Глава 1. Родственники

Порою, единственный достойный выход из ситуации, доступный твоему воображению – спокойно помереть в одиночестве. Но с дюжиной участливых родственников – вариант этот практически лишен возможности воплощения.  Проснувшись апрельским утром, за неделю до тридцатитрехлетия я узнала, что к моему разводу прибавилась ветрянка, насморк и кишечная инфекция. А через три дня, с температурой 38, заложенным носом, тошнотой и зудом по всему телу, я натянула на голову одеяло и с облегчением подумала: «Ну, вот и всё! Отмучилась…». Не тут - то было!

Через час прибыла кавалерия. Мама, отчим Анатоль, братик Дёня, жена двоюродного брата Маришка и дядя Валерьян. Армия спасения ворвалась в маленькую прихожую однокомнатной чешки на четвертом этаже и приступила к операции по спасению меня от меня самой. Мариша и Дёня полетели по аптекам и магазинам. Мама с Анатолем возмущаясь моим поведением принялись драить полы, шкафы и окна от вековой пыли, а Валерьян отправился варить чудотворное зелье по рецепту Тибетских лам. Закончив отчитывать меня за скрытность и наплевательское отношение к здоровью, отчим бросил мокрую тряпку на линолеум и строго сказал:
- Ну подумаешь, её бросили, ака невидаль!
- Анатоль, - мама сурово посмотрела на мужа, - оставь Леру в покое! Потом разберемся.
- Лиса, да ты посмотри на неё, она же в могилу себя загнать решила, - возмутился отчим, - причём втихаря. Ладно, одно дело не говорить о ссорах, а другое о разводе!
- Лера имеет права, - мама подняла с пола тряпку, брошенную Анатолем, - займись лучше делом.
Анатоль взял тряпку и тут же снова бросил.
- Нет, ну ты подумай, - не унимался отчим, - ну развелась, ну бросил он тебя, ну что теперь!
Я сморкнулась в очередную салфетку и прогундосила:
- Он не просто бросил! Он обманул, потом оскорбил, потом обвинил, а уж потом бросил!
- Сама виновата, - выпалил Анатоль, - знала же, что так будет!
- Да-а, - протянула я.
- А бабушка тебе говорила, нечего там ловить, - Анатоль покачал головой.
- Но ведь так хочется, чтобы как у всех, - промямлила я.
- Хочется - перехочется, ты не все, - вмешалась в разговор мама, - и хватит об этом. Анатоль лучше глянь, что Валерьян делает.
- Зелье варит, - отмахнулся Анатоль, - нет, ну ты мне ответь, как ты могла так безотчетно вляпаться в этого идиота?
Я закатила глаза и откинулась на подушку. Мама села на край кровати и нежно погладила меня по щеке.
- Лерусичка, ты как?
- Как как, вот так, - показал на меня рукой Анатоль и пошел смотреть, что делает Валерьян.
Я протянула руки к маме, словно мне не тридцать три, а три и всхлипнула:
- Всё ужасно.
- Ну, ну, - обняла меня мама.

Правду говорят, пока рядом мама – ты ребенок. Я хлюпала забитым носом и глотала соленые слёзы, стараясь описать все ужасы моего развода, а мама гладила меня по растрепанным волосам и приговаривала: «Ничего, все пройдет, ты умница». В моменты полнейшей моральной слабости, слышать что ты умница очень полезно.

Через минут десять в комнате появились Анатоль с чашкой и Валерьян с чайником.
Пока я сёрбала травяной настой по рецепту Тибетских лам, вернулись Маришка и Дёня. Бросив пакеты с вкусностями в коридоре, они заглянули в комнату.
- Сестричка, будь молодцом, - подмигнул Дёня и залихватски бросил мне огромный букет тюльпанов. – Мы с Маришкой их украли.
- Кончай чушь пороть, - буркнула Маришка, - ну как ты?
Я подняла глаза к потолку и криво улыбнулась.
- Так, - скомандовала мама, - вы заканчивайте с уборкой, а я пойду, приготовлю поесть.

