Ищем, Иваныч, ищем!

97.В последнее время общество просто ополчилось на бедных милиционеров, то бишь полицейских. А вот у меня с раннего детства отношение к ним особое – уважительное, даже трепетное…Много лет назад, жарким июльским днём стайка шести-, семилетних ребятишек играла на улице. Вдруг мы заметили моего соседа по дому милиционера Селютина (даже фамилия врезалась в память!). Он шёл, сильно покачиваясь из стороны в сторону. На нём была форменная одежда, и ему было очень некомфортно – широкое  лицо было покрыто крупными каплями пота. Кто-то из нас не выдержал и спросил: Дядя, ты пьяный? Дядя остановился, улыбнулся и, слегка заикаясь, произнёс: А, пацаны?! Сейчас я вас буду пух-пух! Он расстегнул кобуру, вытащил пистолет ТТ и стал водить им, направляя ствол поочерёдно на каждого. При этом постоянно повторял: Я буду вас пух-пух, я буду вас пух-пух…Наверное, это была не очень удачная шутка, но мы , почувствовав смертельную угрозу, мгновенно разбежались. Конечно, когда родители узнали об этом, они устроили тихий скандал, о последствиях которого мне не рассказывали.
 Второй раз мне случилось окунуться в милицейский мир на допросе, правда, ко мне это никакого отношения не имело. Я случайно встретился в городе с бывшим однокурсником. Оказалось, он работал не учителем, как я, а следователем Калининского РОВД. Кстати, многие из моих институтских друзей не выдержали работу в школе и ушли в органы МВД и даже КГБ, наверное, там было легче и интереснее, кто знает…
Аркадий пригласил меня в отделение, где он трудился ( у него там были какие-то неотложные дела), и попросил подождать в его кабинете. А потом мы собирались отметить нашу встречу. В небольшом кабинете была спартанская обстановка: два стола, два стареньких телефона, два сейфа, шкаф и ящик с надписью фломастером – «ВЕЩДОКИ». Ну, и несколько стульев. Аркадий усадил меня за свой стол и приказал: «Сиди, говори только тогда, когда тебя спросят!». За столом напротив сидел младший лейтенант  Владимир Гук, а перед ним нервно ёрзала на обшарпанном стуле девушка лет двадцати с усталым лицом – Вера Петрова. Насколько я понял, она была свидетельницей преступления: двое парней поскандалили из-за неё, и один из них немного порезал другого. Допрос свидетельницы проходил примерно так:
- Итак, Вы увидели, как гражданин Карякин ударил потерпевшего ножом?
- Нет, я ничего не видела! Отпустите меня домой!
- Ну, хорошо. Вы оглянулись и увидели, как Карякин ударил  Зыкова отвёрткой…
- Да ничего я не видела – ни ножа, ни отвёртки!
- Прекрасно. Тогда попробуем иначе: Вы оглянулись и увидели, что в руках Карякина что-то блеснуло…
- Я уже сто раз говорила, что я ничего не видела: Карякин толкнул меня, я упала… Отпустите меня домой, я есть хочу!
Следователь, ласково улыбаясь, ровным голосом сообщил девушке, что в этом случае им придётся ехать на очную ставку в СИЗО, а там не кормят. Допрос продолжился в том же духе. Веру Петрову действительно возили на очную ставку, чем она закончилась, мне неизвестно. Когда я спросил Аркадия, почему её не отпустили, он ответил:
- В воспитательных целях (педагог, блин!) – мы знаем, что она врёт и покрывает своего парня.
Я не специалист, но мне не понравилась  такая методика. Конечно, в органах МВД есть и другие, более опытные следователи. Но за мою долгую жизнь они почему-то не встречались…
Я жил и работал много лет в сельской местности, где все хорошо знали друг друга, кто нечист на руку, кто за что сидел и т.д.
