Мама

        Катя в полном изнеможении лежала на песке, подставляя своё тело горячему Анапскому солнышку и, упиваясь тем необыкновенным чувством, той гармонией души и тела, что присутствовали сейчас в ней.
        Длительный заплыв – около полутора часов – охладил её тело так, что хотелось скорее согреться: каждая клеточка не только тела, но и, казалось каждая капелька крови, просила солнышка.
Катя блаженствовала!
         
        - Как жаль, что рядом нет Димки. Это – единственное, что омрачало её присутствие здесь, на берегу Чёрного моря. А ведь так хорошо всё складывалось: отпуск, билеты на самолёт, ожидание чего-то прекрасного от той возможности, которая, наконец, представилась им – быть вместе, целых две недели быть только вдвоём! И вдруг, всё в одночасье изменилось: Димку задержали на работе, попросили отодвинуть отпуск на неделю. Это для него было важно.
          Сидеть и ждать его  в Москве, было бессмысленно: Катя теряла целую неделю отпуска, а сдвинуть и её отпуск было просто невозможно. Поэтому приняли решение: Катя летит одна, а через неделю Дима к ней присоединится.
         
          - Может это и к лучшему, - думала Катя, - она успеет за эту неделю полностью отдохнуть  от всех и всего: от всех обязанностей, всех проблем и уже, отдохнувшая, встретить мужа так, чтобы он «задохнулся» от её любви, её чувств, её желаний.
         
          Медового месяца у них не получилось: работа, работа, ох уж эта работа! Вот, рассчитывали, что будут две  «медовых» недели, и те не получились. Ну что ж, значит быть всего одной – зато «медовой» из «медовых».
         
          Уже почти год,  10 месяцев, как они женаты, а Кате всё кажется, что и дня не прошло: без Димки жизнь ей представляется пустой, бесцельной, неинтересной. Вот и теперь: всего день  без него, а кажется, что прошла вечность. Она уже соскучилась, хочется скорее прижаться к нему, почувствовать его сильные руки, горячие губы и всё-всё остальное.

          Катя вздрогнула от нахлынувших на неё мыслей о муже: скорее бы уже он приехал. Может она сделала глупость, что уехала одна? Может, не нужно было расставаться даже на неделю? Но… так хотелось к солнышку, к морю. Она не устояла перед этим соблазном и согласилась на предложение Димы – лететь без него.
          Согревшись, она размышляла: сделать ещё заплыв или ограничиться просто тем, чтобы окунуться и убегать от солнышка – сгорать не хотелось. А заплыв был заманчив: Катя так соскучилась по морю, ей так надоел бассейн с его ограниченным пространством, а тут… плыви – куда хочешь и сколько хочешь. Боже! Какое же это блаженство!
          Но, нет! Лучше сегодня не злоупотреблять. Сгоришь, потом всю неделю будешь охать-ахать, а  она этого не хотела. Стало быть, окунуться и, на первый день хватит.
          Она сложила вещи, чтобы окунувшись, сразу их забрать и уйти.
          Подошла к морю, с хрустом растянула все косточки и медленно вошла в воду.
          Вдруг, где-то слева, раздался истошный крик: «Помогите, помогите, ребёнок утонул!»
          Катя резко повернулась на крик и увидела, как какая-то женщина, метрах в 30-ти от неё, пытается поднять из воды обмякшее тело девочки. Голова ребёнка была закинута назад, в сторону Кати, и  она как-то подсознательно отметила: какие волосёнки длинные у девочки.
          Катя – тренер по плаванию, имеющая образование и медсестры и массажиста, в три прыжка оказалась возле женщины, стоящей на одном колене, а на другом, держащей девочку.
          Катя подхватила ребёнка – ох, и тяжёленькая – и бегом на берег.
          Так…, зрачки едва реагируют, пульс слабый, едва прослушивается, но шанс есть. Она перевернула девочку, положила на колено, придавила, пошла вода – Слава Богу. Придерживая язык девочки, чтоб не запал, начала делать ей массаж сердца.
          - Скорую! Вызывайте «скорую»! Родители, где родители?
          Делая искусственное дыхание , Катя молила Бога: «Помоги, помоги, Отце наш, ежи еси на небеси…., помоги!
         Глаза девочки вздрогнули, шевельнулась ручка.
          - Слава Богу! Слава Богу! – повторяла про себя Катя, вся дрожа от страшного чувства, что она не сможет помочь.
          - Кто родители?  Из толпы, окружавшей Катю и девочку, никто не отозвался.
         
          Подъехала «скорая». Катя схватила свои вещи, быстро натянула на  себя шорты, собралась садиться вместе с девочкой в машину, когда увидела что к машине бежит парень, в одних плавках, только из воды. С его длинных волос ручьём стекала морская вода.
          - Катя, Катюша! Подождите! – пытаясь остановить машину, кричал он. Катя не поняла: «Откуда он меня знает? Кто он?»
          - Катя, – орал мужчина, ухватившись за дверцы «скорой» и вскакивая в неё.
          - Катюша, доченька! – мужчина упал на колени перед девочкой – Доктор, она жива? Она будет жить?
          «Скорая» тронулась и с сереной помчалась по дороге.

          Катя сидела в углу машины и смотрела на мужчину с атлетическим мускулистым телосложением, стоявшим на коленях в другом углу, куда отпихнул его врач, хлопотавший над девочкой. Вены на руках, плотно прижатых к глазам мужчины, были налиты кровью так, что, казалось, сейчас лопнут.
          Она придвинулась к мужчине, положила свою ладонь на эти руки и тихо сказала: «Успокойтесь, успокойтесь, девочку должны спасти. Вы только успокойтесь».

          Мужчина сел на пол, оторвал руки от лица и опустил их на колени, склонив к ним и свою голову. Мокрые волосы закрыли его лицо. Катя прикоснулась к его руке и продолжала тихо уговаривать: «успокойтесь, успокойтесь, всё будет хорошо.»
          Катю знобило, наверно, от волнения. Она достала кофточку, надела её. Это не помогло, взяла полотенце, хотела и его набросить на себя, но, взглянув на полуголого мужчину, сидящего без движения на полу, вдруг, набросила полотенце на него. Он не  шелохнулся.

          Девочку подключили к искусственному дыханию. Она была без сознания, но она была жива.
          Доктор стал заполнять карту. Отец ребёнка механически отвечал на вопросы врача: «Катя… Соловьева… 6 лет… из Москвы… Проспект Вернадского, 18…316. Работаю? …,  Импексбанк… Главный специалист»
          Катя наблюдала за этим мужчиной и механически запоминала всё, о чём он говорил.

         - Вы мать? – вдруг спросил врач Катю.
         Она вспыхнула: «Да нет, я просто помогала…»
         - А, ну да, ну да, спасибо Вам. Если бы не Ваша  своевременная помощь, мы бы ребёнка потеряли.

          При этих словах мужчина поднял голову, одной рукой провёл по волосам, отбрасывая их назад, и внимательно посмотрел на Катю:
          - Вы спасли мою дочь?
          Катя пожала плечами.
          А доктор произнёс: «Да уж, молодой человек – потом, помолчав, добавил – папаша. Скажите спасибо вот этой даме, хотя… пока ещё обольщаться рано, давайте посмотрим, что скажут врачи-специалисты.»

          Машина въехала в ворота больницы. Девочку подняли наверх, на 3-й этаж, а Катя и молодой человек остались внизу.

          Атлетическая фигура «папаши», на полторы головы выше Кати, босая, в одних плавках и наброшенном полотенце на плечах, смотрелась в коридоре «приёмного покоя» как-то глупо. А он сидел и молчал.
          Катя дотронулась до его руки: «Чем я могу Вам помочь? Вам нужно как-то одеться. Где найти Вашу одежду?»

          Задавая эти вопросы, она понимала, что его одежду ей на пляже не найти, да и сам он навряд ли  это сможет в таком состоянии сделать. Да и как ему, голому-то идти по городу?

          Ещё раз, дотронувшись до его руки, она неуверенно предложила: «У меня есть с собою немного денег, Вы скажите, какой у Вас размер, я пойду куплю Вам майку и хоть какие-нибудь шорты».
          Мужчина продолжал молчать, сидел, стиснув голову руками и… молчал.
          Катя слегка потрясла его за плечо: «Вы слышите меня?»
          - Да, конечно, спасибо Вам! Размер? 52-й, может 54-й – я не знаю. Мне приносят, я  беру.

          Катя подошла к «палатке» с летними товарами, достала кошелёк, посмотрела – 600 рублей и ещё мелочь – рублей 700 будет. Но, что же ему купить? Вот, пожалуй, майка белая подойдёт. Катя крутила её в руках и не могла сообразить – подойдёт ли?  Шорты? Но, ей почему-то показалось, что этот парень шорты носить не может. Брюки? Купить их без примерки? Нет, это, во-первых невозможно, во-вторых, и денег не хватит.

