Однажды темной-темной ночью...

Конкурсный рассказ.

Тема – «Как я буду мстить»
Фобия – «Паразитофобия - навязчивый страх, боязнь насекомых-паразитов (блох, клопов и т.д.); навязчивый страх заболеть паразитарным кожным заболеванием»

Однажды темной-темной ночью…
Мерно тикали старые настенные часы, ничуть не нарушая сонную тишину большого дома.  Круглая луна как-то несмело выпустила одинокий лучик из-за темных туч. Он пробежался по старинной массивной мебели, по свисающей из вазы грозди сочного винограда, искупался в пузатом хрустальном бокале с остатками вина, забытого на краю резного столика, и опять спрятался, как будто устыдившись своего пристального внимания.
В чреве часов что-то завозилось, заскрипело, и старые ходики стали глухо, с шуршанием и скрипом, отбивать удары. Бом… Бом… Бом… И так двенадцать раз. Полночь.
Я поднял голову, смачно зевнул, растопоршив пышные усы, и поднялся с большой уютной подушки, еще сохранявшей очертания моего тела. Выгнул спину, потянулся и еще раз зевнул, показав острые клыки. Встряхнулся и грузно спрыгнул на пол.
- Буська, ну ты и слон… - донеслось ехидное скрипучее хихиканье из темного угла.
Я фыркнул и, не обращая ни на кого внимания, не спеша пошел к небольшой подставке, на которой стояло блюдце с молоком.  Вдоволь налакавшись, уселся, и стал старательно вылизывать заднюю лапу.
- Совсем ты обленился, рыжий, вон мышей полный подвал, скоро в дом переберутся. И за что тебя хозяйка держит, не пойму? - голос продолжал откровенно издеваться над рыжим котом
- Прокофий, ты думай што говоррришь. Ты тут недавно, наших порядков не знаешь. Я мышей вообще не ем. Они же блохастые, бррр… А уж заразы сколько переносят! Штоб я такое и в рот?! - я возмущенно тряхнул лобастой головой, встал, и, лениво помахивая пушистым ухоженным хвостом, подошел к окну. Чуть спружинил на задних лапах и грузно запрыгнул на широкий подоконник, уставленный цветами в кадках.
- Недоделанный ты какой-то, - донесся до меня ехидный голос. С тихим хлопком рядом материализовался старенький домовой Прокофий.
- Шего это? – обиженно фыркнул я.
- А того это! Блох он боится. Чистюля, тьфу…
- Штоб ты знал, у меня фобия.
- Чего? Слова-то какие мудреные.
- А к нашей хозяйке пару дней назад профффесор психологии захаживал, помнишь?
- Приходил какой-то очкастый, и чего?
- А того… Книжки умные приносил, а я ознакомился…
- В ботинок ты его ознакомился, вот это я  помню…
- Ботинок это святое, - захихикал я. – Нешего тут ходить, хозяйку с пути истинного сбивать…
В углу что-то заскреблось, запищало. Я настороженно навострил уши и прислушался. По телу пробежала неприятная дрожь, затерявшись где-то в кончике хвоста. И осталась там зудеть, как будто кто-то очень маленький барахтался в густой шерсти.
- Прокофий, - у меня в голосе невольно прорезались панические нотки. – Што это? Мыши?
- А если и так? – презрительно зыркнул на меня домовой. – Да не трясись ты! Ох, горе луковое, щас посмотрю, кто там покой наш нарушает.
Прокофий с легким хлопом исчез. Пару секунд стояла напряженная тишина.
- Кхе-кхе, Бусь…
- Шего? – хрипло пробормотал я, обмирая от страха.
- Забыл тебе сказать…
- Да не томи ты! – сердце колотилось, как бешенное, в глазах темнело…
Из темноты выступил Прокофий, ведя за ошейник большую старую крысу. Она пощелкивала зубами и упиралась. Голый длинный хвост волочился по полу. Крыса вся была в проплешинах, сквозь которые просвечивалась голая кожа с чешуйками перхоти.
- Шшшттто этто? Уббери сейшас жже этто отсюда! – я почувствовал, как горло сжимается тисками, в глазах темнеет. В ушах зашумело…
- Буська, очнись! – как сквозь вату услышал я. Спустя пару мгновений резко чем-то запахло и в голове стало проясняться. Я открыл глаза и увидел Прокофия, машущего у меня перед носом солидным куском ваты, пропитанной чем-то вонючим. Аж слезы из глаз выступили.
- Шшто это было!?
- Вась, ты главное не паникуй. Дыши глубже. Хозяйка нового жильца к себе привела, вон до полуночи миловались. Так это его зверушка.
-  Што знашит привела? Меня пошему не спросила? Насовсем привела?
- Ага, насовсем! Вон авоськами вся прихожая заставлена. Ты дрыхнешь целыми днями, вот и проспал вторжение.
- Горе мне, горе! Это же зараза какая! Это невозможно? Я не вынесу! – горестно взывал я. Перед глазами вставали картины одна мрачнее другой - как в моей шикарной шубке заводятся всякие блохи и клещи, потом появляются проплешины, потом… О нет!!!
- Бусь, ты это… Может и не заразная она, крыса эта? Да и в клетке он ее привез. Там и жить будет.
- Как не заразная? Ты ее видел? Сегодня выбралась на свободу, завтра ко мне на подушку залезет, а там и до помойки недалеко. Видел я тех котов, што с крысами общаются… Плешивые, худые… Нее, ты как хошешь, а мне это не нравится…
Прокофий пожал плечами, вздохнул и почесал бороду.
- Вот! Ты уже шешешься! – взвизгнул я и отодвинулся. Прокофий только покачал головой и исчез с легким хлопком.
Я уставился в окно. Это катастрофа! Надо что-то делать. Допустить, чтобы «этот» поселился в моем доме, занял мою хозяйку, около которой так вкусно мурчать и спать. Как  же быть? Гадить в ботинки? Зарывать вещи в грязный горшок? Неет… Месть должна быть изощренной и продуманной. Чтобы хозяйка поняла какой «этот» недоумок. И параноик… И истерик… И сама его выгнала, вместе с вонючей, грязной, заразной крысой.
Есть! Придумал!
- Прокофий! – истошно заорал я.
***
Утро началось с громких воплей.
- Милая, ты мои носки не трогала? – донесся до меня мужской голос с отчетливыми паническими нотками.
Я степенно вошел в спальню и немигающим взором уставился на «этого». Он перерывал чемодан, раздраженно вытряхивая на пол ворохи носков. Одинарных. Парные были надорваны либо с пятки, либо на пальце.
Хозяйка заглянула в комнату и удивленно спросила:
- Зачем они мне? - она пару секунд помолчала и ехидно заметила. -  Извечный мужской вопрос – куда пропадают носки?
- Да, мужской… - буркнул «этот». – Ты посмотри на этого блохастого, стоит скалится злорадно. Это он упер.
Я зашипел и выгнул спину. Это я-то блохастый? Да я моюсь по пять раз на дню и у ветеринара дважды в год бываю. И ошейник ношу против блох. На себя посмотри, придурок.
«Этот» чертыхнулся, вскочил с пола и швырнул в меня скомканным полотенцем.
Не попал! Не попал!
Я пофыркал еще немного для устрашения, прошелся мимо хозяйки, теранувшись спиной о ее ногу, и пошел в кухню.
Проголодался я что-то.  Надо основательно подкрепиться. Да и Прокофию шепнуть, чтоб носки перепрятал.
Месть, она штука утомительная, хоть и приятная. А это только начало…