Муза тоже человек?

Автор вошел в крутое пике и ни как, ну совсем ни как не мог из него выйти. Он грыз ручку, потом, зачем-то,  взялся точить и без того острый карандаш. И, конечно же, сломал его, при чем  пополам. Взял новый, подержал, повертел, забросил назад в стол так и не наточив.
«Это ж надо было такое брякнуть: сам, без тебя справлюсь! Сказать такое женщине, да еще и музе!.. Или, точнее будет сказать: музе, да еще и женщине… Да не суть в формулировке! Женщина сама по себе – это уже граната без чеки, а про муз и говорить нечего. А тут два в одном! И этой бочке пороха какой-то заурядный писателишка, возомнив себя гением детской прозы, так вот запросто заявляет: без тебя обойдусь. «Ну не дурак?» - вопрошал себя Автор.
«Ну и ладно…» - равнодушно пожав плечами, ответила тогда Муза и спокойно, неторопливым шагом, удалилась. Но при этом, почему-то, так грохнула дверьми, что штукатурка с потолка посыпалась.
И вот, третью неделю подряд, Автор грызет ручку, точит карандаши, между этими жутко важными делами тужится, если не закончить, то хоть как-то продолжить, эту гадскую сказку про гадскую принцессу! Принцесса, конечно же, хорошая, но как уже намучился с ней Автор! Без Музы то!
А началось все с того, что в одно прекрасное утро (именно утро, а не, как обычно, в полдень), проснулся Автор в необычайно трудолюбиво-работоспособном расположении духа. Он был готов начать творить вот прямо сейчас, даже без завтрака. «Художник должен быть голодным» - процитировал про себя заезженную фразу. Но… Муза что-то задерживалась. Автор позавтракал, даже душ принял – Муза, как ни как, тоже, все-таки, женщина. Включил комп. А Музы все нет. «Может, пойти побриться?» А то сколько раз она ему замечания делала, гадко, говорит, глядеть на тебя. Я, мол, эстетка, и не надо оскорблять мое утонченное мировосприятие своей щетиной. «Может, обиделась? Пойду, побреюсь…»
Побрился. Музы нет. Пора бы уже пообедать, а еще ни строчки. Поел, захотелось спать. «Ладно, вздремну чуток, все равно делать нечего.»
И только Авторское подсознание начало показывать ему свои индивидуальные сказки, как с грохотом распахнулась дверь и вся такая сюси-пуси-раскрасавица,  нарисовалась Муза.
- Наконец-то! – протирая глаза, пробурчал Автор.
- А ты, как всегда, спишь? – толи вопросительно, то ли утвердительно, заявила Муза. – Я вот с раннего утра, аки пчелка, переделала кучу  дел. Слетала в салон красоты, почистила перышки на крылышках новым универсальным средством. В аннотации написано, что он питает до самых кончиков, предотвращает ломкость и выпадение перышек. А пахнет-то как! Ну ты понюхай, правда прелесть?! После сделала причесочку из последнего журнала, скажи, мне идет?  Ну правда, мне эта укладка больше к лицу, так подчеркивает изгиб бровей… Брови, кстати, я тоже немного подправила, это ж минутное дело. Ты все равно дрыхнешь, а мне по десять раз в салон мотаться?
- А маникюр сделала? – с издевкой спросил Автор.
- Конечно! – сначала, не заметив издевки, ответила она. И, опомнившись – А ты как думал, до утра брынькать всяким там  авторам на этой лире, какой маникюр выдержит? И как я на Олимпе появлюсь  с обломанными ногтями? Да тебя же первого засмеют, что тебе в музы такая неряха досталась!
Фразу про «всяких там авторов» он решил молча проглотить. А Муза вертелась перед зеркалом, разглядывая на себе новые сандалии.
- Так ты еще и за сандалиями смоталась? – начал раздражаться Автор.
- А что такое? – в воздухе запахло озоном, - я что, даже на сандалии себе не заработала? Да я на тебя лучшие струны своей лиры потратила, а ты…
И понеслось…
В итоге третья неделя, в плане творчества, коту под хвост. Но ведь надо же что-то делать! Автор взял ручку, блокнот. Мозг натужно взревел… но… в итоге  ничего. Абсолютно.
