Середина

Середина.

                Сижу, опять извожу листы, кому еще можно,
                Взять, и все рассказать! Пусть даже тихо и осторожно…
                Чтоб просто сидел и слушал,
                А главное – понял, что я разделываю свою душу!


     Что-то произошло, нет, слава Богу, никакого конца света, я в более мелких масштабах, я про себя незаметного. Это со мной приключилось какое-то непонятное, необъяснимое, а что конкретно, даже объяснить не могу. Только вот полезло из меня, то, что годами копилось, то, что кто-то называл «больной головой», а кто-то просто обходился фразой «о-о-о, опять ты за свое, чего тебе спокойно не живется». Видно да, не живется.
     Середина, почему середина? Что за название? Не люблю я эту самую середину, попахивает от нее нехорошо, серостью какой-то. Ни тебе запредельной разудалости, ни пить, так шампанское, ни воровать, так миллион. Ладно, думаю, буду разбираться по ходу написания. Опять неувязка, сам говорю, что писать буду, а ведь не пишу, а так кнопки нажимаю. И нет радости от переворачиваемых листов, исчирканных, с помарками и пометками на полях, со стрелками, указывающими правильную очередь чтения написанного. Беда; монитор, который неживой, и кнопки, от которых даже мозоли, как от настоящей хорошей пишущей ручки, не получить. Листы, тетради, бумага… Бумага!  С бумагой-то уже попрощались. Спасибо за это моему большому другу Евгению Гришковцу. Он взял и как всегда гениально открыл глаза на то, что лежало под ногами. И никто не мог это заметить! Все бежали по жизни, раскинув ноги шпагатом. Руки вширь, пытаясь не пропустить ничего пролетающего мимо. Но вот сквозь пальцы сколько утекло! Бог с ними, пусть бегут, ведь их там, на финише ждет награда - смерть. Моим большим другом Евгений стал давно, ровно тогда, как я прочитал его первую строчку. Забыл! Он-то со мной не дружит, он даже не догадывается о моем присутствии на Земле. А я вот дружу. Разве с живым человеком нельзя дружить? У нас с ним просто односторонняя дружба. Безответная! Но это не любовь безответная, с такой дружбой живется легко. Просто спасибо ему, что он со мной не ссорится. Есть еще люди, с которыми я бы подружился, но, к сожалению, они ушли из жизни, а дружба с покойниками? Это некрофилией попахивает. Я их просто очень-очень уважаю. Их много, но ведь не про то, я мысли пытаюсь кому-нибудь передать, правда, не знаю зачем. Я же не философ-мыслитель с мировым именем, даже не с российским, а так..., задумался, а кто я? Может  просто человек, регулярно мучающийся своей задумчивостью, которая присылает, не просто мысли о вечном, а порой по-настоящему мешает жить! Эти мысли просятся, да какой там просятся! Они требуют, чтобы я думал о них! Но вот вопрос. Кому интересно это читать? Этот набор слов ни о чем, и в то же время обо всем. Это же мои мысли, они вряд ли найдут родственную голову, которая сможет понять и принять их, в которой они вызовут ответную реакцию к размышлению. Но, я не в силах победить себя. Я хочу говорить. И славу Богу, мне никто не сможет запретить этого сделать.
      Родился я когда-то давно, надеюсь, принеся радость моим родителям, хотя быть уверенным в этом я не могу.
1
 Все-таки мое восприятие мира и отношения моих родителей к этому, для меня крайне важному, даже определяющему, событию, мне неизвестно. Хотя..., если они испытывали хоть малую толику того, что испытывал и испытываю я к своим детям, я уверен, что им было приятно. Ну ладно, я не про это. Наверное, я рос здоровым и упитанным мальчиком. Наверное, это потому что я этого не помню, но рассказывают именно так.

     Зачем сегодня я родился
     Зачем отправлен в этот мир
     Чтоб тот, кто знал меня, гордился?
     А для кого-то стал кумир?
     А может стать исчадьем ада,
     И представлять собою зло?
     И кто не знал меня – награда,
     Тому серьезно повезло?

 Первое воспоминание себя в своей жизни откатывается куда-то далеко, так далеко, что я еще даже не мог говорить (хотя как это, зная мою болтливость, представить сложно). Мы, а это мама с папой и их сын, жили у родителей папы. Они же по совместительству являлись моими дедушкой и бабушкой. Наверное, там мне нравилось, потому что любые отрицательные, негативные, к сожалению, самые яркие впечатления, я не помню. Был какой-то праздник. Во всяком случае, мне так представляется. Я сидел в кроватке для малышей. Такая стандартная кроватка, с деревянными палочками. Кто был тем волшебником, который принес мне игрушку, я не помню. Почему-то, кажется, что это была мама. Хотя вовсе необязательно, но мне так приятней. Короче мне дали в кроватку корабль! Он был великолепный! Он был лучший! Иначе, зачем бы я его запомнил?! Как же я пытался рассказать об этом маме! И я даже рассказывал! Но..., она ничего не поняла. И вероятно, именно это смешение чувств, сильной радости и прямо какого-то несчастья от невозможности поделиться этой радостью, запали мне так глубоко. Да..., прошло всего лишь сорок четыре года, но я помню это так, как- будто это было месяц назад. Я пытался разговаривать об этом с мамой гораздо позже, в мельчайших подробностях излагал ей эту историю. Какой был кораблик, помню как сейчас, он был железный, красно-белый. Этот кораблик еще долго жил со мной. Но мама... Она сказала, что ничего не помнит. Хотя чему удивляться?! Для нее это было какое-то заурядное событие. Она просто дала сыну игрушку. Ну, пусть новую, пусть даже этот замечательный кораблик. Просто проходя, дала мне ее, и пошла дальше. Праздник ведь, гости, наверняка веселье. С учетом того что, родила она меня в двадцать один год, чему удивляться? Но дело не в этом. А я тут увидел странную штуку; то, что для одного является чрезвычайным событием, для другого простая заурядица, недостойная внимания! Значит все, что мы читаем в учебниках истории, так же написано обычными людьми, а не какими-то специальными историками. И то, что кому-то казалось ничем, для другого являлось чем-то чрезвычайно важным! Получается, вся история является интерпретацией событий человеком. Просто человеком, которому это показалось важным. Получается, верить истории нельзя?! Вот завернул!! Но что-то мне подсказывает, что так оно и есть. Не зря же говорят, при ссоре двух супругов, после рассказа обоих про одно и тоже событие: истина где-то посередине. Думаю с историей та же ситуация; истина где-то посередине.
2
   В прочем, я не хочу забираться так глубоко. Кто я, в конце концов, что бы делать какие-либо выводы относительно таких наук, как история? С другой стороны, а почему бы и нет?! Я же такой же наблюдательный, регулярно задумывающийся человек, как любой, кто эту самую историю писал! Про тех, которые историю вершили, я вообще говорить не хочу. Они сделали такое, о чем все говорят, нет, не говорят, даже не просто обсуждают, а изучают, сдают экзамены, получают оценки и пр., они вообще какие-то люди другого порядка. Они особенные. Не важно, с каким подтекстом мы их изучаем, неважно какими они были людьми, а важно само их деяние, и я обязан теперь это заучить, хочу я или нет. Просто чтобы стать, так называемым образованным человеком. Во мне все восстает!!! Почему??!!! Почему их деяния я должен изучать?! Так и это не главное! Почему я должен изучать их деяния в изложении какого-то другого человека?! Такого же, как я, простого человека, на которого это произвело впечатление?! Мне не раз доводилось выслушивать мнение людей, совершенно разных, об одном и том же событии. Их суждения бывали диаметрально противоположные. Кому же верить? Мы сейчас живем в такое время, когда история переписывается по несколько раз, разными людьми, в разных обстоятельствах, связанных своим местом проживания, вероисповеданием и пр. И скажите мне, кто из них правдивее? Так вот, истина посередине. Углубился. Бог с ней, с историей. Я просто изложил свое отношение к "неточным" наукам. И мы, изучая, или просто знакомясь, с изложением кого-либо своего отношения к чему-либо, так и должны к этому относиться. Как просто к чьему-то мнению. И не исключено что оно правильное. Или нет. Глупость все это. Это как ложь. Ложь - это зло. Догма. Точка. А дальше... А как же ложь во имя спасения? А как же ложь человеку, который должен умереть? Что? Ему надо сказать, что я пришел последний раз? Давай, помирай? А если не очень умный человек? Ему надо сказать, что он дурак? А косому, что он косой? Нет, дорогие, все это сложно.
      Вот еще одна история из моей жизни. Был я уже гораздо старше того важного происшествия в детской кроватке. Что-то около четырех лет. Как обычно, гулять меня отпускали во двор одного. Но, конечно, строго-настрого мне запрещалось покидать территорию двора. Стоит добавить, что меня воспитывали, как и очень многих. Одно из основных правил гласило, что врать это плохо. Что пусть плохая, но, правда. И  за правду, конечно, не всегда похвалят, но уж точно сильно ругать не будут. И вот в очередной раз я вышел во двор. Погода стояла отличная, весна! Солнышко светило, снег весь без остатка превратился в манящие лужи. Было в меру тепло. А грязь? Какая была замечательная грязь! Ее можно было здорово месить в резиновых сапогах. Понятное дело, гулял я не один. У меня были друзья из садика, который находился во дворе моего дома. Рядом находились детские площадки. И все ребята  приходили гулять сюда. Это было здорово. Выходишь в выходные на улицу, и хоть кто-нибудь, а есть. Так и в тот раз. Не успел я глазом моргнуть, и тут же увидел одного из своих товарищей. К сожалению,  не помню его имени. Зато  отлично помню, какая у него дома была  невозможно здоровская игра с солдатиками! Она по-настоящему  была замечательная! То, что Родину я променял бы за таких игрушечных солдатиков,  даже не обсуждалось! Но, к моему глубокому сожалению, никто мне не предлагал такой обмен. Настало время и за ним приходит мама  со словами о том, что пора идти домой обедать. И вдруг он предлагает составить  компанию и заодно поиграть в солдатиков! А его мама вторит ему, что да, конечно, пойдем. Момент! Он живет в другом дворе! Но его мама говорит, что потом они меня проводят! О, искушение! Я сдался... Я проявил слабость..., но какие это были солдатики! Как мы здорово играли! Конечно, я заодно с ним поел, но это все было не важно. А вот солдатики! Но вот подошло время возвращаться домой. Меня проводили, всю дорогу мы обсуждали, как в следующий раз с ним будем играть, кто будет за русских, а кто за фашистов. От сладостных мечтаний, слюни переполняли мою ротовую полость. Я попрощался и побежал в свою парадную.
3
 Дома, войдя, даже не успев раздеться, начал маме излагать счастливую историю про солдатиков и про будущую битву. Но почему-то мама в тот момент, когда она услышала, что все произошло не в нашем дворе, немного разозлилась. Буквально чуть-чуть. Так что взяла ремень и хорошенько приложилась по моей заднице. Это было откровение. Было больно. Но было гораздо обиднее от того, что я сказал правду, а мне... Это был урок. Первый раз в жизни тогда понял, если не хочешь получать, лучше не говорить правду. Много воды утекло с тех пор. И у меня наступили в жизни моменты, когда я себе давал зарок больше не врать. Это было тяжело. Началось это лет в восемнадцать. Но я старался. И вот прошло уже достаточно много времени с тех событий. Я теперь не вру? Я обману вас, если скажу что да, я не вру. Другой вопрос, когда и зачем. Я научился жить так, что мне не надо много врать. Просто стараюсь не делать того, что нужно скрывать. Но врать  не перестал. Вот Дед Мороз, его же нет, а я вру своим детям, что есть. Покупаю от него подарки, нанимаю актеров домой. Но ведь это ложь! И где же здесь истина? Я всю жизнь что-либо продаю. Любой человек моей профессии знает, невозможно продать, излагая одну только правду. Сплошное лукавство! Так как же быть? Вспоминаю те социалистические времена моего детства и юности. Помните то время, когда секса в стране нашей не было? И заявлялось это с такой идиотской гордостью! На что встречный вопрос от американцев прозвучал угрожающе смешно; а откуда у вас тогда дети? Вокруг была сплошная ложь. Я в ней родился, рос, взрослел. Но, странное дело, мне не нравилось состояние лжи. Опять приходим к тому, что истина где-то посередине. Невозможно всю жизнь, ежедневно, ежечасно, говорить одну только правду. Но очень хочется! Но очень не получается... Опять середина. Будем надеяться, что она золотая. Ну, эта самая середина.

     Ух! Сложно жить во лжи,
     Пытаясь верить всем вокруг!
     И не сворачивать с межи,
     Пусть даже конь тебе не друг.
     Забыть кругом и верить всё ж,
     Плюя предательству в глаза,
     Пусть даже очень невтерпёж
     Губам прижаться к образам!


     Забыл добавить про ложь себе. Крайне распространенная штука. Часто ли вам доводилось слышать: ну ведь никто не узнает! Ага. Никто. Вот одна только загвоздка, ты-то узнаешь. Узнаешь сразу и будешь знать всегда. И если ваша граница совести была пройдена, то не завидую я вам. Границы у всех разные. Это государственные законы у всех одни. Да и то, не на всех действуют. А вот внутренние... Один может запросто нерасплатившись, уйти, другой будет ждать, и пока не дождется, с места не тронется. Ну, или оставит уже так деньги и уйдет. Это я не про конкретных людей и конкретную ситуацию, а про свои внутренние границы каждого из этих людей. И вот если второй уйдет сразу, то после он долго будет грызть себя сам. Вспоминать, мучиться. Плохо ему будет, ведь нет хуже, чем быть не в ладах с самим собой, со своей совестью, с нарушением собственных границ, которые ты сам себе и установил. И договориться с пограничником на таможне не удастся, не берет он у тебя, зараза, взятку, хоть тресни! А почему, казалось бы?
4
 А потому как сам ты этот пограничник. Ну, вот и стал ты в своих глазах преступником. А ведь никто не знает. И что тебе, легче от этого?
     Мои записки не будут отличаться какой-то связью. Связью событий. Или связью логического построения рассуждений. Я просто буду писать. Все мы, я надеюсь, испытывали ощущение горя. Надеюсь, это потому что если нет, то мне сложно будет объяснить вам что это такое. Я про горе, которое сродни ощущения безумной радости. Но только все в обратную сторону. Я специально говорю не про само горе, а про ощущение его. Тут ведь вот какая штука, у одного горе, его бросила любимая, а у кого-то счастье. Ведь она ушла к этому  кому-то! И у него ох какое, счастье! Да и она совершила этот поступок вовсе не для того чтобы ей было плохо. Человеку со стороны, скажем так, наблюдателю, тоже по-разному. Один, открытая душа, все примеряет на себя, пропускает сквозь свое нутро, пытается на место всякого, сильно переживает за оставленного. Но! Странная штука, если он адекватный человек, то он и за нее рад! Ведь родилось сильное чувство! Любовь! Да такое сильное, что она бросила все. И ушла в неизвестность. А мы же знаем, что больше всего пугает нестабильность. Будучи юнцом, страдал, как и все максимализмом. И ситуация однозначно трактовалась бы не в пользу того кто ушел. А сейчас... жизнь штука сложная. Или мы ее делаем такой? Вернемся назад, ко второму типу наблюдателя. Да он, собственно, и не наблюдатель. Он пассажир по жизни. Он едет. Его ничто в этом пути не интересует. Его даже не интересует, куда он едет. И уж тем более зачем. Это вопросы для придурков. Для меня. Его не интересует, как едут другие. Ему интересно только как он едет сам. Не хочу про таких. У них своя жизнь, со своим отношением к ней. А по мне так и не жизнь, да и отношения никакого к нежизни быть не может. Прям животные... В сложную сторону полез. Неблагодарную. Непроходимые трущобы. Я ведь тоже животное? Или я умею святым духом питаться? Пока оставим. Но как-бы там не было, вся наша жизнь состоит из ощущений. Разных. От одних и тех же событий. Народная мудрость; одному война, другому мать родна! Так и есть. А мысль покатилась дальше, если все так, то получается что однозначно хороших, либо однозначно плохих событий не бывает? Опять середина? Наверное...
     Есть много вещей, которые меня интересуют; например, взаимосвязь всего со всем последующим. Проще говоря, все, что мы проходим, проезжаем, пролетаем в нашей жизни, все имеет продолжение. Вспоминается фильм "Москва слезам не верит", когда главная героиня говорит: «Вот если бы ты меня тогда не бросил... ". Вроде было очень плохо. А оказалось! Вот оно что! Вон, каким человеком стала! И любовь настоящую встретила! А просто надо было получить, пройти то, что она прошла. Можно, конечно, рассуждать и так; судьба дала ей пинок, придала ускорение. Да. Но только отчасти. Многие способны начинать биться за место под солнцем? Многие готовы идти упрямо к цели? Многие готовы совершать Поступки? Именно с большой буквы! Наплевав на осуждения окружающих, на трудности, которые пренепременно ожидают за углом принятого решения. Но все что произошло, то, что будет происходить, все завязано. Помните: Аннушка уже масло купила. Есть такое предположение, и оно мне близко, что судьба в каждый миг (между прошлым и будущим) предлагает нам делать выбор. Выбрав пойти налево, не удивляйтесь последствиям. Измена, ложь, чувство стыда и пр. Направо, вроде прав. Но! А если ты не изменять пошел, а наоборот, находясь дома, ты изменяешь? Например, себе? И что важнее, сохранить ужасную семью или же сломать ее, дав шанс, двоим попробовать построить что-то заново? Не двоим, а четверым! Опять получается, нет черного, нет белого. Середина. И истина где-то здесь.
     Помните, говорил выше, что жизнь это наши ощущения. Я искренне в это верю. Представим ситуацию; на все всё-равно, нет радости, нет горя. И что? ЖИВОТНЫЕ! А так?
5
 Любовь, свернувшая всю жизнь, ненависть, до желания грызть обидчика зубами, ожидание, с замершей секундной стрелкой? А? Вот это да! Живем! И вроде на людей похоже. Дальше, сложнее. Нет, я конечно не идиот, я понимаю, как отличить ощущение радости. А вот смогли бы, если бы не знали ощущения горя, пусть даже тоски, уныния, да и просто скуки. Все познается в сравнении, скажете вы. Ага, кто первый хочет начать сравнивать? Причем с горя, а то счастья, то и не понять будет! Нет, не мы выбираем, не мы строители нашего бытия. У нас есть шанс выбирать. Как у витязя на распутье. Только там хоть камень стоял, с предупреждениями о том, что будет, а у нас? Бог с ним, с выбором. Это отдельная история. Мы про ощущения. Так вот, опять назад поеду, по времени. Советское время. Застой. Дефицит. На Новый год приходит куча гостей. Весело. Подарки! Я-то маленький! Ну, относительно. И вот для меня самый торжественный момент: накрывают на стол пить чай. Хотя взрослым это совсем уже не к чему. Они напились, или еще пьют, курят, танцуют, болтают, короче они в празднике. Но традиция! Без чая домой отпускать нельзя! Вы что мама, и чаю не попьете?! Наконец-то подошли к самому главному! Достается коробка конфет! Где ее прятали? Не знаю, но до Нового года и после и я их не видел. Их открывают и ставят на стол. Я не один жду этого волшебного момента. Со мной в предвкушении настоящего праздника стоят братья и сестры. Открыли, поставили и... Ох как было вкусно! Вспоминаются разговоры бабушек у подъезда; вот раньше колбаса была... Вот и тех, таких вкусных конфет я больше не ел. Но ведь все не так. Просто случилось так, что нам повезло. И теперь этих конфет много. Да и не дорого. Уж коробку, другую, любой может себе позволить. Я говорю именно о тех конфетах из детства. Фабрика им. Крупской. Что же случилось? А бананы? Которые покупались, отстояв огромную многочасовую очередь зелеными? Заворачивались в газетку и под шкаф? А ты заглядываешь туда ежечасно, а вдруг хоть один уже созрел? А теперь? Не хочу. А что, бананы тоже раньше по-другому делали? Их раньше как капусту, на грядках выращивали? Нет. Все проще. В тот момент, когда это становиться доступно в любую секунду, оно тебе становится неинтересным. Невкусным. Удовольствие, ощущение удовольствия потеряно. А представляете, как тяжело жить состоятельным? Многие ведь им завидуют. Со словами, на его месте должен был быть я. А представьте; икра черная полный холодильник, устрицы во вдове клико плавают, попискивая, смотришь в огромное окно, во всю стену, на альпийские подстриженные горки, в другом окне постоянный шум прибоя. У дверей стоит небольшой автопарк, самая бедная машина в котором бугати виерон по спецзаказу. И все это всегда. И навсегда. Беспрерывно. Уже тошнит, а оно все есть. И не кончается. Вот ведь. А где же то, ради чего все это зарабатывалось, строилось, покупалось. А нету! Я вовсе не пытаюсь достучаться до ваших сердец, чтоб их залило кровью от жалости к толстосумам. Но ведь это правда! Отсюда и покупки яхт, а у меня больше! Футбольные команды и пр. Ну, хоть как-то получить ощущение удовольствия. А сложно! Ну не становиться же опять бедным?!! А может проще не становиться богатым? Это куда как проще. Я не радею за бедность. В бедности удовольствия маловато. И что? Опять середина? Наверное, она становится еще более золотой...
      Обмолвился о понятии зависть. Немного споткнулся об него. Стал вспоминать себя, свое детство, не самое богатое. И зависть. А была ли она моим верным спутником, моим оруженосцем Санчо? Я помню хорошо, как я видел что-нибудь у ребят такое, что совершенно точно не могло оказаться у меня. Видел то, что теоретически могло. И что же со мной происходило? А вы знаете, я начинал мечтать. Вот повезло мне! Обделили меня ей, этой тяжелой, злой, порой отравляющей людям всю жизнь, завистью. И ведь она тоже способна заставить человека совершать поступки самого низменного характера. Прямо как любовь! Они что, родственны? А вот нет! Зависть никогда не подвигнет вас на геройство, на безрассудство. Никогда вы не будете летать в облаках.
6
Только сжигать себя изнутри, только стараться отравить жизнь другого, которому завидуете. И нет желания созидать, только рушить. Получается что, у зависти мужское начало? Это же мужчина по своей природе разрушитель. Фу, какая гадость! Завистниц хватает и среди женщин. Это должно успокаивать, но как-то не греет. В жизни бывали моменты, когда я не любил себя за то, что я являюсь представителем мужской половины. Я узнавал о поступке, это не поступок, а какая-нибудь мерзость, которую совершил какой-нибудь "мужчина", и мне становилось так стыдно, так плохо и горько, что я один из них! Я говорю о вещах, которые могут сделать только мужчины, например насилие. Я-то вроде такого не делал, но я тоже мужчина, значит, тоже виноват. Прямо как пионер, нес ответственность за свою пионерскую ячейку, как родитель несет ответ за свое чадо, так и я чувствовал себя. Так вот про зависть и меня; у нас не сложилось. Зато я начинал мечтать. В далеком детстве я открыл для себя этот богатый мир, в котором мне никто не мог помешать делать и иметь все, что я хочу. В каких только странах я не побывал, какими только вещами я не обладал, а сколько девчонок становилось моими подругами, а какой я становился атлетичный и красивый! Все там, в мечтаниях. Они были, да и остаются как сны. Только сны бывают разными, а мечты всегда хорошие. Ну, для тебя во всяком случае. Ненароком вспомнил мечты о мести. Хотя, а кому плохо от моей мечты? Это я в мечте совершал с обидчиком все что хотел, а в жизни он даже об этом не узнавал. Значит, опять только мне хорошо было. И еще отличие от снов, бывает, просыпаешься и расстраиваешься, что это был сон. С мечтаниями такого не бывает. Ты сам туда специально уходишь, сам там сидишь, и сам выходишь. И все по своей воле, не по физиологии. Больше всего я любил мечтать вечером, когда отправлялся спать. Там в тишине, темноте, под теплым одеялом, ничто и никто не отрывал тебя от этого сладостного состояния. Я лежал и грезил. Мог так замечтаться, что учащался пульс и дыхание, ладошки становились влажными, и я не мог заснуть. Но ни разу я не жалел о потраченном времени  на мечты. Было приятно. Я получал ощущения счастья, удовольствия. А мы же все для этого делаем. Да какой там приятно! Было очень приятно! И в школе, накануне 8 марта, когда можно открыто подарить подарок девочке, которая тебе нравиться. И вот ты лежишь и думаешь, какой это должен быть подарок, чтобы она поняла, как ты к ней относишься. И вот он выбран! И ты приходишь в школу, а она даже не представляет, что ты ей подаришь. Она даже не представляет что именно ТЫ, ей сделаешь подарок. В мельчайших деталях ты прогоняешь весь твой путь до ее парты. Ее удивленное лицо. Несомненно, она будет рада. Удивлена и рада. И так тебе улыбнется, что ты сразу поймешь: она догадалась о твоих чувствах. И ей это приятно, и значит она тоже... Или другое, уже старше. Интересно, как я буду подходить к этой машине? Я не представляю! Она же такая! И вот я подхожу, открываю дверь и сажусь. Нет, как-то быстро, я открою дверь и постою, полюбуюсь ею внутри. А потом только, медленно буду усаживаться. И вот я внутри, и все приборчики, все кнопочки, это все для меня! Сейчас я ее заведу. Ах! Как она звучит! Не звучит, поет! Сколько же у нее будет цилиндров в двигателе? Еще не придумал. Пускай восемь! Как же она поет!.. Из более позднего: завтра! Точно ведь завтра! Он должен придти подписать договор! Он же почти пришел! Это же так близко - завтра. И он точно подпишет! Главное не дергаться и не нервничать. Да! Точно, а то мало ли что! Вот он придет и... И все это может повторяться и повторяться. Может меняться предмет вожделения, но суть та же. И как все-таки это здорово! Это даже лучше того, когда оно будет. Ожидание приятного. Деда Мороза с подарками, да и просто такого праздника как Новый год, или своего детского дня рожденья, когда сто раз меняешь список гостей, или каникул, особенно летних, хотя бы вот ту модельку машины, которая самая лучшая и она станет твоей. Да мало ли! Ожидание приятного. Оно всегда приятней самого ожидаемого. Ну и что, теперь значит ничего не надо, достаточно помечтать?
7
 О некотором, может быть и да, например, о замке в Монако. Помечтаю и забуду. Опять хочу в Париж! Вы уже там были? Нет, уже хотел. А точнее, мечтал.
     Бедность. Что это? Где границы? И какая она? Духовная? Так самое смешное, человек, бедный духовно, не замечает этого. Или же даже не знает. И представьте себе, бывает гораздо счастливее тех, кто душевно богат! Богатому душой гораздо сложнее жить. Он часто чувствует то, о чем другие и не подозревают. Да, его мир шире. Да, он от большего может получить ощущение удовольствия. Но ведь и обратная сторона тоже есть. Ему проще получить и отрицательные эмоции. Он может быть уязвлен там, где другой будет душевно спать. Более того, такие люди, как правило, более эмоциональны. Ближе принимают все к сердцу. Больше переживают. Неважно от чего, и от горя и от радости. Точнее от их ощущений. Жизнь у них может не длиннее других. Но то, что она шире, это точно! Но лучше ли это? А может проще жить спокойно? Умиротворенно. Принимать все с благодарностью. Плохое со словами; и это тоже пройдет. Не знаю. Истина опять пытается занять среднюю позицию. Вернемся к бедности материальной. Она тоже не однозначна. Есть разная бедность; желаемая и вынужденная. Я бы так сказал, временно вынужденная. Просто если бороться, то поздно или рано получится сметана и ты, как та лягушка сможешь выбраться. А бывает, попробовал раз, ну другой и все... Руки вдоль тела и только всхлипывания; не везет мне, такая у меня судьба, не всем же, надо кому-то и бедным быть. И вот тогда временновынужденная становиться желаемой. Смирение. Никогда не нравилось мне это слово! Не хочу смиряться! Привыкнуть можно ко всему, но... Лучше все же, чтобы мир прогнулся под нас. Я подожду. Я буду биться. Буду ошибаться, пытаться идти не в тех направлениях. Но я буду что-то делать. И ждать. Одно из самых неприятных занятий. Ждать. Вывод из всего вышесказанного; не хочу быть богатым, не хочу быть бедным. Хочу посередине. Да.
     А как понять, что вот она, середина? Сложный вопрос. Она, середина, не является гранью, за которой пропасти позади и впереди. Прям лезвие бритвы! Отнюдь. Это самая широкая полоса. Гораздо уже бедность и богатство. Просто они ярче. Сильно не хочется быть бедным и сильно хочется быть богатым. И там и там все ярко . С одной стороны, помойка, корка хлеба, причем черствая, найденный жирный окурок и пр. С другой яхты, брильянты, куршавель, монако... А середина? Серая? Скучная? Ничего подобного! Находясь здесь, ты регулярно можешь испытывать и те и те ощущения. Поехать загород. В лес, за грибами. На рыбалку, не важно. Устать, проголодаться. И вот устроить привал, часов так через шесть после блуждания по лесу. А в кармане куртки два бутерброда. В полиэтиленовом пакетике. Один с сыром, другой с докторской колбаской. Масло давно растаяло. Все смешалось, смялось, куча крошек. И вот ты достаешь трепетно этот пакетик, дрожащими руками разворачиваешь... Ооо! Как же вкусно! А теперь представь, стал бы ты это есть дома? Смешно! А там ты себя почувствовал искусственно бедным. Ты ощутил радость от крошек булки! Другой раз. Какое-то событие. Важное для тебя и, предположим, для твоего близкого человека. И вот ты идешь в дорогущий магазин, бутик по-ихнему. И покупаешь какую-нибудь безделицу тыщ за много, о чем обычно даже не пытаешься думать! Пусть это будет украшение для любимой. Боже! Какой взрыв эмоций ты испытываешь, отдавая эту кучу бумажек за то, что оценить не в силах. Ты же не женщина. А с учетом того, что большая часть этих денег взята в долг? Ты просто герой! Тебе потом полгода пахать, чтобы рассчитаться! Но рука твоя не дрожит. Наоборот, ты все делаешь с каким-то прямо достоинством. Ты победитель! Конечно, конечно в голове не раз прокручивается сюжет, как ты небрежно преподнесешь это ей! И увидишь в ее глазах блеск. Нет, не блеск золота или бриллиантов! А блеск глаз, которые вдруг стали влажными. Она же знает, чего тебе это стоило! Да… Ушел в сторону.

