Что-то большее

***
Джим просыпается среди ночи в холодном поту. Он знает, что уже не уснет. В такие ночи ему всегда хочется начать курить. Щелк. Свет настольной лампы рисует причудливые узоры на стене. Он закрывает глаза, пытаясь прогнать остатки ночного кошмара. Кошмара, в который превратилась его жизнь.
***
Ему снова снились стены. Они душили его. Он бежал, но разве от них спрячешься? Темно, будто художник, не жалея черной краски, раскрасил его сон, напрочь забыв про холст. Вдруг в руках Джима как обычно оказываются спички — чирк! Он уже знает, что он в западне: стены снова окружили его. «Ты слышал, как она кричала?» — хохочут они, приближаясь всё ближе. И в этот момент Джим всегда просыпается.
***
Джеймс Джозеф Белчер родился в Рочестере. Этот маленький, типичный английский городок часто появлялся на страницах романов Чарльза Диккенса. Да, Джиму всегда это льстило.
Первое воспоминание Белчера из детства — 9 февраля 1983 года. Ему шесть лет, и он болеет уже три недели. Обычная на вид простуда оказалась скарлатиной.
В то утро Джим проснулся рано. Он чувствует себя гораздо лучше, и если повезет, мама разрешит немного погулять. Он сбросил одеяло и подлетел к окну. «Такое белое утро, — подумалось Джиму. - И тихое». Ему нравилось просыпаться, когда весь город еще был окутан сном.
На улице шел снег. Белые хлопья бесшумно покрывали дорогу, по которой мальчик обычно ходил в школу. Тишина медленно прокралась в комнату и укрыла его словно одеялом. Джим стоял, уткнувшись лбом в оконное стекло, и смотрел на спящий город. Ни людей, ни машин. На белоснежном полотне дороги не видно ни следа. Даже почтальон — мистер Эллиот, наверняка еще спит. Джиму даже показалось, что его тоже нет. И мальчишка в полосатой пижаме, подпирающий лбом стекло — совсем не он. «Может, и я умер?»— вдруг подумал он. Шестилетний мальчик едва понимал значение этого слова. Но он помнил рассказ мамы об Арти. «Он умер», — сказала она тогда. И долго объясняла маленькому Джиму, что такое смерть. Артура не стало прошлой зимой. Старшего брата Джима сбила машина, когда он торопился в школу.
Джим не знал, сколько он так стоял, околдованный тишиной. «Слишком тихо, — вдруг подумал он. - Будто мама меня купает, а я опять нырнул под воду и не слышу, как она ругается». И Джим сделал то, что сделал бы любой мальчишка в его возрасте: побежал к матери.
Марта готовила завтрак, как вдруг с криками «Мама, я ведь есть, я есть?» в кухню влетел Джим. «Сынок, что ты такое говоришь?» — не оборачиваясь, произнесла она. А Джим продолжал повторять, дергая ее за юбку. «Прекрати, у меня подгорят гренки, сын!» — грозно посмотрев на мальчика, Марта снова повернулась к плите.
«Мама, я тебя не слышу, - вдруг донеслось до нее, - Мамочка, я ничего не слышу». 9 февраля 1983 года Джеймс Джозеф Белчер оглох. «Осложнение после скарлатины», — сказали врачи, разводя руками.
***