Бессмртный орден

       Эта фантастическая повесть не повествует о том, где надо искать Тамплиеров, но она приближает этих забытых благородных людей к нам, и мне очень хочется показать этих умных, честных и глубоко верующих людей, такими, какими я мог их представить себе. Людьми.


                ПОДЗЕМЕЛЬЕ


           Да, Валдис не зря вернулся к этим руинам. Он сначала думал, что слабенькое свечение на фоне яркого заката ему только показалось, но теперь, когда в небе ярко светили звезды, а луна бросала любопытный взор на останки замка, прячась за случайное облако, Валдис отчетливо видел, как тускло мерцают старые замшелые камни зеленым, похожим на неон светом. Камни светились, странно переливаясь и мерцая, словно отражали непонятный свет и, повинуясь их магии, Юноша стал быстро подниматься по откосу, что бы поближе рассмотреть это явление. Словно испугавшись его желания, луна торопливо спряталась за облако, от чего камни запылали еще ярче, и в этом удивительном свете, путешественник увидел глубокий проем со сводчатой аркой, закрытый старой, потемневшей от непогоды деревянной дверью. Он готов был поклясться, что днем здесь не было ни ниши, ни двери. Даже с дороги они могли быть хорошо видны. Внимательно осмотрев свое открытие, Валдис понял, что ниша не могла быть результатом обвала камней из кладки, так как проход к двери был чист и порос травой, а сама арка была очень правильной и невозможно старой. Сердце юноши учащенно забилось: неужели ему повезло открыть, какую ни будь удивительную тайну? Ведь замок Валмиера очень древний! О нем он часто слышал от отца, преподавателя истории….   Разглядывая дверь, новоявленный археолог ощупывал массивные железные петли, откованные вручную, что сразу было заметно, и кольцо заменявшее ручку. На уровне лица, в тусклом свете камней, Валдис приметил странную бляшку, украшенную крестом и напоминающую какой то герб. «Что - то знакомое» мелькнула мысль, но вспомнить, что означает этот герб, и где он видел его, юноша вспомнить не мог да, в общем, и не старался. Рассматривая дверь, и уже поругивая себя за то, что уходя из лагеря, где ребята у костра пели под гитару, не прихватил с собой фонарик, путешественник заметил, как между кладкой арки и дверью, пробивается тусклая полоска багрового света. Подумав, что камни внутри прохода тоже могут светиться, юноша потянул кольцо на себя. Туго и нехотя, протестуя жалобным скрипом, дверь открылась, и в лицо пахнуло спертым, сырым воздухом затхлого подземелья. Валдис еще никогда не спускался под землю, но сразу понял, что именно такой воздух бывает в древних, давно заброшенных и позабытых всеми ходах. Предвкушая удивительную прогулку по старинному коридору подземелья древней крепости, стены которой светятся непонятным образом, Он смело шагнул в провал, чернеющий багровой мглой. Как будто вязкий маслянистый туман окутал его, но сделав два осторожных шага, Валдис замер на месте, словно на него неожиданно опрокинули ушат ледяной воды….
       Валдис стоял, боясь вздохнуть или шевельнуться. Взгляд его застыл на трех клинках обоюдоострых мечей, направленных ему в грудь. Безжалостная сталь холодно и безразлично мерцала матовым отражением горящих на стенах подземелья тусклых багровых факелов. Юноше было страшно. Глядя на мерцающую сталь он думал о том, насколько тверда рука, держащая этот огромный меч. За то время, что он смотрел на острия ужасного оружия, они ни разу не шелохнулись и не дрогнули!
- Ты кто такой?
В тишине подземелья голос звучал резко, как сломанная ветка, и был холоден, как льды Балтики в январе.
- Зачем ты пришел к нам?
Юноша напряженно и громко сглотнул и удивленно поднял глаза. Говор был очень странный и знакомые слова звучали как то странно. Но понять Валдис мог все, что говорил ему этот высокий человек. Взгляд говорившего  напоминал взгляд хищника на охоте, и был пристальным, холодным и, каким то колючим.
- Я, - Валдис….
Ничего не понимающий юноша говорил испуганно. Он чувствовал, как дрожит его голос, и ему стало стыдно. Собравшись, он продолжил:
- Я просто хотел посмотреть, как светятся камни в стене….
Решительно скрипнув, дверь за спиной захлопнулась, словно судья огласил приговор и стукнул своим деревянным молотком.
«Эх, сразу надо было бежать.» подумал Валдис, но оглянувшись, увидел за спиной еще три странные фигуры в просторных белых плащах. Путь к бегству был отрезан. Присмотревшись к этим случайным людям, юноша обратил внимание на то, что равнодушные лица мужчин не выражали ничего, кроме холодной решимости пустить в ход мечи, которые эти артисты держали в руках. Артисты ли? Повинуясь знаку, данному высоким мужчиной, который заговорил с ним, мечи опустились. Опасность отступила, и Валдис старался рассмотреть этих, мягко говоря, странных типов. Вглядевшись повнимательней насколько позволял тусклый свет четырех чадящих факелов, он вспомнил исторические фильмы про крестовые походы, которые любил смотреть отец. На головы мужчин были надеты плотные шапки из толстой мягкой кожи, поверх которых тускло мерцали кольчужные капюшоны, а на белых одеждах, явно видны в багровом свете чернеющие узкие кресты. Мужчина с колючими глазами приблизился к нему и, взяв удивительно крепкой рукой за плечо, словно вцепился в его глаза ледяным взглядом. Юноше показалось, что волосы зашевелились на голове, а в мозгу, кто то роется небольшим крючком….
           Валдису снова стало нестерпимо страшно, и он с нескрываемым ужасом смотрел на затененное, узкое лицо худощавого воина. В том, что это воины, Валдис ни на миг не усомнился. Ужас его возрастал от вида хищного взгляда и крупного крючковатого носа, который сильно выделялся на решительном бледном лице, по которому нервно прыгали отсветы багровых факелов.
- У него ничего с собой нет, Маркиз……
Прогудел голос за спиной.
- Да, он пришел к нам не за Этим.
Треснул голос Маркиза, и плечо юноши почувствовало свободу.
- Куда его? В подземелье?
Страшный вопрос прозвучал холодно и обыденно.
- Не знаю, дорогой рыцарь….
Опять заговорил Маркиз:
- Он не преступник, но отпустить его мы не имеем права. Пусть его судьбу решит Магистр.
Маркиз повернулся спиной так же резко, как звучал его голос, и быстрым шагом пошел вперед по низкому коридору, а Валдис, чувствуя через легкую синтетику спортивной куртки крепкие пальцы в кольчужных рукавицах средневековых рыцарей на своих плечах, покорно пошел за ним, стараясь попасть в такт широким и быстрым шагам конвоиров, поспевающих за Маркизом. Оглянувшись, он успел заметить, как из бокового тоннеля вышли еще четверо воинов и, положив руки на мечи, встали полукругом, лицом к закрытой двери, укрытой багровым туманом. Ни один из этих суровых мужчин не бросил любопытного взора вслед незваному гостю.
