Спешите сказать прости...

 
                Иногда  смерть  превращает  высокие  барьеры
                в  отношениях  людей  в  непреодолимые


                Бронхит  сидел  в  организме  уже  вторую  неделю  и  заявлял  о  себе  душераздирающим  кашлем.  Прижился…  Лена  верила, что  изгонит  его  и, не  покладая  рук, методично  и  уверенно  шла  к  намеченной  цели.

                Однако  борьба  осложнилась  бедой, пришедшей  оттуда, откуда  её  никто  не  ждал. Умер  старший  брат. Слёз  не  было  -  сработал  эффект  неожиданности. Не  укладывалось  в  голове, что  его  уже  нет. Слова  «брат»  и  «смерть»  как-то  не  сочетались…

                Несколько  лет  назад  между  ними  возникло  недоразумение  на  фоне  некоторых  житейских  обстоятельств. И, как  следствие, отсутствие  общения. У  интеллигентных  людей  так  бывает: ни  разборок, ни  скандалов, а  отчуждение. И  чем  дальше, тем  тяжелее  было  соединить  связующие  нити. Острота  момента  давно  сошла  на  нет, а  восстановить общение, между  тем, даже  по  прошествии  времени  становилось  всё  труднее.

                Неумолимо  летели  месяцы  и  годы. Лена  часто  вспоминала  о  брате. И  не  только  в  дни  семейных  дат. Иногда  просто  так: то  фотография  попадётся  под  руку, то  прозвучит  слово  или  фраза  из  той  их  жизни, когда  общению  ничто  не  мешало. В  свой  юбилей, готовясь  встретить  гостей, Лена  думала  и  о  нём. Надеялась, что  брат  может, если  и  не  придёт, то  обязательно  позвонит, чтобы  поздравить. Но  чуда  не  произошло…

                Весенняя  яркая  зелень  и  строгость  печального  сооружения  принуждённо  соседствовали  друг  с  другом. Глядя  на  пробивающуюся  сквозь  слой  прошлогодней  листвы  траву  в  этот  залитый  солнцем  день, думать  о  смерти  не  хотелось. Но  смерть  была  рядом. За  этими  неприветливыми  стенами, в  холодном  зале  крематория.

                Брат  лежал, как-то  по-домашнему  склонив  голову  на  бок. Мертвенная  бледность  лица  и  волнистая  прядь  тёмных  с  проседью  волос, до  боли  родные  черты… Брат, братик. Ну  что  же  ты? Как  же  так  случилось?  И  как  теперь  ты  узнаешь, что  я  на  тебя  не  сержусь  и  что  давно  простила? Как  же  теперь  я  скажу  тебе, что  очень  тебя  люблю…

                Слова  коллег  по  работе  и  близких  прерывали  ход  мыслей. Сознание  выхватывало  из  произносимых  фраз  отдельные  слова: « Заслуженный…   России,  главный…, многолетний…, компетентность…, грамотность…, интеллигентность…, доброта…,  отзывчивость…»  Он  был  таким…

                Потом  были  слова  за  столом, на  поминальном  обеде. Хорошие  тёплые  слова… Если  бы  он  мог  их  слышать. Наверняка  он  даже  и  не  догадывался, как  относились  к  нему  многие  из  присутствующих  здесь. Как-то  так  получается, что  самые  лучшие  слова  о  человеке  звучат  во  время  панихиды. Почему-то  мы  так  боимся  или  не  умеем  сказать  человеку  вовремя  эти  простые, а  иногда  такие  нужные  ему  слова. Почему-то  всё  самое  важное  мы  оставляем  на  потом. Но  этого  «потом»  может  и  не  случиться. А  ведь  казалось  бы  чего  проще  -  подойти  и  объясниться. Или  письмо  написать. Или  позвонить  и  сказать  одно  только  слово  «прости». Главное  -  вовремя…
   

            Обед  завершался, когда  Лену  подозвала  одна  из  коллег  брата, Виктория  Викторовна. Они  нередко  беседовали  с  ним   по  душам  и  Виктория  Викторовна  была в  курсе  его  житейских  дел  и  некоторых  проблем. Он  рассказывал  ей  о  детских  годах, о  семейных  традициях, о  юности, о  своей  младшей  сестре. О  том, какая  она, его  сестра  Лена, замечательная. Эта  хрупкая  на  вид  женщина  с  мощным  моторчиком  внутри. Женщина, которая  всё  всегда  успевала  и  никогда  не  жаловалась  на  трудности. Он  очень  горевал  о  том  недоразумении,  которое  лишило  его  общения  с  сестрой. Он  помнил  о  дне  её  рождения  и  каждый  год  так  хотел  быть  рядом. Он  ждал  юбилея  сестры  и  надеялся, что  хоть  в  этом  году  всё  будет  по-другому.  Виктория  Викторовна  посоветовала  ему  хотя  бы  позвонить  и  поздравить, он  с  радостью  согласился, но  сделать  этого  так  и  не  смог…

                Лена  медленно  шла  по  скверу. Она  мысленно  снова  и  снова  возвращалась  к  недавнему  разговору  и  была  благодарна  Виктории  Викторовне  за  её  доброе  отношение  к  брату  и  неравнодушие: ведь  она  могла  и  промолчать. Могла  и не  рассказать. Но  не  рассказать  не  смогла. На  душе  становилось  теплее  из-за  того, что  рядом  с  братом  оказался  такой  удивительный  человек. Слёзы  навернулись  на  глаза, но  Лена  сдержала  их, как  уже  не  первый  раз  за  сегодняшний  день.

                На  улицах  было  оживлённо  и  многолюдно. Все  спешили  куда-то  по  своим  делам. Лена  шла  и  думала  о  том, что  было  бы  хорошо, если  бы  за  всеми  спешными  делами  и  проблемами  люди  не  забывали  бы  самого  главного  -  своих  близких. Сумели  бы  окружить  их  заботой  и  никогда  не  забывали  сказать  о  том, как  дорожат  ими  и  любят. Сказать  не  когда-нибудь, а  сегодня, сейчас…

                Ожидание  трамвая  не  было  для  Лены  долгим  и  утомительным. Всё: и  щебетание  птиц, и упругая  зелень  травы, и  влюблённая  парочка  у  газетного  киоска, - утверждало, что  жизнь  продолжается. Но  особенно  потеплело  на  душе  от  эпизода  на  остановке  напротив. Девочка  лет  пяти-шести  и  мальчик, совсем  маленький, только-только  начавший  ходить. Их  мама  сидела  на  скамейке  и  что-то  увлечённо  обсуждала  со  старушкой. Девочка  опекала  малыша: она  поддерживала  его  за  воротник, а  он  с  удовольствием  шагал, произнося  радостные  звуки. Она  называла  его  ласково  Костиком  и  чмокала  в  лоб. Как  приятно  было  видеть  эту  заботу.

                Лена  улыбнулась  своим  мыслям: «Брат  и  сестра…»