1 Кочевая экспедиция

 (1) Кочевник.
Зачётная сессия окончилась. Институт опустел.
В белых и гулких коридорах стало тихо. Наверху уже
начался ремонт, мебель снесли в первый этаж, и теперь,
конец  коридора у  лестницы, загромождали  стоящие,
дыбом столы, классные доски. На одной доске виднелись
чертежи, сделанные цветными мелками, рукой профессора
Иващенко. Высокий, красивый, с кудрявыми волосами и чёрными
бровями, заложил руки в карманы, ходил Логинов по коридору
и смотрел на белые исцарапанные стены. Сейчас он уйдёт и
вернётся сюда затем, чтобы сдать дипломный  проект.
По существу, всё с институтом покончено.
Была весна, и солнце в Свердловске в этот день грело  сильно.
На голых деревьях, во дворе института орали галки.
Деревья были чёрные и мокрые, от растаявшей на солнце
утренней изморози. Логинову вспомнилась программа
фенологических наблюдений, из какой-то инструкции –
«Отметить начало движения сока у берёзы, появление грачей,
первое урчание травяных лягушек в водоёмах.»
В вестибуле ему попалось на глаза объявление –
«Калатинскому медеплавильному комбинату требуются
геологи-разведчики». Ежегодно на Урале 16 мая в 6 часов утра
геологи делают первый шаг – начинается полевая разведка.
Весна! Тянуло на улицу, не хотелось глядеть на книги, а думать
о женщинах, о детстве. Через несколько дней он садился
в поезд, чтобы ехать на медеплавильный комбинат в Калату.
В кармане лежало письмо от старшего геолога, с приглашением
на работу – фамилия его была -  Ходус. Войдя в вагон, Логинов
 увидел молодую женщину, сидевшую на лавке, а рядом с ней
медный самовар. Логинов сел напротив, подтянул сапоги и,
 сощурившись от солнца, поглядел в лицо женщине. Она
отвернулась, прикусив губу. Логинов увидел тонкую, нежную
шею, с синими прожилками и в вырезе кофты, темноватую
родинку.  Он нерешительно протянул руку к самовару и сказал –
Я вижу, вы вроде семейную жизнь начинаете. Женщина
взглянула на него.  Вид у него был добродушный, глаза  добрые.
Она улыбнулась и ничего не ответила. – Покупка самовара –
это самый интересный момент. За ним сразу следует грубая 
проза, продолжал, посмеиваясь, Логинов.  – Вы думаете? –
спросила женщина. – Безусловно.  – Ошибаетесь. Я замужем
уже полтора года. Раньше мы чай всегда кипятили на примусе. –Вот как! –
Логинов сделал удивлённое лицо и смешно оттопырил губы.
Это большой срок полтора года! А чем ваш муж занимается?
 - Он старший геолог в Калате. Теперь Логинов удивился
по- настоящему. – Значит, я вроде еду к вашему мужу? –
спросил он и засмеялся. Он узнал, что жену Ходуса зовут
Елизаветой Фёдоровной и говорил с ней всю дорогу.  Она
пугала его калатинской скукой, а он уверял, что это не страшно,
раз живут там женщины, как она. На станции Рудянка нужно было пересаживаться на узкоколейку. И Логинов перенёс её самовар.
Они снова сели у окна, в маленьком  вагонщике продолжали
болтать, о всякой всячине. Логинову было хорошо.  Новая жизнь
начиналась удачно. Напротив его сидела женщина, которая
ему нравилась, с ней было приятно говорить, на неё было
приятно смотреть, и он несколько раз подумал о том, что,
быть может, она займёт место в его судьбе. Разве таких
случаев не бывает? Вскоре пошёл дождь, всё кругом
посерело и нахмурилось  Стали серыми каменистая земля
и голые деревья, и уральское небо стало более серым, чем
всегда. В Калате он предложил донести самовар и Елизавета
Фёдоровна разрешила, и Логинов хотел сразу же  повидаться
с её мужем и выяснить, где и в качестве кого он будет работать.
Он благополучно донёс самовар, и Елизавета пошла, звать мужа.
Через несколько минут она вернулась и сообщила, что Ходус
съездил в Левиху и заболел, видимо простудился.