Путешествие на яхте Андромеда

Путешествие на яхте "Андромеда"

Идея
Поход из Санкт-Петербурга до Канарских островов на парусной яхте «Андромеда».

Команда яхты Андромеда

Руководитель проекта, судовладелец
Васильев Виталий
Петрозаводск
Создатель «Андромеды»
Достроил яхту своими руками за шесть лет.
После постройки несколько лет бороздил просторы внутренних озер и рек Карелии и Ленобласти.
По образованию учитель.
vassiljev@onego.ru

Капитан
Тигушкин Михаил
Петрозаводск
Бывалый моряк
Старший помошник и товарищ капитана парусной лодьи «Святитель Николай»
Кайтингист, аквалангист, подводный охотник, и очень веселый парень.
По образованию переводчик.

Боцман
Дунаев Николай
Санкт-Петербург
Большой любитель Яхт, парусных судов, особенно с гафельным вооружением, за что и получил на фрегате «Штандарт» прозвище - дядя Гафель. Скоро построит свою гафельную шхуну, и с друзьями отправиться в кругосветное плавание.
По образованию столяр-плотник-краснодеревщик.
e-mail dunaevnikolaj@yandex.ru

Штурман
Зарчиков Александр Игоревич
Россия
Моряк, рыбак, альпинист, эколог, кино и видео оператор.
e-mail capfin@mail.ru
 http://thirdeyevideo.narod.ru


Рулевой
Эрик
Финн английского происхождения.
Напичканный электроникой пластмассовый футляр с торчащим манипулятором.
В хорошую погоду жужжит на корме двигая румпель туда сюда. В свободное время спит и не жужжит в ящике под штурманским столом. Активно игнорирует дневальство.

Василий
Маленький черный мух. Время от времени появляется за столом на обед или ужин или чай.
Где пропадает все оставшееся, время никто не знает. Ну и фиг с ним. О дневальстве даже не помышляет – не чем наверно.

Часть первая

Балтика


Ночь. Легкий ветер с моря. В лунном свете по хитросплетению припортовых дорог мечется белый микроавтобус.
Длинный причал. К нему пришвартованы несколько огромных белобортных яхт. На одной из них бронзовыми буквами "Андромеда".
На дощатом помосте-пирсе, у носа «Андромеды» вырастает гора сумок, два ящика с пивом.
и три человеческие фигуры. Одна из них я.
Умчался обратно в Питер микроавтобус.
Оглядываюсь вокруг и не могу понять - где я? Как сюда попал? Нет, ну мозгами я понимаю - Финляндия. Порт Ханко. Яхтенный причал. Но как я сюда попал? Ведь еще вчера все было совершено  иначе.
Жизнь как говорится, текла в нужном русле.
Тихое, уютное Подмосковье.  Огнями расцвела золотая осень. Работа изо дня в день - монотонная, но стабилизирующая хаотичное существование. Жилье. Все как у людей. Ну, почти как...
И вот трах тарарах. Зачем я тут? Кто я? И я ли это? И кто эти люди?
А вот и он - хозяин яхты. Дождался наконец таки! Разбуженный, но радостный встречает нашу компанию. Он не спал до последнего, момента. Ждал нас, готовил праздничный ужин. Вот уже месяц один он. И одна она - яхта. Его зовут Виталий, ее «Андромеда». Вот и познакомились.

Утро. Я выбираюсь на палубу. Свежий ветер с моря. Море здесь повсюду. Длинные изгибы мысов, острова.  Их суровые берега вымощены огромными круглыми валунами. Воздух пропитан морем.
Наш капитан начищает зубы на палубе, Николай распихивает по углам вещи, привезенные вчера, Виталий хлопочет за готовкой завтрака, а я сижу на диванчике и все пытаюсь прийти в себя. И не могу. Не знаю что делать.

Однако сидя на месте, город не построишь. Давай ка парень за работу, - говорит Коля и я нахожу себе подходящее занятие. Готовить обед даже на парусной яхте - обычное дело. Тут не требуется знаний специальных терминов, которыми так обильно разбрасывается налево и направо наш боцман. Тут требуется чувство голода, да и только. А с этим у меня все в порядке!
За готовкой обеда и начал осваивать устройство этого нового для меня судна – парусной яхты типа бермудский шлюп. В шутках и прибаутках каждый занятый своим делом.
- Погода та какая отличная, - сказал Виталя.
- Да, все почти готово к выходу - сказал капитан.
- Смотрите как все удачно складывается, - сказал боцман, - И погода хорошая,  и ветер и день сегодня самый подходящий -четверг....
Бах!
- Е.... , - сказал я, сильно ударив по банке с приправой - вылетает крышка, и пол кило острой приправы высыпается в сковородку с рисом.
Боцман выстреливает в меня волчьим глазом. Молчание. Каждый занят своим делом.
Ужин получился отменный. Что-то из традиционной китайской кухни.
Перед отходом от причала присаживаемся  - что то из традиционной русской кухни.
Отход.
 Поплыли мимо финские берега. Перед нами вытянулась полоска горизонта. Морская гладь превратилась в живое, семенящее волнами море.
Взви ваются ввысь грот, затем стаксель. И побежала по волнам наша яхта, наша "Андромеда"
Понеслась в манящие неизведанными просторами морские дали.
Впереди Балтика, впереди острова, впереди океан. Все еще впереди.


Финская земля плавно превращается в горизонт, и чем дальше, тем все резвее нас подбрасывает на волнах.
Вот послышался звон падающей посуды. Железная, - проносится где то в мозжечку - хорошо.
Проходит еще час.
Море состоит из волн, больших волн, а так-же из огромных волн с разрывающимися в хлам гребнями. Ветер в море все время дует почти в лицо. А оно еще и бьет. Шандарах - говорит море, и я, с глубоким и резким вздохом вцепляюсь в переборку одной рукой, а другой тащу на себя румпель.
Ветер встречный. Идем долгими галсами.
Волны одна больше другой бегут навстречу нашей маленькой яхте. На миг вскидывают ее на свои могучие гребни, потом швыряют.
Рулю, стараясь прямо взбираться на волну и съезжать с нее плавно и наискосок.
За сутки пересесекли Финский залив. Вот она эстония - рукой подать Видны величественные эстонские маяки, Пологие эстонские берега, отмели и дюны.
На 16 канале милый женский голосок (опять же с эстонским акцентом запрашивает какое то судно)
"Суднаа, суднаа, вышедщейеээ из порта... месяц назаат, выыйди на свяаазь."