8
почувствовать себя относительно богатым, ну скажем, состоятельным, достаточно ужаться ненамного, подкопить денег и ...купить путевочку куда-нибудь. Даже не важна страна отправления, главное настоящие пять звезд. Хотя бы на неделю. Да пусть даже горящую! И вот ты там. И все вокруг тебя. Ты - солнце, все вращается вокруг. Тебе разве рот салфеткой не протирают. Неделя, другая... Устал. Хочу домой. Хочу работать. Хочу эмоций. Хочу встать рано, детей в школу в садик. Хочу жизни! А там? Самая большая неприятность, это то, что третье блюдо было чуть переперченное? Ужас! Не хочу так жить! Хочу в свою середину! Точно, она золотая!
     Мысли о том, что нас окружает, о нашей жизни и о нас в ней, настигают нас сильнее, когда все плохо. Они становятся острее. Все чувства заостряются. Ты чувствуешь жизнь каждым, самым маленьким отростком нервного окончания. Ты на грани. На грани добра и зла. И вот в тот момент ты начинаешь писать душой. Слова, сложенные в строки, вылетают из тебя как пулеметная лента. И потом, через годы, перечитывая те строки, ты сочувствуешь, даже не так, ты заново ощущаешь то, что было. А если ты читатель не своих слов, то ты не вспоминаешь, ты растворяешься в герое и проживаешь его жизнь, чувствуя то, что он чувствовал. Это значит что написанное, все, каждое слово, пропущено через горнило души, пережито автором. Он плакал там, где плакал герой, смеялся, где герой был весел. Либо просто писал про себя. В любом случае он ощущал себя тем человеком. Он жил этими ощущениями.
     Тема о том, что мы живем ощущениями, порой кажется тупиковой. Получается, что мы делаем все лишь для того, чтобы получить удовольствие? Даже не удовольствие, а ощущение удовольствия. Ну вообще! Значит, наркоманы приблизились вплотную к достижению человеческой мечты? А что? Ширнулся и на тебе! Ты в ощущении счастья! Если бы все так было просто, то конечно, подольше, но став богатым, ты тоже будешь счастлив? Ты же сможешь, получать все безгранично и практически без мук выбора. Ты же, если не президент Земли, то уж президент своих желаний точно! Но мы то знаем, что все не так, что, только меняя ощущения с радостных на несчастные мы можем по настоящему их испытать. И только так нам доступно ощущение радости. Пусть даже относительной, только для нас. А если радость всегда, то это уже не радость, это просто бананы. Каждый день, в независимости от сезона и времени суток. На которые порой и смотреть то не можешь. Вот оно как! Опять значит надо болтаться в серединке. Там есть и то и то. Нет, не хочу я быть богатым! Не уговаривайте! Да и наркоманом не хочу! Искусственно это все! Не те ощущения! Да и жизнь у них коротка, а я ее, жизнь люблю! Середина рулит!
     Интересно, в развитых странах все определяется средним классом. Заметьте, не богатеями, а именно средним классом. Нет, конечно, есть лобби, проплачиваемые толстосумами, двигающие их интересы, проталкивающие законы, чтобы они смогли заработать какие-нибудь миллиарды-миллионы. Но когда начинаются выборы, все обращаются к среднему классу. Он там, самый многочисленный. Он там, самый определяющий жизнь. И если у этого большинства все будет хорошо, то и у правительства с их председателем  и президентом все будет хорошо. Но это у них. У нас средний класс, это почти что ругательство. Человек, который достиг чего-либо, сразу считает себя великим. Он готов пыжиться, вылезать из штанов, лишь бы его считали богатым. Заметьте, не бедным. А именно богатым. Средний класс? Нет! Вы что! Что я, себя не люблю? Сами вы средний класс! И только у нас могла родиться поговорка; встречают по одежке, провожают по уму. Ха! А если ты выглядишь как лопух, твоего ума уже никто не различит! Он никому будет не интересен. Ты на себя посмотри! Ты учи свою жену щи варить! Если ты такой умный, то почему такой бедный? Ну и как апофеоз; бандитский понт дороже денег. Получается что? Мы живем по бандитским законам?
9
 Или мы недоразвиты, и для нас бусы капитана Кука это величайшее благо? А может наше азиатское начало говорит? Золотой унитаз и пр.? Есть еще теория, это пережитки нашей социалистической системы, того дефицита всего, что он породил. Не знаю. Но уверен, что только у нас есть люди, которым негде жить, нечего носить, нечего есть, но они покупают новый автомобиль, может даже не совсем новый, но обязательно "крутой". Ведь встречают по одежке! Вот он в нем подъедет, и с ним непременно будут разговаривать по-другому. Какой там внутренний мир? Какая духовность? О чем вы? У меня крутая тачка! Значит я успешный! И все хотят со мной познакомиться и дружить. И, несомненно, завести общие дела. Вот тогда-то я и заработаю денег, и смогу расплатиться с кредитом. Тупичок... А где же все, чем мы отличаемся от животных? Где разум? Где чувства? Где интеллект? Тачка... Помню в моей молодости, существовала подобная глупость. Она касалась одежды. Надо было обязательно быть одетым в джинсы. Стоили они ровно зарплаты моей мамы. Естественно, у меня их не было. Но эта вещь, джинсы, открывала тебе многие двери. Даже  двери кабака, а раньше и туда были очереди, тебя пускали. Они видели, что ты в джинсах. Значит, точно деньги у тебя есть, и ты сможешь дать на лапу. Я не знаю чем это все вызвано. Я не знаю, откуда растут ноги. Но я твердо уверен, что это ненормально. Ведь есть же и такие высказывания; не место красит человека, а человек место! И ведь это наше, исконно российское! Но почему оно умерло?! Почему теперь, скажи мне кто твой друг, и я скажу кто ты?! Ведь мои друзья вовсе необязательно успешные люди! Они даже порой не симпатичны наружно. Но они так чертовски красивы внутри! С ними так здорово можно посидеть и поболтать! О чем? Да ни о чем! О жизни! И они меня понимают! Они слышат меня! И я их слышу. И хорошо нам друг с другом. Вот ведь штука какая! И что из этого? А то, что опять получается, те, кто где-то посередине приятней и интересней тех, которые по краям. Я о бедности и богатстве. Середина.

     Пускай на площади под стон,
     Пускай под счёт толпы  вокруг,
     Пускай лежишь уже крестом,
     Лишь только б был с тобою друг.


