Четыре урока у Зощенко

          
               

                Смеясь, мы с прошлым расстаемся?


        Поиски ответов на актуальные вопросы современности в произведениях классиков – неблагодарное занятие. Критики легко (и с удовольствием!) отыщут массу причин, почему этого делать нельзя: мол, ненаучно и даже вульгарно вынимать героев из прошлого и переносит в настоящее. Но что делать, если проблемы, поднятые классиком, «животрепещут» и сегодня, а его любимый герой как был обывателем, так им и остался? А потому в веселых историях, «придуманных» Зощенко в прошлом веке, современному читателю совсем нетрудно обнаружить характерные «приметы» сегодняшней действительности. Судите сами.

        «Все говорят: буржуи, буржуи…Буржуям, дескать, не житье, а малина, - сетует неожиданно разбогатевший Илья Иванович Спиридонов, герой рассказа «Богатая жизнь».- Я вот побывал капиталистом. А чего в этом хорошего? «Расплевался» со всеми родственниками, в судебную историю вляпался, из квартиры выйти не могу – сопрут всё. Жене домработницу взял, так она днём, вспоминая о прошлой жизни, плачет, а вечером в игорный дом ходит… Вообщем, деньги в дом, а с ними и несчастья».

       А разве не о нашей действительности «вопиет» герой другого рассказа («Воры»): «Что-то, граждане, воров нынче развелось. Кругом прут без разбора. Человека сейчас не найти, у которого ничего не сперли»? И совсем не умерла та «молодая особа», что «хотела иметь какой-нибудь голубой фордик с постоянным шофером. Стандартную дачку. Некоторый счет в банке. И знатное положение мужа, чтобы ей бывать повсюду и всех видеть» (рассказ «Бедная Лиза»). И никуда не делся Вася Семечкин – безработный, которого уволили по сокращению штатов (рассказ «Собачий случай»). И так же мечется по магазинам и базарам бедный папаша в поисках обуви для «небольшого такого дефектного переростка», как его семилетняя дочь Нюшка (рассказ «Барсетки»). И не у зощенковской ли старухи, которая в трамвае «на живца» воров ловила, современные подростки унаследовали страсть тестировать  граждан на честность путем подбрасывания ему под ноги кошельков, привязан-ных к леске?

        Нет, что ни говорите, а жизнь  20-30-х годов ушедшего столетия, описанная в коротких и смешных рассказах Зощенко, удивительным образом напоминает наши «пореформенные» десятилетия.   Тогда, как и сейчас,  плуг сногсшибательных перемен, перепахав поле общественной жизни, вывернул на поверхность измученного, испуганного, растерявшегося, обезумевшего от крутых переворотов  человека. И у этого «маленького человека» от такой «загрубелой жизни» психика «поломалась». Огромное количество проблем  (голод, холод, безработица, преступность, жилищный кризис, равнодушие бюрократов, взяточничество чиновников) сфокусировалось для него в одной  главной: как выжить?  В связи с вышезамеченным, думается, что ошеломляющий успех рассказов Зощенко у его современников и ныне живущих можно объяснить только одним: эти рассказы учат выживать конкретного человека в конкретных обстоятельствах. Попробуем и мы из творческого наследия писателя  (добрая тысяча рассказов и фельетонов!) извлечь несколько уроков жизни или, если хотите, выживания.



Урок №1: «Человек не блоха – ко всему привыкнуть может».


           На голову «маленького человека» в рассказах Зощенко обрушивается масса «катаклизмов», а тот начисто лишен чувства паники. «Человек не блоха,- поучает герой-рассказчик, - ко всему привыкнуть может». Ну, подумаешь, чемодан украли. Ну, племянник- кондуктор не признал в тебе родственника и взял деньги за проезд в общественном транспорте.  С работы уволили, гость еду в салфетку завернул и домой унес, жена утонула или к другому ушла… Да мало ли ещё какие «прискорбные случаи» и «чудовищные пренеприятности» могут произойти! Герой Зощенко над каждым таким «несчастным обстоятельством» слёз лить не станет. На проблемы его герой плюёт налево и направо. Никакие превратности судьбы не в силах вышибить его из седла. И то, что какая-то аристократка посчитала «свинством» его желание дружить с дамами, не имея на то оснований, то бишь денег (рассказ «Аристократка»). И то, что «ввиду жилищного кризиса» пришлось ему с женой, тещей и дитём в ванной комнате проживать (рассказ «Кризис»). Всё ему нипочём. Даже смерть!