Судно на связь не выходит.
Стоит на пустынном берегу эстонская Ассоль, и ждет своего парня.
Мимо проплывают белопарусовые яхты.
На одной из них сидят четверо русских. Мысли их далеко от эстонского берега. Их мечты о странствиях свелись к одному "кокда же дойдем до Гогланда! Когда же будет горячий душ, стиральная машина, красоты заморских стран. Красотки заморские…»
Когда же???
Все, кроме капитана думают об этом.
А нашему капитану ни буря ни штиль все нипочем. Он браво сидит на корме, одной рукой удерживая на курсе яхту, а другой капитанскую кружку.
Плоттер чертит на электронной карте синусоиду галсового передвижения к центру балтийского моря.
До Готланда восемьдесят миль
Встречный ветер усиливаются.
Волны растут на глазах.
Свет меркнет.
Идем максимально круто к ветру, насколько позволяют паруса.
Еще больше метров в секунду. Кричу народ. Берем рифы на гроте.
Скорость три с половиной узлов.
Больше выжать не получается.
Луна играет свою злую штуку. То прячется в черноте облачности, то выглянув мерцает нам зловещим ликом сквозь штормовые обрывки туч.
Яхта скачет с волны на волну. Налетает шквал он пытается опрокинуть и сбросить яхту в море. В этот момент изо всех сил тяну румпель на себя. Натягиваются со звоном паруса, ванты, мачта. Яхта чуть ли не ложиться на борт. И тут же дакт форсаж почти выпрыгивая из волны и  срезая ее под углом. Скорость возрастает на несколько узлов сразу. Но не тут то было. Ты не успеваешь вовремя повернуть или не хватает тяги на руле и следующая встречная волна бьет с силой в борт содрогая весь корпус, и нас, и наши души.
Но нашему капитану все нипочем. Он мирно посапывает в своем закутке на баке. Подлетая на очередном гребне волны и вдавливаясь в кровать в очередной ее ложбинке. Его лицо умиротворенно и даже весело. Наверно ему сниться сон, о том как летит он на своем кайте в далекие края. А рядом летит его жена. И вот на воздушном потоке они взмывают еще выше и выше. И все ближе к звездам и к дальним странам…

Долгими галсами, бодая ветер и волну, по прошествии двое суток, мы добираемся до северной точки острова Готланд.
В планах зайти в столицу острова – в порт Висби.
Но до Висби еще тридцать миль ходу, а ветер встречный. Заходим в первый попашийся порт с мариной. Марина это такая яхтенная гавань, где есть все приколы и прибамбасы для яхтеров Яхтеры, это такие отчаянные хлопцы готовые мерзнуть, мокнуть, блевать по многу дней находясь в море. Но когда ты попал на бернег, тут уж извини – подвинься! Подавай все прелести комфорта и отдыха.
Главная прибамбасина марины это душ. В гавани Фарезунд, душ оказался закрытый на ночь, и к тому же платный. Крону стоит одна минута горячей воды.
Но все земные радости меркнут в сравнении с восторгом прихода в первый порт. Поэтому случаю мы и распечатали бутылку бальзама.
За рсапитием Виталий рассказывал нам о своем робинзонстве в Ханко.
-Представляете! Звоню родителем, а они мне – не ходи Виталий в море. Бискай осенью это страшное дело! И все, все твердят одно и то же

Простояли в порту день.
Утром дунул западный. Вышли в море. Курс на юг.
Идем под блейд стакселем, гротом в галфвинд правым галсом.
(!для лохов;, это когда ветер задувает в правое ухо, если смотреть по курсу.)
- семь узлов идем! – сказал боцман Коля, гипнотизируя джипиэс.
- Кайфово. – сказал капитан.
К середине дня ветер стихает совсем.
Идем под мотором.
Скорость четыре – пять узлов.
Поверхность моря превращается в зеркало. На руле Эрик. Мы отсыпаемся, отдыхаем.
Но расслабиться толком не удается – капитан затеял развлечение – отработка действий по тревоге «Человек за бортом» .
Он одевается в гидрокостюм и выпрыгивает за борт. Нужно развернуть яхту и подобрать тонущего.
Чтобы каждый отработал маневрирование пришлось кэпу три раза за борт вываливаться.
Наступил вечер.
И вот наконец дунул попутный!
Но не тут то было!
Оказывается на нашей прекрасноликой Андромеде, попутный ветер это не самый лучший ветер.
Оснастка не позволяет эффективно использовать преимущества природной благодати.
- Будем ставить Геную – сказал капитан.
- Да. - сказали мы, и полезли по местам.
- А че мне делать? - Сказал я.
Я к этому времени хоть и освоился, но не  знал еще толком, что и где нужно делать по определенным парусным мероприятиям. Поэтому временами вызывал явное раздражение у членов команды.
Но нашего капитана казалось ничем не вывести из уравновешенного состояния духа и легкой веселости. Порой, кажется, что он вообще с иронией относится к жизни. И пробует ее то и дело на прочность.
- Давай потягаемся, сказало жизнь капитану, и дунула еще сильнее попутным ветром.
Трах тарарах! Очередной волной Андромеду подбрасывает на большой волне, яхта накренивается, и гик с грохотом перелетает на правый борт.
- Кайфово,- говорит капитан, и орет в кают компанию, - Парни есть работа, одевайтесь по быстрому,
Компания срывается с места. Первым вылетает на палубу боцман Коля. Этого не надо долго будить.
Все части тела настроены на работу с такелажем и рангоутом. Вслед подымается Виталя, принимается за дело. Последним, волоча штанину по полу, подрываюсь я.
Пока парни брали рифы, я изучал устройство страховочной системы, которую наш Николай сшил собственными руками.
Все нормально. Ветер дует, едем дальше.
Центральльная Балтика.
На двадцать девятом канале УКВ, женский голос с шведским акцентом, мерно несет в эфир:
- Зе сентрал оф балтик ост, сауз-ост,  стронг винд фифтин митр секунд, Зе сауз балтик…
- Кайфово парни!- вещает кэп, переключая рацию на рабочий канал. - ветер что надо, - затем плюет три раза через плечо, и стучит себя по голове.
- Смотри, смотри восемь с половиной скорость, - Николай тычет пальцем в джипиэс,
Ударом волны, яхту накренивает так, что с плиты летит кастрюля, опрокидывая вчерашние макароны.
- Ты че Санек! Спишь,че ли?
-Ась!?!- ору я в ответ вытаскивая из уха наушник плейера.
- Рули внимательней, - орет мне в ответ Боцман, грозя кулаком, размером с кувалду.
- А я че тут!, - это стихия…
А стихия разбушевалась, в шутку подбрасывая на волнах Андромеду.
В ушах Играет Земфира.


