Бабочкины крылья

   – Подожди, подожди, я помогу тебе… – мама, наклонившись, приподняла с земли Андрейку, который, приотстав, так увлечённо разглядывал нечто в пыльной траве, что оступился и упал.
   Отряхнув ему брючки, она посмотрела на руки сына:
   – Что ты увидел? Что там у тебя?
   – Мама, они такие красивые!.. – пятилетний Андрей с горящими глазами раскрыл свои ручки и показал их маме. Лицо его сияло.
   В его ладонях лежали обломки и целые крылья бабочек, очевидно, отломанные у сбитых несчастных прекрасных созданий проносящимися по этой дороге автомобилями: пёстрые, чёрные, коричнево-красные, с оранжевыми полосками и голубыми пятнышками…
   Мама внимательно посмотрела на ребёнка, дивясь его причуде.
   «Странный ты у меня…» – подумалось ей.
  Но Андрейка так открыто и ясно смотрел на мать своими сияющими голубыми глазами, что она добродушно улыбнулась мальчику в ответ. Малышу эти хрупкие цветные пластинки казались кладом, просто так лежавшим на пыльной обочине.
   – Хочешь, мы насобираем их вместе, много-много? – спросила она у ребёнка.
   Тот утвердительно и быстро закивал.
   Осторожно, едва касаясь пальцами ломких драгоценностей, они принялись собирать в Андрейкину панамку лёгкие крылья.
   Когда их набралось уже довольно прилично, мама заторопила сынишку домой:
   – Ну, всё, наверное, достаточно, милый. Пора нам всё-таки ужинать, – и они возобновили свой путь из детского садика домой. Счастливый Андрейка и не думал возражать или капризничать. Бережно прижимая к себе одной рукой панамку, он радостно засеменил рядом с мамой, другую руку вложив в её тёплую ладонь.
   Вечером, любуясь своим кладом, мальчик светился молчаливой загадочной улыбкой, мечтая, как покажет завтра ребятам во дворе свою находку, как будут они поражены, и уже представлял себе их удивлённые лица и предвосхищал возбуждённые и восторженные реплики.
   Андрейка чувствовал себя страшно богатым и везучим. Он быстро уснул в тот вечер. Мама, придя к нему в комнату, только нежно погладила ребёнка по его тёмным шёлковым волосам и выключила свет.
   Наутро, едва пересидев завтрак, Андрейка заспешил во двор. Ведь сегодня была суббота, а значит, в садик было идти не нужно.
   – Мама, можно мне идти гулять? – мальчик уже оделся и держал в руках заветную панамку.
   – Конечно, иди, милый, – напутствовала его мама, занимаясь мытьём посуды. – Не уходи никуда со двора.
   – Да, мама.
   Она обернулась и улыбнулась:
   – Бабочкины крылья с собой возьмёшь?
   – Да! Я их ребятам покажу, можно?
   – Возьми, сынок. Ну, беги! – потрепав его по волосам и закрыв за ним дверь, она вернулась в кухню.
   Два пролёта ступеней по скрипучей деревянной лестнице вниз – и вот Андрейка выбежал в зелёный тенистый двор, образованный такими же как и у них двухэтажными четырёхквартирными деревянными бараками.
   На заросшей травой детской площадке – где кроме двух качелей, одни из которых были сломаны, да запущенной песочницы, ничего больше и не было – уже возились трое соседских ребят. Старшему из них, Петьке, было восемь, он уже ходил во второй класс и был почти взрослым. Остальные, Вовка и Серёжа, были Андрейкиными ровесниками.
   Мальчик подбежал к компании.
   – Ребзя, смотрите, что у меня есть! – он протянул свою панамку приятелям.
   Они с любопытством уставились внутрь, а Серёжа даже рот приоткрыл от удивления.
   – Фигня какая-то… – презрительно заключил Петька. – Ты что, девчонка, что ли – всякую ерунду собирать?
   Остальные ребята разом переменились. Они подобострастно захихикали, а Серёжка тут же подхватил, показывая пальцем на опешившего от неожиданного натиска Андрейку:
   – Девчонка, девчонка!
   Мальчик смущённо молчал, опустив голову и уставившись в свою панамку.
   – А ну, дай сюда! – Петька грубо выхватил её у Андрейки.
   – Нет, оставь! – он попытался отобрать назад свою находку, но Петька был выше и сильнее его. Со смехом он высыпал на землю драгоценные крылья и принялся усердно со злобой топтать их.
   Вовка и Серёжа испуганно посмеивались, наблюдая эту сцену.
   – Айда на трубы! – скомандовал Петька, и ребята послушно потянулись за ним, озираясь на ошеломлённого Андрейку, который так и остался стоять как вкопанный посреди двора.
   Из глаз мальчика посыпались слёзы, и он, развернувшись, тихо побрёл в подъезд, так и не подобрав грязную панамку, лежавшую на вытоптанной траве среди трепыхавших обломками истерзанных крылец…