Призрак из спецназа. том первый Командировка в ник

                Е В Г Е Н И Й        Ш Е Р Е М Е Т Ь Е В









               

               
               
                «ПРИЗРАК» из СПЕЦНАЗА.

                КОМАНДИРОВКА  «В НИКУДА».
               














                СТАВРОПОЛЬ

                2013  год.


               





ОТ АВТОРА.

        Роман написан в жанре остросюжетного боевика, повествующего о нелёгкой судьбе полковника спецслужбы, в сорок семь лет отправленного 
«на гражданку». Фактически же, как и многие его соратники по искусству убивать, он оказался выброшенным на улицу за ненадобностью, как отработавший материал.
        В «машину» для убийств превратился «Граф» за долгие годы службы на благо Отечества. Но благородство, честность, умение держать данное кому-то слово отличают его от других, подобных ему, «специалистов». Без всяких оснований, неожиданно и «обидно» уволенный «на гражданку» в расцвете опыта и сил, он случайно оказывается на стороне крупного бизнеса в его противостоянии против беспредельщиков в необъявленной войне. За короткий промежуток времени всего в три с половиной года, Григорий Орлов, из рядового военного пенсионера - полковника запаса, становится богатым человеком, счастливым и в личной жизни.
         Многие коллеги «Графа» по службе сегодня безжалостно выбрасываются на «гражданку» государственными и армейскими аппаратчиками где, имея грошовые пенсии, они активно ищут дополнительного приработка к ним. Не умея в новой жизни ничего делать, кроме как убивать себе подобных, обществу не безразлично кто им предоставит возможность заработать, используя свои навыки. Хорошо если, как в романе, на «вашей стороне баррикады». А если…. В романе есть и об этом тоже.
        Сегодня нет государственной системы реабилитации подобных «спецов», у отдельных из которых уже давно «сорвало крышу» от понимания своей силы и безнаказанности. Раз от раза мы и получаем новые кровавые переделы собственности, рейдерство и полный беспредел в стране. Но лично «Граф» уверен в том, что состояние «крайней необходимости» Закона всегда стоит на страже Справедливости. А если возникло противоречие и это не так в вашей личной ситуации, то «это» необходимо немедленно исправить и привести в соответствие.
         Эта работа – попытка автора представить, к чему может привести в дальнейшем, и уже приводит сегодня, продажность коррумпированных чиновников, а особенно судейских, прокурорских и иных правоохранных структур, ныне бездействующих, к сожалению.
        Одновременно автор просит иметь в виду то обстоятельство, что все события, действующие лица, фирмы и Конторы вымышлены. Любые совпадения, сходство с реалиями нынешнего дня или недалёкого прошлого, не более чем случайность.
 




                Моей жене Милочке
                посвящается.




                П Р О Л О Г.




                «Он вернулся в свой родной  город  для того,             
                чтобы навести в нём порядок,   но, не Закона          
                ради, а Справедливости для».


        … В считанные секунды прямо перед Григорием, в тридцати-сорока метрах  от места, куда он хотел припарковаться, разгорелась яростная перестрелка…
        … Григорий Андреевич Орлов радовался. Он сравнительно быстро преодолел весь неблизкий путь и вот, с последнего пригорка, как на ладони, увидел свой родной город. Его огромная территория уходила вдаль, почти исчезая за горизонтом. Их миллионный город увидеть с одного пригорка просто не возможно. Григорий проехал стационарный пост гаишников на въезде в город. Несмотря на транзитные номера на его иномарке, ближайший к нему инспектор не тормознул его авто, а лишь проводил ленивым и скучающим взглядом. Сказывалась, наверное, июньская жара или постовой уже выполнил свой «план». Но, так или иначе, его не остановили и Гриша, не спеша, поехал по улицам в центр, радуясь встрече с такими знакомыми и дорогими его сердцу проспектами, улицами и переулками. Он всегда испытывал подобную радость при каждом возвращении домой после очередной «командировки в никуда», как они называли между собой их поездки в очередную «горячую точку». Сколько их было в его жизни за последние двадцать лет службы в Конторе!? Всех и не упомнишь. Особенно запомнился Афганистан, где он потерял своих лучших соратников. И среди них – Костю Петрова, однокашника по Высшей школе и спецназу, друга по жизни. Все эти чувства нахлынули на Григория и овладели всем его существом. Он автоматически управлял своей подержанной машиной, которую купил на автомобильном рынке перед самым выездом домой. Привыкший к конспирации, он, и возвращаясь из командировки, подстраховался, приобретя автомобиль на документы прикрытия. Ничто в этом авто не могло указывать на его принадлежность именно Орлову.
        Командировка закончилась успешно, хотя и оказалась неожиданно долгой, сложной и опасной. Вместо ожидаемых полугода или года, как они спланировали с Александром Анисифоровичем в начале их сотрудничества, она затянулась на долгих три года. Несмотря на это, Гриша был весьма доволен результатами своей работы в рамках операции «Регион-Сервис», но самое главное тем, что неплохо заработал за это время. И сегодня ему не надо было спешить с поиском новой работы. Жить пока есть на что. Да и отдохнуть просто необходимо, так как работал все это время в условиях жесточайшей конспирации не только без отпуска, но и без выходных. Есть такое понятие у спецов-профессионалов, как «быть все время в работе», когда даже во время короткой передышки напряжение не спадает и ты, как сжатая пружина, готов к действию в любое мгновение, как только возникнет необходимость. Сейчас совсем другая ситуация. Дело сделано и сделано не плохо, на совесть. Можно расслабиться и пару месяцев отдохнуть. А там будет видно, чем дальше заняться.
         Хотя, честно говоря, ему было жалко расставаться с теми, с кем его свела судьба за время этой командировки…

               
Глава первая.
Кровавая разборка у супермаркета.