Пока мама колдовала на кухне, Анатоль с Валерьяном закончили уборку в моей комнате, а Дёня успел скачать из интернета пару киношек, и когда обед был готов, мы все вмести решили устроить киносеанс. Мариша и мама с большим подносом полным еды разместились у меня на кровати, а мужская половина заняла зрительские места на полу.
То ли от очистительных слёз, то ли от волшебного зелья и вкусного обеда, но чувствовала я себя гораздо лучше. Вытащив из моего рта термометр, мама довольно улыбнулась:
- Ну, совсем другое дело, тридцать семь и два.
- Я же говорил, зелье – вещь! – гордо произнес Валерьян.
- Дядя Валя, - Дёня приподнялся с пола и взял чашку с зельем, - а оно не поможет сдать сессию?
- Перестань, - мама забрала у Дёни чашку, - в институт ходи, вот и все зелье.
- А как вы узнали, что я развелась и болею?
Факт моего развода я тщательно скрывала. По правде говоря, последние пять лет,  я всё тщательно скрывала от своих близких. Ссоры, размолвки, то, что жизнь моя оставляет желать лучшего. Конечно, шило в мешке не утаишь, но я делала вид, что всё в порядке.
- Да Дёня позвонил позавчера Игорю, а тот ему сказал, что ты уехала к себе навсегда, и просил больше ему не звонить, - протараторила Маришка.
- Так это ты меня сдал, - я легонько хлопнула братишку по шее.
- Нет, тебя Анатоль сдал, а уж потом я, - улыбнулся Дёня.
- Как это? – удивилась я.
Простой вопрос заставил всех опустить глаз и заерзать.
- Так-с, - прокурорским тоном произнесла я, - колитесь!
- Колитесь, - улыбнулась мама, - а я посуду мыть.
- Ну, кто начнет, - я обвела взглядом родственников.
Маришка, подала маме поднос и радостно взвизгнула:
- Я! Обожаю такие истории.

Пока мама с Валерьяном мыли посуду, я только и делала, что восклицала: «Не может быть!». Оказалось, что неделю назад, Анатоль и Гарик встретили в городе Игоря с какой - то девушкой. Он сделал вид, что их не видит. Но надо знать моего двоюродного братишку! Да и Анатоль не любит, когда его за дурака держат. Они догнали Игоря и стали выяснять, почему это он, женатый человек, разгуливает по городу не со своей женой, а с посторонней девицей. Игорь сказал, что это их больше не касается. Но Гарик решил, что не Игорю решать, что их касается, а что нет. В общем, завязался «мужской разговор». Игорь получил тумаков. Гарику тоже досталось. Анатоль, поступил как истинный стратег – вызвал приятеля из милиции. Игоря упаковали в изолятор, девушку отправили на такси домой. Меня решили не беспокоить, мол, сама расскажу о разводе, когда буду готова. Но я не звонила, и Дёня решил проверить, не помирилась ли я с Игорем.
- Так вы за меня дрались? – улыбнулась я.
- Не за тебя, а за честь семьи, - строго сказал Анатоль.
- Представляю лицо Игорёни, он, наверное, после милиции валидола упаковку съел, - продолжала улыбаться я.
- Тебе смешно, - возмутилась Маришка, - а Гарюся с бланшем неделю ходил, а у него важные встречи. А все твоя скрытность. Нет чтобы позвонить. Или хотя бы на звонки ответить. Заперлась в конуре, как Шушара.
- У меня телефона нет, ни мобильного, ни домашнего.
- А где они? – удивился Дёня.
- Мобилник разбит, швырнула в муженька, когда вещи собирала, а тут аппарат поломался.
Я показала на черный телефон, уныло стоящий на прикроватной тумбочке.
- Ну, ты сестричка, отжигаешь, - присвистнул Дёня,  - как же так можно, а  если что произойдет?
В комнату вошла мама:
- Думаю, уже все произошло, - спокойно сказала она.

Через пару часов, вдоволь наболтавшись и рассказав мне все последние новости семьи Ивановых – Чегодаевых, моя армия спасения решила, что пока я болею, со мной будут по очереди мама и Маришка. А потом, мы все вместе соберемся в Платановой резиденции у Василисы Дмитриевны. Бабушка соскучилась по шумной компании и давно зазывает погостить под крышей родового гнезда. К моменту моего выздоровления, Катерина и Валерьян возьмут импровизированные отпуска. Анатоль, Маришка и Гарик смогут ездить на работу из Черноморки. Мама наконец займется обустройством домика для гостей, который сиротливо стоит уже два года в глубине сада и терпеливо ждет, когда до него дойдут хоть чьи-нибудь руки. А Дёня,  все равно прогуливающий лекции в институте, будет делать это на свежем воздухе, а не в интернет - кафе.