     Сколько людей в детстве испытывали комплексы относительно своей внешности? Или еще чего другого. Сколько живет с ними всю жизнь? Порой, прощаясь с одними и выращивая новые? В детстве это число приближается к абсолюту. Но бывают приятные исключения детей без этой гадости. Как правило, это замечательные дети замечательных родителей, с обязательной любовью всех ко всем. Но мы о них не будем, у них и так все хорошо. Я уверен. Меня комплексы, относительно своей внешности, настигли рано. Я вдруг резко увидел в зеркале уродца, с большой нижней губой, с ужасно крупными двумя верхними зубами, прямо заяц какой-то! А этот чубчик, который, по словам старших "корова лизнула"? Ужас! И становясь старше, я замечал только изменения в худшую сторону. То я больно толстый, то я стал тощий, то мышц не видно, то нос очень длинный... И это только внешность, а одежда? Комплексы порождали во мне неуверенность. Неуверенный в себе ребенок. Я долго думал, когда я переборол себя, когда я стал таким как я сейчас? Это была долгая, кропотливая работа над ошибками. Работа над собой. И сложилось так, что мне некого благодарить в этом пути. Я все решал и делал сам. Обратно к неуверенности, к комплексам. Почти уверен, что это своего рода, нелюбовь к себе.
10
Многие говорят; надо любить себя, а неуверенные люди с комплексом отвечают; да, тебе хорошо говорить, ты вон какая (ой)! И они не видят изъянов в этом человеке. А знаете почему? Вовсе не потому что их нет, а просто этот человек любит себя таким, какой он есть, и выглядит при этом единым целым, с неотделимыми недочетами. Нет, конечно, он знает, что было бы неплохо немного сбросить в одном месте, немного набрать в другом, что корни на волосах отрасли и их пора подкрасить, или наоборот волосы на висках на уши полезли и пора подстричь. Но при этом, он себя и такого любит. Идеальных не бывает. Вот в другом человеке мы готовы мириться с каким-то несовершенством. Особенно в том, которого мы выбрали душой, полюбили. Мы можем ему многое прощать. Но почему же себе мы не прощаем сущую мелочь? Которую кроме нас и не видит никто. Мы видим это всегда, не забываем даже ночью во сне. Как-будто мы разведчики, а наши комплексы, это тайный шифр. Мы регулярно, занудно, проверяем насколько изменились наши недостатки. Причем, конечно же, в худшую сторону. И мы, с чувством мазохизма, начинаем прямо наслаждаться нашими недостатками. Разглядываем их крупно в зеркале, чуть ли не лелея их. Зачем? А почему бы не полюбить? Почему бы не принять как есть? Это даже не какой-то другой человек, который пытается покорить нас, это мы сами. Боритесь за себя, за любовь к себе. Если не получается так полюбить, делайте что-нибудь, завоевывайте себя. Может вы полюбите себя не за то, что сделаете, а за то что делаете. Это как период ухаживания. Букетно-конфетный такой, когда и зарождается чувство. В данном случае оно родится к себе. И жизнь станет другая, потому что вы станете другими. Я все это писал, ссылаясь на собственный опыт. Я прошел все круги этой спирали. Я пришел к себе любимому. Знаете, я лет с восемнадцати хотел сделать наколку. Но меня останавливало, что это на всю жизнь, и значит, она должна быть какой-то особенной, вне времени. Я ее сделал. В сорок три года. Я наколол на плече фразу: я нравлюсь себе такой, какой я есть. Правда, по-английски. Трактовать ее можно и по-другому; я ничего не хочу менять в своей жизни. И то, и то будет правильно и верно. Я люблю жизнь. Я люблю свою жизнь. Я люблю себя в этой жизни. И мне за это не стыдно.
     Сила духа - это чувство, с которым жить просто. А может наоборот сложно. Порой, проще уйти в сторону. Причем случаи такие гораздо чаще. Мало что проще, так еще и безопасней. Здоровее будешь. Но мы восхищаемся людьми, которые обладают этим качеством. Которые готовы встать и защищать себя, своих близких, даже будучи уверенным на девяносто девять и девять десятых процента, что проиграет. Но ведь он выиграет! В любом случае, даже если проиграет свою жизнь. Странно, ведь самое дорогое, что у нас есть, это жизнь. И что получается? Он проиграет самое драгоценное, самое главное, и при этом выиграет? Сложно. Но я точно знаю, что самый главный бой в своей жизни, бой с самим собой, он выиграет. Как это с самим собой? Ему же угроза не от себя, а предположим, от каких-то жлобов! А вы что думаете, ему не страшно? А вы думаете, он не хочет послать все подальше и бежать? Вот она, где борьба! И дальнейшие физические истязания ничто по сравнению с этой битвой. Превозмочь себя, победить. И мы видим это ежедневно, но не обращаем внимания. Я не про угрозу жизни себе и близким, я про борьбу с собой. Со своими страхами, с ленью, со своими привычками, наконец! Говорят, что ее можно воспитывать, хотя это про силу воли. Но мне кажется, что это одно и то же. Главное, что это сила внутренняя, не внешняя, мышечная. Я думаю, что воспитывать ее никак, ее можно тренировать боями местного значения. Например, заставить себя что-нибудь сделать, ну то что очень лень. Или не хочется. Или не можется. Ну, или страшно, наконец! Вспоминаю один такой бой из детства. Первые два класса я отучился в одной, очень приличной школе. После окончания второго года обучения наш класс расформировали, и меня отправили в другую школу. Она была похуже, и хулиганов там не просто было больше, а просто иногда встречались не хулиганы.
11
 Из прошлой школы нас перевели четверых. Трое были девочками. Я один. Мои новые соученики поговорили со мной, выяснив, откуда я взялся. На второй или третий день, я получил предложение встретиться после уроков во дворе школы. Конечно от мальчишек. Я прекрасно понял зачем. Да мне и рассказали позже. Драться я должен был. Причем с самым крупным хулиганом из моего нового класса. Как сейчас помню, звали его Левка. Сказать, что мне было страшно, не сказать ничего. Я трясся от страха. Так вот, ожидание чего-то страшного оказалось, вовсе не длилось. Время летело. Во время этого временного полета, я размышлял. Наверное, я все-таки не размышлял, а спорил сам с собой. Меня было два, один то предлагал после уроков убежать, то предлагал пойти к учителю. Второй спорил с ним, уговаривал, угрожал. А ведь я был совсем еще щенок! Только-только мне исполнилось 9 лет. Чего я боялся? Боли! Боялся проиграть! Девчонкам не понять этого. И вот последний звонок. Я вижу насмешливые лица доброй половины мальчишек. Им здорово! Будет драка! Они будут смотреть! Я очень медленно собирал свой ранец. Потом очень тщательно переодевал сменную обувь. А они стояли в сторонке и ждали. Ждали своего праздника! Прямо как римляне ждали боя гладиаторов. Только гладиатор был один. Им был я. И вот я пошел во двор. Это были самые страшные секунды. Но я пошел. Сам. Я снял ранец и положил его. И вот я встал, сжав кулаки. Не буду писать про струйку холодного пота текущей по спине. Я не помню. Но тот страх я могу ощутить как сейчас. Драка была, наверное, не долгой. И мне не запомнились ее подробности. Помню что еще до начала драки, некоторые выстраивались в очередь. Очередь на драку со мной. Мы с Левкой закончили. Просто устали. Даже крови не было ни у меня, ни у него. Так синяки. Пожали друг другу руки и ...стали друзьями. Как ни странно больше желающих не нашлось. С тех пор я был принят в свои. Меня приглашали гулять вместе, хулиганить. Мы долго дружили. После уроков били стекла кабинетов, в которых учителя кого-нибудь обидели, играли в пробки, трясучку. Короче жили полной, насыщенной мальчишеской жизнью. Как бы все сложилось, если бы я тогда убежал? Я не знаю. И никогда не узнаю. Да и не хочу. Но тот бой я выиграл. Не бой с Левкой, а бой с собой. И я победил себя. И я благодарен себе за ту, такую важную для меня победу. Я ничего не хочу менять в своей жизни. Мне нравиться быть таким, какой я есть.
     Аналогичный случай со мной произошел гораздо позже, когда я стал уже достаточно самостоятельным, лет в двадцать пять. Это была первая поездка в нашу соседку, в Финляндию. Поехал я со своим другом, по совместительству и сотрудником, на машине. Ехали в Хельсинки, на переговоры. По тем временам они казались очень значимыми и серьезными. Это был мой первый выезд не в социалистическую страну. Тогда поразил переезд границы. Это сейчас люди с достатком покупают там себе дачи, а на новогодние праздники выстраиваются многокилометровые очереди. И если ты хочешь арендовать там домик на Новый год, то делать это надо еще летом. А тогда... Тогда на границе нас было целых пять машин, три из них финские. Но не это поразило, а поразил контраст всего, за этой волшебной палочкой, называемой шлагбаум. Дороги вдруг стали без рытвин, как после бомбежки, чистота зарезала глаз, вдоль дорог не валялись милые сердцу пакеты и бутылки, разметка четко прочерчена, все знаки на своих местах. А домики, казалось такие аккуратные, после наших кривых шалашей в садоводствах! Про магазины вообще нечего говорить. Одно слово - заграница. Мы здорово рванули вперед, в экономическом плане, и сейчас нет той разительной перемены при пересечении этой полоски под названием граница. Но я об этом пишу, просто чтобы было более понятно мое состояние. И вот мы на месте. Устроились в гостинице, съездили на переговоры, поели. Что делать двум парням вечером? Конечно, выпить и идти на дискотеку! Мы это и сделали. Выпив в гостинице, в баре, мы отправились на поиски этого крайне нужного нам тогда заведения.
12
Где-то в центре оно было обнаружено. И вот мы там. Конечно, танцуем мы лучше всех. Всех кого? Да этих самых суомолайненнов! Медленные танцы мы танцевали парами, но не друг с другом, а выбирая девчонок посимпатичней. Регулярно подходим к бару и в туалет. И вот в один из очередных посещений оного заведения, нам было предложено уйти. Причем кем, охранником? Нет, местными поддавшими пацанами. Мой товарищ прекрасно говорил по-английски, я был собакой Павлова, все понимал. И что же мы сделали? Пошли танцевать дальше! И вот диско закрывается. И мы плавно одеваемся и вальяжно вываливаем на улицу. Их человек семь. Ждут. Ну и что вы думаете? Драки не было! Весь запас английского хамства вперемежку с роскошным русским матом, так подействовал отрезвляюще на местную молодежь, что четверо как-то сразу разошлись по домам. И лишь один порывался нам чего-то доказать, но двое его друзей мертвой хваткой утащили прочь. Скажете пьяная разборка? Да не так уж мы много выпили, а прибавьте культурный шок от заграницы, да мороз на улице! И ведь можно было просто убежать. И никто никогда бы не узнал про это. Но об этом знали бы мы. И после нам надо было бы все перевести  в шутку, либо в мечтах разбрасывать обнаглевших пацанов. Но мы решили, не сговариваясь, что мы примем бой. Бой с самими собой. И мы опять победили! Той самой силой духа, заставив себя остаться силой воли. И все это не мелочи. Все это и есть бои местного значения. Это как бросить фантик в урну с приличного расстояния и попасть. Вроде ничего не сделал, а приятно.
     Помню в детстве я, наверное, как многие, хотел быть знаменит. Ну не знаю кем, все-равно. Артист, певец, музыкант, да хоть президент! Главное чтобы меня узнавали на улице. Просили автограф. Смешно! Когда стал старше, измучился вопросом смысла своей жизни. Подчеркиваю, своей. Не просто жизни на Земле, а своей. Это было ужасно, я понял, что срочно надо что-то сделать! Написать гениальную картину, гениальную книгу, гениально прыгнуть выше всех, на худой конец, дальше. Иначе моя жизнь виделась мне полной бессмысленицей. Зачем я живу, если я не оставлю следа в истории? Как это наивно! Как глупо! Я считал что певец, либо художник может оставить след в истории! Много мы помним певцов с какого-нибудь 1700 года? Смех, да и только. Размышления на эту тему меня не оставляли очень долго. Я взрослел, и опять взрослел. Менялись мои суждения о жизни, о том чего я хочу в ней. Менялись мои приоритеты. И вот когда-то настал момент, что оглянувшись назад, на себя вчерашнего , я не покраснел. Я не подумал; вот придурок! И с того момента я понял что я вырос. Да нет, конечно! Что вы, естественно, я продолжал ошибаться, и даже не был согласен с собой позавчерашним, но мне не было стыдно ни за себя, ни за свои поступки. Так вот незаметно пришел момент, когда я понял, что я совсем не хочу быть знаменитым. Я не хочу выходить на улицу, прячась. Я хочу просто жить. Я не хочу поиметь зависимость от известности. И совершать любые поступки, лишь бы меня не забыли. Не хочу! Это тоже наркотики. А зачем они нам? Но быть человеком, который никому не интересен, тоже не хочется. И вот я пришел к тому, что просто надо стараться быть человеком, интересным в общении. Не просто шутником, женским угодником, рубахой парнем, интересным собеседником, эрудитом. Нет, этого мало. Надо быть интересным. Надо быть видимо успешным. Не материально успешным, а видимо успешным. Человеком, у которого все хорошо, у которого всегда улыбка. Тридцатый раз подчеркиваю, не успешным бизнесменом, а успешным человеком. Который не зависит от материального состояния. Ты просто успешный. У тебя всегда все хорошо. Даже если плохо. Никто не любит неудачников. Тех, у кого все плохо. Тех, кто готов всегда найти если не жилетку, то хотя бы плечо друга, чтобы уткнуться в него и порыдать. Я не хочу, да все не хотят, иметь мокрое плечо. Или жилетку, полную соплей. Улыбайтесь, господа! Улыбайтесь! Наш барон Мюнхгаузен так говорил. И ведь он был прав! Улыбайтесь...
     Вопрос, кому проще улыбаться? Богатому? Нет. Знаете, какая у него самая большая проблема?
13
Разбогатеть еще больше? Фиг! Не потерять то, что есть! И все глупости, которые они совершают, это постоянная работа, это постоянный обман, постоянная нажива, только лишь, чтобы защитить свои вложения, свои активы! Когда им улыбаться? Они всех подозревают в том, что все, каждый прохожий, не говоря о людях, подбирающихся близко, хотят обмануть их. Украсть пару, нет целых три рубля! А ведь это непоправимый ущерб по их спокойствию! Как же можно им, этим всем людям улыбаться? Нет! Только сжатые губы, только надменная усмешка! Меня не проведете! Замечательные слова; ничего личного, это просто деньги. Вот он показатель их жизни. Золотой телец. Руно. Подмена смысла жизни. А ведь что интересно, смерти они боятся порой даже больше других. Как-будто им есть чего терять! Экая ценность!
     Переходим к бедным. Ну, разве жалкая улыбка, достойная сожаления. Бедность, она ведь не вызывает жалость. Нет. Особенно у тех, кто бывал там. Он это воспринимает, как напоминание о прошлом. Звоночек, не расслабляйся! И что делать? Бежать от бедности! От всего, что с ней связано. Обратно? Ни за что! Это хорошо еще, когда рядом есть половина, которая поддержит. Когда есть хотя бы один ребенок. Он всегда радость! И эту радость, ни за какие деньги не купишь! И вот, ты пришел домой. Настроение полное г... На работу не взяли. На очередную работу. Долги уже растут геометрически. При этом никто в долг уже не дает. Вы продаете вещи из дома. Просто чтоб купить еду. Спасибо государству, на его подачку можно покупать памперсы. Тупик... А через три дня надо найти деньги на оплату квартиры. Она съемная. Ты входишь домой. Все это в твоей голове. Мрак. И вот ты видишь ту, за которую ты готов умереть. Потом ты видишь продукт вашей любви. Вашего ребенка. Да... И вот она улыбка. Ты улыбаешься, как дурак. Все плохо, весь мир против тебя. А ты встал и улыбаешься. Все-таки бедным проще улыбаться. Но средний класс и здесь первый. Мы не боимся потерять. А нам особенно и нечего. В то же время, нам есть, где жить, что есть, даже на чем ездить. У нас есть семьи. Надеюсь, у многих дети. И выдавить улыбку из себя невозможно легко. Ничего не надо забывать, ничего не надо делать. Тебе просто хорошо. У тебя есть все, ради чего стоит жить. Жена и дети. И ты часто бываешь беспричинно счастлив. Просто увидев детей. Утром, когда сонных поднимаешь их из кроватей. В саду, когда приходишь забирать. Просто дома, когда случайно оторвешься от важных новостей в телевизоре, и вдруг увидишь их. Улыбка. Счастье. Оно мимолетно. Односекундно. Но этих секунд в нашем среднем месте гораздо больше, чем где бы то ни было. Середина. Только она...
     Часто говорю себе, что надо не забывать своего детства. В особенности того, что не нравилось. Я не про обиды от сверстников либо от старших нетоварищей. Даже недотоварищей. От них никогда никто не сможет быть застрахован. Я про другое. Про детей и родителей. Вот ведь камень преткновения! Вот собака где зарыта! Почему, пока у вас не появились дети, пока не вы правите миром вокруг вас, а родители правят вами, вы думаете, воспринимаете мир совсем по-другому? Что происходит с вами, когда вы начинаете рулить этим судном, под названием ваша жизнь? А если еще у вас появляется тот, который от вас зависит, то совсем плохо! Ему или ей. Мне отчасти это напоминает ситуацию с появлением денег у какого-нибудь отдельного человека. Я не про зарплату. А какие-то деньги побольше и попостоянней. Ах, как преображается этот человек! И не всегда из лягушки в принцессу. Чаще наоборот. Все что скрывалось, мужественно, нечеловеческими усилиями, вдруг раз! Все аккуратненько вылезает наружу. И даже с каким-то удовольствием, эти пороки выставляют напоказ. Смотрите! Я могу себе это позволить! Вот какая лакмусовая бумажка эти бумажки с цифрами! Но про это сказано огромной толпой народа и до меня. Ничего гениального. А вот почему же похожая ситуация происходит и с теми, кто становится родителями? Могу предположить, что это чувство появления власти. Ведь власть, как и деньги, портят людей. Ну пусть не портят, а просто раскрывают все их пороки.
14
 И став родителем, мы в момент забываем, как нам самим не хотелось делать уроки, как хотелось погулять подольше, как мы скрывали свои проступки, к примеру, плохие отметки или замечания, а это волшебное нежелание любого ребенка идти спать! Ведь сейчас должно начаться что-то самое интересное, самое главное! А может прямо сказочное! Да и спать не хочется! А они, эти родители, отправляют! А мотивируется это все тем, что мы заботимся о здоровье ребенка, его благополучии, его прекрасном будущем. Короче все для него! А ему-то этого не надо. Он совсем другого хочет. Прямо как в армии, школе настоящих мужчин. Прапорщик всегда лучше знает, что для солдата хорошо. Есть, конечно, маленькая зацепка. Ребенок маленький. Он не соображает, что для него хорошо, а что плохо. Хорошо. Тогда почему, скажите мне на милость, детские обиды на родителей за запреты так сильны? Вспомните себя. Все что говорили родители, вам нравилось? Нет... А почему? А потому что они всегда, при принятии любого решения относительно ребенка, руководствуются не своими воспоминаниями. Отнюдь! А, например, нормами воспитания, принятыми в том обществе, в котором они имеют счастье или несчастье проживать. Например, желанием воспитать из ребенка того, кто будет гораздо лучше, чем они сами. Того, кто не повторит их ошибок. Смех, да и только! Совершит! А еще лучше, совершит, не повторяя, а совершит свои ошибки! И пока живо человечество, из поколения в поколение будут продолжаться эти наивные пожелания добра для своего чада. Вопрос; так что, не воспитывать, все разрешать, пусть растет как сорняк? Конечно, нет! Просто надо порой, даже чаще, стараться вспоминать себя, в том возрасте. И идти на встречу. Хотя бы иногда. Ведь детство должно оставаться в памяти, как самое хорошее, самое доброе время твоей жизни. А вовсе не как время для подготовки к взрослой жизни. Детей надо баловать, тогда из них получатся настоящие разбойники! Сколько лет этой истине, написанной Шварцем? А ведь он прав. Вывод; опять шаг вперед, затем шаг назад. Опять болтаемся посередине. Потому что она и здесь золотая.
     Иногда в голове всплывают воспоминания. Разные. Бывают хорошие, теплые. Бывает грустные, обидные. Почему они всплывают? Зачем? Ни кто не даст ответа. Но вспоминать их порой приятно, даже если то, что вспоминаешь, невсегда было приятным. Ностальгия по прошлому. Что интересно, я не хочу назад. Повернуть время вспять? Нет... Я там уже был. Тогда было хорошо. Но это было хорошо для тогдашнего меня. Я уже другой. Я не хочу ничего менять в прожитом. Слава Богу, это невозможно. Я не хочу стирать из своей жизненной истории ни одной странички. Пусть даже самой грустной. Казавшейся мне тогда концом света. Например, когда я узнал, что у моей первой избранницы есть другой поклонник. Не просто поклонник. Поклонником оказался как раз я. А он стал ее парнем. Мне было целых тринадцать лет. Но запомнил я это на всю жизнь. Нет, я не пронес чувство к ней через годы, через расстояния. А вот то, жгучее чувство обиды осталось. Я не плакал, я рыдал. Рыдал навзрыд. Я не мог успокоиться. Это был не просто конец света, это был конец моей жизни. Это было первое предательство в моей жизни. И предали не как в кино Родину, предали меня... Я не готов был к этому. Родители не готовили меня к такой жизни. Они меня готовили к взрослой жизни. Нужно просто было приходить домой вовремя, делать уроки и ложиться спать. Но предательство? Нет, я ничего про такое не знал. Как-то задолго до этого, во втором классе, я вернулся домой после школы. Было заведено так, что придя домой, я гладил свою школьную форму, чтобы назавтра придти в школу со стрелками на брюках. Ничего не подозревая, я приготовил штаны, намочил тряпку и схватился за подошву утюга. Он стоял выключенный. Как я мог догадаться, что родители взяли отгулы на работе и устроили себе день здоровья? Они ушли в кино, зная, что я приду из школы. А перед выходом мама просто погладила себе юбку. Ладонь прилипла к утюгу. Кожа на глазах вздулась и лопнула. Я заорал. Было больно. Я долго орал. Откуда я знал что делать? На крик в дверь позвонили соседи.
15
 Тогда это было нормой, это сейчас тебя будут медленно заливать кислотой, четвертуя, и никто не обратит на это внимания. А тогда, буквально пять  минут и звонок в дверь. Дальше я открыл, и все было неинтересно, меня стали спасать. Я не про последствия. Боль та, физическая, была полной ерундой, по сравнению с той, моральной, когда меня предали. От нее было не спрятаться. Она все время ныла. А может правильнее, оно, сердце ныло. Хотя душа, она. Боль физическую терпишь, и ты - мужчина! Почти герой! Тобой даже восхищаются! А мальчишки так вообще завидуют! Ты видел, какой у него шрам! А там? Попробуй сказать друзьям, что ты страдаешь из-за девчонки! В тринадцать лет! Минимум засмеют! Жених! Нельзя... А кому можно?.. Родители-то не готовы к этому. Главное ведь уроки сделать! Я подошел тогда к маме. Знаете ответ? Да маленький ты еще! У тебя таких еще много будет! Все... Занавес... Больше не хочу ничего им говорить. Они не понимают меня. Она ведь была одна такая! Я жить не хочу! Я хочу умереть... А ведь познакомился с ней в детском саду, в средней группе. Четыре года было целых! Я уже был старожил в группе. И в какой-то день, нам представили новую девочку. Это была она. И как же здорово она рассказала никогда нами неслыханное стихотворение! Это было шоком! Я влюбился. Я даже потом регулярно просил еще и еще прочитать это стихотворение. И все это рухнуло... В один миг. А это стихотворение? Как мог человек, который знал такое хорошее стихотворение, и так здорово его рассказывал, предать? Это было горе. И тогда, наверное, первый раз в жизни, я остался один на один со своим горем. Поделиться было не с кем.
       Хотя с ощущением горя я познакомился чуть раньше. Очень явственно помню то событие. Это случилось, хотя случаем и не назовешь, летом. Мы гостили в деревне у родственников под Псковом. Мне было ровно как семь лет. Легли спать. Все. Я долго крутился. Не спалось. Перебирал в памяти происшествия за день. Как с местными ребятами ползали воровать яблоки с колхозного сада, как между делом заглянули на другой конец деревни, на огород к бабе Шуре. У нее уродилась самая крупная клубника! А вкусная! Как после обеда папа учил меня рубить топором дрова. Как это было здорово, пока одно из полешек, сейчас бы я его назвал крупной щепкой, не угодило мне в нос. Кровь из носа немного подпортила настроение, но все-равно было здорово. Я же сам рубил топором! А потом папа учил косить траву! Косой! Какие же звуки она издавала! Вшшшик, Вшшшик... Даже неизвестно, что было лучше, рубить или косить. Трава падала подкошенной, причем не как, а по-настоящему подкошенной. Оставался только мелкий ежик на том месте, где провшыкала коса. Здорово! И вот перебирая день, я кутался под одеялом. Было тихо и спокойно. Ну конечно, если не считать мерного храпа мужского населения. И вдруг, до сих пор не понимаю химию возникновения мысли, встал вопрос: а как это я умру? Ключевое слово: я. Как умрут все остальные, почему-то детскому мозгу было понятно. И совершенно не требовало дополнительных разъяснений. А вот я??? Как это меня вдруг раз... и не станет? Вот все, все, все останется. А меня не будет??? Вот дрова, топор, тетя Шура, со своей клубникой, мама с папой, ну все останется. А меня не будет... И им все-равно как-то, вот я был, а вот меня нет. И почему это так несправедливо?! Закашмарил я себя в ту ночь до жутких слез, начиная просто с маленькой слезинки от жалости к себе. Проснулись родители, папа был оправлен мамой ко мне на разведку. Благо лежал я практически рядом на полу. Сквозь всхлипывания я пытался донести папе причину моего горя. И безапелляционный ответ: спи, нахрен! А запомнил на всю жизнь. Хотя она еще не закончилась, но мне почему-то кажется, что не забуду. Как я назвал впоследствии это происшествие: горе от ума.

16

     Ну зачем имею мысли,
     Знаю фразы и слова,
     Почему такой я умный,
     На фиг эта голова?!
     Почему я не придурок,
     Отчего не идиот,
     Почему глаза не пялю,
     Не сижу, разинув рот?!