          Она покрутила в руках тёмные шорты, расплатилась за всё, взяла пакет и,  вдруг, остановилась: а обувь? Он же – босой. А денег почти нет. Шлёпанцы – это всё, что она могла купить, но… какой размер? Она пыталась сопоставить рост с размером ноги, вытряхнула из кошелька всё, что было в нём и купила самые дешёвые «шлёпки».

          Молодой человек сидел на том же самом месте и также отрешенно смотрел в одну точку.
          Катя прикоснулась к его плечу, он поднял голову. Показывая пальцем наверх,  она спросила: «Ну как там? Новости, есть какие?». Он молча покачал головой. Катя протянула ему пакет с одеждой:  «Вот, возьмите! Уж извините – на что денег хватило».
          Он так же молча, взял его, покрутил в руках и даже не взглянул, что там внутри. Катя опять прикоснулась к его руке: «Одевайтесь!»
          - Да-да – вдруг, будто проснувшись, молодой человек открыл пакет, достал покупки, покрутил их в руках и снова задумался.
          - Да одевайтесь же, - теребила его Катя.
          - Да, да, сейчас, и, вдруг, повернувшись к Кате спросил: «Как Вас зовут?»

          Катя не знала, как ему назвать себя, ведь его дочь зовут так же, как её, и как он отреагирует на это имя.
          Не зная, как выпутаться из этой ситуации, она поспешно спросила его: «А Вас как?»
        - Максим! А Вы не ответили на мой вопрос.
        - А знаете, Максим, давайте я посижу здесь, а Вы бегите на пляж – заберите свои вещи, там, ведь у Вас, наверное, всё – и Ваши вещи и вашей дочери. А я подежурю здесь и всё выясню к Вашему приходу.
        - Пожалуй, Вы правы! Нужно  пойти забрать вещи: там телефон, ключи, деньги. Если, конечно, ещё что-то там осталось… А Вы не уйдёте? Я – мигом.
        - Да-да, я буду здесь!
        - Спасибо! – бросил почти уже на ходу Максим.

         Проводив его взглядом, Катя решила попытаться выяснить, что с девочкой, как она?
         Врачи отвечали одно: «В реанимации. Делаем всё возможное».

         Время шло очень медленно. Прошло более часа – Максима всё не  было. Вышел врач и, наконец, выдал обнадёживающую информацию: девочка дышит сама, открыла глаза. Катя порывалась подняться наверх, но всё было тщетно.

         Спустя  немного времени, пришёл запыхавшийся Максим.
         - Новости есть?
         - Да, Катюша открыла глаза, сама дышит.
         - О, Боже, - с облегчённым вздохом Максим провёл ладонью по лицу – Слава Богу! Господи, я бы сейчас не знаю, что сделал, лишь бы с нею всё было в порядке. Мне нужно поговорить с врачами, и, повернувшись, пошёл искать  кого-нибудь из врачей.
         На нём были светлые брюки, белые туфли и майка, купленная Катей. В его руках – красивая спортивная сумка. Значит, все вещи дождались своего хозяина.
         Буквально минуты через три он вдруг вернулся.
        - Ну что? – спросила Катя.
        - Вы знаете, я вернулся. Ведь, я так и не узнал Вашего имени. Как Вас зовут?
        - Катя!
        - Катя? – Максим как-то удивленно посмотрел на неё – Катя? Так же, как мою дочь?
        - Да, а что тут особенного, имя довольно распространённое.
        - Катя, Катя – повторял Максим – Катя, я Ваш должник – во всех отношениях. Вы спасли мою дочь, Вы одели меня, кстати, сколько я Вам должен? Вот, балда, совсем выпустил из вида.  Так сколько? – ,
        - Шестьсот восемьдесят рублей.
        - Вот, возьмите – протягивает тысячу.
        - У меня нет сдачи. 
        - О чём Вы говорите?
        И, вдруг, присел на стул, поставил у ног сумку и попросил Катю: «Присядьте!»
        Катя села рядом.

        - Знаете, если с Катюхой что-нибудь случится, я жить тоже не буду. Год назад я похоронил жену. Банальный случай – аппендицит, и вот, представьте, не спасли. Меня не было – я был в командировке. Вот вдвоём с дочкой решил поехать к морю, раньше ездили всей семьёй. И вот – надо же такому случиться? Как же она не послушалась? Я ведь, её накупал, накормил, попросил посидеть немного, дать мне возможность поплавать. Вроде девочка большая уже, послушная. Ума не приложу – почему она пошла в воду?

        Максим поднялся, ещё раз сказал «спасибо Вам» и повернулся, собираясь уходить, потом обернулся и спросил: «А Вам, наверное, нужно идти? Как мне Вас найти?»
        - Я завтра приду, навещу Катюшу.
        - Правда? Пожалуйста, приходите, я буду ждать.

        Всю ночь Катю мучили кошмары, какие-то звери нападали на неё, она отбивалась от них, кричала, убегала, падала, цеплялась за какие-то ветки, поднималась, снова бежала…
        Проснувшись, подумала: «напрасно она вчера выпила  стакан вина, наверно от этого и сны такие»,  но вчера…. так захотелось, когда, возвращаясь из больницы, проходила мимо  «бочки»- магазинчика с винами. Стакан сухого вина немного согрел её и чуть-чуть успокоил.
 
       Утром она проснулась рано. Заложив руки под голову,  долго лежала и смотрела в окно, вспоминая вчерашний день, первый день её долгожданного отпуска, так  чудесно начавшегося с утра и так печально закончившегося.

        - Что там, в больнице? – с тоской подумала Катя – Жива ли девочка, в каком она состоянии? Жалко ребёнка. Да и папашу её – тоже жалко. И перед Катиными глазами вдруг всплыл образ Максима: такого большого, такого красивого мужчины и такого беспомощного, казалось, беззащитного в своём горе.

         Она вздохнула и в раздумьях поднялась: куда же идти? На море? Так хотелось скорее окунуться в прохладную чистую воду, поплавать, или – в больницу? Узнать, что там. А вдруг там самое страшное, вдруг девочка умерла? Катя вздрогнула от этой мысли и засобиралась быстрее: «В больницу, ну, конечно же , в больницу, как она могла подумать о чём-либо другом?
         
         В коридоре, в «приёмном» Максима не было. У Кати вдруг перехватило дыхание: что-то случилось? Где он?  Неужели…?
         С каким-то внутренним страхом и дрожью в голосе она обратилась к дежурной медсестре: «Вчера… девочка… Катя Соловьёва, как она? Она- жива?»
         Медсестра полистала журнал, посмотрела на Катю и спросила: «А Вы кто?»
         - Никто, я просто вчера была… Я откачивала её  на
 пляже…
         - А..! девочка уже в палате – оклемалась.
         У Кати радостно затрепетало что-то внутри.
         - А можно её увидеть?
         - Поднимитесь на 3-й – там спросите.
         - Спасибо, – бросила Катя и бегом помчалась к лестнице.

         Осторожно приоткрыв дверь в палату, она сразу же увидела спину Максима, с наброшенным на плечи белым халатом. Он своей огромной фигурой закрывал почти всю кровать, и ей не было видно, кто же там лежит.
         - Здравствуйте! - тихо сказала Катя, закрывая за собой дверь. Несколько человек, лежащих в палате, повернули к ней головы, а Максим даже не шелохнулся.
        Она подошла к нему и, положив ему руку на плечо, ещё раз сказала «здравствуйте».

        На Катю с постели смотрели два здоровенных сине-голубых глаза. Светлые волосы девочки разметались по подушке, а бесцветные губки тихо спросили: «А Вы – кто?»
        - Я – Катя! – ответила Катерина и почувствовала, как её руку, лежащую на плече Максима, вдруг накрыла его большая и горячая ладонь.

