Глава П. Стая
Главы из КОВЧЕГА
II. "СТАЯ"
"Но по новым данным разведки,
Мы воевали сами с собой…
…Эта земля была нашей,
Пока мы не увязли в борьбе."
Поезд в огне, Аквариум
Откинувшись в большом мягком кресле, он по обычной человеческой привычке, раз за разом перебирая события, часто пытался осмыслить раскрывшуюся перед ним необъятную бесконечность... В сознании ревела, обдавая зноем пустыни, Sympathy Uriah Heep, всплывали картины увиденного. Стая…
Стая - это гора, вздыбившаяся из белесой мглы веков, ее усталые обветренные седые утесы неприступны для ураганных туч лихолетья и обвалов серых будней застоя, ее недра содержат несметные сокровища, ее сияющая вершина - в вышине вечно безоблачного неба, питающего ее неиссякаемой силой. Цепи гор отбирают у ураганов пространство. Горная гряда создает новый мир,- через ее перевалы переливается пространство-время, очистившееся от ненастья.
Стая - это мощный дуб с порослью, корни дерева уходят глубоко в прошлое и надежно укрыты сверху сугробом наслоившихся времен, на его счету не один холодный закат, не раз его ветви отражали розовый свет уходящего солнца. Поддерживая друг друга, деревья растят лес, который укрывает и упорядочивает пространство мира, аккумулируя его ресурсы и предохраняя от засухи и разгула ветра времен.
Стая - это мост, устремленный к сияющим берегам будущего. Скорее, мост - уже пары стай: пролет и опора, пролет и опора,… встречающиеся, чтобы слиться в следующей арке… Так или иначе, этот мост позволяет двигаться вперед, а Вы- часть этого моста и уже могли ощутить грубую кирпичную кладку его толстых столбов - опор, неутомимо противостоящих течению реки жизни…
И этот мягкий голос за кадром, казалось льющийся из глубин собственного подсознания: “Сегодня, Вы, - вожак стаи - стаи волков, потому что в этом чуждом и жестком мире каждый сам должен пройти свою часть пути, прокладывая дорогу идущим за ним. Сегодня Ваш черед ощутить себя одиноким волком перед пристальным взглядом будущего, почувствовать мягкий холодок страха неизвестности в груди.
…Но это только кажется, что большое дерево одиноко парит над землей без основания. За Вами - пирамида людей, на чье- то плечо Вы можете опереться сейчас, чье-то дыхание Вы лишь ощущаете у себя за спиной, образы многих - уже только в Вашей памяти, и именно эта, основная невидимая масса творит чудеса - она вынесла Вас на поверхность и помогает противостоять течению реки времени. Напрасно размахивает геральдическим блокнотом тупой вельможа, - у каждого - свой бутон розы и одна и та же, если не общая древность за спиной, разница лишь в том, насколько “тяжел” ваш рюкзак за плечами и на что способны ваши тертые джинсы.
…Его вновь забросило в далекое прошлое. Здоровенный булыжник разворотил остатки кирпичной стены и ухнул в лужу посреди корявого двора. Скользкие лягушки брызнули во все стороны, тряпьем повиснув на развалинах. Рыжая кошка припала к земле, не выпуская из когтей задушенную облезлую крысу, с оскаленных желтых зубов которой свисали и тянулись по битому кирпичу мутные слюни. Сугроб вокруг куста стал похож на зефир в шоколаде - под коричневой коркой грязи на срезе вырванного края белел снег. Человек в мокром плаще под дождем обломков кинулся под уцелевшее строение вокзала, выронив в суматохе свое единственное оружие - шило, которое было тут же погребено под осыпавшимися кусками кирпича. Змее повезло меньше - на нее обрушился столП вместе с удерживаемой им до этого крышей. Новая вспышка ракеты, напоминающей одновременно огурец, начиненный тысячей семечек- осколков, и сигару, с тянущейся за ней длинной реактивной струей, разорвала грязный, мечущийся на ветру пузырь тьмы, ураганом разметав окружающие ее горы развалин вместе с копошившимися крысами и оборвав карканье стаи рассевшихся среди них ворон…
Пейзаж вокруг все больше напоминал разруху после землетрясения. Битва стаи с тьмой угрюмого мира, начавшаяся когда-то со средневекового турнира длилась с переменным успехом не одно тысячелетие. Первоначальный страх навевали колючие кусты неизвестности пограничной пустоты, сразу же рассыпавшиеся под тяжестью первых шагов. Но именно эти, первые шаги были самыми тяжелыми - мучительно тяжело было вырваться из сладко обволакивающей шоколадной тучи, навевающей теплый покой сна-небытия - так непонятно, зачем расставаться со старыми добротными башмаками, из которых давно уже вырос, но не чувствуешь, как они корёжат твои суставы, пока не примеришь новые. Но однажды перебросив мост в будущее, рванув вперед и даже не увидев, а ощутив там теплый светящийся шар, стая, завороженная туннелем, ведущим к свету, уже не могла остановиться и отвернуть.