           «Пребедно жил человек, а тут ещё и заболел». А жена возьми да и запрети ему помирать. «Пойди,- говорит,- себе на гроб сначала заработай». Пошёл мужик на Большой проспект: «Граждане, помираю». Кто-то положил ему на колени денежку. И на другой день положил. И на третий. Так и встал человек на ноги. «Может,- заключает рассказчик,- науке и неизвестны подобные факты спасения от смерти, однако Иван Савич и по сей день жив. И даже ежедневно вечером сидит себе здоровёшенький на проспекте и тихим голосом просит граждан об одолжении» (рассказ «Матрёнища»).

          А вот, к примеру, история о том, как уже некто Иван Фёдорович с успехом поборол своё паническое настроение. А дело в том, что как-то утром жена сказала ему, что у него «лицо серое». На работе тоже подтвердили: мол, «нездоровый вид и землистый цвет лица в действительности имеется». Соседи туда же. Охнул-ахнул герой, еле дополз до кровати и, решив, что умирает, вызвал скорую. Оказалось, что он «рожу неделю не полоскал»! «Сию минуту Иван Федорович встал, помылся, побрился, галстук прицепил и пошел свеженький, как огурчик, к своему приятелю. И боли ослабли, и сердце ничего себе бьется. И здоровье стало прямо выдающееся» (рассказ «»Четыре дня»).

         Гражданин Гусев (рассказ «Качество продукции») целый месяц по неведению пудрил лицо немецким средством от…блох. «Другой, менее жизнерадостный человек, - удивляется рассказчик,- был бы сильно пришиблен этим обстоятельством: рожа покрылась бы прыщами или угрями от излишней мнительности». Но не таков был Гусев: «Вот это я понимаю,- восторженно восхищается невольный экспериментатор,- вот это качество продукции! Хошь морду пудри, хошь блох посыпай!»

         «Человеческий организм,- поучает Зощенко,- достоин всеобщего удивления!» И развивает свою мысль дальше: «Никакое горе особенно долго не может продолжаться. В этом отношении наш организм дивно устроен. И от самой кошмарной драмы со временем ничего не остается» (рассказ «Дама с цветами»). Вообщем, несмотря на «нервные потрясения», «неслыханные испытания», «удары судьбы» и прочие «мелкие случаи», герой Зощенко всегда сохраняет лёгкость характера, веселость, простой взгляд на вещи.

Урок №2: «Дурак, сознавшийся, что он дурак, уже не дурак».

         «Маленький человек», по меткому наблюдению Зощенко,-«всегда симпатизирует центральным убеждениям», а потому, постигая и принимая правила новой действительности, он очень хочет быть «впереди планеты всей»: «Надо же культурно пожить хоть один раз в жизни!» С невероятными усилиями он пытается идти навстречу новому, но всё время оказывается, что герой то «не догоняет» эту жизнь, то «не попадает в ногу с современностью»
         Егор Иванович Глотов, мужик из деревни Гнилые прудки, хотел побыстрее из грязи в князи пробиться, для чего ему до зарезу лошадь была нужна. Два года он «солому жрал», даже про вкус самогонки забыл. Крепился. «Вот,- думал,- куплю лошадь и клюкну тогда». И что же: купил, «клюкнул», да и…пропил лошадь. Тут же, что называется, «не отходя от кассы». И, потирая затылок, недоумевает: «А зачем нужны эти питейные заведения?» (рассказ «Беда»)
         А вот Василия Степановича Конопатова «выперли» из ресторана за то, что в рабочей одежде туда пришел. Обидно, но в милицейском участке ему пояснили: мол,
«пьяный ты, братец, был». «Ну, извиняйте,- вздыхает пострадавший пролетариат,- не заметил!» (рассказ «Рабочий костюм»). Петюшка Ящиков к врачу на операцию «готовым» пришел: в чистой рубахе и умытый. Оказалось, чтобы на операционный стол лечь, надо сапоги снять. А носки, страшно подумать! «Как так,- опять недоумевает герой.- Ведь глаз оперировать будут, причем тут ноги?» (рассказ «Операция»).
        Что ж, получается, что герой Зощенко «так глуп, что медицина бессильна»? Отнюдь. Несмотря на косноязычие в мозгах и прочие нелепости в мыслях и поступках, герой, на наш взгляд, очень даже логичен в своих рассуждениях по поводу случившегося. А главное, всякий раз пытаясь понять, как это он вляпался в историю, «маленький человек»  умнеет на глазах читателя, и нет сомнений, что второй раз он на те же грабли не наступит.