- О боги Олимпа! – взмолился, зажмурившись, Автор, - если моя Муза обиделась, то пришлите хоть какую-то!
Подождал, открыл глаза, - никого! «Ладно, - подумал про себя, - пойду чайку хлебну». Придя на кухню, взял в руки чайник.
- Так работать будем или чаи распивать? – услышал за спиной дребезжащий старческий голос. – Я тут на подмене, потому, что уже на пенсии, так что давай тут, быстренько допишем, а то у меня своих дел по горло.
Автор выронил чайник. «Хорошо, что не кипяток» - подумал он, глядя на лужу на полу и мокрые тапки.
Перед ним стоял седовласый мужчина преклонных лет в изрядно подвявшем лавровом венке и стоптанных сандалиях на волосатых ногах. Позолота на краях туники подзатерлась, а в руках он держал рассохшуюся лиру без нескольких струн.
- Ты кто? – еле выдавил из себя Автор.
- Заслуженный Муз Олимпа! – гордо выпятив грудь, ответил гость.
- Муз?...
- А что Вас, собственно, смущает, молодое дарование? Да, Муз. А Вы думали, что эту нелегкую работу только молодые, смазливые мордашки должны выполнять? Литература, молодой человек, это не кабаре с канканом. Это тяжелый, кропотливый труд. Ну, так на чем Вы там остановились?
- На описании характера принцессы.
- Тогда поехали! – и с этими словами Муз поставил одну ногу на пуфик, водрузил на колено лиру и заиграл. Мелодия, издаваемая старой лирой без нескольких струн, мягко говоря, звучала еще та, но, тем не менее, ручка в руках Автора бодро забегала по бумаге. «И вправду, заслуженный… - мелькнуло в Авторской голове, - без четырех струн, а какой эффект!»
- Так, перекур! – заявил Муз спустя некоторое время, разминая затекшую спину.
Автор пробежал глазами по написанному. В недоумении перевел взгляд на Муза.
- Подождите-ка, что Вы мне тут наиграли? У меня добрая сказка, детская и принцесса в ней должна быть потрясающе замечательная!
- Молодой человек, - иронично улыбнувшись, оппонировал Муз. – да что Вы знаете о принцессах..! В конфетно-букетный период Вы под балконом поете ей серенады и думаете, что она восторгается Вашим вокалом? В тот момент, когда Вы любуетесь ее застенчиво опущенными глазками и разрумянившимися щечками, она в уме прикидывает размер Вашего замка, платежеспособность казны и породу Вашего белого коня. А как только отзвучит старик Мендельсон, она вымогает расширения замка, бурно выявляет недовольство Вашей казной и требует персонального коня для себя лично. Да еще не дай Бог Вам глянуть на другую принцессу! Сразу раздел замка не в Вашу пользу, захват и оккупация Ваших земель ее королевой-матерью, по сути – ведьмой старой. И это при всем том, что сама очень даже не против обогатить личную казну за счет какого-то другого принца или женатого короля. И не факт, что этот принц в итоге не поселится в Вашем же замке на вполне законных основаниях.
- Да все я знаю об этих принцессах! Но сказка же у меня ДОБРАЯ! ДЕТСКАЯ! И принцесса должна быть усипусечная!
- Вот-вот! Взрослые пичкают детей всякими пустыми выдумками, а потом – разочарования, комплексы неполноценности, мысли о суициде и баснословные гонорары психоаналитикам только за то, чтобы они уравновесили в вашей голове глупые сказки и жестокие реалии.
- Я же сказку пишу, а не сценарий для фильма ужасов! Мне нужна ДОБРАЯ принцесса!
- Добрые принцессы нужны всем, но их, к сожалению, на всех не хватает. Да и вообще, что-то я с Вами тут заболтался, пора мне восвояси. Это молодые с Вами могут до утра пальцы на струнах вывихивать, а у меня режим.
- Но как же… - растерянно пытался возразить Автор.
-  До встречи! – категорично обрубил Муз, - завтра в 6.15 я буду у Вас! Мы, старики, знаете ли, просыпаемся рано…
И тут же пропал.
В 6.15 ?  В страшном сне не могло привидеться Автору столь раннее пробуждение, да еще и для работы! Как можно творить в такую рань?! Пик вдохновения, обычно, приходится на поздний вечер и может затянуться до рассвета. А сегодняшний вечер пройдет в пустую, ничем толком не занятый. После он будет ворочаться в постели, заснет за полночь, а в 6.15 подъем?