«И буд-то бы я в расплавленном солнцем острове
И капельки пота
И рыбы моллюски
Узоры и голова в бинтах
Миноры и я как на винтах…
Ракеты…
Далеко…
Там тадам там та та тадам тадам тададам!»

По музыку пляшет Кассиопея, то заслоняемая натянутыми парусами, то вдруг вспенившимся гребнем. волны.
Оглядываешься назад и волна словно преследуя тебя медленно подкрадывается к корме, а над ней торжественно светит Орион. Такой родной и близкий.

Пролетели вторую половину Балтики словно на крыльях.
Остров Бронхольд медленно проплыл слева, справа показалась в тумане и вскоре исчезла южная оконечность Швеции, затем пролив Фехмарубелт, и вот наконец она - Кильская бухта.
Заходим в Киль. Здесь у пирса расположилось много красивых парусников, Огромные, грандиозные, просто загляденье. В Киле к нам должен был присоединиться еще один товарищ. Всем известный Йос. В миру Иосиф Коготько, однако, от него ни слуху не духу.
Наутро стартуем в канал.
В Кильский канал прут все, кому не лень. И огромные контейнеровозы, и маленькие бздюльки яхты.
Вот и мы ринулись в медленно раскрывающиеся створки, чтобы пересечь основание полуострова Ютландия, дабы не увеличивать свой и без того далекий путь  скагеракамии каттегатами.
День едем, ночь стоим.
Несправедливо. Огромные чемоданы снуют туда – сюда в потемках, а нашему брату приходится култыхаться на поднимаемых ими волнах.
Наступило утро.
Классно ехать по каналу. Слушаешь красивую музыку, любуешься на проплывающие мимо корабли, бороздящие просторы океанов, наслаждаешься красотами проплывающей мимо искусной немецкой архитектуры и ее зеленых окрестностей. Ляпота…
Вот только капитанский плеер окаянный, непросто управляется и приходится время от времени с ним бороться. Так в борьбе с плеером я замечтался и вдруг, чуя неладное поднимаю взгляд вперед и вижу быстро приближающийся берег. Дистанция пять метров, глубина… не успеваю рассмотреть, накладываю резко на румпель влево. Пеленг.. какой там, на хрен пеленг…
Грхым брыхдун – килем по грунту.
Виталий выпрыгивает изнутри яхты словно ужаленный.
Я стискиваю зубы и с глубоким затяжным вздохом приготавливаюсь к  массированной атаке.
«Вроде пронесло», - думается в башке, - «ну как же так  получается, что это было? Ведь что-то меня заставило поднять голову в последний момент. Что же это?»
- Молодец, - с укором произносит капитан, - лишаешься плеера на время прохождения канала, сдать оружие!
Снимаю  с себя и возвращаю хозяину.
А сам думаю «Да я как то цифровые плееры всегда недолюбливал. Мороки с ними…
Лучше уж свой. Старенький, но проверенный»
За два дня доехали до Брунсбюттеля.
Ждем полной воды, чтобы по течению двинуть дальше к устью Эльбы и началу нашего следующего этапа. В северном море.
Затем шлюзы, и вот перед нами огромная Эльба. Сильное течение. Ночь.
Фарватер из переплетения красных и желтых огней, сильное течение, много встречных и попутных судов. Свистопляска огней МППСС72. Но мы едем. Под мотором и парусом.
Врываемся по ветру и бешеному течению в ворота яхтенной гавани  Куксхавна. Все. Причалили, стоим.
Нас любезно встречает Харбомастер, приветствуя и помогая заводить швартовые концы. Он приятно обрадован известием, что мы русские. Невдалеке от нас стоит у причала самый огромный парусник, наш родной бороздильщик океанских просторов «Седов». Там сейчас происходят интересные события. Посадили в тюрьму старпома и уволили капитана. Толпы посетителей изучают происходящее на месте, вместе с достопримечательностями парусника.
Мы же готовимся к следующему этапу. Впереди Северное море.
Ветер сейчас дует восточный - попутный и нужно скорей сделать все дела и выйти в море.
Поэтому нет времени расписывать все прелести нашего похода, и конечно исправлять ошибки. За что дико прошу прощения.
Сегодня четырнадцатое октября. Всем привет.

Спешу дополнить, что камера, которая в начале похода оказалась, сломлена моим небрежным отношением, была отремонтирована на стоянке на острове Готланд. Это сделал Виталий – мастер на все руки, за что я и команда очень благодарна.
Теперь в плавании мы снимаем фильм о наших приключениях. В этом процессе и будет продолжение работы молодежной киностудии «Третий глаз».



Часть Вторая

Северное море.

Некоторые пояснения к первой части
В предыдущей главе упоминалось о приключении с комсоставом знаменитого парусника «Седов». В этом упоминании нет ни грамма неправды, однако стоит дополнить, что события эти произошли на паруснике года два назад. Вот так.

