В сумерках веков

Коль смотришь в сумерки веков,
Не жди в них озарений света,
В их находясь тисках оков,
Не жди разумного совета.

И темень здесь, за истину приняв,
Отвергнешь правду, упиваясь ложью,
И даже, легкой пены лжи не сняв,
С чего начав, придешь к тому ж, возможно?

Рождаемся все мы с печатью смерти на челе. Жизнь мелькает, как кадры в кино: дни приятные во всех отношениях и дни, которые хотелось бы выкинуть из памяти из-за их неприглядности. Одни события хотелось бы вернуть, ну, хотя бы задержать во времени, а другие вычеркнуть, белыми, беспамятными пятнами, сделав. Но не дано нам ни задержаться, ни передохнуть. Не успели, не допили, ни доели, и попадаем в объятия старости, пытаясь говорить о ней доброе, поскольку недоброго у нее самой в великом избытке. Заполняем дни старости воспоминаниями об утраченном и брюзжим по ушедшему, обвиняя кого-то в неустроенности, в беспросветности, забывая при этом, что в печалях наших большая доля вины нас самих. При всем этом, стараемся забывать о том, что своими действиями мы закладываем основу будущему, в том числе и тому, что еще не народилось.
Неизменной остается мечта о хорошей счастливой жизни. С этой мечтой и шагает каждый по жизни, не зная, что же составляет счастье в основе своей? Прикасаясь постоянно к элементам его, мы только и делаем, что осуждаем все и вся с колокольни своего субъективного представления, по большей части невежественного.
Общая мечта подневольных людей всех времен и народов, выраженная в лозунге – «свобода, равенство и братство», при жизни моей была осуществлена, отвергнута и осуждена на просторах того государства, которое прежде называлось Россией, а затем Союзом Советских Социалистических Республик.
Рождался тот Союз в муках, как и положено в родах, со-провождаемых тяжкой болью. Утраты были велики, мир таких еще не знал, ведь рождался строй, какого прежде не было. По мнению многих, у власти стоящих за рубежом, акушеры, принимающие эти роды, были монстрами, и дитя, принимаемое ими и ведомое далее по путям неведомым, было уродливым. Были срочно приняты меры по уничтожению «урода», вылившиеся в интервенцию против новорожденного. А он, к удивлению, оказался жизнеспособным, сохранивший жизнь свою и тогда, и позднее, когда показал миру силу свою в величайшей бойне народов, именуемой Второй мировой войной.
Говорят, что воспитатель у новорожденного был слишком суров? А разве создатели великих империй были мягкими и добрыми? Неужели Тамерлан, покоривший огромные пространства, создающий подвластное государство, мог быть назван добрым? Разве не он приказал в Дели (Индия) казнить 100000 пленных, а в Исфахане (Иран) соорудить холм-башню из 70000 голов? Неужели при этом участвовало что-то, хотя бы похожее на суд? По сути, была расправа с беззащитными людьми.
Мы можем осуждать Тимур-ленга, но судить мертвого мы не можем, – он не подвластен нам.
Осуждение – удел слабых! Но, что поделать, если у разума никогда не было сил великих. Сила подчиняла себе разум, заставляя его служить себе. Недаром мы всегда находимся в плену ложной информации, запускаемой силой с помощью разума, чтобы стоящие у власти могли спрятать свои темные дела.
Я не ставлю цели в книге моей заниматься вопросами создания Великого могучего государства, в котором идеи равенства и братства не только на бумаге существовали. Мне претит тот наглый национализм, используемый для захвата и удержания власти, ничего не сделавший для улучшения уровня жизни людей. Словно не было в истории нашей того, что не исключением, а правилом было, когда люди разных национальностей сражались, плечом к плечу, с общим врагом, а беженцев из европейской части Союза принимали в республиках Поволжья и Средней Азии, как родных; усыновляли массово детей-сирот русских, украинцев, белорусов, потерявших родителей в беде, называемой война. До того в истории всех стран и народов подобных примеров не было.
Мне хотелось бы на примерах далекого прошлого, используя элементы сопоставления, пригласить читателя к пониманию того, что все события и прошлого, и настоящего взаимосвязаны, закономерны и повторимы. Цикличность развития присуща неживому миру. Тем более, она характерна и для живого мира, и не только в биологических, но и социальных явлениях. Нельзя судить и осуждать, не имея достоверной информации. Осуждая прошлое без суда и следствия, мы просто отходим от истины. А это означает, что мы, чаще всего, служим тем, кому выгодно отсутствие истины. Так было прежде, так это происходит и сейчас.