- О Великий Аполлон, покровитель муз! Неужели в твоем штате нет адекватного персонала? Ты же, как никто, знаешь привычки творческих людей!
- Полуночников вызывали? – как снег на голову, тут же появился  какой-то юнец. Судя по крыльям и лире в руках, это должен был быть муз. Но туника цвета хаки и бандана на голове с веточкой лавра за ухом, в котором красовалась серьга…
- Говорят, прежний вариант принцессы тебя не устраивал? Садись, пиши! – со знанием дела, скомандовал молодой вдохновитель. Он резво заскочил на диван, принял картинную позу и ударил по струнам.
«Принцесса была лохушка еще та, - писал Автор. – Она, как последняя дурра, нюхала цветочки, восторгалась закатом и ждала своего принца на белом коне. Какие, на фиг, в наше время кони!»
Юный муз был настоящим вдохновителем! Он всю ночь носился по квартире, театрально закатывал глаза, строил подобающие сюжету гримасы. Даже когда поздно ночью Автор выпросился у него на кухню сделать хотя бы глоток кофе, ему пришлось брать с собою блокнот. Неуемная энергия Муза била ключом, поминутно выдавая все новые и новые повороты сюжета. У  Автора уже заболела рука, ручка выпадала из онемевших пальцев, глаза слипались. Но вот, наконец, со словами: «ну все, закончили», ретивый Муз перевел дух, вытер со лба пот, пожелал Автору творческих успехов и исчез так же внезапно, как и появился.
  - Слава Аполлону, - пролепетал Автор в изнеможении, падая на кровать. И уже в полусне подумал о том, что завтра останется только набрать и распечатать.
Проспал Автор до обеда – еще бы, такая ночка удалась! Быстренько умылся, включил чайник и комп. Взял в руки рукопись.
- ?...!!!, ?!... , !!! -  изрек Автор в ответ на полученную моральную травму уже от первых прочитанных строк. Такого смешения жанров он в жизни не встречал, а чтоб еще и самому такое наваять… Детектив с примесью ужастика на фоне любовного романа… От сказки там остались только слова «принц», «принцесса», «королевство» и «конь».
« Я сошла с ума, я сошла с ума» - завертелась в голове строчка из одной известной песни.
Автор в бешенстве бросил в стену рукопись, потом чайную чашку, потом еще много чего. Затем просто метался по квартире, спотыкаясь о разбросанные только что вещи и, позабыв о том, что он культурный, интеллигентный и хорошо воспитанный человек, матерился, на чем свет стоит. Спустя несколько часов он уже сидел, втупившись в одну точку и занимался самобичеванием. С литературой было решено покончить раз и на всегда, сжечь все рукописи, хоть и говорят, что они не горят, а комп использовать только  для выхода в соц.сети. А лучше, вообще, продать его на х…н! Чтоб даже не напоминал о том, какой он, т.е. Автор, бездарность и тупица.
  И в тот момент, когда в его голове уже практически созрел текст объявления о продаже компьютера, за спиной послышался какой-то шорох и невнятное бормотание. Обалдеть! С растрепанной прической и сползшем на одно ухо лавровом венке перед ним, качаясь, с глупой улыбкой на лице, стояла ЕГО Муза!
- Ну.., я это.., в отпуске была… Ну надо же было… и-ик.., нервы подлечить. Работа ж у меня нерв-на-а-я... А ты за мной скучал? И-ик! Ну соври, что скучал! Тебе все равно, а мне приятно! Ну, ты это… давай пиши, - протянула Автору свою лиру, - а я тут посплю у тебя немножечко, ладно?
И, споткнувшись о кошку, сказав что-то нецензурное на древнегреческом, рухнула на кровать.
- И водички мне тут поставь, - еле пробормотала, - пожалуйста…
В воздухе витала смесь запахов из афинского парфюма и хмельного нектара, который на утро превратится в амбре обычного земного перегара.
«Моя ж ты, Музочка, самая лучшая муза на всем Олимпе! Завтра мы вряд ли что-то с головной болью  напишем… А куда нам, собственно, торопиться?» - с умилением глядя на Музу, поставил на прикроватную тумбочку самый большой графин с водой.