Урок №3: Не булыжник, а смех  - «оружие ... обывателя».

        Герой рассказа «Личная жизнь» что только не делал, чтобы понравиться женщинам. И когда понял, что навсегда обречён на их невнимание, философствует («Кончилась жизнь с женщинами, но не сама жизнь!») и весело хохочет. По-зощенковски выходит, что если у «людишек» не жизнь, а сплошные ухабы, ничего не остается, как ехать по ней, сотрясаясь от смеха.
       Смех у Зощенко – лекарство от безысходности. Смех скрашивает трудную жизнь и вселяет надежду, что всё в конечном итоге обернётся к лучшему. И, следуя заповеди своего учителя, «маленький человек» находит для этого занятия массу причин. Ему всё смешно. Если он заболел, то рассмеётся от одной мысли: «У  нас всё лечится быстро: скорая, больница, кладбище». Для героя Зощенко «весь мир - театр», на сцене которого каждый день то комедия, то водевиль с фарсами.
      
        «Нынче все как сговорились,- просят посмешней написать,- ворчит писатель,- а какой уж тут смех, если одна дама утонула». Однако «смехотворчествовать» не отказывается, потому что «весёлый смех дает здоровую зарядку» и ещё ему, автору, «очень нравятся весёлые люди». «Чтобы развенчать грусть, скинуть её с высочайшего пьедестала», он рад посмешить почтеннейшую публику, обслужить, так сказать, читателя «со стороны смеха». И хотя не «со всякого факта смех можно собрать», он готов трудиться день и ночь.
       
       Зощенко приглашает читателя к смеху уже названиями своих произведений: «Дамское горе», «Смешная историйка», «Забавное приключение», «Шумел камыш», «С луны свалился», «Смешно»…Остронасущные, живые проблемы дня прячутся за стеной беззаботно-шутливого смеха. Как талантливый дирижёр взмахом невидимой палочки, Зощенко приглашает своего читателя вслушаться в ритмы жизни и насладиться непостижимо-прекрасными нотками смеха. Шуточки, остроты, курьезы и просто смешные положения вызывают в з р ы в ы  смеха не только у малообразованного гражданина. Вот дама на «тонких интеллигентских ножках», чтоб их не вывихнуть, «требует провожатого себя за локоток держать». Пассажирка в купе два раза зевнула, а на третий сосед напротив ей палец в рот засунул. Этот «надел очки, чтобы его хуже было видно», а та «любила смотреть вдаль, как будто там… фрукты или ливерная колбаса»…

        Зощенко – мастер веселого портрета. Всего два-три штрижка – и без улыбки на героя не посмотришь: «бывший интеллигент в фуражке», «не любитель перья в чернильницу макать», « вдова по происхождению», «беспартийный черт знает с какого года», а также «докторша, утомленная высшим образованием», «работник, индивидуально незаметный в блеске наших дней», «довольно мордастый дядя» и ещё один – «не интеллигент, но близорукий». А какая смешная прелесть эти «говорящие» фамилии! Пьяница Глотов, инженер Горбатов, купец Бабкин, влюбленный Чесноков, начальник Дрожкин, товарищи Тыкин и Локтев, муж Бочков, совслужащая Блюдечкина, беспартийные Воробейчик и Растопыркин, торговка Разуваева и состоятельная дама Кошелькова!

