Зеленый платок

На площади было очень шумно. Толпы горцев, горячо обсуждавших дела друзей и родителей, слонялись из одного конца в другой. Неизменная лезгинка звучала в центре всеобщего собрания. Девушек было поменьше и все они отнюдь не соответствовали каноническому типу восточной женщины. Абсолютно такие же маргинальные и рано обабившиеся, как в его родном Подмосковье. Разница была в том, что у этих не было с собой никакого алкоголя. Это одновременно вызывало уважение и пугало – чего ждать от людей, которые так ведут себя в трезвом состоянии? А чуть в далеке возвышались синие башенки минарета. Такой Восток ему не нравился. Он понимал и любил Азию, но не Кавказ. Собственно потому он и находился здесь.

Никита проверил рукой детонатор. Ему нравилось ощущать такое маленькое сосредоточение огромной силы в своей руке. Взрывчатку он вчера не без проблем, но установил. Обидно, конечно, за того парня, серые его так просто не оставят, но он уже давно отвык жалеть. Никого, ничего.
 
Ради чего он здесь? Ради справедливости? В человеческую справедливость он не верил. Словно калька наложенная на изображение, она лишь искажала реальную картину. Он верил природе, а природа смеется в лицо справедливости. Можно попробовать поискать ее там, но лучше сумей просто выжить.

На часах было без 15 двенадцать. Конечно, красиво было бы устроить акцию ночью, но кому нужен, черт возьми, взрыв без людей? Он грустно усмехнулся. Русские террористы, снова здрасьте спустя сто лет, пусть лучше я, чем кто-нибудь другой. Я не остановлюсь не перед чем. Пора начинать.

В толпе мелькнул зеленый платок. Он не видел его глазами просто почувствовал как в его солнечном сплетении что-то устало завыло, словно танк, давно брошенный экипажем вдруг заработал сам по себе. Он пригляделся и танк выстрелил. Ему пришлось опереться о ближайший фонарный столб, чтобы не упасть. Как это было давно… Ее звали первая любовь и это была его Катя. Все давно было позади, они оба переболели, и перетерпели, она быстро нашла себе новую любовь, он еще долго вспоминал, а потом последовательно метался от одной сменщицы к другой. Но здесь и сейчас, в этом ненавистном городе…

-Красиво – подумал он сжимая зубы – как же черт возьми красиво.
Он догнал ее и схватил за локоть.
- Привет добрым людям! – Она немного испугалась, но потом сразу же мило и удивленно улыбнулась, как она всегда умела.
- Привет Никита. Ты как вообще, зачем тут?
Он посмотрел на нее, время, конечно же, наложило на ее лицо свой уверенный отпечаток. Но это была его первая девушка, а он был ее первым мужчиной. Для них обоих друг в друге было что-то такое, доступное только им двоим. И сейчас он смотрел именно туда – вглубь той милой лисички, которой она была для него когда-то. Он смотрел в счастье.
-Никиит?! – Он вздохнул и перевел взгляд на минарет, за тем посмотрел на часы. Без 10 двенадцать.
- Уходи отсюда, прямо сейчас. Прошу тебя, Кать, не спрашивай ничего, просто сделай.
Он был уверен, что она все сделает как надо. Он умела слушаться, когда того требовала ситуация. Конечно, Москва неплохо налепила на нее пресловутые «самостоятельность и независимость» но она же была женщиной, а для него еще чем-то большим.
Он подошел прямо к ней и наклонился над ухом.
- Послушай меня, уходи как можно дальше. Не спрашивай ничего, уходи. – Он на мгновение застыл рядом с ее щекой, поцеловал, и ели слышно прошептал. – Лисичка.
Она ошарашенно смотрела на него. И этот взгляд был ему до боли знаком. Моргнув обоими глазами он развернулся и пошел прочь, как вдруг сзади услышал.
- Я не уйду.
Он решил, что ему показалось или это сказал кто-то другой, и потому даже не обернулся. Как вдруг сзади послышался ее абсолютно уверенный голос.
- Я не уйду, Никит.

Резко развернувшись, он побежал к ней. Уверенная в себе, нашедшая небольшую льдинку в огромном океане и решившая, что это и есть ее единственная земная твердь. Она всегда отличалась этим.
Он крепко взял ее за плечи и, смотря на ее губы, слегка неуверенно заговорил.
- Послушай меня, девочка. Здесь будет взрыв, не спрашивай, откуда я знаю. Ты должна уйти отсюда как можно скорее. – Он чувствовал, как его голос наливается сталью.
 - Прямо сейчас. Сделай, что я сказал. Ты все поняла?
Она смотрела прямо ему в глаза. Рот был приоткрыт, и нижняя губа уже начинала дрожать. Он не стал смотреть наверх. Он знал, что в этот самый момент ее глаза, давно забытого цвета, наливаются маленькими слезинками.
На часах было без 5 час.
- Кать, Кать! Ты слышишь меня?!
Она не отвечала.
- Как ты вообще оказалась здесь?
Она неожиданно перестала всхлипывать и подняла взгляд на него.
-  Здесь по работе. Я работаю переводчиком у генерала ФСО, они сейчас здесь. Они что-то говорили о теракте. Я не знаю точно. – Ее губа опять задрожала – Никит, это ты?
Его сжатые скулы белели как свежий пластид.
- Уходи, я сказал. – Он развернулся и пошёл прочь, но услышал за спиной ее голос. Она так хотела.
- Ненавижу тебя, я останусь здесь, понял? – Она начала кричать – Я никуда не уйду! Ненавижу тебя!

Накинув капюшон, и, ловко маневрируя в толпе, он быстро взглянул на часы. Без 2 минут двенадцать!
Быстро выйдя с площади, он забежал на пятый этаж закрытого торгового центра и достал из рюкзака бинокль.

Она сидела на лавочке, закрыв лицо руками. Квадратный сотрудник ФСО не спеша шел к ней. Электронные часы на руке запищали. До взрыва осталось 30 секунд. Он со всей силы сжал рукой детонатор.

Это был странный человек. Он отринул от себя любые зависимости, а потому умел наслаждаться любыми, так редко всплывающими в его душе страстями. И сейчас, в этот роковой момент, его второе я где-то далеко на задворках души смаковало вкус надвигающейся трагедии. Достойный коктейль из долга и счастья прошлого, закипал в его душе.

10 секунд.
Она подняла глаза и взглянула в его сторону.
Он никому ничего не должен, все это порождение его разума.

9
Так же и как и надуманная…

8
…человеческая справедливость.

7
Долг самому себе?

6
Как глупо.

5 секунд.
А что потом?

4

3

2

1
Он не услышал взрыва за своим криком.