         …Рассуждая, примерно, таким образом, на очередном светофоре, Григорий свернул влево и поехал по улице Дзержинского, намереваясь остановиться возле супермаркета, находящегося точно в центре Т-образного перекрестка, образуемого пересечением улицы Дзержинского, по которой ехал Григорий и, перпендикулярно упирающейся в неё улицы Ленина. Он собирался купить в магазине продукты. Однако исполнить это намерение, ему было не суждено.
         Когда до предполагаемого места его парковки оставалось не более полусотни метров, перед его глазами неожиданно разыгралась не понятная, в первые несколько секунд, сцена. С улицы Ленина, к стоянке супермаркета, на красный свет светофора свернул черный, блестящий лаком красавец «Мерседес – 600». Со страшным скрипом тормозов, он уткнулся передним бампером в бордюр тротуара,  справа от центрального входа в супермаркет. Дорогу для дальнейшего движения ему перекрыла иномарка. Она неожиданно появилась из ближайшего переулка. На полном ходу, почти на месте, развернулась и остановилась, перекрыв улицу поперек. Из неё выскочили четверо вооруженных автоматами мужчин и открыли по «Мерину» беглый автоматный огонь.
        В считанные секунды Григорий сообразил, что становится очевидцем элементарного нападения на «шестисотый», который, как он понял по первым выстрелам, оказался бронированным и не «по зубам» нападавшим. «Мерс» попытался развернуться, но тут же был атакован другой машиной, как бы следовавшей за ним сзади и отрезавшей от него черный джип сопровождения, также уткнувшийся носом в бордюр, но на улице Ленина, метрах в семидесяти сзади «шестисотого». Выскочившие из второй машины четверо вооруженных мужчин подключились к обстрелу и «Мерседеса», и джипа, разделившись по двое. Было понятно, что в отрезанном от «шестисотого» джипе находилась охрана. В несколько секунд разгорелась яростная перестрелка. Пули веером полетели вдоль улицы, поражая случайных прохожих на площадке перед входом в магазин, несколько человек упало, остальных как ветром сдуло. В считанные секунды прохожие исчезли, оставив и нападавших, и жертв нападения один на один в их разборке, организованной средь бела дня в самом центре огромного города. За эти же секунды Григорий по инерции проехал еще несколько десятков метров и остановился у самого левого края автопарковки против центрального входа в супермаркет, прижавшись к бордюру правым боком. 
         Вместе со своей машиной он оказался в самом эпицентре обстрела «Мерса», в каких-то двадцати метрах, а от второй машины бандитов и того меньше. Григорий заметил, как один из двоих братков, оказавшихся ближе к нему, заметив появление машины Григория, перестал стрелять по атакованному со всех сторон  «Мерседесу» и стал разворачиваться в его сторону, с явным намерением расстрелять внезапно появившуюся в зоне атаки постороннюю автотехнику вместе с водителем.
        Григорий понял, что становится не только очевидцем, но и опасным свидетелем происходящего, оказавшись не в том месте, не в то время и слишком близко к месту преступления. Он осознал также и то, что его участь уже решена этим верзилой с автоматом на перевес, который, с оскалом вместо улыбки на самодовольном и наглом лице, вынес смертный приговор случайному свидетелю. Всё его поведение говорило о том, что ему не впервой загонять беззащитную жертву в тупик, из которого выход один – смерть. Смерть только за то, что оказался слишком близко и мог, в последующем, опознать нападавших. Гриша не стал ожидать дальнейшего развития очевидной атаки верзилы.
        Пока бандит медленно поднимал АКСУ на уровень бедра и еще не успел нажать на спуск, он рывком открыл дверцу машины и рванулся из неё на асфальт, навстречу опасности и вееру пуль, который вот-вот должен был брызнуть из направленного на него ствола автомата. Сделав пару кувырков, он оказался сбоку от опешившего от неожиданности стрелка, вероятно привыкшего к тому, что приговоренные им к смерти не успевали оказать сопротивления. Ещё не сообразив, что же произошло, бандит по инерции нажал на спуск и прошил иномарку Григория длинной очередью. Ушедший своим маневром с его линии прицеливания, Григорий делает резкое движение рукой в сторону стрелявшего и тот, уронив автомат и судорожно ухватившись обеими руками за горло, медленно заваливается на бок и падает на асфальт. Двумя следующими перекатами Григорий преодолевает расстояние до упавшего, подхватывает его автомат, а из-за пояса поверженного врага вытаскивает пистолет, очевидно засунутый им туда на всякий случай.
         Не целясь, Гриша вскидывает автомат и нажимает курок как раз в тот момент, когда второй бандит поворачивал свой стреляющий «Калашников» в его сторону, намереваясь помочь своему напарнику. Но Григорий не дал ему шанса довести очередь до себя и двумя короткими очередями уложил бандита на месте. Над головой Гриши посвистывали пули. «Не мои,- подумал он,- свою не услышишь». В уме и «на автомате» он повторил истину давно известную любому бойцу, хоть раз «нюхавшему порох». Ему было не понятно, какие пули свистят у него над головой. То ли те, что рикошетили от «шестисотого» и асфальта, то ли кто-то из нападавших вел по нему прицельный огонь, увидев, как он уложил пару их подельников. Но и те, и другие были одинаково опасны. Поэтому Григорий, побросав добытое в короткой схватке оружие, стремительными маневрами переместился к атакованному «Мерсу» и тем самым укрылся от пуль, которыми продолжала поливать «шестисотый», спереди нападавшая четверка бандитов. К этому времени обе передние бронированные дверцы машины были уже открыты. За ними укрылись водитель и охранник обороняющегося авто, откуда и вели ответный огонь по нападавшим, не позволяя тем приблизиться и расстрелять  их в упор.
        «Зачистив» двоих бандитов, Гриша облегчил участь атакованных, тем более что ответный огонь из отрезанного джипа, заставил оставшихся двоих из второй машины отвлечься и перенести огонь с «шестисотого» на себя. Это, в свою очередь, облегчило положение обороняющихся и в «Мерсе», и в джипе сопровождения, что позволило им сосредоточить огонь на нападавших спереди. Подобравшись вплотную к «Мерседесу» и укрывшись за ним, Григорий встретился с одобрительным взглядом оглянувшегося на миг охранника, как бы благодарившего его за неожиданную помощь. Но, тут же отвернувшись, тот снова продолжил обстрел атакующих. Те же, не ожидавшие столь активного и энергичного отпора обороняющихся, залегли, прижатые к асфальту огнем водителя и охранника, надежно прикрытых бронированными дверцами «шестисотого».
         В этот момент Григорий заметил, как самый дальний бандит, из четверки, нападавшей спереди, отполз к машине. Он открыл багажник и достал гранатомёт, широко известную всем «Муху», которую начал суетливо готовить её к выстрелу. По его движениям Гриша определил, что в этом деле тот был новичком. Это давало дополнительное время для того, что он уже задумал. Рывком открыв заднюю дверь «Мерседеса», он увидел сидевшего на заднем сидении мужчину. Тот сидел, неуклюже скрючившись, в какой-то неестественной позе. Было похоже на то, что он серьезно ранен. На груди справа белая рубашка была залита кровью. Мужчина смотрел на Григория растерянно и как бы недоумевая: «Что здесь происходит, вы не объясните?».