В конце апреля физически здоровая, но морально всё еще подавленная, я бросила небольшую сумку с вещами в багажник любимого Мини и покатила к бабушке. Весной в Черноморке было сказочно. Цвели вишни и абрикосы, словно ароматный снег окутал все сады. Морской свежий ветерок, крики чаек. Сосновый бор у самого моря и, конечно же, платановые аллеи. Более ста лет в Черноморку стремились художники и писатели со всей страны. В середине прошлого века, влюбленная в своего первого мужа – писателя, Василиса Дмитриевна бросила уютный домик в горах Тбилиси и приехала сюда. Им с дедушкой достался прекрасный участок земли, с пятью платанами. Именно в тени пяти столетних красавцев и построили Платановую резиденцию. Конечно, вначале это был деревянный сруб, потом деревянный дом. Потом мой отец, тоже писатель, построил здесь маленький коттедж. Ну, а завершили формирование родового поместья, Анатоль, Валерьян и Наум Маркович, сердечный друг моей бабушки.

Мини вполз на гравиевую дорожку, ведущую к большому дому. Я выскочила из машины и первым делом кинулась к плетенной качели в форме кокона. Забравшись в ротанговый кокон, я предалась свободному парению под ветвями платанов. Под пение птиц и тихое шептание апрельского ветерка, я стала думать о бабушке. Дважды мать, трижды бабушка, шесть раз жена, в свои семьдесят пять, Василиса Дмитриевна имеет сердечного друга генерала – полковника, наносит еженедельные визиты в салон красоты, выезжает в город на культурный променад и активно участвует в жизни каждого из нас. Потрясающая женщина! Мои размышления прервала Милая Мила, преданный санчо панс Василисы Дмитриевны.
- Лерочка, родная, - улыбнулась милой улыбкой Милая Мила, - а я слышу, подъехала машина, думала Лисавета с Анатолем, а смотрю, моя Лерочка приехала.
Мила вытащила меня из кокона и стала тискать в мягких руках.
- Идем, я тебя угощу твоим любимым, - Милая Мила потащила меня в дом.

С тех пор, как в резиденции появилась Мила, мы все сразу поняли, что милее существа не найти, сколько не ищи. На протяжении десяти лет, она  прочно держала в своих маленьких ладошках большое хозяйство.  И вот сейчас, таща меня к дому, Милая Мила мило щебетала о последних новостях Черноморки. А как только мы перешагнули порог просторной кухни, усадила меня на высокий стул и скрылась за огромной дверью холодильника.
 - Вот, - Мила поставила передо мной миску шелкового шоколада с фундуком, - витамины счастья.
Я довольно облизнулась, и взяла ложку побольше.
- А где все? - спросила я, уплетая шоколадный крем.
- Анатоль, Гарик и твоя мама в городе, а остальные с Наумом Марковичем пошли яхты смотреть.
- Яхты, - изумилась я, - бабушка собралась в кругосветку?
Мила хохотнула.
- Наум Маркович хочет устроить Василисе Дмитриевне утренние прогулки по морю.
- Все замуж бабулю заманивает.
- Ой, и не говори, такой настойчивый, не зря генерал, - улыбнулась Мила.
- Ммм… - многозначительно протянула я и запихнула в рот новую порцию шоколадного лакомства.