         У Кати почему-то побежали мурашки по телу, будто током прошибло. Она попыталась убрать свою руку с плеча Максима, но он, вдруг, крепко сжал её своей ладонью.
         - Катёнок! Это твоя спасительница, это ей мы будем обязаны всю жизнь за то, что она спасла тебя.
         Не выпуская руки Кати из своей, он поднялся, как-то вывернулся и усадил её вместо себя на стул. И только тогда  отпустил её руку.
         - Ну, как ты? – почему-то подмигнув девочке, спросила Катя, - Тёзка моя, ты, что же это плавать не умеешь, что ли? Как это тебя угораздило под водой оказаться?
         Девочка слабо улыбнулась. Катя повернулась к Максиму: «Что врачи говорят?
         - Тяжёлая. Надеются, что обойдётся без осложнений. Я хотел увезти её. Там, в Москве, у меня достаточно много знакомых врачей. Но, говорят, перелёт ей пока противопоказан.
         Катя, посмотрев на девочку, а потом на её отца, сказала: «Наверное, врачи правы.  А Вы что, всю ночь здесь провели?»
         - Да, врачи разрешили, как только она пришла в себя.
         - Знаете что, а давайте я посижу с ней, а Вы – идите, отдохните, поспите хоть немного и, потом, Вас уже, наверно, хозяева ищут, шутка ли с ребёнком не явиться даже на ночь. Вы где остановились? В частном секторе?
         - Пожалуй, Вы правы… да, в частной гостинице, но… как же я Катюшу оставлю?
          - Идите-идите, я посижу!
          - Катюня! – обратился он к дочери – можно я отлучусь ненадолго? Я пойду, хотя бы хозяевам объясню, где мы с тобой. А тётя Катя вот пока побудет с тобою. Как ты, Катюша, а?

           Девочка открыла глаза, в знак согласия снова прикрыла их и тихо сказала: «Папочка, приходи скорее».
         - Да-да, я – мигом!
         - Нет, Катюша, - вмешалась Катя, - давай мы папу отпустим на подольше, пусть он поспит, отдохнёт, ведь он всю ночь не спал, возле тебя сидел. Он устал.
         - Ладно, папа, иди – поспи, я подожду.
         - Хорошо, хорошо, я сок тебе куплю, йогурты, я скоро буду!

         Катя взяла в свои  руки холодную ладошку девочки и стала нежно её растирать, пытаясь согреть.
         - Ну, Катюша, что у нас с ручками-то, ты замёрзла? Тебя, может ещё чем укрыть?
         Девочка  молча смотрела на Катю своими голубыми глазищами, и вдруг, из них выкатились две огромные слезы.       
         Катя растерялась: «Катюша, я сделала тебе больно? Почему ты плачешь? У тебя что-то болит? Я сейчас позову доктора».
         Но девочка сжала руку Кати и тихо сказала: «Нет, не нужно доктора».
         - Катенька, но что не так? Что с тобой? – спрашивала  она, наблюдая, как из глаз девочки одна за другой выкатываются крупные горошины  слёз

         У неё почему-то запершило в горле, что-то защемило в области сердца. Ей казалось, что она готова сейчас  сделать всё возможное и невозможное, чтоб только девочка не плакала.
         Одна её рука была в руке маленькой Кати, другой она нежно провела по лицу девочки, вытирая слёзы: «Катюша, не плачь, прошу тебя, - приговаривала Катя и, вдруг, сама от себя того не ожидая, наклонилась над девочкой и поцеловала её.
         Девочка заплакала навзрыд.
         Катя беспомощно оглянулась на больных: «Врача, врача позовите, скорее, врача…»

         Прибежала медсестра и, увидев эту картину, вдруг с каким-то облегчением сказала: «Ну, Слава Богу, теперь дело пойдёт на поправку».
         Катя с недоумением смотрела на неё: «Это почему?»
         - Да потому, милая, девочка вышла из шока, - и сделала девочке укол в руку. – Сейчас уснёт, поспит и всё пойдёт на поправку.
   
        Когда прибежал Максим,  маленькая Катя спала безмятежным сном. Щёчки её, до того мертвенно бледные, порозовели, губки – поалели. Казалось, что у девочки температура.
        - Ну как она?
        - А Вы так и не поспали? - вопросом на вопрос ответила Катя
        - Ну как я мог?  Вот соки, фрукты, - доставая всё это из пакета, Максим продолжал спрашивать: «что, врачи были? А у Катюши цвет лица появился. Посмотрите, у неё, как и раньше, цвет лица стал розовеньким. Значит, всё страшное позади?
         Катя не знала, что ему ответить.  Девочка спала, а  Катя и Максим молча сидели возле её постели. Максим, прикрывший глаза – в полусне, а Катя, смотрела  на них обоих по очереди, то на девочку, то на её отца и не могла понять, что её держит здесь, в этой больнице, у этой кровати? Можно и уйти… Там – море, солнце. Она, ведь, для этого приехала, а  не для того, чтоб сидеть здесь, в палате. Начинается духота – нужно уходить!
         - Максим! – Катя прикоснулась к руке Максима
         - А? Что? Я заснул? Простите…
         - Ну, что Вы! Я – пойду, вечером зайду. Если хотите, я могу с Катюшей посидеть ночью, а Вам нужно выспаться.
         - Да, да, идите, Вам, ведь, тоже нужно отдыхать. Нет, подождите, – вдруг остановил он Катю, – а если Вы не придёте, как нам Вас найти? Я должен Вас отблагодарить.
         - Ну что Вы? О чём Вы говорите? Я зайду, я обязательно зайду.

         Катя без всякого удовольствия искупалась в море, немного поплавала, но мысли о девочке, с которой её свела судьба, из головы не уходили. Она оделась и пошла в кафе. Без аппетита что-то поела и пошла, бродить по парку. В парке – масса аттракционов, много детей,  катаются, смеются, отовсюду слышны детские голоса.
         Она присела на лавочку и стала наблюдать за детворой, катающейся на велосипедах, машинках, каруселях и, впервые, задумалась над тем, что вот уже почти год они живут с Димой, а она не беременеет и почему-то об этом даже не беспокоится. Им так хорошо с Димкой, что она даже и в голове не держит, что у них может появиться ещё кто-то – мальчик или девочка.
         И Дима об этом молчит. Странно! Неужели и он об этом не думает?
         А если будет, будет ли он рад тому? И перед Катей, вдруг, встало лицо голубоглазой девочки, такой беспомощной, такой слабенькой.
         Она вздрогнула: а если бы это был её ребёнок? От этой мысли у неё  что-то похолодело внутри. Она встрепенулась: что это я? И опять стала вспоминать свою маленькую тёзку, её отца, те события, что произошли за эти два дня.
        - Ну, вот и тут проблемы, - подумала Катя, - а так хотелось просто отдыха, чтобы ничто не омрачало его. И нужно же такому случиться? Скорей бы Димка приехал, отдых теперь без него казался совсем бессмысленным.
        Вздохнув, Катя подумала, что нужно идти в больницу – она обещала.

        В больнице её встретили улыбающиеся счастливые лица папы и дочери. Катюша сидела на коленях Максима, крепко обхватив его за шею. Катя остановилась в дверях, прислонилась головой к её косяку и, улыбаясь, смотрела на эту идиллию. И вдруг услышала: «А вот и наша тётя Катя пришла» - сказал Максим, а маленькая Катюша молча протянула к ней руки.
 Катя подошла к девочке и протянула к ней свои, потом почему-то наклонилась и взяла её на руки. Девочка крепко обхватила её за шею.
        - Что Вы, Катя – подскочил Максим,  - она же тяжёлая. Давайте-ка мне её -  и, буквально выхватил дочку из рук Кати.      
        Катя рассмеялась: «Ух, и вправду – тяжёлая какая! Ну, красавица, давай теперь знакомиться с тобою». Она протянула девочке маленького плюшевого медвежонка, которого купила по пути в больницу.
        - Сколько же тебе лет?
        - Шесть.
        - Ну-у, совсем уже взрослая. И как? В садик ходишь или уже в школу?
        - Нет, в садик, в старшую группу, а в школу я пойду на следующий год.
        - Здорово! А читать ты уже умеешь?
        - Умею.
        - А считать?
        - Я уже даже задачки решаю.
        - Да ты просто умница! А кто же тебя учил читать и писать? Папа?
        - Нет, больше бабушка и дедушка, а папа - редко.
        - Ох, уж этот папа! А почему же он с тобою редко занимается?
        - Он занят, он – работает.
        - Ну да, конечно, и как же я сама об этом не догадалась? А как зовут бабушку и дедушку?
        - А какую бабушку? У меня две бабушки, а дедушка – один.
        - Ну и как же их всех зовут?
        - Бабушка Вера, другую – бабушка Нина, а дедушку – Коля.
        - Какие замечательные имена. Ты любишь их?
        - Очень? А у Вас есть детки? Доченька или сынок?
        - Нет, Катюша, пока нет
        - А кто у Вас есть?

