Путь к Свету Ветер перемен

Глава четвёртая. Ветер перемен.

Я с тяжёлым сердцем возвращался в Россию. Будущее представлялось мне весьма туманным. «Что ждёт меня впереди? Гнев и опала всесильного Президента? Или с Божьей помощью пронесёт?» Во всяком случае я распрощался со своей карьерой… не только дипломатической, но и государственной…

В Москве со мной связался один из помощников Президента… В Ново-Огарёво я ехал как на казнь… Из президентского особняка ко мне навстречу выбежал Денис и кинулся в мои объятия:
-Папа… папа приехал…
Я увидел президента и приветствовал его. Он поздоровался со мной за руку и улыбнулся внуку:
-Ступай, Денис, погуляй по парку – с твоим папой нам предстоит долгий разговор…

Я думал, он станет расспрашивать об Ольге, но он молчал, и его мысли мне были недоступны…
-Сейчас мы формируем новый кабинет министров, - наконец, заговорил он, - и нам нужны люди…
Он остановился и оглядел свой кабинет, так, словно видел его в первый раз.
-Боюсь, я слишком долго не был в России и вряд ли смогу дать вам грамотный совет по кадровым вопросам. Да и связей у меня немного…
Он гневно сверкнул глазами:
-А это зря… Связи, как ни крути – залог продвижения вперёд… Впрочем, пусть кандидатуры представляет Председатель Правительства… Но есть одно но… Министр образования… Эта должность весьма незавидная… Только ленивый не поливает грязью нашу систему образования… Я слышал ряд твоих высказываний… о воспитании детей… Если у тебя есть предложения, поделись ими со мной…         
Я с увлечением рассказывал о своём проекте преобразований. Он выслушал меня и сдержанно проговорил:
-Андрей, главное – не перегнуть палку, иначе мы скатимся в советское прошлое… Воспитание – это всё-таки обязанность родителей…
-Но согласитесь, не всё так плохо было в те времена… - заметил я. - Мой проект преобразований не нарушает ни одной статьи Конституции. Обучение в школе останется бесплатным, но родители-то и сейчас обеспечивают получение детьми основного общего образования. Они будут содержать своих детей в школах-интернатах, а на выходных забирать их домой… Кстати, в Конституции не сказано, что воспитание – обязанность одних лишь родителей… 
-То есть ты предлагаешь лишить родителей права выбора формы обучения детей, а это один из базовых принципов закона об образовании. Сейчас они могут определить ребёнка в интернат либо иное образовательное учреждение по своему выбору…
-На практике, - возразил я, - ребёнка чаще всего отводят в школу по месту жительства, а то что касается семейного образования – это и вовсе недействующая норма закона… Мне важны не декларативные формулировки, а дети и будущее нашей страны…   
-И финансовую сторону вопроса нельзя сбрасывать со счетов… - заметил президент.
-Издержки, конечно, надо просчитать, но… основная инфраструктура у нас есть… Во имя будущего страны можно пойти и на дополнительные расходы… Владимир Владимирович, мы столько лет ищем национальную идею, а она очень проста – возрождение величия России. Мы не ограждены от кризисов и войн, стихийных бедствий и потрясений. Выстоять в годину испытаний способен только человек с особым складом ума, а основы мировоззрения закладываются в раннем детстве…

Что представляет собой российская школа образца начала 21-го века? Компьютеры и Интернет в глухих селениях, уроки информатики, начиная с первого класса, проверка знаний посредством тестирования. Однако свою главную задачу – воспитательную - школа с распадом Советского Союза утратила. Да, по идее ребёнок должен воспитываться в семье, основной ячейке общества. Но на практике сии три воспитывают детей: улица, компьютер и телевизор. Ребёнок предоставлен самому себе. Свободы хоть отбавляй, но кто сказал, что это хорошо? Школа, увы, не воспитывает, да и в семье зачастую ребёнок не набирает навыков самостоятельной ответственной жизни. Полагаю целесообразным повсеместный перевод школ на интернатовскую форму обучения с учреждением института общественных воспитателей, организующих досуг детей на основе пионерского прошлого и правил движения скаутов… Меня не устраивает школа, в которой с первого класса начинают курить, меня не устраивает школа, в которой дети нецензурных слов знают больше, чем литературных, меня не устраивают учителя, которые формально относятся к своим обязанностям и убегают с работы тотчас по окончании уроков… Учитель – поистине инженер человеческих душ. Быть учителем - это большая ответственность, но редко кто из них теперь это понимает. Ошибки учителей незаметны, но дорого обходятся обществу…
-Яркая речь, - усмехнулся президент. – К сожалению, иногда в выборе средств мы стеснены рамками закона…
 -Я сказал то, что думаю, а перемены нужны как воздух… - с досады обронил я.

