Зло является неожиданно, хотя его всегда ждут

Город древний, сколь таинства в нем?
Изменялись характер и внешность.
Память давних ушедших времен
Разъедает, как ржавчина, вечность.

В тайниках сохраняла великих дела,
Созидание жизни теплиться,
И терпела, как только могла?..
Разрушенье – всегда торопится!

Есть преступления, поражающие масштабностью своею и, в тоже время, выглядящие банально обыденными в деталях своего проявления. Есть преступления против общественности, кажущиеся на первый взгляд реформами, а на деле ведущие к началу возникновения серии негативных процессов разрушения многого, что относится к ценностям человеческим. Будут в таком случае преступника, ставшего символом происходящего, называть реформатором, и под видом благодетеля народного величать и славить. И размножатся на Руси Святой сребролюбцы и лихоимцы; и будет захлебываться народ в потоках лжи несусветной, льющейся из всех средств массовой информации; и побредут по дорогам бесчисленным обездоленные, отчаявшиеся искать саму долю, и будут проходить мимо нее, поскольку разучатся что-либо знать о ней. И будут дети, раньше времени с жизнью взрослых ознакомившись, познав все грязное в ней, бродить днем по злачным местам, а на ночь искать убежища, чтобы забыться в нем тяжким сном, деля эти убежища с крысами и животными, лишившимися своих хозяев. И сопьется народ от ядовитого спиртного зелья, и от наркотиков обалдеет, и от жизни отойдет настоящей!
А имя тому реформатору-разрушителю – Ельцин. Язык мой отказывается величать его полным именем, где отчество станет оскорблением памяти предков его.
Где затаилось зло, откуда и когда оно выпорхнет птицей черной, ворону подобной, никто не ведал, примет ли оно облик человеческий? Да и сам носитель зла не знал об уготовленной ему роли… Откуда ж знать обывателю, на какую карту дьявол ставку сделал, если к тому же игра идет в темную? Есть в области Свердловской Талицкий район, а в нем, если хорошенько поискать на карте географической, то можно найти село с названием Бутка, не «Будка», а именно Бутка, словно слово русское выговаривал эстонец. В одной из изб этого села зимою лютой 1-го февраля 1931 года и родился будущий злой гений Союза.
Не стану заострять внимание на деревенском периоде жизни этого, в общем-то, ничем не примечательного деревенского мальчишки. Да и получение им образования было таким же, как у многих, осваивающих школьную программу обучения.
Резкое различие возникало, когда высшего образования касались.
Одни зарабатывали диплом, грызя зубами гранит науки, другие, у кого с «зубами» не все было в порядке, искали места помягче, чтобы зарыться в сочную мякоть поглубже и ртом, и носом.
Такими мягкими местами являлись физкультурная и общественная работа. Профессиональных знаний ни та, ни другая не дают, а времени требуют немалого. Защищающие спортивную честь института и ведущие общественную работу, успешно заканчивали высшее учебное заведение, не слишком много времени проводя в стенах его, к тому же не перегружая серое вещество мозга.

Слаба, конечно, голова…
Но крепки руки, ноги
А все ли умные? Едва…
Здоровый стоит многих!

Он защищает вуза честь,
Не мальчик, – загляденье.
Эмблему вуза будет несть –
Эх, чудное мгновение!

Я не биограф первого президента России, поэтому не знаю путей, ведущих его к заветной «корочке», дающей право занять соответствующую ячейку в сотах социалистического общества. Но, судя по физическим данным Ельцина, с учетом того, что ему была не чужда игра в теннис, никогда не культивируемый на селе, думаю, что спорт здорово «помогал» в учебе.

И Крым и Рим, и меди тру-бы,
Прошел, пощупал, испытал,
И грыз гранит, но целы зубы,
И руки крепки, как металл.

Как бы то ни было, но пришло время окончания учебы в Уральском политехническом институте для Ельцина, к которому теперь положено было обращаться не по фамилии, а по имени, с добавлением и отчества.
Шагал вовсю 1955 год. Не ведал выпускник уральского института, что в Москве диплом получал другой сельский паренек, которого звали Миша, что пути их пересекутся на ниве общественной. Той самой ниве, о которой можно сказать словами:

Здесь не сеют, не жнут, здесь рождают идеи,
Здесь под грифом добра уживается ложь,
Здесь никто и ни в чем сомневаться не смеет.
Хотя и истина в ней стоит ломанный грош.

Миша Горбачев физически намного уступал Борису. Физкультура – не его путь в науку, активная общественная жизнь – вот его амплуа. А девизом жизненным станет фраза: «Ничто так не украшает человека, как его активная жизненная позиция!»