В Куксхавне простояли целые сутки.
Провели работы с такелажем, закупили продуктов, вышли в Интернет.
Но самое конечно главное это стирка.
Вместе отправились в прачечную, дабы сообща разобраться в работе стирального аппарата, и заложить первую партию грязного белья.
 Как работает стиральная машинка «Зингер» на всю Марину, знала лишь только одна уборщица, которая не знала английского языка но, к большой чести для нее, пришла к нам на помощь. Чтобы все таки понять задумку чудной немецкой техники, мы вызвали для транслейта нашего друга харбомастера, который хоть и не знал, как работает чудо немецкой техники - стиральная машинка «Зингер, но зато знал немецкий и английский. Мистер Питер компетентно переводил пояснения милой дамы, а капитан переводил мне перевод мистера Питера, а я конечно же думал когда же кончится эта комедия и я уже останусь наедине с самим собой. В конце концов, договорившись об дальнейшем моем участии в стирке белья, наш расчудесный экипаж покинул расположение яхтенной гавани.
Дождавшись, когда все свалят в город, я включил музон погромче, заварил крепкого кофе, достал из нычки кусок шоколада, и поудобнее засел за компьютер.
Пролетел час, я сходил в прачечную, заложил новую партию белья, и засунул в магнитную карту местных денег, дабы процесс стирки продолжался.
Прошло еще пару часов. Прибегает взбешенный боцман:
- Санек! Какого … ты тут сидишь?
- Работаю,- невозмутимо отвечаю, шестым чувством догадываясь, что со стиркой че то неладно.
- А знаешь ли ты, - начал Николай и тут пошла отчаянная история борьбы команды со стиральной машинкой, которая не хотела стирать, а только делала вид.
Мы долго обсуждали происходящее, пока наконец не появился Виталий. Виталий, как руководитель был крайне расстроен моим безответственным подходом к такому серьезному делу, как постирушка, и тем, что добравшись наконец, до душа, после долгого немытия, он успел только намылиться, и окаянная магнитная немецкая карточка, отказалась лить на него чистую горячую немецкую воду. Так  в пене и шел по длинному-длинному пирсу, проклиная наверно своего штурмана, чертову немецкую карточку, и дурацкую немецкую экономию.
Я схватил карту и пошел на разборки к харбомастеру.
По дороге ко мне присоединился капитан, и наши силы удвоились. К удивлению немцы не долго сопротивлялись, и после переговоров вернули на карточку денег для стирки.
Мы сменили партию белья и после этого, я отправился по делам в город.
На обратной дороге захожу в прачечную, делаю перезагрузку, все как надо, и возвращаюсь на яхту.
На яхте кэп весело встречает:
- Скоро выходим, как бельишко?
- На раз осталось.
- Давай скоренько, собираемся и выходим в море.
Вместе с Виталием отправляемся за остатками белья. Виталий очень хочет попасть в душ, он целый день возился с рангоутом и болгаркой, и к тому же весь в мыле после первой неудачной попытки помыться. Мы закладываем в сушку остатки выстиранного белья, суем карточку, включаем аппарат. Виталий наконец добирается до душа, раздевается, но тут вдруг, оказывается что на карточке совсем не осталось денег. Я смотрю Виталий, как он одевается, и чувствую себя очень неловко. Виталий сверлит меня глазами, словно болгаркой.
Я пытаюсь поскорее слиться, подальше – на яхту. Наконец появляется капитан. Он смеется над нами, и восстанавливает психологический и денежный баланс.
Капитан говорит, что синоптики на два дня прогнозируют хороший попутный ветер, и надо этим воспользоваться.
Наконец все готово к отплытию, Виталий помылся, мы выходим в море.

Ветер оказался действительно хороший, но не совсем попутный. Идем в бакштаг. Гик у нас еще не закреплен и при раскачивании яхты порой перелетает с борта на борт. На Вахте Коля с Капитаном. А мы с Виталием внутри. Яхту хорошенько раскачивает, и передвигаться по ней без предварительного распора, не возможно. Виталий сверяет курс, с направлением ветра, высовывается из люка и вдруг, в этот момент гик перелетает с борта на борт. ТРЕСЬ! Виталий бесчувственно сваливается на палубу кают компании. «Во денек!», - думаю. Осматриваю его голову - внешних повреждений не наблюдается. Перетаскиваю на шконку, делаю холодный компресс. Пришел в себя, но видно, что его мутит. Ну вот, - думаю, - остался без напарника, на вахту.
Мы шли вдоль южного берега Северного моря. Прошли Фризские острова. У Виталия оказалось легкое сотрясение, и он постепенно приходил в себя. Меня постепенно подменяли на руле, Михаил, или Николай.

