Васькино солнце

     Всю ночь шёл дождь. Шагал своей мокрой поступью по садам и огородам, напитывал землю, высохшую от жажды и не отошедшую ещё от зимнего холода. Молодая листва не видела ещё в своей короткой жизни такого длительного дождя. Она благодарно склонялась под его мерными каплями, впитывала в себя живительную влагу и наслаждалась.
    А утром выглянуло солнце, осмотрело всё вокруг своим ярким взглядом, проверило: всё ли чисто вымыто прошедшим дождём. И, успокоившись, что всё в порядке, начало прогревать землю. Воздух стал пьяняще-радостным и ароматным от проклюнувшихся листочков тополей. Наконец–то, наступили первые долгожданные, по-настоящему, тёплые дни весны.
    Кот Васька, весь чёрный от отмороженных ушек до такого же отмороженного кончика хвоста, тоже нежился под лучами ласкового солнца. Так приятно прогреть своё тело, шкурку настоящим теплом. Не открывая своих зелёных глаз, Васька с удовольствием, как и полагается настоящему коту, потянулся было, но внутри что-то неприятно затрещало. И кот сразу забыл о комфорте. Резкая боль напомнила ему о том, как пнул его накануне пробегавший мимо вихрастый мальчишка. Пнул так просто: от нечего делать. «Обидно, больно и досадно! И сколько же можно его пинать? И как он сам вовремя не усмотрел этого сорванца?» – ругал себя мысленно Васька. За все годы своей бродячей жизни он научился избегать таких вот незаслуженных наказаний. И до вчерашнего дня ему это вполне удавалось. «Пинают и пинают! За что? За то, что чёрный? Но я же хороший! Кому я и что сделал плохого?» - продолжал размышлять кот, но ласковое солнце нежными лучами будто гладило его, прогревало исстрадавшееся тельце. Коты ведь очень и очень любят ласку и тепло. А так как наш кот был бездомным, то всё это он мог получить только от солнца в тёплое время года, а зимой - иногда в подъезде от батарей.
     «Солнце! Вот чего у меня никто не сможет отобрать!» –  от этой догадки даже  боль потихоньку ушла, отступила. Разнежился прогретый Васька. Прикрыв свои зелёные глаза, он уже начал видеть сон о том, как ему прямо под нос ставят блюдце, до краёв полное тёплого парного молока, такого вкусного, такого манящего, что он даже и запах почувствовал его сладковатый…
    …В животе кота что – то заурчало, затарахтело, и раскосые глаза широко раскрылись уже от голодной боли! Потом они раскрылись ещё шире. Васькины ноги сами по себе отпружинили от земли, а спина, его спина, только что разнежившаяся под тёплым солнцем,- уже изогнулась сама собой немыслимой дугой. И шерсть на ней уже стояла дыбом!
- Что это!? Кто это?! – спросонок наш Васька прежде почуял, чем осознал, что именно перед ним находилось. Вернее, кто!
- Мя-я –яу, - жалобно пропищал этот Кто. Был он настолько маленьким, что ещё не умел в ответ выгибать свою пушистую спинку. Ни от испуга, ни, тем более, для угрозы. Мордочка его, ещё не просохшая от тёплого парного молока (так вот почему оно приснилось Ваське!) ткнулась коту прямо в живот. Котёнок словно искал защиты.
«Бедный, ты бедный… Выбросили тебя что ли?»  – думал чёрный кот, глядя сверху на неизвестно откуда появившегося малыша. В глазах что–то защипало. «Наверное, пыль попала,-  подумал он, прикрыв веки, а они оказались почему–то мокрым, -  Что тебя ждёт? Какая жизнь?» - проносились мысли в его голове. Глядя на маленький пушистый серый комочек, который вот так уютно устроился возле него, Васька вспомнил свои безрадостные годы уличной жизни. И жуткий зимний холод, и 40-градусный мороз, который отнял у него уши, и…
А дальше он уже ни о чём не думал, потому что буквально летел над землёй от какого – то немыслимо больного удара, от которого что–то хрустнуло, треснуло внутри, оборвалось. И жуткая боль догнала его уже там, в кустах, где он ещё смог приземлиться на все четыре лапы. Приземлился, но никуда не побежал: не было сил. От боли в спине его лапы уже не двигались. Пробегавшие мальчишки, мимоходом пнувшие кота, даже не заметили тот самый, пушистый серый комочек, который остался лежать на тёплом асфальте.
