Об ужасной доктрине предопределения к проклятию

                ***   


    ...г-н Хуксема задается вопросами: «По¬че¬му нам да¬ро¬ва¬но ос¬вя¬ще¬ние? По¬че¬му свя¬тые со¬хра¬ня¬ют стой¬кость? По¬че¬му им уго¬то¬ва¬на сла¬ва? По¬че¬му все это пред¬на¬зна¬че¬но для ме¬ня, бед¬но¬го, не¬сча¬ст¬но¬го, не¬дос¬той¬но¬го и гре¬хов¬но¬го тво¬ре¬ния из пра¬ха зем¬но-го? Этот во¬прос пред¬ста¬ет пе¬ред мыс¬лен¬ным взо¬ром ча¬да Бо¬жия со все боль¬шей на-стой¬чи¬во¬стью, по ме¬ре то¬го, как осоз¬на¬ние им сво¬ей бе¬ды ста¬но¬вит¬ся все бо¬лее и бо-лее глу¬бо¬ким. И на этот во¬прос есть лишь один от¬вет: при¬чи¬на кро¬ет¬ся не во мне или те¬бе. Она кро¬ет¬ся да¬же не во Хри¬сте и Его ис¬ку¬пи¬тель¬ном де¬ле. Ибо то¬гда ос¬та¬вал¬ся бы во¬прос: “По¬че¬му имен¬но Хри¬стос?” Так что, при¬чи¬на - это Бог и Его веч¬ное, не¬из-мен¬ное и су¬ве¬рен¬ное на¬ме¬ре¬ние из¬бра¬ния» . О, это глубокое смирение – причина безусловного спасения кроется не в нас. Понятно, что и православные святые согласились бы с тем, что причина спасения – не в них. Но они категорически отвергли бы даже тень мысли о том, что они святые – дли них это адская противоположность смирению. Зато здесь спокойно и даже буднично рассуждают о том, что их святость и неотступность в ней сохраняются Богом до конца безо всякого нашего участия.. В православии же смиренен тот, кто добровольно, вплоть до самой смерти, до последнего удара палача, сражался с силами ада и был верен Иисусу Распятому.. В этих словах реформатского теолога снова обращает внимание выражение: причина твоего предопределения не ты и даже не Христос и Его искупление, но только суверенное намерение Бога. Т.е. не в первый раз Христос и Его миссия как причина спасения отодвигаются на второй план, чтобы еще ярче высветить безусловность и суверенность предопределения, которому словно мешает свет искупления, принесенный Иисусом.. И даже этот свет реформаты готовы признать, если он только «растворен» в суверенности избрания – спасаются лишь избранные, за остальных Христос не умирал. Таким образом, Крест на Голгофе скорректирован теорией суверенной свободы Всевышнего..
Стоит отметить, что даже среди строгих и консервативных кальвинистов, учение о безусловном и неизменном избрании вызывает определенное смущение; они не в состоянии отвергнуть его так, как это сделали арминиане, но все же считают, что слишком «выпячивать» его не следует: «Й.Г. Фе¬ен¬ст¬ра в De Dordtse Leerregelen, c. 60, пи¬шет сле¬дую¬щее: “Гру¬ст¬но го¬во¬рить, но в прак¬ти¬че¬ской жиз¬ни уче¬ни¬ем об из¬бра-нии зло¬упот¬реб¬ля¬ют, так что оно при¬во¬дит или к пас¬сив¬но¬сти, или к без¬раз¬ли¬чию. Та-ким об¬ра¬зом, впол¬не воз¬мож¬но, что по¬доб¬ное зло¬упот¬реб¬ле¬ние вкра¬дет¬ся и в про¬по-ведь. Пре¬дос¬те¬ре¬же¬ние про¬тив это¬го ни¬ко¬гда не бу¬дет из¬лиш¬ним. Так что в этом во-про¬се слу¬жи¬тель Сло¬ва дол¬жен со¬блю¬дать осо¬бую ос¬мот¬ри¬тель¬ность”. И Т. Бос в сво-ем ком¬мен¬та¬рии, оза¬глав¬лен¬ном так же, как и вы¬ше¬упо¬мя¬ну¬тый труд, пи¬шет на с. 56: “Тем не ме¬нее, сле¬ду¬ет со¬блю¬дать ос¬то¬рож¬ность, про¬по¬ве¬дуя в церк¬ви уче¬ние об из-бра¬нии. Про¬по¬ведь это¬го уче¬ния не долж¬на вы¬тес¬нять про¬по¬ведь Еван¬ге¬лия всем лю-дям во¬об¬ще. Из¬бра¬ние на¬до про¬воз¬гла¬шать в долж¬ное вре¬мя и в долж¬ном мес¬те, и по¬это¬му не¬хо¬ро¬шо все¬гда его про¬по¬ве¬до¬вать и ка¬ж¬дый раз по¬яв¬лять¬ся на ка¬фед¬ре с этим уче¬ни¬ем… Имен¬но Каль¬вин в дни Ре¬фор¬ма¬ции пред¬ста¬вил уче¬ние об из¬бра¬нии в яс¬ном све¬те. Он на¬чал с уче¬ния о Бо¬ге. А из¬бра¬ние при¬над¬ле¬жит к из¬веч¬ным де¬лам Бо¬жи¬им. Его от¬прав¬ной точ¬кой бы¬ло про¬слав¬ле¬ние Бо¬га, и это ста¬но¬вит¬ся со¬вер¬шен-но яс¬ным в его уче¬нии об из¬бра¬нии. Од¬на¬ко, оп¬ре¬де¬лен¬но не по-каль¬ви¬ни¬стски де¬лать уче¬ние об из¬бра¬нии ос¬но¬вой про¬по¬ве¬ди, так что¬бы оно все¬гда и вез¬де со¬став¬ля¬ло ее глав¬ное со¬дер¬жа¬ние. Это уче¬ние слиш¬ком свя¬то и слиш¬ком слав¬но, что¬бы с ним иг-рать.”» . Это поистине странно: учение о неизменном избрании составляет соль кальвинизма, его главную тайну, - и люди, которые принимают эту доктрину, тем не менее, словно боятся говорить о ней открыто. В чем дело? Ведь эта теория является специфическим отличием кальвинизма от остальных конфессий – даже лютеране далеки от нее, ибо, не являясь арминианами, все же допускают, что спасение можно потерять, и, к тому же, не учат явно об отвержении неизбранных. Вспомним, что сам Кальвин ужасался суровости доктрины предопределения (в той части, что касалась отвержения, конечно), которую он и выдвинул; ощущение изобретателя, который ужасается, что выпустил монстра собственного изготовления на волю.. И вот перед нами аналогичные мотивы. Полагаем, эта боязнь делать акцент на учении об избрании, даже если принимаешь его, вызвана тем, что суверенное и безусловное предопределение настолько таинственно, к нему настолько неприменимы традиционные христианские представления о любви, разуме и справедливости, что оно превращается в непознаваемую вещь в себе; и никогда не знаешь, что эта вещь в себе, этот суверенный произвол, «выкинет» в следующий раз - настолько это непредсказуемо.. Вот этого призрака и боятся даже сами кальвинисты, - и дрожат в его руках. И это не обвинение в адрес Бога, - да не будет! – а разрушение образа, который создали люди себе на погибель..