 Как говорил один мой знакомый, нынче покойник, я слишком много знал. Меньше знаешь, лучше спишь, ну или дольше живешь. Кому как больше нравиться. Вот оно очередное отличие человека от животного. Никогда животное не будет расстроено тем, что может быть. Даже пусть оно будет неотвратимо. Хотя в некоторых случаях поступать по животному, даже неплохо. Например, животное, никогда не понимает, что оно больно смертельной болезнью. И никогда оно не начнет грызть себя изнутри и плакать по этому поводу. Оно просто будет жить, как жило. Ну, или настолько, насколько это теперь возможно. Встречая подобное у людей, мы восхищаемся таким поведением. Один, зная, что умирает, направляет свой горящий самолет на врага, другой записывает песни, третий пытается добраться до моря, чтобы раз в жизни его увидеть... Их много. Они вызывают восторг и зависть. Мне бы так, если я буду помирать! А у животных это норма. А разница в том, что они не понимают что с ними, а вот люди.... По прошествии времени я регулярно возвращался к этой мысли. Возвращаясь, я пытался гнать ее прочь, как учили все вокруг; да ты не думай об этом! А я всегда задавался одним и тем же вопросом; а как не думать, если голова, наверное, все-таки она, думает? Хотя вопросы точно не она рождает. Она только пытается найти на них ответы. Находит невсегда. И тут мы включаем животного: не думать! У меня вон какая сила воли! Хочу и не думаю! А я вот не умею...
     Есть ощущения послабее, но они все-равно могут остаться в памяти. Ощущение обиды. В течение жизни нас обижают нещадное количество раз. Нас обижают словами и действиями. Нас обижают бездействием и молчанием. Короче всем. Весь мир нас обижает. Преднамеренно или походя. А мы обижаемся. Обиды бывают разные, и легкие, и сильные, и не приведи Господи, кровные. Вот вам пример обиды, воспоминание о которой я пронес на всю жизнь. Обижаться я уже перестал лет сорок назад, но в памяти осталось. Да и обижаться на кого, на родного папу? А было вот как. В очередной раз к нам домой пожаловали гости. Сидели, болтали, смеялись. Папа полез в холодильник и достал маленькую баночку. Что в ней было, я не знал. Он стал оживленно что-то рассказывать гостям, потом он открыл банку и дал всем понюхать по очереди. Головы гостей непроизвольно отдергивались от открытой банки, но при этом они не кривились, а начинали смеяться. И вот папа подозвал меня и предложил понюхать мне. Гости с вниманием наблюдали. Я отказывался. Все-таки головы взрослых так дергались! И мне было страшно. Папа уговаривал меня, успокаивая, что это совсем не страшно. А когда он объявил награду, в виде банки сгущенки, я согласился. Он поднес ко мне таинственную баночку и открыл крышку. Резкий запах ударил, именно ударил мне в нос, в глаза, в голову. Я так отшатнулся, что чуть не упал. Заплакав, я убежал в коридор. Это была обида. От награды я отказался. Я не хотел от него ничего в тот момент. Разбираясь сейчас, я думаю, что она состояла из кучи всего. Ну как это Папа! мог мне дать такое понюхать?! Он что меня не любит? И то, что надо мной посмеялись.
17
Да не просто, а папа выставил меня на посмешище. Обида. Через эту обиду я познакомился с запахом настоящего ядреного хрена. Долго я не мог его попробовать! Тот удар насмешки стоял в голове. Моя дочка в шесть лет начала есть хрен. До этого я никогда не давал ей его нюхать. Не унижайте детей. Тем более прилюдно.
     Считается что у человека есть всего один шанс для того чтобы произвести первое впечатление. Наверное. Помню, случай у меня был на дискотеке, в чужой школе. В то время дискотеки проходили в школах, а не в специальных помещениях с названием "какой-то там клуб". Когда мы становились старше, девятый - десятый класс, то география танцев расширялась за пределы своей школы. И вот в очередной выезд к друзьям из дружественной школы это произошло. Предварительное приготовление было отдельной песней. Надо было найти, в чем идти. Для этого не в торговый центр надо было ехать, а обзванивать друзей с похожим, хотя бы близким размерам и клянчить на вечер шмотки. У одного верхнюю часть, под странным названием "пуссер", по факту простой пуловер. У кого-то джинсы, тогда волшебное слово "бананы" входило в обиход, они были не прямые, а расширенные сверху и зауженные книзу, ну прям и на самом деле бананы. Зимние кроссовки. Мечта! Они клянчились у третьего. Дискотеки в основной своей массе проходили зимой, поэтому еще надо было что-то надеть сверху. В этом вопросе мне везло. У папы тогда была шикарная модная куртка, типа "Аляска". Только она называлась "танкер", разница была в отсутствии меха на оторочке капюшона. И если шла масть, и папа был дома, еще лучше спал, можно было втихую просто стащить куртку и шмыгнуть на лестницу. Возвращение с дискотеки было относительно поздним, и свет в коридоре я не включал. Поэтому водрузить куртку обратно на крючок было несложно. И вот он я, нарядный, счастливый, встречаюсь с такими же "разодетыми" танцорами и танцовщицами и мы выдвигаемся. У школы нас встречают, пускают только своих, за нас ручаются, что мы тоже свои. И вот он наполовину темный зал, в нем на сцене жалкая самодельная светомузыка. Посередине зала под потолком висит зеркальный шар, его включат на медленные танцы. А музыка! Какая там была музыка! Откуда ребята ее доставали, какими путями, да еще в таком отличном качестве известно только им. Но чтоб потом записать у них кассету выстраивалась такая очередь! Так это из знакомых, у незнакомых даже заказы не принимались! Короче музыка грохочет. Нам здорово, мы начинаем танцевать. Танцевать я любил. Старался отдаваться танцу весь, а иначе, зачем эти полувялые движения, неуверенного в себе джигита? Песен десять уже как оттанцовано, мы уже не то, что теплые, мы пышем молодецким жаром, ди-джей объявляет следующую композицию. Ох, что это за песня, из последних любимых! Хит. Мы в пляс. В один миг, во время очередного танцевального движения поднимаю голову и вдруг яркий свет и я падаю. Получил в нос я шикарно. Это был хороший кулак, он разбил мне и нос и губы в мяско. Резко, лежа на полу, соображаю, что шмотки на мне чужые. Судорожно принимаю позу, чтоб кровь не залила их. Крови много. Суть истории не про то. Меня подняли, отвели в туалет, умыли. Дальше побежали выяснять, кто это был. Его привели ко мне. Это был здоровый лоб, который уже закончил школу, отслужил и, выпив, решил пойти на дискотеку. Местные его знали, он их тоже. А мы-то не местные. Ну, представили нас ему, он извинился. И вот он апофеоз. Спрашиваю его: « Ты почему меня-то именно ударил?". Ответ прост как все гениальное: « У тебя такое лицо, вот прям и просилось его ударить!". Во как! Вот какое я неизгладимое первое впечатление на него произвел! Был у меня один шанс, и я им воспользовался.
     Сколько глупых, порой трагически заканчивающихся поступков, мы совершаем за свою жизнь. К радости родителей девочек, мальчики в этом преуспевают больше. Причем проходит это все красной нитью по всей жизни, в детстве это практически беспрерывная толстая нить.
18
 Становясь старше, мы становимся чуть умнее, и потому она становится пунктирной, а у некоторых практически незаметной. Взрослым нам надо какой-то серьезный повод, сильное нервное потрясение, либо допинг, в виде излишне выпитого алкоголя. Сколько мальчишками сделано на "слабо"! А слабо пройтись по парапету на крыше девятиэтажного дома? А слабо тебе прыгнуть со второго этажа? А с третьего? А зимой в кирзовых сапогах прицепиться к троллейбусу и проскользить от одной остановки до другой? А слабо тебе запрыгнуть на проходящей мимо товарный поезд? А слабо поиграть в пятнашки, бегая по расколовшимся льдинам на пруду? Это я перечисляю малую толику того, что совершал сам. Помню, как соскользнул с льдины в воду. А это была ранняя весна. Глубина пруда была достаточная, летом здесь мы собирали нырялку и, нырнув с нее никто не доставал до дна. Я упал в воду, на мне было надето пальто. Оно так быстро начало набирать воду, что я еле успел положить локти на соседнюю льдину. Вылезти я не мог. Пацаны догадались найти ветку и вытянули меня. Идти домой в таком виде было нельзя ни в коем случае. И знаете почему? Не потому что бить-ругать будут, маму не хотел расстраивать! Мы с друзьями развели костер. Спички были тогда у всех, а иначе что ты за мальчишка! Места для костра тоже хватало, направо и налево были пустыри. Это насегодня все застроено. А тогда для нашего хулиганства и игр раздолья хватало. Я долго сушился у костра. Кроме страха утонуть вспомнить нечего. Я высохнул, мама ничего не узнала. Даже соплей не появилось! Обидно, не то можно было бы поболеть дома. Так вот, а чем могло закончиться? А товарный поезд? Один раз был случай, когда тоже было страшно. Обычно мы запрыгивали и, проехав буквально метров двести, спрыгивали на землю. В тот раз машинист взял и резко прибавил скорость. Спрыгивать на такой скорости было страшно, столбов на такой скорости становилось слишком много. А как не странно, прыгать на столб не хотелось. Уехали мы далеко, спрыгнуть удалось только перед мостом над шоссе. Мы кубарем катились по откосу, но опять повезло, и мы не оказались на проезжей части. По дороге обратно нам пару раз пришлось убегать от местных пацанов. Все закончилось удачно, а могло?.. Становясь старше мы такое вроде не делаем, но стоит выпить лишнего и вот потянуло на подвиги! Срочно надо где-то навести порядки. Защитить всех, кто даже не просит помощи, но на твой пьяный взгляд уже пора. И ты можешь совершать самые глупые, никому, даже тебе не нужные поступки. Но в тот момент, тебе будто кто-то сказал "слабо"?! И вот ты опять пацан, мальчишка, и ты готов доказать всем, а главное себе, что ты не слабак! То можешь! Ты сделаешь это! К чему я все это пересказал? А страшно это все. Сколько пацанов погибало, сколько становилось инвалидами из-за этой глупости. Из-за слабо. А как избежать этого? Стать с рождения разумным и на любое "слабо" отвечать отказом? И стать "ботаником", отвергнутым всеми? И мальчишками и девчонками? Ведь девчонки тоже любят хулиганов, этих бесстрашных геройских сорванцов! А когда ты вырастешь, не пить? Совсем? А если я и трезвый дурак, то есть мальчишка, и выпиваю только для запаха? А геройски дурацкие поступки и трезвый готов совершить? Так что делать-то? Да нет у меня окончательно верных советов для каждого. Все индивидуальны, но мне кажется, что надо держаться широкой середины. Лучше там оказаться. И порой не отказываться, а соглашаться, а порой наоборот. Но главное, делать выводы и становиться мудрее. И жить. Посередине.
     Мои воспоминания из разных периодов жизни интересны. Для меня. Я, наверное, не прожил жизнь достойную романа. Но как написал один очень хороший человек, все они оставили следы на мне. Какие-то глубокие, какие-то так себе, почти незаметно. Как закалялась сталь. Нет, я не претендую на гордое имя железного человека. Но то, что получилось из меня, это точно результат этих следов. А иногда и просто вытирания ног. Я не к тому, что я замечательный. Нет. Отрицательных качеств во мне даже больше чем в доброй половине человечества.
19
 Я к тому, о чем я уже писал; все в жизни взаимосвязано. Все вытекает одно из другого. И все наши деяния с детьми, на них, на детей, оказывает неизгладимое, неисправимое влияние. Задумывайтесь. Вспоминайте себя. Старайтесь делать ребенку детство. Счастливое детство. Чтоб счастье у ребенка ассоциировалось с вами. А не когда вас не было рядом. Думаю, из таких детей будут, по большей части, вырастать хорошие люди. Счастливые и хорошие.
     Я рос с детства со своей двоюродной сестрой. Она жила с родителями через парадную от нас. Для москвичей, через подъезд. Наши папы были братьями. Жили оба на одинаковых девятых этажах. В совершенно одинаковых двухкомнатных квартирках с пятиметровой кухней. Когда я вырос, я имею в виду не возраст, а рост, я понял, как там удобно готовить. Сел на табуретку и только крутись на попе. Повернулся - холодильник, чуть дальше - пенал, дальше рабочая поверхность, она же обеденный столик, дальше плита, а сразу за ней раковина, с помойным ведром под ней. Это все по кругу. Очень удобно, протирая треники с оттянутыми коленками, готовить не вставая. Так вот, с сестрой у меня связано все детство. Даже и когда стал старше, пятнадцать - шестнадцать лет, мы продолжали дружить. После наши дороги немного разбежались, но мы все-равно поддерживали отношения. Созванивались, встречались. Она была на год моложе. В детстве это разница. Я был старше. А значит умнее и круче. В прошедшем времени я пишу про нее, потому что она ушла на совсем, чуть-чуть не дотянув до сорокалетия. Я не хочу подробностей, почему и как она умерла. Копать грязное, чужое белье не хочу. Про себя, пожалуйста. Про нее нет. Для меня она навсегда осталась той Катькой, с которой я дружил. В той деревне под Псковом, мы как раз гостили у ее деда с бабкой. Она была выдумщицей. Нет, не вруньей, а именно выдумщицей. Вранье рождается из страха, из нежелания сказать правду и прочее. А она просто придумывала. Да как! Я ей верил! Тогда, летом в деревне, нас отправляли регулярно по просеке, через пролесок в соседнюю деревушку. Идти было близко и совсем не страшно. Там мы брали молоко. И вот идем мы в очередной раз. Солнышко сквозь деревья, птички разноголосят. Травка приятно щекотит голые ножки в сандалиях. Причем туда мы идем с пустой банкой и можно подпрыгивать, напевая чего-нибудь веселое. Здорово! Катьке захотелось в туалет, и она пошла за кустики, а я медленно поплелся дальше, мурлыча важную военную песню себе под нос; не плачь девчонка. Через какое-то время, она вдруг выбегает из кустов с возбужденным видом и начинает рассказывать следующее. Зашла она за куст, только присела и вдруг увидела маленького волшебного старичка! Не гномика, а именно доброго волшебника-старичка. Он был веселый и тут же начал с ней болтать. Я тут ее спросил: а чего это я ничего не слышал? Ответ прост до гениальности; он же маленький и говорит очень тихо, а если кричать, то он испугается и может убежать! Во как! Ну и конечно, он может исполнить любое детское желание, но одно! Я тут же: а ты чего заказала? Ответ лаконичен: мне было страшно и интересно. Забыла. А когда вспомнила что надо желание загадывать ему, он уже убежал. Все ты со своими шаркающими сандалиями и не плачь девчонками! Вот это да! Всю дальнейшую дорогу туда мы шли, внимательно проглядывая каждый кустик, может он там притаился? Я не пел, а только сопел от напряжения. Ножки переставлялись тихонько-тихонько. При этом сестренка, с совершенно серьезным видом делала тоже самое. Когда возвращались, она сказала что сегодня уже поздно и вряд ли старичок еще здесь. В это время он уже отдыхает. Но в другой раз мы обязательно его поищем. И всю обратную дорогу мы восторженно, перебивая друг друга придумывали что же у него попросить. Строили теории, а что если мы его найдем вместе, то желание будет одно на двоих или все же два. Помнится, сошлись на желании, чтобы не было войны. Вот оно детство при социализме! Хотя каждый думал, что если один его встретит, то попросит либо куклу говорящую, либо машинку, которая сама ездит. Так вот Катька свято верила этой своей фантазии.
20
Она, фантазия, обрастала подробностями, про девочку из соседней деревни, которой волшебник подарил велосипед и пр.  Я верил безоговорочно. Мы и сейчас, став гораздо старше, верим в невозможную небылицу, а в очевидные вещи отказываемся. Видно не хватает в жизни сказки. Волшебства. Я долго еще верил в эту историю. И только спустя лет пять, вспомнив тот случай, я поднял ее на смех. А она тоже смеялась. Не было ни злости, ни обиды за обман. Было весело. Мы вспоминали в подробностях ее придумки. Я рассказал, как вызвался в другой раз один сходить за молоком. Как всю дорогу туда бежал, мне было страшно повстречаться один на один со старичком, а обратно, неся банку с молоком, пришлось идти медленно. И я дрожал как лист осины, но шел. Регулярно закрывая от страха глаза. Она смеялась. Я смеялся. Было здорово. Так весело мы прощались со сказкой. Прощай волшебство. Твое время прошло...
     Взрослая жизнь. Что это? Когда она начинается? Кто-то называет ее сознательной. Я не согласен. Я и тогда, раньше был сознательным. Просто я верил в чудо. А потом, только в себя. Нет, конечно, я проходил периоды, когда верил в удачу. Но и это прошло. Так, когда она, эта взрослая жизнь врывается? Посередине чего-нибудь? Посередине жизни? Нет. Тогда, когда мы начинаем принимать самостоятельные решения? Нет. А когда же она раз и навсегда бахает по голове и выбивает оттуда сказку? Веру в нее?  Да и что такое эта взрослая жизнь? Я прекрасно помню, проживая отдельно от родителей, будучи женат, я был еще совсем ребенком. Я совершал глупые поступки. Я наивно размышлял. Так значит, я еще не был взрослым? Очень запутанная история. Боюсь, что мы опять подберемся к середине. Но не к середине жизни, а к середине понятия взрослой жизни. От многих можно услышать, что он жил как ребенок. Причем интерпретация может быть разная. Он был настолько беспомощен, глуп, как ребенок. И он радовался жизни как ребенок, он жил весело, как дитя. И если я написал в прошедшем времени, то неспроста. Предположим, этот человек нас покинул. Так получается он и не жил взрослой жизнью? А может взрослая жизнь начинается тогда, когда ты начинаешь за кого-нибудь отвечать? За животное? За собаку? Нет. А может за человека? А ты сам, не человек что ли? Или за себя отвечать ненадо? За свои поступки? Вот ведь парадокс, ведь за свои поступки мы начинаем отвечать практически с рождения. Просто пока мы маленькие, то и поступки, и, соответственно, проступки, маленькие. Но ответственность, для начала перед родителями, мы несем сполна! Есть продвинутые родители, попы детей которых не знали вкуса ремешка. Но зато по мозгам им поездили... Смею вас заверить! А незабвенный Макаренко писал, страшно не ударить ребенка, а его унизить! Сколько же было умных людей! Диву даешься! И ведь давно известно, что размышления о жизни не претерпели не то что революции, а даже маломальского прогрессика! Как древние греки, до нашей эры думали, так и мы. Так же любим, так же ненавидим, короче также живем. Разве что попу подтирать туалетной бумагой стали. А некоторые ее даже моют. И это все. Так получается, что и от ребенка мы по сути своей не отличаемся. Мы такие же. Между нами такая же разница, как между древними греками и современным, продвинутым человечеством. То есть никакой. Небольшие условности, связанные с техническим, либо физиологическим прогрессом. Значит, взрослой жизни нет? Думаю, нет. Есть просто жизнь. Есть жизнь хорошая, есть плохая. Есть жизнь в детском возрасте, есть, когда тебе побольше лет. Но она одна. И от этого она становиться еще прекрасней и драгоценней. Она неповторима.
     Пролетая строчками по взрослой жизни, я ненароком коснулся понятия ответственности. Как разобраться в этой штуке? Почему у одних она с молоком матери начинает просыпаться, а у других никогда? А может быть это один из критериев взрослой жизни, которую я отрицаю?

21
 Вот ответственный человек, занимает ответственный пост, ответственно несет себя по жизни, и, в конце концов, ответственно отвечает на самый ответственный вопрос в самый ответственный момент. Наверное, все-таки не так. Мы все являемся в чем-то ответственными. За что-то перед кем-то. В итоге, перед самим собой, перед собственным "я", перед своей душой, если хотите. Не обязательно совершать ответственные поступки, порой надо ответственно их не совершать. А руки чешутся! А ты сам себе не позволяешь! Ответственно! Корень в этом простом слове простой, ответ. Так получается, что мы ответа боимся, то есть отвечать за поступки, либо за их неделание. А ответственный не боится. Здесь небольшая ремарка; ведь мера ответственности наступает в тот момент, который человек сам себе установил. Мы же знаем, что, сколько людей, то столько и мнений. И это касается ведь не только материальных вещей, сюда попадают и нормы своего поведения. Вот знаю пару, которые живут вместе уже лет двадцать. И вот штука какая, он, подчеркиваю, он, а не она, не может пукнуть при жене. Бегом в туалет и там... сладостный миг настал! Ну, то, что все-равно слышно его не останавливает. Вот не может при ней и все! При мне, пожалуйста, а при ней ни в какую! Лопнет, забрызгав нас всем, что держал в себе, а ни за что! И не дает ему его ответственность пукнуть! Зато в другом! Я представить себе не могу, как он это делает, а он... Совесть с ответственностью в тот момент в спячке. Да и не в спячке. Он позволяет себе, нет, разрешает себе, его восприятие мира, отношение к нему, в данных случаях развязывают ему руки. И так во всем и у всех. Коснулся нехотя двойных стандартов; при жене он нет, потому что боится ее потерять, или по каким еще не веденным причинам, а на меня насрать получается? И не всегда ответственность нам на руку для самих себя. Например, ответственность за принятое решение в ЗАГСе. Невозможность, не так, полный отказ от изменения своей жизни, прикрываясь чем угодно, жалостью к кому-либо, типа его мама, да и он не переживут, детьми, как-будто детям будет хорошо расти в семье, где нет любви, да и чем угодно. Так что получается, это ответственный поступок? Или наоборот, безответственно поступить, расставшись, создав новую семью, дав возможность и второму участника дуэта попробовать начать жить заново? Где истина? А истина, она не черная и не белая. Она посередине, где-то ответственность, где-то она же, но другая. Мы же знаем корень - ответ. А значит, отвечать по-любому придется. За любой поступок, правильный или ошибочный. Значит, мы все ответственны? В чем-то да, но только относительно себя любимого. А вот относительно других... Вот и приперлись к очень широкой полосе посередине. Серой? Нет лучшей! Это там, либо белый, либо вообще черный, а у нас все цвета радуги! Жизнь здесь, в середине цветная.
     Любовь. Ох, и тему я выбрал! Сколько всего сказано, написано, спето, нарисовано на эту тему! Сколько пролито слез, сколько разбито сердец! Сколько подвигов! И все ради любви! Хотя список можно продолжить и немного в другую сторону. Сколько предательства, сколько лжи. Сколько горя, сколько смертей. Ужас прямо охватывает! Да, это, пожалуй, одно из сильнейших чувств человека. Я не знаю ничего про животных. Я знаю про моногамность отдельных видов. Я знаю про Белого Бима и Хатико. Но я не знаю, что их двигало на эти подвиги. А говорят, что и у Бима и у Хатико один японский прототип. А в  Японии все возможно. Это чувство. Это не ощущение. Это от него могут появляться ощущения. Счастья или несчастья. Это оно может породить изменение хода истории. Это оно может подвигнуть человека на самые возвышенные поступки, геройские. И это оно может вынудить человека на самые низменные поступки вплоть до убийства. А сколько демагогии разведено вокруг нее! Сколько народа кормилось и кормится от этого чувства! Не обязательно в качестве альфонса или содержанки. Нет. Как автор серьезной исследовательской работы, например, про любовь. Это же химия все! Слышал я эти крики. Только это объяснение не причины, а следствие работы организма.
22
 После того как его душа, я не знаю как назвать еще наше внутреннее "я", влюбляется, наверное и в этой физической штуковине начинаются какие-то изменения. А не наоборот. Разделение любви на какие-то подчувства. Вообще круто! Любовь, влюбленность, любовь к детям, к родителям, к Родине, к домашним животным, к деньгам, к бриллиантам, к автомобилям...  Можно продолжать до бесконечности. А в чем разница? Гениальный ответ: при настоящей любви появляется секс! Хочется трогать и гладить любимого! А я вот слышал, что секс появляется и без любви. Причем совсем без любви. Мне кажется секс, это уже те физические процессы, которые появляются сами по себе. Вот когда нет любимого, сексом заниматься не хочется? Хочется..., потупив глаза, ответит честная половина человечества. Другой вопрос, когда появляется этот человек. Любимый. В редких удачных случаях твоя половина. Не хочется заниматься сексом с кем-то. Почему-то хочется с ним или с ней, это кому как повезет и кому как больше нравиться. Но это опять следствие, а вовсе не причина возникновения чувства. А потом, с какой-нибудь любимой подержанной машиной таким сексом занимаются, не приведи Господи! Как же тогда разделить-то? А эта глупость про ферромоны?! Ага, подошел, понюхал и втюрился. Особенно в своего ребенка! И не говорите мне, что ребенка все любят сразу и до глубины души! Видел я не только отцов, а и матерей, бросающих свое чадо. А где ж ее любовь? А нету! Не было ее с самого начала. А может ей не повезло, и ее ребенок не так пах? Ну не те у него, понимаешь ферромоны! И я говорю не о "случайных" детях, а о зачатых в браке, так сказать по любви! А родители? Они же жизнь тебе, шестнадцатилетнему отравляют! Ты-то уже сам хочешь все решать, ан нет! А время прошло, и ты у них. Почему? Тянет... Да это и есть любовь к ним, к родителям. И их, как известно, мы тоже не по запаху искали! Ну и как все это разделить, если все-таки не по запаху? А никак! Это все просто любовь. Она не имеет никаких определений. Она не имеет ни цвета, ни вкуса, ни запаха. Но она способна сделать и с человеком и из человека что угодно.

