Сказка о Палочке-Для-Суши

Однажды весной, когда весело и шумно пышным розовым облаком, устилая весь горизонт пенными шапками, раскинулась цветущая сакура, в японском саду появился гость. Точнее, гостья. Солнечные лучи на рассвете еще только золотили поверхность коры, а на самой центральной поляне под самой Главной-Центральной-Сакурой сидела длинная тонкая палочка, важно привалившись к стволу и гордо посматривая вокруг.

– Кто ты, кто ты, кто ты? – затрепетали на ветру тысячи воздушных лепестков.
– Как? Вы меня не знаете? – удивленно-надменно произнесла тростинка.
– Нет-нет-нет, – закивали бутоны всего сада.
– О, я очень важная вещь! Нужная. И, я бы даже сказала, необходимая.
– Ты? – это уже усомнились зеленые листочки. Они распустились гораздо раньше цветков и уже чувствовали себя опытными корифеями этой жизни.
– Конечно! А вы не знали? И как вы еще после этого смеете называться Главным-Цветущим-Садом-Японии?!

Деревья не знали, что на это возразить. Они были так дружелюбны и миролюбивы, что даже и не знали, как реагировать на это.

А гостья тем временем неожиданно начала плакать. Прозрачные слезы скатывались по ее деревянной гладкой поверхности и пропадали в изумрудной траве. Они катились и катились, и вот уже в траве блеснула голубая ниточка ручейка, и вот уже в ручейке запели, громко цокая, камушки, перекатываясь по дну, и вот он уже становился все шире, шире, глубже, глубже… А слезы у палочки все катились и катились. Наконец, к полудню жители Сада опомнились. Подувший ветер сорвал несколько лепестков и аккуратно и нежно, как носовым платком, принялся вытирать палочке слезы.

– Что же все-таки случилось у тебя?! Может, мы чем-нибудь можем тебе помочь?!
– Ах… Как вы мне поможете, если все – все! – уже разбито и сломано?!
– Ну, может быть, мы все-таки что-нибудь придумаем? Все вместе? Ты только заберись повыше, чтобы всем тебя было слышно.

И ветки деревьев начали аккуратно помогать Палочке подниматься на одной ноге по стволу Главной-Сакуры. Она опиралась на них, подпрыгивая на одной ножке, как Стойкий Оловянный Солдатик.

Наконец, она удобно устроилась на толстой верхней ветке и огляделась. А сверху открывался поистине чудный вид… До самого Моря-Океана зелеными аллеями убегали до горизонта ряды цветущих деревьев; морская гладь сияла на солнце, небо было синее-синее и теплый ветер так приятно обдувал щеки… Слезы высохли и Палочка робко и осторожно улыбнулась. На нее внимательно смотрели тысячи зеленых листочков и миллионы белых лепестков. Она смутилась.

– Мне так неудобно…
– Ну что ты! Мы тебя внимательно слушаем.
Она опять закрыла ладошками глаза и зарыдала:
– Я потеряла, потеряла его!
– Да кого же?
– Его, мою вторую половинку… Вы видите, что я скачу на одной ноге? Я навсегда – навсегда! – теперь осталась одна, никому не нужным, одноногим, хромым инвалидом…
– А как он выглядел? Может быть, мы что-то про него знаем? Или можем узнать – в это время по всей Японии цветут сады и ветер переносит их аромат по всем островам. Мы можем спросить у них.
– Ах… он такой, такой… такой сильный, красивый, сделан из такого гладкого крепкого дерева, что его мускулы были просто железными. Но в то же время он не кичился этим, а был прост и умен, добр и заботлив… А какой же он был веселый!
И она принялась горько плакать.
– Расскажи о нем подробнее. Мы передадим эти рассказы с ветром по всему свету и, кто знает, может, он и найдется.
– Он был просто невероятный! Сколько приключений мы с ним пережили за то время, когда были вместе! И воевали с разбойниками – тогда ему пришлось применить силу и из простой палочки превратится в настоящее боевое оружие. И учили есть маленькую пухлую девочку, неуклюже зажимавшую нас своими маленькими пальчиками, а мы радостно улыбались, когда у нее что-то получалось. И даже были в прическе нашей Императрицы, когда она выходила замуж за Императора. Мы крепко сдерживали ее смоляные волосы в высокой прическе, когда она, гордо закинув голову, шла к алтарю, потому что мы тоже были парой и искренне радовались за них с Императором. А еще нам даже удалось попутешествовать с бродячим цирком, и мы здорово выручили барабанщика во время важного выступления, когда озорной мальчишка-клоун решил над ним пошутить и спрятал его барабанные палочки. Ах, как весело мы отплясывали по туго натянутой коже барабанов! А потом этот же самый мальчишка соорудил кораблики из деревянных брусочков, нанизал на нас по листу бумаги в виде паруса и отправил в дальнее плавание… И мы, мы потерялись… Я кричала, кричала, но ветер уносил меня все дальше и дальше по реке, а он сжимал зубы, молча, не в силах догнать меня, потому что его полено было больше и тяжелее. И через какое-то время мы потеряли друг друга из вида…
– А как ты оказалась в нашем саду?
– Когда меня прибило к берегу и я оказалась на суше, я начала передвигаться только по ночам, когда все спят.  Я очень боялась, что из меня снова сделают мачту для паруса… И с тех пор я начала называться Палочка-Для-Суши. Ковыляю потихонечку по ночам, а днем прячусь. Мне так хочется еще пожить! И найти Его… А к вам я зашла потому, что у вас очень тихо и спокойно…

И она продолжала напряженно вглядываться в горизонт, пытаясь там что-нибудь разглядеть…
Сад молчал, задумавшись над услышанной историей. И думал – как же ей помочь?
Палочка сидела, притихнув. Она и не ждала никакой помощи. Для нее было удивительным уже то, что ее внимательно и с пониманием выслушали.

