Гл. 16. В тени деревьев, с которых он собрал свой

Гл. 16. В тени деревьев, с которых он собрал
свой последний урожай.

А утром пришли новые и неожиданные хлопоты. Вероятно, последние из тех, что задал на этой земле своей родне покойный Пётр Максимович.
Похороны его были намечены на три часа дня, но покойника так разнесло к утру, что знающие люди посоветовали вдове поторопиться.
Посоветовали попрощаться с умершим как можно быстрей. Закрывать гроб крышкой, заколачивать и везти на кладбище, не дожидаясь намеченного срока.
Иначе раздувшееся тело под воздействием июльской жары может начать лопаться. Новый день обещал быть не менее жарким, чем все предыдущие.
«Видно, грешником был большим, покойный… - шептались между собой и крестились почти спокойно умудрённые долгой жизнью, всезнающие старухи. – Такие наказания никогда не бывают случайными…»
На лицо покойника было страшно взглянуть, так оно всё заплыло и раздулось. Закрытые глаза, выдавливаемые из орбит какой-то внутренней силой, были уже, как два куриных яйца.
Надо было поторапливаться, чтобы не произошло чего-нибудь нехорошего.
Когда родные попрощались с покойным и мужчины хотели накрыть гроб крышкой, оказалось, что она не закрывается плотно. Мешали разбухшие руки мертвеца, лежащие на его увеличившемся за ночь животе.
Пришлось руки развязывать и класть их вдоль туловища.
Вскоре приехали на автобусе музыканты духового оркестра. Под тоскливые звуки траурной мелодии гроб с намертво заколоченной крышкой поставили на грузовик.
Провожающие сели в автобус и в легковые машины, и поехали на хуторское кладбище. Там в окружении родных могил отныне должен был покоиться и прах Петра Максимовича.
А потом за длинными столами, поставленными в тени фруктовых деревьев сада, поминали живые усопшего. Многие из них сидели в тени тех самых деревьев, с которых в день своей смерти Пётр Максимович собирал много часов подряд обильный урожай.
Поминали его, как водится, не только обильной трапезой, но и крепкими напитками, - водкой и самогонкой. И говорили лишь вначале о покойном, о смерти и усопших.
Но постепенно и незаметно разговор естественным образом переключался на обсуждение всякого рода житейских проблем. Что делать, живые говорили о жизни, одаривавшей их пока своим преходящим вниманием. Вниманием, о временном характере которого большинство из них старались всерьёз не задумываться.
Одни делали это по беспечности, другие из страха, третьи из какого-то наивного принципа, четвертые ещё по какой-то серьёзной или не очень серьёзной причине…

Продолжение следует.