     Когда кто-то появляется на свет,
     Мальчик, девочка, нам вовсе безразлично
     Никогда никто не сможет дать ответ
     На вопрос, что я поставил лично;
     Ну откуда вдруг возникло это вот?
     Мне не надо анатомии рассказов,
     Видел я жены своей живот,
     Знаю точно, это не заразно!
     Не о том! Мне просто не понять,
     Как же это чудо вдруг случилось:
     От него мне глаз не оторвать,
     Как люблю! За что, скажи на милость!

 А лучше все же посередине. Не надо уходить в небо от любви. Ни к чему и в ад от нее же. Просто надо научиться жить с ней здесь, на Земле. Сильно любя свою половину, Землю, жизнь, да и себя во всем этом окружении.
     Помню в детстве, смотрел чудную передачу по ТВ, в гостях у сказки. Вела передачу, наверное, олицетворение добра, тетя Валя. Как я ее любил! О сексе я тогда вообще ничего не знал, поэтому Фрейд может не переворачиваться в гробу. Но как она улыбалась! Как она говорила!
23
 Какой чудный тембр голоса у нее был. С налетом бархатистости, но такой добрый! Когда я совсем вырос, она пропала из телевизора. Время наступило, когда доброта оказалась больше ненужна. Да и передач таких не осталось. Зато появились напряженные лица, сверлящие взглядом типа Андреевой и Невзорова, либо с видом людей, у которых все плохо, но сейчас они вам расскажут такое, что у вас станет не то что также, а гораздо хуже, ну Сванидзе, понимаешь. Да я не про то. Помню тот день, когда в новостях объявили, что тетя Валя умерла. У меня, правда, испортилось настроение. Этот человек олицетворял собою не какую-нибудь дурацкую историю, ну или целое поколение, она была для меня тем хорошим, кусочком счастья из детства. Показывали ее последнее видео, старенькая, больная, одинокая, но вот она улыбнулась... Никогда не забуду этот взгляд, эту улыбку. Это был взгляд всех лучших матерей планеты. Всепрощающий, всепонимающий, а главное любящий... Замечательный был взгляд, взгляд из детства.
     И вот однажды, в этой передаче показывали фильм-сказку. Не помню название, но фильм замечательный. Ну, наверняка, раз я его смотрел. И вот главный герой, пусть он был Иванушка, попал в плен к чудищу. А может и сам пришел, по недомыслию. И чудище решило испытать Иванушку самым жестоким испытанием, которое оно знало. Позадавать три вопроса. Экзамен прям, какой-то. А ежели не сдашь его, идти тебе на второй год! Ну, у чудища все было страшнее, не сдашь и голова с плеч. Причем не в переносном, ну типа голову снесет, а в самом что ни на есть прямом смысле. Сожрет, наверное. И вот добрый молодец лихо ответил на первый и на второй вопросы. А чудище и спрашивает: что дороже всего на свете? Наш Иванушка, как настоящий джентльмен, как настоящий мужчина, отвечает, конечно, Аленушка! Не помню, может Марьюшка, не принципиально. Как же обрадовалось чудище! Ужин уже готов, не надо идти в Макдональдс и есть вредный фаст фуд. Вот он стоит вкусный и готовый к употреблению русский молодец Иванушка. И заржало радостно похотливо чудище. Да не тут-то было! Иванушка-то спохватился и как заорет: жизнь! Орет, жизнь самое главное на свете! Видать страшно стало, не каждый же день тобой ужинать собираются. Отгадал Иванушка, и чудище отпустили его. К чему я это? Представляете, я воспитанный в лучших комсомольско-коммунистических традициях, как завещал великий Ленин, не понял как это! Я же был согласен, что надо про зазнобу свою кричать, ну на худой конец про Родину и Ленина. За Сталина кричать не хотелось, я просто не знаком с ним был. А за Брежнева как-то не складывалось. А оказалось что это жизнь. Взорвался детский мозг от непонимания и возмущения! Иванушка ведь нормальный русский пацан, какая на фиг, жизнь?! Он бы еще деньги сказал! А фильм-то снимал взрослый дяденька. И умный. И как тогда это пропустили на экраны, не знаю. Аполитичностью попахивает. А ведь все просто, ласты склеил и все. Ни какая Аленушка, ни какая Марьюшка тебе больше не нужна. Да и единственно, что ты точно за деньги не купишь, это жизнь. Толи стоит так много, что ни у кого таких бабосов нет, толи еще почему, но никто не смог себе еще хоть одну жизнь подкупить. И когда на одну чашу весов кидаешь все, что у тебя есть, а на другую просто жизнь, одну, самую никчемную и малюсенькую, она все перевешивает. Дальше философия. Жизнь без любви. И ответ, как в дурацкой песне: не бывает такого. Ой, как бывает! Если мы говорим о той настоящей, полностью собой накрывающей, готовой заменить тебе все собой любви. Страшнейшая это штука. Но вот беда, некоторые про нее только в книжках читали или кино смотрели. И искренне считают, что только там можно ее встретить. Приговор: такого в жизни не бывает. А вот и бывает! Написал и задумался; большая, собою накрывающая, все заменяющая... А какая она бывает еще? Маленькая, неприметная, сиюминутная, типа, раз... и больше нет ее. Не видел. И мне кажется, что любая, даже та, которую мы называем влюбленностью, все-равно любовь, и она точно так же оставляет свою царапинку на нашей душе, сердце, не знаю, просто на нас.
24
 Конечно, мы сходу не вспомним все наши большие и маленькие любви. Смешное слово получилось: любви! Ну не любови же! Но они сами, может быть совершенно случайно и неожиданно, без нашего на то участия могут всплыть в голове. Просто вдруг раз и вспомнил. И больше того, даже самые маленькие, хотя не маленькие, а просто очень недолгие, или же самые грустные и печальные, вспоминаются как-то приятно. С каким-то приятным послевкусием. Именно послевкусием, потому что обратно они точно не вернуться. Они были хороши тогда, их время прошло и теперь только насыщенный букет этого послевкусия наполняет собой. А значит время не властно над любовью. Принципиально не пишу настоящей любовью, ненастоящей ее не бывает.
    Бесконечно много в жизни связано с любовью. Она наполняет собой почти все. Все наши поступки, продиктованы ее присутствием, либо отсутствием, либо ожиданием. Даже когда ее нет, мы совершаем телодвижения, для того чтобы она появилась. Мы начинаем или продолжаем следить за собой, мы ходим туда, где мы можем встретить того, кто станет возбудителем этого чувства. Бывает, отчаявшись, девушки рожают в одиночестве ребенка, чтоб скинуть всю накопившуюся тяжесть любви на него. Главное, чтобы он не задохнулся. Кто-то пытается купить себе любовь. Я не про проституток обеих полов, я про братьев меньших. Заводят собаку или кошку. На худой конец рыбок, они не писают и не какают. Правда и в глаза заискивающе не заглядывают, не тарахтят, когда за ушком чешешь, да и ушка у них нет. Но каждому свое. Всех объединяет только одно, это то, что все это делается в поисках любви. Странно, но можно любить не только кого-то конкретно, а что-то. Имею привычку иногда по утрам бегать. Когда в выходные оказываемся семьей на родительской даче, то мой маршрут пролегает в сторону озер. Они спрятались неглубоко в лесу, сосны ласково их щекотят хвоей в любое время года и при любой погоде. Самое лучшее, это прибегать туда осенью, когда начинаются заморозки, либо весной, когда только-только начинает сходить лед. Весна! Оживает, кажется, все! Даже озеро, пусть еще до конца не снявшее с себя панцирь льда, уже начинает местами рябить, отдаваясь первым, уже дарящим тепло лучам солнышка. Свежие побеги на елях, с невозможно красивым цветом, нежно зеленым, пахнущим так, как ни что не пахнет! Весной! Весь звонкий воздух наполнен запахами. Запахами весны; чем-то новым, зеленью, землей, отмерзшей от холодов, всем, что заново нарождается. Это запах надежды. Надежды на новое, на то, что точно все будет хорошо... весна... А осень? Хм, осень ведь тоже красива до чертиков. Просто это другая красота. Кто-то скажет, что может быть красивого в увядании? Нет, это не увядание, это какое-то спокойствие. Задумчивость.       Время одиночества, но не плохого, а хорошего, когда как-то горячо внутри, комок может подступить к горлу, но и откатить обратно. Глаза станут просто немножко влажные. И хорошо в это время перебирать фотографии. Свои, детей, да неважно! Того что было, и то что приятно вспоминать, укутавшись во что-нибудь теплое. И внутри тебе тоже тепло. А солнышко светит по осеннему, ярко, но не тепло, и даже если ты попадаешь под его прямые лучики, тебе только на мгновение становиться тепло, тут же легкое дуновение ветерка и ты почувствовал что уже осень. А озера? Там же оказывается есть еще и березки и осинки и даже несколько рябин. Как же они расцвечивают осень! Как золотом они сверкают на солнце! А рябина бьет красным, и не красным как кровь, а вот тем самым рябиново-осенним. И вдруг подходя ближе к сосне, замечаешь паутинку, которая поймала капельки росы. Не летней радостной, а той осенней, которая быстрее не роса, а оттаявшие остатки первых заморозков. И вот эти капельки нежно потряхиваются от ветра и играют на солнышке. Они блестят, сверкают, переливаясь, и уже кажется, что это какое-то сказочное дерево, а не просто сосна с росинками на паутине. По ярко-ярко голубому небу, которое бывает такого цвета только осенью, тянутся облачка непрерывными барашками. И рябь озера отражает все это неправдоподобно зеркально.
25
Хотя зеркало-то как раз отражает правдоподобно, а здесь... Испытываешь проблему нехватки слов, фантазии и чего-то еще, чтобы смочь описать все, что видишь. И только очередной птичий клин, резко начавший перекличку, возвращает тебя обратно.
     Но главное, это то, что нет ни одного человека. И ты один на один с этим всем. В тебя входит все это в одного и не надо ни с кем делить! Никто не отбирает ни капли твоего внимания. Ты целиком отдаешься тому, что видишь. Особенно после того, как окунешься в уже или еще холодной воде, быстро вытрешься, оденешься и вдруг встанешь как вкопанный. Накрыло. Стоишь и тебе так хорошо! И ты понимаешь, ты любишь это! Вот так! А что это? Озеро? Лес? Весну? Осень? Нет, все это. И такая беспричинная любовь необъяснима. Но очень приятна.
     Состояние задумчивости. Состояние созерцания. Неважно чего, это может быть огонь и вода, на которые можно долго любоваться не отрываясь. Это может быть красота. Красота, созданная природой идеальна. Она не поддается слабости очертания человеческим языком. Этим бедным набором слов, даже в русском, великом и могучем, языке. А что говорить про английский, где надо додумывать, ссылаясь на смысл выше сказанного, на контекст в целом? Только она, природа, создала идеальные картинки, на просмотр которых нежалко потратить кусочки своей, такой бесценной жизни. Причем то, что создано на огромном расстоянии, совершенно разных широтах, начиная от одного полюса до другого, не разделяет нас, людей во мнении что красиво, а что нет. Созданное природой, везде совершенно. Горы, кто не встанет, увидев эту красоту? Снежные шапки, эти изломы, эти стремящиеся ввысь исполины, каменные, песчаные, заросшие плотно зеленью, они все совершенно прекрасны. Море, озеро, речка, даже ручей, любые водные емкости, которые разрезают земельную поверхность, лежат на ней голубыми ранами, или напрочь разрывает, поглощая собой все. В спокойном, умиротворенном состояние на рассвете, с солнцем, на добрую половину горизонта, снизу заполненного морем, а сверху небом. И только солнце показывает границу, разделяющую их. Или поздним вечером, лежа на берегу, слушать шелест набегающих волн, в полной тишине, смотреть на сверкающие точки, освещающие рябую гладь моря, а на небе луна, в непривычном перевернутом состоянии и вокруг миллиарды звезд. И ты лежишь и чувствуешь себя частью всего этого, ты тоже часть этой красоты. И тебе так хорошо. Кажется, что ты поймал за хвост счастье, не ощущение, а само счастье. Бесконечно долго можно перебирать состояние воды, заставляющее нас впасть в состояние созерцания, восхищения. Конечно, и люди создавали красивые вещи. И будет лукавством сказать, что я не видел ничего красивого, сделанного нами. Мой город красив. Необычайно красив. Оказываясь в центре, каждый раз оглянувшись, начинаю завидовать себе. Мне повезло здесь родиться и жить. Я ничего для этого не делал. Я счастливчик. Кто-то выбрал мое появление на земле. Указал, не попросил, не умолял, а просто сказал голосом, не терпящим возражений; ты родишься здесь. Мой город умеет заставлять людей задумываться. Не все начинают это делать, многие пытаются убежать. В себя. С объяснением, я не хочу об этом. Но город догонит, найдет, и все-равно будет напоминать обо всем. О вечном и сиюминутном. И ты будешь вынужден остановиться и задуматься. Ты найдешь то место, где ты сможешь уединиться, не от всех, а от тех, кто тебя может оторвать от наслаждения красотой и своим временным, тобою взятым напрокат, одиночеством. Тебе будет хорошо, наслаждаться этими минутками, которые подарит задумчивость. Спасибо городу, спасибо задумчивости за то, что они есть.
     В детстве, не смотря на то, что на самом деле дети любят взрослых ни за что, получив вопрос, почему ты его любишь, сразу получим ответ: потому что он (она) хорошо поет, хорошо танцует, хорошо рисует, очень добрый и всегда угощает конфетой и т. д. И все становится понятно-очевидно. Становясь старше, жизнь усложняется, находить ответы на этот вопрос сложнее.
26
 А потом и вовсе: ни почему, а просто, потому что люблю! Природа возникновения любви неизвестна и загадочна. Всю жизнь считала, что тебе больше нравятся брюнеты, а влюбилась в блондина. Мечтал о спокойной жизни с тихой девчонкой, а влюбился в оторву, с которой как на вулкане. Необъяснимо... И полюбить как в детстве, за то, что он или она что-то делает лучше всех, не получается. А как бы было просто, потренировался хорошенько, плюнул дальше всех, и все, она, твоя единственная тут как тут. И ты ее любишь и она тебя. И дети, и выросли, и внуки. И главное, вовремя рассказать им, что надо потренироваться и плюнуть дальше всех. К сожалению, в жизни не так. Сколько мы знаем случаем любви в одну сторону? Миллион, миллиард? Больше. Неразделенная любовь, он любит, она ни в какую. И вот он похудел или наоборот поправился, стал в чем-то пусть не первым, но и далеко не последним, а может, взял и написал ей стихи! Первый раз в жизни попробовал и написал! Совершил какое-нибудь безумство ради нее, преподнес к ее ногам все что было, бросил всех, свою семью, родителей, друзей, работу..., а она не любит. Другая смотрит со стороны и недоумевает, да если бы он хоть одну двадцатую для нее сделал, да она бы... Нет, и она бы повела себя так же, если нет любви. А у него-то есть. И что ему делать? Не мешать ей жить? Тянет на предложение самоубийства. Нет у меня советов ни ей, ни ему. Знаю только, что надо жить. Всегда. Вопреки всему. Потому что любовь это главное в жизни, а вот без жизни и любви нет.
     Мои отношения с окончанием жизни весьма трогательны. Не в смысле, что я ее трогал. Меня сильно трогает этот вопрос. Как я писал, с семи лет этот вопрос встал передо мной. Причем ребром. Найти ответ не просто сложно, а невозможно. Где эта грань, за которой ничто? Мне очень нравилось учение церкви про загробную жизнь. "Кто верит в Магомета, кто в Аллаха, кто в Иисуса...", вот и я захотел присоединиться к вере душой. Был момент, что и телом, крепко задумывался о монастыре. Все здорово там. В вере, не в монастыре. В монастыре хорошо только в кино, например в фильме "Остров". Хороши там все, я имею в виду героев, которых играют и Мамонов и все остальные. Но это кино. А в жизни? В жизни мне объяснили, что надо просто верить. Ну, вот таки все. Вот, например, раз не доказано обратного, то значит, Господь точно есть, собственно как и загробный мир. Напоминает времена, когда люди верили что земля плоская, либо когда считалось что на облаке сидеть можно. Нет, я не атеист, вернее я очень сильно не хочу им быть. Мне не нравится идея о том, что я простое животное, просто в свете какой-то мутации, у меня появился разум, который просто теперь мешает мне жить. Но как просто взять и поверить в то, чего никак не узнать, не проверить. Вот он математический склад ума! Вот оно социалистическое воспитание, когда предлагалось верить в победу коммунизма. В человека, нет, не просто в человека, а в Человека, с большой буквы. Мы наш, мы новый мир построим, где каждому... Не вышло. Хотя идеи-то, если разобраться, красивые. Вот ведь главное зло это что? Это деньги. Вот убери их и все! Ни тебе зависти, ни тебе корысти, ни чего. Только люди, как животные сразу станут. Денег нет? Хрен с ним, значит кто сильнее, тот и прав! Отнять и не делить! А деньги вроде как систематизируют отношение между людьми и материальные миром. Материальный мир... Вот мы где живем! Вот мы Чем живем! Вот что нами правит! И никуда никому отсюда не деться! Еду по набережной, мимо меня пролетает, подрезая Порше Кайен. Новый. На светофоре подъезжаю, останавливаюсь рядом. За рулем сидит батюшка и разговаривает по айфону. И как мне к этому относиться? Он же проповедует отказ от материального! А сам? Он же проповедует жизнь по правилам и духовным и светским. А почему тогда он превышает скорость и разговаривает за рулем? Он же вроде не блондинка с силиконом вместо губ, не пацан на чисто тачиле, он же наставник мой духовный! Чему он меня учит? На что наставляет? Ему, похоже, рога пора наставлять... Другая история. Мы с женой решили повенчаться. Не вчера это было.
27
Мы повенчались. Только венчались далеко в деревне. А знаете почему? Потому что в каждой церкви города, да даже в Выборге, нам выставляли прайс-лист, где-то даже с печатью! Прайс-лист на услуги... Церковь и услуги... То есть они тоже сфера услуг? Тогда какого они освобождены от налогообложения? Почему они не ООО? Услуга по связи с Господом? И где здесь вера? Где бескорыстие? Не хочу... Вот из-за этого и не получилось у меня до сих пор с верой. Если они верят только в материальный мир, то, как мне-то поверить? А ведь как хочется верить...

     Тому нестрашно жить, он знает точно,
     Когда поститься или к образам,
     Не жжет он жизнь как мы свою порочно,
     А хочет быть готовым к небесам.

     Назад, к смерти. Почти как, назад в будущее. Я ее боюсь. Я не стесняюсь в этом признаться. Я нормальный человек, мне свойственно чувство страха. Так вот, я ее боюсь. И вот живу я с этим страхом всю жизнь. Регулярно он обостряется, и я стараюсь с ним бороться. Со страхом. Со смертью не поборешься. Она всех победила. Когда-то я с этим смирился. Вот просто смирился и все. Только появился другой страх. Я по-настоящему понял неповторимость не просто жизни, а каждого ее мига. Мне стало так жалко тех секунд, которые я мог тратить на злость, на обиды, на все что отравляло ее, эту самую жизнь. И когда я это понял, то стало проще получать удовольствие от нее же, от жизни. От всех ее составляющих. Я научился любить ее. Сильно.
     А был момент, когда я желал умереть. Даже не верится! Я не про детские представления о том, что я умру и посмотрю, как вам будет плохо. Сразу пожалеете, что не разрешали, не покупали и еще куча всяких не. Нет. Это было во вполне взрослой жизни. Мне исполнилось тридцать три года. Все как-то вместе. Я вспоминал, что у меня какой-то критический возраст для мальчиков. Возраст Христа. Но что это, и чем он отличается от тридцати двух или тридцати четырех не знал. Да, собственно и сейчас только предполагаю. А было вот что. Я жил с нелюбимым человеком. Благосостояние было замечательным. Но удовольствия от жизни я не испытывал. Никакого удовольствия. Жил и жил. Ощущение тупика. Многие свои зарисовки о том, когда человеку плохо, я брал из того периода моей жизни. Это тогда я искал любой повод не идти домой. Это тогда я придумывал себе кучу работы, проверял посчитанное компьютером при помощи калькулятора, а калькулятор проверял, считая столбиком. Я начал заниматься спортом три раза в день. Причем ежедневно. Короче я пытался сжечь время бодрствования где угодно, но только не дома. И вот что интересно, в тот момент я не мучился вопросами о смысле жизни, о своем месте в ней. Все было понятно, понятно до противности. Вот это и есть моя жизнь. Она не нравилась, я ее ненавидел, но выхода не видел. А что дальше? Такое же тупое существование? Я не хотел так больше жить. Нет, конечно, я не то что подумывал о самоубийстве! Нет, я просто хотел умереть,потому что не видел смысла жить дальше, в пустую перемалывая время. Например, когда рано утром зимой ехал кататься на лыжах, я вдруг резко нажимал на педаль газа и гнал. Дорога до горок была ужасно петляющая и очень плохо очищаемая. А в голове била мысль, только бы раз и все... И я представлял картинки, рисовал их с пугающим подробностями, но они меня не пугали, а как-то притягивали даже. Проносясь поворот за поворотом, выписывая их на скорости гораздо выше не только разрешенной правилами, а гораздо выше разрешенной умом, я так и не встретил того, последнего поворота, того последнего встречного грузовика.
28
 Мне повезло. Кто-то не хотел, чтобы я так легко ушел. Кто-то хотел мне дать еще время, чтобы я подумал и попытался изменить свою жизнь. Все прошло. Я пережил этот момент. Спасла меня любовь, которая подарила мне еще двух объектов для забот и обожания. Спасибо тебе, моя любимая.

