Расщеп

РАСЩЕП

Роковая встреча.

Я взглянул на остановившиеся наручные часы, выходя из дома тем февральским вечером, пощёлкал по циферблату. Прошёл четыре квартала вдоль улицы и свернул за угол. Днём раньше сюда приехал частный сыщик, может быть, иностранец. И что он забыл в таком городишке?
Встретиться было решено на Площади Белой Акации. Зачем он выбрал это место? Предполагаемый сыщик прислал мне письмо, нацарапанное почерком, слишком необыкновенным для заурядного человека. Записка начиналась несколькими карандашными словами, выведенными без сомненья личностью твёрдой и целеустремлённой, однако далее буквы завихлялись вкривь и вкось. Я решил не ломать голову и просто пойти и увидеть незнакомца своими глазами. Человеку, не сведущему в делах сыщиков, наверно, покажется, что я повёл себя легкомысленно, согласившись на встречу чёрт-знает-с-кем в столь странном месте в поздний час. Однако я был не так уж прост, и сунул в сапог ржавую отвёртку на случай, если придётся отбиваться (свой магнум я потерял, а нож одолжил коллеге).
Я свернул на последнюю аллею и вышел к маленькой пустынной площадке, ожидая приветствия или нападения. Становилось темно, и с расстояния в сто метров я уже не мог отличить дуб от падуба. По мере замерзания я начал прохаживаться взад-вперёд, вскоре упал туман. Мне показалось, что прошёл уже целый час (хотя в действительности не прошло и трёх четвертей часа), когда я по случайности поднял голову и взглянул вверх. В глаза мне бросилась маленькая красная точка, мерцающая среди неясных теней. Ум сыщика, развитый годами тренировок, позволил мне заключить, что это есть не что иное, как тлеющий кончик сигары (с определением марки я затруднился), а жутковатый чёрный силуэт, затаившийся среди ветвей, принадлежит тому, кого я ждал. Внезапное ощущение своей уязвимости перед таинственным незнакомцем заставило меня подумать о конце.
Но, к несчастью для всех, то было только начало.
Посчитав необходимым окликнуть его, я негромко произнёс секретный пароль, известный только частным детективам. Тень соскользнула вниз и направилась ко мне. Едва она приблизилась на расстояние двух шагов, внезапное наитие заставило меня протянуть руку, мгновенно ощутившую могучее пожатие.
 - Я Бримстон, сыщик.
Мне почудился едва уловимый запах серы.
Как выяснилось вскоре, Бримстон задремал на дереве, дожидаясь меня, опоздавшего на целый час. Но, поскольку он как частный сыщик должен был предвидеть самые невероятные повороты событий, он захватил с собой негаснущие сигары собственного изобретения на тот случай, чтобы я смог обнаружить его в темноте, если его сморит сон. Такая предусмотрительность, естественно, не могла не вызвать моего восхищения. Нет нужды задумываться о том, что случилось бы, возьми он с собой банальный фонарь. Я не сомневался в том, что, исследовав все сплетения возможных причин и следствий и оценив вероятности, могучий ум выбрал единственно верное решение.
Тем вечером мы много беседовали, и мне представилось немало возможностей убедиться в широте взглядов и нетривиальности суждений Я Бримстона. Тогда же он рассказал мне о цели своего визита, а так же объяснил, почему именно меня он выбрал в качестве своего компаньона. Я же напротив, старался не распространяться о своих взглядах и намерениях, желая окружить себя ореолом таинственности…

Вот так я познакомился с Я Бримстоном, величайшим сыщиком всех времён, а тот вечер запомнился мне в мельчайших подробностях и не покидал моей памяти до тех пор, пока я не сошёл с ума и не погиб трагически в расцвете сил.


Нездоровое угощение.