Душою рвется и горит,
На вид – чудесный малый,
А то, что много говорит,
Ему приносит славу.

Впрочем, можно ли определить цену словам, если они не соответствуют профилю вуза, да к тому же подготавливаются референтом, человеком, специально готовящим доклад? Докладывающему только и остается хорошо освоить текст доклада, чтобы выглядеть эрудированным, отлично знающим свое дело специалистом. Кто-то трудится, а кто-то лавры пожинает. Так всегда было…

Жизнь не следует порядку,
На руках твоих диплом,
Может, жизнь не станет сладкой,
Может жизнь, что – райский сон!

Горбачев уже никогда не сядет за руль комбайна, а будет много говорить, порою даже убедительно….
Ельцин начнет заниматься строительством, затем тоже будет много говорить, естественно уступая Горбачеву в словесных возможностях, вставляя в промежутки обрываемой мысли слово – «понимаешь».
Строительство везде ведут.
Страна в великих стройках.
Но скоро времена придут
Какой-то «перестройки».

И в ней переплетутся судьбы не только Горбачева и Ельцина, но и всех людей, живущих на просторах огромнейшего государства. Знали бы люди, что затеянная перестройка обернется всеобщим развалом, от которого выиграет только партийная элита, а рядовые вновь, как и в послеоктябрьские дни 1917 года, заплатят миллионами жизней, правда происходить это будет не под канонаду орудийную, не под напором сил из-за рубежа.

Все рухнуло, осколками летело,
Пришло еще начало всех начал,
Похоже, разум подкачал,
Мы подменили словом дело.

Понимал ли «уральский строитель» изначально, что демократию на костях демократии не строят? Что фундамент российского государства закладывался тысячу лет, и имел совсем иное толкование демократии? Не существуй она в реальности при власти Советов, два крестьянских паренька не имели бы возможности не только взобраться на вершину государственной власти самого большого в мире государства, но и приблизиться к ее основанию! При той «жуткой», – как теперь называют, – тоталитарной системе все генсеки и секретари ЦК приходили из народа и своим потомкам не передавали в наследство миллионных и миллиардных состояний! Да, по выходу на пенсию, они имели привилегии, но их тела не охраняли великолепно вышколенные парни, на Канарах и Ницце они не отдыхали, фондами под свое имя не обладали…
Достижением демократии по-ельцински станут разговоры о том, что на Дальнем Востоке соседями нашими являются индустриальные гиганты – Китай и Корея. Забудут о том, что в пятидесятые годы Китай еще был отсталой аграрной страной, а Корея только сбросила мантию японской колонии.
Как же нужно было стараться, чтобы загнать в угол про-мышленность Союза, второй в мире промышленной державы, чтобы завозить промышленные товары из Турции, перекачивая туда десятки миллиардов долларов? Забыли о том, что мы строили подводные лодки, используя такие технологии, о которых Западная Европа и мечтать, не могла. При Ельцине песня бытовала «Мальчик хочет в Тамбов, но туда не летают самолеты и не ходят поезда».
Разрушение великого редко бывает осмысленным, возникает стихийно и носит побочный эффект, о котором разрушитель или разрушители и не догадываются, начиная действие. И вообще все происходит на гребне стихийной волны.

Ослепли, кажется, ослепли?
А что покажется слепым,
Когда они не видят пепла,
А ветер прочь относит дым?

Не видят, что горит основа,
Которой много сотен лет,
Не видим за «горячим» словом,
Таится много, много бед!

Да осмысление придет,
Глаза откроются, но поздно.
Не видит только идиот,
Что смерть с косою смотрит грозно.

Началось невиданное брожение умов, на фоне которого пышно расцвел национализм, от малых до больших народов. И оно должно было вылиться в картину, подобной той, которая была кратко, но точно описана в Библии: «Вавилонское столпотворение».

Столпотворение такое,
Какого не было лет триста,
Наверно, снова башню строят…
Но, почему-то коммунисты!

Стали образовываться самостоятельные государства. О суверенитете заговорили даже те, кто никогда государственностью не обладал. Ну, скажем, республика – «Якутия-Саха». Каждому району хотелось стать самостоятельным, независимым от центра. Каждый секретарь ЦК компартии входил в роль государя. Картина происходящего напоминала многим эпоху возникновения феодализма. Да и люди, ухватившись двумя руками за власть, присвоившие чудовищно огромные богатства, чтобы подкрепить притязания на них, полезут в историю, разыскивая среди предков сермяжных своих, «благо-родные» корни… Только, вот беда, благородство никогда не добывалось добрым путем, добывалось оно преступлениями.