     Нет дороже тебя, родная!
     И детишек дороже нету!
     Мне плевать на все предсказанья,
     Мне плевать на любые приметы!
     Нас ничто разлучить не сумеет,
     В горе, в радости будем дружно,
     Мы срослись в одно нежное целое,
     Мы друг дружке с тобою ссужены!
     Даже если все флаги подняты,
     И попутный задует в спину,
     Вы меня ни за что не бросите!
     И я вас ни за что не покину!


     Однажды мы сидели с товарищем и болтали на всякие отвлеченные темы. Я высказался, что смерть это страшная штука, что я ее боюсь, и что я совсем не смогу убить человека. Я же не Господь Бог, чтобы вершить человеческие судьбы и решать, и самому приводить в исполнение свои решения о продолжительности жизни человека! Как мне потом с этим жить?! Его ответ оказался гениальным, он сказал: "Да? Молодец! А теперь представь, твоего ребенка на твоих же глазах собираются насиловать? Или вообще убивать? И что? Встанешь в сторонке со словами, я не могу убивать?". Это было все. Мир перевернулся. У меня хорошо развито воображение, и я смог ужасно быстро нарисовать эту картину. Нет! Стал бы грызть зубами! Убить? Просто убить, слишком мало! Слишком легко уйти из жизни они не должны! Вот и проснулся во мне зверь. А как же человеколюбие, всепрощение и все чему учит церковь? Опять с верой не по пути что ли? Вопросы… Одни вопросы. Ответов нет. И будут ли они после жизни? Или так и умрем с вопросами? Тишина… Как-то не складывается у меня с церковью и ее постулатами.
     Жизнь и смерть. Кто-то говорит, что смерть это продолжение жизни, кто-то говорит, что это переход в другое состояние, ну прямо из твердого в газообразное, а кто-то вообще склонен думать, что это просто конец тебя, ну или себя, в этой жизни. Странное понятие жизнь. Жизнь она вообще одна, либо у каждого своя? Много копий поломано философами об этот вопрос. И ответ не найден. Если жизнь одна, то мы здесь все гости, на время. Зашли и вышли. Тогда вопрос: откуда зашли, и куда вышли? Да и зачем входили? Там у нас что, плохо было? А если жизней много, тогда получается что у каждого своя, и они просто пересекаются во времени и в пространстве? При этом пересечения наши, могут напрочь поменять нашу жизнь, а порой так вообще прекратить. А ну как я пересекусь в качестве пешехода с тем водителем грузовика! Что-то не хочется. Сложные дебри. Размышлять можно бесконечно долго, только к ответу, хотя бы к единому знаменателю, не прийти. Это не головоломка на сообразительность. И нет тут никаких правил, аксиом или теорем. Только одна; у всех все закончиться одинаково. Это и грустно, и в тоже время как-то успокаивает. Все-таки не так как представлялось мне в семь лет, что я умру, а все останутся. Нет, все сделают то же самое.
29
Когда-нибудь мы все умрём,
И это будет очень грустно,
Следы с земли свои сотрём,
Но ведь без нас не станет пусто.
Другие будут жить, не мы,
Им будет радостно и сладко,
Не обмануть забвенья тьмы,
Не разгадать и им загадки…


     Не так давно, я поймал себя на мысли о скоротечности жизни. Было это примерно лет пять назад. Знаете что заметил, когда в жизни все хорошо, это понятие, конечно, размыто, одному щи постные, а у другого жемчуг мелкий, ну так вот для меня все хорошо, и жизнь в такие моменты летит! Стрела просто висит в воздухе по сравнению с тем как летит жизнь. Я не говорю годы, месяцы, дни. Вот сколько тебе хорошо, столько и летит. Раз! Что-то случилось отрезвляюще мерзкое, время замирает и тянется. Только опять хорошо, и опять ты этого хорошо не видишь. И так мне стало паскудно от этого! Думаю, ну где же справедливость?! Когда хорошо - летит, когда плохо - ползет. Это что получается, мы дольше живем, когда нам плохо? И тут меня осенило. Я решил, что надо останавливаться насильно, когда хорошо. Прямо руками за это хорошо цепляться, и наслаждаться. Вот заставить всеми своими клеточками, всеми капельками своей красной жижи, всеми ниточками нервов, наслаждаться этим хорошо. Главное понять, сейчас хорошо. А что хорошо? А все! Дети, жена, родители здоровы, сам тоже вроде не сдох. С голода никто не пухнет. У всех есть где жить, во что одеваться. Работа даже есть! Причем тоже у всех! Так разве этого мало?! А что ж тебе, хороняка, для счастья еще надо? Новую машину, новую квартиру, нового мужа? Так покупай ты, чего хочешь! Хоть машину, хоть мужа! Только счастья не прибавиться. Окажется, что счастье тогда-то и было. А просто глазки разуть, посмотреть вокруг, и понять; ёшкин кот, а ведь я счастлив! И хватать его, счастье за хвост, заворачиваться им и наслаждаться! И неважно где ты узрел счастье, дома взглянул на детей, бери их в охапку и на руки, старше?, просто поцелуй, да скажи, любуясь, что любишь. Жену, мужа увидел и понял что это твое счастье? Туда же! Обнимай, целуй, про любовь говори, наслаждайся! С мамой почувствовал? Остановись, брось все, езжай  к ней, купи хоть один цветок, она же женщина!, поцелуй, да поговори с ней! Хорошо! Всем хорошо, а ты счастье растянул свое, а значит, счастливую часть жизни увеличил. Просто, все просто. Главное не забывать, что надо быть счастливым.  Спросите, причем тут любовь? А как же! А любовь к детям, за которых я готов поступиться всеми своими принципами? А любовь к жизни, ради которой я и боролся со страхом смерти? Нет, любовь, она везде. Разве не уверен, что голуби из любви срут на памятники. Хотя... может из любви к прекрасному.
     Как-то помню, произошла со мной следующая история. Я учился в школе, классе в седьмом  или шестом. Конечно же, у меня был друг. Он был хулиганом, да и я старался не отставать. Как-то гуляя с ним, мы болтали обо всем на свете. Он вспомнил новый анекдот, рассказал его, понравилось, посмеялись. И у меня родился вопрос, а кто, интересно, придумывает анекдоты? Не найдя, или не придумав ответа, мы с ним почему-то не нашли ничего лучше, как самим придумать анекдот. Не мудрствуя лукаво, главными героями выбрали Петьку и Василия Ивановича. А дальше как по маслу, по очереди, по фразе. Очередность не помню, но суть получилась такая. Забрался Петька на дерево, ветки подрубить, а топор не взял, ну и крикнул: « Василий Иванович, кинь топор!". Василий Иванович и кинул. Постоял, тишина. Он и спрашивает: «Чего молчишь?
30
Не поймал что ли?". Мы посмеялись и решили всем его рассказывать, а через какое-то время сказать, что мы его придумали. Через неделю к одному нашему однокласснику приехал друг из другого района города. И рассказал нам... наш анекдот. Решив, что затягивать уже некуда, срочно решили открывать карты и рассказать про авторство. Но нам никто не поверил. Ни он, ни все, кому мы его рассказывали. Ответы были примерно одинаковы; ага, типа, вы вообще все анекдоты сочинили, и фамилия ваша Пушкин. Вот оно народное творчество! И никаких тебе гонораров! Даже простого уважения! Но какая-то внутренняя, необъяснимая гордость за себя, была. Мы-то точно знали, что это мы придумали! Так вот и осталась эта гордость. Хотя чем гордиться? Детским анекдотом? А нет, все одно приятно, что твое творчество, пусть столь малое и незначительное, оказалось востребовано народом. Приятно. До сих пор. Так я впервые почувствовал себя настоящим автором.
     Я рано начал писать стихи и продолжаю до сих пор. Не стихи. Стихи пишут поэты. А я просто писал строчки в рифму, пытаясь написать их с общим смыслом. Ну и про стихотворный размер старался не забыть. Я хоть и не поэт, но хотелось им быть. Время располагало для этого. Стихи читали. Стихи писали. Разные. Бывали даже хорошие. И я тоже поддался. Хотя лукавлю, первые шаги я начал делать в стихосложении, не потому что захотелось стать поэтом, а потому что захотелось написать. Писать начал в классе пятом. И потому рассказать было некому. Засмеют! Мальчишка и стихи, вещи не совместимые!

     Попрощавшись,  ушел,
     Я остался сидеть,
     Лист бумаги нашел,
     Буду рифмы скрипеть.

 И первой, кому я осмелился показать, была бабушка. Она сказала, что стихи очень хорошие. А что она должна была сказать? Я же ее внук! И в ответ дала почитать мне... свои стихи! Бабушка, человек наполовину неграмотный, пишущая с ошибками, ничего не знающая о пунктуации, писала стихи! Это я сейчас все понимаю, про ее детство, попавшее на революцию, про деревню, из которой она приехала в город на заработки, а тогда я знал, что она просто плохо пишет. А оказалось, что она пишет стихи! Интересно, но после смерти бабушки, я разговаривал с родителями про это. Так вот, они ничего про ее стихи не знали! Бабушка писала "в стол"! Для себя, душа требовала! Вот тебе и неграмотный человек! Плохо помню те ее стихи. Только в памяти остались некие ошибки. Но какие они были пронзительные! Искренние, настоящие! Они были написаны чувствами, точнее чувством, любовью. Помните, я писал про тетю Валю? Так вот если тетя Валя олицетворяла доброту, то бабушка для меня была сама доброта. Такого человека я больше в своей жизни не встречал. Наверное, когда она умерла, это была первая настоящая моя потеря. Одна из лучших частичек моей жизни отвалилась навсегда. Сказать, что я ее любил, это не сказать ничего. Она была сильно верующим человеком. Поверила в Бога по-настоящему во время блокады. Они жили тогда в Ленинграде, и как-то раз, возвращаясь домой, после работы, а была зима, она из-за слабости упала в снег. Как она рассказывала, сил не было, ни то, что идти, а просто пошевелиться. И вдруг она в снегу нащупала что-то твердое. Это оказалась большая икона Георгия Победоносца. Дальше она ничего не помнит, а пришла в себя уже дома. В руках была та самая икона. Как она дошла? Она не понимает, но с тех пор она поверила.
31
 Икона была большая, в резном настоящем окладе. Весила она не мало. Как слабая девушка, которая не доедала, смогла дотащить ее до дома, когда она сама не могла просто идти, останется навсегда загадкой. Откуда я знаю? Да эта икона всю жизнь провисела у нее в комнате с горящей лампадкой. Бабушка соблюдала все посты, посещала все службы, но никогда она не проповедовала веру, никогда ее не пропагандировала. Я лез регулярно с расспросами про веру, но она только говорила, что главное, это твоя вера в сердце. А все то, что делает она, это не обязательно, просто ей так сердце велит. Хорошая у меня была бабушка. Я многому у нее научился. Например, любви. И доброте. Скучаю по ней. Сильно... Хоронили ее по завещанию, в халате, который я ей когда-то подарил. Я был одним из тех, кто нес ее в последний путь...
     Может, я чрезмерно эмоционален? Может быть. Но другим я уже точно не стану. Да и не хочу быть! Зато, благодаря этому, я чувствую жизнь острее. Мое восприятие окружающей действительности меня никогда не разочаровывает. Мне все нравится!
     Я всегда, сколько себя помню, любил заниматься спортом. Летом гоняли в футбол, играли в волейбол, велосипед заменял ноги. Зимой лыжи, которые плавно переросли в горные, и хоккей. Причем в хоккей рубились по взрослому, с шайбой. На льду, на коньках. У нас, в Купчино, практически в каждом дворе стояли так называемые "коробки", которые дворники заливали водой, как только вставали морозы. На всех натуральных водоемах были расчищены площадки, и везде был хоккей. Серьезные матчи начинались вечером. Бедных малышей и девчонок нещадно выгоняли, вплоть до того что начинали лупить по ним шайбой, чтобы освободили каток. А потом… Да! Это было по-настоящему здорово! Бились ни на жизнь, а за счет. Количество синяков зашкаливало порой за пятьдесят процентов кожного покрова. От шайб, клюшек, льда. Особой гордостью являлись коньки "динамовки", клюшка "нева" и краги, это такие специальные хоккейные перчатки. О, краги! Это мечта любого мальчишки! Красивые, большие! И ты становился похож на настоящего хоккеиста! Но стоили они дороговато, и если ты не занимался в хоккейной секции, или твои родители были не номенклатурными, то не видать тебе краг. А как хотелось. История появления этих атрибутов в моей мальчишеской жизни разнообразна. Оговорюсь, клюшки "Нева" у меня так и не было. Мечтал я о ней страшно! Заказывал Деду Морозу! А он..., он подарил мне дурацкую клюшку "ленинград"... Но она совсем была не то, и стеклоткани на крюке не было, и загиб был мал, да и без подворота..., одно слово - не то. Но пришлось смириться. Мужественно исправлять загиб, нагрев над газовой плитой и засунув крюк между батареями. После стащить у папы изоленту, и наконец, сделать что-то похожее на клюшку. Коньки. Коньки "ботас" я получил в наследство от двоюродного брата. Вот это был подарок! А все было банально, он просто из них вырос. Его подвиг я совершил года через два, и тоже остался без коньков. В семье с деньгами было плохо, а с учетом стоимости новых "динамовок", без малого двадцать пять рублей, они мне могли только сниться в хороших снах. В плохих, я бегал в ботинках по льду. Я втайне от родителей копил деньги. Как все тогда. В основном на обедах. Играл в школе в трясучку, это игра такая на деньги, для незнающих. У меня было что-то около семи рублей. И вот один из приятелей решил продать коньки. Свои старые. Но они все-равно были "динамовки"! Как сейчас помню, какие они были! Он хотел за них десятку. После недолгих торгов, я приобрел их за семь, добавив коллекцию марок вместе с альбомом и десять банок из-под пива. Это был выгодный обмен для него, но я получал "динамовки"! Домой принести их не получалось, вопросов было бы много, а вот с ответами были проблемы. И я их прятал в электрощиток на лестничной клетке. А краги? Я их все же дождался! Я их выклянчил у родителей. Конечно не новые, конечно они были мне тик в тик, но какие они были! Лучшие! Да потому что они были моими! Я был настоящим хоккеистом, купчинского масштаба. Меня включили даже в состав ЖЭКовской команды!
32
И мы играли с командами соседних дворов. Помню, один раз пришлось бежать из другого двора прямо на коньках. Мы выигрывали и нас пообещали побить. Что ж, мы, немного не дождавшись окончания игры, ринулись прочь дружно всей командой. Мы успели добежать до границы нашего микрорайона. Нам повезло, тогда плохо убирали дороги, а местами так вообще были раскатанные в лед дорожки. Получилось, что на коньках мы бежали быстрее. Так к чему я все это? А вот! Это предисловие к рассказу, как я перестал играть в азартные игры. В седьмом классе мы с мальчишками часто собирались у кого-нибудь дома и играли в карты. В буру. Простая такая игра. Иногда на деньги. Если ту мелочь, копеек в тридцать можно было назвать деньгами. И вот мы собрались в очередной раз. Я быстро проиграл все сбережения. И одним из приятелей было предложено поставить на кон мои учебники. Раньше как было в школе? Кто хорошо учится, тому хорошие учебники из библиотеки, кто нет - извини. Я учился неплохо, он двоечник. И я согласился. Как настоящий игрок, я чувствовал, сейчас, сейчас повезет. Я проигрывал учебник за учебником. Наконец, я остался со всеми его старыми учебниками. И тут предложение; все учебники против моих краг! Я почти не думал, я не представлял, как можно было сдать в конце года его учебники! Да! Сказал я и... проиграл краги. Я плакал... Долго. И он смилостивился и отдал мне учебники обратно. Но краг у меня не стало... Буквально через неделю сломалась клюшка. А через месяц кто-то спер мои коньки прямо из электрощита. Горе... Почему-то все это соединилось в моей голове воедино. И с тех пор азарт оставил меня в покое. Я испытываю его, только лишь участвуя в спортивной игре, либо болея за любимую команду. А казино, рулетка, карты? Нет, не мое это... Не получилось у меня любви с азартными играми, не смотря на мою любвеобильность.
     Любовь, любовь, любовь... Вот что, казалось бы, должно испортить нашу картинку середины. Ну, разве хорошо любить не на полную? Разве любовь оставляет нам шанс распоряжаться количеством времени потраченным на нее? Разве не она может стать смыслом жизни? Я про все ее проявления, не только про разнополые увлечения друг другом. Ну, или однополые, всякое же бывает. А теперь представьте; влюбленный человек, с идиотским блеском в глазах, способный говорить только про предмет обожания, стремящийся только к своей любви. Это ли идеальная картинка? Другая сторона; человек без любви, приезжающий домой поздно. Не потому что дела, а желающий максимально мало оставить время на дом, а точнее на сон.  Увлекающийся всем подряд, опять же, только не домой, а приехавший домой, не идет туда, а, к примеру, сидит в машине и слушает музыку, по тридцать второму разу, курит, если он этим занимается, десятую последнюю сигаретку. Ну не хочет он домой! Нет любви. Вот тебе и середина. Понятное дело, что сначала, когда любовь придет,  будет взрыв чувств, хотя... Может и не будет. Все по-разному. Но только когда она придет, хочется чтобы она в лучшем, идеальном случае, была навсегда. Но это если повезет. И пусть их будет много. И разных. Любовь к жене, любовь к детям, любовь к родителям, любовь к работе... и еще много разных. Все вместе они и сделают человека счастливым. Живущим в любви. В самой ее серединке.
     Я не стал сейчас  развивать тему любви к деньгам или чему-либо подобному. По моему мнению, это вообще тупиково. Истина, деньги с собой, на тот свет, про который мы ничего не знаем, не возьмешь. Собственно, никакую часть материального мира с собой не утащить. Ну, кинут тебе мертвой в могилу твое бриллиантовое колье, во-первых, не факт, что успеют с ним закопать, во-вторых, не факт, что не раскопают и не отберут, ну и самый оптимистический вариант, третий, археологи раскопают. Они здорово обрадуются этой находке среди твоих ненужных костей. А все остальное? Квартиры, дома, дачи, машины и пр.? А никак! Здесь останется, и будет опять являться причиной раздора для оставшихся алчных родственников или срочно желающих ими стать.
33
 Нет, приятность момента обладания при жизни хорошей квартирой я оспаривать не буду. Но для меня есть какие-то границы того, что мне надо. Больше этих границ начинается лишнее, которое только будет меня больше обременять. А зачем? И что интересно, ведь всем хочется, чтобы их вспоминали после ухода. Но мало кто хочет жить так, чтоб потом вспоминали. А это тот скупердяй? Одним меньше. Кто? Да я ее и не знал. Она жила-то для себя! Так конечно, вспомнят хотя бы один раз каждого. А хочется-то другого! Но вряд ли тебя вспомнит твой железный товарищ на колесах. Оставшись, он будет преданно или непреданно служить следующему хозяину. Пока сам не сгниет. Или те стены, которые ты возводил, неважно, руками или при помощи денег, вспомнят тебя, поскрипывая? Ну, про кучу бесполезных для тебя к тому моменту бумажек, денежек!, ненавижу это уменьшительно-ласкательное слово, вообще нечего говорить. Как можно так называть то, что приносит горе? Это как предателюшка какой-то! Да не понадобиться все это там! И здесь не задержит! Тогда зачем так много? Еще больше? Версий много; от того что это как спорт, до, якобы защитить то что есть, тупо преумножив в разы. Думаю все проще. Просто любовь. К, тьфу ты, денежкам.
     А как жить счастливо? Ответ для каждого свой. Каждому свое. Если бы был универсальный ответ, то его бы уже давно знала добрая часть человечества, если не все. Но все мы индивидуальности, и нравиться нам всем разное. Самый мой любимый пример, это про машину. Вот нравилась бы всем одна и та же, сколько бы разновидностей их выпускали? Нисколько! Вернее одну, и называлась бы она машина марки машина. А зачем голову заморачивать? Кому что доказывать? Мы выпускаем самую лучшую машину! А вариантов нет. Другие-то пробовали делать, да никому не нравилось. Зашел в ресторан, а может столовую, хотя нет, какой там! Едальня! Но их будет побольше, чтоб все жрать могли. Так вот заходишь и говоришь; дайте еды. И тебя поняли. А чего тут непонятного?! Еда и еда, всем одна и та же нравится. Во было бы! Но сложилось так, что мы все разные. Бывает нам нравиться с кем-то что-то одинаковое, например планировка квартиры. Но вот ремонт точно будет разный. Одному минимализм, другому Арт-деко подавай. Сколько людей, столько и мнений. Даже найдя свою половину, ты понимаешь, что твое второе "я" совсем другое. Ну не нравиться ей футбол! А той, которой нравиться, ты не нравишься, или она тебе. Сложно все, запутано. Но ведь поэтому и интересно! И нескучно. Одному тяжелая музыка нравится, другому классика, а третий, не приведи Господи, Стасика Михайлова за гения воспринимает. Злой я. Если мне не нравиться, то значит это плохо? Да все мы такие! Все не воспринимаем предпочтения других. У нас самая лучшая машина! Мы живем в самой лучшей квартире! Наши дети самые лучшие, да и самые красивые! Потому что это наш выбор, наше решение, наши пристрастия. Конечно, я говорю про сравнение с себе подобными. Машинами, квартирами. Как известно, в чужом кармане всегда денег больше. И все мы хотим жить в элитном месте, в элитном доме, с элитным ремонтом и ездить на элитной машине. Но вот дети у нас точно самые лучшие! Нет, им мы этого не скажем! Им скажем, что у всех дети как дети, а ты? И ты, будучи ребенком, думаешь, что не повезло твоим родителям с тобой. Или думаешь, почему так? Ведь ты же точно знаешь, что Колька прогуливает школу, что Владик покуривает, что все не ангелы. Но ты для родителей, получаешься самый плохой? И как с этим жить? И кто вырастет из этого бедного ребенка? И не это ли будет началом развития его комплексов. Комплексов неполноценности. И не все же обладают характером боксера. Тебя бьют, ты пропускаешь удары, но ты не сдаешься! Ты до последнего будешь подниматься на ноги и биться! А другие? Просто спокойные дети, которые верят. Воспринимают все, так как говорят. Как им с этим жить? А попробуйте встать на их место, если вам так будут говорить, например, на работе, с утра до вечера. Что сделаете? Уволитесь! Потому что не сможете терпеть это. А куда детям уволиться?
34
 Вот и идут они на улицу, убегают из дома, пытаются как-то уйти из этого мира в иллюзорный, неважно при помощи чего, наркотики, интернет... или вообще уйти из этого мира. Навсегда. Вот тогда они узнают, что я был не такой плохой! Только не вернуть его будет. Любите детей. И прошу вас, не забывайте им про это говорить. Вспоминайте себя.
     Часто внезапно перехожу на детей. Потому что они такие же, как мы люди, только менее, гораздо менее защищенные, с меньшим багажом совершенных ошибок, с запретом на принятие решений. Помню, лет в двенадцать ехал на трамвае. Ехал мимо чужих дворов, без желание выйти и познакомиться с местной гопотой. Хотя знакомиться они бы не стали. Зачем знать человека, от которого отберешь деньги и повесишь шикарный фингал под глаз. Ну, если повезет, то под два сразу. И вот еду я в трамвае. Остановка. И вижу на остановке пацаны от совсем маленького, лет семи от силы, мальчишки отбирают деньги. Кто-то выписывает пендаля. Мальчишка не плачет, он рыдает. Кричит, чтоб отдали деньги, что мама в магазин отправила. Те ржут. А он ревет, да так... У меня двенадцатилетнего, сердце защемило, ком к горлу. А пацаны меня старше, по виду лет пятнадцати-шестнадцати. Их шестеро. И я понимаю, что сделать ничего не могу. Мне страшно и одновременно жалко малыша до слез. Двери закрылись. Трамвай тронулся. А мальчишка рыдал. Его рыдания разрывали меня насквозь через шум колес, пассажиров, всего мира. Я ненавидел себя за трусость, за свою физическую и моральную слабость. Я готов был разрыдаться, я еле сдерживался. И никто из взрослых не заступился за малыша. Какая-то бабушка прошамкала им, чтоб перестали толкаться и все. Неужели я один это видел? Неужели мне одному было не по себе? Я рисовал себе картинки, как надо было сделать. Выскочить, толкнуть одного на другого, третьему врезать... В голове рисовались картинки одна другой круче..., а я ехал в трамвае, наполненном такими же трусами, как я. И был смелым в своих мыслях...
     Я сам был отнюдь не идеальным подростком, но я не вспомню ни одного случая, чтобы мы приставали к малышам, да просто к младшим. Как-то непринято было. Совсем недавно, иду по улице, правильней сказать по одному из проспектов в самом центре города. Вдруг слышу детский плач, и вижу, бежит мелкое чудо, лет 3, с криками "мама", со слезами, брызжущими в разные стороны. Нет, это был не каприз, как дети капризничают, знаю прекрасно и не понаслышке.  У самого двое. Это был плач страха и несчастья. Я остановился. Рассмотрел малыша, видно, что не алкоголиков ребенок. Хотел уже спросить, где он потерял маму. Мама вышла из модного магазина. Сильно ударила малыша, с вопросом : ну что ты орешь? Я не смог удержаться и громко сказал одно слово: "Дура.". И ушел. Сзади посыпались вопросы, наподобие, что самый умный? Да сам ты дурак. Но я не слушал. В ушах стоял детский плач. В ушах стоял звук несчастья, страха и безнадежности. Мне жалко детей. Мне больно за них. Я понимаю, что я не смогу быть хорошим папой для всех детей. Для своих бы суметь! Но горе детей страшно. Горе взрослых печально, а детей страшно.
     Вспоминается момент, когда у старшей дочки резались зубки. Температура за сорок. Лежит маленькое тельце. Периодически вздрагивает. Глазки открываются, но веки опять делают их наполовину закрытыми. Мы вызвали скорую. Я взял ее на руки и не мог отпустить. Я ходил и разговаривал с ней. Она, молча, смотрела на меня. Такими безучастными глазками. И вздрагивала. Озноб. Я остановился у окна и обратился к Богу. Я просил забрать меня вместо нее.  Я искренне был готов к этому. Я не знал тогда, что это в порядке вещей, что это просто зубки... Просто я опять чувствовал себя бессильным, как тогда в трамвае. Но страдал уже мой ребенок. А это еще больнее.
     Состояния беспомощности, притом, что ты готов сделать все что угодно, лишь бы изменить ситуацию, мне знакомо тоже. Три раза я испытал его с женой.
35
 Первый раз это было на шестом месяце беременности. Мы ждали дочку. Все случилось прямо в канун Нового года, если память не изменяет числа двадцать девятого-тридцатого. Я притащил елку, забрал жену и мы поехали купить новых елочных игрушек. По приезду обратно, а было около одиннадцати часов вечера, жена почувствовала неладное. Мы срочно вызвали скорую. Жена лежит на кровати. Они приехали. Описывать ожидание бесполезно. Любой, кто ждал скорую знает, что это такое. Тем более, когда твоя любимая лежит, а твоему, еще неродившемуся ребенку угрожает самое страшное. Не могу произносить это слово вместе со словом ребенок. Они приехали, после быстрого осмотра сказали, что надо срочно ехать в роддом. Подниматься жене было нельзя. Как я взял ее на руки, дошел до лифта, потом до скорой не помню. Мы приехали в роддом. Жену увезли на каталке. Я не находил себе места. Скажи мне тогда, что надо отрезать обе ноги и тогда все будет хорошо, отрезал бы сам. Орал бы, но резал. Лишь бы с ними все было хорошо! К жене меня не пускали; не положено! Перевести в платную палату, чтоб стало положено, до утра было невозможно. Я всем врачам, медсестрам предлагал все, начиная от денег. Сбегал в магазин, притащил им тортики и коньяк. Самому ни пить, ни есть не хотелось. Только курил. Много. Я не знаю как я дождался того утра. Я ждал его прямо в приемном отделении. Сначала меня выгоняли, и я стоял на улице. Мороз тогда был жуткий, ночами за минус тридцать. Потом сжалились, запустили обратно. А может коньяк с тортиками так подействовали. В восемь утра я стоял у кабинета оформления в платное отделения как солдат у мавзолея. Минуты разрезинились так, что я думал, будто поломались все часы, да и само время. Я все оформил, оплатил. И стал у палаты ждать. Только через полчаса привезли жену. Момент счастья. Я вцепился в нее и не мог отпустить.