 - Аллё? – я взял трубку.
 - Генри? Есть дело.
Короткие гудки.
Порой я чувствовал нечто вроде досады, когда великий сыщик брался за дело. Он столь быстро раскрывал сложнейшие преступления, что весь процесс следствия не успевал доставить маломальского удовольствия. Однако, даже наблюдение за Я, напрягающим свои извилины, было интересно само по себе.
Выскочив из подъезда, я поймал такси и понёсся к дому Я, где он, как и обычно, должен был ждать меня.
Я стоял у порога.
 - Ну, наконец-то, - воскликнул он, приветственно улыбаясь, - ты опоздал на целый час, как я и предполагал!
 - Ха, я знал, что ты это скажешь! – соврал я зачем-то.
Я взглянул на меня, словно раздумывая, стоит ли поведать мне важную тайну, и закурил. Я стоял, ожидая ответа.
- Мне сообщили о том, что произошло убийство, предположительно по вине какого-то экзорциста. Шарлатана, конечно. Мне не составит труда выяснить, в чём было дело, не бегая туда-сюда и не вынюхивая повсюду, как это делают современные ищейки. Однако на этот раз мне захотелось удовлетворить твоё любопытство. Я проведу тебя от начала и до конца по всем этапам расследования. Да-да, друг мой, впервые ты увидишь всю его «внутреннюю кухню».
Я просиял.
 - С чего начнём? – спросил я, нетерпеливо давя каких-то мелких насекомых носком ботинка.
 - Думаю, первым делом нам надо повидаться с самим экзорцистом, - ответил Бримстон, задумчиво поглаживая бороду.

Такси пронеслось по мокрым от осеннего дождика улицам.

Мы остановились у одинокого дома на самом отшибе. Перед тем, как зайти, Я предостерёг меня, чтобы я ни от чего не отказывался, что бы мне ни предлагали. Обычно я соблюдал его инструкции, но полное выключение мозгов ещё не вошло у меня в привычку.
Экзорцист, а, вернее, экзорцистка, оказалась молоденькой девчушкой, на вид лет семнадцати. Она приветливо встретила нас, и, едва мы представились как частные сыщики, предложила нам отведать свжесваренного «Нежного штопора». Это у них такой коктейль был в моде в то время. Я усмехнулся и собирался сказать, что не такой я идиот, чтобы пить всякую дрянь в гостях у негодяев, но Я уже успел согласиться и теперь горячо благодарил хозяйку. Как только она вышла за напитком, я нервным шёпотом сообщил Я, что мы вот-вот сделаем большую глупость. Я ответил, что самой большой глупостью было бы отказаться от такого великолепного питья, тем более что оно было предложено даром в знак уважения к сыщикам. Едва он договорил, девушка вошла с подносом, на котором стояла огромная эмалированная кастрюля, наполненная белой субстанцией. «Смотри! Это – неньютоновская жидкость», - шепнул мне Я. Поставив поднос, девушка пригласила нас сесть на пышный коврик, разлила напиток по двум большим чашкам, и сама опустилась напротив, поджав ноги. С некоторым беспокойством глядя на Я, я сел по-турецки и, превозмогая отвращение к мутной жиже, поднёс чашу к лицу. В нос ударил резкий неприятный запах, напоминая о лимбургере и подгнивших помоях. Я понял, что не смогу сделать ни глотка, но, встретив добрый взгляд хозяйки, решил хотя бы просто смочить губы. Слизнув каплю с края чашки, я ощутил приятное покалывание на кончике языка, быстро переходящее в ощущение безмятежности, удовлетворения и блаженства. Я принялся глотать так, словно меня мучила нестерпимая жажда. Часть напитка белой струйкой пролилась мне на костюм. Я довольно взглянул на меня.
 - А говорил, что не будешь.
Пока я придумывал, что ответить, где-то в эпигастральной обласити возник и стремительно усилился странный дискомфорт.
«Ааарррс!» - нечеловеческий вопль вырвался из моей глотки. Больше я ничего не помнил.




Что случилось потом.