А Ветер тем временем переносился от одного цветка к другому и думал-думал-думал-думал.

– Придумал! – неожиданно завопил он, подбросив вверх пригоршню розовых лепестков. – Стучи по стволу дерева тот самый ритм, который тогда вы выстукивали на барабанах! И он обязательно его услышит.

Палочка начала осторожно выстукивать один незатейливый африканский ритм под незатейливым названием «Слушая сердце», сначала медленно и робко, а затем все увереннее и увереннее, громче, четче, сильнее. А ветер разносил эти звуки по всей Японии. И вот уже в соседних садах эти звуки шептали ветки, трепеща на ветру лепестками и листьями. Вот уже птицы отстукивали крыльями, а кто-то и клювом. И даже морской прибой старался попадать в этот такт.

Вся Япония в едином порыве отстукивала этот ритм где и чем только можно. Булочник, таща корзину со свежими пирожками, отстукивал этот ритм ногой по брусчатке. Мальчишка, кативший по каменной мостовой каталку. Мама, поющая дочке колыбельную на балконе. И даже важный чиновник, читая государственные указы, незаметно подергивал бровью в такт на совещании.

А булочник, вернувшись в пекарню, чтобы испечь новую порцию ароматных булок, продолжал напевать этот ритм. И когда булки были уже почти готовы, он взял в руки свой инструмент для проверки их готовности – длинную острую деревянную палочку – и вдруг заметил, как и этой палочкой он выстукивает тот же ритм по форме для выпечки.

– Интересно, – подумал он. – Что-то странное творится в пространстве.

И почесал палочкой в затылке. Когда-то эту палочку он нашел в вязанке дров, привезенных для растопки печи. Да и оставил себе. Уж больно она была ровная.

Вытащил из печи последнюю партию плюшек, которую обычно пек для своей семьи, упаковал их и пошел домой. На сегодня работа была закончена.

Шел и напевал песенку, которую услышал утро, отстукивая ее ритм по корзинке. Палочку он случайно прихватил с собой. Дорога домой проходила мимо Большого-Королевского-Сада. Он иногда заходил туда полюбоваться его красотой, посидеть отдыхая в тени пышных деревьев, послушать пение птиц. Вот и сегодня решил заглянуть туда, подумать, как же поздравить семью с предстоящим Праздником-Цветения-Сакуры. Вход в сад был открыт всегда. Он привычно устроился под своим любимым деревом и с удивлением обнаружил невесть откуда взявшийся ручеек.

– Надо же, раньше его здесь не было, – удивился Булочник и привычно за сегодняшний день почесал палочкой в голове.

Тут внезапно налетел порыв ветра и по голове Булочника что-то шлепнуло.

– Сучок обломился, – подумал он. И потянулся за ним. Каково же было его удивление, когда в его руках оказалась точно такая же палочка.

 – Ну надо же! – изумился он. И тут же обрадовался. – Вот и подарок готов. Пусть и простой, живем мы скромно, зато для всех и от души. Дочка будет учиться есть этими палочками, сынок будет учиться барабанить – уже пора! – а жена будет использовать их в качестве украшения для прически. А я буду учиться отрабатывать на них боевые приемы. Уж чем-то они мне сильно приглянулись!

С этими словами он сложил их в карман и зашагал домой.

А палочки лежали, прижавшись друг к другу, и не могли вымолвить слова.

– Знаешь, ты – моя Палочка-для-Души, – наконец-то, не выдержав, прошептал Он. – Ты – мой Дом, моя Душа.
– А ты – моя Палочка-для-Суши, – выдохнула Она. – Это ты – мой Дом, моя Суша…
– А знаешь, – помолчав, добавила Она. – Это меня все это время называли Палочка-для-Суши. Но моя суша – это Ты.
– Ты не поверишь, но это меня все это время называли Палочкой-для-Души. Но моя душа – это Ты.

И они радостно застучали свой любимый ритм «Слушая сердце» по корзине Булочника, к тому времени пришедшего домой и показавшего подарок домочадцам.

Так и остались они жить в этой Семье, наполненной Любовью, и добавляя ее своей. Вскоре Булочник разбогател, так как его Дело пошло в гору – люди любили его выпечку и говорили, что в ней всегда есть частичка Любви, настолько она вкусная. А еще он часто приводил свою Семью на отдых в тот самый Парк, потому что очень любил рассказывать эту чудную, замечательную историю про двух Палочек, так как искренне верил, что это именно они принесли ему счастье, не догадываясь, что Счастье изначально было заложено в нем самом…

В скором времени эта история стала известна всему Свету, благодаря ветру, разнесшему ее по всем садам – сначала Японии, а потом и Мира.

И теперь каждую весну молодые бутоны, распускаясь, очень внимательно смотрят по сторонам и прислушиваются – а вдруг кто-нибудь рядом плачет и кому-то нужна помощь? И с тех пор существует обычай загадывать желания в период цветения Сакуры, чтобы цветущие лепестки передали их ветру, а он разнес их по всему свету. Ведь то, что ты ищешь – тоже ищет тебя. Мактуб.

Вот такая история приключилась как-то ранней весной в одной из префектур Хоккайдо.

Весна 2012г