Pro magistri memoria

 
       
«Что-то есть в тебе от лошади,
Что-то есть и от овцы,
Что-то есть в тебе от коршуна,
Что-то есть и от Лимы.
И от рыбы что-то есть,
Но где же мужество?
Где честь?» (из дагестанской песни)


Торжество было назначено на 10-00. Время неумолимо приближалось, однако работников коммунальных услуг, которых руководство горисполкома обещало прислать, чтобы привести место перед домом в надлежащий вид, еще не было. В то же время аппаратура к микрофону уже была доставлена, милая женщина, с любопытством глядевшая на происходящее из окна первого этажа, милостиво согласилась использовать электророзетку в ее квартире. Народ постепенно собирался. За полчаса до начала, как это обычно бывает, подъехали коммунальщики, начали поспешно красить стену, разрисованную красками из баллончика, так называемое граффити. Результат получился не лучше художеств молодежи – пятна оранжевой краски не улучшили внешний вид стены, на которой уже накануне установили памятную доску. Станислав предложил красить полосой – стало намного лучше. На доску накинули полотно, от которого спускалась вниз тоненькая ленточка. Людей собралось уже довольно много, решили начинать.
Ведущий рассказал о причине торжества, кратко перечислил достоинства юбиляра. Честь дернуть заветную ленточку предоставили Стасу и скульптору, изготовившему барельеф. По реакции присутствующих было видно, что памятная доска всех удивила: ожидали увидеть кусок гранита с золотым тиснением имени юбиляра, даты рождения и смерти, а глазам предстало высеченное из габбро лицо юбиляра - Керима Кармазина. Желающих выступить оказалось очень много, и рассчитанное на полтора часа мероприятие затянулось на два с половиной. Появился стул, на который усадили 92-летнюю актрису, прилетевшую из Нью-Йорка, хорошо знавшую юбиляра.
- Надо закругляться, - шепнул на ухо ведущему Стас.
- Хорошо, тебе - заключительное слово, - согласился тот.
Стас поблагодарил присутствующих торжества и спонсоров, скромно стоявших в общей толпе, высказал благодарность скульптору. Торжество закончилось. Люди подходили к Стасу, выражали свое удовлетворение, свои добрые чувства к Кериму Кармазину. Затем сделали несколько общих снимков и стали постепенно расходиться.
                ***
Дом, на котором устанавливали барельеф известного ученого, общественного деятеля и просто хорошего человека Керима Кармазина, находился в центре города. Юбиляр был известной фигурой. Биография Керима Тимуровича была богата событиями. Деревенский парень, жадный до знаний, в 14 лет пришел в город, чтобы получить полное школьное образование, потом поступил в Педагогический институт. Учение прервала война, он ушел на фронт в числе первых добровольцев. Фронт, затем партизанский отряд. Ему повезло, он вернулся с войны живым после ряда серьезных ранений. Но долгожданная победа не принесла радости для его соотечественников. Весь народ подвергся изгнанию с родной земли. По иронии судьбы он вновь оказался в Средней Азии, куда до войны позвала его романтика, поиски приключений. После многих мытарств, лишений он обрел и на чужбине свой статус, свой авторитет в системе образования. Его знали, ценили, уважали, шли к нему со своими проблемами. Кому-то он помог с защитой диссертации, получить звание, кому-то с работой, а кому-то приобрести квартиру и прочее. Однако в 78 лет по состоянию здоровья Керим –ага был вынужден оставить место в пединституте. Его заменил достойный ученик, племянник по родству Станислав Велиев. Переехав на дачу за город, Кармазин стал писать. Книги по педагогике пользовались большим успехом.
В Крым  со своими соотечественниками он вернулся, когда ему было уже 80 лет. Но он не терял своей активности: посещал собрания, митинги, пытался помочь своим землякам наладить новую жизнь на родной земле. Это был его народ, и Керим свой опыт, свои немалые знания желал посвятить им.
Однако годы брали свое. Человеку в таком возрасте уже противопоказаны большие волнения, переживания. Он слег и больше не встал. Всего два года прожил он на вновь обретенной родине.

       С точки зрения зависти

Установить мемориальную доску с именем своего дяди и учителя на доме, где он жил до войны, была идея Станислава. Он со своей двоюродной сестрой, дочерью Керима Тимуровича, затратили почти год, копаясь в архивах, чтобы доказать место его довоенного проживания, потом бегал по инстанциям для получения разрешений. Нелегко было найти спонсоров для оплаты работы скульптора. Но, к счастью, все прошло благополучно.  Станислав остался доволен и считал, что он сделал благое дело. Вечером по телевидению показали прошедшее событие в новостях ряда телеканалов, посвятили специальную передачу памяти его учителя.
Утром в его квартире зазвонил телефон.
Услышав звонок мобильного, Стас ожидал услышать обычные поздравления по поводу того, что мероприятие прошло нормально, но неожиданно в трубке раздался взволнованный голос сына:
- Ты видел, они что с ума сошли, в такой день такие гадости… Откуда взялся этот сумасшедший? Он обвиняет дедушку Керима в том, что тот выселил его отца из квартиры, и вселился сам!
Стас почувствовал себя так, как приблизительно один из известных депутатов, когда узнал, что члены его фракции выставили на выборах альтернативную ему кандидатуру. Тот в растерянности все время повторял: «Я не понимаю…». Не понимал и Стас.
- О ком ты, сын?
-Да, этот Аким. Он говорил чудовищные вещи. - Папа, ты видел сюжет? Кто этот проходимец?
- О ком ты, сын? - не понял Стас.
– Какой-то Аким, дал интервью, что дедушка Керим овладел квартирой его отца …
В это время заработала вторая линия.
– Извини, сын, мне звонят по второй. Я перезвоню.
Звонил хороший знакомый, депутат ВС.
- Стас, кто этот проходимец? А корреспондент, тоже хорош. Разве так можно? В такой день?..
Стаса поразила одинаковость реакции.
Он был знаком с Акимом давно, но не был с ним в приятелях. Тот захаживал в университет, встречаясь в городе, они раскланивались.  Отец его был педагогом, в конце 30-х сидел как враг народа. Сын родился в Сибири, в Крыму появился лет восемь назад, создал какую-то фирму, прославился рядом судебных исков.
Вечером Стас постарался посмотреть повтор новостей и был в шоке от увиденного. В тот день Аким дал журналистке интервью, в котором обвинял Керима Кармазина, что тот в конце 30-х выселил из квартиры его семью. Руководитель отдела новостей почему-то решил дать в эфир этот  материал. Как странно, отметил про себя Стас, у некрасивого человека и душа частенько гаденькая. Телеведущий тоже не отличался красотой, но как оказалось, он и умом не блистал.
В тот знаменательный день Станислав видел Акима - он кружил около телевизионщиков, но кто мог предположить, какую цель он преследовал. Аким нередко бывал в гостях у Керима Тимуровича, но всегда выражал свое уважение, никогда не высказывал своего неприятия. Сразу в голове возникла мысль - зависть. Стало завидно, что портрет не его отца висит на стене дома.
В этом доме до войны жило много представителей крымско-татарской и русской интеллигенции. На доме уже висели две памятные доски: одна – русского ученого, другая  - тоже какого-то известного человека. Возможно, родственники соотечественников, проживавших в этом доме, считали, что Стас обязан был увековечить их  всех, но это было невозможно. Чтобы подтвердить проживание Керима-ага, Стас целый год копался в архивах. И потом, почему это он должен был делать, пусть об этом заботятся родные тех людей, благополучно устроившиеся в Крыму. Но зависть безгранична. (отрывок)