Кулак тьмы на поверку оказался ватным, как, впрочем, и сама тьма, с легкостью разрываемая лучами мощного прожектора и исчезающая гуляющими по ветру барханами уже в сумраке предрассветного неба. Но за рассветом и относительно благополучным днем следовал закат, и с пугающей периодичностью все начиналось с начала: разрезаемая крыльями истребителя, казалось бы, в клочья раздираемая реактивной струей и разрывами снарядов, тьма, как ни в чем не бывало, схлопывалась за ними, становясь только чернее. Легко пробиваемая обычной спичкой, она в свою очередь проникала за любую броню.… В битве не помогали ни самоотверженные подвиги героев, ни отчаянные вылазки “рэмбо”. Ничего не давали ни введенные бестолковой и нищей государственной машиной суровая дисциплина глаженых шнурков и рубашек с металлическими пуговицами, ни вредная штабная математика, как регулировщик на перекрестке переставлявшая колонны оловянных солдатиков, - ни появившиеся следом куклы шалых денег, предлагаемые пузатыми бюргерами, которые как бодающиеся бараны бились за права на обоз…
Когда все это уже совсем явно стало превращаться в ворочанье здоровенного жука в муравейнике, пришло ощущение шор, отрезающих что-то существенное в окружающем, из-за чего через череду тупиков в лабиринте приходится проламываться взрывами сражений, лишь окончательно заваливающих все вокруг. В то же время битва, подобно движению в густом вязком клею, выматывающему силы тем быстрее, чем оно интенсивнее, не давала ни минуты передышки. Это - как в коридоре гостиницы в чужом городе с множеством пустых номеров, но везде- оторваны ручки.… Наконец пришло осознание необходимости подняться над этим кошмарным зоопарком, где в клетках с безысходностью диких зверей кружило сознание целых поколений…
Перевал был пройден после тайного вече в мастерской в загородном доме в лесу, омытом дождем и наполненном озоном. Отгородившееся от комарья и назойливых мух стенами крепкого дома, ученое собрание напоминало ужин в кругу семьи. Уютно пахло шашлыком. На богато накрытом столе в пляшущих лучах красного цветка камина поблескивал коньяк. Когда, сонно потянувшись длинными ногами, в большом мягком кресле сыто заурчала после блюдца молочного супа киса, из кладовки были извлечены старинные книги, замаскированные среди банок с вареньем под грудой старых ботинок, домашних тапок и дырявых свитеров и надежно охраняемые шуршуньчиком. В них среди иссушенного временем гербария мифов была найдена формула жизнерадостного сияния. С тьмы была сорвана двуликая маска вечной незыблемости и все-разрушения, враждебности и видимости защиты, под которой оказалась лишь куча тараканов, бросившихся врассыпную под карканье оголодавших ворон. Оказалось, что тьма скрывалась не где- то в чужом роду, деревне или стране, и даже не в бесконечных просторах вселенной, - она просачивалась по древним рудиментарным каналам из далекого прошлого самой стаи. Тщетные в современном мире попытки закрыться, найти защиту под покровом тьмы лишь создавали иллюзии защищенности и свободы, корни которых уходили к древним языческим обрядам. Будучи когда-то праматерью важнейших инстинктов самосохранения, тьма давно уже с бесполезностью, достойной парашюта в пустоте, лишь путалась под ногами, мешая дальнейшему движению.
Гармония аккордов гимна симпатии открытости, любви и созиданию сменила барабанный треск, скрывавший бессмысленность разбоя. Холодный обух маятника насилия был остановлен, погасли пустые экраны радаров, когда-то полыхавшие пульсирующими вокруг круговой обороны спиралями, сжимавшими решившуюся на прорыв стаю со всех сторон. Лишенный покровов тьмы, мир начал преобразовываться на глазах. Достаточно было сбросить лопух, - вокруг плескалось и искрилось целое море сил. Каждый бутон розы нес в себе колоссальный сгусток энергии.