        Но объяснять было некогда. Григорий протянул руки, одной рукой крепко ухватил пассажира атакованного «Мерса» за правую ногу, другой - за левую руку, прижатую к месту ранения, и рывком выдернул сидевшего на асфальт. Хозяин «шестисотого», теряя сознание, не сопротивлялся. Григорий потащил раненого, торопливо отползая от атакуемой машины и ею же прикрываясь от пуль, щедро посылаемых в их сторону нападавшими стрелками. Он стремился оттащить раненого подальше от «Мерседеса», в который уже нацелился бандит, справившись с подготовкой «Мухи» к выстрелу. Григорий дотащил обездвиженное тело до торца супермаркета - туда, где был проезд в задний двор магазина. Умело прячась за тела случайно убитых прохожих, а затем за газетный киоск, он избежал попадания в них обоих шальных пуль.
         Спрятавшись за стеной магазина, он остановился передохнуть. Эти пятнадцать-двадцать метров дались ему нелегко. Осторожно высунувшись из-за угла здания, Гриша услышал характерный звук взрыва и увидел столб пламени, а в нем – взлетевший на воздух «шестисотый». Не мешкая более, Григорий подхватил раненого на плечи и, не оглядываясь, побежал проходными дворами, постепенно удаляясь от дороги, ведущей вглубь дворов. Этот переулок проходил мимо здания магазина и выходил насквозь на улицу Тельмана, идущую параллельно улице Дзержинского. Из этого переулка и выскочила иномарка навстречу «Мерседесу», блокируя ему проезд.
         Вдали завыли сирены. Это к месту перестрелки в самом центре города спешили подвижные милицейские посты на своих «канарейках». Очевидно, кто-то успел сообщить в милицию о происходящем на одной из центральных площадей города. Григорий остановился передохнуть. Было около двенадцати часов дня. Во дворах никого не было. Он услышал как по переулку, который он только что пересёк, на большой скорости, с места засады уходила  машина, атаковавшая «Мерс» спереди. Снова взвалив свою ношу на плечи, Гриша, пробежав очередной проходной двор, оказался в том, к которому так настойчиво и спешно стремился. Вокруг ни души.
         Не мешкая, он вошел в средний подъезд типовой пятиэтажки, аналогичной тем, что теснились рядом в каждом из дворов. Втащив раненого в лифт, он нажал кнопку пятого этажа и замер, чутко вслушиваясь в окружающие звуки. Но, все было спокойно. Когда лифт остановился, и его дверь открылась, Гриша вынес раненого, прислонил его к стене и позвонил в квартиру напротив двери лифта, в одну из четырех на маленькой площадке, где и разойтись то не просто, особенно если навстречу попадется пьяный сосед Вася, из, рядом расположенной, «двушки». Дверь открылась почти мгновенно, будто их здесь ожидали. На пороге появилась миловидная, спортивного вида молодая женщина, примерно тридцати лет от роду. Увидев Гришу и раненого, она метнулась к ним, подхватила мужчину с другой стороны, и они быстро втащили его в квартиру.
         Раненый не подавал никаких признаков жизни. Но вдруг он тихо застонал, открыл глаза и обвел комнату и присутствующих мутным, бессмысленным взглядом и снова «отключился». Девушка закрыла дверь в квартиру, быстро вошла в единственную комнату и одним движением расстелила чистую простынь на разложенный  диван, куда они вдвоем с Гришей и уложили раненого. Григорий принялся раздевать мужчину, а девушка, выбежав на кухню, вернулась с аптечкой, в которой находилось все необходимое для такого случая: и бинты, и йод, и обезболивающее с противостолбнячной сывороткой. Хозяйка квартиры, толково и споро, помогала Григорию оказывать первую необходимую медицинскую помощь раненому.
         Раненый оказался совсем еще не старым мужчиной, как это показалось Грише там, в машине. Редкая благородная седина, приличный «прикид» напрочь измазанный кровью. Пуля, очевидно, попавшая внутрь бронированной машины через приоткрытое окно водителя в первые секунды нападения, попала мужчине в правую половину груди на ладонь выше правого соска и прошла навылет, образовав на выходе огромную рваную рану. Кровопотеря оказалась большой, несмотря на то, что эвакуация объекта нападения с места покушения прошла очень быстро, буквально в считанные минуты. Гриша был уверен, что именно на него и покушались громилы-беспредельщики. А что покушались беспредельщики, у него сомнений не было. Уж очень почерк разборки был похож: нагло, средь бела дня, в самом центре города, без всяких масок и камуфляжей. Агрессивно и самоуверенно. Только очень сильный и уверенный в успехе дела человек, если его можно назвать человеком, мог такое организовать, не боясь последствий в случае неудачи мероприятия. А неудача вот она, в лице случайно попавшего в передрягу Григория, активно, умело и результативно вмешавшегося в ход разборки и, вытащившего объекта нападения из-под самого носа атакующих братков, и в самый опасный момент атаки.
         Оказав первую необходимую помощь пострадавшему, Григорий позвонил своему знакомому, детскому хирургу с двадцатилетним стажем Володе Попову, попросив его срочно приехать, благо, что тот проживал не очень далеко. Понимая, что лично, больше ничем не сможет помочь своему визави, Григорий решил сбегать к магазину на разведку. Он вывернул свою куртку, кое-где измазанную кровью раненого, нацепил, валявшийся на вешалке у хозяйки, черный берет и черные очки, и вышел из квартиры, оставив раненого на попечение хозяйки. Подойдя к супермаркету со стороны двора, Григорий убедился, что все выходы к месту недавней перестрелки уже плотно блокированы милицией. Подойдя к лейтенанту, загораживавшему проход, он представился и попросил позвать старшего по оцеплению. Тут же нарисовался начальник в звании подполковника и с неприязнью посмотрел на Григория: «От работы отрывают тут всякие». Гриша повторно представился и спросил подполковника:
- Скажите, пожалуйста, подполковник, кто возглавляет оперативную группу ГУВД?
- Генерал-майор Грумов Виктор Васильевич, первый зам начальника.
         Он улыбнулся хмурому подполковнику и сказал:
- Спасибо. Передайте генералу, что здесь полковник Гриша, он знает, что к чему.
         А про себя радостно подумал: «Ну вот. И здесь повезло». Первым везением он, наверное, посчитал то, что остался жив, да ещё и утащил объекта атаки из под носа громил, атаковавших злосчастный «Мерседес». Потом добавил:
- Я очевидец, кое-что видел и хотел бы помочь своему старому другу.
