Замок из песка

    Всю ночь я лежала неподвижно, тягостно думая о своей жизни        «Маленькая, а так тяжело на душе… Для чего я родилась… Нет родни, нет сестёр и братьев… кому бы распахнуть свою душу, что я ничья дочь и до меня никому нет никакого дела»…
   - А где Петро? – протяжно произнесла крохотная женщина, войдя в дом Петра навестить свою дочь Антонину.
   - Та, ещё с работы не вернулся,- сказала её дочь,- Проходите, проходите мама, пойдёмте на кухню.
   -  Уже шесть часов, а его нет!.. А наш Иван уже дома,- довольно промолвила Ульяна Клементьевна,-  В доме работы полно, а Петра нет! О, а что это у вас посреди хаты колесо валяется?
   - Та, пусть лежит, он что-то мастерит.
   - А гайки надо ж в ящичек собрать, чтобы не валялись, а то развёл тут мазуту! – стала мать учить свою дочь.
   - Та, соберу. Та хай лежат, вдруг какую гайку или болт не найдёт, ото ж будет психовать, а оно мне нужно? – сказала Антонина.
   - Нее жалей его с него двое не выйдет, пусть сам за собой убирает.
   - А что ты сегодня варила? – спросила Ульяна Климентевна.
   - Борщ мама, та дети манную кашу попросили.
   - А той дытыни  завари травы и хай спит, придёт время само сдохнет, зачем оно чужое тут,- поучала Ульяна дочь.
    Я лежала и слушала разговор матери и дочери, уткнувшись лицом в руку.  Моё сердце стучало. Нервы  ходили туда - сюда ходуном. В глазах расплывалось и двоилось. Я вся дрожала от страха, боясь показать, что понимаю, о чём они говорят. Мне уже было сделано косоглазие какой-то травой. Я лежала на измятых тряпках и думала «когда же придёт конец, моим мучениям», сдерживая ели-ели эмоции, чтобы не выдать себя, что всё понимаю и слышу.
   И сейчас, от воспоминаний так тянутся во мне жилы, что я сразу же бросаюсь на кровать, чтобы успокоится и привести кое-как больное сердце в порядок, которое даёт о себе знать…
   Это последствие – моей жизни. После того, что я сделала, стало ещё хуже, чем прежде. Если ты сейчас живёшь, как вулкане всем -лишней, то дальше ты никогда роднее для них не станешь и не будешь.
  А что было делать, когда ты  не по годам взрослая и понимаешь, что тебя в жизни ничего хорошего не ждёт впереди?  Человек идёт на риск:- « Эх, всё-равно погибать»….
    Что поделаешь, в данный момент мне приходиться описывать  внезапные всплытия сюжетов  из своей жизни, приходящие на ум.  Я их стараюсь не пропустить, а быстренько набросать на бумагу, чтобы вспомнить хотя бы кое-какие детали и выстроить по порядку свою жизнь, иначе я к ним смогу не вернуться, ведь всю жизнь меня травили психотропными лекарствами, забив голову до полусмерти.
    Всегда находится завистник, - скажу вам, «в лагере», где ты находишься и славишься лидером, являясь специалистом высокого класса зародившись таким от природы. Нет, ни в коем случае - сейчас я им не являюсь! Но когда-то со мною было бесполезно тягаться. Мою дорогу к «счастью» отобрали другие, украв у меня всё, чтобы «быть», а не существовать. Так оно и есть. Теперь существую я, стало быть, они «есть» став  специалистами, чтобы утереть мне нос своими знаниями и положением.
    Чего только я не знала!  Я вспомнила от чего и с какого времени начала заниматься науками…
    После тёмных ночей и долгих мучительных размышлений я всё-таки решилась на отважный подвиг, во всяком случае,  махнула рукой на всё, сказав сама себе: « была - не была, что будет, то будет» и села за круглый  тяжеленный стол, а  вырвав из тетради два листа бумаги, поставила перед собой чернильницу с синими чернилами.  И долго сидела над ним, не зная с чего начать своё письмо. Крутя в руке белое перо, я стала смотреть на плотную зелёную скатерть обшитую бахромой, которая рябила  в глазах своими кубиками и тяжело свисала к низу до самого пола.
    За дверью что-то шебуршало и шептало. За мной следили, но не уследили.  Я всюду распространила свои письма. А вот до кого они дошли, узнать было не суждено.
    Тяга к ракетам, военным действиям, подводным лодкам, кораблям, самолётам, к литературе, музыке, политике , к медицине - заставила меня сделать выбор. И я решилась.
Письмо примерно было написано так.
    Господину, Маршалу, Герою Советского Союза Рокоссовскому Константину Константиновичу.
     « Уважаемый дедушка!
     Видела тебя сегодня во сне, а также и себя рядом с тобой. Думала,  мы действительно общаемся, а когда проснулась, разочаровалась, что наша встреча происходила не «по правде». Проснувшись среди глубокой ночи, до утра кулаками вытирала не прекращаемые слёзы со щёк.  Прости меня, но я не удержалась, чтобы тебе лично не написать письмо.