Хуксема, естественно, порицает упомянутых кальвинистов, утверждая, что доктрина избрания и так была «в загоне» даже в реформатской среде: «Раз¬ве де¬ло не об¬стоя¬ло ско¬рее та¬ким об¬ра¬зом, что в ис¬то¬рии Церк¬ви не бы¬ло бо¬лее труд¬ной за¬да-чи, чем за¬кре¬пить ис¬ти¬ну о су¬ве¬рен¬ном пре¬до¬пре¬де¬ле¬нии на ка¬фед¬ре и в офи¬ци¬аль-ных цер¬ков¬ных ве¬ро¬ис¬по¬ве¬да¬ни¬ях? Раз¬ве де¬ло об¬стоя¬ло не так, что да¬же ре¬фор¬мат-ские церк¬ви боя¬лись про¬по¬ве¬до¬вать это уче¬ние с ка¬фед¬ры, сты¬ди¬лись сво¬их “каль¬ви-ни¬ст¬ских” взгля¬дов на пре¬до¬пре¬де¬ле¬ние, про¬ти¬во¬ре¬чи¬ли этим взгля¬дам ере¬сью о все-об¬щем и ис¬пол¬нен¬ном бла¬гих на¬ме¬ре¬ний пред¬ло¬же¬нии бла¬го¬да¬ти, и слиш¬ком час¬то хра¬ни¬ли поч¬ти пол¬ное мол¬ча¬ние по по¬во¬ду из¬бра¬ния? Раз¬ве не слу¬ча¬лось час¬то, что те, кто про¬воз¬гла¬шал ис¬ти¬ну об из¬бра¬нии сме¬ло и ре¬ши¬тель¬но, и ис¬хо¬ди¬ли из этой ис-ти¬ны в тол¬ко¬ва¬нии ре¬фор¬мат¬ской ве¬ры и Еван¬ге¬лия, под¬вер¬га¬лись сплош¬ной кри¬ти¬ке и об¬ви¬ня¬лись в упо¬мя¬ну¬тых вы¬ше пре¬сло¬ву¬тых ошиб¬ках?» . Но разве это не говорит о том, что доктрина избрания лишена сердца? Разве это не говорит о том, что она продукт холодной логики и ледяного разума? И этот разум настолько скован льдом, что совершенно не желает слушать доводы сердца, кричащего, что Бог не может не любить всех, что Он не может отвергнуть людей только потому, что Ему так хочется. И поэтому, даже те люди, которые должны были верить в эту доктрину, все равной ей сопротивлялись, ибо их христианские сердца не могли принять это учение полностью. Пожалуй, в истории православия сложно вспомнить фундаментальную доктрину, которая, будучи общецерковной и утвержденной соборами и святыми отцами, так постоянно вызывала яростное сопротивление у самих православных. Это говорит о какой-то странной «ортодоксальности» данного догмата. И разве случайно, что большинство кальвинистов ныне отвергает доктрину избрания в чистом, наиболее «суверенном» варианте? Можно ли в православии найти основополагающий догмат, от которого через несколько столетий огромное большинство православных отказалось бы? Это яркое свидетельство того, что данный догмат неугоден Богу.
Интересно, что даже сам Хуксема признает «холодность» доктрины об избрании: «ис¬ти¬ну из¬бра¬ния сле¬ду¬ет про¬воз¬гла¬шать не в хо¬лод¬ной и мерт¬вой ма¬не¬ре как чис¬то ака¬де¬ми¬че¬скую ис¬ти¬ну, и не как во¬прос фи¬ло¬со¬фии, пре¬ний или ин¬тел¬лек¬ту-аль¬ных уп¬раж¬не¬ний. Ино¬гда в этой свя¬зи упот¬реб¬ля¬ет¬ся вы¬ра¬же¬ние “хо¬лод¬ное уче-ние”. Нель¬зя за¬кры¬вать гла¬за на та¬кую воз¬мож¬ность. Про¬по¬ведь – это боль¬ше, чем про¬стое из¬ло¬же¬ние оп¬ре¬де¬лен¬но¬го уче¬ния. Это боль¬ше, чем ло¬ги¬че¬ская за¬щи¬та ис¬ти-ны про¬тив лжи. В то вре¬мя как по¬след¬нее не¬об¬хо¬ди¬мо в от¬но¬ше¬нии ис¬ти¬ны пре¬до¬пре-де¬ле¬ния, все же впол¬не ре¬аль¬на опас¬ность не де¬лать ни¬че¬го бо¬лее то¬го. В этой свя¬зи по¬лез¬но об¬ра¬тить вни¬ма¬ние на то, что Пи¬са¬ние все¬гда пред¬став¬ля¬ет уче¬ние об из¬бра-нии как жи¬вую ис¬ти¬ну и со¬став¬ную часть не толь¬ко док¬три¬наль¬ной схе¬мы, но и все¬го Еван¬ге¬лия на¬ше¬го спа¬се¬ния во Хри¬сте» . Т.е. фактически наш реформат тоже понимает правоту тех, кто предпочитает лишний раз не афишировать концепцию избрания: дескать, «холодное учение» о предопределении лучше дополнить Евангелием, где говорится о любви Бога ко всем людям. Разумеется, верно, что любую догматическую истину нельзя преподавать в отвлеченной академической манере, ибо христианство – это не только религия разума, но и сердца; но здесь читается и большее: опасения за то, что простое изложение доктрины избрания может породить бесчисленные злоупотребления. Мне все-таки сложно представить, что даже академическое изложение православного учения о спасении может породить такие искажения, как теория безусловного предопределения. Что касается «холодной и мертвой манеры» изложения доктрины избрания, то разве Кальвин выдвинул этот догмат не в порядке «интеллектуальных упражнений»? Разве не писал он в «холодной» и «рациональной» манере – в отличие от неизменно «страстного», «психологичного» Лютера? Конечно, для Кальвина этот догмат не был игрой ума, но в нем, как и во многих трудах женевского реформатора, чувствуется в первую очередь именно логика, беспощадная логика разума, а не любящее сердце христианина; только такая логика могла выдвинуть догмат, поражающий именно своей «мертвенной холодностью», которая приписывается Богу..

66. Говоря об избрании, Хуксема не проходит и мимо тех, мимо кого прошел Бог кальвинизма – отверженных. Он говорит о них в таком стиле: «мы хо¬тим раз¬ве¬ять впе¬чат¬ле¬ние, что Ка¬но¬ны го¬во¬рят здесь толь¬ко о по¬зво¬ляю¬щей, или по¬пус¬каю¬щей во-ле Бо¬жи¬ей. Это да¬ле¬ко не так. Во всей ста¬тье нет ни од¬но¬го сло¬ва, ко¬то¬рое пе¬ре¬во¬ди-лось бы как “по¬пус¬кать”. Во-вто¬рых, впол¬не мож¬но усом¬нить¬ся в том, был ли у от¬цов столь сла¬бый взгляд на дек¬рет об от¬вер¬же¬нии, как ино¬гда пред¬по¬ла¬га¬ют. В кон¬це кон-цов, и тер¬мин “прой¬ти ми¬мо” и тер¬мин “по¬ки¬нуть”, по¬ни¬мать ли по¬след¬ний в смыс¬ле “ос-тав¬лять” или в смыс¬ле “об¬ре¬кать на по¬ги¬бель”, име¬ют зна¬че¬ние ак¬тив¬но¬го дей¬ст¬вия, что ни¬как нель¬зя упус¬кать из ви¬ду. Кро¬ме то¬го, от¬цы весь¬ма оп¬ре¬де¬лен¬но го¬во¬рят о дея¬нии Бо¬жи¬ем, ко¬то¬рым Он по Сво¬ему не¬из¬мен¬но¬му бла¬го¬во¬ле¬нию по¬ста¬но¬вил то или иное .. На¬ша об¬ще¬при¬ня¬тая анг¬лий¬ская вер¬сия гла¬сит: “… не все, но толь¬ко не¬ко-то¬рые из¬бра¬ны”. Ори¬ги¬нал го¬во¬рит сле¬дую¬щее: “… что не все лю¬ди из¬бра¬ны, но не¬ко-то¬рые не из¬бра¬ны”. По¬след¬ний текст весь¬ма от¬ли¬ча¬ет¬ся от пер¬во¬го. Пер¬вый пе¬ре¬вод ни¬че¬го не го¬во¬рит о тех, кто не из¬бран, а вто¬рой ут¬вер¬жда¬ет впол¬не оп¬ре¬де¬лен¬но, что не¬ко¬то¬рые не из¬бра¬ны. Во-вто¬рых, анг¬лий¬ская вер¬сия ут¬вер¬жда¬ет не¬что та¬кое, че¬го от¬цы оп¬ре¬де¬лен¬но не мог¬ли иметь в ви¬ду. Она го¬во¬рит, что “не¬ко¬то¬рые прой¬де¬ны ми-мо веч¬ным дек¬ре¬том”. Ес¬ли по¬ни¬мать этот текст бу¬к¬валь¬но, он гла¬сит, что веч¬ный дек-рет Бо¬жий ни¬че¬го не го¬во¬рит о не¬из¬бран¬ных. Веч¬ный дек¬рет про¬сто об¬хо¬дит их мол¬ча-ни¬ем. То¬гда, ра¬зу¬ме¬ет¬ся, в ста¬тье бу¬дет со¬дер¬жать¬ся про¬ти¬во¬ре¬чие. Ибо позд¬нее эта ста¬тья оп¬ре¬де¬лен¬но го¬во¬рит о дек¬ре¬тив¬ном дея¬нии Бо¬жи¬ем в от¬но¬ше¬нии не¬из¬бран-ных и бу¬к¬валь¬но упо¬ми¬на¬ет дек¬рет об от¬вер¬же¬нии. Но да¬вай¬те пой¬мем, что под¬ра¬зу-ме¬ва¬ет этот не¬пра¬виль¬ный пе¬ре¬вод. Он оз¬на¬ча¬ет оди¬нар¬ное пре¬до¬пре¬де¬ле¬ние, то есть из¬бра¬ние без от¬вер¬же¬ния, вме¬сто двой¬но¬го пре¬до¬пре¬де¬ле¬ния, вклю¬чаю¬ще¬го в се¬бя и от¬вер¬же¬ние и из¬бра¬ние. По¬ми¬мо то¬го, что не¬мно¬го ни¬же дан¬ная ста¬тья са¬ма про¬ти¬во¬ре¬чит по¬ня¬тию оди¬нар¬но¬го пре¬до¬пре¬де¬ле¬ния, мож¬но так¬же ска¬зать, что от¬цы ни¬ко¬гда не ут¬вер¬жда¬ли то¬го, что им здесь при¬пи¬сы¬ва¬ют. Ибо ори¬ги¬нал гла¬сит: “sive in aeterna Dei electione praeteritos”, то есть “или прой¬ден¬ных ми¬мо веч¬ным Бо¬жи¬им из¬бра-ни¬ем”» .
