Гастарбайтеры

Вы любите ездить на поезде? Я - люблю. Я даже два раза проехал на поезде от Москвы до Владивостока и обратно. Вот это путешествие! Кто ни разу не ездил, тому советую. Семь суток через всю страну! Понимаешь, какая она у нас огромная и одновременно  маленькая, сильная и одновременно слабая, могучая и в тоже время бестолковая и запушенная…  Довольно большие городки  теперь просто брошенные полустанки… и во многих местах бедность и просто нет просвета в жизни тех, кто там еще живет. Что там люди делают, где работают и чем живут, я просто с трудом представляю. Бедность и нищета. Как буд-то не в двадцатом веке живем. Причем вся эта серость появляется лишь только отъедешь от Москвы километров на двести, а ведь до Владивостока еще тысячи километров России…
А сколько видишь разных людей в пути? Пока вагон доезжает до конечной станции в нем меняются сотни пассажиров. Вот вошла в Нижнем Новгороде пожилая женщина с авоськами – едет погостить к дочери в Екатеринбург, а вот в Перми выходит мужчина, который пробыл в командировке в Москве две недели, В Омске садится молодая пара – едут отдохнуть неделю на Байкале. Всех и не перечесть! Разные люди, разные разговоры, разные судьбы…
Ехал я как-то в двухнедельный отпуск в ульяновскую область. Без проблем купил билет на уфимский поезд, благо осенью туда, наверное, народ не особо ездит, сел и поехал. Как садишься в этот поезд так сразу ощущаешь резкий контраст между жителями северной столицы и пассажирами уфимского поезда. В основном это чуваши, татары и гастарбайтеры из Казахстана и Узбекистана.  Сидя на нижней полке я рассматривал своих соседей. Напротив меня на нижней полке расположилась неопределенного возраста то ли чувашка, то ли татарка. Ее никто не провожал, так что я имел смутное представление о ее происхождении в этом поезде. Если бы она приезжала к детям, так ее они бы и провожали, если на работу, то в ее возрасте это вряд ли. Посмотреть Петербург – это вообще нелепость. Вид дама имела довольно не приятный, не располагающий ни к знакомству, ни тем более к общению, так что можно было ее оставить в покое.
На нижней боковушке, друг напротив друга сидели два гастарбайтера, то ли казахи, то ли таджики, а может узбеки, одному было на вид около сорока, другому – лет двадцать пять – двадцать семь. Почему я предположил, что они именно гастарбайтеры, да скорее всего по их виду. Молодой был одет в не модные в данный момент синие джинсы, такую же не модную рубашку в яркий большой квадрат и черную куртку из кожзама.  Его оппонет был также просто одет. Старые, но чистые, даже со следами утюга темные брюки, старенький, и, скорее всего не особо теплый для осенней поры свитерок. Куртки я его почему-то не увидел. Судя по всему они были не знакомы друг с другом, так как за всю дорогу, обмолвились всего несколькими фразами.
В поезд мы сели во второй половине дня, молодой таджик перекусил бутербродом с дешевой колбасой, попил чая, посмотрел в окно и залез спать на верхнюю полку не раздеваясь. Причем на койке даже не было белья, просто из экономии он его вообще не брал. Вещи, которые наверное были для него очень дороги, а также документы, он сложил под подушку и, отвернувшись к окну, заснул.
