Шанс
Приснился вот такой сон: поставили мне в нем диагноз — рак крови. И, дабы не мучилась, сделали «милосердный укол» (помню, во сне мне очень понравилась точность и опрятность такой формулировки).
После этого укола жить мне предстояло до следующего утра, и то только за тем, чтобы попробовать уладить как-нибудь последние дела, попрощаться и все такое.
Я оповестила об этом ближайшее любимое окружение, и реакция их была следующей: «Да? Ну, раз так, что поделаешь?..» И меня, помню, удивило собственное какое-то уж слишком умеренное разочарование, и даже расслабляющая радость по поводу такого вот их равнодушия. «Гляди-ка, — подумала я, — им все равно. Вот и славно, а я-то так цеплялась за эту жизнь ради них. Отпустили, какие молодцы!»
Сон запомнился быстрой ретроспективой.
Следующий эпизод развернулся на чьей-то чужой, но знакомой по прошлым снам, территории, плотно уставленной горшками с геранью (тут надо уточнить, что герань — крайнее мое увлечение, граничащее с обыкновенным стяжательством и умопомрачением: места в доме уже нет, а я все выискиваю-выпрашиваю новые формы и расцветки).
Так вот. Стоим мы с мамой в чужом доме-магазине-теплице (понятия не имею!) и выбираем герань. И тут в мою голову вползает мысль-червяк, что, дескать, а я-то чего тут выбираю? Мне-то какая разница, меня ж уже завтра на этом свете не будет?! И… теряю интерес к происходящему.
Следующий сюжет. Сижу и думаю: «Надо бы хорошенько вымыться. Ну, чтобы тем, кому завтра придется возиться с моим бездыханным телом было не так противно. Мало того, что — труп, так еще и недомытый какой-то». Долго кисла под горячими струями, попутно восторгаясь своей находчивостью: вот, мол, освободила добрых людей от такой неблаговидной обязанности.
Новые мысли: «А как, интересно, это будет? В смысле, как смерть придет? Усну и не проснусь просто? Ведь укол-то — милосердный, значит, так все, наверное, и будет», — думаю.
Как засыпала во сне, я не помню. Помню, что… проснулась. Утром. А не должна была!
Последние эмоции этого сна помню отчетливее всего: дикая, рвущая сердце досада, что такой шанс упущен…
И мысль: «А ведь могло бы уже все кончиться…»
Остается добавить, что в реальности, после моего пересказа этого бреда, старшее население нашего дома молча попрятало глаза, а младшее долго и без улыбки всматривалось мне, по-моему, в душу и, в конце концов, резюмировало: «Надо срочно что-то менять!».
Свидетельство о публикации №213092201013
Константин Десятов 30.09.2013 05:08 Заявить о нарушении
Вера Звонарева и всегда любящий Вас и восторгающийся Вами Александр Левитин.
Вера Звонарёва 30.09.2013 08:39 Заявить о нарушении
А сны… да, такие вот.
Костя, обещаю торжественно: суицидов не будет! Ни во сне, ни наяву. Не мною мне дано — не мне и обрывать. Я хоть и ленивая, но все же, христианка. У меня не нежелание жить, — у меня нежелание жить так, как живу. Разница велика.
Что до моего сотого дня рождения… Не-е-е-е!!! Нет и нет! Не хочу-не буду! Я сейчас-то от своего зеркального отражения шарахаюсь, а уж к такой-то древности даже с почтением относиться не смогу, я же все-таки художник ))) Старость должна быть красивой, а красивой она может быть только если человек прожил радостную, незлобливую жизнь и не потерял внутреннего ребенка. А мне уж лет восемьсот по ощущениям, и эти восемьсот не были радужными.
Так что, меняю свой столетний портрет дориана грея в золотой раме на сегодняшнюю радость от ваших добрых слов, от того, что вам не надоело читать мои грохочущие пустыми ведрами вирши и на бесценный дар нашего с вами взаимопонимания!
Верочка, Костя! Будьте живы и счастливы! Просто будьте.
Ваша я,
Ирина Соцкая 30.09.2013 11:13 Заявить о нарушении