Скульптура

        Юленька позировала скульптору Веденееву.

Она была усидчивой девочкой и могла подолгу сидеть, не поворачивая своей красивой головки.
Обычно она приходила в легком открытом платье, а ее пушистые волосы были собраны сзади в тяжелый узел. Ей недавно исполнилось восемнадцать лет, и она была начисто лишена кокетства, что одновременно радовало и удивляло скульптора. У нее была белая кожа,не тронутая загаром, и вся она казалась какой-то белой и чистой, словно только вышла из ванны.                Нельзя сказать, что она не  нравилась Веденееву, сорокалетнему холостяку, сумевшему увлечь не одну женщину. Но Юленькой он не собирался увеличивать число обольщенных: скорее она его интересовала как натура. Юленька же влюбилась в него, и каждый раз, приходя позировать, собиралась ему в этом признаться.                Работа подходила к концу. Юленька считала,что скульптура похожа не на нее,и уже ее невзлюбила, ревнуя эту другую Юленьку, которая навсегда останется в доме Веденеева. Ей доставляло удовольствие следить за его руками, и она думала,что полюбила его за эти руки. Когда он разгладил последний кусок глины и объявил, что скульптура готова, Юленька поднялась со стула, подошла к нему и,глядя прямо в глаза, сказала трепетным от волнения голосом:

- Я люблю вас! Я хочу быть вашей! У меня никогда никого не было. Только не говорите, что нам  лучше остаться друзьями, иначе я вас возненавижу! Она попыталась его обнять,как-то неловко закинув руки за шею. - Поцелуйте меня! - едва слышно пересохшими губами проговорила Юленька.               
 Веденеев мягко отстранился и сказал, что это ей только кажется, пройдет время и она полюбит хорошего юношу и будет жалеть о своем сегодняшнем поступке.
                - Нет! Нет!- горячо запротестовала Юленька.Я никого больше не полюблю! Веденеев принес ей стакан воды, усадил на стул и принялся успокаивать и убеждать, сам не зная в чем. Когда она, немного успокоившись ушла бледная и отчаявшаяся, Веденеев стал корить себя, что плохо обошелся с Юленькой, не найдя для нее других, более ласковых слов.

 Те женщины, что были у него, чего-то от него хотели. Одни стремились заполучить его навсегда, другие требовали клятв в вечной любви, третьи, играющие в "богему", повсюду афишировали свою связь, которая льстила их самолюбию. "А ведь она ничего не хотела от меня! Только предлагала свою любовь," - подумал Веденеев.                Подойдя  к            скульптуре,он принялся медленно и задумчиво гладить,еще не высохшую,понимая, что портит изваяние, но ничего не мог с собой сделать.