Как ни странно, и в стремлениях своих все оказались равны. Каждый человек в мокром плаще под дождем серых будней, скрывавший лицо в темноте капюшона и вынужденный одиноким волком скитаться под холодным закатом угрюмого мира, - шел, всего лишь, в поисках своего света и тепла. Лишь у одних это выражалось в диком, разрушающем все вокруг таране реактивной струи, у других - в прорывающемся всегда вперед и вверх воздушном шаре, движимом теплым покоем человеческих идеалов. Более того, каждому и требовалось почти одно и то же количество и того, и другого. Так уж устроен человек, - слишком много света способно лишь ослепить, а тепла - сжечь.
Мир уже давно подобно сжатой пружине искал выход. Необходимо было только получить точку приложения сил и направление, попробовать и поверить, хоть раз ощутив результат. Мгновенно были убраны горы мусора, большое дерево, которое, казалось, парило в корявом дворе без основания, оказалось мощным дубом с порослью, корни дерева утопали в зеленой траве. Уютный и благоустроенный дом в теплом розовом свете утреннего солнца умножал силы для предстоящего дня.
В возделанные грядки были посажены первые семена открытости, - весну вместе с распустившимися розами встретили новые всходы. Повеяло свежестью, - течение большой реки жизни переходило в свое новое широкое русло,- на горизонте забрезжила океанская дымка. Технологии, развитые в борьбе с тьмой, были использованы для раскрытия мира и распространения жизнерадостного сияния. Неистовость ураганов была обуздана, - они несли не меньше энергии. Датчики, ранее реагировавшие на тьму, теперь контролировали прозрачность и помогали оценивать интенсивность сияния. Оказалось, что лопух наивной простоты лишь маскировал невероятную сложность и мощь прозрачности мира. Будучи сродни атмосфере,- окутывающей огромную планету теплым светящимся шаром и прикрывающей ее тонким прозрачным слоем озона и, одновременно, дающей тепло и энергию дыхания маленькой мышке; поддерживающей крылья истребителя и, в то же время, без следа сжигающей вторгающиеся в нее булыжники метеоритов, прозрачность мира решила проблемы, тысячелетиями гнетущие поколения. Мечущийся на ветру приземленный пузырь амбиций превратился на этот раз не в радужный, утопический, готовый в любую минуту лопнуть мыльный пузырь, а- в яркий воздушный шар идеалов, неудержимо и мощно увлекающий в бездонное голубое небо мечты. У штурвала встал авторитет созидания. Гордый лебедь сложил прутья, а затем и вовсе выбрался из зоопарка. Бестолковая, нищая до сих пор государственная машина превратилась в мощный каток, утрамбовывающий пороки и сглаживающий неровности человеческих отношений.
Булыжник человеческой натуры ушел в основание фундамента, прямое широкое асфальтовое шоссе накрыло петляющую змеёй корявую песчаную дорогу с проступающей глиной. Следы ее можно было узнать лишь по буйству зеленой травы на заброшенных, спрямленных петлях, - даже последнему тупому вельможе стало выгоднее приобщать свой заряд энергии к теплому шару всеобщего жизнерадостного сияния.
По этой дороге в мир пришла новая нимфа с белой, кровь с молоком, мышкой на груди, неся фантастические, доселе неведомые образы и чудеса, которые подобно всполохам салюта поглощали последние тени. Этой же дорогой к новым сверкающим горизонтам отправлялись теперь строить свой London Town каждые, взявшиеся за руки мальчик с девочкой, бережно неся голубому небу мечты свой теплый светящийся шар идеалов.
* * *
СКАЧАТЬ ОДНИМ ФАЙЛОМ в виде книжки А5 с иллюстрациями (около ста страниц,
исписанных выцветшими от времени фиолетовыми чернилами и, местами, перепутанных : ) -
http://yadi.sk/d/ggAwON_B9Ry2S
(необходимо выделить и "открыть ссылку"/в новой вкладке/ или скопировать ссылку ЦЕЛИКОМ
и поместить ее в окно "панели навигации" /адресную строку/ своего интернет-браузера;
pdf, 3Мb, Яндекс.Диск - проверено Dr.Web : )
Свидетельство о публикации №213091701827