Эти поправки, сделанные реформатским автором, очень важны. Итак, изначально есть как бы две версии «неизбрания» - «слабая» и «сильная»; видимо, английский перевод Дортских канонов в некотором отношении склоняется в сторону слабой версии: в нем просто говорится о том, что избраны не все, а то, что не избраны остальные, подвергнуто умолчанию, т.е. это такое «стыдливое не-избрание»; это больше напоминает лютеран, которые, хотя и учили предопределению к спасению, но отказались теоретизировать на тему, как же Бог относится к остальным: их испугала сама возможность того, что может быть избрание к проклятию, или не-избрание к спасению; в этой связи, оказавшись перед бездной Суверенного Произвола, лютеране отказались отвечать на вопрос: почему одни избраны, а другие нет, в последний момент избежав кальвинистского волюнтаризма; но реформаты не испугались бездны произвола, а даже сделали ее основным догматом, - впрочем, продолжая временами дрожать от страха.. Вот и английская версия Дортских канонов предпочитает говорить, что «не¬ко¬то¬рые прой¬де¬ны ми¬мо веч¬ным дек¬ре¬том» - т.е. в вечности о них ничего не сказано, они вынесены «за скобки» избрания.. Возможно, это боязнь прямо сказать, что Бог Своим указом отверг тех, кого не избрал.. Однако Хуксема не зря обращает внимание, что Каноны не употребляют глаголов типа «попускать» по отношению к Богу – имея в виду отвержение неизбранных; между тем, для православия было бы естественно, что Бог именно «попускает» совершаться злу, но не действует в директивном порядке, приказывая злу совершаться. Реформатский теолог явно предпочитает «сильную версию» не-избрания – отвержение прямым указом Божьим из вечности. Тогда правильно вообще не говорить «не-избранные», а только «отверженные»; т.е. это не просто люди, которых обошла Божья милость, которых Бог не любит, которым «не повезло»; это не просто «прохождение Бога мимо», как бы некоторое «божественное равнодушие», но это именно ненависть Бога к отверженным, извечный гнев, обречение на погибель, проклятие. Автор недаром говорит об «активных» терминах по отношению к Богу в связи с декретом об отвержении; этим он хочет показать, что Бог в кальвинизме не ведет Себя «пассивно» по отношению к отверженным, но Он действительно всеми силами не хочет их спасать и жаждет их осудить. Так что – Хуксема совершенно правильно трактует кальвинизм как доктрину двойного предопределения – Бог любит избранных и ненавидит отверженных еще в вечности. Любопытно, как относятся к отверженным сторонники подобных инфернальных теорий?
Еще раз отметим, что речь идет о суверенном отвержении, которому никто не может противостоять – «суверенное» на языке реформатов означает «непреодолимое». Хуксема подчеркивает: «то, что не¬из¬бран¬ные прой¬де¬ны ми¬мо Бо-же¬ст¬вен¬ным из¬бра¬ни¬ем, оз¬на¬ча¬ет, что они из¬веч¬но, су¬ве¬рен¬но, не¬из¬ме¬няе¬мо, не¬от¬ме-няе¬мо, без¬ус¬лов¬но прой¬де¬ны ми¬мо в един¬ст¬вен¬ном Бо¬жи¬ем дек¬ре¬те, ка¬саю¬щем¬ся бла¬го¬да¬ти и сла¬вы, спа¬се¬ния и пу¬ти к не¬му. Все это уже за¬кры¬ва¬ет дверь вся¬ко¬му ар-ми¬ни¬ан¬ст¬ву. Од¬на¬ко, это еще не все. Из¬бра¬ние – это не един¬ст¬вен¬ный дек¬рет Бо¬жий. По¬зи¬тив¬но го¬во¬ря, есть так¬же и та¬кой дек¬рет Бо¬жий, ко¬то¬рый ка¬са¬ет¬ся не¬из¬бран¬ных и за¬тра¬ги¬ва¬ет их са¬мым ужас¬ным об¬ра¬зом. За¬меть¬те, Бог дей¬ст¬ви¬тель¬но и дей¬ст¬вен-но по¬ста¬нов¬ля¬ет не¬что в от¬но¬ше¬нии не¬из¬бран¬ных. И ка¬ко¬во со¬глас¬но от¬цам со¬дер-жа¬ние это¬го дек¬ре¬та? Оно сле¬дую¬щее: 1) Бог по¬ста¬но¬вил ос¬та¬вить их в об¬щей бе¬де, в ко¬то¬рую они доб¬ро¬воль¬но се¬бя вверг¬ли. 2) Бог по¬ста¬но¬вил не да¬вать им спа¬си¬тель¬ной ве¬ры и бла¬го¬да¬ти об¬ра¬ще¬ния; 3) Бог по¬ста¬но¬вил осу¬дить их на¬веч¬но и так¬же на¬веч¬но на¬ка¬зать. За¬меть¬те, что фра¬за: “по при¬чи¬не не толь¬ко их не¬ве¬рия, но и всех ос¬таль¬ных их гре¬хов” оп¬ре¬де¬ля¬ет не гла¬гол “по¬ста¬но¬вил”, а ин¬фи¬ни¬тив “осу¬дить и на¬ка¬зать”» . Нашему реформату, видимо, доставляет удовольствие акцентировать внимание на этом: Бог решил отвергнуть, осудить и наказать. Обратим внимание на это – отверженные «безусловно» пройдены мимо: т.е. не потому, что они плохи, а потому, что так суверенно и неотменяемо решил Бог – это уже явный шаг на пути к теории о предопределении к проклятию. Поэтому-то Хуксема говорит, что это «закрывает» дверь арминианству, ибо там предопределение к проклятию было бы условным – Бог определил, что те, кто постоянно будет отвергать Его волю, будут гореть в аду. Эта точка зрения явно не подходит реформатам: да, Бог постановил оставить их в беде, но постановил не из-за того, что они были такими грешниками – просто Бог ненавидит почему-то именно их, но не из-за их грехов – ведь других Он с такими же грехами почему-то избрал к спасению!