        Катя рассмеялась: «У меня есть и бабушка и дедушка, есть…», она хотела сказать «мама» и вдруг споткнулась, вспомнив о  рассказе Максима о том, что у Катюши мамы нет. После маленькой паузы сказала: «Есть Дима, мой муж, он должен скоро приехать, прилететь сюда, в Анапу.
       - А где Вы живёте? Откуда  Вы приехали?
       - Из Москвы…
       - Ой, и мы из Москвы. Папа,– вдруг радостно посмотрев на отца, продолжала девочка, - папа, а тётя Катя тоже живёт в Москве, давай мы пригласим её к себе в гости, папа…
       - Конечно, пригласим, обязательно пригласим! -  и уже к Кате, - А где? В каком районе Вы живёте?
       - В Орехово-Борисово .
       - А мы – в центре.
       - Я знаю!
       - Откуда?
       - Ну, когда Вы в «скорой» говорили врачу.
       - А, да! Конечно! Ну, так что,  тётя Катя, мы можем пригласить Вас к себе в гости? Приезжайте, мы будем ждать!  Запишите наш адрес…
       - Я его запомнила.
       - Как? Ах, да, опять забыл.
       Катя повернулась к девочке: «Ну а ты мне так и не ответила, плавать ты умеешь?
       - Немножко, меня папа учил.
       - Замечательно, а  научиться хорошо плавать хочешь?
       - Хочу, - ответила девочка.
       - Ну, тогда я приглашаю тебя к себе в бассейн. Я – тренер по плаванию, учу плавать вот таких маленьких детей, как ты.
        - Правда? - встрепенулась девочка, - папа, папа, давай будем к тёте Кате в бассейн ходить, пап, я хочу учиться плавать по-настоящему.
        Катя рассмеялась: « А ты раньше не по-настоящему училась плавать?»
        - Да это же папа  меня учил…

        Максим с интересом наблюдал за диалогом двух Кать, впервые внимательно рассматривая старшую Катю со стороны: такая маленькая, хрупкая, вся, словно выточенная статуэтка, красивые каштановые волосы, собранные пучком на голове, большой «хвост» пышных вьющихся волос, утончённый профиль, красивая кожа, красивые черты лица.
        У Максима где-то там внутри вдруг появилось тёплое чувство к этой маленькой хрупкой женщине, спасшей его дочь. Почему-то ему захотелось взять её на руки, прижать, как ребёнка, к себе.
        Он встряхнул головой, отгоняя от себя эти мысли.
        А  дочка теребила отца: «Папа, папа, мы пойдём учиться к тёте Кате?»
        - Хорошо, хорошо, пойдём, если тётя Катя нас примет.

        В палату вошёл врач: «Ну, что красавица?  - обратился он к девочке, домой пойдём?»
        - Ура-а-а! – закричала Катя и бросилась к отцу. Он подхватил её на руки.
        - Правда, доктор? Что уже можно? Спасибо! Опасность позади?         
        - Ну, завтра ещё понаблюдаем, возьмём кровь, посмотрим, а послезавтра – пожалуй.
        - Ура! – уже спокойнее изрекла Катя и ухватилась за руку своей тёзки : «Тётя Катя, а Вы  завтра придёте? А мы с Вами пойдём на море? А Вы тут меня поучите плавать?»
         Катя немного растерялась: в её планы это совсем не входило, но… что она могла ответить этому  замечательному ребёнку, кроме «да, конечно, поучу.»
          - Вы извините нас, - прервал дочку  Максим, - извините! Катюша, тётя Катя сюда отдыхать приехала, а не с нами заниматься.
         - Ничего, ничего, - поспешно  прервала его Катя, - я всё равно пока свободна, муж должен прилететь через три дня, а пока…, и повернувшись к девочке,  сказала: «а пока я обязательно поучу тебя плавать. Давай, я теперь пойду, а ты набирайся сил. Если завтра тебя выпишут, пойдём учиться плавать».

         Помахав им рукой, Катя вышла из палаты и, задумчивая, пошла в сторону моря. Утром она проснулась, когда солнце уже припекало. Подскочила – скорее на море!
         Она сбросила с себя одежду и какая-то вся возбуждённая, буквально влетела в море, нырнула с головой и быстро   «заработала» руками: плыть, плыть, плыть – было только это желание.

         Немного устав, повернулась, легла на спину и широко открытыми глазами стала любоваться белыми облаками, проплывающими над нею в ярко голубом небе.
         - А небо, -  почему-то подумала Катя, - такого цвета как глазёнки у маленькой Катюши.  А, спустя время, поймала себя на мысли, что она опять думает об этих людях, случайно, волею судьбы, встретившихся на её пути: о девочке, такой интересной; об её отце, красивом мужчине, с таким спортивным телом, такой сильной мускулатурой и таким беззащитным, растерявшимся в той ситуации, в которую попал.
         Катя улыбнулась, когда вспомнила эту его растерянность.  Она  глубоко вздохнула, перевернулась и уже спокойно поплыла дальше. Плавала долго, пока не почувствовала, что начинает замерзать, вышла на берег и уже по берегу  побежала к своему месту, упала на песок, с удовольствием подставляя солнышку своё тело.
         Когда очнулась, поняла, что она уснула: солнце уже повернулось и смотрело на  неё со стороны моря.
         Катя присвистнула: вот это она дала…, похоже, обгорела. Надо же – уснуть на пляже. Она взглянула на часы: 3 часа, да, похоже, плакать ей теперь: тело её горело. Достала флакон и стала смазывать своё «подгоревшее» тело. Пошла, окунулась и стала медленно собираться домой . Дома упала на кровать и уснула крепким сном.

         Разбудил звонок. Звонил Димка.
         - Димуля, ну когда ты приедешь? У меня тут…. И осеклась, - Димуль, а я вся «сгорела». Ну как, как? Приедешь, расскажу, как. Димочка, ты билет уже взял? Когда тебя ждать? Дима…!»   Ничего конкретного Дима сказать не мог.
        Катя захныкала: «Ну, Дим, ты что? Я же жду тебя. Ну, неужели ты не приедешь? А как же я? Ну что мне делать? Менять билет, возвращаться? Ну, Димочка, я прошу тебя, ну сделай что-нибудь».

          Дима пытался обнадёживать Катю, но она поняла, что приезд мужа может и не состояться. Настроение, которое едва стало налаживаться, опять испортилось.
          Катя поднялась, решила сходить куда-нибудь: на концерт, в кино, просто – в парк, лишь бы не оставаться наедине с собой.
         Подошла к Концертному Залу: сегодня «Иванушки», Катя их слушала, во-первых, а во-вторых, они не очень-то ей и нравились. Повернулась и пошла в парк, постояла на набережной, полюбовалась вечерним морем. На душе было как-то неспокойно, что-то было не так. И, вдруг, пришла мысль: может в больницу сходить? От этой мысли стало как-то веселее. Она перебросила сумочку за плечо, заложила руки в брюки и почему-то быстрым и весёлым шагом зашагала в сторону больницы, благо, это совсем рядом.

          Тихонько приоткрыла дверь и просунула голову. Опять увидела спину Максима, он читал  дочке сказку. Катя тихонько вошла и стала возле двери, глядя на него. 
          Максим, замолчал, потом привстал, наклонился к  девочке, поправил одеяло.   И, вдруг, резко обернулся.
         - Вы?  - удивлённо спросил он и пошёл навстречу к Кате, - А Катюша Вас так ждала!
         - Я! Простите, но я не хотела Вам надоедать.
         - Давайте выйдем, Катюша уснула.
         - Да, конечно! Ну как она? Что врачи? Что говорят?
         - Да говорят, вроде всё нормально. А Вы? Почему Вы пришли и так поздно?
         - Да, знаете…, и Катя, вдруг, стала рассказывать совсем чужому мужчине о том, что она не знает, куда себя деть, что ей, тоскливо и одиноко в этом городе.  Что она ждала мужа, а сегодня узнала, что он, возможно, не приедет. Рассказала, как бесцельно бродила по городу и вот решила навестить их.