    Вскоре из–за угла дома вышли две маленькие девочки. Одна из них плакала и, оглядываясь по сторонам, звала какого–то Пушка. Другая успокаивала её, как могла. Вдруг спящий комочек проснулся, словно услышал что–то знакомое и приятное, развернулся, потянулся в полусне. Вытянув мягкие лапки, зевнул, показав нежный розовый язычок. И посмотрел вокруг голубыми сонными глазами.
  - Оля! Оля! Смотри! Смотри! Вот же твой Пушок! - обе девочки засмеялись. Первая - ещё сквозь слёзы. Она будто ещё не верила в найденное чудо. Обе тут же скрылись за углом, а Васька остался лежать на обочине, невидимый никому…
    Большая чёрная туча наползла на крышу соседнего дома, на улице стало темно. Дождь косыми крупными каплями застучал вокруг. Мгновение: и уже ливень хлестал по оконным карнизам, по стенам и крышам домов. Крупные капли отскакивали от крыш, от асфальта, - поднимались вверх и снова опускались вниз с новыми сильными каплями. Из-за этого над домами и дорогами образовалась серая завеса, дымка что ли. Ливень продолжался минут пять, а для Васьки это была целая вечность. Лохматая тёмная туча сползла с крыши пятиэтажки, обнажив голубое бездонное небо и редкие облака, белые и пушистые, пронизанные ярким солнцем! Солнце!? Оказывается, его, Васькино Солнце, никуда и не пряталось вовсе, а светило себе и светило! И только туча – гуляка пропорола, видимо, своё огромное брюхо какой–нибудь самой высокой антенной, тут же поплакалась матушке – Земле, - и пошла, поползла дальше. А, может быть, она специально пришла на то место, где только вчера школьники высадили цветы?
    Минут через пять ветер и солнце осушили следы дождя, и только благодарные цветы помнили о нём, подняв вверх увядшие было головки. Да Васька, промокший весь, до последней пушинки на разбитом теле, радовался тому, что вода не попала ему в уши, благодаря кусту сирени, который раскинулся над его безухой головой. Тёплые лучи солнца нашли своего старого знакомого в мелкой, не отросшей как следует траве, и стали ласково пригревать. Васька прикрыл глаза. Они почему-то не просыхали даже от солнца.
    Чьё–то дыхание, прямо в уши, потом по всей спине, привело кота в себя. Знакомая собака стояла над ним, радостно виляя хвостом.
- Так вот ты где, Васька!- обрадовано начала было подошедшая женщина. И кот сразу узнал в ней ту, что подкармливала его каждый день во дворе. – А я–то тебя вот уже третий день ищу! Где же ты бегаешь?
Последние слова женщина выговаривала уже автоматически, растягивая их в полном непонимании того, что она видела перед собой. Шагах в пяти от кота она растерянно остановилась, и Васька увидел её слёзы. Они бежали и бежали по щекам. Кот хотел встать, подойти к ней. И у него это почти что получилось. Передними лапами. Вот только задние почему-то волочились по земле. Глаза кота от нестерпимой боли чуть не выскочили из орбит: двигаться дальше он не мог. Собака продолжала стоять над ним, изредка облизывая его шкурку, словно успокаивая.
    Женщина пришла в себя. Заплакала, прикрыв лицо руками, и ушла. Но ненадолго. Она вернулась быстро, но уже с мужчиной. Тот что-то принёс в руках, осторожно переложил Ваську на это что-то, широкое и твёрдое. Адская боль вспыхнула в мозгу, утихла, отступила куда-то, ушла… Очнулся кот уже от яркого света, громкого разговора, радостного смеха большого человека в белом, который так и сказал: «Ну, всё в порядке! И жить, и ходить будет!» Чьи-то заботливые руки вновь подхватили Ваську и понесли, но ему уже не было больно.
«Да-а-а, уж не такой я разнесчастный: и кормят, и поят, и лечат вот…. А что касается того мальчишки? Вырастет – поймёт. А так хочется, чтобы понял, что ни в чём не виноваты чёрные коты. Впрочем, как и белые, и рыжие, и серые. Разве виноваты коты и кошки, что оказались однажды на улице», - думал Васька, прикрыв свои умные зелёные глаза, в которые опять вроде что-то попало. Коты ведь не плачут…
    Ласковое солнце заглянуло в окно ветеринарной больнички, пощекотало, пригрело Васькины усы, словно напомнило: на улице- море тепла и света. Впереди Ваську ждало тёплое лето и его, Васькино Солнце…
2012г.