         Подполковник пропустил мимо ушей его замечание о «старом друге», но при словах, что он очевидец происшествия, неожиданно крепко взял Григория за руку чуть повыше локтя и вежливо, но достаточно бесцеремонно, потащил его на улицу к группе из трех человек во главе с его давним приятелем по «Афгану» Витей Грумовым. Ещё лет семь или восемь тому назад, когда Гриша  служил в Конторе, Витя стал первым замом начальника ГУВД, а затем и генерал-майором. Их накрепко связали три года совместной службы в Афганистане, где им обоим пришлось хлебнуть по полной, вплоть до ранения Григория и тяжелейшей контузии Витька, от которых оба «отходили» почти два года. Витя чудом остался в живых, когда рядом рванул фугас.  А Гриша, вытащивший его полуживого и оглохшего от разрыва, через два дня получил тяжелое ранение правого бедра и нагнал своего дружка в полевом госпитале, где их готовили к эвакуации в Союз. Увидев своего спасителя, Грумов заорал:
- Ну, как бы я смог без тебя возвратиться на Родину, Гриня?!
         Медбрат, сновавший туда и сюда среди раненых, проходя мимо Григория, сказал:
- Это он орет, товарищ полковник, оттого, что сам ни хрена не слышит. Вот и думает, что мы оглохли, а он сам в поряде.
         Лежащие раненые засмеялись, а Витька снова заорал:
- Ну, чего ржете, кони, я просто радуюсь, что мы с Гринькой остались живы, да и вы все тоже. Ну, если нас благополучно довезут домой. А не как предыдущий борт.
         Все мигом посерьезнели, смех мгновенно стих. Они прекрасно знали, что случилось с предыдущим бортом, вывозившим раненых в центральный госпиталь. Его сбили ракетой, несмотря на приличную высоту, на которой он летел. Так одновременно и одинаково для обоих и закончился «Афган».
         …Григорий и, бесцеремонно тащивший его за рукав ретивый подполковник, ведущий себя так, будто задержал опасного преступника, а не очевидца события, подошли к группе. В другое время Гриша не потерпел бы подобного отношения к себе и, в два счета, освободился бы от крепкого захвата этого штабиста, что он часто проделывал с беспардонными сотрудниками во время службы. Сегодня ему был нужен Витя, и он стерпел хамское поведение, стремящегося выслужиться, управленца, случайно привлеченного к обеспечению столь громкого преступления. Подойдя к начальству, подполковник принял стойку «Смирно» и отрапортовал:
- Товарищ генерал, это свидетель. Сам пришел, оцепление задержало, а я доставил в ваше распоряжение.
- Свидетелей не задерживают, Петров. Сколько можно вас учить?
- Виноват, товарищ генерал.
         Грумов без особого интереса перевел взгляд с подчиненного на свидетеля, тут же узнал Григория и радостно проговорил:
- Гриня, сколько лет и сколько зим?! Ты откуда здесь взялся? Тебя же не было целых три года. Ты куда пропал?!
         Пока они обнимались, подполковник испарился. Гриша, держа Виктора в объятиях, тем временем говорил, тщательно подбирая слова:
- Да, так получилось, Витюша, пришлось срочно выехать ненадолго, а получилось на целых три года. Как-нибудь после расскажу.
- А какой ты свидетель, Гриня? Как ты здесь оказался?
- У меня здесь квартирка рядом, зашел в магазин продукты купить, а тут на глазах перестрелка. Как по телеку. Людей зацепило, человек пять упало на тротуар. А эти зажали «Мерса» с двух сторон и шпарят из «Калашей». В магазине витрины вдребезги, люди попадали на пол, пули рикошетом по всему магазину. Потом один из «Мухи» по «шестисотому» ударил. Охранник и водила на месте остались, одни куски от них. Жаль парней. Еще, по-моему, двоих прохожих ранило.
         Григорий замолчал и смотрел на генерала. Тот, прерывая затянувшуюся паузу, спросил:
- И это все, что ты видел?
- Да нет, не все. Еще какой-то парень, наверное, охранник, открыл «Мерса» и куда-то утащил пассажира, по-моему, раненого. Висел кулем на парне. В проходные дворы рванули. Только они исчезли, тут выстрел из гранатомета и рванул взрыв. Я сам не видел, откуда ударили из него. «Мерс» подбросило взрывом вверх, но он не разлетелся на куски. Просто загорелся. Вон и догорает до сих пор.
         Григорий замолчал, обшаривая взглядом площадь, на которой разыгралась трагедия, и в которой только что погибли невинные люди. Рядом с догоравшим «шестисотым» лежали изуродованные тела водителя и охранника. При виде их тел, у Григория возникло некое подобие угрызений совести за то, что не предупредил охранника о намерении братка ударить из гранатомета. Но, он, тут же, остановил себя аргументами о том, что, во-первых, у него не было на это ни секунды времени. А во-вторых, он мог, потеряв эти несколько секунд, погибнуть вместе с пассажиром атакованной машины. У него просто не было альтернативы спасению собственной жизни и жизни пассажира, что он блестяще и выполнил в отведенные ему судьбой секунды. Эти мысли молнией пронеслись у него в голове прежде, чем он услышал вопрос Грумова:
- Ты когда вернулся, Гриня?
- Да вчера, Витя.
- Да… Неприветливо встретил тебя родной город, сразу такой стресс. Хотя стресс для тебя в подобных ситуациях - понятие виртуальное. Ты битый орешек, впрочем, как и мы с полковником.
         Он кивнул в сторону одного из их троицы:
- Кстати, познакомьтесь, господа офицеры. Это полковник Григорьев из Центра, как раз работал у нас по группе братков «Лешего». А тут на тебе, проявили себя самым наглым образом. А это полковник Орлов из Конторы, я как-то тебе о нем рассказывал,- генерал обращался к Григорьеву, указывая рукой на Гришу.- Надо же, средь бела дня напали на уважаемого бизнесмена,-он кивнул на останки «шестисотого».- Одного братка наши опознали, это громила по кличке «Амбал». Он из группировки беспредельщиков некоего «Лешего», местного авторитета, который не признает никаких авторитетов.
         Генерал грустно усмехнулся своему каламбуру и продолжил:
- У него в банде одни спортсмены, мастера спорта по всяким единоборствам, очень модным сегодня. Бои без правил называются. Привыкнув без всяких правил вести себя на ринге, они тащат эти принципы и в реальную жизнь. Главный аргумент - это сила кулака или ствола, не очень важно что. Прав тот, у кого больше силы. Хотя среди единоборцев масса достойных людей, честно живущих в обычной жизни. Но, некоторых «клинит» от собственной силы. Вот и беспредельничают, а доказать ничего не можем. Никаких следов или свидетелей не остаётся. После них остаются одни трупы, а они, как известно, не дают показаний в судах. Этот «Леший» достает нас своим беспределом уже больше года. Город на ушах, общественность, пресса, губернатор требуют решительных, а мы ничего сделать не можем. Несмотря на потери, его команда пополняется с завидным постоянством. А самого взять не на чем, уже пытались и не единожды. Нет ничего против него.
         Грумов помолчал несколько секунд, затем продолжил, обращаясь к Григорию:
- А ты знаешь, чей «шестисотый» они спалили?
         Гриша отрицательно покачал головой.
- Это наша знаменитость, крупный бизнесмен, развернувшийся в последние пять-семь лет, известный меценат, владелец сети магазинов и автосалонов, нескольких ресторанов и кафе, построенных на клочках земли, выкупленных у горожан за бешеные деньги. Фамилия его Ивашов Григорий Андреевич. Другое дело, что это все у него на лицевой стороне медали. А вот на обратной…