         Максим слушал её, не перебивая, и очень внимательно  смотрел на неё.
         Про себя Катя отметила, что Максим сейчас совсем другой, не такой, каким она его увидела в первый раз. Тогда он был каким-то жалким, беспомощным. Сейчас перед нею стоял крепкий, сильный, уверенный в себе мужчина.
         Максим, как будто прочитал её мысли: «Знаете, Катя, я сам не ожидал от себя, что могу  так спасовать, что могу быть таким слабым, беспомощным, никогда не думал, что перед лицом того, что случилось, я мог быть таким, таким…»
          - Перестаньте корить себя, - взяв его за руку, прервала его Катя, - любой человек на Вашем месте растерялся бы точно также.
         - Да, нет, Вы же не растерялись!
         - Ну, я – это другое дело. Я – чужой человек и потом – это моя, можно сказать, профессия: если что – суметь оказать помощь ребёнку. Ведь, у меня их 10 человек в бассейне .
         - Да, это просто счастье, что Вы оказались рядом. Я так Вам благодарен. Я должен как-то Вас отблагодарить. Но как? Что я могу для Вас сделать?
         - Перестаньте, Максим, давайте не будем об этом.
         - Катюш, а давайте с Вами пройдёмся немного, я тут засиделся в больнице. Сейчас только, загляну, спит ли Катька.
         - А если проснётся? Может, лучше не нужно?
         - Нет, не проснётся, она крепко спит, уж, если уснула – то до утра. Давайте, я Вас провожу. Вы далеко живёте? Уже темно. Д а и мне на пользу – хоть ноги разомну.
          Они медленно шли по хорошо освещённой улице. О чём-то говорили. Максим рассказывал, как прошёл сегодняшний день, как дочка всё время спрашивала о ней,  как она ждала её: «а придёт ли сегодня тётя Катя?»
          - Я едва справился с этим её вопросом. Вот сказки купил, хоть чем-то отвлечь её.  Завтра, вроде, обещают выписать.
          - А не рано ли?
          - Да, говорят, можно. Вот думаю, что мне делать? То ли в Москву лететь, своим врачам её показать, то ли быть уже до конца здесь? У нас билеты на 18-е, ещё целую неделю здесь быть.
         - Знаете, Максим, а по-моему, Вам, действительно лучше лететь домой, к своим врачам. Что-то мне не нравится, что Катю так быстро выписывают, как бы потом не случилось осложнение какое.
         - Вы думаете?
         - Да, мне кажется ей сейчас нужно быть под наблюдением врачей.
         - Жаль! Но, наверное, так и  придётся сделать!
         За разговорами, в основном, о маленькой Катюше незаметно подошли к дому, где остановилась Катя.
         - Ну , я побегу, как бы и вправду, Катерина не проснулась.
         - Да-да! Спасибо, что проводили.
         - А Вы завтра не придёте? Катька опять будет меня о Вас спрашивать.
         - Хорошо, приду! Скажите ей, что обязательно приду. Прямо с утра.
         
         Приняв душ, Катя включила телевизор, но спустя какое-то время обнаружила, что она совсем не смотрит его, а опять  думает о том, что происходило с нею в эти дни: о маленькой Кате, об её отце, о том, что отдых, о котором она так мечтала, получился неинтересным и скомканным. Она, практически, не отдыхает так, как хотелось. Вот и Димка молчит. Так приедет он или нет? Может, и ей улететь в Москву?

          Взяла телефон. На гудки долго  не было ответа. Катя начала нервничать, а когда Димка ответил, она почему-то грубо, сходу спросила: «Дим, ну ты приезжаешь или нет?»
         - Здравствуй, любимая! Ты, что? Даже уже и не здороваешься со мной?
         - Димуля, не придирайся! Я – нервничаю! Я, ведь, так жду тебя!
         - Прилечу, прилечу! Успокойся, через 3 дня будем вместе.
         - Ура-а-а!  - как маленькая, закричала Катя – Димончик, я тебя люблю! Я жду тебя! Какой рейс? Когда? Я буду встречать!
         
         - Билет ещё не брал. Возьму – позвоню. Целую тебя. Не скучай, отдыхай, набирайся сил, а то, ведь, приеду-замучаю…
         - Пока, Димочка, я жду! Целую! Пока!
       
         Катя почувствовала, как поднялось настроение, хотелось петь, плясать, прыгать от той радости, что распирала её.
         Утром поднялась очень рано, сбегала на море, поплавала, с аппетитом позавтракала и побежала в больницу: обещание нужно выполнять.
         Катюша, увидев Катю, радостно закричала: «Тётя Катя пришла, папа, тётя Катя…
         Катя подошла к девочке: »Ну, здравствуй! Как ты?» – и, повернувшись к Максиму: «Ну что вас выписывают?
        - Да, только не сегодня, а  завтра! Врачи тоже считают, что  нам лучше лететь домой, под наблюдение врачей. Так что, я сейчас хочу поехать, поменять билеты…
        - Ну, вот и хорошо! А я пока побуду с Катюшей, мы посидим - побеседуем, правда, Катюша?
         - Да, да, папа, ты иди, а мы пока с тётей Катей поговорим…
         
         Девочка взяла Катю за руку и, всё время, пока они говорили, держала её в своей руке. Говорили обо всём: о том, какая кошка у Катюши дома, что дома её ждёт бабушка Вера – папина мама, что они сейчас живут вместе с нею – после того, как умерла мама, бабушка переехала жить к ним.

         После этих слов Катюша, как-то приуныла и замолчала. Катя молча гладила девочку по голове и вдруг, та подскочила, притянула к себе Катю, обхватила её за шею и быстро, быстро, почти в ухо залопотала: «тётя Катя, Тётя Катя, а будьте моей мамой, мне так плохо без мамы. Я хочу, чтобы у меня была мама. Я хочу, чтобы ты была моей мамой…

         Катя растерялась от этого взволнованного монолога ребёнка, от того что она вдруг перешла с нею на «ты».
         Пытаясь оторвать от себя руки девочки, она растерянно повторяла : «Катенька, Катюша, ну что ты? Ну что ты? Ну, успокойся! Всё будет хорошо. И мама у тебя будет! Обязательно будет – вот посмотришь – папа обязательно найдёт тебе маму…»
         - А я не хочу, чтобы папа находил, я сама хочу найти, и я уже нашла , я тебя нашла! Ты будешь моей мамой? Я тебя буду любить, я тебя буду жалеть, я тебя буду слушаться, я не буду тебя огорчать.
         Катя растерялась окончательно, не зная, что ответить и как ответить девочке на всё услышанное. Она молча гладила девочку по головке.
         Катюшка успокоилась, отпустила Катю и, как-то присмиревши, снова легла в постель.

         Такими их и  застал Максим: тихими и молчаливыми.
        - Что-нибудь случилось? – внимательно посмотрев на них, спросил он.
        - Да, нет, - как-то растерянно ответила Катя, а маленькая Катюша вдруг капризно  ответила отцу: «Папа, а  давай и тётю Катю заберём в Москву. И, вообще, я хочу, чтобы она была моей мамой!»

        Катя подняла глаза на Максима. В них была растерянность и недоумение.
        Он всё понял, взял её за руку и попытался успокоить: «Не волнуйтесь и поймите её»
        Катя молчала, а Максим стал возбуждённо рассказывать дочери, как завтра они будут уже дома, как бабушка Вера будет рада их приезду, и кот Мурзик – он, ведь, тоже соскучился  по Катюше.
        А Катюша лежала и молча теребила в руках плюшевого медвежонка.
        Старшая Катя поднялась: »Ну, я пойду. Давайте я провожу вас завтра. Во сколько у вас рейс?»
        - Да не стоит беспокоиться! Мы и так у Вас столько времени отняли.
        - Во сколько? – ещё раз переспросила Катя.
        - В 15-30, рейс 236-й.
        - Катюша, - повернувшись к девочке, сказала Катя, - я завтра обязательно приеду проводить вас, - и наклонившись, поцеловала её.
        Маленькая Катя спокойно ответила: «Хорошо! Я буду тебя ждать.

        Весь вечер Катя чувствовала себя тревожно, неуютно, как-то виновато, будто она что-то натворила и не знает, как это исправить. В голове всё время крутились слова маленькой Кати «я хочу, чтобы ты была моей мамой».
        - Бедная девочка! Как же ей хочется иметь маму!
        Она вспомнила свою маму и какое-то обжигающее чувство нежности, вдруг, поднялось к ней. «Нужно позвонить» - пришла мысль.
        Катя набрала мамин  номер телефона: «Мамочка, это я!»
        - Катюша, доченька! А мне Дима звонил. Ты там скучаешь? Ну не скучай, он скоро приедет. У меня? У меня всё хорошо, не беспокойся, ты отдыхай, набирайся сил! Нет-нет, всё в порядке.

         Поговорив с мамой, Катя почувствовала себя маленькой девочкой, которую голос мамы как-то успокоил, наполнил какой-то энергией, бодростью, чувством защищённости. И у  неё, вдруг, мелькнула мысль: «Бедная Катюшка! А у неё этой защиты нет. Она каким-то внутренним чувством это ощущает, и ей хочется, чтобы эта защита была  всегда рядом с нею. Бабушка, папа – это, наверное, не всё, ей этого мало, ей нужна МАМА!

        Катя встряхнула головой: «Да что за наваждение, почему она всё время думает об этом ребёнке? Господи, голова даже раскалывается. Ей это нужно?
Ладно, завтра провожу её, успокою девочку, и на этом моё приключение закончится», - подумала  она.