Меня в тот день не поняли. Тем не менее, при поддержке президента я сел в кресло заместителя министра образования. Для тридцатилетнего молодого человека это был стремительный рывок вверх по карьерной лестнице… Любой на моём месте обрадовался и возгордился бы, но мне нужна была власть, и я хотел опереться на верных и преданных людей. Тогда я вспомнил о старом друге, который в Оренбурге спас мне жизнь когда-то. Миша Князев… Столько лет прошло… Где он теперь? Что с ним?   
Мне удалось разыскать его. Он работал в Оренбурге помощником прокурора. Я дозвонился. Его голос почти не изменился.
-Здравствуй, Михаил…
-Андрей? – удивился он. - Это ты? Я думал ты за границей…
-Я жил в Лондоне… Теперь работаю в Москве в Правительстве…
 -Невероятно… - повторял он. - Я всё ещё не верю, что это ты…
-Я бы хотел поговорить с тобой… но нам надо встретиться…
-В Москву приехать сейчас вряд ли получится… Работа… - начал он, но я перебил его:
-Как раз о работе и пойдёт речь… Завершай свои дела в Оренбурге… Государственное обвинение в районных судах будет поддерживать кто-нибудь другой… Ты мне нужен здесь…
-Андрей, - усмехнулся он, - мы с тобой столько лет не виделись, и вот ты звонишь, чтобы я всё бросил и ехал к тебе в Москву…
-Миша, да, я виноват, что не звонил тебе, не поздравлял с Новым годом и Рождеством, но это не значит, что я о тебе не вспоминал… Что тебе бросать-то? У тебя  ни жены, ни детей… Если не ради меня, так ради России приезжай в Москву… И мы тебя здесь женим… Это шутка, конечно…
Но Миша не смеялся. Повисла пауза. 
-Со мной работает Гриша Алексеев. Он рвётся с тобой поговорить… Передаю ему трубку.
И услышал я знакомые развязные нотки в голосе:
-Андрей, привет… Сколько лет, сколько зим… Не забыл ещё меня?
-Как мне о тебе забыть! Я ещё помню битвы давно минувших дней…
-Да, были времена… Я надеюсь, ты не таишь обиды на меня?
-Какие обиды? О чём ты? Все мы были молодыми, все мы были горячими… Кстати, сменить место работы не желаешь?
-Ты мне предлагаешь работу? – обрадовался он. - Ты настоящий друг, Андрей… Как мне надоела эта дыра, ты себе не представляешь…
-Приезжайте вместе… Мне нужны грамотные юристы и преданные люди… Первое время поживёте у меня, а там видно будет…

 Из аэропорта мы поехали в ресторан, где отметили нашу встречу. Помню, втроём стояли на набережной Москвы-реки и глядели в ту сторону, где подымались к небу красно-кирпичные кремлёвские стены.
-Цитадель российской цивилизации… - задумчиво проговорил я. – Парни, вы хотите взять её на приступ?
-Да, Андрей… С тобой мы горы свернём… - с воодушевлением проговорил Алексеев.
-Тогда, парни, придётся потрудиться… Забудьте о своих нуждах, выкиньте всё лишнее из головы. Деньги, женщины… У вас будет всё, но со временем… Наша первоочередная задача – взять власть… конечно, законным способом… Рано или поздно она сама свалится в наши руки… Кто со мной дерзнёт бросить вызов системе?
-С тобой хоть в огонь, хоть в воду, - воскликнул Алексеев. Я оглянулся на Мишу, который молчал:
-Ты пойдёшь со мной до конца?
Он укоризненно покачал головой:   
-Я спас тебя, Андрей, и отвечаю за твою жизнь… Разве я могу бросить тебя?
Я обнял его и расчувствовался:
-Вы – мои друзья, вы - мои братья…

Правда, протащить в министерство названых братьев оказалось не просто. Но, в конце концов, я добился своего; так, в штатном расписании появились две новые должности – помощников заместителя министра. Я пригласил их в свой кабинет, и мы выпили по сто грамм коньяка.
-Как нам много надо сделать, друзья мои! - говорил я в порыве нахлынувшего чувства. - Реформе средней школы дали отпор… при том на самом высоком уровне… Но ничего… Наше время ещё придёт… Обещаю… И мы успеем вырастить новое поколение молодёжи преданными людьми, способными к самопожертвованию во имя Родины… Сейчас я бьюсь над идеей создания новых учебных заведений для подготовки госслужащих.
Государственный орган сегодня – это замкнутая система, крайне неохотно принимающая кого-то со стороны. Такой расклад меня вовсе не устраивает…   
 
Новые вузы я предлагаю назвать Академиями государственного управления.  Полностью бесплатное обучение; вступительные испытания, учебный процесс, - всё направлено на выявление лучшего из лучших. Я в таком свете вижу облик студента-первокурсника: школу закончил с медалью, знает хотя бы один иностранный язык, сдал на «отлично» пять вступительных экзаменов: русский и английский, история России, теория государства и права и религиоведение; морально устойчив, не имеет случаев нарушения дисциплины. С товарищами поддерживает дружеские отношения, любит свою страну, искренне верит в Бога. Характер нордический, выдержанный… Это шутка… Я, конечно, понимаю, что это облик идеального человека, но к нему надо стремиться нам всем… Живут и учатся студенты Академии в учебных городках (не люблю иностранное слово – кампус), отдельных для юношей и девушек, где созданы все условия, но ведётся строгий контроль за поведением учащихся. Уставом Академии предусмотрен широкий перечень разумных запретов и случаи отчисления за их нарушения. В процессе обучения применяются самые современные методики, нацеленные на более полное совмещение теории и практики. К примеру, программа экономического цикла включает обязательные задания по составлению прогнозов развития макро и микроэкономики, разрешение сложных ситуаций (возможные действия в кризисы). На занятиях юридического толка студенты учатся составлять актуальные нормативные и правоприменительные документы, ведут критический анализ существующего законодательства и предлагают внесение необходимых поправок. На каникулах студенты проходят практику в органах власти у ответственных должностных лиц, осваивают опыт государственного строительства в странах Европы и Азии…

Помимо экономических и юридических дисциплин, в программу подготовки будущих чиновников входят занятия по религиоведению, то есть изучение духовного опыта и наследия наших предков, запечатлённого в великих книгах древности: Библия, Коран, Бхагават-гита. Они должны помнить, что разница между религиями - только в нашем сознании…

Беспристрастный подход преподавателей к оценке знаний своих студентов с отчислением из Академии за определённое количество незачётов, предусмотренное уставом учреждения. Все преподаватели перед поступлением на работу должны сдать экзамен не только на профпригодность, но и на знание основ этики. Высокий уровень во всём: в знаниях, в стремлениях, в отношении к ближним, в повседневной жизни, - являют и студенты, и преподаватели. Таковы общие контуры здания будущих учебных заведений для подготовки госслужащих.