     Смотреть спокойно, как ты плачешь не могу!
     Я в этот миг готов взорвать весь шар земной!
     Я заявляю ультиматум как врагу,
     Огромный мир, ты будешь бой иметь со мной!
     Для слёз любимой нет цены, уж мне поверьте!
     Я на руках готов всю жизнь её кружить,
     Письмо на небо отправляю как в конверте,
     С мольбой; О, Боже! Дай мне боль ее прожить…


     Новый год мы встречали в палате вдвоем. Я притащил еловых веток, гирлянд, телевизор и даже бутылку шампанского. Это было одно из лучших наших новогодних празднований.
     Все закончилось хорошо. Я поселился вместе с женой в палате. Ухаживал за ней сам. Потом нас выписали. Несчастную елку, я перед самым возвращением из больницы установил и украсил. Дочка родилась в срок. Здоровой и красивой. Остается такой и сейчас.
     Два последующих раза это роды наших детей. Оба раза я присутствовал. Оба раза до и после жил с женой в палате и наших детишек имел счастье лицезреть, как только они удивлялись яркости нашего мира. Не буду описывать подробностей родов.Все-таки не медицинский справочник, да и не про то. А вот это состояние беспомощности... Ты видишь как ей больно. Ты видишь, как она мучается. Ты видишь как это тяжело. И даже без особого воображения, ты сомневаешься, что вынес бы это. Воображения не надо. Все происходит наяву. Твой любимый дорогой человек. Рвется она. Только снаружи. Ты рвешься внутри. Как я перенес все, не помню.
36
Первый раз хотел гнать в шею акушера, а затем меня откачивали нашатырным спиртом. Второй раз, наученный опытом, вместе с "чемоданом рожающей" у меня была приготовлена бутылка. Даже не помню чего. Помню сразу после родов, нас вместе с сыном отправили в коридор. Он бессмысленно наблюдал за потолком, а я прямо из горлышка заливал. Прямо в коридоре роддома. Да... А может быть, я просто очень впечатлительный? Не мужик? Быстрее не мужлан. Надеюсь, что я просто человек, который любит свою жену и своих детей.
     Вот и получилось, как только появляются рядом с нами дети, свои или нет, начинаем чувствовать себя беспомощными. Неприятное состояние. Состояние сострадания. И сочувствуешь ты голодающим детям Поволжья, а помочь..., нет не не хочешь, а не можешь. В этом отличие от профессора Преображенского. Когда сочувствуешь какому-либо герою из кинофильма, то можно даже уронить слезу. После тяжелого фильма можно задуматься. Попереживать. Ну и все. А здесь нет. Это западает в душу, и ты дальше живешь с ним. С воспоминанием о своей беспомощности. И это не те радужные воспоминания, которые теплой негой напоминают о себе. С небольшой грустинкой в уголках глаз. Это щемящее чувство, которое с годами не стирается и не становиться более блеклым. Такое не забывается. Фильмы, хорошие фильмы, вошли в мою жизнь параллельно с книгами. Позднее к ним присоединилась музыка. Меня восхищало и восхищает умение людей собрать воедино звуки и создавать из них стройный ряд, делать то, что называется музыкой. То, что может разбередить душу по непонятной необъяснимой причине. Звуки интернациональны. Не надо голландцу переводить музыку, написанную мексиканцем. Да, вся она имеет налет того места где она написана, но хорошая, по настоящему хорошая без всяких переводов ложиться в душу не только через континенты, но даже сквозь время. А книги? С книгами та же ситуация, с одной небольшой ремаркой, их надо переводить. А переводит человек, который не писал этого, и он может запросто поменять местами слова, убрать запятые, он будет переводить так, как он это воспринимает, а вовсе не так как видел и чувствовал писатель. Нет, конечно, удачные переводы бывают, но не с проста переводчик указывается вместе с автором. Это уже не то оригинальное произведение, это уже пересказ. И порой может получиться как в анекдоте, когда спросили мужика, нравиться ли ему опера "Евгений Онегин", а он ответил, что нет. Его спросили, а когда он ходил, а в ответ: да мне Степка напел. Завидовал и завидую я музыкантам, не нужен им Степан. Вот только русским исполнителям музыки не повезло заполучить в моем лице однозначно благодарного слушателя. Проблема в том, что когда я слушаю зарубежных исполнителей, их вокал я воспринимаю как партию одного из инструментов, и смысл песни мне непонятен. Точнее я ее воспринимаю так, как мне навевает мелодия. Позже почитав, о чем песня бываешь поражен. Я-то представлял себе совсем другую картинку! А вот с нашими... При первых звуках мелодии я слышу слова, которые стихами бывает, назвать язык не повернется. И та нежная материя, которая называется музыкой, пропадает для меня, я слышу только тот бред, который сладострастно или безголосо исполняется певцом. Справедливости ради замечу, что стихи под гитару, это не музыка. Это стихи, великие. Просто под гитару. Я думаю, многие понимают о ком я. Но приятные исключения и здесь бывают. И я им, этим исключениям, чрезвычайно благодарен. Им хочется только пожелать и дальше писать и исполнять. Они умеют. А значит должны. Фильмы вещь сложная. Я бы сказал неоднозначная. Ведь это ложь. Что мы видим на экране? Игру актеров. А что такое игра актеров? А это ложь, это перевоплощение. Мы не их, актеров видим, а тех, кто так жил. Ну, или тех, кого придумал сценарист. Они, актеры, играют в чужую жизнь, в чужие чувства. Причем так верят в это, что мы, зрители, порой сами не замечаем лжи. Более честных актеров мы называем плохими, а их игру бесталанной. Но как порой нас смешат или заставляют грустить фильмы. А как заставляют задуматься.
37
 Значит, ложь бывает хорошей, нужной? Вот как все у нас, у людей, запутано! Получилось что ложь и плохая и хорошая. Значит она средняя. Помню когда я первый раз заплакал от увиденного на экране. Это были слезы, первый раз вызванные не жизненной ситуацией, а чем-то ненастоящим. Игрой. Игрой актеров, в придуманной истории. Но как же они врали честно, искренне на экране! Было это давно. По-моему я болел и потому сидел дома. Мама вопреки наставлениям врачей, взяла меня в кино. Как же это было здорово! Все в школе, а ты с мамой едешь в кино! Обычно родителей мы в детстве видим мало, они зарабатывают нам на жизнь. И в те невозможно редкие дни, не в выходные, когда судьбу мам вершат домашние готовки-стирки-уборки, а в будни. Наверное, их можно пересчитать по пальцам. Все он были яркие. И это одна из радостей твоего детского нездоровья. Когда ты болеешь, мама твоя. Твоя вся, без остатка. Ты видишь, нет, ты чувствуешь, как она тебя любит, как ты ей дорог. Эта ее забота, эта любовь, в которой ты растворяешься и лежишь. И вот был один из тех дней любви и единения с мамой. В кино она пригласила меня не на детский сеанс, а на взрослое кино. "Белый Бим, Черное Ухо". Все было здорово, даже не смотря на отсутствие предсеансового мороженого, все-таки я был простужен. Я сидел рядышком с мамой и смотрел про приключения, быстрее злоключения, бедного пса. Я открывал мир жестоких людей, которые не только фашистами бывают, а даже встречаются среди простых людей. И в какой-то момент они потекли. Слезы. Ручьем. Я мужественно размазывал их рукавами, а они с новой силой выливались ручьями из детских глаз. Мама тоже плакала. Но она была девочка, а я мальчик, и мне нельзя было плакать. А я плакал. И в тот момент, когда я увидел что я не один плачу, что мама тоже, я почувствовал такое с ней единение! Я понял, что она такая же, как я, что ей тоже жалко пса и что она тоже ненавидит злую тетку. Кино кончилось, и мы пошли с мамой на остановку автобуса. Но сил обсуждать увиденное не было. Глаза и нос были вспухшие и красные. Вовсе не от болезни. А любое напоминание про фильм, могло заново начать это невозможное больше страдание. Заводить собаку больше не хотелось. Почему-то была твердая уверенность, что с ней произойдет такая же история. А потом мы приехали домой, и началась обычная жизнь. Мама опять стала мамой, опять забыла, какая она была маленькая. Но вот те дни единения душ запомнилось как что-то невозможно доброе, наполненное любовью и счастьем. Я люблю свою маму. И надеюсь что это взаимно.

     Всё в мире относительно, по сути,
     Смотря на что кидать свои сравненья,
     В задумчивости вечно на распутье,
     Но, впрочем, не про то стихотворенье…
     Оно про ту, что нарекаем МАМОЙ,
     Как только лепет превращаем в  речи,
     Оно про ту, что мы считаем главной,
     В пути туда, где наступает вечность.


     Достаточно много написал про детей. Про любовь к ним. А как не писать?  Особенно когда это маленькое чудо смотрит тебе преданно прямо в глаза, положив свои тепленькие ручки на плечи, и говорит: " Я очень тебя люблю". Причем именно так, без восклицательного знака, а совершенно искренне, не требуя и даже не прося ничего в ответ. И что после всего этого, не писать про них? Не любить, не лелеять? Не носить на руках? Все здорово, все правильно.
38
Но есть ведь другая крайность. Желание оградить свое чадо от всех невзгод, от любых неприятностей, от самых малозначительных минусов жизни. Сесть как пингвин на яйцо, на своего , еще не рожденного детеныша и сидеть, пока не вылупиться. Разница только в том, что он не рожден еще. А ваш-то уже родился! Он уже здесь! И что изменит его незнание каких-нибудь плохих слов? Он же ненавсегда их не знает. Или есть мнение, что слово "жопа" напрочь изменит детство ребенка, и он теперь точно попадет в плохую компанию? Или пусть сидит до школы дома с бабушкой и дедушкой. А то ведь в садике точно научат плохому! Там такие дети, таких родителей! А потом-то, с наступлением школьного возраста они все, и такие дети, и такие родители вымирают. А вашего ребенка не ждет шок начала общения с социумом. И это не он будет назван маменькиным сынком, и не он станет замкнутым отшельником. Не ребята, беду своими огромными журавлиными крыльями точно намашете. А как он дальше жить будет? Учитель на дом? Заочно институт. А работать он тоже заочно будет? И семью создавать тоже под крылом родителей заочно? А вы станете заочно дедушкой и бабушкой. По-настоящему не получится. И будет ваш ребенок жить с вами. Один. Несчастный. Никому ненужный. Раздражающий вас. Вам-то тоже немножко для себя пожить захочется! Ан нет! Назвался груздем, полезай в кузовок! Расхлебывай всю заваренную тобой кашу. Начал проживать за ребенка жизнь, живи до конца его жизнью! Забудь про свою. Только потом не его обвиняй во всех тяжких, а себя. Так что вот оно чего получается. Не надо гнуть палку ни в одну, не в другую сторону, она же не прутик, треснет и сломается. Товарищи! Держитесь середины! Это касается и нашего отношения к детям. Пусть даже к самым красивым и самым любимым. К своим детям.
     Знаете, когда я первый раз понял, что я люблю свою Родину? Я не про детскую пионерскую юность вам хочу рассказать. Тогда была гордость. Посмотришь, бывало, как в Америке люди нищие живут, показанные в программе "Время", так такая гордость просыпается! У нас-то вон как все хорошо!  Нам повезло, мы-то  родились здесь! И щенячий розовый восторг на пионерских щечках. Ах, ах, ах! Я про другое. Когда мне исполнилось двадцать лет, в стране было прекрасное время. В магазинах даже по карточкам было ничего не купить. Работы не было. А за ту, что была, платили копейки. Ежечасная инфляция вселенских размеров. Короче все было здорово. Что молодому неокрепшему мозгу тогда показалось самым умным? Валить! Валить из страны. Эмигрировать. Почему я выбрал Австрию, не знаю. Хотя если тщательно покопаться на чердаке, то можно вспомнить. Основным являлось то, что она была страной без своей армии. Служить не хотелось. Во-вторых, там были горы, и значит можно кататься на лыжах, ну и, в-третьих, там же Вена, вальсы под чашечку ароматного кофе прямо в центре, некий налет романтики тоже присутствовал. Проблема была в том, что получить оттуда приглашение не получалось, попросту не от кого. И был разработан гениальный план. Я вылетаю в Польшу, в Варшаву, там иду в консульство Австрии, и валю. Не особо долгие, но тщательные сборы, аэропорт, регистрация и вот я в самолете. Самолет не нашей авиакомпании. Польской. И это добавляет ощущений. Я уже начал чувствовать, просто унюхал запах заграницы. Такой манящий, сытой жизни и отличного настроения. Самолет начал разбегаться по взлетной полосе и вдруг, глянув в иллюминатор, я увидел тощую дурацкую березку. Этот символ нашей Родины. В миг все перевернулось! Слезы в глазах. Я вдруг всем собой ощутил, что я покидаю эту березку навсегда.
    Дальше все было так, как совсем и не предполагалось. Я проторчал месяц в Варшаве.  Кончились деньги, я распродал почти все свои вещи. В консульстве Австрии меня отправили обратно, за визой. Денег не хватало даже на билет. И я стоял в аэропорту и приставал ко всем подряд с просьбой одолжить мне несколько злотых. Про Варшаву и мое там болтание с приключениями можно написать отдельный рассказ. Но это будет рассказ про другое.
39
А вот то состояние, которое я испытал в самолете, запомнилось мне. Так я понял, что Родину, какая бы она не была, я люблю. Мое знакомство с миром, за порогом родной страны, продолжается по сей день. Я удивляюсь какому-то месту, каким-то восхищаюсь, но спокойного знакомства не было ни разу. И каждый раз, как бы ни было хорошо там, я вспоминаю ту корявую березку около взлетной полосы, и меня тут же начинает тянуть к ней. Что бы вернуться, увидеть и понять, что нет, это я не на совсем уезжал, а просто на время, в гости. Я устаю от заграницы. И как бы там не было первые дни, дальше меня начинает тянуть непонятным магнитом домой. Я слышу голоса скептиков; да чего здесь хорошего?! Да кто нами правит?! Да нас все имеют?! Знаете, у меня есть для вас и ответ, и предложения. А вы уверены, что у нас так все плохо, а там все хорошо? За морем телушка – полушку, да… да и память у всех плохая, а может глазки-то раскрыть чуток, да оглянуться назад и вокруг? А ну как в восьмидесятые-девяностые назад? Забыли. А когда хорошо, то незаметно этого. Привыкаем. Опять икра?! Надоело! В чем-то начинаем на толстосумов быть становимся похожими. Маловато будет! А по-моему, просто много кушать, в смысле, зажрались. А предложения следующие; либо айда ребята во власть, и меняйте все как хотите, либо чемодан – вокзал, езжайте туда, где так вам хорошо будет. А я, пожалуй, здесь помучаюсь. Мне-то все здесь нравиться.  Помню первую поездку в Германию. Это было давно, и разница между нашей жизнью и их была огромна. Да в общем, если рассматривать людей с их устоями, с их мировоззрением, разница и сейчас не стала меньше. А тогда она еще и с точки зрения экономики сильно была велика. Я был там в командировке, вместе с сотрудниками. Все знали немецкий язык. Все кроме меня. Я знал русский. Для общения с товарищами, вечером за кружечкой пивка мне вполне хватало. Пиво там вкусное! До сих пор не понимаю, почему у нас такого не купить. В очередную нашу прогулку, я обратил внимание на то, что везде висят какие-то маленькие объявления, совершенно одинаковые. Меня это заинтересовало, и я спросил что это. Оказалось, там сообщалось о том, что если вы увидите любое противоправное действие кого-либо, сразу сообщайте в полицию по телефону такому-то, вознаграждение гарантируется. Стучать, да еще и за деньги?! Я русский человек, а не какой-нибудь Иуда! Не нужны мне ваши серебренники! Это я так отреагировал тогда. С одной стороны все правильно. Именно поэтому там относительный порядок. Но как-то не по-нашему это. Нехорошо как-то. И это был первый момент неприятия. Дальше стало раздражать отсутствия места для плевка. Ну, плюнуть некуда! Знаете что, вернее кого мне напомнила Германия? Вот бывают такие мальчики-отличники, все прилизанные-прилизанные. С такой мерзкой челочкой, сальноблестящей, и пренепременно в очечечках. Такие все умные, что хочется их ударить. Вот такой представилась мне она. И так мне захотелось домой! Но оставалось еще три дня до вылета обратно. И даже мои товарищи не могли меня спасти от этого состояния. И немецкое пиво по вечерам не помогало. Это все было там. У этого прилизанного мальчика. И вот день вылета. Мы в аэропорту, идем на посадку. Самолет аэрофлотовский, уже неплохо. И вот я переступаю борт этого прекрасного воздушного лайнера с родными стюардессами, на которых надеты каменные лица, и вдруг слышу: " Твою мать! ". Никогда больше в жизни я не был так рад матерному словосочетанию! Я почувствовал себя дома. Родина! Как я скучал по тебе! До свиданья, прилизанный мальчик, здравствуй корявая березка! Я дома.