        Арочный проход был узким и извилистым, и часто пересекался другими коридорами. Освещался проход слабо, багровым светом редких масляных факелов, отбрасывающих причудливые пляшущие тени. Камни, словно сказочные гномы шевелились в свете факелов и угрожающе метались. Как Маркиз находил дорогу в этом темном лабиринте, Валдис понять не мог, но идущий впереди рыцарь ни разу не замедлил шага, и не задумался, выбирая нужный поворот.
        Сколько времени они шагали по гулкому тоннелю, Валдис сказать не мог. Ему казалось, что очень долго, так как ощущение медленно текущего времени усиливали идущие рядом воины, которые за весь переход не проронили ни единого слова. Монотонные шаги гулко отдавались под сводами коридора, а шуршание плащей напоминало полет летучей мыши в темноте. Наконец впереди появилось светлое свечение и через сотню шагов путники вошли через красивую резную дверь в большое сводчатое помещение с высоким потолком, освещаемое десятком крупных восковых свечей, стоящих на большом дубовом столе искусной работы.
       Войдя в комнату, шедший впереди Маркиз и два его сотоварища опустились на правое колено и склонили головы перед стоящим у стола спиной к ним человеком. Валдис почувствовал, как сильные руки давят ему на плечи, принуждая его последовать примеру своих конвоиров. Первым бросился в глаза стол, широкий и прочный, на котором лежали древние фолианты и свитки желтой, тоже казавшейся очень древней бумаги. А еще человек! Белом одеянии с красным крестом, только без кольчуги. По совершенно седым прядям на голове и по сутулым плечам, Валдис понял, что это старик. Он перебирал бумаги на столе и делал в них пометки, когда почувствовал приход гостей. Не отрываясь от дел, и не повернув головы, старец спросил:
- Кто на этот раз проник сквозь запретную дверь, Маркиз?
- Как Вам стало известно о нем, Магистр? Кто - то опередил меня с этим известием о пришельце?
Теперь голос Маркиза трещал нотками удивления.
- Нет, дорогой Маркиз де Брюсси. Никто не сообщал, и глаз у меня за плечами нет, и мысли я не читаю…. Но ваши шаги очень трудно спутать с какими либо другими  и, помня Вашу верность Долгу и Ордену, я знаю, только одну причину, которая может заставить Вас покинуть пост у двери в такой день. И причина эта, - пришелец. Так кто же он?
Маркиз де Брюсси вежливо поклонился словам Магистра и, дождавшись, когда тот повернулся к нему лицом, ответил.
- Это молодой лэттгот, монсеньор, который случайно забрел в руины замка Валмиера и увидел свечение камней Беверины. Любопытство толкнула его на это. Я видел его мысли, монсеньор, он не искал наживы, а попал в наши владения по незнанию. По этому, я не готов решать его судьбу и привел его к Вам. Он преступил запретный порог, но он не вор.
       Старик подошел к незваному и растерянному гостю, прищурившись, внимательно посмотрел на Валдиса, и произнес:
- Совершенно верно, дорогой де Брюсси, вы не ошиблись, и я очень рад, тому, как вы чтите устои данные нам Бернардом Клевровским.
- Мне проводить его, монсеньор, пока еще врата не закрылись?
Спросил Маркиз, кланяясь старцу.
Немного помедлив, старец проговорил:
- Пожалуй, мы еще раз должны все продумать. Вспомните послание, надо оставить след….   Маркиз, я попрошу вас вернуться на пост бессмертной стражи, ведь до рассвета еще далеко, а юношу могут искать. А Граф Альберт фон Бренкен проводит нашего гостя в келью и запрет его там. Граф, при этом не забывайте слова Маркиза, юноша не вор! И покормить не забудьте.
Последние слова были обращены к крепкому воину стоящему справа от Валдиса. Маркиз де Брюсси поклонился Магистру и, не взглянув на своего пленника, быстрым шагом удалился по коридору. Валдис с облегчением слушал, как затихает шуршание железных колец кольчуги, скрытой под белым плащом с огромным красным крестом.
«Где я мог их видеть?» - думал юноша, следуя за провожатым, но так и не смог вспомнить.
     В глубоком молчании Граф Альберт фон Бренкен проводил его по другому коридору, похожему как брат близнец на другие, до небольшой кельи, и вежливо пригласив его войти, захлопнул крепкую дверь. Валдис слышал, как звякнул засов, и зашуршали, удаляясь, шаги графа. Едва гость осмотрел скудно обставленную комнату, как снова звякнул засов, и провожатый появился, неся в руках деревянную тарелку с мясом и куском хлеб, и кувшин с чистой родниковой водой.
- Значит, Граф,  я, все таки, пленник?
Уточнил юноша, явно намекая на засов. Граф Альберт фон Бренкен внимательно посмотрел на него и ровным, ничего не выражающим тоном, ответил:
- Нет, пришелец,  Вы гость, пока находитесь в этой келье, но если вы покинете ее, и вас встретит, кто ни будь из наших братьев, не знающих о вас, то вы мертвец, а этого Магистр мне никогда не простит.
Не дожидаясь ответа, граф вышел из комнаты и снова запер дверь на засов.
- Можно было и не закрывать, -
буркнул обиженный юноша:
- Только конченый идиот, решится искать выход в этом лабиринте, по которому бродят минотавры с мечами…..
Немного поев, так как прошло уже достаточно времени с тех пор, как они с друзьями ужинали у палатки в лесу, юноша лег на лавку и, к собственному удивлению скоро уснул.
       Хотя обычно, он спал крепко,  но в это утро, (а может и вечер? В этом подземелье было невозможно уследить за временем) он проснулся от того, что в помещении находился человек, который пристально смотрел на него. Открыв глаза, юноша увидел, что Граф стоит у двери и, не шевелясь  смотрит на него холодным пристальным взглядом. Заметив, что гость проснулся, граф, кивнув в сторону стола, сказал, стараясь смягчить железные нотки в своем тоне:
- Поешь и собирайся. Магистр и братья уже давно ждут тебя.
Произношение графа было ничем не лучше, нежели Маркиза и Магистра.