Хотя кальвинисты и говорят, что грешники погибают по собственной воле, но в их устах это не «условное осуждение» (наказание по причине свободно сделанного греха), как было бы в православии; речь идет о том, что у грешника вообще нет выбора между грехом и безгрешием, он способен выбирать только зло – и этим он лишь неотвратимо исполняет божественный указ о падении людей в Адаме! Кальвинисты, когда хотят подчеркнуть, что Бог не автор греха, просто имеют в виду, что Бог не делает за грешников их грехи; это верно; зато Он делает практически все, чтобы эти грешники продолжали грешить и за это были Им же осуждены. Ведь для всемогущего Бога – не оказать помощь обреченным – это, по сути, активно участвовать в их погибели.. Тем, кто все еще убежден, что Бог в строгом кальвинизме не является автором греха, полезно будет прочитать вот этот пассаж из Хуксема: «Бог не¬на¬ви¬дит грех, а греш¬ник лю¬бит его. Че¬ло¬век дей¬ст¬ви¬тель¬но вы¬би¬ра¬ет грех, хо¬тя Бог управ¬ля¬ет и ру¬ко¬во¬дит этим вы¬бо¬ром, и осу¬ще¬ст¬в¬ля¬ет тем са¬мым Свой соб¬ст¬вен¬ный за¬мы¬сел. По¬это¬му мож¬но ска¬зать, что, хо¬тя Бог и не был ав¬то¬ром гре¬ха, Он тем не ме-нее су¬ве¬рен¬но по¬ста¬но¬вил, что сам че¬ло¬век ста¬нет ав¬то¬ром и при¬чи¬ной сво¬их со¬гре-ше¬ний. Ес¬ли это¬го не ут¬вер¬ждать, раз¬ру¬шит¬ся вся кон¬цеп¬ция су¬ве¬рен¬но¬го со¬ве¬та Бо-жия» . Т.е. вся разница в том, что Бог не делает за грешников «грязную работу» в буквальном смысле слова, но Он управляет и руководит этим выбором через Свой суверенный и непререкаемый декрет отвержения; ведь Он суверенно постановил, что автор греха – человек; иными словами, Бог в кальвинизме просто снял с Себя прямую ответственность за прегрешения людей – кто автор греха? Я? Да нет! Я предвечно постановил, что автор греха – вы! И это не отменить!
67. Далее рассматриваемый теолог говорит нечто такое, что даже излагать сложно. Судите сами: «Пре¬ж¬де все¬го, да¬вай¬те не упус¬тим важ¬ной мыс¬ли, со¬дер¬жа-щей¬ся в тек¬сте Ка¬но¬нов, а имен¬но, что этот дек¬рет об от¬вер¬же¬нии про¬ис¬те¬ка¬ет из “Его … бла¬го¬во¬ле¬ния”. Ис¬тин¬ный ре¬фор¬мат воз¬мож¬но ска¬жет, что это про¬сто тав¬то¬ло¬гия. То, что Бо¬жии дек¬ре¬ты ис¬хо¬дят из Его бла¬го¬во¬ле¬ния – это про¬сто биб¬лей¬ская ак¬сио¬ма. Тем не ме¬нее, это ут¬вер¬жде¬ние, осо¬бен¬но в от¬но¬ше¬нии от¬вер¬же¬ния, впол¬не за¬слу¬жи-ва¬ет, что¬бы его под¬чер¬ки¬ва¬ли. Оно оз¬на¬ча¬ет, что Бог бла¬го¬во¬лил, что Ему пред¬ста¬ви-лось бла¬гом из¬веч¬но по¬ста¬но¬вить, что не¬ко¬то¬рые бу¬дут на¬ве¬ки осу¬ж¬де¬ны .. Со¬гла¬сен ли кто-то с этим ут¬вер¬жде¬ни¬ем или нет, нра¬вит¬ся ли оно ему или нет, все рав¬но оно со-дер¬жит¬ся в этой ста¬тье. Ес¬ли вы не со¬глас¬ны с ним, и оно вам не нра¬вит¬ся, это ва¬ше пра¬во» . Спасибо, что автор хотя бы оставил за нами право не соглашаться с такими высказываниями, хотя это и входит в противоречие с доктриной, которую он отстаивает, ведь Бог в кальвинизме не дает избранным (да и отверженным) право не соглашаться с Ним; почему бы в таком случае кальвинистам не соглашаться с Богом, проповедуя последовательный тоталитаризм? Я не знаю, на каком богословском языке говорит г-н Хуксема и реформаты, но есть обычный человеческий язык. И на обычном языке «благоволение» означает любовь, благорасположение Бога. А здесь получается, что люди отвержены безо всяких причин, - и это называют любовью Бога! Я не собираюсь стыдить сторонников подобных взглядов, но невольно возникает чувство, что сердце этих людей стучит как-то иначе и по-иному взирает на мир, чем у подавляющего большинства христиан, да и остальных людей. Сочли бы они благоволением, если бы кто-то запрограммировал их злые поступки, а потом наказал за них? Это даже не «Смердяков убил, а я его научил убить» - тут много хуже; это напоминает «любовь маньяка», которая неизбежно заканчивается только злодеяниями. Любовь к осуждению и наказанию, к тому, чтобы люди беспричинно были в аду – это не любовь, а прямо противоположное чувство. Как реформатам не страшно приписывать его Богу?
Хуксема не страшно – он даже возмущается «бреднями» арминиан: «срав¬ни-те с этим уче¬ние о все¬об¬щем пред¬ло¬же¬нии бла¬го¬да¬ти и спа¬се¬ния, ко¬то¬рое Бог яко¬бы ис¬крен¬не де¬ла¬ет да¬же от¬вер¬жен¬ным. Срав¬ни¬те с этим мне¬ние, что Бог же¬ла¬ет спа¬се-ния от¬вер¬жен¬ных. Срав¬ни¬те с этим по¬ло¬же¬ние, что яко¬бы со¬глас¬но Иез.33:11 Бог не же¬ла¬ет и не бла¬го¬во¬лит смер¬ти лю¬бо¬го не¬чес¬ти¬во¬го, но бла¬го¬во¬лит то¬му, что¬бы все не¬чес¬ти¬вые жи¬ли. Срав¬ни¬те с этим по¬ло¬же¬ние, что обе¬то¬ва¬ние Бо¬жие яв¬ля¬ет¬ся все-об¬щим и ад¬ре¬со¬ва¬но всем, из¬бран¬ным и от¬вер¬жен¬ным в оди¬на¬ко¬вой сте¬пе¬ни, при ус-ло¬вии их ве¬ры. Срав¬ни¬те с этим ут¬вер¬жде¬ние, что в та¬ин¬ст¬ве свя¬то¬го кре¬ще¬ния Бог объ¬яв¬ля¬ет о Сво¬ей люб¬ви к ка¬ж¬до¬му кре¬щаю¬ще¬му¬ся. Не пы¬тай¬тесь при¬бег¬нуть к улов-ке, что все это от¬но¬сит¬ся к сфе¬ре тай¬ны. Ибо во всем этом нет ни¬че¬го та¬ин¬ст¬вен¬но¬го. Это не тай¬на, а про¬ти¬во¬ре¬чие. Са¬ма мысль, что Бо¬же¬ст¬вен¬ный ра¬зум за¬бит столь оче-вид¬ны¬ми про¬ти¬во¬ре¬чия¬ми, бо¬го¬хуль¬на. Как мо¬жет Бог пред¬ла¬гать всем бла¬го¬дать и спа¬се¬ние, ко¬гда Его бла¬го¬во¬ле¬ние со¬сто¬ит в том, что¬бы от¬вер¬жен¬ные бы¬ли на¬веч¬но осу¬ж¬де¬ны? Как мо¬жет Бог обе¬щать, – за¬меть¬те, да¬же по¬кля¬сть¬ся не¬из¬мен¬ной клят¬вой – что спа¬сет всех, в то вре¬мя как в Его не¬из¬мен¬ное бла¬го¬во¬ле¬ние вхо¬ди¬ло, что¬бы не¬ко-то¬рые по¬гиб¬ли? Или, дру¬ги¬ми сло¬ва¬ми, как мо¬жет со¬дер¬жа¬ние Еван¬ге¬лия, Его бла¬гой вес¬ти, как-ли¬бо от¬ли¬чать¬ся от со¬дер¬жа¬ния веч¬но¬го дек¬ре¬та, то есть Его же бла¬гой во-ли?» . Пространные комментарии здесь вряд ли нужны: богохульство у нашего реформата – это приписывать Богу всеобщую любовь и желание спасти всех; благочестие – это верить, что Бог желает беспричинно отвергнуть многих, и утопить их навечно в адском озере, что Он просто извечно жаждет их смерти. У Хуксема и гиперкальвинистов всеобщая любовь – это ненависть, а ненависть Бога к отверженным – это любовь; здесь все перевернуто, как в дьявольском зеркале, осколки которого попали в глаз Каю, поэтому белое стало черным, а черное – белым.