         Заметив беспокойство представителя Центра по поводу излишней откровенности генерала перед свидетелем из супермаркета, Грумов проговорил:
- Да ладно, Петр Иванович, не дергайся. Это свой человек, которому я доверяю даже больше, чем некоторым нашим ментовским начальникам. Он, думаю, единственный человек во всей нашей округе, кто может сегодня реально нам помочь, навести здесь должный порядок.
         Он резко повернулся и, глядя Григорию прямо в глаза, спросил:
- Гриня, а ты давно ножи не метал или не бросаешь этого занятия по сегодняшний день? Ты, помнится, говорил, что если сегодня не потренируешься и не метнёшь пару ножей, то завтра можно ошибиться на целый миллиметр, а если ещё и завтра не метнёшь, то…
         Гриша спокойно посмотрел на него, помолчал, затем неспешно ответил:
- А почему ты интересуешься моей спортивной формой в этом вопросе?
- Да так, совпадение, Гриня. Только ты появился в городе, как тут же вон того верзилу,- генерал кивнул на труп братка, лежащего на асфальте посреди улицы,- проткнули лезвием для метания прямо в горло. Очень похож ножичек на те, что у тебя в коллекции.
- Вить, ты же знаешь мое отношение к моей коллекции. Это - святое и неприкосновенное, ни при каких обстоятельствах. Но, все ножи для метания очень похожи и однотипны. Можно легко перепутать, тем более не специалисту. А таких «спецов» у нас в городе нет, насколько я в курсе. Я уверен, что это совпадение, так как я не при  делах. Витек, ты же знаешь, что не я один умею это делать. Ну, ты, я думаю, разберёшься.
- Разберусь, точно, я тебе обещаю. А ты, Гриня, завтра с утра заскочи ко мне на работу. Есть тема для разговора.
- Обязательно, Витя. Я и сам хотел на днях зайти пообщаться, а то давненько не виделись. Поговорим, повспоминаем.
- Вот и приходи, раз хотел.
- Договорились, товарищ генерал.
         Григорий в шутку отдал ему честь, приложив руку к берету. Витя тут же подхватил шутку и сказал:
- К пустой голове руку не прикладывают, товарищ.
- Но, я же - в берете, мой генерал.
- Голова не пустая только и исключительно в форменной фуражке, полковник.
         Они обнялись, расцеловались и Григорий отправился восвояси, с трудом удерживая себя от перехода на бег на виду у оперативной группы, продолжавшей осмотр места происшествия, поскольку беспокоился о судьбе оставленного на квартире раненого.
         Дверь открыла хозяйка квартиры со словами:
- Наконец ты вернулся, Гриня. Думала, изведусь вся. Мужичок очнулся и требует тебя, а тебя все нет и нет. Идем скорее.
         Войдя в комнату, Григорий увидел Володю, лежащего раненого гостя со множеством всяких трубочек и проводов, идущих от его тела к каким-то приборам. Володя, не вставая и не прекращая работы, сказал:
- Я тут сделал все, что можно сделать в таких условиях, чтобы поддержать жизнедеятельность организма. Но, мне нужно срочно его прооперировать, что, естественно, здесь невозможно. Он требует кому-то позвонить.
           Григорий наклонился над лицом раненого. Лоб, щеки, шея были мокрыми от пота. Он еле ворочал языком, но внятно произнес:
- Пожалуйста, позвоните с моего мобильника. Он должен быть в кармане пиджака. Там есть позывной «Камарилья». Меня зовут Григорий Андреевич. Сюда приедут три машины, в том числе «Мерседес» - джип, оборудованный под «Скорую помощь». Меня заберут. Они знают, что делать и умеют. Вам меньше забот. Спасибо…
         Он закончил свой диалог еле слышным шепотом и в очередной раз впал в забытьё. Григорий позвал за собой Володю и Таню, выйдя с ними на кухню.
- Нам абсолютно не нужен весь этот шум, который поднимется, если сюда нагрянет толпа спасателей нашего гостя. Сделаем так…
         Раненого одели, осторожно подняли и аккуратно уложили в импровизированные носилки, мгновенно изготовленные Гришей из валявшихся на балконе лыжных палок и пары простыней. Затем, раненого осторожно вынесли на площадку к лифту. Григорий поднял гостя на руки, внес его в лифт, подождал Таню и Володю и все поехали вниз. Им повезло, так как по пути из подъезда во двор они никого не встретили. Большинство жильцов находились на работе, а старушки обедали и предавались послеобеденному отдыху. Когда процессия из двоих с носилками и Тани с чемоданом Володи, куда сложили все его скоропомощные аксессуары, вышла во двор, Таня набрала указанный Григорием Андреевичем пароль и тут же услышала тревожное: «Вы где? Не бросайте трубку, мы сейчас будем». Таня объяснила ответившему мужчине, где они могут найти своего шефа и отключила телефон. Процессия двинулась в сторону, противоположную той, где случилось ЧП. Пройдя пару пустынных в это обеденное время дворов, они оказались во дворе аптеки, где и была назначена встреча с подчиненными пострадавшего бизнесмена. Григорий нагнулся над лицом раненого и встретил ясный и заинтересованный взгляд, которым тот рассматривал его в упор.
- Вы кто?- Еле расслышал Гриша вопрос пострадавшего.- Кто вы и как мне вас найти?
- Григорий Андреевич, я ваш полный тезка, волею судьбы оказавшийся там,- Григорий кивнул в сторону супермаркета, откуда изредка доносились гудки спецмашин, вой милицейских сирен и карет «Скорой помощи».- Это ваш ангел-хранитель послал меня на Это место и в Это время. Живите долго. Мы вас оставляем на попечение ваших людей. Мы сделали все, что можно сделать в подобных условиях. Несколько минут выдержите, а там вам помогут. Не обижайтесь на нашу конспирацию, но, ваши люди, в пылу страха за своего шефа, могут принять нас за ваших обидчиков. Знаете, бережёного бог бережёт, тем более что мои друзья не должны пострадать. Это я их втянул в дело, к которому они не имеют ни малейшего отношения, но, ради меня, так же, как и я ради них, готовы на все. Ещё раз прошу, не обижайтесь. Да вон, похоже, и ваши подчинённые сворачивают во двор. Прощайте, Григорий Андреевич, удачи вам.
         Григорий быстро положил мобильник на носилки рядом с хозяином и услышал напоследок:
- Я вас обязательно разыщу, Гриша. Обязательно найду, чего бы мне это ни стоило. Спасибо…- с трудом договорил раненый и закрыл глаза.
          Григорий метнулся к друзьям, отчаянно призывавшим его к отходу, ибо во двор въезжал кортеж из трех черных джипов, средний из которых со всех сторон и даже с крыши, был разукрашен огромными красными крестами. Окна у всех машин были затемнены. Народ, высыпавший из двух машин сопровождения, мгновенно окружил носилки плотным кольцом, а люди в белых халатах наклонились над раненым. Осмотрев его и оставшись удовлетворенными, они получили кивок головой от старшего, что означало разрешение на погрузку. Прямо в самодельных носилках пострадавшего погрузили в «Скорую помощь» и, не мешкая, отъехали. Охранники попрыгали в свои  джипы и рванули следом.
- Специалисты,- сказал Володя,- не стали лишний раз беспокоить раненого и перекладывать на свои чистые носилки. Ему важнее сейчас именно покой, до операции, конечно. Эти спасут, тем более что мы ему основательно помогли. Вытянут дядьку.
       