И самое главное - шесть лет учёбы в элитарном вузе, и выпускник по распределению поступает на службу муниципального или областного уровня, что открывает возможности для продвижения вверх по карьерной лестнице. Два-три года стажа безукоризненной службы со сдачей квалификационного экзамена, и молодой чиновник поднимается на следующую ступеньку: переезжает в Москву или Московскую область, а оттуда рукой подать до федеральных органов власти. И никакие конкурсы с кадровыми резервами не нужны. Они не оправдывают себя, являются простой формальностью и проводятся «для галочки».

Мне удалось убедить министра, и теперь мы с соответствующей инициативой выходим на уровень Правительства… Нам предстоят великие бои, друзья мои…

Поправки к закону об образовании и проект постановления о  правовом статусе новых учебных заведений были направлены в Аппарат Правительства. Спустя два месяца чиновники правительственного департамента образования вынесли отрицательное заключение - о нецелесообразности предлагаемого законопроекта. Меня снова постигла неудача… Я пришёл в ярость и бросился в Дом правительства на Краснопресненскую набережную. Мне удалось попасть на приём к заместителю Председателя Правительства, женщине, курирующей вопросы образования и науки.
-Через голову своего руководителя решили прыгнуть, молодой человек… - сделала замечание она, но я нашёл, что ответить.
-С ведома Александра Сергеевича я к вам пришёл… Можете позвонить ему… А пришёл, так как не верю тому, что написано в экспертном заключении… Это явный заказ… Но кто?
-Вы слишком высоко поднялись, молодой человек: больно будет падать… - предрекла она. 
-Скажите мне – кто? – я заглянул в её глаза и всё выяснил. – Спасибо…
«Ещё посмотрим, - думал я, выходя из кабинета чиновницы, - кто из нас упадёт раньше с вершины пирамиды…»

Телефонное право – хорошее изобретение советской номенклатуры, которое переняли небожители из Кремля. Одним из них был Владислав Сурков. Идеолог партии власти. Серый кардинал российской политики. Расчётливый интриган. Я однажды столкнулся с ним в Доме правительства, он тогда окинул меня презрительным взглядом и прошёл мимо. С тех пор я с ним нигде не пересекался, и теперь меня удивило, что именно от него исходило негласное распоряжение «зарубить» мои инициативы…   

Я отправился на Старую площадь, где в прежние времена центральный комитет компартии принимал решения по управлению огромной страной, а теперь располагалась Администрация Президента. Сурков продержал меня в своей приёмной больше часа. Наконец, секретарь сказала: «Владислав Юрьевич просит вас…»
Я вошёл в кабинет, он поднялся мне навстречу и пожал мою руку:
-Наконец-то вы удостоили нас своим визитом, Андрей Владимирович… Присаживайтесь…
- Владислав Юрьевич, - говорил я с улыбкой на губах, - вы курируете сферы науки и инноваций в Администрации Президента, я работаю в Правительстве. Мы делаем одно общее дело… И должны помогать друг другу, а не вставлять палки в колёса…
Он равнодушно пожал плечами:
-Я вас не понимаю…
 -Мне известно, что это вы чините мне препоны в Правительстве…
-Вы, кажется, немного ошиблись адресом… Где я, а где Правительство?! – возмутился он и подумал мстительно: «Кто? Откуда он знает?»
-Владислав Юрьевич, - я повысил голос, - ваши высокопоставленные знакомые в правительстве, как и вы не способны помешать моему восхождению…
-Вы поступаете очень глупо, Андрей Владимирович… - усмехнулся Сурков. – Держась особняком, вы не продвинетесь вперёд…
-Я держусь особняком, как вы говорите, чтобы не запачкаться в партийной грязи и работать на благо своей страны…
-Вы роете себе яму… - вскипел Сурков.
-Всё лучше, чем рыть яму другим… - улыбнулся я. - Смотрите, господин серый кардинал – вы сами в неё угодите…

***
Я приехал в Ново-Огарёво, чтобы забрать Дениса на выходные. Мы с президентом ходили по тенистым дорожкам парка. Я рассказывал ему о своём проекте, который был воспринят в штыки в Правительстве. 
-А мне нравится твоя идея… - неожиданно проговорил он. – Идея элитарного вуза для широких слоёв населения. Она не лишена здравого смысла.
Я вздохнул:
-Законопроект «зарубили» по указке одного господина, который сидит на Старой площади. Он сам ушёл из Правительства с позором, но продолжает вмешиваться в дела, которые его не касаются…
Президент понял мой намёк и улыбнулся:
- Я слышал, вы поцапались…  Со Славой будь поосторожнее… Он себе на уме, но хороший организатор…
Я взмолился:
-Прошу вас… посодействуйте… не ради себя прошу… во имя будущего страны, государства…
-Я поговорю с нужными людьми… - пообещал президент и, надо сказать, сдержал своё слово. В тот день я пошёл на унижение, о чём до сих пор вспоминаю со стыдом; тем не менее, законопроекту вскоре дали зелёный свет. Он поступил в Думу, где был одобрен после доработки в профильных комитетах. Следом за законопроектом постановлением Правительства был утверждён порядок организации и деятельности новых учебных заведений по подготовке управленческих кадров, а вскоре я получил назначение на пост министра образования… На другой год были размещены подрядные заказы и началось возведение под Москвой двух Академий… Это была первая победа… Я регулярно приезжал с инспекциями и проверял, как идут работы…
 