Но Хуксема этого мало; он настаивает на абсолютно суверенном характере отвержения, чтобы похоронить любые попытки найти справедливость в наказании Богом отверженных: «При¬чи¬ну от¬вер¬же¬ния не сле¬ду¬ет ис¬кать где-то вне Бо¬га – на¬при-мер, в дья¬во¬ле, или в гре¬хе. Ни дья¬вол, ни грех – да¬же грех са¬мих от¬вер¬жен¬ных – ни¬как не влия¬ют, не ог¬ра¬ни¬чи¬ва¬ют, и не вы¬ну¬ж¬да¬ют Бо¬же¬ст¬вен¬ный дек¬рет об от¬вер¬же¬нии. Бог аб¬со¬лют¬но сво¬бо¬ден и су¬ве¬ре¬нен во всех Сво¬их дея¬ни¬ях, и да¬же в ак¬те от¬вер¬же-ния. Го¬во¬рить, что злые от¬вер¬же¬ны по при¬чи¬не сво¬их гре¬хов, от¬но¬сит¬ся ли это ко всем гре¬хам во¬об¬ще или в ча¬ст¬но¬сти ко гре¬ху не¬ве¬рия, – оп¬ре¬де¬лен¬но не¬пра¬виль¬но и не по-ре¬фор¬мат¬ски. По¬след¬нее яв¬ля¬ет¬ся по¬зи¬ци¬ей ар¬ми¬ни¬ан .. от¬вер¬жен¬ные доб¬ро-воль¬но вверг¬ли се¬бя в об¬щую бе¬ду, в ко¬то¬рой ос¬тав¬ля¬ют¬ся. Это, ко¬неч¬но, ин¬фра¬лап-са¬ри¬ан¬ское ут¬вер¬жде¬ние. Но не за¬бы¬вай¬те о том, что это - не су¬деб¬ное ос¬но¬ва¬ние для су¬ве¬рен¬но¬го дек¬ре¬та как та¬ко¬во¬го. Ибо то¬гда дек¬рет уже не бу¬дет су¬ве¬рен¬ным. Это – су¬деб¬ное ос¬но¬ва¬ние для со¬дер¬жа¬ния дек¬ре¬та, а имен¬но: ре¬ше¬ния ос¬та¬вить от¬вер-жен¬ных в об¬щей бе¬де .. от¬вер¬жен¬ные осу¬ж¬де¬ны и на¬ка¬за¬ны как за “не¬ве¬рие, так и за все ос¬таль¬ные их гре¬хи”. Здесь так¬же важ¬но яс¬но по¬ни¬мать, что это - су¬деб¬ное ос¬но¬ва-ние не для су¬ве¬рен¬но¬го дек¬ре¬та, а для его со¬дер¬жа¬ния. Го¬во¬рить, что лю¬ди от¬вер¬га-ют¬ся по при¬чи¬не их гре¬хов и не¬ве¬рия, зна¬чит пла¬вать в во¬дах ар¬ми¬ни¬ан¬ст¬ва. Ска¬зать же, что лю¬ди осу¬ж¬да¬ют¬ся и ка¬ра¬ют¬ся по при¬чи¬не их не¬ве¬рия и всех ос¬таль¬ных гре¬хов – зна¬чит про¬сто ут¬вер¬ждать ре¬фор¬мат¬скую и биб¬лей¬скую ис¬ти¬ну о Бо¬же¬ст¬вен¬ном спра¬вед¬ли¬вом воз¬дая¬нии» . Снова перед нами законченная логика доктрины безусловного предопределения: причина отвержения – только в Боге, и это все навечно и неизменно предопределяет – ни одно творение не сможет этому хоть как-то сопротивляться; но тогда зачем говорить, что Бог невиновен в грехе? Злые не отвержены по причине своих грехов, - они не веруют грешны именно потому и лишь потому, что они отвержены. Суверенный декрет Бога об отвержении не должен иметь никаких вторичных причин для этого – люди отвергнуты только потому, что так постановил Бог: все остальное, - грехи (якобы добровольные), осуждение, вечные муки – есть только безропотное следствие вечного указа Бога у кальвинистов. Яснее, чем это изложение предопределения к проклятию, и не скажешь; Бог осудит вас за ваше неверие и грехи, которые являются только следствием Его же указа об отвержении; их «добровольность» есть то же самое, что «добровольность» агентов матрицы; выходит, что в лице отверженных Бог осудит абсолютно неизбежные следствия из Своего же указа об отвержении! Не значит ли это, что тем самым кальвинистский Бог осуждает Сам Себя?
И, конечно, после этого только и остается, что говорить: «нам нель¬зя под¬хо-дить к пред¬ме¬ту су¬ве¬рен¬но¬го от¬вер¬же¬ния с мыс¬лен¬ным во¬про¬сом, есть ли не¬спра¬вед-ли¬вость у Бо¬га. Но по¬сту¬пать так - не что иное, как бо¬го¬хуль¬ст¬во. Мо¬жем ли мы по¬нять взаи¬мо¬от¬но¬ше¬ния ме¬ж¬ду спра¬вед¬ли¬во¬стью Бо¬жи¬ей и Его су¬ве¬рен¬ным дек¬ре¬том, не име¬ет здесь ни¬ка¬ко¬го зна¬че¬ния. Все¬выш¬ний пра¬ве¬ден во всех пу¬тях Сво¬их» . Понимает ли автор, что тем самым он в принципе отрицает возможность любой теодицеи в строгом кальвинизме? Ведь любая теодицея построена на принципе, что Бог не предопределяет безусловно зла, и люди всегда имеют возможность выбора между добром и злом; когда этот принцип игнорируется и попирается всеми возможными способами, то остается только.. молчать; или бесконечно повторять заклинания на тему «Бог суверенен потому, что Он суверенен, а все остальное – от лукавого». В этой связи я полагаю, что лучшим изложением гиперкальвинистской теодицеи было бы полное молчание.. Но те реформаты, которые не хотят молчать, в последнее время все активнее высказываются против доктрины безусловного отвержения: «Те лю¬ди, ко¬то¬рые боль¬ше все¬го долж¬ны ра¬то¬вать за Ка¬но¬ны, бу¬к¬валь¬но им про¬ти¬во¬ре¬чат. Так бы¬ло уже в 1915 го¬ду, ко¬гда Т. Бос в сво¬ем ком¬мен¬та¬рии на Ка¬но-ны на¬пи¬сал сле¬дую¬щее по по¬во¬ду от¬вер¬же¬ния: “Че¬ло¬век от¬вер¬га¬ет¬ся не про¬сто по¬то-му, что Бог это¬го хо¬чет, без ка¬ких-ли¬бо спра¬вед¬ли¬вых при¬чин. Нет, он от¬вер¬га¬ет¬ся по-то¬му, что де¬ла¬ет сам се¬бя дос¬той¬ным осу¬ж¬де¬ния, и те¬перь ни¬что не мо¬жет по¬ме¬шать Бо¬гу при¬нять ре¬ше¬ние о его осу¬ж¬де¬нии, в от¬ли¬чие от тех, ко¬го Он ре¬шил спа¬сти из это-го со¬стоя¬ния”. А.