        Валдис быстро поел, наскоро пригладив светлые вихры на голове, всклокоченные после сна, и торопливо поспевал за широкими шагами немногословного графа. По пути он лихорадочно думал о том, в какую секту он ненароком угодил, и боялся загадывать то, что его ждало в ближайшие дни. Ему все время казалось, что он знает, кто они такие, но мысль постоянно вертелась и ускользала, не давая осознать Валдису, кто его хозяева? На ходу Валдис более внимательно смотрел по сторонам, замечая то, на что вчера с испугу не обращал внимания. Камни, из которых были уложены стены и свод коридоров имели настолько старый вид, что казалось, они одно целое, а возле арок на развилках, красовались едва приметные значки, видимо служившие рыцарям ориентирами при перемещении под землей.
         Очень скоро они подошли к знакомому залу, и Валдис услышал звук голосов. Речь собеседников не была громкой и, тем не менее, чувствовалось, что они спорят. Когда стали различимы отдельные слова, граф шагавший немного впереди вполне откровенно стукнул ножнами по стене, от чего меч звякнул громко и протяжно. Речь впереди затихла, а еще через несколько шагов Валдис вошел в уже знакомый зал. Теперь за столом сидело не менее дюжины людей во главе со стариком, которого Маркиз уважительно называл Магистром. Кстати, Маркиз де Брюсси тоже был здесь и тихо о, чем то говорил крепкому мужчине с небольшой бородой и шрамом через левую часть лица. Заметив его, все сидевшие за столом, уперлись в него взорами, в которых не было ни вражды, ни злобы. Скорее в глазах этих странных людей светилось любопытство, и вместе с тем, полное безразличие. Испытывая неловкость, и что бы хоть как то прервать тягучую паузу, Валдис громко поздоровался, и неловко поклонился. С некоторым облегчением он заметил, как в ответ на его приветствие ему кивнул каждый, кто находился в комнате. « Ну почему они кажутся мне знакомыми» неотрывно думал Валдис. Тишина угнетала его, а Магистр, словно не замечая его присутствия, копался в своих бумагах. Не в силах больше выносить это тягостное молчание, Валдис обращаясь к собравшимся, громко сказал:
- Меня зовут Валдис Безиньш, я живу в Елгаве. А вы кто? Что вы делаете в подземелье замка Валмиера?
Улыбка, словно легкое облачко пробежало по губам сидевших мужчин, а Магистр, отложив бумаги и покачав головой, довольно весело произнес:
- Да, времена, времена…. Раньше любой недоросель, завидев служителя в белом плаще с красным крестом безошибочно знал, что перед ним член Ордена Тампльеров! А теперь? У рыцарей Храма спрашивают, кто они такие?
Маркиз де Брюсси встал и, подойдя к юноше, указал ему на скамью, предложив сесть. Видимо только после этого, провожавший Валдиса Граф счел себя свободным и отойдя к столу занял за ним свободное место.
- Кто мы? Это не так уж и важно.
Разорвал тишину, уже суровый и громкий голос Магистра.
- А вот для чего ты прошел сквозь запретную дверь? Это мы должны знать наверняка! Наши пленники,  те которые, так же как и ты проходили в эту дверь, рассказывали нам о том, как много легенд о сокровищах Тамплиеров гуляет по этой стране, и как жадные люди мечтают заполучить их. Но ведь ты пришел не за золотом! Неужели теперь у мужчин так мало дел, что вы можете праздно шататься по развалинам древних замков, и совать свои носы туда, куда не следует?
- Точно!!!!!!!!!!!!!!
Радостный возглас Валдиса вызвал удивление рыцарей.
- Тамплиеры! Я видел про вас фильмы и читал у отца в книге, но я не знал, что вы прячетесь здесь, в замке Валмиера! Все считают, что вы скрывались в замке Мариенбург, на озере! И про сокровища я читал, но за столько веков, после исчезновения Ордена, огромное множество людей искало золото Тамплиеров, что теперь в существование этих сокровищ никто не верит в них!
Пока Валдис торопливо болтал о своих познаниях, рыцари обменивались удивленными взглядами.
- Мариенбург, это понятно, так и задумывали магистры. Но ты сказал, -«Столько веков». Это сколько?
Спросил Валдиса Магистр, и все напряженно посмотрели на юношу.
- Каков нынче год от Рождества Христова?
Уточнил свой вопрос Магистр.
В напряженной тишине повисшей в зале, Валдис почувствовал физически, как в него уперлись взгляды Тамплиеров и, холодея от невероятной мысли, негромко сказал:
- Одна тысяча девятьсот девяностый…..
И добавил:
- От Рождества Христова.
В напряженной тишине почти загробным показался голос Магистра.
- Почти семьсот лет…..
Тишина казалось звенящей, а на лице Магистра лежала печать безмерной усталости. Но преодолев слабость, этот сильный, несмотря на возраст человек, продолжил ровным голосом:
- Значит там, за вратами, за последние полторы сотни лет люди перестали верить в сокровища Тамплиеров! Сбылось предсказание Великого Сенешаля, Гийома де Боже!!!!
Среди рыцарей возникло некоторое оживление непонятное Валдису, но сухой треск прервал его:
-Период. Он стал еще короче.
Проговорил, ни к кому не обращаясь Маркиз.
Ничего не понимая из сказанного, но видя, что никто из присутствующих не проявляет к нему чувство вражды, Валдис осмелился спросить.
- Простите меня, я не совсем понимаю, о чем Вы тут говорите, но раз уж вы верите, что я не собирался красть ваши сокровища, может быть, вы отпустите меня домой? Мои родители уже, наверное, очень волнуются за меня…..
Лица людей, еще минуту назад оживленные, снова приняли свое привычно – бесстрастное выражение и повернулись к Магистру. Маркиз де Брюсси произнес:
- Магистр Арман де Перигор, как мы должны поступить?
Старик опустил глаза и слабым голосом ответил:
- Долго твоим родителям волноваться. Конечно, ты не вор, и мы отпустим тебя, но не раньше, чем откроются запретные врата. Теперь, когда сокровища наши стали легендой не только по сути, но и по пониманию людскому, мы не станем держать тебя, как преступника. Ибо ты появился тут, не замышляя злодеяния, а пришел по легкомыслию. Но за это Господь наш Иисус Христос карать не велит.
Магистр замолчал, и рыцари, сидевшие рядом с ним, согласно закивали.
Внезапно голос старика зазвенел:
- Но помни, лэттгот! Если ты укажешь ворам на эту дверь, или приведешь к ней, кого то из людей, ты совершишь преступление, и тогда Маркиз де Брюсси покарает тебя смертью!
Хоть тон старика не был угрожающим, но от них повеяло смертельным холодом, как от взгляда Маркиза там, в тоннеле. Валдис вспомнил багровый отблеск меча рыцаря, и очень явственно представил, как тот пронзает его грудь насквозь…..
- Я никому не скажу! Честное слово!
- Странная клятва.
Произнес Граф глухим голосом, натужено, словно ему трудно было говорить….
- Ты дворянин?
Спросил маркиз, и пронзительно посмотрел на гостя. Пронзительный взгляд рыцаря храма сказал Валдису, что лучше не лгать.
