Свидание с Питером

"Как же все получилось?" - я пытала себя, оказавшись с утра в другом городе. Вчера удрала из Москвы, где всё так неясно, запутано, как в паутине. В Питер. Глотнуть свежий воздух с залива,  потом с наслаждением выдохнуть и почувствовать, как в душе, наконец, расправляет широкие крылья свобода.

Так бывало обычно. В этот город, далёкий и близкий, я вернулась сейчас за лекарством. Помню, мы познакомились ранней весною, он был Ленинградом, а я - просто девчонкой. Теперь он называется Санкт-Петербургом, я - взрослая барышня, так сказать, тоже себе на уме. Дома, в шумной купчихе-Москве, я о нём иногда вспоминаю. Приезжаю, гуляю. Люблю этот город. А он? Позволяет себя любить, треплет волосы ветром, гладит сквозь чулки мои ноги... Я разрешаю, ведь это же город, сказочный град... Совсем как Виталик, Виталий. Как же всё получилось? Как меня угораздило ТАК влюбиться? Волосы, скулы, взгляд серых глаз, руки. Далёкий и близкий, как Питер. Такой внимательный, умный и... недоступный. Не мой.

Куда же пойти? Чистый утренний город. В поезде не спалось, я в мыслях уже была на свидании с Городом: сразу, конечно же, Невский, дальше - маленькое кафе на углу. Там, за столиком рядом с узким окном, буду пить кофе, глазеть на мигающий светофор и краешек Зимнего. Дальше - мост и на Стрелку. Любоваться, вдыхать буйный ветер, немножечко мерзнуть, потом...
А сейчас в центр не захотелось. Поброжу, улицы манят меня. Странное настроение.

...
Прошло около часа, может и больше. Устала, села в автобус, за пыльным окном мелькал город. Другой, незнакомый и странный. Угрюмые здания, подворотни, деревья, стены, какой-то завод. Конечная. Где это я? Ладно, пойду. Куда меня занесло? Людей не видать, утро субботы. Понятно. Все ещё спят, здесь только я, чокнутая девица. Надо достать телефон, посмотреть навигатор. Руки мерзнут, но надо. Ага, хорошо, карта грузится. За забором деревья, высокие, старые. Может быть парк? Здесь парки красивые, можно пройтись по дорожкам, подумать о жизни. Хотя, только этим в последнее время и занимаюсь.

Друзья говорят, я изменилась, замкнулась в себе, перестала смеяться. Да, так и есть. Может, надо к психологу, или сразу - в психушку. Нервный смешок. Так, что там у нас в навигаторе? Мда, еще лучше - кладбище. Только этого не хватало. Куда теперь? Рядом нет ничего, в обход слишком долго. А может быть напрямик?! Пройду насквозь через кладбище к центральному входу и - в город.  Ну, была - ни была, полезу через забор, благо, он позволяет.

Фух! Вроде, никто не заметил. Ну я даю! Приехала из Москвы, и вместо кофе на Невском залезла на кладбище! Кому расскажи - скажут чокнулась, и будут правы. Я хохотнула и замолчала. Странное место. Узкие ряды, маленькие однотипные надгробия, имена едва различимы. Заброшено, все поросло травой, камни вот-вот упадут. Оград нет. Странное кладбище. Видно, блокадники. Здесь лежат все, родственников не осталось. 

Грустно, иду большими шагами. Надеюсь, туда, куда надо. Ветер играет в кронах старых деревьев, пахнет травою и сыростью. Сейчас бы домой, в тепло, укутаться в одеяло. А лучше - увидеть напротив глаза, скулы, шею. Потом, осмелев, прильнуть и вдохнуть аромат его кожи. И задохнуться от счастья... Но, вряд ли это возможно. Он и не знает, лишь смотрит. И всё. Может быть, навсегда. Сердце дрогнуло.

Быстрее, надо просто быстрее шагать, скоро выход. Но что это, впереди странный памятник - покосившийся столб, два каменных голубя сверху. Что там? Они потемнели от времени, у голубки уже отвалилось крыло. Ноги сами несли меня к ним, рядом - скамейка. Присела.

Правда с юной красотой,
С прелестью, такой простой
Спят во прахе под плитой.