Три года спустя прошли первые вступительные испытания в новые вузы. Я сидел в составе приёмной комиссии и задавал абитуриентам каверзные вопросы: тотчас улыбки на лицах сменялись растерянностью. Молодые люди тщетно пытались что-то придумать, запутывались в словах и падали духом. Я провожал взглядом очередного абитуриента и ставил отметку «неудовлетворительно». Профессора с недоумением переглядывались: «Так и группы не наберётся, не то что курса».
-Коллеги мои дорогие, сейчас важно не количество, а качество учащихся… - отвечал я на невысказанные возражения учёных мужей. Первый юноша, который удостоился положительной оценки знаний, был Василий Меньшиков. На экзамене по религиоведению я задал ему вопрос: «Скажите, какова, по-вашему, суть Священного Писания? И почему Его следует изучать в нашей Академии?»
-Суть Писания можно свести к трём словам – возлюби ближнего своего… Чиновник, говорят, слуга народа, но… это не так, - улыбнулся он. – Чиновник – тот, кто готов жизнью своей пожертвовать ради своего народа. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою, то есть жизнь, за друзей своих. Звучит, конечно, несколько непривычно…
Я задумался:
-А ты не бойся, Вася, говорить слова, которые непривычны окружающим, не стесняйся того, что ты мыслишь не так, как другие, что называется – нестандартно… Но в одном я с тобой не согласен. Вспомни слова Христа - пусть тот, кто хочет быть первым, да будет слугою… И ещё – кто унижает себя – возвысится… Мы, то есть чиновники – слуги своего народа, более того, нас объединяет родство… своего рода пуповина. Ребёнок покинул чрево матери, но связи с ней не порывает всю свою жизнь… Она… эта связь невидима, но сильнее, чем родство сиамских близнецов… Я бы очень хотел, чтобы ты, будучи на государственной службе, никогда не забывал о своей связи с народом…

Помню, во второй Академии я иной раз доводил абитуриенток до слёз своими вопросами и искренне жалел их, в то же время понимая, что они мне не подходят. По итогам многочасовых изнуряющих экзаменов в стенах новых учебных заведений собрались лучшие выпускники российских школ, которым предстояло сделать рывок в будущее… Когда начались занятия, я по субботам давал лекции в Академии и всячески покровительствовал студентам.
-Придёт тот день, когда выпорхнете вы из этих стен, словно птички из клетки, и разлетитесь по просторам нашей родной земли, но, я верю, однажды мы все соберёмся вместе, чтобы воздвигнуть новое здание России, и будет оно… великим и неприступным, так что и неприятель, неустанно смыкающий кольцо осады вокруг него, в страхе побежит прочь никем не гонимый…   
Эти слова я сказал в Академии, где учились девушки. Я оглянулся и увидел, что одна студентка, её, кажется, звали Катя Астахова, подняла руку:
-Да, Катя, я слушаю тебя…
-Как хорошо вы говорите, Андрей Владимирович! – восхищённо молвила девушка. – Но что будет с нами, когда мы закончим Академию? Сможем ли мы устроиться на работу по специальности? Сейчас всё по блату…
-Доверьтесь мне, милые девушки… Я никого из вас не брошу… Даю слово – вы все найдёте работу, и, я верю, мы вместе будем служить России…
Студентки захлопали в ладоши. Это была суббота, а в понедельник с руководителем службы по надзору за образованием я обсудил план масштабных проверок гуманитарных вузов и их филиалов и объяснил, каких жду результатов:
-Предельная синхронность и стопроцентная объективность требуются от сотрудников ведомства и региональных управлений, а, самое главное, абсолютное сохранение тайны. Вы должны обрушиться на них как снег на голову. Если эффекта внезапности не будет, я спрошу лично с вас…
«Он говорит будто о войне», - смущённо подумал чиновник.
-Да, - отвечал я на его мысли, - считайте, что с сегодняшнего дня мы находимся в состоянии войны с неэффективными вузами и наша задача – их вычислить и ликвидировать…
Чиновник побледнел и на мгновение потерял дар речи.
В один день по всей стране прошли проверки успеваемости студентов сотен российских вузов гуманитарной направленности – в основном юридических и экономических. 

-Половина вузов страны не прошли проверку  - они выпускают горе-специалистов, - сообщил я президенту. – Можно без всякого сожаления поставить оценку «неуд»… и ликвидировать…
Он охладил мой пыл:
-Не руби сгоряча, Андрей… Иногда требуется индивидуальный подход. Зачастую можно обойтись малой кровью, например, прибегнуть к реорганизации в форме присоединения к другим более успешным учебным заведениям… Так, будут и волки сыты, и овцы целы…
Я покачал головой:
-Вузов станет меньше, а количество учащихся не изменится… Впрочем, в ваших словах есть разумное зерно… Мы будем работать по ситуации… В любом случае студенты пусть доучатся, а преподавателям будет дано время, чтобы найти новую работу. Закон суров, но таков закон, как гласит латинская мудрость…
 -Главное, не путать собственную волю с законом, - предостерёг он меня. – И мой тебе совет – не принимай всё так близко к сердцу, иначе сгоришь на работе. Спокойствие, только спокойствие –как говорил один персонаж из детских сказок…
 
