первейшая проба пера индейского

Старый индеец улыбался. Он уже рассказал половину своей истории и теперь молча внимал звукам шуршащего ветра и травы, мирно попыхивая трубкой. На старом морщинистом лице вновь проявились борозды лет, которые столь часто разглаживались, преображая его лицо, и в эти минуты он выглядел на много лет моложе. Джон уже знал многое о Чингаре - так звали индейца. После стольких лет изучения истории плмен, посещения резерваций и миллиона телефонных звонков он сидел, наконец, лицом к лицу с тем, кого соплеменники называли "Агратарх" - "зрящий сквозь маску". Джон неотрывно смотрел на собеседника - глаза того были перевязаны полупрозрачной черной марлей, и лишь его соколиный нос указывал направление, в которое устремлен был его взор - всегда к земле. К этой плодородной земле, что он вскармливал, удобрял и топтал уже многие лета. Издали слышен был крик детей, поймавших большого жука и теперь бегавших с ним по поляне. Джон припомнил основные моменты истории, те, что он уже услышал:

Чингара был воспитан в племени Расхшриграт. По происхождению он должен был стать скотоводом, однако юношеское увлечение звездами позволило ему найти себя в другой стезе - ремесле звездочета и предвестника дурных либо благих вестей, касающихся урожая. Его родители были застрелены в ходе одной из давних битв за территорию между двумя племенами, и воспитывать его взялся племянник вождя его племени Вендапам. Тот чтил искусство Чингары, однако же заставлял его все свободное время проводить в окружении соплеменников, а не звезд и пустоши резервации. Однако же Вендапам был вынужден преклониться пред мастерством пасынка, когда тот во время празднования пятого дня сбора урожая, когда все надевают маски, смог угадать каждого из скрытоликих без исключения. Тогда-то его и прозвали "Агратарх". Позже он обнаружил таланты детектива - он мог проследить преступника любого рода, используя свою смекалку. Но его таланты претерпели значительные изменения в худшую сторону.

Старик откашлялся и продолжил: "Вот и подошли мы к основе нынешнего мирозрения моего, бледноликий друг. Случилось то событие девятнадцатого дня после завершения праздника урожая. Я и шесть моих верных друзей вышли на прогулку со звездами, древами да мхом, устилавшим путь наш. На широкой поляне, именуемой "зерцалом светочей", собрались мы вознести благодарность земле и владычице наших судеб луне. Однако были прерваны мы, когда около пяти дюжин воинов окружили нас, явившись аки из самого небытия. Мы были безоружны, но дух каждого был светел и чист, и готовы мы были биться до победной капли пролитой крови недруга, как услышан нами был вой койота - вестника ненастья. Он выл так, что у нас заложило уши. Далее произошло то, во что вы не верите -магия искупления. Я успел лишь обернуть голову, когда увидел сияющие красным глаза койота в зарослях неподалеку. Он смотрел в очи мои, а я - в его, и мы сказали нежные слова матери-ночи, возблагодарив ее за щедрые дары нашей земле. Далее не помню я ничего до того момента, как проснулся, увидев разодранные на части тела всех нападавших, равно как и моих друзей, коими устлано было зерцало светочей. И брел я домой, спотыкаясь и теряя ход мыслей, и лишь глаза, красные как лучи заходящего солнца, горели пламенем у меня в духе. И тогда койот сказал мне речь такую..."

Неожиданно прибежала женщина и что-то сказала Чингаре. Он ответил ей краткой фразой, затем махнул рукой жестко, но мирно. "На нас напали, - сообщил мне он. - Племена соседей покушаются вновь на наши территории. Однако они не в силах одолеть нас у нас дома"
 - Но кто же сможет защитить вас?! - возопил я.
 - У нас есть свои защитники, бледноликий брат.
 - И где же они, ведь вас всех, да и меня, могут погубить?!!

Ответом мне было молчание. Старик медленно встал, залоняя мне собой луну. Следующий миг я не забуду никогда, покуда я дышу. Рывком он сорвал марлю со своих очей, и взглянул на меня. Его глаза светились, пылали огненно-красным светом.