К. Де Йонг, на сло¬вах под¬пи¬сы¬ва¬ясь под Ка¬но¬на¬ми, тем не ме¬нее за¬ни-ма¬ет от¬кро¬вен¬но ар¬ми¬ни¬ан¬скую по¬зи¬цию и го¬во¬рит: “Ни¬кто не не¬ве¬ру¬ет по¬то¬му, что от-вер¬жен. На¬обо¬рот, он от¬вер¬га¬ет¬ся из-за сво¬его не¬ве¬рия по¬то¬му, что хо¬чет жить без Бо¬га и со¬про¬тив¬ля¬ет¬ся Его ис¬ку¬пи¬тель¬ной во¬ле, от¬кры¬той в Еван¬ге¬лии”. В по¬след¬ние го¬ды со¬дер¬жа¬щее¬ся в Ка¬но¬нах уче¬ние об от¬вер¬же¬нии под¬верг¬лось яро¬ст¬ной ата¬ке со сто¬ро¬ны гол¬ланд¬ских и аме¬ри¬кан¬ских бо¬го¬сло¬вов. Ли¬де¬ром в этом от¬но¬ше¬нии яв¬ля¬ет-ся Г.К. Бер¬ков¬ер из Ре¬фор¬мат¬ских Церк¬вей Ни¬дер¬лан¬дов, на¬чав¬ший не¬сколь¬ко ос¬то-рож¬но про¬во¬дить эту ли¬нию в кни¬ге “Бо¬же¬ст¬вен¬ное Из¬бра¬ние”. Позд¬нее он при¬шел к от¬кры¬то¬му от¬ри¬ца¬нию двой¬но¬го пре¬до¬пре¬де¬ле¬ния. Ре¬фор¬мат¬ские Церк¬ви Ни¬дер¬лан-дов офи¬ци¬аль¬но по¬ста¬но¬ви¬ли, что Ста¬тьи 6 и 15 Пер¬вой Гла¬вы Уче¬ния, а так¬же па¬ра-граф 8 От¬вер¬же¬ния За¬блу¬ж¬де¬ний Пер¬вой Гла¬вы, учат от¬вер¬же¬нию, ко¬то¬рое “не со¬от-вет¬ст¬ву¬ет то¬му, что го¬во¬рит о нем Пи¬са¬ние”. Си¬нод этих церк¬вей так¬же по¬ста¬но¬вил, что впол¬не оп¬рав¬да¬но “пуб¬ли¬ко¬вать воз¬ра¬же¬ния, ко¬то¬рые Др. Брау¬ер вы¬дви¬нул про-тив от¬дель¬ных час¬тей Дорт¬ских Ка¬но¬нов”. Как мож¬но бы¬ло ожи¬дать, не¬ко¬то¬рые аме¬ри-кан¬ские бо¬го¬сло¬вы по¬сле¬до¬ва¬ли за Бер¬кове¬ром и ему по¬доб¬ны¬ми из гол¬ланд¬ских церк¬вей-по¬бра¬ти¬мов. Джеймс Дейн вою¬ет про¬тив все¬го, что Ка¬но¬ны ут¬вер¬жда¬ют по по¬во¬ду пре¬до¬пре¬де¬ле¬ния. Он весь¬ма от¬кры¬то про¬ти¬во¬ре¬чит уче¬нию Ста¬тьи 15: “Это зна¬чит, - пи¬шет он, - что уче¬ние об от¬вер¬же¬нии не¬за¬кон¬но со¬глас¬но биб¬лей¬ским стан-дар¬там. За ис¬клю¬че¬ни¬ем под¬кре¬п¬лен¬но¬го Биб¬ли¬ей по¬ло¬же¬ния: то¬го, кто от¬вер¬га¬ет Бо-га, от¬вер¬га¬ет и Сам Бог”. Дейн хо¬чет ви¬деть от¬вер¬же¬ние толь¬ко во вре¬ме¬ни и ис¬то¬рии. Гар¬ри Р. Бу¬ер за¬клю¬ча¬ет оп¬ро¬вер¬же¬ние уче¬ния об от¬вер¬же¬нии в Стать¬ях 6 и 15, на¬зы-вая это уче¬ние: “оче¬вид¬но ан¬ти¬биб¬лей¬ским, и по¬то¬му не¬ре¬фор¬мат¬ским, и да¬же не¬хри-сти¬ан¬ским уче¬ни¬ем”» .
Конечно, эти люди остались реформатами; но для них, по-видимому, невыносима ничем не оправданная жестокость концепции безусловного отвержения; они ощущали безвыходность положения – невозможность теодицеи, если следовать этой доктрине до конца; поэтому даже их реформатские сердца не смогли больше выносить этого ужаса. Заметим, что при этом они сохраняют доктрину о безусловном предопределении к спасению; но это только значит, что они не отвергают полностью декрет о безусловном отвержении, а лишь смягчают его; хорошо, теперь не будет категории «неотвратимо отверженных», которых извечно и беспричинно ненавидит Бог; но останется категория неизбранных, которые осуждены только потому, что Бог решил пройти мимо; вместо ненависти тут будет равнодушие к неизбранным, но это все равно очень далеко от библейского понимания Бога.. Ведь если есть безусловное предопределение к спасению, как это уже было у лютеран, то неизбежно есть и «непредопределение к спасению» - значит, форма извечного отвержения остается, пусть и не в такой вызывающей форме, как у гиперкальвинистов. Тем не менее, характерно, что гиперкальвинизм в лице самого Кальвина и Дортских канонов испытывает сегодня кризис и в самом реформатстве, - это ли не показатель небогоугодности данной доктрины? Православие и за 2000 лет не отказалось от своих основных доктрин. Хуксема же принадлежит к числу тех сравнительно немногих реформатов, которые и по сию пору пытаются сохранить дух и букву строго кальвинизма, и поэтому: «глав¬ная мысль со¬сто¬ит в том, что веч¬ный и не¬за¬слу¬жен¬ный ха¬рак¬тер бла¬го¬да¬ти из¬бра¬ния еще бо¬лее под¬чер¬ки¬ва¬ет¬ся тем фак¬том, что не все из-бра¬ны, но не¬ко¬то¬рых из¬би¬раю¬щий Бо¬же¬ст¬вен¬ный дек¬рет про¬хо¬дит ми¬мо .. Бог так же мог бы су¬ве¬рен¬но по¬ста¬но¬вить осу¬дить и на¬ка¬зать нас са¬мих. По¬это¬му в соз¬на¬нии ве-рую¬щих дол¬жен на¬ве¬ки за¬пе¬чат¬леть¬ся факт, что в них бы¬ло не боль¬ше при¬чин для из-бра¬ния, чем в от¬вер¬жен¬ных» . Когда настолько подчеркивается суверенный произвол со стороны Бога, то от слов, - мы спасен, а могли бы быть наказаны ровно на тех же основаниях, - возникает мысль о Божественном Случае, который руководит вселенной и людьми; ощущение «божественного смерча», «урагана глазами неверующих», когда кажется, что есть слепая и неконтролируемая сила, которой подчинено все: мы выжили, а могли бы и не выжить. Почему? Никто не знает, и не может знать? Бесполезно отвечать на эти вопросы. Но почему-то эту силу считают Богом Библии, и строят о ней развернутые богословские теории..

