Дорожное происшествие

Несмотря на  некоторую усталость после долгой дороги в столичный аэропорт и на то, что впереди был обратный путь, настроение у Сашки – великолепное. В Москве он успел купить молодой жене подарок, выполнить мелкие поручения матери. Сашка предвкушал, как завизжит и кинется ему на шею Ирка, какими жаркими станут её объятия и поцелуи, когда они останутся одни…
Жизнь вообще баловала Сашку: еще до армии он получил любимую профессию – водителя, а отслужив, без труда устроился на лучшее в городе предприятие. Теперь, в двадцать три года, Сашка работал персональным водителем директора опытного завода при крупном конструкторском бюро, три месяца назад женился на первой красавице заводского микрокрайона. Жизнь немного отравляли лишь периодические разборки между матерью и женой, но шеф, Леонид Петрович, пообещал, что через год добьется для своего расторопного и безотказного водителя однокомнатной квартиры в заводской новостройке.
Сегодня Сашке пришлось отправиться в рейс не на привычной «Волге», а на газике. Леонид Петрович с женой и двумя дочками и главный инженер с супругой и двумя сыновьями возвращались с юга. Сашка никогда еще не был на море, никогда не летал на самолёте. Он с завистью поглядывал на загорелые лица и мечтал, что в следующий свой отпуск обязательно поедет с Иркой дикарём в Ялту.
…До родного города оставалось еще часа полтора пути, когда на землю опустились хмурые сумерки. За Сашкиной спиной уже давно стихли похожие на щебетание птиц голоса детей. Тишину в салоне нарушал лишь гул двигателя да звуки радиоприёмника «Селга» - Сашкиной гордости. Дорога шла между лугами, то взбираясь вверх, то лихо сбегая вниз. Вверх-вниз, вверх-вниз…Сашка и сам не заметил, как задремал. Он очнулся от резкого удара в лобовое стекло и на автомате ударил по тормозам. Отвратительный визг остановившихся колес, звук бьющегося стекла, женский крик в салоне за спиной и утробный, непохожий на человеческий вой там, на дороге, в сгустившейся темноте.
Сашка, не замечая порезов на руках, не чувствуя боли, упал головой на стекло. «Кончено! Всё кончено! Убил! Убил человека!» - стреляло в голове. Он знал, что нужно встать, выйти из машины, пойти туда, где женщина выла и кричала: «Убили! Убили кормилицу!» Но не мог заставить себя оторвать голову от руля…
Сзади, в салоне, мужики, наскоро осмотрев перепуганных женщин и рыдающих детей и убедившись в том, что никто не пострадал, выскочили на дорогу. Метрах в десяти-пятнадцати на дороге кто-то лежал. Женщина, совсем старуха, упав на колени, выла, не в силах справиться с горем. Мужчины приблизились. Переглянулись с облегчением, подняли старуху, осмотрели её. Главный инженер стал утешать бабку, а Леонид Петрович поспешил обратно в газик.
- Сашка! Успокойся, Сашка! Это корова! Ты корову сбил, корову, понимаешь! А хозяйка, бабка, жива и здорова! Корова – это ерунда, успокойся!
«Корова!» Сашка, наконец, оторвал голову от руля и вцепился, как ребёнок, в рукав Леонида Петровича: «Правда! Это правда?» Оправившись, он выбрался из газика и побежал к месту происшествия. Главный инженер, отведя бабку на обочину, уже успел её успокоить, отдав ей все оставшиеся после отдыха деньги. Леонид Петрович подключился к переговорам о компенсации ущерба (мужики были не жадные, не обидят старуху), а Сашка… Сашка вдруг закричал: «Эй! А где же корова?» Бабка кинулась к нему. На дороге – никого.
…Еще полчаса потратили на поиски в темном поле «погибшей кормилицы», потерявшей в столкновении с газиком лишь левый рог и уже оправившейся от контузии. Расставались с утешенной денежным вознаграждением бабкой друзьями. Сашка радовался, что легко отделался, клялся сам себе самыми страшными клятвами, что никогда больше не заснет за рулем, переживал, что теперь придется ремонтировать газик. Взрослые пассажиры, посмеиваясь, обсуждали происшествие, в душе сознавая, от какой опасности отвела их забредшая на дорогу бурёнка. Мальчики и старшая девочка спали. И только самая младшая, пятилетняя Танечка переживала – ей было жалко корову, которая осталась без рога….