Трубы

Стояла темная ночь. Гулкую тишину перекрывал только ритмичный шум системного блока. В этой тишине звук казался таким громким, словно крик человека на пустой стоянке. Порой я мог разделить весь этот балаган треска на вполне вменяемые слои. Надо поймать. Вот. Сейчас. Опять потерял. Если сконцентрироваться, можно на секунду уловить как запылившийся кулер выдает знакомый мотив "Быков на параде". Секунда промедления может стоить тебе песни. А вот вошедшие в резонанс винчестеры играют свое "Покрась это в Черное". Любая музыка, которую удавалось уловить, тут же уходила во фрактал безумного рычания беспощадной машины. Машина - жизнь, а люди - треск, который она издает. Внешняя команда провоцирует оглушительный взрыв, ядерный гриб тишины. Отсутствие звука может быть очень громким.

В одном посредственном оргазме я падаю на кровать. Последние несколько дней меня мучает бессонница. В таком состоянии, застревая между реальностью и астралом, казалось, что я мог проникать в суть вещей и звуков, видеть их души. Было ли это даром провидения или просто сбои в мозге, подсознание выходило наружу, я не знаю.
 Когда не можешь уснуть, тебе постоянно что-то мешает. Словно зубная боль давит на уши неслышимый писк от телефонной зарядки. Любой огонек режет тебе глаза. Ты слишком громко думаешь. Организм изнемогает от усталости, а мозг отказывается засыпать. Самоубийство.

Теперь я слышу как трубы гудят. Этот звук всегда пугал меня больше всего. Я видел, как ко мне идет железный монстр. Конечности его сочленены из труб, как у первых водолазных костюмов. На месте глаз у него были винты, а вместо рта - труба, которой он гудел и гудел. Он звал меня. Железное лицо. Лицо без эмоций. Казалось даже у жнеца есть сердце, а у него нет.

Всю жизнь у меня были очень странные страхи. Я никогда не боялся того, что показывали в фильмах ужасов. Напугать меня мог только я сам. Например, мой кот ломал задние лапы несколько раз. Обе срослись под очень неестественным углом. Они идут не параллельно, а сходятся и расходятся. Эта страшная картина преследует меня в моих самых страшных кошмарах.

Гул труб все усиливался. Если бы я был в здравом уме, я бы подумал, что он приближается. Периодичный вой слился в один нескончаемый поток. Он был везде. Всеобъемлющий и всепоглощающий. Теперь он уже являлся реальной угрозой, но я не решился на бегство. Я был вне сознания. "Он зовет тебя, он заберет тебя" - повторялось в моем затуманенном рассудке как детская страшилка про гробик на колесиках. Слишком тихо. Капля, упавшая на мое лицо пробудила мой разум. Я открыл глаза и замер в страхе. Это железное лицо. Ржавчина. Бездонный взгляд безглазого монстра поглощал меня с каждой секундой. Я не смел двигаться. Я был пойман своим же собственным страхом. Время растянулось в одну бесконечную нить и сжалось в точку, когда моя голова затрещала по швам от пронзительного гула. Я сорвался в бегство, услышав за собой скрип металла и заклепок. Буквально выскочив из дома без одежды я бежал и бежал. Мои ноги горели от снега, а мышцы отказывали. Легкие обжигал декабрьский воздух. Адреналин не позволял мне упасть. Яростное гудение утихало за моей спиной. Через время гудело только в моей голове. Я влетел в круглосуточный супермаркет. Сделал несколько спешных шагов в сторону стойки. Облокотился на нее. Белый операционный свет поплыл. Удивленные глаза сонной продавщицы. Я провалился в сон.

На следующий день, проснувшись в больничной палате, мне пришлось объясняться с родными. Я привык, не в первый раз. Когда я возвращался домой из больницы, я увидел пятно ржавчины на снегу перед моим домом.