В переводе с пензенского на русский

        …Позднее первоянварское утро. Автобус с замерзшими напрочь окнами и десятком пассажиров взбирается по ул. Лермонтова, направляясь к Западной Поляне. На переднем сиденье лицом к салону сидит девица не девица, молодуха не молодуха, но в общем довольно крепкого сложения пассажирка в шубке, шапке и толстых белого цвета колготах. К ней подсаживается молодой жуир и начинает ее «клеить», в смысле, очаровывать.

       «Девушка, а вы как любите встречать Новый год? Я люблю его встречать вдвоем, без шумных компаний. А вы?». Ноль реакции. «Сейчас вот еду от друзей, а дома у меня холодильник ломится, хоть коленкой закрывай, и елочка такая симпатичная.   Как вы…». Ноль внимания. «Девушка, вы не подумайте чего плохого. Зайдем, по бокалу шампанского в организм примем. А если вы шампанское не любите, можно еще чего в организм принять. Или просто чаю с тортик…».

       Собеседница наконец обнаруживает признаки жизни. Повернувшись к ухажеру, она прерывает его на полуслове и, намахнувшись локтем, произносит пропитым и прокуренным голосом: «Щас как дербалызну!».

       Прочие пассажиры, вполуха следившие, чем закончится этот разговор, смеются громко и добродушно. Слишком уж большой контраст возник между в принципе приличной внешностью девицы и этой неожиданной и очень вульгарной угрозой дербалызнуть.



Откуда что берется

      Не очень часто встречающийся у горожан глагол «дербалызнуть» получил объяснение в комедии «Печки-лавочки». Помните, как едущий на юга колхозник /Шукшин/ перечисляет филологу /Санаеву/ синонимы к выражению «крепко ударить». И получается, что ехавшая в новогоднее утро пассажирка пензенского автобуса предъявила миру свою сельскую визитную карточку, своего рода справку о происхождении.

       В свое время Владимир Даль, разговорившись с попутчиком, который представился купеческим сынком с Нижнего Новгорода, через какое-то время время поинтересовался: «А что, братец, ты говоришь не по-нижегородски и не по-купечески? Давно с Соловков-то?». Парень бросился в ноги, просил барина не выдавать его властям. Оказался он монахом, сбежавшим из Соловецкого монастыря и прихватившим что-то из монастырского имущества. В прекрасном советском телесериале «Следствие ведут ЗнаТоКи» несколько раз появляется тема идентификации преступника по его обычному, на первый взгляд, произношению. Конечно, различия в произношении и употреблении чисто местных слов и выражений и тем более диалектизмов сегодня не такие яркие, как о времена Пушкина и его друга Даля. Однако и сегодня мы по-прежнему  «окаем» на северновеликорусский манер, «акаем» по-московски или произносим мягко «г», как принято издревле на юге России и в Украине.
 
       Помимо нашей воли, на уровне второй сигнальной системы происходит адаптация к новой языковой среде. Прожив всего несколько лет на Дальнем Востоке и Крайнем Севере, я в отпуске в Пензе услышал от родной сестры: «Юр, а ты теперь совсем не по-нашему говоришь». Черт возьми, подумал я, со стороны-то оно виднее… И наоборот --- в центральной ли Чукотке на касситеритном прииске, на Колыме или в Елизовском районе на Камчатке такой, извините, психологичесаий и лингвистический кайф ловишь, слыша в разговоре знакомый пензенский разговорный напевный мелос, который англичане называют fall-rise и изображают графически зигзагообразной стрелкой, идущей снизу вверх, вниз и снова вверх: «Ле-е-н, ты в магазин-то пой-дё-ёшь?».

       Замечательные книги Успенского, Чуковского или малоизвестного писателя Югова помогали открывать в русском языке все новые и новые слои, тайны, почти детективные повороты. Вообще, проработав кучу лет научно-техническим переводчиком, в конце концов неизбежно начинаешь задавать вопросы: «Почему так?», «Откуда взялось такое выражение?», «Что это значило раньше?». А уж когда занимаешься литературным переводом, тут без накачки лингвистических мускулов не решить даже простую задачу. Английский поэт и мой давний друг Алан К. Браун попросил перевести что-то из Асеева. Я засел за подстрочник и вскоре наткнулся на разинский клич «Сарынь, на кичку!». Так на Волге брали на абордаж купеческие суда. Дав английский вариант, означающий нечто среднее между «Вперед!» и «Даешь!», я отправил весь подстрочник в Ньюкасл-на-Тайне, но на душе скребли филологические кошки. Перевод по догадке --- не всегда лучший выход из положения.




За далью --- Даль

      И вот магаданский приятель кандидат геолого-минералогических наук (впоследствии академик) дал на выходные остродефицитного в ту пору Даля. И я почти все 48 часов посвятил поиску жемчужных зерен в сказочных залежах «Толкового словаре живого великорусского языка». 
    