Я снова не обрёл поддержки со стороны Президента и негодовал на него: «Он плывёт по течению, по мере продвижения наталкивается на препятствия и преодолевает их. Но мудр не тот, кто решает проблемы по мере их появления, а тот, кто может их предвидеть и избежать…»

***
Когда обесцениваются вековые идеалы, а смыслом жизни преобладающего населения земного шара становится угождение плоти, когда спрос превышает предложение, а деньги из банков льются неиссякаемыми потоками, кажется, будто потребительский рай будет длиться вечно, и не думаешь о том, что однажды ты проснёшься… а кругом тебя одна выжженная земля. Население развитых стран Европы и Америки обогащалось. Прежние ценности с лихвой заменила идея потребления, спрос на товары вызвал небывалый промышленный подъём, банки соревновались, подманивали клиентов льготами и чересчур увлекались в выдаче рискованных кредитов… Когда средств у крупнейших банков не осталось для возврата вкладов, возникла ситуация, которую экономисты называют дефицитом ликвидности. Финансовая нестабильность рано или поздно наносит удар по промышленности и сельскому хозяйству, но прежде неблагополучие экономики обнаруживает фондовый рынок. Мыльный пузырь лопнул, и его брызги разлетелись повсюду. В октябре 27-го года обвал биржевых индексов Нью-Йорка и Лондона ознаменовал начало нового перелома; мир захлестнуло волнами экономического цунами… Просели акции крупнейших банков и сырьевых компаний, нефть на товарных биржах за месяц подешевела в четыре раза. Это была катастрофа для российской экономики, основанной на экспорте углеводородного сырья. Финансисты лихорадочно пересматривали прогнозы экономического развития и вносили изменения в трёхлетний бюджет. Исходя из новых цен на нефть, бюджет получался с грандиозным дефицитом. Пока в Минфине изыскивали способы покрытия предстоящих расходов, призрак кризиса гулял по стране и повсюду сеял панику. Банки испугались дефицита ликвидности и заморозили выдачу кредитов. Ощутив нехватку заёмных средств, предприятия сокращали расходы, что означало спад производства и увольнения рабочего персонала. Падали доходы населения и спрос на продукцию промышленности, что, в свою очередь, подстегнуло новый виток кризиса. Бомба замедленного действия, наконец-то, взорвалась, и началась цепная реакция… С каждым днём ситуация ухудшалась, все биржевые котировки стремительно падали, по стране прокатилась волна сокращений.
         
В спешке был подготовлен план спасения экономики, озвученный премьер-министром на заседании Правительства под председательством Президента. Я слушал и неодобрительно качал головой… Оратор окончил свою речь, в зале повисла тишина.
-Андрей Владимирович, - неожиданно обратился ко мне Президент, - вы, кажется, не согласны с предложениями Председателя Правительства. У вас есть возможность высказаться… 
-При всё моём уважении… - я искоса взглянул на премьер-министра и жёстко заговорил. - Мы не можем влезать в долги и ходить по миру с протянутой рукой. Мы не можем сокращать расходы на социальную сферу; мы не можем оставлять бюджетников из регионов без тех крох, которыми они сейчас довольствуются; мы не можем повышать пенсионный возраст. Мы должны сохранить золотовалютные резервы, а не пытаться за счёт валютных интервенций остановить обесценивание рубля (двадцать лет назад из этого ничего не вышло). Мы должны поддержать банки, испытывающие трудности, но сделать это грамотно – финансовые вливания в обмен на долевое участие в уставных капиталах. Нам следует сократить выплаты по безработице и принять меры для организации общественных работ по благоустройству дорог и городов. Обеспечение занятости – ключ к повышению спроса, а значит, и выходу из кризиса. 
«Да что он, с ума сошёл? - перешёптывались министры между собой. – Бежит впереди паровоза…» Премьер-министр злобно уставился на меня: 
 -Господин Романов, я напоминаю вам, что вы - заместитель Председателя Правительства по науке и инновациям, к тому же, насколько мне известно, не обладаете экономическим образованием.
-У меня два высших образования, - возразил я, - одно из них – юридическое, курс экономики я изучал в вузе, и я помню, какую должность занимаю на данный момент, но сейчас речь идёт не об этом: слишком непростой вопрос стоит на повестке дня, и от того, сможем ли мы соборно, то есть вместе, правильно решить его, зависят судьбы миллионов граждан нашей страны. По-моему, унизительно для России обращаться в международные организации типа МВФ… 
Премьер-министр побагровел от злости:
-Что вы предлагаете? Резервы на исходе. Как вы хотите покрывать дефицит бюджета да ещё организовать общественные работы?
Послышался смех:
-Он себя Рузвельтом возомнил…
-Рузвельт, между прочим, сделал Америку великой… - спокойно отвечал я на этот смех. - А предлагаю я то, что уже давно витает в воздухе… Все доходы граждан свыше 25-ти тысяч рублей обложить прогрессивным НДФЛ, установив верхнюю планку налога в 45%. Я предлагаю вдвое повысить акцизы и государственные пошлины на несколько лет – до тех пор пока не будет преодолён кризис. Я предлагаю ввести налог на предметы роскоши: как-то, квартиры стоимостью свыше пятисот тысяч долларов, дорогие автомобили иностранных марок и драгоценности. Сейчас важно не допустить социальных протестов, подобных тем, которые случались в недалёком прошлом…
Премьер-министр гневно возразил:
 -Вы считаете, что, повышая налоги, можно достичь стабильности в стране?
-Это лучше, чем впадать в долги и экономить на малообеспеченных слоях населения… - вспылил я. – Конечно, вы можете уволить меня, но я сказал то, что думаю…
Дискуссия, вспыхнувшая под объективами телекамер, была остановлена президентом:
-Так, пока никто никого не собирается увольнять… А вам, Андрей Владимирович, благодарность за… выражение собственного мнения. Прошу вас проработать ваши предложения с министром финансов и представить их на следующее заседание Правительства. Всё, господа, всем спасибо, все свободны…