- Нет. Но я честный человек, а дворян у нас уже давно нет….
- Конечно!
Мягким глуховатым баритоном произнес один из рыцарей с глубоким шрамом через лицо: -
- Будь проклят на том и этом свете папа Климент!!! Это он, вместе с этим ублюдком, Филиппом начали уничтожение благородных рыцарей! Это они спустили на нас свору своих жадных до золота псов! И вот, прошло, каких то семьсот лет, а в Лэттгалии не осталось ни одного дворянина!!!!
Несмотря на то, что Маркиз де Брюсси казался самым сердитым из всех, Валдис спросил именно у него:
- Скажите, Маркиз, а это правда, что Тамплиеры прятали свои сокровища тут, в Латвийской земле?
- Да, правда.
Ответил Маркиз и улыбнулся, от чего его устрашающее лицо удивительно подобрело!
- И не только тут, а еще во многих глухих уголках мира от Дамаска и Эфиопии, до Шотландии и Лэтгалии. Мест было много, и согласно наказу Великого Магистра Жака де Моле, погибшего на костре по лживым обвинениям, сокровища нашли себе достойное применение. Сначала в Британии, потом в Палестине, и даже в туманной Руси. Два великих воина из Москвы отважно бились на поле со странным названием Куликово, и пали там с честью! Мы их тоже называем Тамплиерами! Одного звали Пересвет, а второго Ослябля. Все сокровища нашего святого Ордена передавались на богоугодные дела. Мы всегда получали от Великого Магистра указания о том, когда и кому передать золото, хранимое нами. Теперь сокровища почти иссякли, но воры, еще со времен папы Климента, да будет проклят его род, все эти годы искали нас и наши богатства, но Бессмертная Стража не позволила пропасть ни одному золотому цехину, ни одному серебряному франку.
- Маркиз! Он же уйдет наверх….
Голос воина со шрамом на лице был почтителен, но в нем звенели предупреждающие нотки.
- Пусть говорит.
Разрешил Магистр.
- Это воля Великого Сенешаля. Он будет – вестник…. Можете говорить, дорогой Маркиз.
И маркиз поклонившись Магистру, продолжил:
После того, как хранители отдадут последнее золото, согласно воле Великого Магистра, и тайник замка опустеет, Великий Сенешаль запечатывает запретные врата, а хранители и рыцари Стражи находят покой, и предстают на суд, сначала пред Жаком де Моле, а потом и перед Всевышним. В этом тайнике еще хранится золото нашего ордена, и может быть мы последние из хранителей, по этому, время от времени в стене, между камнями Беверины, взятыми строителями из древнего святилища, открываются запретные врата. Только на одну ночь. И почему то именно в эту ночь ты и пришел к нам.
У Валдиса кружилась голова, ему казалось, что он сошел с ума! А может, он спит? Но нет, уж стишком реален был зал под землей, и рыцари,
Настоящие рыцари – Тамплиеры!
- Но как?
- Грааль….
Многозначительно ответил Маркиз.
- Сила Святого Грааля дает нам жизнь. Правда, живем мы по ту сторону мира, где уже нет живых, но уже нет и умерших. Это грань времени, отделяющая живых от мертвых. Пока Великий Магистр держит в руках эту священную чашу, добытую девятью рыцарями Храма Господня, основателями нашего ордена во время первого крестового похода, мы будем жить на стыке жизни и смерти.
- Довольно, Маркиз!
Тихо, но настойчиво произнес Магистр.
- Пусть каждый займется служением, согласно устава, а вы, дорогой Маркиз де Брюсси, коль скоро прониклись доверием к этому юноше, позаботьтесь о нем. Ему еще долго гостить у нас…..
Магистр подал знак, и рыцари стали расходиться, а сам старик наклонился над книгами и снова заскрипело перо по бумаге, оставляя какие то пометки….
- Почему долго?
Невольно вырвалось у Валдиса, но ответом ему были суровые взоры проходящих мимо воинов, правда в глазах у них мелькала тень сочувствия.
- Вы хотите оставить меня здесь?
Снова, уже более беспокойно спросил Валдис. Маркиз, уже вставший со стула, подошел и взяв его за плечо увлек своей сильной рукой за дверь. Выходя, он сказал неопределенно:
- Пойдем, мальчик, не надо мешать Барону. У него очень много неотложных дел.
Снова петляли коридоры подземелья, снова раздражающе прыгал тусклый свет факелов  и шипя, капало масло на камни пола. Валдису казалось, что для него эта дорога ведет на тот свет, такой мрачной и темной виделась ему галерея, по которой Маркиз вел его.
        В комнате Маркиза, куда они пришли, было светло,  и юноша с интересом взглянул по сторонам. Довольно скромная, если не сказать скудная обстановка комнаты оживлялась единственной картиной. Прямо напротив двери, на стене красовался щит с ровным верхом, и остро суженный внизу. Он был, словно саблей рассечен красным узким крестом на четыре поля, а прямо под ним, в заметно потертых ножнах скрещивались два больших меча. Рядом в углу стояло длинное рыцарское копье, почти подпирая свод каземата, украшенное длинным вымпелом белого цвета. Глядя на крепкое древко, Валдис подумал, что с такой бандурой бегать по узким коридорам, очень неудобно… Созерцание его было прервано негромким стуком закрывшейся двери. Маркиз вежливым жестом пригласил юношу к столу, предлагая разделить с ним его трапезу. Обедали молча и не торопясь, несмотря на небогатый выбор блюд. Собственно выбора никакого не было. Мясо, слегка прожаренное и хлеб. За то из серебряного большого кубка доносился удивительно пряный аромат вина, дразнящий и влекущий юношу. Валдис так заинтересовался содержимым бокала, что решил нарушить молчание трапезы и обратился с вопросом к Маркизу:
- Что это?
Маркиз немного удивленно посмотрел на него и ответил.
- Это? Анжуйское вино одна тысяча триста второго года. Хороший урожай уродился тогда на землях наших франкских командорств.
Валдис чувствовал себя странно. Этот Маркиз говорил о том, что происходило семьсот лет назад так, словно сам принимал участие в уборке богатого урожая, и словно это было вчера! Но еще сильнее волновала его мысль, что это вполне возможно…. Куда же он попал? Хотя Валдис мало интересовался историей, но как сын историка, преподавателя школы, он знал, что Тамплиеры были осуждены Римским папой, и многих казнили. По этому, он осторожно спросил:
- Скажите, Маркиз, за что Ватикан объявил орден Тамплиеров вне закона?
Маркиз де Брюсси внимательно посмотрел в глаза юноше, от чего у него снова побежали мурашки по коже, и словно про себя произнес:
- А почему бы и нет? Не вор, а вестник…… Может для этого….