       Ну и после непродолжительных поисков выяснилось, что «сарынь» --- команда корабля, а «кичка» --- всего лишь корма. Разинские молодцы, таким образом, приказывали морякам собраться на корме, не оказывать сопротивления и предоставить речным пиратам по-свойски разобраться с хозяином корабля и капитаном.
       «Славное море, священный Байкал…». Прекрасные слова, пока все понятно. «Славный корабль, омулевая бочка». Омуль --- такая вкусная байкальская рыба. «Эй, баргузин, пошевели вай вал, молодцу плыть недалечка!». В шутку, на пари предлагаешь друзьям разгадать эту задачку и радуешься своему «всезнанию». Редко кто отвечает, что баргузин --- не национальность, а северо-восточный ветер на Байкале, а вал --- это не руль или иная деталь оснастки, а всего лишь волна!
      И попутно буквально в каждой словарной статье, на любую букву алфавита натыкаешься на все новые неожиданности, интересности, занимательные значения. По-пензенски наречие «валяшки» означало, оказывается, «бегом». Глагол «отвалить» --- это то же самое, что «бежать». И, следовательно, сегодняшнее грубое «Отвали!» --- синоним повелительного наклонения «Беги!». И тут же прилагательное «валкий» --- падкий, склонный, пристрастный. Пример: «Валка муха к меду». Оказалось, что «влазень» --- это всего-навсего «зять», который влезает в новую семью и еще должен доказать свою пригодность и надежность в качестве члена семьи.  Некоторым черным юмором отдает вполне специальный термин «выстилка» --- наказание розгами.
       Потом было знакомство с потрясающим словарем немца Фасмера, дотошно изучавшего происхождение русских слов. «Толковый словарь русского языка» под редакцией Ожегова и Шведовой и сегодня помогает мне в каждодневном личном ликбезе. Но словарь Даля остался чем-то вроде первой любви.


Пенз. и др.

      Всякий раз, когда шагаю домой из областной библиотеки им. Лермонтова, смотрю на металлического Первопоеленца с копьем и сошкой и не могу не удержаться от спиритического сеанса. В трансцендентальном пространстве спрашиваю монументального земляка: «Ты кто такой?». Но статуя чаще всего дипломатично улыбается.

     Гоголь, характеризуя глухую провинцию, бросил метафору: «Отсюда хоть три года скачи до любой границы нашего обширного государства». Пенза, которая такая коренная, поскондовая, сугубо внутренняя, в исторически совсем недавнем времени была беспокойным кордоном, пограничным лакомым куком для крымских и кубанских татар, ногайцев, калмыков… Потому Первопоселенец и вооружен и телом крепок, аки бодибилдер,
чтобы самому защищаться от басурман и оборонять от супостатов «государеву украину». Этот старинный геополитический топоним Пензы мне глянется больше, чем логин 21-го века «поволжский фронтир». Хотя освоение американскими первопоселенцами необъятных просторов Дикого Запада сопровождалось такими жи драматическими обстоятельствами, с которыми сталкивались  наши пензенские предки.
        Наука доказала, что заселение Пензенского края шло волнами. С юга подтягивались и укоренялись казаки. Из московских пределов на берега Суры и Хопра перемещались по государевым указам военные администраторы с соответствующим людским антуражем. И потом век за веком в пензенский котел добавлялись все новые и новые компоненты, которые несли с собой трудовые, воинские, культурные навыки (в том числе и языковые).

        Вполне естественно, что в пензенские язык проникали слова и выражения прямых соседей. Симбирск и Тамбов, Нижний Новгород и Саратов дарили пензякам свои словесные придумки и vice versa. Владимир Даль сообщает, что авторство звонкого глагола «оглоушить» принадлежит в равной степени пензякам и тамбовцам.
       И если у Даля в словаре рядом с указанием ПЕНЗ. стоят другие топонимические аббревиатуры, ясно, что при всех властях и режимах Пензенский край был центром миграционных приливов и отливов. Географический калейдоскоп у Владимира Даля дает четкие филологические координаты: РЯЗ., ТУЛ., МОСК., ВЯТ., АСТРАХ., КАЗ., ТВЕР., ПСК., КАЛУЖСК., ВЛАД., ЯРОС…

         Астраханский адрес в общем понятен, но Вологда --- далеко не ближний свет. А есть слова с пометой ПЕНЗ. и СИБ. То есть, до эпохи железных дорог и автомобилизации слова вместе с людьми катились от Малороссии до  Камчатки и перемещались от Берингова пролива до Балтики, обогащая наш общий великий язык. Мой дедушка по столыпинскому проекту получил подъемные, поехал с молодой женой  на свободные сибирские земли, но потом через пару лет вернулся в родное Лопатино, прихватив из сибирского лексикона пару-другую метких словечек. 


К 350-летию пензенского языка

         Всегда относился с сомнением к юбилеям, «застегнутым на все пуговицы», обюрокраченным и без тени юмора. Как сказал один неглупый китаец, «Истинная добродетель --- всегда с улыбкой на устах». Наш земляк московский художник  Григорий Белов каждую всероссийскую кремлевскую елку оформляет на новый лад и обязательно с юмором. Пушкинский юбилей при Лужкове он же оформил в виде садовых скамеек, у которых вместо спинок установлены были старинные профильные портреты барышень, дам и господ в костюмах пушкинского века.И на нынешнем юбилее Пензы московский пензяк Белов прекрасно справился с ролью главного художника и дизайнера.