        Вооруженный бомбами смеха, шрапнелями острот, дробинками юмора и убойными   шуточками от Зощенко, «маленький человек» смело шагал на штурм баррикад жизни. Взамен оставляя автору душевную опустошенность и «неуместную грусть».


Урок №4: «Дите не плачет – мать не разумеет».


           Дерутся на вокзале два гражданина, а милиционер семечки «клюет». Услышав крики, страж порядка посмотрел на происходящее и …отвернулся, «потому как местный он и корчить из себя начальство не имеет возможности, ведь ему с драчунами на трезвую голову каждый день встречаться придётся» (рассказ «Драка»). Как видим, случайного зеваку, ставшего свидетелем этой истории, беспокоит не столько сам факт драки, сколько то обстоятельство, что «пожаловаться некуда». И вот уже другой «озабоченный» гражданин шагает дальше: пишет обличительную заметку в «Красную газету» о весенних лужах, по которым «до побледнения» ходить опасно. «Пока заметку эту читали, да пока в правлении обсуждали, да пока комиссию снаряжали -  прошло 14 лет… Приехали в июле. Видят, явная ложь… Сухо, как в Сахаре. Даже в графине воды нет» (рассказ «Игра природы»).

        Ну, никак у «маленького человека» не получается сшевелить с места бюрократов от власти. И сильно через это нервничал, пока другой гражданин, «уважаемый товарищ  Кульков», не изобрел оригинальный способ против бюрократизма. «Ему бы за  это изобретение,- пишет автор,- патент за границей взять, но Кульков за границу выехать не может: сидит, сердечный друг, за свой опыт». А дело в том, что два месяца ходил он в одну контору за бумажкой и всякий раз перед глазами видел одну и ту же «возмутительную картину»: «Сидит бюрократ. Воротничок чистый. Галстук. Манжетики. Сидит и абсолютно ничего не делает. Больше того, сидит, развалившись на стуле, губами немножко свистит и ногой мотает». И как терпеть такое «форменное оскорбление»? подошёл гражданин Кульков к «наглецу», развернулся и «дал слегка наотмашь в морду». И хоть оказался пострадавший бюрократ посетителем, но, знаете, подействовало: и бумажка нашлась, и печать поставили! (рассказ «Волокита»).

        Рассмотрев под микроскопом «мученическую» борьбу «маленького человека» с бюрократами, Зощенко поставил перед «сильными мира сего» вопрос ребром:  Как это так получается, что у семи нянек  народ- дитя без глазу? И информацию к размышлению подбросил: если граждане-людишки сплошь и рядом воруют, пьют, голодают, ходят в грязных рубашках, мерзнут, болеют, ненавидят друг друга… Если рушатся семейные узы и родственные связи, исчезают сострадание и любовь к ближнему, неужели это кому-нибудь нужно?!!  Почему «маленький человек» живет в великое время, а более всего озабочен водопроводом, канализа-цией и прочими мелкими «житейскими неурядицами»?

       «Сильные мира сего» в лице партии и правительства услышали «плач дитяти» и… обвинили пролетарского писателя в «очернении» советской действительности. И, вообще, сказали, сатира им не нужна, как, впрочем, и сам Зощенко. И то правда, «чего этакую бедность освещать клопам на смех»,-  «решил» писатель и, начиная с 30-х годов, шаг за шагом стал «избегать сатиры». Но, оказалось, что изображать по указке партии «положительные стороны жизни…  так же трудно, как комическому актеру играть героическое» (из письма Зощенко Сталину).

        Время поставило точку в опасном споре Зощенко с властями о роли сатиры в жизни трудящихся. И мы сегодня знаем, что победу одержал Зощенко, потому что не очернял  он действительность, а просто делал грубую, черную работу – помогал народу смотреть на себя с пристрастием и двигаться вперед.
Классики – это те люди, которые преодолевают время. В их произведениях есть вчера, сегодня и завтра. Михаил Михайлович Зощенко как классик состоялся, с чем мы его  и поздравляем.


2003 год.