Теплым апрельским вечером, под раскидистыми ветвями вековых платанов наконец собралась вся наша большая семья. За ужином обсуждали последние события. В топ-10 попали пропущенное из-за болезни мое тридцатитрехлетие, Дёнина учеба, новый архитектурный проект Анатоля, выход книги по экологической ситуации в бассейне Черного моря под руководством Валерьяна, повышение Гарика в его юридической фирме, прогулки на яхте и конечно же мой развод. Стоит ли говорить, какая тема лидировала.
- Я считаю, что ты должна была обо всём нам рассказать, - спокойно говорила бабушка, - такие вещи опасно скрывать от семьи.
- Мама, Лера уже не девочка, имеет право, - возразила мама.
- Лиса, а я согласен  с Василисой Дмитриевной, - вступился в разговор Анатоль.
Я умоляюще посмотрела на Дёню.
- А давайте поговорим обо мне,  я вот скоро сессию завалю, - громко сказал братишка.
- Не завалишь, - ответил Гарик, - иначе я тебя на работу не возьму.
- Чего ты встреваешь, - отдернула Дениса Маришка, - мы о Лере говорим, а не о тебе.
- Прости сестричка, - улыбнулся Дёня, - я попытался.
- Ладно, - вздохнула я. - Мне неприятно обо всем этом говорить, но вы меня предупреждали, а я не слушала.  Потом пожалела об этом, а потом решила, что не буду вас огорчать. И давайте на этом остановимся.
Бабушка покачала головой. Анатоль хмыкнул, Валерьян и Катерина сделали вид, что заняты кроликом в розмариновом соусе, а мама, Мариша и Гарик хором сказали:
- Дело твоё.
- Дело семейное, - поправила их бабушка, и посмотрела на меня своими вечно смеющимися глазами, - ты не правильно думаешь, деточка. И не правильно поступаешь. Тебе надо было сразу после развода бежать к нам, чтобы все мы порадовались.
- Чему? – удивилась я.
- Твой Игорь, - Маришка сделала театральную паузу, - вообще, он нам никогда не нравился. И ты с ним нам не нравилась. Ходила как зомби – глаза потухшие.
- Не выдумывай, - отмахнулась я.
- Она права, - мама внимательно посмотрела на меня.
Тут все как по команде стали рассказывать мне какой Игорь, и какая я с ним была, и что они волновались, как бы со мной чего не случилось. Анатоль даже ходил на консультацию к психологу. Я сколько могла, пыталась слушать, но когда Валерьян сказал, что собирался проводить очистительный ритуал из культа вуду, я не выдержала.
- Ну, все, - холодным тоном скомандовала я, - хватит об этом, не желаю больше обсуждать ни Игоря, ни меня с Игорем, ни мой развод. Закроем тему, очень прошу!
После череды несогласных вздохов и всеобщего хмыканья, бабушка вдруг весело сказала:
- И, правда, чё дурака обсуждать, он мне никогда не нравился. Счастья своего не понял – ему же хуже. А мы отдыхать будем, да, Наумчик.
- Всенепременно, - отозвался генерал густым баритоном.

После ужина, я, бабушка и Анатоль устроились в мягких креслах перед огромным камином в гостиной, доедая вкуснейший торт приготовленный по старинному рецепту. Маришка и Гарик отправились распаковывать вещи. Мама и Катя болтали сидя на веранде. А Наум Маркович, Валерьян и Дёня стучали костяшками домино где-то в глубине сада.
Анатоль долго смотрел на огонь и жевал, а потом повернулся ко мне и шепнул:
- Лера, тебе срочно нужно найти работу.
- Зачем? -  удивилась бабушка.
Анатоль поморщился, потом взъерошил черный чуб и с грустью резюмировал:
- А за тем что, по всей видимости, у Лерочки заниженная самооценка.
Я поперхнулась тортом, и вскочила.
- Может, хватит! - возмутилась я, параллельно стараясь прокашляться.
- Ну, не нервничай так, - Анатоль подошел и легонько постучал мне между лопаток.
- Знаешь, что, ты ведь архитектор, - зло говорила я,  - так не разыгрывай из себя психолога. Хватит!
- Что хватит, что хватит, - стал кипятится Анатоль, - я больше не могу смотреть, как ты гробишь свою жизнь и нервы своей матери.
- Что? – выпучила я глаза, - значит, я гроблю нервы своей матери, вот оно что!
В назревающую перебранку вмешалась бабушка.
- Может сядете, - предложила она, - и успокоитесь. Анатоль, разве работа повышает самооценку. Работа отнимает время. Пусть девочка лучше найдет себе хобби, или занятие, например, можно начать писать эссе на философские темы.
-  О, да! Философия, это сейчас самое то, - вздохнула я.
- Не хочешь писать, иди преподавать философию, - Анатоль обрадовался, что Васелиса Дмитриевна пусть не полностью, но все-таки на его стороне, - поговорим с Катей, она устроит тебя к себе на кафедру. Зачем диплому пропадать.
- Ты предлагаешь мне работать по специальности – философом? -  у меня от возмущения пересохло в горле.
- А почему нет, хорошая профессия – философ. Сейчас это модно. На мой взгляд, достойное занятие.
- У меня уже есть достойное занятие, мне теперь снова надо подыскивать мужа, так как мне уже полно лет, а ни мужа, ни детей! – я зло посмотрела на Анатоля.
- А кто тебе виноват, - отчим удивленно развел руками, - и в чем трагедия, тебе ведь не девяносто три, а только тридцать три.
- Если так пойдет, ситуация вряд ли изменится! – выпалила я.
Отчим тяжело вздохнул и опустился в кресло.
- Может, вы ей растолкуете, - попросил Анатоль Василису Дмитриевну.
- Я в драках не участвую, - бабушка смерила взглядом отчима, а потом и меня.
Я постояла, помолчала, и сделав глубокий вдох,  сказала:
- Ладно, я подумаю, но только не дави.
Анатоль подошел ко мне и обнял.
- Прелесть, - расплылась в улыбке бабушка.
- Ты пойми, - начал Анатоль вкрадчиво, - я беспокоюсь. Все беспокоятся.
- Даже Наумушка, - поддержала Анатоля бабушка.
- Очень трогательно, но пока я не тронулась окончательно, пойду спать.
Я чмокнула щетинистую щеку Анатоля, затем сухую и горячую щеку бабушки, и прихватив с собою кусочек торта, отправилась спать. Поднимаясь по широкой стеклянной лестнице, которую придумал и сконструировал Анатоль, исполнив тем самым мечту своей тещи «спускаться, словно скользя по воздуху», я слышала, как бабушка и отчим спорили – нужна мне работа или нет.
Спала я крепко и долго. Проснувшись около полудня, я поплелась, «спускаясь словно по воздуху», на кухню и стала клянчить у Милой Милы чашечку кофе с молоком.
- Сама сделай, молоко в холодильнике, кофе вот, - Мила оторвалась от нарезки салата и достала мне банку с кофе.
- А где народ, - поинтересовалась я, и стала разбираться с кофеваркой.
- А кто где, - ответила Мила, стуча ножом по большой деревянной доске, - Лиса и Катя в город поехали. Мужики пошли на рыбу охотиться, а Мариша и Василиса Дмитриевна в домике для гостей фантазируют.
- И только я, как обычно, пью кофе, - мы с Милой рассмеялись.