Амстердам

Казалось бы до Ла-манша, уже рукой подать, а если взглянуть на карту, то два пальца … до Падекале.
Но, то на карте!
Ветер дует сильнее с каждым часом, и с каждым часом заходит южнее. Продвигаться нужным курсом не удается. Надо очень «круто резаться». Но для крутого бейдевинда необходимо сменить стаксель «Геную» на стаксель «блэйд», а в такой сильный ветер это очень сложно. А тут недалеко славный город Амстердам. Манит порочной сладостью…
Меняем галс. Курс на порт Имьюден. Там канал, который приведет нас в Амстердам.
Растворяются ворота шлюза. Попадаем в тихую воду. Вокруг нас высокие стены причалов, громадины – мельницы – белоснежные ветряки, картинки индустриального пейзажа. Швартуемся к причалу шлюза.
На борт поднимаются представители властей птаможенник и пограничник.
Проверяют документы, задают очень много вопросов. На мой вопрос «Можно-ли снимать»
Улыбаясь, отвечают: «В Голландии можно все!»
В Амстердам приходим уже ночью.
Ну, куда идет русский моряк, впервые, или даже не впервые попав в Амстердам?
А русский моряк идет в красный квартал.
А зачем идет русский моряк в славном голландском городе Амстердаме, именно в красный квартал?
Честно говоря по моему, никто из нас и не думал, зачем мы сломя голову метнулись в это злачнейшее в Европе место.
Думать было наверно уже нечем. Вокруг нас уже поплыли узкие улочки с каналами, бандитского вида чернокожие, то и дело предлагающие какой то порошок, и конечно же в розовом свете витрины с обнаженными красавицами.
Что было дальше слабо помниться. Сказалась усталость. Как говориться прошли не одно море, не одна сотня морских миль за плечами…
Утро.
Утро в Амстердаме, впрочем, как и другом большом городе, располагает к кипучей деятельности.
А дел надо перелопатить гору!
Закупить недостающие карты, поискать спасательный плотик, которого у нас пока, что нет, нужно найти стопора на шкоты парусов. Нужно посетить еще несколько достопримечательностей, нужно, нужно, нужно…
В магазине с яхтенными принадлежностями, нашли много полезного. Трудно было вытащить из этого магазина Виталия и Николая. Колоритный выбор товара примагнитил наших друзей, и лишь только силой и настойчивой руганью, удалось их выманить наружу.
Мы еще долго исследовали Амстердам, в ожидании попутного ветра и хорошей погоды.
Сыры!
Сыры мы то же исследовали. Всяки разны сыры. Но какие ж это сыры, если они не запиты хорошим португальским портвешком. Портвешок пошел на ура! И снова поплыли ночные улицы горда, оги, рекламные вывески витрины с буржуйским засадами. Засады с буржуйскми девушками. В какой то момент я решил запечатлеть на видео такую витринку в красном свете. Но не отсняв и восьми дублей с прекрасными девушками на меня вдруг набрасывается какойто горячий латинас, хватает черной лапой за аппарат, и че то орет на своем. Я конечно в шоке. Вот думаю скотина, ну че ему надо. И ору на него громко, чтобы все вокруг слышали, что все будет окей. А он орет на меня, что все окей совсем не будет, и при этом, скотина, грязно еще ругается. И тут нас окружает толпа черных, и немножко местных. Мы оба тащим в разные стороны камеру. И мы наверно еще долго бы ругались, если бы не одна голая мадам, выскочившая из той витрины, которую я снимал. Она, сучка, без базара, дыц мне в глаз своим маленьким кулачком. Ах, ты….! Подумал я и заорал на латиноса еще громче! Мол, сука, че распустил своих…. А он может, и сам не ожидал такого поворота, и с удивления руку то отпустил. Я камеру быстро сунул за пазуху, и опять за свое, мол не волнуйся мистер, все будет окей, я пошел, и ноги. Быстро отседого. Потом фингал был, и наши долго смеялись. За то кадр получился отличный.
На повестке дня идти в Европорт каналами, но потратится на топливо, или выйти таки в море и поставив «блейд» круто резаться против ветра до следующей порядочной гавани. Порешили - в море.
Снова приходим в Имьюден.
 Огромные песчаные пляжи тянуться по берегу далее через весь Ла-Манш к Атлантике.
Михаил хватает кайт, нахлобучивает на себя гидрокостюм и пускается прыгать по волнам. Мы с интересом наблюдаем за ним.
Утро. Ветер дует все так же с юга, все так же сильно.
Я и Коля бежим трусцой по огромному пляжу. Порывы ветра порой останавливают. Рядом летит чайка. Чайка зависает, на высоте нескольких сантиметров над песком и преследует нас, таким образом. Волны, вспениваясь, выбрасываются на берег. Выбираемся на длиннющий брекватер и бежим к далекому маяку.
Удаляясь по брекватеру в море, видим, как  его картина меняется. Волны здесь полны мощи. Они с ревом врезаются в брекватерный склон и взрываются, окатывая нас с ног до головы солеными брызгами. Колян орет от восторга, и раскинув руки кричит морю дерзкое приветствие. Я с наслаждением вдыхаю полной грудью просоленный морской воздух. В каждой, капле чувствуется сила и жизнь.
В мозгу откуда-то возникает монолог.
- Там на небесах ты скажешь им, ты видел море, дышал им, боролся с ним и игрался, ты с ним был близок. И тогда они тебе скажут. – вдруг возникает голос нашего боцмана, - вы реальные перцы!
А меж тем реальные перцы стоят в гавани Имьюдена уже третий день.
Дует пятнадцать – двадцать метров секунду южный и юго-западный, то есть встречный.
Мы стоим, а надо двигаться вперед. Эта мысль потихонечку теребит и не дает покоя.
А как известно любое действие рождает противодействие.
Ничего не поделаешь – закон.
Так мы встречаем еще одних реальных перцев, что на маленькой яхте идут на Канары.
Ребята из Швеции, хотя один из них норвег. Иван и Инга. Отправились в путешествие по миру, и Канарские острова, это лишь маленькая часть их большого приключения.
С севера Швеции ребята идут уже два месяца.
Вечерами собираемся вместе на просмотр кинофильмов о морских приключениях.
Достали банки с пивом. Банки снизу заржавели. А  одна внутри наполовину пустая.
Полундра! – всполошился Виталий, если пиво проникнет в подсланеные воды, то будет трындец!