       Ни чудесное, тёплое утро, ни море, ни далёкий заплыв Катю почему-то не успокоили. Тревожное чувство всё время было с нею, в голове – мысли о спасённой ею девочке, о её желании иметь маму.
       - Господи, ну хотя бы отцу повезло, нашёл бы женщину, которая смогла бы заменить девочке мать – и перед  глазами опять всплыл образ Максима с атлетической фигурой, красивыми чертами лица, красивым волосом – вот только их длина…, - и Катя поморщилась, она не любила мужчин с длинными патлями. « А этому вроде они  и к лицу» - пронеслось в голове.

        Катя пошла на вокзал, узнать, чем добраться до аэропорта и к двум дня она уже была там.
       - Где они?
       Объявили посадку на рейс 236-й. Катя подошла к стойке. «Ну, где же они?» и вдруг увидела: входная дверь открылась и в неё «влетел» красивый большой мужчина. Через плечо – красная спортивная сумка, в руке  - рука ребёнка, тянущегося за ним на расстоянии двух вытянутых рук – его – большой и крепкой и её – маленькой, тоненькой, хрупкой.

        У Кати вдруг перехватило что-то в горле, взволнованно забилось сердце: «Боже мой, да эта девочка ей совсем не безразлична…!»
        Катюша увидела Катю, отцепилась от руки отца и, обгоняя его, помчалась навстречу к ней  с криком: «Тётя Катя!»
        Катя шагнула к девочке навстречу, подхватила её, подняла и прижала к своей груди. Ей в глаза смотрели два широко открытых здоровенных сине-голубых глаза. Девочка обхватила Катю за шею и сильно прижалась к ней всем своим хрупким телом.
        Подскочивший Максим попытался оторвать её от Кати, но она так стиснула её шею, что Кате показалось: она её задушит.
        - Катя, Катюша, - пытаясь забрать дочь, говорил Максим – «ты же такая большая, тёте Кате тяжело, ну-ка иди сюда…»
        Девочка чуть отодвинулась, не выпуская шею Кати из своих рук и как-то серьёзно спросила: «Тебе тяжело?»
        Катя, ничего не говоря, просто покачала головой «Нет».
        - Вот видишь, папа, не тяжело! - И снова прижалась лицом к лицу своей спасительницы.
        - А Максим произнёс: «Вы уж простите нас, Катя!  Дочь, нам пора!» и, наконец, оторвал девочку от Кати-старшей.

        Катя- маленькая смотрела на Катю- старшую снизу вверх, крепко держа её за руку, смотрела своими огромными синющими глазами, такими печальными, такими грустными, что Катя непроизвольно присела, погладила девочку по голове и сказала: «Не грусти! Я через недельку приеду, и вы с папой придёте ко мне в бассейн. Я начну учить тебя плавать. Хорошо?»
        - Хорошо! - вздохнув, ответила Катюшка и взяла за руку отца.
        - Спасибо Вам, Катя, и простите нас – мы испортили Вам отпуск…»
        - Ну что Вы? До свидания! Приходите учиться плавать!
        - Обязательно! - на Катю в упор смотрели тоже какие-то печальные, но очень красивые карие глаза, - обязательно, мы Вас найдём! Да, а можно Ваш номер телефона, а то как же мы Вас найдём?
          Катя поспешно назвала ему номер своего телефона, Максим записал и, сказав ещё раз «огромное спасибо», взял девочку за руку и  заторопился к стойке регистрации.
          Катя помахала им рукой, подождала, пока они не скрылись в «приёмнике» и пошла к «маршрутке». Уезжать почему- то не хотелось. Она обернулась: взлетел какой-то самолёт, подумала: «Нет, это ещё не их» и, вздохнув, села в машину.

          Вечером – море, пляж, музыка, вокруг полно людей, детворы, а на душе у Кати была какая-то пустота. А послезавтра прилетит Димка! Скорей бы! Иначе Катя сойдёт с ума.
          Через день  она снова была в аэропорту, встречала мужа. Но почему- то, здесь всё напоминало ту голубоглазую, совсем чужую ей  девочку и её отца. Катя пыталась думать о муже, но, почему-то, перед глазами всё время стояла эта пара: огромного мужчины, у которого  она могла под мышкой проскочить, и маленькой девочки, крепко держащей отца за руку. 

          Дима выскочил из «приёмника», подхватил Катю, закружил её: «Ну, вот и я! Ну, Катёнок, наконец-то мы вместе! Как же я по тебе соскучился! Кать! А ты что, не рада? Ты что такая вялая? Ты не заболела…?»
         - Ну что ты, Димочка, просто я обгорела, немножко знобит.
         - Эх ты! Тебя и на день нельзя отпускать! И как же я должен себя вести? К тебе же и прикасаться страшно!
        - Прикасайся сколько угодно, мне уже не больно,  - и всем телом прижалась к мужу. А перед глазами всё время стоял образ маленькой девочки и её отца.

        Неделя с мужем пролетела совсем незаметно: море, ночные похождения по барам, ресторанчикам, концерты «звёзд», дискотеки прямо у моря, на набережной, наконец-таки вывели Катю из состояния какой-то тревоги и беспокойства. Она повеселела, её «приключение» как-то «размылось» в её памяти, ушло в прошлое.

        Московская суета-сует снова закружила Катю. Всё произошедшее с нею на море, казалось уже таким далёким прошлым, что она спокойно рассказывала об этом своим подругам, друзьям, маме… И только маме она смогла рассказать, как чужая девочка захотела её, Катю, назвать своей мамой.
        Мама серьёзно посмотрела на Катю и, вдруг, спросила: «Ну, а что, своих-то, когда заводить собираетесь?
        Катя смутилась: «Да мы как-то об этом пока не думаем.»
        Мама покачала головой и коротко спросила: «А, может, пора?»
        Катя рассмеялась: «Мамочка, мы подумаем!»
        - Подумай, подумай, - посоветовала мама. Что-то в рассказе дочери об этой истории насторожило её, но что – она не могла понять.

        Жизнь пошла своим чередом, но иногда перед глазами Кати, всё-таки, вставали образы её маленькой тёзки и её отца.
        - Не звонят, - иногда думала она, - всё ли у них в порядке?  Здорова ли девочка?  Ну, не звонят – и не надо, ещё лучше.
        Лето заканчивалось. Признаки осени уже давали о себе знать. Вот уже и сентябрь! Первого сентября девчонки и мальчишки, большие и маленькие, с ранцами, портфелями, с сумками, весёлые, улыбающиеся, заполнили все улицы.
        И Катя, почему-то, подумала: «А на следующий год Катюше -  в школу»
Встрепенулась: «Ну вот, опять она вспомнила эту девочку. Да, что там, вспомнила, она не переставала о ней думать и там – в бассейне, глядя на своих девчонок и мальчишек. Она часто ловила себя на тех воспоминаниях, что связаны были с её летним приключением: о девочке с длинными мокрыми волосами, свисающими с колен женщины, держащей её; беспомощное, безжизненное тельце на песке, в машине «скорой», в больнице, её глаза, руки, обнимающие Катину шею, её слова «будь моей мамой».

         Периодически всё это вновь и вновь всплывалось в Катиной памяти, она уже даже начала сердиться на себя, но ничего с этим поделать не могла.
         - Сходить к ним что ли? Или узнать № телефона по адресу? – адрес чётко хранился в её памяти, но было как-то неудобно. « Ладно,  если Максим не позвонит ещё пару недель, позвоню сама, всё ли с девочкой в порядке » - успокаивала себя Катя,  всё время ощущая, что её постоянно беспокоит образ этой девочки.

