Однажды на излёте лета...

Однажды, на излёте лета, в самую золотую и зрелую пору августа, когда дни уже не такие жаркие, но по-прежнему тёплые, когда ночи ещё не холодные, но всё же окошки в домах навевают мысли об уюте и тепле, однажды... Время чуть замедлило свой бег, а теперь и вовсе кажется, что оно остановилось в этот золотистый от тепла и солнца вечер, заблудившись где-то на закате. Так часто бывает-на исходе чего-то очень хорошего: рождаются самые трогательные стихи, словно опалённые всеми летними днями сразу и украшенные венком из самых дорогих сердцу последних цветов; ещё в эту пору пишут самые трогательные  картины о любви и дружбе, о тепле и радости.

Так и этот августовский вечер на краю лета сообрал всё самое лучше под крылом пролетающей над полем птицы. Закатное солнышко, словно сияющий спасательный круг, золотило всё вокруг своими лучами, будто стремясь отдать нерастраченное за лето тепло. Окрашивало оно в самые тёплые желтовато-оранжевые, а чуть позже и вовсе в розоватые тона, ещё только подёрнутые первой желтизной листья берёз на опушке леса, лёгкими мазками подкрашивало поле, разливая по нему необыкновенное тепло, которое можно подглядеть только вечером перед самым закатом и только в самом конце августа. Увидев это чудо, сплетённое из последнего или предпоследнего тепла, неспешных, зрелых и размерянных чувств, будто остановившегося времени, что тоже хочет задержаться в этой необыкновенной и щемящей сердце поре, почему-то кажется, что ты стал свидетелем невиданного до сих пор таинства, которое ещё не один раз вспомнится, когда усталые от суеты глаза, глядя куда-то в даль, уже ничего не различают в полудрёме.

Однажды на закате, на краю лета и осени, леса и поля, дня и ночи, застыл август в своём уходящем очаровании, словно не желающая ни под каким предлогом покидать сцену балерина, что исполняет уже 22е фуэте. 22 день августа сменил угасающее золото нарядов на малиновую тишину туманов, укрывающую на ночь поля, низины, придающую силуэтам цветов некоторую расплывчатость, от которой всё вокруг становится загадочней. Куда-то вдаль убегает дорога, словно пытаясь догнать, задержать ладонями полей солнце, задержать совсем не надолго, ещё хоть на минуту. Задержать над этими травами, над этим лесом, дорогой,  что вьётся лентой между пригорками, словно вплетённая в девичью косу. Казалось, всё вокруг не может надышатся таким обычным и одновременно ни на что не похожим летним вечером, который подарил радость самых трогательных чувств, подобной которой ждать да так и не дождаться бесконечный год с его печалями и тревогами.

Отчего ж  так отчаянно  милы этой ночью обычные окошки дачного домика, которые и не замечаешь в остальные вечера лета? Отчего становится уютным всё вокруг? Копошатся в душе, и оживают в памяти вот такие же вечера на излёте лета, когда лет 20 назад в стареньком деревенском доме, у простенького деревянного окошка, поддавшись такому же чарующему уходу обернувшегося на прощание августа, считаешь сколько раз чиркнет по ночному небу на последок лето...

Однажды, на излёте лета, в самую золотую и зрелую пору августа...