Как-то утром я стал открывать свой гаражик с «Днепром» и сразу почувствовал, что кто-то чужой открывал навесной замок, и скорее всего левша, так как он висел в неудобном для моей руки положении. И действительно: у меня украли бензопилу, четыре рыболовных сети и 20-литровую канистру. Особенно жалко было «Дружбу» - её мне привёз брат, и она несколько лет исправно служила мне…Позвонил в райотдел милиции. Через пару часов (32 км) приехали три человека в штатском. Следователь почему-то постоянно шмыгал носом, бестолково суетился и куда-то торопился. Мотоцикл по его указанию я вывел из гаража, а он стал искать следы. Какие тут могут быть следы? За несколько лет глина  так уплотнилась, что стала похожа на асфальт, только грязно-жёлтый. Об этом я и сказал следаку или оперу, не знаю точно, кто это был. Он обиделся, взял зачем-то замок с ключом (вещдок!), и они уехали. Больше я их не видел, но интересовался у участкового, как идёт расследование. «Ищем, Иваныч, ищем» - был его  стандартный ответ  Через неделю или две ко мне зашёл известный всему селу Коля-Клочок. Он уже дважды или трижды «топтал зону», мы давно были знакомы, иногда даже «дискутировали» на различные темы. Он сообщил, кто, по его мнению, совершил кражу, в каком селе и у кого находится моя пила. Я поставил в известность участкового. Дня через три он сообщил, что там не моя пила. Я не мог понять, как это определили, если паспорт на неё остался у меня…Он, правда, высказал предположение, кто мог похитить моё честно нажитое «добро», но доказать это невозможно. На этого человека указывал и мой доброжелатель. Я пришёл домой, сплюнул и выругался: Чтоб ты, скотина, удавился! На следующее утро село облетела новость: Окурок ( так звали предполагаемого вора) совершил суицид через повешение…Я даже содрогнулся: просто совпадение или?
Был ещё один случай. Я пошёл к соседу электрику (он жил через дорогу), чтобы проконсультироваться, как подсоединять трёхфазный двигатель к однофазной сети. У него в гостях был  Серёга, молодой ещё парень, но успевший побывать за решёткой. Они только что распили бутылку. Сосед отправил гостя и стал рисовать мне схему подключения. Вернувшись домой, я обнаружил, что исчез мой мобильник, подарок сестры. Позвонил участковому, он принял к сведению. Потом позвонил соседу, а тот сразу сказал, что это сделал Серёга. На следующий день мы перехватили его по дороге в магазин, поговорили с ним по-хорошему, он и признался: Я сам не знаю, зачем взял, я же не умею им даже пользоваться. По телефону сообщили участковому, что всё в порядке, дело можно закрывать: мобильник вернули. Но капитан милиции всё равно приехал ко мне, расспросил «по существу», заполнил протоколы, взял телефон как …вещдок и уехал. Через пару месяцев я оказался в городе на операции, а сына попросил напомнить участковому про мобильник. Через месяц в моей палате появился человек в милицейской форме. Он представился и предъявил мне злосчастный аппарат с нулевым балансом. Началась то ли беседа, то ли допрос. Я почувствовал, что товарищ куда-то клонит не туда: Серёга мол говорит, что Вы по пьянке подарили ему мобильник … Я возмутился. Тогда появилась другая версия: я по пьянке потерял телефон, а Серёга нашёл… Это было как-то даже забавно, мне вспомнился допрос девушки и следователь Гук. «Что Вы хотите? – напрямую спросил я , - пожалеть, простить?» Товарищ из органов как-то уклонился от прямого ответа, но дал понять, что было бы неплохо отказаться от всех претензий… Я засмеялся и сказал, что с этого надо было начинать. В селе поговаривали, что Серёга оказывает «некоторые информационные услуги» милиции, и это, пожалуй, было правдой…  Мне ещё несколько раз пришлось общаться с бравыми представителями правопорядка: присутствовать на допросах правонарушителей, быть свидетелем, потерпевшим и даже подозреваемым! Особенно запомнился именно последний случай. Допрос вёл довольно молодой, усатый подполковник милиции от имени Следственного Комитета почему-то соседнего района, пугал меня ФСБ, неприятностями моему сыну, армейскому офицеру, склоняя к чистосердечному признанию. Я смотрел на него и почти открыто смеялся (опять вспоминал допрос девушки) и чувствовал, что он уже готов, мягко говоря, к физическому воздействию, но мой возраст и положение не позволяли ему сделать это. А, может быть, совесть, так «обвинение» было скромной «заказухой». Ограничились объяснительной ( по моему предложению!). Через месяц пришло письмо: В возбуждении уголовного дела отказать ввиду отсутствия состава преступления. Я только вздохнул: хорошо, что следствие ведут «знатоки»!
22.09.2013