 - Чудовищно нездоровое питьё… – пробормотал я, как только пришёл в себя.
Я лежал у себя на кровати, переодетый и накрытый одеялом, ощущая кота босыми ногами. Бримстон расхаживал по комнате взад-вперёд, вид у него был то ли озадаченный, то ли раздосадованный.
 - Пока ты рыгал и брыкался как младенец, наш враг перехватил инициативу.
Я зачем-то кивнул и тут же нахмурился.
 - Так кем же, бесы меня хвостами исколи, была та девушка? – спросил я невпопад.
 - Я всегда знал, что это ты, - продолжал Я Бримстон, не замечая моего вопроса, - Воплощение зла, нечеловек, чьё имя нельзя произносить шёпотом, монстр, вырвавшийся из ада, известный также как Зловонный Клык Сатаны, гений зла и идеальный преступник, который не может быть пойман и наказан…
Я был основательно сбит с толку, но старался не подавать виду.
 - Допустим, всё это так, но о ком, Дьявол тебя на углях поджарь, ты говоришь?
 - О тебе. Ты повинен и в этой нашей неудаче.
Я не верил своим ушам.
 - Нет, нет… не начинай пожалуйста… Ох, господи, да ты шутишь! Неужели ты подозреваешь, что я всё это время был главным злодеем, манипулирующим тобой как жалкой марионеткой? Или ты тоже надулся этого киселя и ещё не выблевал его до последней капли?
 - Имей терпение! Ах, Генри, мой дорогой Генри, если бы ты знал, насколько тяжёлым даром может быть гениальность… Теперь послушай меня внимательно. Со средних веков ты был известен как страшнейшее из чудовищ, извергнутых бездной, чьё истинное имя нельзя ни писать, ни произносить, и, как ты мог бы догадаться, оно вскоре было забыто…
Ещё примерно час Я продолжал в том же духе, и постепенно я начал улавливать ход его мысли. Признаюсь, поначалу я раздражался и не хотел верить в неоспоримость предоставленных Я фактов, однако, по мере того, как мне открывались всё новые подробности биографии меня, сиречь Тёмного Гостя, иногда именуемого Зобром, и моих дьявольских проделок, многое из сказанного Бримстоном стало представляться мне очевидным.

Вскоре после этого разговора я был схвачен. Моя вина была доказана при помощи неопровержимых улик, предоставленных суду Бримстоном, и казнь была приведена в исполнение. Через пару недель мы с Я встретились в парке, чтобы обсудить дальнейшие планы и выпить содовой. Мы неспешно шагали по аллее, ведя беседу.

 - Я ни на мгновенье не сомневаюсь, что мне каким-то фантастическим образом удалось обмануть саму смерть, - сказал я, следя за птичками-невеличками, то тут, то там выскакивающими из-под ног.
 - И ты не ошибаешься, мой дорогой друг. Ты, как я уже говорил, никогда не будешь наказан. Я знаю это, потому что заглядывал в будущее. До конца дней своих (а он, благо, уже почти настал) мне суждено охотиться за тобой, и в этом мне видится весь смысл своего существования, равно как и его бессмысленность, - ответил Я, лениво потягивая содовую.
 - Ты раньше не говорил, что обладаешь даром прозрения, - заметил я, стараясь не выдать лёгкого удивления.
 - Мне известно и прошлое, и будущее, а так же то, чему никогда не суждено произойти.
 - Постой… не хочешь же ты сказать, что тебе известна и моя судьба?
 - Я уже сказал, что при желании могу узнать, что ждёт любого человека на этой земле. В общем, да, мне известно, как оборвётся твоя жизнь.
Я поперхнулся. Холодный пот пробежал по моей спине.
 - Нет смысла скрывать от человека то, что он и сам вскоре узнает, - продолжал Бримстон, - ты уже почти мертвец. Расщеп – вот, что с тобой произошло.
Я ощутил лёгкое головокружение от несуразицы, которую нёс мой друг.
 - Прости, что-что со мной произошло?
 - Расщеп. Ты сам, конечно, этого не помнишь, сознание просто не позволило бы тебе запомнить смерть собственного духа. Но я был с тобой в это роковое время, я помню всё.
Бримстон умолк ненадолго, словно ожидая услышать мои протесты. Но я молчал.
 - Твоя душа отделилась от тела как отслужившая ступень ракеты. И я чувствовал такую жалость, что отдал тебе часть своей. Ты жив только благодаря мне. Но всё что я могу – лишь ненадолго удержать тебя от распада. Ты сам это знаешь. Твоей логике, твоим чувствам и знаниям пришёл конец, неужели ты не ощущаешь нарастающего шума когнитивных нарушений?
Я попытался рассмеяться, прикинувшись, что не поверил ни единому слову, однако всё сказанное было слишком созвучно с моим внутренним мраком и отдавало заскорузлостью подавленных страхов. Я начал мелко подрагивать, придавленный шоком, но попробовал взять себя в руки и задал один мучивший меня вопрос.
 - Ты же не бросишь меня?
Бримстон только вздохнул и дотронулся до моего плеча.
Я покосился направо и увидел звёзды в чёрной пустоте.