И резко выпрямившись, продолжил своим резким трескучим голосом:
- За что? Это сказано в булле. Почему? Этого никто никому не говорил. Ты «вестник» и ты первый узнаешь то, что никто, кроме рыцарей Святого Ордена Храма Господня, не знал. После первого крестового похода в Святую Землю, часть рыцарей уплыли из Палестины на остров Кипр. И там, на острове, девять рыцарей основали наш Орден, Орден Рыцарей Храма! Мы часто и храбро, хотя почти всегда безуспешно, воевали за Святую Землю, но основным нашим делом была помощь паломникам, которых мы сопровождали к нашим Христианским святыням, защищая их от нападения грабителей и сарацин. И хотя мы были священниками и принимали обеты служения Богу нашему, Иисусу, мы защищали Веру и жизни паломников с оружием в руках, и мало было воинов во всей Европе, столь же храбрых, как Тампльеры!
        Из года в год, наш Орден креп и пополнялся людьми исполненными Верой! Нам даровали земли в разных уголках, порою самых глухих, как Мариенбург, где мы и строили свои замки и храмы, называя их командорствами. Наши обеты запрещали алчность, по этому, все доходы сливались в казну ордена, которую по усмотрению Великого Магистра, мы расходовали на благо христианского мира! Честность, - была нашим девизом!
            Постепенно мы стали все реже и реже принимать участие в Крестовых походах затеваемых Ватиканом и папой, хотя подчиняясь требованиям Святого Престола, давали большие средства на эти походы. А после того, как в очередной раз  Саладдин разгромил армию Рима, и его сторонников, мы стали иначе относиться к войнам в Палестине.
- Но нет! Вы не испугались поражения!
Утвердительно воскликнул Валдис, захваченный рассказом воина.
- Нет.
Улыбнулся Маркиз, и снова пристально посмотрел на юношу.
- Скажи, лэттгот, веришь ли ты в могущество Бога нашего Единого?
Совершенно неожиданно спросил он. Валдис, слегка замешкавшись от неожиданности, ответил:
- Да, Верю!
- Правильно.
Продолжил свой рассказ собеседник, и отпил немного вина из серебряного кубка.
- Господь наш всемогущ! И если бы он хотел, то единым мановением руки уничтожил бы Сарацын. Но «..пути Господа неисповедимы.» сказано в писании. Так почему же мы должны противиться воле Божьей?
- Конечно…..
замялся Валдис, ища продолжение начатой фразе:
- Но они –враги! Нехристиане!
- Нехристиане…..
Словно эхо повторил маркиз, и снова отпил из кубка:
- Ты прав, нехристиане, но думал ли ты, что они ЛЮДИ? Люди сильные и смелые? А какие мастера! Дамасские клинки, удивительное оружие, и когда сталкиваешься с ним, то кажется, что человек такое выковать неспособен, если ему не поможет Бог! Ты видел  моего брата Барона, свой шрам он носит на лице со дня битвы по Алепо, как память дамасского клинка в руках сарацина, прорубившего ему забрало на шлеме, выкованном в Толедо!
- Но Вера….
Снова робко попробовал возразить Валдис.
- Да, Вера! Ибо Господь сказал: «Возлюби врага своего, как брата!»
А мы? Разве мы следовали заповеди Бога? Мы, созданные по образу и подобию его? Он повелел нам любить, а мы ненавидим, он повелел нам делиться, а мы отнимаем, он учил нас верности, а мы предаем. Вера….
Вера, это все, что осталось Тамплиерам после того, как Великий Сенешаль  Гийом де Боже, принес папе решение Великого Магистра о том, что больше ни один Тамплиер не примет участие в крестовых походах против христиан, как это было в Германии и в России. Мы не должны обнажать оружие с именем Христа против тех, кто защищая себя с именем Христа, будет убивать нас! Ибо сказано было Петру, «обнаживший меч, от меча погибнет». Убийство христиан не может быть угодно Богу…..
Валдис был смущен. Он молчал, не зная, что говорить. Слова Маркиза звучали, как то странно…  Видимо рассказ оживил глубокие чувства Маркиза, и он сильно взволнованный встав, стал быстро ходить по комнате, меряя ее длинными шагами.
- Молва о наших сокровищах нарастала, и командоры получили приказ от всех все ценности, оставив в командорствах, лишь малость. Для этого выбрали рыцарей, еще не занявших посты в ордене, и бывшие никому не известные. Они должны были увести сокровища ордена, и скрыться с ними вместе, при чем, не только командоры, даже сам Великий Магистр не должен был знать, куда укрыты сокровища ордена. Это было мудро, потому, что когда папа спустил на нас и наших союзников рыцарей- Госпитальеров своих палачей, они не смогли найти ничего. Ведь даже под пыткой никто не сможет выдать то, чего не знает. Но одного они достигли, уничтожив наш Орден, они снова смогли развязывать войны между христианами, укрепляя папскую власть. Снова полилась кровь.
- А как Вы оказались….
Валдису трудно было подобрать фразу, но Маркиз понял его.
- Мы все, кто укрывал сокровища, добровольно согласились стать бессмертной стражей сокровищ и каждый отпил воды из Священного Грааля! Именно по этому мы уже много веков живем в сумраке мира, отделяющего живущих  от умерших.
Последняя фраза была произнесена Маркизом очень глухо, и он порывисто выпил почти полный кубок Анжуйского вина. Тон сказанного говорил о том, что принять решение стать стражником, оказалось намного легче, чем быть им. Видимо такая жизнь слишком угнетала рыцаря, но дух его был сильнее его желания покончить с ней…   Маркиз стоял, упершись своим колючим взглядом в узкий красный крест на щите, и задумавшись, о чем то молчал. Неосознанный страх снова накатил на гостя, и поэтому осторожно, стараясь не выдать дрожь в голосе, он спросил:
- Маркиз, если можно, ответьте: почему Магистр сказал, что я буду долго гостить? Почему?
Маркиз повернулся, и немного помедлив, ответил:
- Запретный проход открывается очень редко и только на одну ночь. Почему тебя именно в эту ночь Господь привел к этой двери, знает только он сам. Но выйти отсюда ты сможешь только тогда, когда багровый туман снова окутает старую дверь между камнями из святилища Беверины. Вот только когда это будет, я сказать не могу. Скажи лэттгот, ты давно здесь?
Брови Вадлиса удивленно поползли вверх:
- День. Может чуть больше….
- Все верно. Время для тебя и для нас бежит по - разному. Ты удивительно быстро живешь…..
- Это как?
Еще не понимая спросил Валдис.
Маркиз невесело усмехнулся и указал на горевшую толстую восковую свечу, стоящую на столе:
- Эта свеча зажжена в день, когда в запретную дверь ввалился израненный германец с криком –«Нихт шиссен!». Он держал в руке вот это.