         Катя только что  вышла из ванной. Вытирая свои мокрые, густющие волосы, присела на диван, взяла в руки телефон: позвонить маме, как вдруг, телефон зазвонил у неё прямо в руках.
         Катя поднесла его к уху и услышала в нём голос, который, почему-то, вызвал у неё чувство волнения.
         - Катя? Это Вы? Здравствуйте! Простите за беспокойство, но вот я решил Вам позвонить.
         - Максим, - взволнованно перебила его Катя, - Как у вас дела? Как Катюша? Что у неё со здоровьем? Почему Вы не звонили? Я беспокоилась…, и вдруг осеклась.
         Максим спросил: «Это правда?
         - Ну, конечно же, я очень хотела узнать, как себя чувствует Катюша, но беспокоить вас было неудобно.
         Максим ещё раз переспросил: «Это правда? Вам, действительно, это не безразлично?»
        - Ну, конечно! Ну, как она?
        - Спасибо! Всё прекрасно, будто ничего и не случалось! Всё нормально. Всё хорошо!... Катя!, -  после некоторой паузы продолжал Максим, - Катя, я понимаю, что, наверно, это бестактно, но мы, вернее мама моя, очень хочет с вами познакомиться и поблагодарить за внучку. И Катька тоже Вас всё время вспоминает. В общем, Катя, - как-то запинаясь, говорил Максим, - только сначала я хотел бы поговорить с Вами. Я не знаю, что мне делать, как себя вести, дочка меня замучила вопросом: когда пойдём к тёте Кате – учиться плавать?»
        - Ну, так в чём же дело? Приходите! Я с удовольствием возьму её, она, ведь мне теперь, как крестница…»
        - Но, понимаете,… - как-то мямлил Максим, - Катя! Я Вас очень прошу, я понимаю, что я несу полный бред, но… я сначала хотел бы встретиться с Вами, поговорить – о Кате, о дочке. У меня голова идёт кругом. В общем, я Вас очень прошу, давайте встретимся с Вами, на Арбате, в кафе… Я Вас очень прошу. Это мне просто необходимо, без этого разговора я не могу привести Катю к Вам  в бассейн.
         - Ну, хорошо, - немного растерявшись, ответила Катя, - ну, давайте!
         - Когда Вы сможете?
         - Ну, как хотите.  Сегодня, завтра - мне всё равно, я – свободна, муж – в командировке..
         - Сегодня, в  7-мь,  Вас устроит?
         - Хорошо,  устроит.
         - Спасибо! Я буду ждать Вас прямо у входа в кафе «Арбат». Идёт?
         - Идёт! – медленно ответила Катя. 
         - Спасибо, до встречи! Я буду ждать!
         Катя отключила телефон и, медленно расчёсывая волосы, с недоумением думала о предстоящей встрече:  почему она согласилась? Зачем ей это? Что она услышит?
         Но она знала: ей этой встречи хотелось. Она её ждала, она на неё  надеялась, так же, как она надеялась, что дождётся этого звонка. Дождалась!
         
         Катя тщательно готовилась к встрече, ей хотелось хорошо выглядеть. Как- то так, чтоб понравиться Максиму, Поймав себя на этой мысли,  она вспыхнула: ещё чего? Она, что – с ума сошла?
        - Ну и что тут такого? Какая женщина не хочет нравиться мужчине? – успокаивала она себя, но тут же поняла, что она пытается обмануть  саму себя: она ждала не только этого звонка, она ждала чего-то большего.

         Даже к Димке, к своему любимому  Димке, она стала относиться как-то холоднее, спокойнее. Он это заметил, подшучивал над нею: «Больше я тебя одну никуда не отпущу, ты изменилась за каких-то несколько дней. Катёнок, ты, случайно, не разлюбила меня?»
         После этих слов Катя кидалась на Димку со своими маленькими кулачками, колотила его в грудь, валила на диван, начиналась борьба, которая всегда заканчивалась такими любовными вспышками, после которых Димка кричал: «Сдаюсь, сдаюсь, беру свои слова обратно…»
         Но при всём при том, Катя чувствовала, что она «играет»: в ней и вправду там, внутри что-то изменилось, но что, она никак не могла понять.

         Разбросав свои волнистые волосы по спине, в облегающем, цвета морской волны, платье, Катя подошла к кафе «Арбат». Максим уже ждал её. В его руках был букет красных роз.
         - Катя, извините меня за банальность, но это – Вам.
         - Спасибо, Максим, но не стоило! Зачем?
         Он задержал на ней свой взгляд: «Катя, Вы выглядите просто потрясающе. Вы такая красивая!
         Катя смутилась: «Спасибо! Такие слова приятно слышать любой женщине!»
         - Вы – не любая! Я – ошеломлён! Там, на море, Вы были  немного другой.
         - Не удивительно. Там что?  Майка, шорты, никакого макияжа… А сегодня я старалась.
         - Старалась? -поймал её на слове Максим.
         - Конечно! Но не ловите меня на слове. Так что же за разговор у Вас ко мне? - уже садясь за столик, спросила Катя.
          Медленно помешивая ложечкой кофе, Катя слушала Максима.
          - Понимаете, Катя, дочка замучила меня вопросом, когда мы пойдём в бассейн?
          - Ну, так в чём вопрос? Приходите в любое время , - отреагировала Катя.
          - Но я не знаю, как.
          - Ну как? Да очень просто! Вы, Максим, как маленький. Хотя, впрочем, вопрос, наверно в том, что Вам ездить далековато?
          - Да, но это вопрос второй.
          - Ну а в чём же первый?
          - Понимаете?, - Максим смотрел на Катю как-то растерянно.
          - Ну? Ну, в чём же вопрос?
          - Ой, Катя, да с дочкой у меня просто беда…
          - В чём дело? – обеспокоенно спросила Катя, - так всё-таки что-то со здоровьем?
          - Не знаю, может и так. Мне кажется, что у неё что-то с психикой.
          - Как это? Это Вам врачи сказали?
          - Да, нет, это я так думаю.
          - А по какому признаку Вы это определили? И почему этот вопрос ко мне? Вам нужно её врачам показать. Так в чём же дело?
         - Понимаете, Катя, я бы уже давно привёл её к Вам, в бассейн, но…   я боюсь!
         - Боитесь? Но чего же?, - уже чуть ли не с раздражением спросила Катя, не понимая, чего от неё хочет Максим.
         - Понимаете, Катя, она всё время спрашивает: «Когда мы пойдём в бассейн к маме Кате?». Я поправляю её – к тёте Кате, а она упорно твердит: «нет, к маме Кате». Мне уже и перед матерью неудобно и  перед  тёщей с тестем: она постоянно рассказывает им о своей маме Кате, которая спасла её. По-моему, уже никто и не верит  в то, что я только с нею уехал на море. У всех в глазах читаю один и тот же вопрос: «кто она - эта «мама Катя»?
       
         Катя вспыхнула, резко отложила ложку, а Максим, вдруг поспешно и как-то по-хозяйски накрыл руку Кати своей ладонью: «Прошу Вас – не уходите. Помогите мне выйти из этой истории, посоветуйте,  как убедить Катюшку, что вы ей – не мама.  Знаете, если бы Вы была одна, я бы , наверно, ползал перед Вами на коленях, умолял бы Вас – стать Катьке матерью. Я бы сделал для Вас всё, чтобы Вы полюбили нас и согласились стать мне женой, а Катюше – мамой. Но я понимаю: Вы – замужем, Вы – любите и Вы – любимы.  Но… как-нибудь, помогите мне убедить Катю, что Вы не можете стать ей мамой.
         
         Катя, потрясённая этим рассказом, молчала. Потом решилась сказать: «Вам, Максим, наверно действительно, нужно жениться, найти Кате маму. Ей, наверно, патологически не хватает присутствия мамы рядом…
         - Но, как я могу это сделать, если она и слушать ни о ком не хочет, твердит одно: «отведи меня к маме Кате». Стала плаксивой, капризной и даже – дерзкой. Со слезами на глазах твердит: «папочка, я буду самой послушной девочкой, я буду самой-самой, только отведи меня к маме Кате, я так по ней соскучилась…»  Самое странное, что Марину – жену мою, ну свою родную мать она совсем перестала вспоминать. Я ей пытаюсь постоянно говорить о ней, а она твердит своё: «мама Марина у меня была, но она умерла. Она меня здесь оставила, а сама ушла к Боженьке, а я хочу  маму живую, чтобы она была рядом, а тётя Катя – живая и теперь она – моя мама, только ты отведи меня к ней. Я же знаю, что она меня ждёт, а ты всё не ведёшь и не ведёшь меня… «
        Одним словом, Катя я уже и с психологами консультировался, водил её на сеансы, а она и там твердит: «Я всё расскажу маме Кате».
         Максим замолчал.
         Молчала и Катя, лихорадочно думая о том, что она может сказать Максиму, чем ему помочь?
         - Максим, ну, ведь, Вы понимаете…?
         - Да понимаю, понимаю, что выполнить это желание дочери невозможно, но… что же мне делать?
        Катя мелкими глотками пила кофе и думала. Потом, вдруг, вспыхнула, глянула на Максима. Он, уловив что-то в её взгляде, с ожиданием смотрел на неё.
       - Максим, если хотите, есть одна идея, если только…   
       - Что, Катя, что? Какая?
       - Скажите, а Катюша крещённая?
       - Нет, кажется, нет! Если только старики не окрестили её без меня, я спрошу, а что?   
       - Я могу окрестить Катюшу, стать ей крёстной матерью, если хотите, и всё само по себе образуется. Я постараюсь быть ей хорошей крёстной мамой, тем более, что я и так считаю её своей крестницей.
        - Катюша, Вы – чудо! Вы – прелесть! Вы - …., - Максим, задохнувшись, не знал, что ей сказать, - а Ваш муж не будет против?
        - Думаю, нет. Он знает эту историю, очень гордится тем, что я смогла помочь спасти девочку. Я расскажу ему всё то, что Вы мне рассказали и думаю, что он поймёт. Я познакомлю Вас с ним. Я думаю, он Вам понравится, вы найдёте общий язык с ним и взаимопонимание.
        - Катя, - поднося её руку  к своим губам, Максим посмотрел ей в глаза, - Катя, я – Ваш должник до конца дней своих!  - поцеловал руку, бережно опустил её на стол и прикрыл своей большой ладонью, не отводя от лица Кати своего взгляда.
        Катя смутилась, опустила глаза, осторожно высвободила свою руку и уже, как-то без уверенности сказала: «Ну, Вы поговорите со своими, обсудите, а я поговорю с Димой, он через пару дней будет дома. Ну и, если что – звоните.