В Имьюдене повстречали знаменитого голландского путешественника Хенка Де Велде, семь раз обошедшего вокруг света в одиночку. Последнее его приключение проходило по северному морскому пути, с зимовкою на Тикси. Об этом и был фильм, который мы все вместе смотрели на борту «Андромеды».
Все вместе обсуждаем планы выхода. Капитан теребит карты погоды - северо-восточная Атлантика и северное море увенчаны кругами – циклонами. Они даже никуда не двигаются. Толкаются друг с другом на месте.
Но мы полны надежд, а также веры, а так же света.
Так что скоро настанет час!
А сейчас, пока есть время нужно готовиться к суровому океану. С помощью нашего голландского друга путешественника, находим спасательный плотик всего за 250 евро, к тому же он нам дарит четыре новеньких спасжилета.
Впереди Бискайский залив, и соваться туда без спасплота, конечно безумие.
Вечером с Коляном вышли прогуляться.
Ветер по морю гуляет,
в небе тучи ковыляют,
черным, черно
Волны шипят и бурлят.
Где-то вдалеке полоской огней светится другой город. Наш диалог, отчего то приобретает философские мотивы.
Я смотрю в эту темную даль, и снова пытаюсь осознать, что же это такое море.
Эта необъятная  стихия. Это…  Понять невозможно, возможно чувствовать.
Что я чувствую когда вижу, его, когда погружаюсь в него, борюсь с ним, играюсь, использую его, ссорюсь с ним.
Да ничего! Я просто живу. Живу рядом как с огромным близким человеком, но больше, как с отцом и как с матерью. Как с другом. Как с любимой. Как со своим ребенком. И чувствую как внутри рождается что то.
Я вспоминаю картину Ван-Гога в музее Амстердама. Эти лодки. Это море. Этот берег. Эти паруса, наполненные ветром. Это такое «что то», и есть то самое реальное на свете. Не выдуманное нами. Но такое, что то оно и есть то самое важное на свете.
Оно важнее всего. Это оно…
Старина Ван Гог, сотню лет назад зацепил его. Я ходил по музею и смотрел в эти лица. Ну, чего, чего они там ищут. Это ж смешно! Все то, что нарисовано в картинах Ван Гога, можно увидеть в простых вещах, совсем рядом в жизни, и не ходить далеко. А они пруться сюда, за черти знает скоко километров, за бешеные баксы. И зырят пустыми глазницами в свое же отражение.
А там оно – то, которое среди нас, немного красивее, чем в серой жизни, немного доступнее, чем в трудностях, немного ярче. Но еще наполненное любовью художника. Наполни ею это море, этот ветер, этот мир, и все будет твоим!

Но что же мы прилипли к этому месту. Я не в силах оставаться на яхте отправляюсь шляться по окрестностям. К вечеру долгих поисков непонятного, набредаю на оборонительные укрепления береговой линии и входа в канал. Это огромные бетонные Доты, с толщиной стен в метр и более.
Забираюсь на крышу самого высокого из них. Видно все. Береговая линия, море в пределах горизонта, город, канал, шлюзы,  заводы, пароходы, яхтенную марину, где то там наша «Андромеда».
Солнце к вечеру вырвалось из оков облачности и жарит в последнюю силу перед заходом. Ветер гонит новый фронт черной пелены с юга, рвет в клочья ее края и словно пытается заарканить светило, набрасывает на него обрывки туч. И я сижу на крыше дзота и ни думаю ни о чем! И ничего не хочется в этой жизни. Вот что значит красота. Вдалеке маячат разноцветные парашютики кайтов. Это наш капитан гарцует по волнам. В попытке оседлать волны и ветер. И надо сказать, что кое что ему даже удается.  А я впитываю каждой клеткой этот волшебный миг, где ветер, небо, море, облака, люди и земля и машины, на какой то недолгое время замерли в гармонии и любви меж собой. «О, сказал я себе, - прекрасное начало для следующего этапа. Хватит сидеть на месте, поехали!»
И представил себе как на карте погоды, циклоны разбегаются по своим делам в разные концы планеты.
И действительно. Не прошло и нескольких часов, как я уже сижу на руле. Яхту подбрасывает на тяжелой зыби. Моторчик пыхтит, проталкивая наш кораблик в черною темноту мрака ночного. Ни видно не то что ни зги, вокруг невозможно отличить небо от земли, море от волны. Все слилось в одной черной маске. Странное чувство, ты словно в невесомости. Полил дождик. Слава Богу, хоть что то реальное, - думаешь. Вдруг впереди сверкает. Через тридцать секунд докатываются раскаты грома.
Я ужасно боюсь грозы. Еще пару дней назад гуляя с Коляном по берегу, мы попали под грозу, и шугаясь молний бьюших в море, я представлял себе как молния будет выбирать между нами двоими, по какому принципу?
И вот теперь сижу один и рулю аккуратно туда, где вспыхивает огненная жалящая змея. Перерывы между вспышкой и громом становятся короче, В один миг вдруг сверкает и почти сразу же раздается треск прямо над нами. Я очень напрягаюсь, но неотступно рулю двести двадцать. Странно,  никогда не рулил так аккуратно точно! И сразу после вспышки вдруг с нарастающим слышится гудение где то внутри яхты. Ну все, приехали, думаю попало! Вокруг яхты туман начинает светится, и все я рче, и громче. Я не понимаю что это. В голове проносятся, какие то мысли о шаровой молнии… Вдруг над нами вспыхивают два огонька и с рокотом очень низко, что чуть чуть, и задел бы мачты проносится вертолет. Фу блин!
На связь выходит «Дон Кихот», Они следую за нами. И уже собираются ставить паруса, ветер вроде как поднимается. Виталий высовывается из люка и успокаивает меня. Я уже думаю, что не боюсь. И вахта кончается, спускаюсь внутрь. Теперь совсем не страшно! Вокруг родная каюткомпания, и макароны! С макаронами ничего не страшно. Но пожрать втихую не удается. Только я открываю кастрюлю и залазю туда ложкой, у спящего боцмана открывается глаз. «Чтоб его….». Боцман начинает ворчать мол нехорошо жрать по ночам макароны.

Гаага
Через четыре часа ходу, заходим в Шхренинген. Это порт столицы Голландии Гааги. Наш капитан прославился два года назад здесь тем, что был отважно спасен рыбаками, Это длинная и очень захватывающая история, от которой остался в музее Шхренингена кусок баллера с лодьи «Святителя Никлая»
Здесь в Шхренингене ждем попутной воды. Приливы и отливы здесь уже хорошие, а дальше будут еще сильнее. И вследствии этого сильные течения. То в одну сторону, то обратно. А поскольку ветер пока не попутный, вот мы и ждем попутного течения.