И Маркиз взяв из темной ниши в стене, какой то предмет показал его юноше.
- Пистолет!!!!!!!!
Возглас вызвал удивление.
- Не знаю, что это, и как называется, но в ту ночь за дверями гремела битва. Грохот был ужасающим, рушились стены Валмиера, и мы думали, что это армия Сатаны штурмует врата Рая…. Германец вскоре умер, ведь тело его было несколько раз пронзено тонкими узкими мечами.
- Понятно.
Хотя понимание не укладывалось в его голову. Ведь война закончилась сорок пять лет назад, а здесь не сгорела свеча….
- Значит….
- Ничего это не значит.
Резко ответил Маркиз.
-Врата открываются чаще.
Беседу прервал громкий стук в дверь.
Маркиз дернул за ручку. На пороге стоял воин, который с почтением поклонился и сказал, что Магистр ожидает Маркиза к себе.
         Хозяин комнаты порывисто шагнул за порог, даже не притворив дверь, а Валдис заметил, что посыльный, так и остался стоять в коридоре, словно охраняя его, хотя юноша не заметил, что бы Маркиз об этом распорядился. Желая убить время до возвращения хозяина, Валдис стал внимательно рассматривать убранство комнаты. Особое внимание привлекало оружие, и подойдя к стене, юноша к немалому удивлению заметил не щите явные следы ударов от копий и мечей! По видимому, этот щит не раз прикрывал своего хозяина в жестоких сражениях, или по крайней мере, в турнирах, что указывало на маркиза, как на человека изрядной храбрости. На миг Валдис представил себя на поле боя, и как враг бьет его огромным мечом…. Невольно он передернул плечами, и перенес свой взор на мечи. Два больших меча. Один, похоже двуручный, (Валдис плохо разбирался в оружии вообще, а в средневековом тем более) были вставлены в ножны, которые носили на себе следы длительного пользования, довольно частого, и зачастую небрежного. Кожа, которая обтягивала их, была не только изрядно потерта, но и носила следы порезов и прорывов. Металлический обклад был побит и погнут. Рукоятки блестели, как бампер новеньких жигулей, так были отполированы руками воина.  Древки, стоящих неподалеку копий, так же блестели, как ножки венского стула. Под блестящим наконечником бессильно он гордо висел белый вымпел. Основательно испачканный и местами порванный он говорил о том, что копье не всегда стояло без дела, подпирая каменный свод. В углу комнаты, куда из-за стоящего у стены грубого комода не доставал свет, Валдис скорее угадал, чем разглядел рыцарское седло с большой спинкой и высокой лукой. В нишах и углах стояли и лежали топоры разной формы и дубинки с шипами и шипованными шарами на цепях, а так же разные кинжалы. Да, Маркиз де Брюсси был настоящим рыцарем! Но еще он был и священником. Ибо только искренне верующий человек согласился бы жить в сыром подземелье с таким аскетизмом отшельника. Жесткий лежак из неоструганых  досок с тонкой подстилкой был покрыт плащом из грубого сукна, явно служившим одеялом. Стол со скамьями, как и комод были сделаны грубо, без признаков какой бы то ни было эстетики. Единственным красивым и изящным предметом кельи, было искусно вырезанное распятие, висевшее на стене в изголовье лежака.
        Эту странную экскурсию в келью монаха, прервал громкий звук захлопнувшейся двери. Оглянувшись, юноша увидел стоящего в комнате Маркиза, смотрящего на него знакомым суровым, колючим взглядом, который Валдис хорошо помнил с их первой встречи. Только теперь, помимо ледяного холода, в нем светилась непонятная надежда.
- Можно мне уйти домой, Маркиз?
Невпопад спросил растерявшийся Валдис, только для того, что бы прервать молчание.
- Нет, вестник. Пока нет…..
Очень раздельно произнес рыцарь и сел к столу.
- Почему вы назвали меня «вестником», Маркиз? Какие вести и кому я должен доставить?
Валдис решил выяснить все!
- Никакие…….
Ответил усталым голосом мужчина, словно погрузившись в глубокую задумчивость. Но через минуту, он снова ясно и цепко смотрел на нежданного гостя.
- Скажи, что ты знаешь про Тамплиеров?
Вопрос был немного неожиданным, хотя и вполне понятным. Впервые за свою короткую жизнь Валдис ругнул себя за то, что так плохо слушал отца, когда он рассказывал истории о рыцарских орденах.
- Извините, Маркиз, но как мне кажется, очень мало.
Осторожно произнес юноша и подсел к столу напротив хозяина. Он все еще побаивался этого грозного человека, но решил с ним не лукавить:
- Это были очень богатые и очень жестокие люди. Они отреклись от Бога, и Папа Римский объявил их вне закона, после чего они под тяжестью улик признали свою вину, и были казнены французским королем, толи Генрихом, толи Людовиком….
- Филиппом.
Глухо поправил Маркиз.
- Время наше подошло к концу, и наверно очень скоро последний запретный проход будет запечатан навсегда, и наша связь с миром людей оборвется. А ты, вестник, будешь знать правду про наш Святой Орден Храма Господа нашего Иисуса Христа!
После непродолжительной паузы, Маркиз продолжил:
- Вы знаете то, что написали после нашего исчезновения, и правильно. Ведь преступники, обладающие властью, поправшие нашу Святую веру, и погрязшие в жадности всегда обвинят жертву во всех смертных грехах. Кто ему сможет возразить?
- Мой отец никогда не верил в преступление рыцарей.
Нарушил монолог Валдис.
- Он прав. Да, мы были богаты, но не рыцари, а Орден, и потому, что мы трудились, и не позволяли себе роскоши. Этот путь был нам завещан первыми девятью рыцарями, основателями Ордена на Кипре. Мы сберегали каждую монету для богоугодных дел! Да, в битвах мы не жалели врага, но и сами не просили жалости, но именно мы восстали против Крестовых походов, и особенно против походов в земли, где так же исповедовали Христианство! Особенно негодовал Папа на нас, когда Великий Магистр осудил ренегатов, братьев наших, Тамплиеров без его согласия принявших участие в походах против крещенных земель, во славу Папского престола, но не во славу Бога! Обвинение в жестокости несправедливо, потому что мы всегда помогали страждущим, правда не так, как рыцари Сиона и, тем не менее, без помощи страждущие не оставались. Во время большого неурожая во Франции, только одно командорство накормило и спасло от ужаса голодной смерти десять тысяч человек. Наши братья не брали с голодающих денег. А командорств у нас было великое множество! А власть их над душами людей была не меньше королевской!