       Не покушаясь на хлеб профессиональных языковедов, предлагаю напечатать к юбилею «Пензенско-русский словарь», который помог бы нам лучше узнать наши корни, нашу языковую культуру.

       В самом деле, разве не полезно узнать, что ЧЕМБАРЫ или ЧЕМБАРИКИ --- это громадные теплые штаны, в которые погружал себя путешественник наподобие комбинезона или скафандра, чтобы доехать в санях живым до места в лютую зимнюю стужу.

        Из мордовского языка в пензенский перешел «по-гишпански звучащий» термин СЕБАСТРЫ, который означает всего-навсего шитые женские портянки.

          Деревня Князе-Умет станет немного ближе и понятнее, если вспомнить, что УМЕТ ---  окоп, редут, сторожевой приют со рвом, валом; (астрах., пенз.) --- одинокий постоялый двор в степи.

          Фамилия пензенская «Мотора»  гораздо древнее всех индустриализаций и промышленных революций. | «Моторить», сообщает нам Даль, это вят., ряз. Глагол, означающий «болтать», «беседовать», «гуторить». У ярославцев это означает тошнить, гадить. Напр., «Ты что намоторил тут?! (напроказил). «Кто у меня рукавицы смоторил?» (утащил). «Моторный» южн., тул., пенз., вологодск. --- проворный, живой, расторопный.

        Бессмысленных или ничего не значащих имен, фамилий, географических названий в природе просто не существует. Не удержавшись от любопытства, навел и аз грешный  справки о самом себе и узнал, что СТОМА или СТОМКА --- непоседливый ребенок, егоза. И сразу стало как-то интереснее жить. 

         Насколько осмотрительнее были бы не ведающие родства пензенские спортсмены, назвавшие свою команду «Лагуна» если бы знали, что ЛАГУНА   пенз., ряз., ниж. --- кубышка с дегтем!

               Пензяки кроме термина «скороговорка» использовали другое --- «чистоговорка», то бишь, упражнение для того, чтобы говорить по-русски четко и чисто.
          У поляков пензяки заимствовали и на свой лад переиначили слово ХОХАНА, которое означало:   . милая, милочка, любовница.

          Меня всегда страшно интриговало появление в пензенских палестинах негативного, но такого напевного, мелодмчного термина, как ЛАТРЫГА.  Выяснилось: ЛАТРИГА, ЛАТРЫГА (об)., ЛАТРЫЖНИК (кур,. калужск., пенз.),  также ЛАНТРИГА или ЛОТРЫЖКА ---  мот, пьяница, гуляка, негодяй. Латрижный --- разгульный, перепойный, шатуший. Латрыжничать --- ерничать, плутовать; шататься, пьянствовать... Какой, однако, богатый диапазон значений и нюансов!


         МАМОНИТЬ ---( пенз.)  соблазнять кого-либо, прельщать чем-нибудь.

             БОЖЕГНЕВНЫЙ --- сумасшедший, помешанный, малоумный,  блаженный, юродивый; непокорно вспыльчивый и злой.
            ЛЮСИТЬ (пенз.) --- хитрить в деле; лукавить, обманывать; натягивать, жилить в свою пользу; не решаться, пятиться, отрекаясь от слова.
            МАХАЛЬНЯ ( пенз) ---. калитка, затворка или дверь в воротах, в забор. «Пройди в махальню».

          И так далее, и тому подобное, и прочее сказочное богатство исконного пензенского языка, сокровище, лежащее у нас буквально под ногами.

         Обливаясь потом, заканчиваю свой лингвистический детектив, ставлю точку. Щенок Манки за штанину вытаскивает меня гулять. Вырвавшись на волю, прыгает, бегает, ластится ко всем подряд.

         --- Ну шемела, --- комментирует мой сосед Сан Саныч.
        Шемела? Was ist Das шемела?
        Досыта набегавшись по двору, Манки усаживается на траву с высунутым до предела языком, намекая: пошли домой, я пить хочу.

        Лезу в словарь, нахожу, читаю: ШЕМЕЛА или ШЕМЕЛО (новг., вологодск., тамб., калужск., пенз.) ---    метла; помело. Шемелой, со двора долой! | Детская и девичья святочная игра: бег взапуски на корточках, при песне: Не учила меня мать ни ткать, ни прясть, а учила меня мать шемелой играть! | Бестолковый человек. Шеметать или шеметиться --- заниматься бездельем, пустячками, метаться туда и сюда, суетиться попусту. Шеметень, шеметун, шементуха  --- хлопотун, суета. Шеметкой --- торопкий, суетливый, опрометчивый. Шеметнуться( кур.) --- метнуться, кинуться. Шемеха ---  шатун, бродяга, подворник.

          Согласитесь, сколько прелести, мудрости, наблюдательности, остроумия в старинном пензенском языке! Конечно, для тех, кто неленив и любопытен.