31. Советская литература после венгерских событий

НА СНИМКЕ: писатель и поэт Александр Яковлевич Яшин (1913-1968), автор раскритикованной повести "Рычаги"


Материалы второго выпуска альманаха "Литературная Москва", который, как и первый,  составляли Вениамин Каверин, Маргарита Алигер и Эммануил Казакевич, были раскритикованы партийными идеологами.

                Из записки Отдела культуры ЦК КПСС
                "О некоторых вопросах развития 
                современной советской литературы"
                от 27 июля 1956 года.

         "В последнее время,как реакция на лакировку действительности,
      сложилась у некоторых писателей и деятелей искусства стремление
      изображать, прежде всего,"горькую правду", привлекать внимание
      к трудности и неустроенности быта, к тяжелым лишениям и общим
      обидам невинно пострадавших.
         Подобные тенденции появились, например, в выпущенном недавно
      сборнике "Литературная Москва", где ряд авторов рисует прежде
      всего, теневые стороны нашей жизни, прибегая для этого подчас
      к нарочитым ситуациям (рассказы С.Антонова,стихи Рождественского и Алигер)
            Подписи:
      Зам.Зав. Отделом культуры  ЦК КПСС Б.Рюриков
      Зав.сектором Отдела В.Иванов
      Инструктор И.Черноуцан.

В 1957 году 19 мая  партийные руководители встречались с деятелями культуры. Владимир Тендряков вспоминает,как  обрушился на М.Алигер, активно поддерживающую альманах "Литературная Москва" Н.С.Хрущев.

      - Вы-идеологический диверсант.Отрыжка капиталистического запада!
    
Ошеломленная Алигер отбивалась:

      - Я же коммунистка.Член партии.

      - Лжете!Не верю таким коммунистам!

Там,на встрече А.Т.Твардовский защищал ее от нападок Хрущева.
(Знамя,1989 год  Дневники А.Твардовского)

Особенно сильно был раскритикован рассказ А.Я. Яшина “Рычаги”.
 
В рассказе было описано явление, которое Джордж Оруэлл назвал “двоемыслием” (в те годы мы понятия не имели об Оруэлле, – его книга «1984», вышедшая в Англии в 1949 г., была запрещена в СССР). Яшин вряд ли читал тогда Оруэлла, хотя, сейчас пишут, что отдельные экземпляры его книги уже ходили по рукам, правда, еще на английском языке, а не в “самиздатских” переводах.

Но и без Оруэлла Яшин прекрасно знал, что такое “двоемыслие”, – оно пропитывало всю советскую жизнь. В “Рычагах” оно было описано совершенно великолепно, что и вызвало ярость блюстителей советской идеологии.

В 1962 году критическую оценку вызвал и очерк Яшина "Вологодская свадьба", опубликованная в "Новом мире". Но это позже.

Время в конце 1956 года было уже другим. После того, как советские танки подавили венгерское восстание, общественная атмосфера стала намного более суровой. Альманах “Литературная Москва” был не только разгромлен, но фактически закрыт, хотя некоторое время редколлегию водили за нос обещаниями разрешить издание третьего сборника.

На обсуждении альманаха в Союзе писателей редколлегия обязательно должна была “признать свои ошибки”. Казакевичу и Алигер, членам партии, пришлось что-то “признать”, хотя они сделали это в общей форме и достаточно туманно. Эммануил Генрихович Казакевич говорил Каверину, что у него было большое искушение – запеть, выйдя на трибуну, “Расцветали яблони и груши”.

Каверин же не был членом партии, и признавать ошибки не желал. Со свойственным ему оптимизмом он считал, что “Литературную Москву” удастся отстоять. На обсуждении он решительно защищал альманах. Но очередной выпуск альманаха так и не вышел.

Позднее напечатали "Братья и сестры" Федора Абрамова, "Тишина" Юрия Бондарева, книги Виктора Некрасова, Даниила Гранина, Юрия Трифонова, Василия Аксенова, Юрия Домбровского, Анатолия Гладилина, Александра Твардовского, Евгения Евтушенко, Виктора Розова.

Через семь лет после «Оттепели» были напечатаны "Тарусские страницы".

За их выпуск директор Калужского книжного издательства А. Сладков получил строгий выговор, главный редактор издательства Р. Левит был освобожден от занимаемой должности, секретарю Калужского обкома КПСС по идеологии А. Сургакову было поставлено на вид. Более строгие меры, запланированные Бюро ЦК КПСС по РСФСР, где были рассмотрены материалы сборника, были отменены Н.С. Хрущевым после того, как у него на приеме побывал Паустовский).

Еще через год Твардовский, будучи редактором журнала «Новый мир» опубликовал повесть Александра Солженицына "Один день Ивана Денисовича".

Пожалуй, Илья Эренбург не только начал, но и завершил период «оттепели»: его мемуары "Люди, годы, жизнь" выходили отдельными томами по подписке (1961-1965 г.). Я сразу прочитывал каждый том, как только он появлялся. Они буквально потрясли меня. Такое я не знал и не думал, что оно может быть.

Эренбург вообще-то писал очень взвешенно. Многое не договаривал, и я понимал, где и что он умалчивает, был воспитан так, что умел читать «между строк». Если бы он написал открытым текстом все, что думает, его бы не напечатали. Кто-кто, а уж Эренбург это знал. Даже когда он писал завуалированно, Твардовский в «Новом мире» задумывался – печатать - не печатать. И были случаи, когда отдельные главы в печать не пропускал. 

Но Эренбург, которого все знали как мастера компромиссов, в своих воспоминаниях  хотел быть честным. Он писал честно, он меня потряс, и я ему поверил. Наверное, он потряс не только меня.

Продолжение следует: http://proza.ru/2013/08/19/383