    Мне захотелось, чтобы ты узнал обо мне, что я есть и существую на белом свете. Что есть такая девочка, которая постоянно думает о тебе, как о своём родном дедушке.  Если тебе кто-то сниться, следует задуматься  « с чего бы это», «почему в эту ночь произошло наше знакомство». Я достала лист бумаги, стало быть, попросить тебя похлопотать у  местной власти за мою жизнь, так как ты имеешь в кругах большое влияние.  С самого начала своего рождения, я слушаю радио и уже знаю русский язык, а когда подросла, стала интересоваться  голосом Америки... и уже есть сдвиг! Я понимаю китайский язык,  говорю на польском, литовском,  еврейском, английском, белорусском, молдово-цыганском, украинском,  испанском языках. И так, как здесь проживает разношёрстный народ, я понимаю и другие языки: казахский, грузинский, чеченский, армянский, но об этом никто не знает.  Здесь все меня считают дурочкой и поэтому со мной не разговаривают.  Дед, а ещё я разбираюсь в политике, в военных действиях, в моторах и конструкторских делах.  Меня интересует мощь и судьба страны.  Я могу создать новшество в экономике  и работать над  любыми научными проектами. Мне бы хотелось помочь стране своими знаниями, чтобы страна процветала не хуже Америки.  Сейчас у меня другое направление. Я изучаю мозг. Хочу понять себя. Найти причину боли в сердце и устранить её, ведь каждый человек имеет право на спасение в случае опасности. Нет, я не жалуюсь на жизнь, но боюсь за неё, так как у меня вообще нет родни.
    Дед, я здесь пропаду, а со мной пропадёт моя голова имеющая уникальный мозг. Дело в том, что я незаконнорождённая… Я думаю, тебе понятно, о чём я?  У тебя самого есть незаконнорождённая дочь «Надежда».  Словно сума сошли и мужики и бабы. Всех тянет погулять!  Ну, вы - то маршалы!!  А смотрите туда же… Совсем сбрендели что -ли?  Нагуляют детей, а потом не признают и не узнают их на улице, как не крутись перед отцом, всё-равно не увидит, что перед ними стоит на него похожее лицо, а родня та вообще подальше  гонит со своих дворов, - Что тебе надо тут? Ну-ка давай гамзуй отсюда!- кричат дрожащим голосом на меня. Дед, а ты свою дочь признал?.. Не знаю как и жаловаться, ведь вы сами такие же гулящие, как и «эти» в деревне!  Так, что чью сторону вы возьмёте, мне остаётся только гадать.
      Мой отец сосед Иван Прохоренко. Я ему говорю «папа», а он не понимает, почему я его так называю!  И я от злости, его сыну Валерке усмехнувшись, высказала: «Ты  такой же Прохоренко, как и я Шульпина… твой отец от бухгалтера Смирнова!»   Валерка аж опешил!  А я, добавила: « Наш папа никто и ты Валерка никто! Так вот знай, что наша бабка Екатерина его со Смирновым нагуляла! Он же был начальником! А кто под начальника не ляжет? Только дура! Так, что прежде  чем называть меня «никто» подумай, кто ты сам!» Вот так прямо и сказала ему, представляешь дед?
    И  вот дед,  между всеми развязалась молниеносная война. Я Валерке раскрыла глаза. Пусть знает наших!  У меня жизни и так нет, так они ещё « в огонь подливают бензин, что я никто и вытру зад  Антонине ( будто матери)…  Дед, у нас каждый день драки!.. А мне так хочется жить спокойно, чтобы работать, выйти замуж за хорошего человека, но боюсь, мне будет тяжело найти себе равного. А мне обещают отдать замуж за дурака.   А зачем мне он нужен?.. Дальше плодить дураков? На двух листах всё не опишешь,  так, что дед я закругляюсь.  Мне что нужно было от тебя, чтобы ты их погонял! И знай, что я очень ещё маленькая, белая с курносым носом и мне вот – вот стукнет пять лет, и ещё имей в виду, что я буду продолжать работы академика Ломоносова, Сеченова и других учёных.  Я дед в Москве многих знаю, в том числе и Королёва, тоже ушёл из семьи.  Все вы там одним миром мазаны! Гуляете, аж шум стоит, что Жуков, что ты,  что Малиновский. Да бог с вами! Гуляйте на здоровье!  Лишь бы меня спасли.  Я дед устала  воевать с безграмотной тьмой-тьмущей, которая себя считает намного умнее меня. Сами тьма, а выбрали меня в дураки, как будто у них нет настоящих дураков!..
    Здесь на широкую ногу поставлена круговая порука и не исключено, что в Москве у них есть хороший защитник, может даже из евреев, а я дед – полька! Смирнов же поляк! Так, что во мне течёт польская кровь. А он брыкается!  Руками и ногами отмахивается от меня.  Как мне надоели родственные сволочи, сил нет!   Может, ты сможешь мне помочь, ведь кровь у нас одна, ты поляк и я полька. А ещё  во мне течёт кровь прибалтики. Ох и вредные они!.. Все против меня! Вот я и говорю нагуляются, а потом гонят и бьют палками.

                Хотя и Смирнов меня не признаёт, я назло  всей его родне подпишусь именно так.

                С уважением,  писательница, А. Смирнова.

                ***
А в ответ - тишина. Из Москвы не было никаких известий, а я ходила на почту и за заря ждала, что мне подадут ответное письмо. 
   Потом написала - в Кремль Н.С Хрущёву, маршалу  Р.Я.Малиновскому,  в газету «Правда», в партию на партию, но до сих пор, никто даже и ни чухнулся вспомнить и спасти меня.
   Всё что  произошло тогда и случилось сейчас, уже позади. В стране ничего не изменилось.  К кому - либо обратиться за помощью также бесполезно, как и тогда.  Получается, на местах большинство чиновников просто самодовольно протирают штаны, но правда есть отдельные люди с высоким положением, которые обращают внимание на проблемы и горе людей и помогают конкретными делами.
   Так хочется спросить, конкретных людей, где мои научные труды, ведь у меня всё было украдено и продано.