Я не спал несколько ночей подряд, работая над собственным планом антикризисных мер. Опорой мне в те непростые дни были Миша Князев и Гриша Алексеев, которые годом ранее получили второе высшее - экономическое образование и теперь консультировали меня в области столь непонятных иностранных терминов как ликвидность и девальвация. Три дня спустя я выступил с докладом на заседании Правительства. Премьер-министр встретил меня презрительным взглядом, в котором я прочёл всё, что он думает обо мне.
-Не так страшен чёрт, как его малюют… - начал я свою речь. - Кризис мы преодолеем совместными усилиями и упорным трудом на благо великой России…

План в виде ряда законопроектов, в том числе о поправках к Налоговому кодексу, был направлен в Думу, где прошёл через три мучительных чтения, в ходе которых мне приходилось давать объяснения и отвечать на придирчивые вопросы депутатов. В те дни десятки раз я попадал под объективы телекамер, репортёры засыпали меня вопросами, и я давал ответы с улыбкой на губах… Наконец, последнее голосование по законопроектам. Накануне ночью я не сомкнул глаз; кто-то из журналистов, обступивших меня в коридоре Думы, заметил:
-Андрей Владимирович, вы выглядите очень усталым. Сколько времени вы не спали?
-Трудно сказать… - уклончиво отвечал я. - До сна ли мне теперь, когда судьба страны висит на волоске?!
Я был готов ко всему, но результаты голосования меня удивили – решения были приняты единогласно… В тот день впервые за последние полгода российские биржи закрылись уверенным ростом показателей. Президент позвонил и поздравил меня… Это была пятница, а в субботу я пришёл с друзьями в гости к Ане, где решено было отметить нашу общую победу. Аня постарела за последние годы… Я помогал неутешной вдове, оставшейся с двумя детьми. Теперь они выросли. Её старшая дочь – Алёна училась в МГУ, а младший сын Ваня заканчивал школу. Миша Князев едва увидел русоволосую девушку с добрыми голубыми глазами и на мгновение опешил.
-Что, язык проглотил? - засмеялся я. -Ты небось помнишь её маленькой девочкой, а она вон какая выросла!
-Алёна? – удивился он и нежно пожал её руку. В этот миг между ними пробежала искра…
Я поздоровался с братом Ваней и спросил его, куда он хочет поступать после школы.
-Я буду врачом как мой дедушка… - твёрдо сказал Ваня.
-А я думал, ты закончишь Академию государственного управления и мне будешь помогать…
-Я хочу поступать в Академию, отец, - сказал Денис, который сидел за столом по другую сторону от меня. Я обернулся и вспомнил, как однажды забирал его из отделения полиции, когда вместе с дружками его задержали за хулиганство…

В первое время после возвращения из Лондона Денис жил на загородной даче своего деда под надёжной охраной, учитель из Германии давал ему уроки, а я лишь по выходным виделся с ним. Когда ему исполнилось десять лет, по моему совету он изъявил желание жить со мной. Деду ничего не оставалось делать как прислушаться к мнению подрастающего внука… Денис ходил в один из лучших московских лицеев, где поражал наставников своими знаниями иностранных языков. Я думал, он пойдёт по моим стопам и станет дипломатом, но судьба распорядилась иначе… Вступив в пору взросления, Денис забросил учёбу. Это случилось тогда, когда ему особенно нужна была моя помощь и поддержка, а я задерживался в министерстве допоздна и почти не уделял ему внимания. Он вошёл в какую-то молодёжную субкультуру, которая промышляла вандализмом… Об этом я узнал впоследствии… А тогда известие о нахождении Дениса в полиции застало меня врасплох.       

Не самое приятное занятие забирать своего ребёнка из отделения полиции! Дома я решил поговорить с ним по-мужски и остановил его, когда он собирался идти в свою комнату. Денис с обречённым видом вернулся: «Мораль читать будет… папаша».
-Ты уже взрослый, Денис, и сам знаешь, что для тебя лучше всего. Я не буду учить тебя, расскажу лишь о том, как однажды отец проучил меня… В школьные годы я не всегда был прилежным учеником. Бывало, прогуливал занятия, с друзьями в футбол играл, чтобы не делать уроки. Отец в тот день пришёл с работы пораньше и встречал меня с ремнём… Целую неделю я ёрзал сидя за партой… от боли…
-Ты меня будешь бить? – равнодушно спросил он.
-Нет, - вздохнул я, - бить я тебя не буду… Я просто хочу, чтобы ты понял, что твоя жизнь мне не безразлична. Да, я должен много работать, но это не значит, что я не люблю тебя. Ты – мой сын…
-Это не так, - тихо сказал Денис, опустив глаза.
-Да, - согласился я, - я тебе не биологический отец, но нас роднит нечто гораздо более важное, чем молекула ДНК – это привязанность и любовь… Мы с тобой потеряли одинаково близкого человека… То, что случилось сегодня, я, конечно, сохраню в тайне, но больше никогда не подводи меня…
Мои слова неожиданно нашли отклик в его душе… Казалось, он встал на путь исправления и долгое время радовал меня своими успехами.
 