Глава вторая.
На изломе жизни.

        …Эта работа подвернулась ему абсолютно случайно. Сразу же, после увольнения с военной службы из Конторы, как они между собой называют свою организацию.
         Ему, полковнику в расцвете сил и опытнейшему профессионалу, объявили, что его списали. Самым банальным образом отправляют на пенсион, якобы по возрасту, хотя эта посылка не выдерживала никакой критики. До пенсии по возрасту у него был запас в два года с небольшим. Но неофициально, в кулуарах кадровых игрищ, ему объяснили, откуда ветер дует: «молодые, де, да блатные прут, ты брат, извини, штаты не резиновые». Примерно так. Его резоны о том, что он абсолютно здоров и боеспособен, никто не стал слушать. Пришли новые. И генералы, и их подчиненные, все новые. А старые кадры и знали больше новых генералов, а самое главное, больше умели. И поплатились. Их, словно отработанный мусор, выставили «наружу», особо не утруждая себя объяснениями или угрызениями совести. Из высокооплачиваемой категории граждан в один миг они стали обычными пенсионерами с копеечными пенсиями, назначенными вопреки действующему Закону. Но обижаться было не на кого. Надо было срочно искать работу, чтобы прожить. Способов заработать было много, но не все они были приемлемыми. Однако один - тут же подвернулся, вполне приемлемый и, более того, даже по его специализации. Ведь, кроме того, чему его обучили на службе, он ничего делать не умел. А тут…
         …Выйдя от генерала с пылающим от возмущения лицом и по причине самого увольнения, и по причине объявленной суммы денежного содержания будущего пенсионера, Григорий зашел в свой кабинет, с ходу написал требуемый от него рапорт на увольнение и передал его в секретариат девочкам-секретаршам для подачи по команде. Стремительно побросав в сейф документы со стола, запер его, по привычке подергал за ручку, проверяя, и вышел из Конторы в город с тем, чтобы успокоиться и подумать о случившемся. Хотя, о чем тут было думать. Выбросили прямо на улицу, неуважительно и бесцеремонно, зачеркнув одним махом всю биографию и кучу наград самой высокой пробы, лежащую в его сейфе. Умом он понимал, что бороться с Системой бесполезно, что все команды идут с самого «верха», так как здесь, «внизу», посажены в начальники те, кто только и делает, что не «высовывается» и ждет указаний. «Кивалы» как они называли между собой подобных выдвиженцев и назначенцев. Значит, никакие заслуги не в счет, когда начинает «работать» номенклатура. Даже эта груда боевых наград, долгие годы скромно лежащая в сейфе, подальше от лишнего любопытства даже со стороны немногочисленных родственников и знакомых, которые могли бы спросить при случае: «А за что тебе дали вот этот орден «Красного знамени» или этот с тем…» Врать постоянно - обязательно попадешься. Самое лучшее-сейф. Кинул подальше награды Родины и пусть себе лежат до бархатной подушечки на похоронах. Даже Герои Союза среди нас имеются, но никто не в курсе за что награждены, даже семьи. Только молчаливые сейфы посвящены в мельчайшие подробности наших подвигов. Такова специфика спецгрупп, создаваемых Конторой для решения специфических задач, с определённой периодичностью возникающих у Родины то в одном, то в другом регионе мира. Люди делают свою работу, на которую подписались добровольно. Делают хорошо и со знанием дела, добиваясь решения возникшей проблемы в пользу своей страны, пославшей их именно туда, где она возникла.
         Вот после подобных командировок, которые они между собой и называют «командировками в никуда», поскольку в карманах нет ничего, что могло бы отождествить их с конкретной страной, их и награждали. Нередко - посмертно. Но сообщать об этих награждениях народу не резон. Попутно нужно объяснять, почему награжденные там оказались, вдали от родных пенатов. А это расшифровка, чреватая международными скандалами. Надежнее прикрыться государственной тайной, промолчать и по факту участия в данном регионе, и, тем паче, по конкретным исполнителям. А так, никаких проблем. Кинул награды в сейф и тишина… Ни гу-гу, под угрозой увольнения и уголовной ответственности за разглашение государственных интересов и устремлений. Даже расписки об этом неразглашении имеются, оформленные чин чинарем, по всей строгости… Доказательство в закрытом судебном заседании, если что. Но «если что» никогда не наступает, за редкими исключениями, правда, достаточно громкими, типа случаев с Гордиевским, Калугиным, Коржаковым. А так – могила.
        Все эти мысли лихорадочно проносились у Григория в голове, пока он ходил по улицам родного города, в который неизменно возвращался с очередной наградой. Иногда, правда, в виде ранения или контузии, как случилось при их с Грумовым возвращении из Афгана. Он прошелся по Центральному парку, по улицам и площадям, но так необходимое успокоение не приходило. Обида жгла изнутри нестерпимо. Хоть бы предложили почетную отставку с боевой работы в виде преподавания в спецвузе. Но нет, выбросили, как использованный презерватив, за ненадобностью. На свалку истории. Лишь дополнительно и недвусмысленно предупредили о последствиях несдержанности на язык, если таковая, в запальчивости, объявится на заслуженном отдыхе.
         Не получив успокоения на улицах города, Гриша понял, что необходимо выпить и зашел в первый же ближайший ресторанчик. Сравнительно просторный зал был практически пустой, лишь за одним из столиков сидели две молодые девушки, да за соседним с ними столом сидело пять молодцов, из так называемых «новых русских». Понятно, что особой скромностью эти молодчики не отличались, справедливо полагая, что этот мир существует только для них, и никто более не заслуживает возможности спокойно посидеть и выпить по средствам и желанию.
