Матрёнина радость. Глава 2. Часть 2

У Петра лето тоже задалось. Двое парней, пришедших после ВУЗа, оказались славными ребятами. В их-то возрасте - развлекаться бы, да по девкам шастать, а эти – нет. Своей настырностью и желанием стать настоящими хирургами, они буквально донимали своего шефа: это вот, как? А вот здесь почему? И так далее, и так далее. Но Пётр сам, с огромным удовольствием часами сидел и объяснял им – что, где да как. Ему доставляло огромное удовольствие растить из этих несмышлёнышей, настоящих профессионалов.
На одну из операций, проводимую Петром, в качестве наблюдателей и в плане обмена опытом, приехали несколько хирургов из областной больницы и трое преподавателей из Медицинского Университета.   
После операции все крепко жали руки не только Петру, но и его молодым помощникам, выражая тем самым признательность и хваля их квалификацию. И конечно же - Петра звали преподавать на кафедру и на работу в областную больницу. Но он, со словами – что «и здесь работы по горло», тактично отказался, поблагодарив коллег за предложения. На вопрос: можно ли будет приглашать его в исключительных случаях, так как хирургов его квалификации найти сейчас довольно сложно, Пётр ответил, что непременно приедет, как только ему сообщат, когда и куда.
Общежитие больницы понемногу обживалось, хотя пустующих комнат было ещё достаточно, для того, что бы приглашать людей на работу. Обстановка в больнице так же изменилась в лучшую сторону. Штат значительно вырос, особенно это касалось медперсонала среднего звена. Выросли и зарплаты. Появились кое-какие современные приборы, облегчающие работу медикам. Но самое главное, появился пусть молодой, но весьма хваткий реаниматолог. А Сергей Сергеевич выделил средства из районной казны, для более современной реанимационной аппаратуры.
Так что дефицит специалистов, говорил на одном из производственных собраний коллектива Пётр Иванович, если судить по динамике, мы должны будем восполнить в самое ближайшее время. Спецы нужны, как воздух. Хотя и у нас, внутри коллектива, подрастает замечательное поколение. И он указал на молодых, смутившихся при этих словах, хирургов. И Олег Васильевич, и Виталий Александрович уже записали в свой актив по две проведённые самостоятельные операции. Так прямо и самостоятельные, проговорил красный от смущения, один из них. Вы же постоянно находились рядом. Да, ответил Пётр, рядом. Но заметьте - не произнёс ни единого звука и ни разу не поправил. Значит, все действия хирурга были абсолютно верны. Ну, а я лишь присутствовал на операции.    
Одним словом – будущее для Петра Ивановича, как в профессиональном плане, так и на личном фронте, выглядело достаточно светлым и радостным.
А меж тем, они уже подъезжали к дому, из двора которого неслись сногсшибательные запахи готового шашлыка и знаменитых пирожков Матрёны.
По такому случаю, на один день, повторяю – всего лишь на один только день, снимается табу со спиртного, проговорил Вениамин, поднимая бокал с шампанским и чокаясь со всеми сидевшими за столом. Который, по такому случаю, был вынесен из избы и увеличен в размере. Были раньше такие - раздвижные со вставками, столы. После основных тостов и поздравлений, Екатерина Васильевна попросила налить ещё по одному фужеру, так как хочет «сделать заявление». Вот что, друзья, сказала она, встав со стула. Наверняка не найти более удобного момента, что бы сообщить вам о том, что мы с Вениамином Александровичем, хотели бы соединить свои судьбы. Как смотрит на это Григорий Вениаминович? Тот, улыбаясь встал и подняв свой бокал сказал: наконец-то! А я уж думал, что батя решил до конца своих дней остаться в одиночестве. Нет. Вы только посмотрите на этого тихушника, продолжал он. Сколько разговаривали с ним, а он ни словом, ни полусловом не обмолвился мне, что у него есть такая прекрасная женщина. Давайте выпьем друзья за моего отца и прекрасную Екатерину Васильевну. И он, выпив, крепко обнял отца сидевшего рядом. А ты батя – не промах. Такую женщину скрывал от своего родного сына. Смотреть на Вениамина без смеха, было просто невозможно. Его растерянный взгляд виновато блуждал по лицам сидевших за столом людей, но кажется мне, от страха и неожиданности, ни кого не видел. И лишь после того, как рядом сидящий Пётр, крепко приложил его кулаком по спине, но так, что бы этого ни кто не заметил, встал и подойдя к Кате, поцеловал её. Тут же последовали бурные и продолжительные  аплодисменты, переходящие в овацию. 

Но ни как не думали, ни Пётр Иванович, ни Вениамин Александрович, что с ростом их популярности и количеством приобретённых друзей, пропорционально этому, росло и количество завистников. Со временем такая зависть имела обыкновение, превращаться в лютую ненависть. Что, в общем-то, вполне предполагаемо в подобных случаях. И тут ни чего не поделаешь т.к. человеческое сообщество ещё недостаточно совершенно, как в умственном, так и в моральном плане. И принципы 
в этом случае, логически обсуждать не принято: а почему у них всё так хорошо, а вот у меня!.. Но, на мой взгляд, мы уже давно смирились с подобным порядком вещей. И по обыкновению своему, не реагируем, или стараемся не реагировать на всё это, должным образом. Да и как тут реагировать? Вряд ли кто прямо в глаза скажет, что именно он завидует и вместе с тем ненавидит тебя. Но даже если и скажет? Что ты сможешь ответить на это? Скажешь, мол, не хотел я этого? Что всё как-то само собой получилось? Нет, друг мой ситный – ты этого хотел. Очень хотел. И именно к этому стремился всю свою сознательную жизнь. Хотя, этакое желание имеет у одних тёмный оттенок и со знаком минус, у других – светлый и со знаком плюс. То есть, все достижения человека с плюсовым знаком, направлены на созидание. У того же, кто заряжен на минус, к сложалению, для разрушения. Человек, как я уже говорил, существо далёкое от совершенства. Мы все в душе были и остаёмся варварами. Только одни более цивилизованы и сдержаны, другие же сосем наоборот – как могут, выпирают на показ свою нахрапистость, безудержное желание доминировать везде и во всём. За очень и очень редким исключением, есть, несомненно, есть те, кто пытается что-то сделать, сотворить, совершить доброе и полезное обществу, но самим при этом, не оказаться на виду. 
Ещё в молодости, я где-то слышал одно выражение, которое, почему-то, запомнилось мне на всю жизнь:
«Сделай добро и брось его в воду». И хотя я так до конца и не разобрался с сакральным смыслом этих слов, и понимал их, может быть, совсем не так, как дОлжно,
всё же сама их суть, мне вполне понятна. А по сему, людей, живущих по принципу – всё для других, мне удавалось встречать в своей жизни очень и очень редко. Всех их могу пересчитать, буквально, на пальцах одной руки.
Именно к этому роду людей и относятся мои Пётр Иванович и Вениамин Александрович. Сказать, что в жизни своей они были абсолютно безгрешны, я бы не взялся, да и людей таких не существует в принципе. Но то, что их помыслы и поступки по сути, соответствовали приведённому мной выше определению, у меня лично сомнений не вызывает ни на йоту.