           Французский король Филипп IV, да будет он вечно гореть в пламени ада, задолжал Ордену огромные деньги, которые брал у наших Парижских братьев на Крестовый поход и нужды королевства. Поняв, что он не в состоянии расплатиться, он в глубокой тайне подготовил арест всех Тамплиеров во Франции, и с помощью чудовищных пыток, перед которыми пришли бы в ужас самые свирепые враги Христиан – Сарацины, они заставили наших братьев признаться в том, что Тамплиеры продали душу дьяволу, и виновны в грехе Содомии. После этого признания они были казнены.
- Но если Короля интересовали деньги, можно было откупиться…
Произнес потрясенный Валдис.
- А может…..
Нотка сомнения вызвала гневный блеск, в глазах Маркиза  и юноша счел нужным промолчать.
- Наш устав, несмотря на большие запасы золота и серебра хранившиеся в наших замках и храмах, запрещает выкупать свою жизнь. А иного не может быть, потому что после казни членов Ордена сам Годфруа Парижский, видевший это судилище сказал, осуждая короля:
«Легко можно обмануть церковь, но ни в коем случае нельзя обмануть Бога».
Помолчав, рыцарь продолжил свой страшный рассказ:
- О казни французских Храмовников Папа узнал позднее и поняв, что ничего не в силах изменить, и радуясь, что те, кто ограничивал его власть низвергнуты, тоже решил поживиться и объявил наш Орден отлученным от церкви. Конечно, наших братьев страшно пытали, стремясь узнать, куда скрыты сокровища Ордена, и тогда мы поняли мудрость Великого Магистра: доверив тайну отдельным рыцарям, ни он сам, ни кто другой не знали, где укрыты сокровища доверенные нам Богом! 
- Но почему? Неужели деньги играли такую важную роль для Короля Франции? А может, кто то все же был виновен?
Не оставлял своих сомнений Валдис. Уж очень неприглядно выглядел король в этой истории. Опасаясь гневной вспышки, он взглянул на Маркиза, но на губах отважного воина играла печальная улыбка и огромная тоска горела в глазах.
- Нет, лэттгот. Не были наши братья повинны. И доказательство тому, милость Божья. Когда Великий Магистр Жак де Моле отрекся прилюдно от данных под пыткой признаний, Парижский Прево Ногаре отдал распоряжение сжечь преступных рыцарей на костре. Наш брат, Жак де Моле, Великий Магистр Ордена Храма Господня, сам взошел на костер, и когда пламя разгорелось, он призвал на Божий Суд Филиппа IV, Прево Ногаре и Папу Климента V. Он даже назвал срок, когда они предстанут перед Всевышним. И Бог услышал слова преданного раба своего, именно в эти сроки, названные Магистром палачи Ордена, оставили Мир живых в страшных мучениях!  А то, какими ужасными были пытки, вырвавшие у наших братьев признание несуществующей вины, ты  вестник, можешь судить по тому, что сгорая заживо на костре, Магистр не издал даже стона….
       Валдису трудно было дышать. Ему казалось, что он своими глазами видит большой костер на котором, окутанный черным дымом, и яростно – рыжем пламенем, сгорает высокий седой мужчина с измученным пытками лицом. Он стоял и смотрел в небо, словно прося прощения у Бога за слабость своего духа, пока горячее пламя пожирало его истерзанное палачами тело.
       Маркиз, словно понимая чувства юноши, подождал немного, и продолжил.
- И еще, в Майнце, Тамплиеры сами явились на суд, во главе с командором. Гуго Сальм, и двенадцать Тамплиеров его командорства, в качестве доказательства невиновности бросили в костер свои плащи. И Бог явил чудо! Кресты на плащах не сгорели в пламени костра, который яростно пожирал наши Орденские одежды! Наша Вера в Бога была непоколебима, и крест, который мы всегда несли на себе, не мог сгореть даже в адском пламени чудовищной несправедливости!
Валдис молчал, с трудом осознавая услышанное, и не знал что сказать, или о чем спросить Маркиза. Глядя в это удивительно холодно и в тоже время вдохновенное лицо, он неожиданно подумал, что если бы этот рыцарь мог заплакать, то слезы хлынули бы из его глаз реками сострадания к братьям своим, но глаза гордого воина пылали яростью и отвагой!
- Я сочувствую, Маркиз, и все же, в чем будет состоять моя роль посланника?
Снова спросил Валдис. Ему казалось, что он непременно должен будет выполнить нечто такое, что под силу таким людям, как Граф и Маркиз. И это его немного пугало.
- Не забывать нас. И всегда помнить то, что не все, о чем говорят Короли и Папы, - правда…. Ты должен помнить о том, что корысть и властолюбие разъедает души людей намного быстрее, чем ржа ест железо. Помни о том, что мы должны верить людям. Людям, а не правителям! И еще ты должен помнить, что Власть, и Жадность пробуждает в душе человека самые жестокие и темные желания. И именно такие люди погубили наш Орден, и продолжают, я уверен, губить все честное и благородное в Мире.
Валдис молча смотрел на пламя свечи и в его мыслях мелькали картины жестокости и смерти. Он думал о том, что многое начинает понимать из того, что делается в мире. Его мысль была оборвана громким стуком в дверь. Через плечо хозяина, Валдис увидел, что на пороге открытой двери стоял знакомый уже рыцарь с глубоким шрамом на лице.
- Милейший Барон! Что то случилось? Какое дело привело Вас в мою келью?
Барон вежливо, но без подобострастия поклонился и сказал:
- Маркиз, дверь снова заволокло дымом….
Маркиз порывисто шагнул к оружию, и торопливо облачаясь словно для боя проговорил:
- Жаль, молодой лэттгот, что тебе пора, а то добрейший барон Рамон Са Гвардия, мог бы рассказать тебе, как в Арагоне он с мечом в руках сражался за честь Ордена против папских псов! С тяжелой раной он был укрыт служителями Ордена Ионитов в одном из их Госпиталей, потому и остался жив!
Пока Маркиз говорил, Барон смотрел на юношу, но в глазах его не было гордости от высокой похвалы за его мужество, а тускло светилась искорка грусти….
- Пойдем, лэттгот! Тебе пора!
Знакомо треснул голос Маркиза, и рыцарь вышел из комнаты так быстро, словно за порогом кельи его ждали враги.  Валдис поспевая за ним, радовался, что уже возвращается домой, и в то же время, он был не против задержаться еще на денек – другой. Но он понимал, как будет волноваться мама, и как поднимет на ноги всех соседей отец! Он боялся думать о том, сколько же он не был дома, по тому, по земному времени? Валдис почти бежал, стараясь не наступить на пятки Маркизу или Барону, сетуя про себя на затянувшийся путь к выходу. Как показалось гостю, они шли очень долго, и он все время думал: - «А вдруг туман рассеется? Вдруг я не смогу выйти?»