68. Несмотря на такое ощущение «божественного произвола и хаоса», Хуксема пытается ответить на вопрос, почему же существует отвержение: «по¬че¬му су-ще¬ст¬ву¬ет от¬вер¬же¬ние? Вер¬но, что суп¬ра¬лап¬са¬рии от¬ве¬ча¬ют на этот во¬прос лишь час-тич¬но, ко¬гда ут¬вер¬жда¬ют, что Бог по¬же¬лал соз¬дать не¬чес¬ти¬вых для яв¬ле¬ния Сво¬ей пра¬вед¬но¬сти, спра¬вед¬ли¬во¬сти, си¬лы и гне¬ва. Од¬на¬ко, это ни в ко¬ем слу¬чае не пред-став¬ля¬ет со¬бой тот окон¬ча¬тель¬ный от¬вет на во¬прос, ко¬то¬рый мог бы нас удов¬ле¬тво-рить. Ибо на этом пу¬ти мы все еще не мо¬жем из¬бе¬жать впе¬чат¬ле¬ния, что в Бо¬ге при-сут¬ст¬ву¬ет не¬ко¬то¬рый про¬из¬вол. На¬ли¬чие от¬вер¬жен¬ных во¬все не обя¬за¬тель¬но для от-кро¬ве¬ния Бо¬жи¬ей си¬лы, гне¬ва и спра¬вед¬ли¬во¬сти. Ибо эти доб¬ро¬де¬те¬ли, без¬ус¬лов¬но, ни¬ко¬гда не про¬яв¬ля¬лись бо¬лее яр¬ко и от¬чет¬ли¬во, чем в кре¬сте Ии¬су¬са Хри¬ста. Он оп¬ре-де¬лен¬но удов¬ле¬тво¬рил спра¬вед¬ли¬вость и пра¬вед¬ность Бо¬жию и по¬нес на Се¬бе весь Его гнев .. Бог за¬мыс¬лил и вос¬хо¬тел все со¬тво¬рен¬ное в Сво¬ем веч¬ном дек¬ре¬те ра¬ди Са¬мо¬го Се¬бя, то есть ра¬ди сла¬вы соб¬ст¬вен¬но¬го име¬ни, от¬ра¬же¬ния Сво¬их Бо¬же¬ст¬вен-ных, бес¬ко¬неч¬ных доб¬ро¬де¬те¬лей и пол¬но¬ты Сво¬ей жиз¬ни. И по¬сколь¬ку наи¬выс¬шим ат-ри¬бу¬том Бо¬га яв¬ля¬ет¬ся Его соб¬ст¬вен¬ная жизнь в за¬ве¬те люб¬ви, Он вос¬хо¬тел ус¬та¬но-вить и явить этот за¬вет во Хри¬сте, а все ос¬таль¬ное в со¬ве¬те Бо¬жи¬ем со¬от¬но¬сит¬ся с этой глав¬ной це¬лью как сред¬ст¬ва для ее дос¬ти¬же¬ния. От¬сю¬да мы по¬лу¬ча¬ем сле¬дую-щий по¬ря¬док: 1) Бог хо¬чет в ус¬та¬нов¬ле¬нии за¬ве¬та от¬крыть Свою соб¬ст¬вен¬ную веч¬ную сла¬ву. 2) Для осу¬ще¬ст¬в¬ле¬ния этой це¬ли Сын Бо¬жий ста¬но¬вит¬ся Хри¬стом, об¬ра¬зом Бо-га не¬ви¬ди¬мо¬го, пер¬во¬ро¬ж¬ден¬ным вся¬кой тва¬ри, что¬бы в Нем как в пер¬вен¬це из мерт-вых оби¬та¬ла вся пол¬но¬та бо¬же¬ст¬ва. 3) Ра¬ди это¬го Хри¬ста и от¬кро¬ве¬ния Его вся¬че¬ской пол¬но¬ты по¬ста¬нов¬ля¬ет¬ся об¬ра¬зо¬вать Цер¬ковь и вы¬де¬лить всех из¬бран¬ных. В дек¬ре¬те Бо¬жи¬ем не Хри¬стос за¬мыш¬ля¬ет¬ся ра¬ди Церк¬ви, а Цер¬ковь ра¬ди Хри¬ста. Цер¬ковь яв¬ля-ет¬ся Его те¬лом и слу¬жит це¬ли от¬кро¬ве¬ния со¬дер¬жа¬щей¬ся в Нем пол¬но¬ты. 4) С це¬лью уч¬ре¬ж¬де¬ния этой Церк¬ви Хри¬сто¬вой и, сле¬до¬ва¬тель¬но, ра¬ди Его сла¬вы, оп¬ре¬де¬ля¬ют¬ся от¬вер¬жен¬ные как со¬су¬ды гне¬ва. От¬вер¬же¬ние слу¬жит це¬ли из¬бра¬ния по¬доб¬но то¬му, как мя¬ки¬на слу¬жит ско¬рей¬ше¬му со¬зре¬ва¬нию пше¬ни¬цы. Это на¬хо¬дит¬ся в пол¬ном со¬гла¬сии с по¬все¬ме¬ст¬ным уче¬ни¬ем Пи¬са¬ния .. Мо¬тив для от¬вер¬же¬ния за¬клю¬чен в Бо¬же¬ст¬вен¬ной во¬ле осу¬ще¬ст¬вить за¬вет на ан¬ти¬те¬ти¬че¬ском пу¬ти гре¬ха и бла¬го¬да¬ти. Ибо в вос¬крес¬шем Хри¬сте оби¬та¬ет пол¬но¬та бо¬же¬ст¬ва. Из глу¬би¬ны не¬сча¬стья и смер¬ти Хри¬стос вхо¬дит в сла¬ву пол¬но¬стью осу¬ще¬ст¬в¬лен¬ной за¬вет¬ной жиз¬ни с Бо¬гом. И этот путь от стра¬да¬ний к сла¬ве, от гре¬ха к пра¬вед¬но¬сти Цар¬ст¬ва Не¬бес¬но¬го, от смер¬ти к жиз¬ни, долж¬на прой¬ти и Цер¬ковь. И на этом пу¬ти Хри¬сто¬вой Церк¬ви слу¬жит обо¬лоч¬ка из от¬вер¬жен¬ной час¬ти че-ло¬ве¬че¬ст¬ва. В от¬вер¬жен¬ной обо¬лоч¬ке вы¬зре¬ва¬ет из¬бран¬ное яд¬ро. По этой при¬чи¬не от-вер¬же¬ние нель¬зя ста¬вить на один уро¬вень с из¬бра¬ни¬ем. Из¬бра¬ние – это Бо¬же¬ст¬вен-ное пре¬дус¬та¬нов¬ле¬ние еди¬ной Церк¬ви, со¬стоя¬щей из мил¬лио¬нов из¬бран¬ных, к спа¬се-нию в за¬вет¬ной жиз¬ни с Бо¬гом во Хри¬сте. Цер¬ковь слу¬жит Хри¬сту» .
Начало этих рассуждений кажется еще относительно здравым - действительно, неужели праведность и справедливость Бога не могут выразиться лучшим образом, чем в виде беспричинного отвержения части людей? Хуксема даже готов признать, что при такой трактовке Богу приписывается произвол! Как будто теория безусловного предопределения при других толкованиях не приписывает Богу явный произвол.. Более того, наш реформат утверждает, что праведность, справедливость и гнев Божий наиболее ярко проявились в Жертве Христа. Прекрасно – тогда не может же быть, что эти качества Бога проявлялись еще и прямо противоположным образом – не в спасении людей, а в беспричинном отвержении? Тогда пришлось бы считать, что свойства Бога могут и должны проявляться в двух взаимоисключающих действиях: одних Он стремится беспричинно спасти, а других беспричинно отвергнуть и погубить. Признавать это – означало бы приписывать Богу две противоречащих друг другу природы. Прямо такое положение кальвинисты никогда не признают, но косвенно оно напрашивается.. Гнев Божий кальвинисты понимают как ненависть Бога к грехам и самим грешникам; эта ненависть обрушилась на невинного Христа – конечно, это очень странное проявления Божественной справедливости, но таковы многие западные теории искупления; но, оказывается, даже смерть безвинного и совершенно святого Богочеловека – не может утолить эту божественную ненависть в кальвинизме: против значительной части грешников Он продолжает испытывать гнев, поскольку Он изначально их отверг в вечности! Т.е. гнев все-таки сильнее любви даже в Боге? Гнев затрагивал изначально всех, но Жертва Христа все же отвернула этот грех от избранных; остальные остались чадами гнева.. Таким образом, Христос понес на Себе не весь гнев Бога, поскольку на отверженных он так и остался. Тут можно запутаться: Христос как Бог ненавидит грех, что проявляется в гневе на всех грешников; но одновременно часть грешников Он ненавидит не до конца, и проявляет к ним любовь, распявшись за них; при этом изначально еще в вечном божественном замысле были заключены как любовь к избранным, так и ненависть к отверженным; причем в любви к избранным заключена, по сути, любовь к Своим указам об избрании; а в ненависти к отверженным заключена ненависть к Своим указам об отвержении – ведь это все Бог сделал ради Своей славы, учат кальвинисты. Но не может же Бог одновременно любить Себя в избранных и ненавидеть Себя в отверженных! Если же в отверженных Он любит Себя, то это.. Умолчим о дальнейшем.