Не удивляйтесь тому, что, прибегая к примерам, мне приходится использовать эпизоды из истории Франции и Англии. Эти государства получили при распаде Римской империи не только алфавит, но и многое из атрибутики и законодательства государственных, а к Руси письменность долго еще шла. Там история в письменных источниках продолжалась. А у нас дробными дозами из редких летописей шла, то и дело, по пути спотыкаясь. И, кажется мне, что учителя наши, грамотеи из Византии, не слишком спешили насладиться правдивыми ответами своих учеников, невысоко оценивая их возможности. Во всяком случае, успехи русских исторических личностей замалчивались или намеренно искажались вопреки ходу событий того времени.
Мир создавался для жизни и совершенствования его, а человек превратил его в арену смерти и разрушения.
Если непредвзято посмотреть на все окружающее, восхищение не должно было бы покидать нас, настолько он прекрасен, в каждом своем крохотном уголочке. Это мы чудесную землю, шедевр божественного создания, превращали и превращаем в ад. Большую часть времени человечество провело в войнах, уничтожая и разрушая. Мирное время – это крохотные отрезки времени между войнами.
Войны постоянно перекраивали мир: одни государства исчезали, другие возникали. Образованные войнами империи рушились, порождая мелкие обломки, ненавидящие друг друга, грызущиеся между собой, если они даже относились к одному и тому же этносу, говорящему на одном и том же языке, даже исповедующему одну и туже религию.
Полагаю, что зрения, слуха и иных органов чувств у каждого живущего достаточно для того, чтобы понять самое малое: к развалу ведет накопление негативной духовной энергии, когда резко поднимается в цене все материальное и обесценена мораль.
Всякий раз, когда сравниваешь далекое прошлое, невольно вспоминаешь мудрость царя Соломона. Все, что происходит с нами сейчас, уже имело место в прошлом. Меняется природа, исчезают народы и языки, на которых они говорили, а взаимоотношения между людьми не меняются. Склоки, свары, любовь, измена, желание хорошо жить, не слишком много затрачивая сил, а это возможно, только приобретя власть, хоть маленькую, пусть и незаметную, дающую возможность выделиться из массы других, стать над другими, продолжаются и будут продолжаться.
Вспомним, что предшествовало развалу Великой Римской империи.
Мощь Рима основывалась на простоте и чистоте нравов, на железной дисциплине ее воинов. Измена и предательство ее граждан жестоко наказывались. Походы и завоевания римлян сопровождались чудовищным ограблением покоренных народов. Росли богатства, менялись нравы.
Прежде при избрании руководителей государства учитывались не только личные качества кандидата, но и заслуги предков его перед римским народом. Отцов нации называли патрициями. Последним правителем Рима, к происхождению которого придраться было невозможно, был Нерон. После него ни один римский император не мог доказать свое патрицианское происхождение. Да и римляне в многочисленных боях теряли тех, кто составляли элиту римских войск. Войны в первую очередь забирают смелых и могучих, такие редко умирали своей смертью. Все чаще в Риме прибегали к наемникам. Римские войска стали многоплеменными, боевые качества резко снижались. О каком патриотизме наемника можно говорить? Римские сенаторы вели развратный образ жизни. Пиры, однополый секс разлагали и тело, и душу.
Представить следует оргии богатых римлян. Пирующие расслабленно возлежали на ложах, сверху рабы осыпали их лепестками роз. Виночерпии обносили пирующих винами, столы ломились от яств. Переполненные желудки уже не хотели принимать пищу, а глаза оставались голодными, алчущими. Чтобы продолжить пировать, принимали внутрь рвотный корень, извергали наружу выпитое и вновь начинали поглощать съестное… Затем начинались сексуальные оргии. Гибели всегда предшествует болезнь, физическая ли она или социальная.

Рим впал в великий блуд,
Лень, пресыщение,
Не ведает о том, что ждут
Погибель, разрушени

Придут такие времена,
И Боги отвернутся
Исчезнет мощная страна,
И реки слез прольются.