В понедельник Президент отправил Правительство в отставку, вызвал меня в Кремль и огорошил буквально с первого слова:
-Андрей, я предложу твою кандидатуру в Думу… Время не ждёт… Думай над составом кабинета министров. Под твоим началом антикризисный план должен быть претворён в жизнь…
Я не мог поверить своим ушам:
-Вы хотите сказать, что я буду премьер-министром?
-Ты догадлив… как всегда… - усмехнулся президент. - Ты понял, что я сказал, или от радости у тебя в зобу дыханье спёрло?
-Я всё понял – предложения будут подготовлены в ближайшее время…

Вскоре депутаты дали согласие на назначение нового Председателя Правительства. За неделю я изучил сотни предложенных кандидатур, провёл десятки деловых встреч и, наконец, сформировал дееспособный кабинет министров, которому удалось воплотить антикризисный план в жизнь. В годы кризиса была развёрнута грандиозная программа ремонта и строительства дорог под названием «Благоустройство России», которая способствовала развитию инфраструктуры и обеспечению занятости населения страны; под контроль государства через покупку долей в уставном капитале перешли ряд крупных акционерных обществ, в том числе банки и сырьевые корпорации. Так, постепенно шаг за шагом создавался облик новой России… Работы было непочатый край. Тем не менее, я находил время, чтобы проведать моих протеже в Академиях гос. управления, и побывал на первом выпускном вечере. После вручения дипломов меня как почётного гостя пригласили на банкет. За столом я много шутил, но улыбка сошла с лица моего, едва я встретился взглядом со своей любимой студенткой - Катей Астаховой. Она была бледна, слёзы стояли в глазах её.
«Что с тобой, Катя?» – задал я немой вопрос и тотчас всё понял: «Бедная моя девочка…»
Я поспешил проститься, улыбкой отвечая на уговоры остаться, и после фотосессии направился к выходу. В коридоре меня догнала Катя Астахова и кинулась мне на шею… Я прижал плачущую девушку к своей груди, заглянул в её красные от слёз глаза и поцеловал в щёчку на прощание: «Прости меня…» Я ушёл и с тех пор больше никогда её не видел.         
 
За годы своей работы в Правительстве я нажил себе немало врагов, список которых пополнил бывший премьер-министр, но я не думал, что по мере нарастания моих успехов они решат объединиться против меня в заговоре… Однажды на рублёвской даче Владислава Суркова собралась компания его друзей из Администрации Президента, Думы, Правительства, в том числе ряд высокопоставленных чиновников силовых ведомств.
-Он слишком высоко поднялся и представляет всем нам угрозу, - говорил Сурков. – Он спит и видит себя в кресле Президента, но если он придёт к власти, одними отставками не ограничится…
-Сейчас он отнимает собственность у олигархов, - заметил бывший премьер-министр, - а завтра за нас примется… Нет, господа, пора сваливать из этой страны…
-Кому ты нужен за бугром? – возразил Сурков. – Что ты там будешь делать? Загорать на пляже в Ницце и кататься на горных лыжах в Куршевеле – насколько денег хватит? Нет, господа, наше место - под российским солнцем, и мы отстоим его. Он бросил нам вызов, а мы должны дать ему ответ… Этот выскочка ещё поплатится за свою дерзость… 
-А что скажет президент? – возразил директор ФСБ.
-Он нам будет только благодарен… - усмехнулся премьер-министр. – Он и сам не в восторге от этого человека и считает его виновным в гибели своей дочери…
-Дело – очень рискованное, господа, - задумчиво сказал директор ФСБ. – В случае провала подозрение может пасть на меня…
-Думать о провале в самом начале дела – значит, обрекать его на провал… - мрачно заметил Сурков. – Мы преследуем благородную цель – спасти Россию от нового тирана, который никому не даст житья… Всё, что он делает теперь, это цветочки, а ягодки впереди… Посмотрим, как вы запоёте, когда вас снимут со всех постов и лишат всей собственности, а, может, и того хуже… Он, кстати, поговаривает об отмене моратория на смертную казнь…
Высокопоставленные чиновники и депутаты возмущённо зашумели, а директор ФСБ немного подумал и сказал: 
-Если это так, то я готов приняться за это дело…
-Вот и славно… - улыбнулся Сурков. – Мы исполним свой долг, и Родина нас не забудет…       

