Корреспонденция. При свете зажигалки...

Идет комсомольская сессия

Перед самым собранием погас свет. Вечерние сумерки прочно заняли пустующие кресла актового зала поликлиники, размыли лица присутствующих.
Но не переносить же собрание снова. И секретарь комсомольского бюро 16-й городской больницы Игорь Федоров, чиркая зажигалкой, начал отчитываться о проделанной за год работе. О том, что сделано, до чего руки еще не дошли.
Все комсомольцы добросовестно трудятся. Пятеро из организации – ударники коммунистического труда. Комсомольцы провели четыре воскресника… Всего лишь одной фразой ограничился Игорь, сказав о вечере, посвященном столетнему юбилею В.И. Ленина. Да и вместить ли в отчет все то, что было сделано: репетировали концерт, спорили о том, как лучше оформить помещение, здание. Было волнение за каждого на сцене. Было четко налаженное дежурство. И все это вобрала в себя одна коротенькая фраза отчета.
Вспыхивает зажигалка. Игорь отыскивает новый абзац своего доклада. И сидящие в темноте выслушивают тезисы об успешном завершении очередного этапа Ленинского зачета, о том, что шестеро комсомольцев учились в школах рабочей молодежи, семеро окончили курсы медсестер, остальные занимались в кружках политпросвета.
Отчитывающийся извинился за непоследовательность, отложил на подоконник листки доклада (зажигалка уже не помогала) и повел речь об обязательствах, о том, как они выполняются, о посещаемости собраний, которых за год было девять.
- А теперь о взносах, товарищи…
Но только он это сказал, как, в размытом темнотой дверном проёме, возникла фигура, и решительный женский голос на высоких нотах потребовал очистить помещение.
- Иван Петрович сказал: идите и выведите всех.
Тут, конечно, возникла немая сцена, а раздражённый голос уборщицы ещё долго недовольно звучал и затих где-то на лестнице.
Это не лезло ни в какие ворота – главный врач административно решает закрыть комсомольское собрание. Тут же выяснилось, что от администрации на собрании никто не присутствует, хотя их и приглашали. А представитель партийной организации намного опоздал к началу.
И если Евгению Нестерову, заведующему орготделом горкома ВЛКСМ, и корреспонденту газеты такой факт показался из ряда вон выходящим, то комсомольцы больницы уже перестали удивляться чему бы то ни было.
Вспомнилось им одно из собраний с повесткой дня «Бытовые условия наших комсомольцев». Дело в том, что многие из них живут в общежитиях строительного треста и Архбумкомбината, платят за койку в три раза больше, чем сами строители. С какой обидой говорили тогда комсомольцы о невнимании к ним со стороны руководителей. Выступали по нескольку раз. В результате составили письмо-обращение к администрации больницы… С тех пор минуло полгода, и ничего не сделано, а судьба самого письма не известна. Вопрос, как говорится, утонул в море административного равнодушия.
Только это собрание и вызвало живой отклик комсомольцев.
Именно равнодушие рождает пассивность комсомольцев. Отсюда же 48-56 процентов посещаемости собраний. Об этом с горечью говорила в своём выступлении Ася Смирнова: «Сколько раз было так: соберёмся, посидим и разойдёмся. Каждое собрание начинается с перечисления отсутствующих. Всегда одни и те же фамилии. Не лучше ли было просто вызвать их на следующий же день на бюро и строго отчитать – потребовать объяснения. Нет же – собираемся снова, и снова слышишь те же фамилии. Бюро работало потому, что надо было, без огонька».
Далее из выступления Гали Янченко выясняется, что на субботники приходило одно и то же меньшинство.
Стараниями председательствующей Любы Новиковой в прениях выступили десять человек. Их короткие речи связали в единую цепь беды организации. Отношение администрации к комсомольцам больницы родило пассивность бюро, которое всю свою работу стало строить только по планам сверху и совершенно исключило индивидуальную работу с комсомольцами, которые, в свою очередь, ушли в себя, забросив всякую инициативность.
Большинство выступавших в прениях будто оправдывали кого-то, мол, раньше-то и вообще ничего не делалось. Они будто себя оправдывали в лице своего бюро.
Два часа шло собрание. Работу бюро признали удовлетворительной. Выбрали новый его состав, который вновь предложил секретарём Игоря Фёдорова. Это, пожалуй, и лучше. Теперь все предложения об улучшении работы, сказанные им в отчёте, придётся проводить в жизнь самому.
Ю. Комболин

ОТ РЕДАКЦИИ. Не нам, конечно, указывать коммунистам больницы обратить внимание на сиротское положение первичной организации ВЛКСМ. Это их кровное дело – помочь наладить работу в комсомоле, помочь комитету и прежде всего Игорю Фёдорову преодолеть пассивность, конкретизировать их планы и т. д.
Но нас не может не возмущать позиция главного врача Ивана Петровича Данилкина, занятая им по отношению к молодым работникам. Дело дошло до того, что комсомольцы не могут даже вывесить свою стенгазету, материалы «Комсомольского прожектора».
- Нельзя… стены портить!
Вот ведь как.
Администратор, руководитель – тот же воспитатель, лично ответственный за каждого молодого человека, работающего  под его началом. Пренебрежение, грубость, бюрократизм, капральские замашки отнюдь не красят руководителя. Думается, своё мнение в этом вопросе выскажет и горздравотдел.

Газета «Северный комсомолец», Архангельск, 14 октября 1970 г.