         Заказав бармену сто пятьдесят граммов водки и стакан томатного сока, Григорий уселся на стул у барной стойки и вознамерился спокойно пораскинуть мозгами о сложившейся ситуации в личной жизни. Машинально выпил услужливо поданную барменом рюмку и уже собрался глотнуть из стакана сока,  как рядом раздался пронзительный визг и ругань:
- Отстань, мразь! Чего руки распускаешь, козел?! Отпусти сейчас же, а то хуже будет.
         Это буянила одна из двух девиц, оказавшихся в объятиях верзил. Вторая отбивалась молча и ожесточенно. Однако обе боролись безуспешно, ввиду явного преимущества в расстановке сил противоборствующих сторон. Что девицы «попали», Григорию было понятно и без глотка томатного сока, который он хотел сделать, чтобы запить водку. Бармен выскочил из-за стойки и попытался вмешаться в потасовку. Но третий из молодчиков резко встал из-за стола и, оказавшись на пути опешившего бармена, ударил парня в лицо. Не ожидая подобного продолжения от верзилы, тот, с окровавленной физиономией, свалился на пол в тяжелейшем нокдауне. Григорий быстро осмотрелся. Секъюрити явно отсутствуют в этом, довольно приличном на вид, питейном заведении. Причину их отсутствия, выяснять, просто не было времени. Уже обе девицы яростно кричали. Беспредельщики сгробастали обоих, уже оставшихся без трусиков, которые с них попросту сорвали, и разложили навзничь на столах. Судя по поведению молодчиков, по их решительным действиям, в их дальнейших намерениях сомневаться не приходилось. Девчонок сейчас банально изнасилуют, прямо здесь, в зале, даже не озадачиваясь присутствием сидящего за стойкой Григория, медленно поднимавшегося с пола бармена и выглянувшей на шум из-за шторы работницы кухни, одетой в белую униформу.
         Такая наглость должна быть наказана. Это их город и такой беспредел не должен здесь сойти с рук кучке «оборзевших» братков. Григорий сделал глоток сока, запивая приятно разлившуюся по жилам водку. Затем резко соскочил с высокого стула и, сделав несколько шагов, оказался перед распоясавшейся компанией и орущими благим матом девицами, разложенными похотливыми бычками навзничь и с раздвинутыми в рабочее положение ногами на столах.  Один из «быков», не занятый с девушками, медленно поднялся и угрожающе двинулся навстречу мужику, посмевшему приблизиться к развлекавшейся братве. Очевидно, вся остальная компания посчитала, что этого вполне достаточно, так как и не думала приостанавливать своих занятий. Двое пристраивались между раздвинутых ног девушек, с «аппаратами» в боевой готовности в руках, а двое других активно содействовали им в этом, придерживая жертв насилия за головы и руки. Набычившись от сознания собственной несокрушимости и силы, громила прогнусавил:
- Какие проблемы у тебя, братан? Рога смотрю пока на месте, тогда делай ноги и поскорей, а то поздно будет.
         Он угрожающе, несильно, ударил кулаком правой руки в ладонь левой и сделал шаг в сторону неподвижно застывшего Григория. Этого ему делать, явно, не стоило. Потому что, пока его, выставленная вперед, нога еще не успела  коснуться пола, как стоявшая перед ним сжатая пружина,  в лице молодого новоиспеченного пенсионера,  вдруг молниеносно разжалась, подсекая опорную ногу. Бандюга, навзничь упал на пол, после чего тут же получил сокрушительный добивающий удар ногой точно в подбородок и обмяк телом в «отключке». Громила не среагировал на выпад Гриши то ли потому, что выпил, то ли потому, что привык нападать на безответных жертв, пасующих при малейшем численном перевесе противника. А тут, численный перевес  был  «за явным»: пятеро против одного. Челюсть громилы так и осталась у него на груди, как бы сама по себе, что придавало его «чертам морды лица», даже в полном «отрубе», несколько удивленное и, вместе с тем, обиженное выражение.
         Перевернув поверженного со спины на живот, чтобы не задохнулся от западания в гортань собственного языка, полностью перекрывающего, в подобных случаях, дыхание, Гриша небрежно-неуважительно перешагнул через лежащего. Тут же он увидел еще четыре отвисшие челюсти, две из которых держали в руках мгновенно опавшие предметы мужской гордости. На лицах и этой четверки молодчиков читалась ошеломленность от невиданной наглости какого-то одиночки, жить которому оставалось считанные секунды. Перешагнув через поверженного противника, Григорий оказался перед первой, ближайшей к нему, парой бандитов, продолжавшей удерживать девушку в распятом состоянии. Он встретился взглядом с наглостью, никогда ранее не знавшей достойного отпора. В эти секунды он почувствовал долгожданное спокойствие, которого не мог добиться ближайшие полтора-два часа накануне. Он перешел в привычное состояние «работы», где эмоции – не самый лучший помощник.
        Один из громил, бросив удерживать девушку, бросился на Гришу, нанося ему удар ногой прямо в живот. Однако Григорий, нечто подобное и ожидавший, спокойно и резко ушел с траектории удара, поймал бьющую ногу на блок и, чуть приподняв её повыше, сильно пробил своей ногой в промежность мерзавца, туда, где ещё несколько секунд назад красовалось стоячее мужское достоинство, угрожавшее бесчестием случайно оказавшейся рядом девушке. Он намеренно ударил сильно и точно, не жалея хозяина плоти и надолго повергая его в состояние шока, во-первых, и лишая того сексуальных наслаждений, как минимум, на несколько месяцев, если не навсегда, во-вторых. Дело известное  от инструкторов-медиков, упреждавших всегда в боях и на тренировках, беречь сие место со всем тщанием и в первую очередь. Очевидно, у Гришиного визави в этом моменте, инструктора учили исключительно нападению, полагая, что их ученик, будет иметь дело исключительно с девочками, подобно этим двум, лежащим на столиках, с раздвинутыми в стороны красивыми ножками.