Я налила себе кофе и вышла на веранду. В углу, на стопке пледов дремал большой черный кот Шоколадкин. Потрепав черный плюшевый загривок кота, я завалилась в плетеное кресло. И наступили минуты блаженства - я пила кофе и жмурилась от апрельского солнца. Мысли текли медленно,  и в основном в сторону вчерашнего разговора с Анатолем. А, может, стоит попробовать. Студенты, лекции – новые лица, новая жизнь. Я ведь никогда не работала – вдруг мне понравится. Спокойное течение мыслей прервали радостные крики, долетевшие из глубины сада.
- Мы придумали, мы придумали!
Я повернула голову и увидела, как ко мне спешат: Анатоль, бабушка, Марина, Дёня и Наум Маркович. Наслаждению тишиной и покоем пришел конец. Запыхавшиеся родственники обступили меня плотным кольцом. Анатоль выхватил у меня из рук чашку с кофе и поставил на перила веранды.
- Это, что бы ты не ошпарила себе коленки, - улыбаясь, сказал отчим и добавил – теперь ты писательница!

Я не сразу поняла сказанное, но когда поняла, мое лицо стало в два раза длиннее от удивления. И только я собиралась выяснить, правильно ли услышала последнее слово, как бабушка окончательно оглушила меня фразой:
- Деточка, это судьба, – и, не обращая внимания на мой шок, продолжила, - у Анатоля есть друг, а у того брат известный писатель. И как повезло, что тот сейчас ищет молодую кровь в соавторы. Думаю, от тебя он придет в восторг.
- Правда здорово, - взвизгнула у моего уха Маришка, - сестричка, ты будешь писателем. Это будут круто!
- Не то слово, - выдавила я.
- Я обожаю его книги, он гений, - визжала Маришка, вбегая в дом.
Пока мои уши отходили от Маришкиных децибел, бабушка скомандовала:
- Наум, мы едем в город, у нас вечером будет прием! За мной! Мила, неси меню.
Наум браво маршировал за Василисой Дмитриевной, которая браво маршировала на кухню.
- Приводи себя в порядок, - многозначительно зашептал Анатоль, - он симпатичный.
И только Дёня ограничился дружеским похлопыванием меня по плечу.

Я стояла на опустевшей веранде, контуженая известием, оглушенная визгом и парализованная намеком. Вечером меня ждало свидание с симпатичным гением, жаждущем свежей крови новоиспеченной писательницы – кошмар!
- Надо меньше спать! – буркнула я и посмотрела на дремлющего Шоколадкина.
Впопыхах допивая кофе, я поймала себя на мысли, что  прелесть большой семьи и состоит именно в таких вот неожиданных предложениях. А еще в том, что тебе не позволят болеть в одиночестве и сходить на нет в четырех стенах. Правда, с другой стороны – спокойная жизнь при таком количестве участливых родственников тебе тоже не светит.

продолжение следует...