Фантомные боли горба

Павла думала, что спокойно не будет.Не может быть спокойно, когда одни и те же ситуации повторяются в её жизни с небольшими изменениями или добавками.Или даже с большими изменениями, добавками или убавками. И когда он, русский, по-малазийски сказал ей что-то вроде: "ах, какая же ты страшная...и не накрашенная страшная...и накрашенная страшная", одновременно показывая глазами на стул так, как будто по-дружески запросто приглашает присесть, она подумала: опять начинается.Она присела на стул и спокойно спросила: "Вы никогда не слышали издевательский хохот жизни над Вами?...Нет? Вам не повезло. Я вот сегодня услышала."
 - Может быть, Вы лучше сыграете что-нибудь?
 - Конечно. Только сначала посмотрите мне в глаза.
Глядя ему в глаза, она сначала подняла на плечо упавшую бретельку платья, потом пальчиком бровь, потом размяла губы, чуть потянулась, - и горб её выпятился острее, -  и только после достала флейту.
 - Не удивляйтесь. У меня нет зеркала. Зачем? Я всегда вижу, как выгляжу, в глазах других людей.Они видят мой горб, а я вижу их невидимые горбы.
Она подняла флейту к губам и та издала какие-то неестественно скрежещущие звуки, и в само деле напоминающие хохот чудовищ из древних легенд.
Он поморщился, но оставался спокойным.
 -  Я чиню эту флейту выходные, вечера и ночи. По миллиметру.Уже года два. У нас так и повелось с сыном. Он варит макароны - я чиню флейту. Он варит макароны - я чиню флейту.
И каждый раз, когда она уже готова, случается непредвиденное. Разное непредвиденное. Сегодня, например, я упала.
До свидания.
Они долго не виделись. За это время произошло много всякого, но ничего особенно существенного. Жизнь проходила препятствия в своих играх, и просто - проходила. Жизнь проходила. Маленькая горбатая флейтистка терпеливо чинила флейту. Он забыл о ней.
Однажды в подземном переходе он услышал знакомый чудовищный хохот и опять увидел её. Он подарил ей подобранный по дороге маленький жёлтый осиновый листочек.
 - Смотрите мне в глаза, - сказала она и засунула листок себе в беретик.И он улыбнулся...
Вот тогда-то и зазвучала та чистая и высокая нота, которую слышно и сейчас. А горб исчез.По крайней мере, он его не видит.А значит, не видит и она. Остались фантомные боли.Когда они возникают, осень особенно прозрачна и ярка своей музыкой.