Андрей Ос...ов, 1926 - 1943, Ольга В...ва, 1925  - 1943.

Грустно. Такие молодые, почти дети. Почему они лежат вместе, фамилии разные, значит не родственники. Муж с женой? Слишком рано, тем более по советским меркам. Что с ними случилось тогда, в 43-м?

И вдруг я окунулась в прошлое.

Старый питерский двор, лето, окна распахнуты настежь. Оля в легоньком платье, в новых тапочках из парусины. Куда-то спешит, в руке - деревянный футляр. Андрей бросил взгляд из окна и замер. Пухленькая девчонка, рыжие кудри, веснушки, румянец. Постоянно о чем-то мечтает. И зачем он думает о ней? Есть другие девчонки, из понятных, рабочих квартир. А эта какая-то странная, родители музыканты. "Музыкой сыт не будешь", - вспоминается голос отца. Да и о чем говорить с ней, какая-то неземная. И всё-таки каждый раз он невольно следил, как она, пробегая колодец двора, исчезает на улице.

Она знала о нем. Андрей, учится на год младше. Высокий, худой, непослушные русые волосы, лицо загорелое и глаза... Интересно, какого же цвета? Оле не хватало смелости прямо взглянуть и узнать. Каждый раз, замерев в душе и потупившись, она проскальзывала мимо, а дома снова корила себя. За робость. Потом фантазировала, что однажды всё будет по-другому.

В миг все закончилось, оборвалось. Повисло страшное слово. Война. Зловещее, непонятное. В тревогах забылось всё прежнее. Радость и счастье, казалось, ушли навсегда.
 
Они повстречались случайно, поздней осенью, через год.

- Подожди, - крикнул он, - Ольга? Ты, кажется, Оля?
- Да, - она повернулась, взглянула в знакомое, ставшее взрослым, лицо.
- Помнишь, мы жили когда-то в одном дворе, ты на втором, я на четвертом. Андрей Ос...ов, вспомнила?
- Да, конечно, я тебя помню, - Оля кивнула и по старой привычке опустила глаза.
-  Но где ты, что ты тут делаешь?
- Я..., мы не успели в эвакуацию.
- Как же, - глаза Андрея принялись шарить по далёкому и вроде бы близкому, такому родному лицу. От пухленькой мечтательной девочки осталась лишь тень. Остренький носик, бледные впалые щеки, круги под большими глазами. Только рыжие кудри по-прежнему выбивались из-под платка. Как могло получиться? Таких, как она, надо в первую очередь... спасать, увозить. Сердце Андрея болезненно сжалось.
- А родители? Где ты вообще?
- Давно умерли, ещё весною. Ну, а я пока рядом, в школьном подвале. Кое-кто из соседей остался. Знаешь, дома, улицы больше нет.
- Знаю, я тоже один. Мать с братом умерли, про отца ничего не слыхать, - Андрей тяжело вздохнул, глянул в даль. Обернулся вновь к ней и вдруг утонул в мягком бархате карих глаз, о которых мечтал так давно.

Она тоже не в силах была оторваться. Душа, где давно уже не было слез, начала оживать. "Серые, бездонные, серые. Наконец, я узнала, - шептала она про себя, - что же, пускай только миг, но он мой."

- Оля, - голос охрип, Андрей вдруг решился, -  ты только не думай плохого. У меня комната и даже есть печка. Пойдем, заберем твои вещи. Я хочу, что бы ты оставалась со мной.
И они пошли рядом к развалинам их старой школы.
...

Я вдруг очнулась...

- Что я вообще здесь делаю?! Сейчас же поеду домой. Я найду его и сразу же всё скажу. Будь что будет! Где выход?  Надеюсь, здесь есть такси.

Свидание с Питером не получилось.

...
- Бедная девушка, - прошептала душа Ольги, присев на скамейку, - она так влюблена. Как думаешь, что будет дальше?
- Думаю, будет все хорошо, - рядом появилась тень юноши, - он любит её, просто боится сказать. Ты знаешь, как нерешительны мы бываем.
- Знаю, - едва заметная улыбка тронула тонкие губы.
Андрей повернулся и нежно поцеловал любимую в прозрачный завиток на виске.