Но самое ужасное состоит не только в этом странном понимании любви Бога; допустим, что Бог безусловно предопределил все сущее ради Своей славы; спросим, - а, что, Богу не хватает славы? Ведь Его слава и так совершенна! То, что Бог желает нашего приобщения к Его славе, оказывается у реформатов далеко не на первом месте.. Однако образ суверенного Бога предполагает, что Он все делает ради Себя. А далее нам предлагают вполне логичный для суверенного Бога вариант: с це¬лью уч¬ре-ж¬де¬ния Церк¬ви, ра¬ди Своей сла¬вы, оп¬ре¬де¬ля¬ют¬ся от¬вер¬жен¬ные как со¬су¬ды гне¬ва. От-вер¬же¬ние слу¬жит це¬ли из¬бра¬ния по¬доб¬но то¬му, как мя¬ки¬на слу¬жит ско¬рей¬ше¬му со¬зре-ва¬нию пше¬ни¬цы. Т.е. отверженные произвольно выбраны Богом, чтобы быть своего рода балластом для избранных! Его сбрасывают, чтобы полет святых к раю был более легким.. Это просто отходы, оставшиеся после избрания.. Лес рубят, - щепки летят.. Подойдет сравнение и с навозом, который ни на что не годится, но все же служит и на доброе дело.. Отверженных просто используют, чтобы еще ярче засияла звезда избранных. Обратим внимание на выражение «отверженная оболочка», в которой вызревает ядро избранных – так можно сказать, если только полностью забыть о христианской любви.. Мы не утверждаем, что наш реформат совсем забыл о ней – но, видимо, богословские теории подчас бывают важнее простого сердечного чувства «милости к падшим».. Приходится делать вывод, что отверженные специально сотворены Богом такими, чтобы еще ярче сияла Его милость к избранным – Бог использует (именно такой глагол есть у автора) их как средство для достижения цели спасения избранных. Тут уже возникает образ товарища Сталина, только вселенского масштаба: казнить невинных, тех, кого сам определил и захотел, но на этом фоне можно кое-кого и помиловать, объявить амнистию части заключенных, хотя они тоже враги; цель тут одна – пусть все прославляют невиданное милосердие и любовь к советскому народу нашего великого и могучего товарища Сталина!
Да простят меня кальвинисты – конечно, это только аналогия; никто не утверждает, что реформаты представляют себе Бога точно таким; они помнят о Жертве Христа; но в этот библейский образ в изрядном количестве проникают черты суверенного деспота.. Кстати говоря, если праведность и справедливость Бога могут выразиться лучшим образом, чем в виде беспричинного отвержения части людей, как правильно заметил Хуксема, то почему слава Божия, Его любовь и другие бесконечные Его добродетели выражаются в таком чудовищном виде, как беспричинное отвержение и обречение на вечную погибель миллиардов людей? Реформатский теолог утверждает, что наи¬выс¬шим ат¬ри¬бу¬том Бо¬га яв¬ля¬ет¬ся Его соб-ст¬вен¬ная жизнь в за¬ве¬те люб¬ви – прекрасно! Но если так, почему же эта вечная жизнь в любви проявляется в виде изначального и неотвратимого отвержения грешников, ненависти к ним, после чего они не могут не грешить и непременно попадают в вечный ад, обрекаются на вечную смерть?! Неужели Бог не может иначе, более высоким образом проявить Свою любовь?! Вопросы риторические; Бог Библии проявляет Свою любовь только в спасении грешников через их исправление – наказывает их тоже ради спасения; Бог кальвинистов не может проявить любовь только в спасении, Его словно что-то заставляет беспричинно отвергать и губить грешников; и это что-то называется Суверенная Свобода Бога, которой реформаты дорожат как величайшим сокровищем; поэтому Бог кальвинистов не может полностью подчиниться любви и справедливости, пытаясь спасти всех, а осуждать – только на основании добровольной греховности; наоборот, Он должен быть всегда свободен и суверенен по отношению и к любви, и к справедливости – и поэтому Он в лучшем случае только частично любит и частично справедлив; но даже здесь суверенность и свобода, эта необусловленная хаотическая бездна, являющаяся причиной самой себя, - должны преобладать; поэтому – любовь и справедливость непреодолимы, и никак не связаны своими действиями со свободным выбором человека..

69. Даже у Хуксема появляются нотки, что доктрина отвержения ужасна: «в тот са¬мый мо¬мент, как вы осоз¬нае¬те, что от¬вер¬же¬ние веч¬но, не¬из¬мен¬но, и про¬ис¬хо¬дит со-глас¬но су¬ве¬рен¬но¬му бла¬го¬во¬ле¬нию Все¬выш¬не¬го, и что, по¬это¬му, ни¬ка¬кое ко¬ли¬че¬ст¬во про¬по¬ве¬дей, будь они ка¬ки¬ми угод¬но уме¬лы¬ми и пре¬вос¬ход¬ны¬ми, и ни¬ка¬кая сте¬пень че-ло¬ве¬че¬ско¬го убе¬ж¬де¬ния, будь оно сколь угод¬но силь¬ным и вла¬ст¬ным, ни¬ко¬гда не вве-дет ни¬ка¬ко¬го от¬вер¬жен¬но¬го в веч¬ную сла¬ву, – то¬гда, ска¬жу вам, об от¬вер¬же¬нии дей¬ст-ви¬тель¬но ужас¬но ду¬мать. Оно пред¬став¬ля¬ет¬ся столь же ужас¬ным, сколь сла¬до¬ст¬ной пред¬став¬ля¬ет¬ся бла¬го¬дать из¬бра¬ния» . Конечно, автор полагает, что оно ужасно только для неизбранных, для тех, кто живет ужасной жизнью: но если присмотреться внимательнее к нашей собственной жизни – а кто из нас живет иначе? Непонятно только одно: если автор сам видит, насколько это ужасно, и немилосердно, то почему он с такой непостижимой страстью отстаивает именно этот ужас? Что это за сила, которая столь непреодолимо заставляет его следовать по этому пути? Видимо, это и есть сила кальвинистского образа суверенного Бога.. В связи с такой доктриной снова и снова возникает вопрос: как быть с этикой отношения к отверженным? Можно ли молиться за тех, кого извечно отверг Сам Бог? Тем более, что это совершенно бесполезно (см. выше), и кальвинисты заранее про это знают. Можно ли им давать милостыню из любви, если Сам Бог их не любит – или любит, но странной кальвинистскою любовью? Скажут: людей нужно любить в любом случае – так повелел Бог. Да, повелел, поскольку желает всех спасти, но здесь мы видим возможность совершенной иной этики: если подражать кальвинистскому Богу, то отношение к отверженным не должно быть в духе любви, которая стремится спасти всех.. Допустим, кальвинисты не знают, кто точно отвержен Богом, но этические проблемы в связи с доктриной отвержения неизбежны.. Призрак имморализма тут явно обнаруживает себя, поскольку имморализм заключен в самом образе суверенного Бога.. И Хуксема подтверждает это: «Ко¬гда мы смот¬рим на тех, ко¬го Бог из¬веч¬но и су¬ве-рен¬но оп¬ре¬де¬лил быть со¬су¬да¬ми гне¬ва и ис¬поль¬зо¬вать как сред¬ст¬во для осу¬ще¬ст¬в¬ле-ния Сво¬ей це¬ли, нам все¬гда над¬ле¬жит ду¬мать: “Я иду на не¬бе¬са, но по веч¬ной и не¬за-слу¬жен¬ной бла¬го¬да¬ти. Ибо Он ме¬ня из¬брал не ра¬ди ме¬ня са¬мо¬го. Сам по се¬бе я ни¬ко-гда не вы¬ка¬зы¬вал ни¬че¬го, кро¬ме со¬вер¬шен¬но¬го не¬дос¬то¬ин¬ст¬ва быть в чис¬ле Его из-бран¬ных. Од¬на¬ко это про¬изош¬ло по Его сво¬бод¬ной, аб¬со¬лют¬но су¬ве¬рен¬ной бла¬го¬да¬ти. Сла¬ва Ему од¬но¬му!”» . Здесь мы не видим ни любви, ни сострадания к отверженным – ну и пусть они незаслуженно страдают из-за вечного декрета Бога! Главное – мы спасены! Ура! Слава Богу кальвинистов! Слава нам! Слава мне! Все-таки рай для эгоистов существует – пусть и в теории.. Представить себя на месте отверженных наш реформат не желает  - он же спасен.. А вы бы могли сказать Богу: слава Тебе за то, что ты беспричинно отверг миллиарды людей, включая младенцев?