Шхренинген это Гаага. А Гаага это суд. В суд нас не пустили. Но красивый!. В общем, то столица оказалась очень маленькая. Чего мы там не видели! А не видели мы королевский дворец. Ну может быть и видели конечно, но значения не придали. Наверно он и не велик, этот дворец. Это потому что Голландцы народ скромный. Столица макленькая совсем. Мы ее за пол часа обошли, и на скамейках парковых обсидели.
До свиданья Голландия.
Рано утром, выходим мы, а вслед за нами «Донкишот».
Курс в ПаДеКале. Снова летает кувырком кают компания, и по ней мечется какие-то ложки, сапоги,
Кастрюли и ручки.
Количество кораблей вокруг растет с каждой милей, плюс банки, буи, волна. Становится слегка жутковато от такого изобилия.
Ветер!
Ветер это скорость.
Течение!
Течение это скорость.
Парус!
Парус это скорость.
А ветер плюс течение, плюс три паруса, это десять узлов. Мачта начинает вибрировать под нагрузкой. Вода за бортом закипает от трения. Дыхание сперло, как говорится.
«Донкишот» не может нас догнать даже под двигателем.
Мы распускаем паруса, чтобы бродяга странствующий рыцарь нас догнал. Прыгаю с камерой на борт шведов. Внимание! Идет съемка!
«Андромеда» с борта Донкихота смотрится крылатой стрелой уносящейся в беспердельность. А на шведской яхте царит любовь. За рулем отважный Иван, его помощник белокурая Инга в модном комбинезончике с биноклем на груди.
-Хэй Андромеда, - кричит Инга и машет ручкой,
-Хэй Донкишот! – орет в ответ весь экипаж Андромеды. Ух! Впереди их ждет большое приключение!
Ветер крепчает. На сильных порывах яхту кренит до сорока пяти. Внизу летят кастрюли с плиты. Макароны расползаются по палубе.
Берем рифы. В кокпите уйма веревок и в темноте мы путаемся. Проходит не один десяток минут, пока работа закончена и яхта слегка выравнивается.
Эхолот показывает глубину под килем четыре метра. Виталий нервничает. Как бы не пропахать килем дно морское. Но карте нужно доверять. Написано шесть метров, значит в полный отлив, значит можно быть спокойным. А банка дает о себе знать высокими волнами со вспенившимися гребнями. Яхту кидает из стороны в сторону. Макароны поливаются сверху компотом и ползут быстрее.
Ветер раздухарился не на шутку. Скорость под зарифленным парусом уже переваливает за десятку.
Берем вторые рифы.
Удары волн о борт становятся чаще и жестче. Яхта как бы напрягается, и ты через румпель напрягаешся вместе с ней. Только Орион светит все так же по филосовски безпристрасно, но все же радостно. А как не радостно, ты оглянись вокруг! Эх! Простор, стихия, свежак, скорость!

Начинается пролив Па де кале. Справа судовой ход. Слева мели и банки. По курсу мигающие буи в ассортименте. Но что такое? Ветер вдруг меняется на встречный. И как раз в это же время меняется течение. На встречное. Делать нечего. Поворачиваем на ближайший порт.
Здравствуй Франция!
Порт Дюнкерк.




Часть третья.

Приливы и отливы.

Утром выглядываем из яхты наружу. Стоим у плавучего причала. Напротив ошвартован пограничный катер. Через частокол покачивающихся мачт до нас долетает мелодика французского языка. Приятно. По «яхтенной марине» расхаживают экие франтоватые перцы в бородах, кепках разного калибра.
- Бонжур мсье,
- Тю э тхре жюли…- Улыбаются! Чем мне понравилась Франция. Вино на обед, вино на ужин. Можно вино на завтрак, но трудно.
Стоим день. Ветер не меняется.
 - Ну что же, - говорит кэп. - Пойдем против ветра, под мотором.
- Дыр дыр дыр, – застучал наш добрый друг дизелек. Идем по форватеру из Дюнкерка. Курс двести восемдесят. Ветер встречный. Течение пока попутное, скорость пять узлов.
Проходит пару часов. - Скоко скорость? - кричит Виталий сверху. Смотрю на Джипиэс: - Три узла! А фарватер длиннющий… Мы меняемся. Берусь за румпель одной ногой, руками настраивая плейер. Рулю на красные буйки.
- За буйки не заплывать, кричит Виталий снизу, - да знаю, блин…
Какой то из очередных буйков приближается. Приближается. Нет! Он, собака все приближается и приближается, и все никак приблизится не может! Сколько скорость, кричу вниз Виталию. - Слушай! Стоим! На месте! - Да ну, на! - Да да!
Да! Течение в этих местах порой до пяти узлов доходит, я удивляюсь, как мы назад не едем. Но проходит время, и буй начинает потихонечку приближаться. Пик течения проходит, и через три часа, уже с попутным,  мчимся на восток.
Смеркается. Слева горит огнями Француская земля. Справа английская. Это явление, в навигации имеет название Паде-Кале. Пролив то есть.
Отличная была идея купить в Амстердаме морской навигационный Альманах. В нем вся необходимая информация как раз для нашего маршрута, начиная от Северного моря и почти до Канарских островов. Приливные течения в районе Ла-Манша достаточно сильные и, заблаговременно рассчитывая их силу мы теперь пользуемся попутными и пережидаем встречные, экономя топливо. Идем по проливу попутным ветром. Слева по борту, на траверзе Шербур. Виталий уже несколько минут сканирует в бинокль шербурские береговые укрепления. Цепи мощных башен с моря окружают город-порт. Страшное желание зайти В Шербур сдувается усилением попутного ветра. Мили остаются за кормою. А впереди все шире и шире открывается океан. Еще, каких бы то пару сотен миль, и... Но Шербур то ладно, что с него возьмешь, кроме фортов и зонтиков. Вот уходит за корму проблесковый тройной свет маяка на мысе Одер, и нам открывается залив Сен-Мало, а там, в глубине залива, жемчужина Франции - старинный городок Сен-Мало. Навязчивое искушение увидеть своими глазами красоту французского берега, не дает покоя, и заставляет нас ложится в бейдевинд то правого то левого галса. Почти встречный ветер, а также обилие мелей, островов, скал, и приходится менять курс относительно ветра, иногда буквально через несколько секунд. Углубившись в бухту на юг, стихает ветер и начинается встречное течение. Луна светит спасающим серпом - в новолуние течение тут не настолько сильно, чтобы повернуть яхту назад, идущую на механическом ходу.
На корме снова повизгивает Эрик. Над нами звездное небо и серп. И спокойное темное море. Яхта неощутимо разрезает водную гладь. Ее мачта с топовым огоньком плавно кружит в хороводе звездных скоплений. Музыка космоса льется отовсюду и в такую минуту ничего не стоит делать, а только расслаблено впитывать гармонию мира. Как на заправочной станции для странствующего межпланетного корабля нуждающегося в подкачке энергией,
Но стоп так! Баки твои переполнены - об этом дует ветер! Он снова попутный! Не спи брат, пора ставить паруса и мчать на полных к своей мечте. Море для моряка как жена, а земля как мать!
Вдруг, не с того, ни с сего возникший ветер усиливается с каждой секундой, и уже берем первые, а вскоре и вторые рифы на гроте, а стаксель и совсем скручиваем. На наших глазах вырастают волны, местами при здешнем течении, волны стоят на месте, и тогда Андромеда с ходу ударяется о преграду, резко подпрыгивая носом сначала вверх, а потом вниз. На карте это явление обозначено волнистыми линиями, но не возможно передать, что видишь воочию. Гора воды стоящая на одном месте как вкопанная. Это выводит из себя. И водовороты! Это не сказки Жюля Верна, это вот они - природа словно раскрыла свои объятия, и не самые жаркие и любвеобильные. В такой обстановке меняюсь и попадаю в кают-компанию. Сильный крен, толчки, удары волн. Стоять, лежать, сидеть -
НЕВОЗМОЖНО!
Невозможно даже сходить в гальюн почеловечи. Ты распираешся внутри него всеми пятнадцатью частями тела, и стараешься дать 200 атмосфер, чтобы послать струю хотя бы примерно в цель, но, обсыкаеш вокруг все пространство не произведя ни одного удачно выстрела. Ладно, думаешь, вытирая руки и все вокруг уже мокрой туалетной бумагой и пытаешься выбраться.
Экипаж валяется вповалку, и только рулевой с глазами то ли ужаса, то ли какого то сумасшедшего восторга вцепился в румпель, словно это его последнее на земле, что можно подержать.