40

Почему возвращаюсь на Родину?
Ведь она ненавистна и проклята!
Как  в рассоле листочек смородины,
Прямо в сердце она во мне воткнута.
Ненавижу её и народец  хил,
Только мне наплевать, всё-равно назад,
Это мой Ахиллес, это мой Ахилл,
Приползу на костях, честно, буду гад!
Под ногой у неё я уже давно,
А меня одно, всё воротит к ней,
И пускай я ей словно не родной,
Без неё никак! Без её полей,
Без её снегов, без дождей и гроз,
Не могу я жить без любви взасос,
Без её озёр, без тоски до слёз,
Ты прости меня, Иисус Христос…


     Очень показательная история произошла с моим знакомым в Германии. Когда-то мы с ним сотрудничали, но это неважно. Во время учебы в институте, он познакомился с девушкой из тогда еще дружественного ГДР. Она тоже обучалась у нас. До сих пор не понимаю, чему могла немка учиться у нас в институте Лесгафта. Но училась. Там они и познакомились. Получилось так, что они полюбили друг друга и даже сыграли свадьбу. Жили в Питере, иногда выезжая к ее родителям. Товарищ мой занимался боксом. Боксером он был неплохим, пропускал ударов немного, в связи с чем, стать "пробитым" не смог. Когда начались веселые годы в нашей стране, то про что я писал выше, он согласился уехать на время в Германию, в ее социалистическую часть. Ничего нет более постоянного, чем на время. Уговорить его жене удалось из-за малыша, который только родился. Кормить его было не чем. Они уехали. Раз в году он навещал родителей, приезжая в Питер. Заодно занимаясь со мной мелким бизнесом. Конечно, мы иногда при встрече выпивали, и он начинал рассказывать про свою жизнь. Про ту жизнь. Про ту, о которой я когда-то мечтал. Самый показательный случай произошел с ним, когда он вместе с сыном стоял в очереди в бассейн. Он был брюнетом, но совершенно европейским брюнетом. Сын унаследовал его цвет волос. По-немецки он говорил вполне сносно, сын хуже говорил по-русски. Жили в Германии, которая к тому времени стала единой, уже давно. Огерманились. Даже прилетая сюда, выглядели вполне по-европейски. И вот стоят они в очереди. Смешно, очередь в бассейн в Германии! Но это факт. Сын ведет себя как нормальный мальчишка, немного егозит. Папа подыгрывает ему. И вдруг сзади он слышит высказывание от коренного немца, быстрее фашиста: "Понаехало арабье! Мало сами, так еще своих высерков тащат! Всю Германию засрали!". Не хватало только упоминания про третий рейх. Голос был мужской. Мой товарищ среагировал моментально, обернувшись, и увидев это приятное лицо, рука сама полетела и достигла челюсти настоящего немца. Дальше он что-то ему сказал, хотя вряд ли тот услышал. День был испорчен. Они с сыном покинули очередь, и сев в машину уехали домой. Так вот, по приезду, их у дома уже ждал полицейский! Кто-то посмотрел, в какую машину они сели, записал номер и позвонил в полицию, тем самым пополнив свой карман! Дальше неинтересно, про разборки, штрафы, извинения обоих. Но сам факт такого стукачества, тем более, когда все видели и слышали все, меня окончательно убедил что мы разные.
41
 Гораздо более разные, чем даже мужчины и женщины. Это снаружи мы из одного теста, а вот внутри начинка... Разные мы пирожки, совершенно.
     Какая связь между любовью к Родине и серединой? Да никакой! Я просто сейчас про любовь. Про ту, без которой жить невозможно. Или возможно, но совершенно не хочется. Вернувшись к разности людей, вспоминается как раз моя авантюрная попытка эмиграции. Думаю, к месту будет рассказать про то, как это происходило.
     Польша была выбрана не случайно. Я до отъезда туда довольно много и плотно общался с гражданами этой страны. Они учились в первом мединституте, в основном на стоматологов. И кто только у нас не учился! А теперь своих детей отправляем к ним! Понятное дело, что помимо учебы надо было на что-то жить. Да и торгашество в принципе у поляков в крови. Вот мы и возили им изделия из золота, да мелкую бытовую технику. Но мы не продавали им, а меняли на джинсы, жвачку и пр. Я говорю о мелком опте. Дальше это продавалась на вещевых рынках. Это был период зарождения власти денег в нашей стране. С кем-то из поляков я общался ближе, с кем-то только по делам. С одной девушкой мы даже приятельствовали. Никакого секса, просто могли поболтать не только про дела, а и просто так. Да и встречались порой где-нибудь в кафе. Мы были знакомы и с ее парнем. Но интереса  друг в друге не вызвали, и поэтому продолжали общаться вдвоем. Она была из города Лодзь. И когда я думал, как мне уехать, она и предложила Польшу, ссылаясь на то, что я смогу остановиться у ее родителей на недельку. Но проблема была в том, что когда я взял билет на самолет, она еще оставалась в Питере. И какое-то время мне надо было провести в Польше одному. Я прилетел в Варшаву. Точнее в аэропорт Варшавы. С грехом пополам, при помощи школьного английского и пальцев, что больше помогало, добрался до самого города. А дальше..., а дальше идти мне было некуда. И ничего умнее, чем просто пойти пешком по городу в поисках, где остановиться мне не пришло. Я долго бродил по центру, потом двинулся в сторону окраины. И где-то там я наткнулся на кемпинг. Это была такая небольшая территория со стоянкой для автомобилей и летними фанерными домиками. Из постояльцев было пару человек, начало осени обычно являлось закрытием сезона. Я долго искал кого-нибудь из сотрудников. Вечерело. И вот я увидел его. Мужчина, лет пятидесяти. Шел с граблями. Я прилип к нему с просьбой о хотя бы ночлеге. Он долго отнекивался. Так как он немного говорил по-русски, мне удалось его уговорить. Он пустил меня в дальний домик. Конечно за деньги. Домик был без воды и туалета, неотапливаемый. Да и не домик, а так шалашик из фанеры с кроватью. Но как я ему был рад! На следующий день мы уже без труда договорились о ночлеге, с условием, что днем он меня не увидит. Я ушел в город искать консульство Австрии. Найдя, я стал бесцельно шляться. Вечером, посетив продовольственный магазин, я был в домике Ниф-нифа. А на следующий день, не зная чем опять заняться, посетив все достопримечательности, я решил чего-нибудь выпить. Выпив, я рассудил пьяно, что можно продолжить. Идти в бар не хотелось и немоглось, денег было ограниченное количество. Солнце поменялось местами с уличными фонарями. Становилось все позднее. Я плавно двигался в сторону ночлега. И вот ближе к окраине, я увидел двоих местных нормальных мужиков. Тоже поддатых. Я подошел к ним и предложил выпить. Ответ поступил утвердительный, но..., купить-то оказалось уже негде. Мои новые знакомые предложили прогуляться к ним домой. Конечно, я согласился. Мы пришли в настоящую блат-хату. Я бывал в таких дома. Деньги были только у меня, и я отдал требующуюся сумму на три бутылки вина. Один ушел. Я остался сидеть с новым знакомым. Говорить было сложно. Через минут десять пришли какие-то еще люди. Они разговаривали пшекая и смеялись. Я начал трезветь. И тут пришел гонец с товаром. Когда стала заканчиваться выпивка, у меня еще попросили денег. Но мне больше не хотелось. Я сказал, что  пойду домой спать и спросил, как мне правильно идти.
42
Они несколько раз предлагали остаться и продолжить. Я в отказ. А теперь развязка. Меня вывели на улицу и... показали дорогу домой, даже намного проводив. Напоминаю, это были местные алкаши-хулиганы, которые знали, что у меня есть деньги. Я был один, крепко поддатый. И они меня проводили. Вот какие люди есть среди самых, казалось бы, отпетых засранцев! Во всяком случае, в Польше. Человек, который меня приютил, качал головой при встрече. А когда узнал где и с кем я был, прямо расстроился. Сказал, что если захочу еще выпить, то с ним и здесь. Почему он ко мне стал так трепетно относиться, не знаю. Но с того случая мы с ним подружились. Я помогал ему содержать в чистоте и порядке территорию кемпинга, он про меня рассказал своему начальнику и тот разрешил мне там быть. Деньги у меня закончились, я ходил в выходные на рынок и продавал свои вещи. Потом и вещи закончились. И он разрешил мне жить бесплатно, и кормил. В конце концов, притащил меня к себе в гости, познакомил с женой и мы празднично отужинали. Когда мне надо было выезжать, он дал мне денег на дорогу и на еду. Я даже не помню его имени. Но с тех пор я очень хорошо отношусь к полякам. Я общался с простыми людьми, не оголтелыми политиками, и они оказались чертовски замечательными. Не смотря на то, что поляки. К чему этот долгий рассказ? А вот смотрите, и люди ведь хорошие, и продукты в магазинах в изобилии, а жить дома хочу. Знаете, когда я там болтался по городу, мне почему-то казалось, что там даже у автомобилей звук работы двигателя какой-то не тот. И выхлопные газы как-то не так пахнут. Глупость, но когда я прилетел обратно звук подъезжающих Жигулей и Волг мне казался райской песней. А как породному воняло из выхлопных труб! Судя по всему это, правда, что свое говно не пахнет.
     Как-то я пропустил любовь к материальному миру, точнее к его частям. Я не про деньги, про них и так много. Я не могу себе представить как девушки любят украшения, но если хотя бы в половину того как я люблю автомобили, то я их пойму. Моя любовь к ним, автомобилям, началась давно. Она необъяснима, ну я не могу ее объяснить. В моей семье не было автомобиля, а мне они нравились. Школьником я подходил к автомобилям, которые только что припарковались и вдыхал воздух от них, нюхал. Они очень здорово пахли, настоящими автомобилями. Я знал все машины во дворе. Проходя мимо машин в других дворах, я обязательно заглядывал вовнутрь. Пренепременно нужно было знать, в чем отличие не только снаружи, но и внутри. Я помню свою первую любимую машину. Нет, я ей не обладал. Но как я мечтал о ней! Сколько было ночей проведено в мечтаниях про нее. Это была уже взрослая любовь, сознательная. Я уже умел сравнивать. Так вот первой была БМВ, седьмой серии, "акула", какой был профиль у нее, какая акулья морда! Сколько страсти! Ей я изменил чуть позже. Ее соперницей, которая увела мои мечты, оказался Ягуар. Это было в Польше, в том кемпинге. Там был один из постояльцев. Немец. Нонсенс, немец на английской машине! Притом дорогой, а не какой-нибудь экономично выгодной. Прям не немец, а вполне приличный человек. Я влюбился с первого взгляда. Ягуар не просто перепрыгнул, он загрыз "акулу", и занял ее место в моих мечтах. Рассказывать о тех Ягуарах дело неблагодарное, их надо видеть. Они напоминали настоящего ягуара, прижавшегося к земле, с растянутыми лапами вперед и назад, стерегущего свою жертву и готовому к последнему прыжку. Для жертвы последнему. БМВ, эта баварская штучка не ожидала такого и потому была сожрана ягуаром. Но все они проиграли еще более нагло красивой машине. Это Астон Мартин. И вовсе не из-за агента ноль-ноль-семь. Хотя и он подлил маслица. Быстрее всего, я никогда не буду ей обладать. Не моего достатка эта красавица. Она даже совершенно не новая стоит как все мои предыдущие машины вместе. К сожалению, автомобили отвечают взаимностью только тем, кто готов за них платить. Проститутки! Но не могу ее выкинуть из сердца! И каждый раз, когда я ее вижу даже просто на фотографии, я замираю.
43
 Глаза гладят ее, мурашки бегают по всему мне. Это любовь. И пусть не взаимная. И пусть не доступная. И пусть за деньги. И пусть она никогда не станет моей. Я ее все равно буду любить. И точно уже не изменю.
     Я вот вспомнил о всяких вещах, которые человечество не в состоянии объяснить. Объяснить смерть невозможно. Мы научились только диагностировать окончание жизнедеятельности организма. И если мы простые животные, то все логично, а если нет? И спасибо людям, что они пока не докопались до этих истин, каким бы они не оказались. Я очень жалею, что знаю о том, что сидеть на облаке нельзя. Что это просто газообразное состояние воды. Не нравиться мне это. Мне было гораздо приятнее жить, сознавая, что там кто-то сидит, иногда парами, и смотрят на тех, кто им дорог, кто еще внизу, на Земле. А так, просто вода. Мне жутко не нравиться осознавать, что солнце не восходит, вылезая из-за горизонта. И вечером не ложиться спать с другой стороны. А знать, что это Земля вращается вокруг солнца. Мне не нравиться знать, что Луна это не ночной заменитель солнца, а дурацкий спутник Земли. И не светится она сама, а отражает солнечный свет. А как же мне не нравиться что звезды это не "плевочки", которые кто-то зажигает каждую ночь. Нет романтике. Наука астрономия. Не под луной серенады петь, а под спутником Земли, хорошо еще, что не искусственным. Ужасно. Вот тоже был шок. Когда я узнал, что небо это космос. А он бесконечен. Я надеюсь, что люди ошибаются. Я хочу верить в это. В моей голове до сих пор не умещается понятие бесконечности. Как это? У всего есть начало и конец. А у космоса нет? Фигня какая-то! Когда я узнал это, а точнее осознал, применил знания в жизни, посмотрев на небо, я расстроился. Была зима, и потемнело рано, небо было чистым и полным звезд. Я сел на скамейку у своего подъезда и смотрел. Смотрел, не отрываясь, и не мог понять, принять это понятие - бесконечность. Зачем мне сказали об этом? Помните, как-то я писал, что знания портят жизнь? Это я добавляю туда же. Хочешь горя? Стань умнее. И горе от ума тебе гарантировано.
     Когда-то, совсем недавно, я испытал ощущение, что я схожу с ума. И все опять от ума. Я вдруг так ярко представил, что я состою из костей, мяса и прочей неприятной начинки, что мозги стали вскипать. Я стал рисовать картинку работы моего сердца, которое непрерывно гоняет по мне красную жижу, по трубочкам. Как постоянно я вгоняю себе в легкие воздух, в эти два мешка. И стал слушать свои вздохи. С мозгами стало еще хуже. А дальше оставалось только не забыть засовывания еды в ротовую полость, переработке ее зубами, продвижение по пищеводу, желудок и ... Ужас! Вот это и есть я. Кожаный мешок набитый трубками и всякой требухой. И если чуть что не так, меня не станет. Ну, трубочка там какая-нибудь лопнет и все! А какое несовершенство этого мешка! Глаза, почему они такие, что их можно проткнуть? Что природа не могла их сделать более твердыми? А мое мужское достоинство, зачем оно все снаружи? Уж самую слабую его часть точно можно было спрятать внутрь меня! Масса вопросов и претензий вызывает у меня мой несовершенный мешок с костями. Который я по привычке называю собой. Не понимаю, как я пережил все это. Но оно прошло. Так наступило мое сорокалетие. И эти две даты; тридцать три и сорок запомнилось мне хорошо, как какие-то переломные, таящие тайну, что-то скрывающие и одновременно приоткрывающие занавесу неизвестности и неизведанности.
     И все-таки люди интересны. С ними можно общаться. С ними можно делиться. Всем делиться, не только как в песне " и хлеба краюху и ту пополам", а чем-то более важным. Внутренним миром, который рождается при соприкосновении с внешним. Реакцией на него. Ведь надо же рассказать кому-то! А кому если не человеку? Животным, машинам, деньгам? И вот вы уже общаетесь. Ты излагаешь ему накопившееся, он тебе. И если вам интересно друг с другом, есть большой шанс вам подружиться. В крайнем случае, если встреча случайная, а такое в нашей жизни часто, о собеседнике, с которым вы здорово пообщались, остается теплое воспоминание.
44
Люди напоминают зеркало. Помните мультик про крошку енота? Хочешь подружиться со своим отражением, будь сам приятным. Хоть улыбнись. Здесь такая же ситуация. Относись к людям по-доброму и в большинстве случаях получится обратно положительная реакция. Может поэтому мне встречаются все больше хорошие люди.
     В детстве я много занимался коллекционированием. Я собирал марки, потом значки, модельки автомобилей, солдатиков, пустые алюминиевые банки, пачки из под сигарет, пробки... Не так давно я снова увлекся коллекционированием; я собираю хороших людей. Коллекция огромна, чтобы рассказать обо всех, дорогих моему сердцу экспонатах, об их историях, потребуется отдельная книга. Нет, дружить с ними со всеми невозможно. Они даже не все проживают в нашей стране. Я даже не со всеми общаюсь дальше. Просто я их запоминаю, они залетают мне в душу и там остается от них тепло. И воспоминания. Тот поляк тоже в моей коллекции. Говорят, хороших людей мало. Вранье. Их много, просто надо уметь их разглядеть, а не бежать по жизни с забралом, как лошадка.
     О чем же я написал? Да ни о чем! Немного повспоминал, немного поразмышлял. Где-то погрустил, где-то улыбнулся. Полосками, все полосками, день-ночь, зебра. Перечитывая написанное, сам иногда начинал спорить с собой. Получилось слишком много противоречий. Причем у меня со мной. Но это как раз и приводит меня к мысли, что все мои суждения запросто, не противореча друг другу, помещаются в этой широкой середине. Это она позволяет мне иметь такое разнообразие мнений, часто несовместимых друг с другом. Но я не враждую сам с собой. Мне не надо спорить и доказывать себе что-либо. Просто получается жить более гибко, нет у меня жестких рамок. Не получится раздвоиться. Да и слава Богу. Места мне здесь хватает с лихвой.

     Всё что мы видим  в этом бренном мире,      
     Что есть вокруг, что происходит с нами,
     Пускай вживую или новости в эфире
     Готовы мы оценивать часами.
     И, минимум, имеем два сужденья
     О том, чего сознание коснулось,
     Причём у мнений море расхождений,
     Ну, словно в нас второе «я» проснулось!


     У меня есть одна из любимых фраз: надо жить с открытыми глазами. Еще лучше с широко открытыми. Что я имею в виду? Надо видеть вокруг все. Особенно плохое, беду. Надо видеть, как люди живут и борются. Смотреть надо не только все время вверх, кто там себе еще что купил, кто дальше всех прыгнул, а не забывать и вниз оглядываться. И вот тогда ты сможешь более- менее адекватно оценивать свое место в жизни. И я искренне желаю, что бы осмотревшись хорошенько вокруг распахнутым детским взглядом, вы обнаружили себя в середине. Она большая, места здесь всем хватит.


45