Его сосед сидел и смотрел в окно до позднего вечера, ужинать он по-моему даже не собирался. Он сидел, глядел в окно, перебирая свои пальцы в ладонях рук и о чем-то о своем думал… Я немного почитал свою электронную книжку, поглазел по сторонам и, немного погодя, тоже залез под одеяло и уснул. В поезде мне как-то особенно  хорошо спится под мерный стук колес…
Проснулся я рано. Я вообще просыпаюсь рано даже по выходным. Выражение некоторых моих знакомых, что на выходных я отосплюсь, я не понимаю. Я сколько себя помню, всегда вскакивал чуть свет не заря. Могу потом после обеда поспать, но сон ДО обеда – это не для меня. Моя соседка всю ночь храпела как трактор, да и сейчас продолжала, но я в принципе, выспался. Соседи гастарбайтеры тоже пока не проснулись, молодой так и лежал наверху, судя по всему в таком же положении как вчера и уснул, его сосед спал на нижней полке, также не раздеваясь и так же без белья… Я сходил умылся, налил себе чая, сделал бутерброды, позавтракал. Поглядел в окно, почитал книжку. Тем временем проснулась моя соседку и, что меня очень удивило, поинтересовалась сильно ли она храпела и мешало ли это мне спать. Я ответил, что она может не беспокоиться, я спал как убитый. Потом начали вставать соседи напротив меня. Сначала молодой слез с верхней полки и присел на мое место. Протер глаза руками, взял сверху свою сумку, вытащил старенькое полотенце синего цвета и пошел умываться. Затем он налил себе чая, достал свой сотовый, подключил наушники и стал слушать музыку и смотреть в окно.
Немного погодя проснулся его сосед. Он свернул матрац, положил его наверх, сложил нижнюю полку и пошел умываться. В отличии от молодого, полотенца у него не было. Наблюдая со стороны за этим пассажиром, я с удивлением стал замечать, что у него вообще нет каких-либо вещей. Нет сумки, нет куртки, и, судя по карманам брюк, у него нет вообще какого-либо портмоне.
Ближе к обеду, на станции Ковров-1 моя соседка, даже не попрощавшись, сошла с поезда и ко мне в купе никто больше не подсел. Проголодавшись, я достал сумку с провизией и приготовился обедать. Я не отношусь к той категории людей, которые следят за своей фигурой и боятся съесть какую-нибудь лишнюю калорию. Короче говоря покушать я люблю. Я достал помидорчик, огурчик, две вареные картошки, яичко и куриный окорочок. Положил перед собой книжку и стал с аппетитом все уплетать, поглядывая на проносившийся мимо пейзаж. Крем глаза я замечал своих соседей, пьющий чай и смотрящих в окно. Пообедав, я убрал остатки в сумку и стал читать книжку.
Где-то под Нижнем Новгородом в вагон вошла транспортная милиция и стала проверять подозрительных на ее взгляд пассажиров. Как вы уже догадались, мои соседи как раз попали в их число. Проверять начали с молодого. Если честно, то он вызывал не больше подозрения чем я, но у милиции неверное свой взгляд на мир. Они проверили его документы, затем сказали, чтобы он выложил все свои вещи из сумки на полку, напротив меня, благо в купе больше никого не было. Он, со смущенным видом, так как на него обращали внимания все окружающие из соседних купе, стал выкладывать все из своей сумки. Синее старенькое полотенце, мыльница, зубная щетка, какая-то газета, свитер, нижнее белье. Милиционеры, подбоченясь и ковыряясь в зубах, всем своим видом показывали заботу и защиту пассажиров от подозрительных лиц. Парень выкладывал еще какие-то вещи из одежды, а они проверяли. Затем он достал какой-то сверток, развернул – это оказался подарок. Может матери, может его девушке. Может платок, может накидка. Он не хотел его разворачивать, судя по всему, потому что в магазине ему его красиво упаковали, но стражи порядка сами все развернули, посмотрели. Затем они обыскали юношу с ног до головы, улыбнулись и принялись за другого. Он показал им какую-то бумажку, они ее прочитали, обыскали его и ушли. Молодой стал складывать свои вещи так бережно, как буд-то это было все, что у него есть… может так оно и было на самом деле… ему было как-то не по себе, было стыдно что его обыскали при всех… Его сосед же, сел почему-то напротив меня и стал смотреть в окно и перебирать свои пальцы в ладонях рук. Он просидел так довольно долго…
Я на немного заснул. Когда я проснулся, молодой уже вышел на какой-то станции, а мой теперешний сосед продолжал сидеть, смотреть в окно, теребить свои пальцы и о чем-то думать.