Ветер по морю гуляет, и кораблик подгоняет
Он бежит себе в волнах на попутных парусах

Рассвет открыл рифы далеких островов. Далеко - далеко на подступах к Сан-Мало Рифы-убийцы стерегут воставшую пиртатскую республику. Теперь конечно уже только в сердцах романтиков любителей флибустьерских романов.
А еще каких то стопятьдесят лет назад.
Знаменитый пират провозгласил здесь свободную страну.
Ах уж эта Франция ! Свобода! Конституция!
Любовь! Вино...
Раскрываются створки шлюза, и мы огромным разноликим табором, вместе с разными другими судами, вваливаемся в главную гавань города.

Сан-Мало
Сан –Мало, это удивительное место. В свое время, наш капитан провел здесь зимовку на ладье "Святитель Ниолай". Он убежден, что это самое красивое место во Франции, и одно из самых красивых на земле. Старинная крепость сохранила внутреннюю архитектуру старого города. Окружающие скалы, и регулярные приливы отливы раз в день, и раз в ночь обнажают песчаные пляжи. В полную воду море бьется в каменный парапет бесконечной набережной, а в сильный шторм выбрасывается на городскую улицу обливая прохожих, автомобили и дома.
Вино в Сан -Мало много и недорого. В этом вся сермяжная правда нашего пребывания.
По вечерам посещаем уютное кафе в центре старого города "У Святого Патрика". Там дегустируем разные крепкие напитки, после чего идем на крепостную стену провожать солнце.
Мужские утехи удовлетворяем охотой (не совсем легальной, если учесть местные правила). Взяв напрокат костюмы и ружье, мы заныриваем в подводные скалы прибрежных рифов, убивая красивых толстых рыб.
Рыбный стол дополняют мидии и устрицы, наковырянные с прибрежных камней.
А гвоздем программы стал гребешок - пойманный голыми руками и изжаренный в сливочном масле.
Сан-Мало - рай.
Здесь, наверно можно умереть.
Но разве этот рай может сравнится с ветром в открытом море? Со скоростью, уносящейся вперед яхты? С волной ударяющейся в борт и вспенивающей кровь в жилах.
Впереди нас ждал Бискай.
Бискай, о котором была прочитана не одна книга за время рейса. Это здесь, в Бискае знаменитый Колз попадал в жестокие шторма, так крайне описаные в своих книгах.
Бискай, который приходил к нам во сне и ревел оглушительным штормом, подбрасывая и переламывая как скорлупу нашу лодку.
Бискай, ради которого мы бросили все наши дела на берегу и приплыли сюда на Андромеде, чтобы встретится с ним лицом к лицу.
Но так уж устроен человек. Он не может без пародокса.
Владелец Андромеды и руководитель проекта Виталий, вдруг решает остановить маршрут, и объявляет наше путешествие оконченным.
Мы долго думали – гадали, что же побудило его остановиться? Страх? Деньги? Любовь? Неделю нашего пребывания в Сан-Мало стояла прекрасная солнечная погода. Стрелка барографа уперлась в его верхнее основание и так замерла. «Дон-Кишот» прислал СМСку, что подошел к месту старта через Бискай - на юго-западе Англии.
А мы?
Мы с грустью и надеждой на возобновление путешествия в следующем году, провожаем на самолет капитана.
Мы с боцманом собираем рюкзаки и пускаемся в дальнейшее странствие по дорогам Европы в Африку.
А Бискай у нас еще будет!

продолжение следует в Африку...