Мини Плюх и все, всё, вся...

В глухом таежном лесу, а точнее в самой его трущобе, жил медведь. Собственно, грозное слово – медведь, мало подходило к этому представителю лесных жителей. Скорее уж, какой-нибудь – медведка. Потому что был он мал, худ, да беден. И звали его – мишка Мини по прозвищу - Плюх. Почему Плюх? О, это как раз очень просто. Каждый раз, когда ему на лесной тропинке встречался, кто-нибудь чуть больше зайца, он плюхался на спину и замирал в оцепенении, надеясь, что примут его за пенек корявый, да мимо пройдут.
Правда, просто так мимо мало кто проходил. Обязательно попинают его, похихикают, тыча пальцем. А кто по наглее и пометят, приговаривая «какой хороший, мягкий пень лежит на тропке целый день»
Друзей у Мини Плюха не было, кроме одного – зайца по прозвищу Заяц. Тот частенько бывал у него в гостях, надеясь слопать на халяву огрызок еловой шишки. Потому что был еще меньше, худее, и беднее, чем сам медведка.
И вот однажды, шагая меж сосен и елок, озираясь по сторонам настороженными глазами, Мини Плюх повстречал…уссурийского тигра. Автоматически грохнувшись на заднюю точку, Плюх приготовился к долгому ожиданию, когда полосатый монстр, наглумившись вдоволь - соизволит проследовать дальше.
Пять минут ждет – тишина, час ждет – ни каких изменений, два часа ждет – то же самое, лишь слышится тяжелое дыхание громадных легких.
И неизвестно, сколько бы продолжалось это противостояние - если бы не муха, решившая устроить гнездышко в Мишкиных ноздрях. Обрадованная халявой – двух комнатной квартирой, муха пустилась в пляс, тряся мушиным задом и потирая лапки. Мини Плюх терпел, терпел, и… апчхи…открыл глаза, лупя себя по носу, что есть силы.
Тигр сидел напротив, не сводя сурового взгляда с чихающего и царапающего морду мишку. Наконец, Мини Плюх выгнал самозванку из своей законной собственности и … встретился с ужасными желтыми зрачками уссурийца.
«Ну, все», подумал Мини Плюх, «прощай молодость, прощай жизнь, прощай заяц, по прозвищу заяц, прощай недоеденная еловая шишка, смертушка моя пришла», и повесил лохматую головенку - на худосочную грудь.
- Та-ак - проговорил тигр и сменил позу лотоса - на обычную, тигриную.
- Как? - Пискнул Мини Плюх, подразумевая, будет ли дегустация или его проглотят целиком.
- Да вот так - ухмыльнулся тигр и, протянув могучую лапу, поставил того на ноги.
- Это чего ж?! - изумился Плюх, не веря тому, что все еще находится снаружи, а не внутри.
- Да того ж - передразнил тигр мишку и снова принял позу индийского йога.
Немного помолчали, обдумывая каждый свои мысли.
- Ну, я пойду? - Решился на отважный шаг Мини Плюх.
- Иди, - пожал плечами тигр, направив задумчивый взор куда-то в синее небо.
И Мини Плюх пошел, но сделав пару шажков, остановился, взирая с немым вопросом на тигриное изваяние.
- Ты хочешь спросить меня, почему я тебя не съел? Не стал пинать и издеваться над тобой? - тихо спросил тигр, не оборачиваясь.
Мини Плюх судорожно кивнул.
- Потому, что я - сильный, - просто ответил тигр.
- Но сильные всегда били меня, - грустно сказал Мини Плюх, пуская струйку слез.
- Нет, сильные не могут обижать слабых, потому что они уважают себя.
Сказал тигр и повернулся к мишке всем корпусом, не шевельнув при этом ни одним мускулом.
- Те, кто издевался над тобой - сами слабые. Они просто само утверждались за счет тебя, в душе трясясь от страха.
- Но…но, я ведь никого не обижаю, хотя самый слабый в этом лесу.
Мини Плюх почесал затылок, не понимая, как такое может быть.
- А кто тебе сказал, что ты слаб? - Поднял бровь тигр.
- Ну-у, я сам это знаю, - протянул мишка, оглядывая свои худые лапы.
- Ты думаешь тут дело в физической мощи? - Хмыкнул тигр, - ошибаешься. Главное в силе, настоящей силе, это дух.
- Значит, мой дух слаб, - буркнул Мини Плюх.
- Дух не может быть слабым, - улыбнулся тигр, - слаб только твой страх и не уверенность в себе. Тебе стоит лишь сказать «нет» своему страху, и загнать его куда-нибудь подальше, как сила выйдет наружу.
- Но если мне СТРАШНО, что, же я могу с собой поделать? - Закричал Мини Плюх, притопывая тонкой ножкой.
- А ты попробуй не боятся, ведь ты не пробовал, верно? - Тигр шевельнул могучим плечом. - Не важно, что у тебя маленький рост. У тебя, например, есть прекрасные острые зубы, посмотри на них.
Мини Плюх взглянул в ближайшую лужицу и, правда, зубки были очень даже ничего.
- Я слышу, кто-то идет, - сказал, поведя ухом тигр, - попробуй показать свои зубки и ты увидишь, что ничего страшного в этом лесу нет.
Миг, и на том месте, где сидел уссурийский тигр, осталась лишь слегка примятая трава. Тем временем из-за кустов показался местный хулиган и разбойник - волк.
- Тю, какая встреча! - Заулыбался в предвкушении забавы, волчара. - Мини Плюх - собственной персоной, а где же твое - плюх?
- Меня зовут Медведь, - еле слышно прошептал мишка, с трудом унимаю дрожь в коленках.
- Не понял, это что за комар тут щас пропищал? - Ощетинился серый разбойник.
- Меня зовут МЕДВЕДЬ! - неожиданно для себя громко рявкнул мишка и поднялся во весь рост, удивляясь своей наглости.
Оказалось, он был не такой уж маленький и возвышался над волком - небольшой горкой.
- А кто не запомнит, познакомится вот с этим, - и мишка показал свои острые белые клыки.
Волк ошалело смотрел, на происходившие с жертвой метаморфозы, и хвост его - потихоньку опускался между ног. Наконец, он судорожно сглотнул, и затараторил, виновато бегая глазками.
- Ну что ты, Михайло, шуток не понимаешь? Конечно, ты медведь, кто же спорит, и зубы у тя медвежьи, и сам ты медведь из медведей. Пойду я Михайло, дела у меня и детки малые заждались, и вообще - пора мне, - закончил монолог волк и нырнул в кусты, ломясь сквозь колючки и шипы, подальше, от взбесившегося Мини Плюха.
- Вот это да! Вот это я! - Закричал обрадовано мишка, пританцовывая на месте, - я могу, я умею, не боятся, я теперь никого не боюсь!
- Только не забывай, - раздался тихий голос уссурийского тигра, - что сильный - никогда не обидит слабого. А наоборот, вступится за него и поможет стать сильным.
- Не забуду, - прошептал мишка и направился к дому, гордо выпятив грудь и высоко подняв голову.
И с тех пор, не было больше в тайге Мини Плюха, а был молодой, смелый и добрый медведь, которого соседи уважительно называли - Михайло Потапычем.