        Дома Катю преследовал разговор с Максимом. Её идея –окрестить девочку, уже не казалась ей такой уж и хорошей. А вдруг Дима не захочет, заартачится? Что тогда? Господи, хотя бы девочка оказалась крещённой, всё разрешилось бы само собою.
        Она с нетерпением ждала звонка Максима. Он позвонил ей, буквально, на следующий день: «Катюша! Вы не передумали? Катька – не крещённая! Ну, так как Вы?»
        - Ну, давайте! Только я сначала поговорю с мужем…, - уже без всякой уверенности в голосе, проговорила Катя.
        - Да, конечно! Запишите мой телефон. Я буду ждать Вашего звонка, очень..
         - Хорошо! А Вы пока поговорите со своими – где, в какой церкви это можно сделать и  когда? Да и Катюшу к этому нужно подготовить.
         - Я это всё сделаю, только бы Вы, Катя, не передумали. Знаете? Мне кажется, что у меня самого скоро «крышу снесёт» от всего того, что произошло и продолжает происходить в моей семье. Катька меня, кажется, «добьёт». Я сам скоро свихнусь.
          - Ну-ну, такой большой и сильный мужчина и вдруг признаётся в своих слабостях…., - пыталась пошутить Катя.
          - Да я и сам не думал, что буду так пасовать перед всем тем, что на меня свалилось. Вы уж простите меня за эту неуверенность в себе и… за эту откровенность.
          - Ничего-ничего, всё будет хорошо! Не отчаивайтесь! Всё в Вашей жизни образуется. Всё будет хорошо! Вы, ведь знаете, что жизнь – это такая штука – на зебру похожа. Полоса – белая, полоса – чёрная. Я думаю, что эта «чёрная» обязательно скоро у Вас закончится.
          - Катя?
          - Да, Максим!
          - Катя – Вы прелесть! Спасибо Вам! Я очень хочу поскорее познакомиться с Вашим мужем. По-моему, ему очень повезло, не каждому попадается такая умная и такая мужественная жена!
          - Максим, спасибо, конечно! Но Вы мне отпускаете слишком много комплиментов, -  слегка пококетничала Катя.
         - Поверьте мне – нет! Вы заслуживаете большего, я искренне завидую вашему мужу.
         - Ой, Максим, смотрите, я могу и передумать знакомить Вас с ним, - не без кокетства продолжала Катя.
         - Всё- всё, молчу!  Хотя, если честно, мне бы хотелось ещё и ещё говорить Вам о том, что я рад, что судьба свела меня с Вами… Катюша, я жду Вашего звонка. До свидания, спасительница Вы наша. Если Вы и на этот раз спасёте нас, то я…
         - Ну и что Вы?
         - Я лучше помолчу! До свидания, Катюша! Жду звонка!

        Катя очень беспокойно ждала приезда  мужа. Ей, почему-то, казалось, что Дима будет против её идеи. Да и как ему всё это объяснить? Как, чтобы он правильно понял. Ох, и не спокойно на душе, тревожно!
         Димка вернулся даже раньше, чем собирался. Жизнерадостный, счастливый, подхватил жену на руки: «Катька! Я соскучился! Ну, чем мужа порадуешь? А ну-ка…», пытаясь затащить её в постель, тараторил Дима.      
         Катя впервые за всю их совместную жизнь, была этому не рада. Её задумчивость, какая-то отрешённость взволновали Диму: «Кать, ну что с тобой? Ты чем озабочена? Что у тебя? Тебе нездоровится?
       - Дим, мне нужно поговорить с тобой!
       - О чём? Что тебя волнует?
       - Дим, тут такое дело, я так хочу, чтобы ты меня правильно понял и поддержал…
       - Да в чём дело? Давай, не юли, без предисловий! Ну, что натворила? На работе что-нибудь? Ну…?
       - Димочка!..., - и Катя начала рассказывать ему всё, что произошло в его отсутствие и то, о чём не договорила ему ещё в Анапе, о том, как девочка просила её ещё там стать её мамой. Говорила, сбивалась, снова начинала что-то говорить.
        Дима слушал молча, наблюдая с каким волнением его жена рассказывала ему историю о девочке, о её желаниях, об отце этой девочки, который почему-то искал помощи у его жены, ну и, в конце концов, что надумала Катя.
        Он почесал нос и, хотя ему  эта затея была не совсем по душе, попытался бодро сказать: «ну спасать, так спасать до конца. Крёстной мамой – так крёстной! А я кем буду? Крёстным отцом?»
       - Не знаю. Вообще-то не положено, чтобы муж и жена были крёстными.
       - Понятно! Что ничего не понятно! И кто же будет крёстным отцом? Да-а-а, ситуация! Чужие люди и вдруг должны стать чуть ли не роднёй! Ну и намудрила ты, Катюха! Ну, да ладно, спасительница ты моя. Уж, если тебе это нужно, давай, крести, но… сначала хоть познакомь меня со своей крестницей, ну а заодно и с её папашей.
        - Димка-а-а! Какой  же ты у меня…, - Катя повисла у мужа на шее .
       
        Через минуту она уже стала набирать номер телефона Максима. Трубку взяла женщина, наверное, его мама.
        Катя, волнуясь, как-то возбуждённо попросила к телефону Максима, при этом спросив: «Вы, наверно, его мама? И стала говорить о том, кто она.
        - Простите, Катя, я рада Вас слышать, но Максима нет, - как-то очень  грустно сказала женщина.
         Катя, будто споткнулась, а женщина продолжала: «Максим повёз Катюшку в больницу».
         - В больницу? А что с нею?
         Женщина, чувствовалось, заплакала: «Простите меня, у Кати высокая температура, она начала бредить», и  почти рыдая взахлёб, произнесла: «Она Вас звала, Катя! Это какой-то бред, но она всё время звала маму Катю, она Вас звала. Катюша, детка, спасите её…!
         - Где она? Куда её увезли?
         - В третью, на Каширке…
       
         Катя схватила куртку: «Дима, Катюше плохо! Я должна, я , понимаешь, должна быть с нею», подхватила сумку и выскочила из квартиры.
         Дима ошалело смотрел ей вслед.

         Катя влетела в больницу: «Где? Где Катя Соловьёва, девочка, 6 лет…Где она?»
         - А Вы кто? Кто Вы такая?
         - Я?   Я? Я – мать, я – её мама!
         - Ну, Слава Богу, нашлась мамочка, - с каким-то сарказмом произнесла медсестра, - ребёнок весь зашёлся, бредит, мать зовёт, а мать где-то шляется..
         Катя не обращая внимания на упрёки, взволнованно твердила: «Ну где, где она?»
         - В 10-й палате, там, с отцом.
         Катя рванулась.
         - Халат надень! Мамаша!
         Катя влетела в палату, увидела Максима, стоящего у кровати, оттолкнула его и бросилась к ребёнку: «Катя, Катенька, я – здесь, я – пришла, Катюша, девочка моя, открой глазки! Катенька, посмотри на меня, это –я, я – пришла, я – твоя мама»  и слезы полились из глаз Кати. Рыдая, она обнимала девочку, целовала её, просила открыть глазки.
         Маленькая Катя вдруг вздрогнула, открыла глаза и очень тихо произнесла: «мама, мамочка!»
         Катя приподняла девочку, обхватила её, прижала к себе и вся, трясущаяся от какого-то внутреннего страха, повторяла и повторяла: «Катя, Катенька, девочка моя!»
         Маленькая Катя с трудом подняла руку и обвила ею шею Кати- большой.

         Через месяц Катю выписывали из больницы. Девочка справилась со своей страшной депрессией. И на этот раз помогла ей Катя- старшая – она опять спасла её!

         А ещё через месяц Катя ушла от Димы. Спустя 9-ть месяцев у Кати- младшей появилась сестричка Анечка.
         Максим шутил: « если бы и эту «даму» можно было бы назвать Катей – он бы это обязательно сделал» и …. полностью занялся младшей дочкой. А старшая…. Старшая была теперь не его, она была только МАМИНОЙ!!!