Беги, Сашенька

-Стой! Стой, тебе говорю, лживая тварь!
Саша лишь прибавила скорости. Она понятия не имела, откуда все еще находила силы бежать. Ноги горели, будто под ней был не твердый серый асфальт, а кипящая лава. Она все бежала и бежала, крики и ругань звучали все ближе, а ей не хватало воздуха даже для попытки кричать.
-Ты же не убежишь и прекрасно это понимаешь!
Лавину мата, неизменно последовавшего после реплики, она пропустила мимо ушей. А ведь еще утром этот голос, который теперь так ее бранил, шептал ей нежные слова и обещания вечной любви. Эти руки, которые мгновения назад так больно обхватили ее шею, которые так жестоко наносили ей удары, еще на кануне вечером обнимали и ласкали ее перед сном. "В прошлом все", пронеслось у нее в голове. Девушка, завидев темный и неприметный переулок совсем близко, из последних сил метнулась к нему в отчаянной надежде спастись. Шаги позади нее вдруг стихли, и, оперевшись на ближайшую стену для опоры, Саша медленно сползла вниз. Ее маленькое, хрупкое тело периодически содрогалось в конвульсиях беззвучных рыданий.  Рот ее открывался и закрывался, как у рыбы, выброшенной на берег и отчаянно жаждущей живительного глотка воздуха. Широко раскрытые и не моргающие глаза остекленело уставились вперед. Слезы медленно стекали по ее грязным от косметики, смешанной с пылью и кровью, щекам и терялись где-то в растрепанных каштановых волосах, клочьями лежавших на плечах и груди. Верхняя губа распухла, в правом виске стучали, будто молотком, левая скула сильно саднила. Сидя в бессилии на холодной земле, девушка пыталась собраться с мыслями, но ее разум все еще был в режиме борьбы за выживание. Адреналин продолжал стремительно нестись по ее венам, медленно отравляя все тело Саши передозировкой токсичного гормона.
Постепенно, ее дыхание пришло к подобию нормы, слезы перестали течь из глаз. Она попыталась встать. Ноги были в порядке, не считая нескольких синяков, черными пятнами маравших ее изящные бедра и лодыжки. Конечно, мышцы ныли и противились всякому движению, но оставаться в этом Богом забытом месте совершенно одной и с раздробленной рукой было крайне опасно. Да и девушка была твердо уверена, что Владимир вернется за ней. Он ведь уже убил своего друга у нее на глазах, после того как узнал, что они один раз переспали. Теперь он вряд ли так просто ее отпустит, ее- единственного свидетеля убийства Леши. Ее- предательницу его доверия. Ее- изменщицу. Ее- единственную, которую Вова смог по-настоящему полюбить за все эти годы. За некоторые ошибки приходится расплачиваться кровью.
Рука горела, будто ее окунули в кипящий металл. Тихие стоны то и дело вырывались из легких Саши. Она все же заставила себя встать и побрела в направлении освещенной улицы, находящейся в квартале от нее. В начале она пристально изучала каждый сантиметр пространства вокруг себя, выискивая угрозу,но, постепенно, она начала терять бдительность. В момент, когда она уже совсем уверенным шагом, на сколько позволяло ее состояние, направилась к улице мимо последних двух домов, загораживающих ее путь к безопасности, два горящих безумством изумрудных глаза появились всего в сантиметрах от ее лица. Замешательство продлилось менее секунды, его рука быстро обхватила ее рот, крепко сжимая его, чтоб она не могла кричать. Прежде чем она смогла хоть что-то сообразить, рука, все это время горящая от невыносимой боли, словно взорвалась. Перед глазами заплясали черные точки и Саша рухнула на землю без сознания.
-Ну что же, теперь ты точно должна быть довольна. Да, Сашенька?
Она лежала на чем-то достаточно твердом и холодном. И выпуклом. Для того чтобы понять на чем ее расположили, туго завязав руки за спиной, глаза открывать ей не понадобилось. Летняя духота в течение дня и закрытое пространство прекрасно выполнили свою задачу. Тяжелый запах быстро достиг ноздрей девушки. Ее тело выгнулось в судороге от нахлынувшего безумного ужаса, смешанного с отвращением. Она попыталась отодвинуться от трупа, но лишь обнаружила, что намертво привязана к телу альпинистской веревкой.
-Хочешь убежать от него? Как же так? С чего вдруг, сударыня?
Владимир затянул путы потуже, заставляя девушку приблизиться к распухшему лицу до расстояния нескольких сантиметров. Испарения были настолько ядовитыми, что у нее начали слезиться глаза. Смерть в темном переулке вдруг показалась ей соблазнительной возможностью, которая, к сожалению, теперь уже была безвозвратно утрачена.