Я захотел перекусить. Особо есть я не хотел, но просто надо было себя чем-то занять. Я налил себе чая и стал ждать, когда он остынет. Достал печенье.
- Тут потеплее, чем в Питере, солнце даже выглядывает, - сказал мой сосед, обращаясь вроде как ко мне, но продолжая смотреть в окно.
- Да, - ответил я, - уезжали, вчера так в вагоне даже холодно было.
- В Уфе сейчас потеплее, чем в Питере, -  ответил сосед
- Наверное, но не думаю что намного. Все таки осень есть осень. Вы домой едете? – спросил я и посмотрел на него. Тут я позволил себе немного разглядеть своего собеседника. На вид ему было даже не сорок, как мне показалось в начале, а все пятьдесят. Морщинистое лицо, слегка ввалившиеся, скорее всего от усталости глаза, а руки, которым он все время не находил места были все в мозолях. Наверное, работал на стройке, подумал я.
- Да домой, - ответил он и задумался, - полтора месяца дома не был.
- На стройке в Питере работали?
- Да. Вот еду теперь домой, - ответил он. У меня создалось такое впечатление, что ему трудно говорить, как буд-то он чего-то боится.
- Полтора месяца работаете, а потом через сколько обратно? – спросил я.
- Я месяц работаю, потом месяц отдыхаю.
- А почему тогда полтора месяца дома не были? – удивился я.
- Да я отработал месяц, на вокзал пришел уезжать, поезд вечером был, меня ударили по голове, забрали деньги, вещи, телефон. Я в больнице десять дней пролежал, потом мне в милиции справку выписали и на поезд посадили. Вот я и еду теперь домой без ничего, - как-то сразу выпалил он и уставился в окно.
И только тут я заметил рану у него на голове и два наложенных свежих шва. Вот ведь как…
- Сорок тысяч отняли, все, что я заработал, - побормотал он и как то сам себе улыбнулся.
- Больше, наверное, не поедете?
- Да нет, сейчас отдохну немного, повидаю жену и детей, займу денег и обратно поеду, только буду уже по умней немного.
Мой чай уже остыл. Я про него, честно говоря уже забыл совсем. Начал пить.
- Хотите печенья? – предложил я ему.
- Нет, спасибо, я перед поездом у знакомых поел, что-то не хочу. – ответил он. Я не стал ему говорить, что перед поездом – это было вчера. Наверное, хоть мы и считаем их гастарбайтерами, но чувство собственного достоинства у него есть… стесняется.
Я попил чай, мы разговорились. Оказалось, что живет он в какой-то деревне под Уфой. Их семья – беженцы из Узбекистана. Живут там уже несколько лет. Работы там нет ни какой, по профессии он плотник, но там ничего найти не может. Жена работает уборщицей в школе, кто она по профессии – он мне так и не сказал. Может постеснялся, может какие другие причины. Молодой парень, ехавший с ним по соседству, оказывается тоже узбек, приехал на заработки в Питер и его, даже не верится, тоже обокрали. Он, сказал, что больше в Питер работать не поедет. Якобы его там сильно обидели. Он работал уборщиком улиц. Мы еще немного поболтали и я лег спать. Сосед мой, опять же без белья, улегся напротив и уснул.
Моя станция, Димитровград, была утром. Я встал, умылся, попил чая. Сосед сидел, смотрел в окно. Уходя, я попрощался с ним, пожелал удачи и оставил ему свои продукты. Он отнекивался, но я поставил их и ушел. Наверное, он их съест…
Как все таки много работает у нас этих узбеков, таджиков... Была бы у них работа дома, они бы никогда к нам не поперлись, убирать улицы, туалеты, супермаркеты, строить дороги, дома, загородные виллы… А кто-то же этим пользуется, подкарауливает их с зарплатой… А человек хотел всего лишь заработать денег для семьи… И хороший ведь, судя по всему человек…

25.09.13.