***
Я часто бывал в загородной резиденции президента. За игрой в шахматы мы беседовали о политике. Я делился с ним своими наблюдениями:
-Чиновники смотрят на людей свысока и работают так, будто не свой долг выполняют, а делают кому-то одолжение… Ничего удивительного, что люди несут им деньги… 
-На Руси, Андрей, испокон веков так было заведено, что люди платят своим чиновникам… Я это не оправдываю, но мировоззрение народа переправить не так-то просто…
-Думаю, древняя традиция кормлений тут ни при чём. В советское время такого безобразия не было… Теперь, вы меня извините, но чиновники распоясались и страх потеряли… Этому следует положить конец…
-Если всех сажать, то с кем работать? Вспомни – Пётр Первый прекрасно знал, что Меньшиков - казнокрад и взяточник, но, тем не менее, держал его при себе…
«Подрастает поколение молодых людей, которое заменит путинских птенцов, вылетевших из Петербурга, и с ними я построю новую империю…» - подумал я по себя и сказал вслух:
-Много говорят о демократии и свободе, гражданском обществе и общественном контроле. И что? Порядка в стране стало больше от этих разговоров?
-Андрей, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль говорил: «Демократия - наихудшая форма правления, если не считать всех остальных». К сожалению, ничего лучшего до сих пор человечество не придумало… Свобода лучше, чем несвобода…
-А Вольтер говорил, что демократия может существовать только в небольшом уголке земли, - возразил я. – Россия велика и ей нужна крепкая рука… А ещё кто-то сказал, что свобода развращает, а абсолютная свобода развращает абсолютно…
 -Не забывай - Советский Союз, который держался на репрессиях к инакомыслящим, распался…
-А лучше всё на самотёк пустить и предоставить обществу само себя контролировать? Конечно, пусть судачат деятели Общественной палаты, сколько им влезет, но без сильного государства нам не обойтись…
-Во всём надо знать меру, Андрей… А тебе, кстати – мат…
Я посмотрел на шахматную доску и засмеялся:
-Да, вы как всегда меня переспорили… Вы - мой Наставник и мне у вас ещё многому предстоит научиться…
Он усмехнулся:
-Моя жизнь стоит на трёх китах: дружба, семья и служба. Быть до конца верным своим друзьям, любить своих близких и работать на благо страны, не жалея себя… Я хотел бы, чтобы ты усвоил этот урок… Да, кстати, не пора ли тебе подумать о себе и своей семье?
Я улыбнулся:
-Моя семья – это мой народ, а моя жена – это Россия… Да, чуть не забыл… Моя сестра на следующей неделе выходит замуж… Она попросила меня… Словом, если вы окажете нам честь…
-С удовольствием приду на свадьбу… А кто жених?
Я вздохнул: 
-Михаил Князев… Мой заместитель… Он старше Алёны на двадцать лет…
-Но, если они любят друг друга, разве возраст имеет значение? – возразил он.
-Да, может вы и правы… - нехотя согласился я.

Роман моей сестры с моим лучшим другом застал меня врасплох… Я доверял Мише Князеву как никому другому, и вдруг узнаю, что они с Алёной встречаются… Об этом мне рассказала по телефону Аня. Я потребовал от Миши объяснений, и он во всём признался:
-Я люблю её, Андрей…
-Постой, что за бред ты несёшь? – вспылил я. – Она ещё ребёнок…
-Она совершеннолетняя, - горячо возразил он. 
-Нет, Миша, я от тебя такого не ожидал… В обиду свою сестру я не дам… Ты так и знай.
-Я сделал ей предложение…
-Даже так… - протянул я. - А она что?
-Она согласна…
Я покачал головой:
-Да, ты меня удивил… И я тоже хорош… Не смог вовремя разглядеть…
Миша вздохнул:
-Что поделаешь – люблю я её… Тебя смущает, что я старше её, но любви все возрасты покорны…

Я поговорил с Алёной и понял, что их чувства взаимны:
-Что ж, я рад, если ты будешь счастлива… 
Она обняла меня:
-Я так рада, что ты понял меня… Ты самый лучший брат на свете…
-Сестрёнка, ты меня растрогала, - улыбнулся я. – Совет вам да любовь…

В дорогом московском ресторане сыграли свадьбу, на которую приехал президент с супругой. Он вручил молодожёнам ключи от новой квартиры…

***
Согласно опросам общественного мнения, за год до президентских выборов мой политический рейтинг составлял не более 30%. Стояли последние погожие деньки бабьего лета. Ранним солнечным сентябрьским утром я ехал на службу в Дом Правительства и на заднем сиденье автомобиля просматривал в планшетном компьютере комментарии к своему последнему обращению к народу: «Премьер-министр взывал к христианскому милосердию, цитировал Священное Писание, говорил о любви к ближнему и призывал сплотиться перед лицом трудностей. «Делайте добро, и оно к вам непременно вернётся…»

Я огляделся, автомобиль свернул с привычного маршрута и двинулся в узкий пустой переулок… В сердце кольнуло недоброе предчувствие.
-Алексей, - обратился я к водителю, - почему мы сегодня поехали другой дорогой?
Он взглянул на меня в зеркало заднего вида:
-Андрей Владимирович, ремонтные работы…
Он не успел договорить. Я, беспокойно озираясь по сторонам, ошалело прокричал:
-Бегом из машины! - открыл дверцу и кубарем покатился по пыльной дороге. Прогремел оглушительный взрыв… Я вскрикнул от боли в ноге, которую подвернул при падении; в стороне от меня горел автомобиль… 

За мгновение до взрыва я увидел летящую ракету… Время замедлило ход. Я успел выпрыгнуть из машины, а водитель погиб в пламени огненном. Я лежал посреди дороги и не мог подняться. Мне на помощь бежали люди… Они позвонили в полицию, вызвали карету скорой помощи и пожарную машину. В больничной палате меня посетил Президент. Он справился о моём самочувствии.
-Я здоров, нога только побаливает. Как продвигается расследование? Стало известно, кто покушался на меня?
Президент промолчал, а я прочёл в его уставших глазах: «Они горазды заметать следы».
-А ты, как думаешь, кто это был? – спросил он, нарушив повисшую паузу.
-Что-то мне подсказывает, что в этом деле не обошлось без спецслужб…
-Да, а где доказательства? Ребята из Следственного комитета роют землю, но пока ничего не нашли…
-Они должны не в земле копаться, а преступников ловить… - мрачно отозвался я.
-Андрей, главное – всё обошлось… Ты жив… И, кстати, твой рейтинг вырос вдвое… Во всём надо видеть положительную сторону… Стакан… он наполовину полон… Ладно, выздоравливай… Я распорядился приставить к тебе охрану… На всякий случай…

Вскоре обо мне заговорили как о преемнике… Мои недруги воздвигли меня на небывалую высоту… Год спустя народ сделал свой выбор… Так, завершился мой путь к власти…   

Конец второй книги.