-Вова, зачем? Просто. Убей.
Приходилось делать паузу после каждого слова, чтоб ненароком не открыть рот слишком широко и не вдохнуть дополнительную порцию этого яда.
-Как же? И так быстро прекратить вашу близость? Сашенька, ты же так этого желала. Ты же смогла "раствориться" в нем однажды. Больше не хочется? Что молчишь, любовь моя? Словами, небось, подавилась? Или ты просто хочешь побыть с дорогим Лешей наедине и я вам мешаю? Хорошо, душа моя, как тебе будет угодно. Оставлю вас здесь на некоторое время, насладитесь друг другом.
Он ушел, неслышно затворив за собой дверь.
      Тишина, мрак и мертвое тело- прекрасные составляющие для хорошего ужастика. Правда, сейчас все было куда хуже, чем в банальном дешевом голливудском фильме. Девушка попыталась не смотреть на то, на чем она лежит и максимально от этого отодвинуться. Слезы снова катились из ее глаз, запах мертвечины заполнял ее, туманил мысли, отравлял, душил. Время остановилось. Возможно, она бы потеряла сознание в ту же минуту, когда захлопнулась дверь, но адская боль раздробленной Владимиром руки не позволяла ей провалиться в спасительное забвение. Она все же с силой зажмурилась, беззвучно моля, чтоб все это закончилось. Сколько она так пролежала? День? Неделю? Месяц? Год? Ей показалось это вечностью. Наконец, она услышала звук. Ключ, проворачиваемый в замке. Владимир зашел в квартиру, не включая свет. Молча подошел к ней. Пощечина. Она открыла глаза. Увидела эти два изумруда, смотрящие на нее, словно озаренные пылающим огнем в темноте. Теперь в них не было ни капли того безумства. Он был совершенно спокоен, насколько человек в его состоянии вообще мог быть спокоен. Все так же смотря ей прямо в глаза, он вдруг протянул руку и погладил ее по покрасневшей от недавнего шлепка щеке. Запах его любимого коньяка на мгновение все же пробился сквось стену гнилого смрада.  Его пальцы медленно заскользили вниз, перейдя с щеки на шею, задержавшись там на миг. Саша напряглась, но он лишь замеялся.
-Нет, любимая, ты не умрешь так легко, и не надейся.
Рука заскользила дальше. Пальцы нежно пробежались по ключице, спустились на грудь, частично видимую из-под разорванной и окровавленной футболки. Оттуда рука побрела дальше- на живот, на бедро. В этом месте она задержалась значительно дольше, словно Вова раздумывал над чем-то. Саша полностью расслабилась и лежала пластом на трупе Леши, лишь изредка пытаясь отодвинуть подальше голову. Биться в панике смысла не было. Она прекрасно знала характер своего жениха, знала, что теперь все сопротивление, мольбы и уговоры бесполезны. Она просто тихо готовилась умереть.
Он резким движением потянул за веревку, опутывающую ее тело. Она сдавила ей поврежденную руку, Саша тихо вскрикнула от боли. На нее больше не обращали внимания. В темноте квартиры послышался шум, шелестение пакета. Что-то блеснуло при тусклом свете луны, что-то очень похожее на карабин. Она попыталась рассмотреть получше, но снова провалилась в темноту, на этот раз от глухого удара в левый висок.
***
Ветер. Ветер развивает волосы, заставляет их танцевать неведомые композиции под прожекторами лучей лунного света. Тихие звуки нарушают ночную тишину. Что-то изменилось. В голове гудит.
 Саша открыла глаза. Попыталась закричать. Тщетно. Во рту у нее кляп, закрепленный через все лицо скотчем. Руки все так же крепко связаны за спиной, перед глазами- по-прежнему пустой взгляд Леши. Под головой- пустота. Если бы не веревка, сдавливающая ей лодыжки и поддерживающая ее на одной высоте, она бы решила, что находится в свободном падении и через долю секунды разобьется. Под ними в нескольких метрах чернела земля. Он подвесил ее вниз головой вместе с Лешей и оставил умирать. Тихие звуки, доносившиеся до нее сквозь пустоту, исходили из наушников, надежно заткнутых ей в уши. Она прислушалась. Это оказалось диктофонной записью, поставленной на повтор. "Милая моя Саша", нежно произнес бархатный голос ее зеленоглазого убийцы, "ты получила то, что желала. Наслаждайся видом. Наслаждайся Лешей. Наслаждайся расплатой."