    Но всему на свете приходит конец, и коридор, который они меряли большими торопливыми шагами, тоже наконец закончился. В багровом мятущемся свете факелов клубился густой маслянистый туман, а перед ним, обнажив длинные сверкающие мечи, стояли три воина Храма в белых одеждах с багровеющими крестами на спине и груди. Повинуясь команде Маркиза, они расступились, пропуская к выходу нежданного гостя, и Валдис услышал за спиной произнесенные Маркизом слова:
- Прощай лэттгот Валдис, не вспоминай имя мое, но вспоминай братство Ордена Храма Господа Нашего.
Маркиз протянул Валдису большой перстень.
- Это не принадлежит Тамплиерам, это мой фамильный перстень, хотя рядом с гербом де Брюсси, ювелир поместил и герб Ордена. Пусть он напоминает тебе про нашу встречу, Вестник!
Понимая, что еще через шаг он окажется на улице, и уже никогда не увидит этих суровых, но таких человеческих лиц, Валдис обернулся, и порывисто обнял высокого и сильного рыцаря с холодным взором и горячим сердцем. После этого он посмотрел в глаза всем тем, кто стоял у двери и провожал его, и сказал, прижимая к груди бесценный подарок Маркиза:
- Прощайте! Я не имею права назвать Вас братьями, но я счастлив, что Бог дал мне этот случай встретиться с Вами. Пусть я только Вестник, но люди не забудут благородных рыцарей – Тамплиеров!
Улыбки засверкали на суровых лицах мужчин, словно снимая маски холодной неприветливости с обыкновенных и добрых людей.
- Торопись, наше время заканчивается….
Произнес трескучий голос и Валдис, бросив последний взгляд на людей Веры и Чести, нырнул в клубы багрового тумана. Он сразу же нащупал знакомую деревянную дверь, и сильно нажал. Дверь терпеливо скрипнула и распахнулась, выпустив его наружу, давая свободу незадачливому искателю тайны светящихся камней.

       После затхлого подземелья, Валдис вздохнул полной грудью, наслаждаясь ароматом свежего, немного морозного воздуха! Казалось, он никогда не вдыхал такого букета запахов из бегущей реки и зеленого леса! Для лета было холодновато, и юноша бегом пустился на поляну, где он оставил друзей. Забыв о течении времени под землей, он думал о том, как удивятся ребята его рассказу, но….
          Прибежав на поляну в надежде согреться, он увидел, что место давно опустело, палатки нет, а костер на этом месте уже давно не разжигали. Вспомнив слова Магистра о долгом ожидании, Валдис торопливо выбрался на дорогу, со страхом думая о том, что до дома топать километров сорок пять. Подняв воротник своей легкой курточки и, втянув голову в плечи, он торопливо шагал по обочине в сторону Елгавы, засунув руки глубоко в карманы. Мысли его были там, в подземелье, рядом с рыцарем, и он беспрестанно корил себя за то, что от незнания не смог задать Маркизу, каких то очень важных вопросов….
           Из пучины времен и раздумий его вытащил яркий свет фар и громкий гудок. Рядом с замерзшим пешеходом притормозила, какая то иномарка, и веселый парень с сиденья водителя спросил:
- Далеко топаешь, приятель?
- До Елгавы.
- А не жарко тебе? Вроде не август. Садись, поболтаем по пути!
Поболтать не получилось. Валдис, будучи парнем общительным, мало что понимал из разговора водителя, по этому сдержанно поддакивал бойкому попутчику. Тот рассказывал непонятные вещи, по которым юноша понял, что со дня его похода к запретному входу прошло много лет. Много, но сколько? Валдису было страшно узнавать про это, потому он почти всю дорогу молчал. Когда же на въезде в город, он вышел из машины и пошел к своему дому, он не знал, что думать: толи он, Валдис сошел с ума, толи водитель был сумасшедшим.
    От перекрестка до дома Валдис добежал до дома за несколько минут. После теплого салона автомобиля, холод пронимал еще сильнее, и юноша торопливо заколотил в дверь, стремясь скорее попасть домой. Звонок был бесполезен, отец всегда отключал его на ночь.

        Громкий почти панический стук в дверь разбудил Андриса. Не понимая, что случилось мужчина, надев тапочки, поспешил к двери. «Наверно что - то случилось», думал он. Еще никто не поднимал его с постели в пять утра, кроме одного дня, страшного дня, когда исчез его единственный сын. Воспоминание больно кольнуло сердце, и Андрис глухим голосом не скрывая раздражения спросил:
- Кто там?
- Открывай, папа! Это я, Валдис!
Словно гром ударил с небес, отнимая силы, сдавленно вскрикнула жена, спешащая вслед за мужем, и Андрис торопливо стал открывать замок вмиг одеревеневшими руками. Ему казалось, что дверь открывается очень медленно, хотя он распахнул ее мгновенно! На пороге стоял дрожащий от холода СЫН! Все в том же новеньком спортивном костюме с маркой Adde – dass, в котором он уехал на пикник с друзьями пять лет назад…..

- Простите меня……
Снова, уже в который раз проговорил Валдис отцу, который с неиссякаемым счастьем в глазах, не мог насмотреться на, вновь обретенного сына, и матери, которая ни на секунду, не выпускала из рук ладонь Валдиса, словно боясь снова потерять его.
- Целый месяц мы искали тебя, водолазы на много миль облазили дно Гауи, ребята и спасатели перебрали и перевернули каждый камень в замке Валмиера. Но тебя нигде не было…..
- Мне трудно объяснить, папа, но я был в гостях.
- В гостях? Пять лет? У кого?
Удивлению матери не было предела.
- Не пять лет, а всего два дня. В подземелье Валмиера, у Тамплиеров.
Андрис посмотрел на жену. Конечно это бред, но…. Костюм? Почему он не износился? Про подземелья Валмиера ходили легенды, но никто не мог их отыскать.
- Я хочу спать.
Валдис поднялся и пошел к двери в свою комнату, но на пороге он обернулся и спросил у отца:
- Скажи, папа, это правда, что в конце тринадцатого века, во Франции в неурожайный год командорство Тамплиеров спасло десять тысяч жителей от смерти?
- Да, сынок. Это правда. Сами испытывая недостаток в пище они делились с жителями Парижа последним. А ты откуда узнал про это?
- Маркиз де Брюсси рассказал…..
Андрис опять сокрушенно вздохнул и спросил сына:
- А что еще рассказал тебе Маркиз, умерший в тысяча триста девятом году?
Валдис улыбнулся сарказму отца и, бросив ему в руки, перстень с гербом Маркиза, ответил:
-То, что нельзя держать в сердце ненависть, а в душе вражду. А еще он сказал, что надо верить Людям, если веришь в Бога! Ведь каждого человека Бог создал по образу и подобию своему!

                КОНЕЦ
Ташкент
03,03,2013г.