        Увидев происходящее, они перестали орать и, так и замерли в этих, не совсем эстетичных в приличном месте, позах, не понимая, что к ним спешит подмога в лице этого крепкого на вид мужичка, одного за другим «вырубающего» их обидчиков. Оставшиеся пока не битыми насильники, быстро сориентировавшись, развернулись всей троицей и, приняв стойки для боев без правил, мелкими шажками двинулись на Григория, намереваясь преподать урок наглецу, посмевшему вмешаться в процесс и прервать увеселение на самом интересном месте. Между тем Гриша продолжал удерживать ногу скорчившегося от боли молодчика и пытавшегося вырвать её из захвата. Как только троица приблизилась на необходимую дистанцию, Григорий резко рванул захваченную ногу вверх и вперед и толкнул, не ожидавшего подобного приёма, громилу на двоих справа. Они судорожно поймали его и чуть не свалились вместе с ним на пол от неожиданности.  Этого замешательства в стане противника оказалось достаточно для того, чтобы самый левый боец оказался один на один с Гришей и от этого, очевидно, на секунду замешкавшийся, лишившись поддержки дружков. Григорий сам сделал резкий выпад вперед, делая ложный замах для удара в пах. Противник, поверив в реальность атаки, опустил руки вниз для блока. Что и требовалось доказать. Попался голубь. Дальше для Григория все было делом доли секунды. Резко ударив ребром ладони левой руки по горлу, он заставил братка разогнуться, после чего столь же резко и безжалостно пробил в пах правой ногой. Взметнувшиеся в панике кверху от удара по горлу руки, освободили для удара ногой промежность, куда незамедлительно и был направлен карающий и жесткий удар мстителя. Григорий точно рассчитал, кому из громил, куда и сколько наподдать. В промежность схлопотали только те из пятерых, которые непосредственно угрожали своими стоячими органами девчонкам, продолжавшим лежать на столах с раздвинутыми ногами и с открытыми от изумления ртами. Нелепо дернувшись и жалобно всхлипнув, верзила рухнул на пол и затих. Двое оставшихся, ещё пока  не битых, претендента, продолжали тупо поддерживать ранее пойманного ими сотоварища. Взгляды их панически метались, пытаясь оценить ситуацию и принять решение. Но и то и другое надо было делать чуточку раньше, когда принимали решение на беспредел. Сейчас от них уже ничего не зависело. Они сами включили «машину», «бульдозер», «таран». Так  и ещё по-разному называли Григория битые им на тренировках и в боевых учениях его подчиненные. Подойдя к ближайшему, из оставшихся не битых, Григорий спокойно и со значением проговорил:
- Вам тоже выписать или достаточно троих?
         Те, дружными непроизвольными покачиваниями голов пытались выдать информацию о том, что, мол, троих вполне достаточно.
         Все произошло настолько молниеносно, что невольно девицы со своими раздвинутыми ножками, когда все закончилось, оказались в комическом положении, настолько они были поражены и парализованы всем случившимся.
         Гриша подошел к первой из девиц и свел ей ноги вместе со словами:
- К вашему, вероятно, сожалению, красавицы, продолжения не будет, если вы не возражаете, конечно. Мальчики вас покидают.
          Он кивнул браткам головой в сторону выхода и продолжил:
- Выход там, молодцы. Срочно грузите «тяжелых» и убывайте, пока я не передумал. Быстро, мрази дешевые,- прибавил он угрожающе,- да заплатите бармену за угощение, накинув на некий физический и особенно моральный вред, который вы ему нанесли.
         Один из присмиревших громил полез в карман к тому, которого они продолжали поддерживать, достал пачку денег и, не глядя и не считая, бросил под ноги покачивающемуся из стороны в сторону бармену. Тот, молча, поднял деньги и пошел на свое рабочее место за барную стойку, а молодчики потащили «кассира» на выход, на улицу, где стояла их машина с не местными номерами, что заметил Гриша, когда входил в ресторан.
         Приложив палец к губам, а затем, затолкав изумленных девушек за барную стойку, он заставил их присесть к ногам бармена, а сам в два прыжка оказался у входа. Он увидел, что братки, посадив напарника в иномарку, вытащили из багажника «помповушку» и пистолет бесшумного боя. Хлопнув крышкой багажника, с оружием в руках, решительно направились обратно в ресторан, в полной уверенности своей, вновь обретенной силы и скорого возмездия за обиду, нанесенную незнакомцем, обычным, хотя и крепким на вид, ничем не примечательным человеком средних лет, а по их понятиям, так даже стариком. Однако старик, прекрасно знавший психологию подобных молодчиков, уже поджидал их на входе и чуть раньше, чем они предполагали. У самой входной двери, едва передний браток с «помпой» занес ногу и ступил ею внутрь небольшого тамбура, Григорий перехватил ствол руками и резко рванул его вверх и вперед. Верзила потерял равновесие, а чтобы не упасть вперёд, широко шагнул и, согнувшись, навалился на далеко выставленную ногу. Тут же получив сильнейший удар между лопаток прикладом «помпы», он упал прямо на входе в зал. Сзади идущий вскинул руку с «глушаком», который Гриша безжалостно и сильно выбил у него из руки ногой, да так, что рука бандита хрустнула в локте, а он отчаянно завопил. Разоружив бандитов и проследив до конца их отступление, а фактически бегство, Гриша вернулся в зал, позвал девчонок и бармена из-под стойки, куда они предусмотрительно спрятались по его жесту. Когда они вышли в зал и окружили Григория, восторженно ахая и охая,  он вежливо остановил их и сказал:
- Ладно, девчонки. Приключение закончилось для вас неудачно, вас даже не «потрахали» эти придурки. Будете в наших краях – забегайте, хотя я сам здесь оказался совершенно случайно. Тебя как зовут?- Обратился он к бармену.
- Юра,- ответил тот поспешно.
- Так вот, Юра, ты выпиши этим девочкам абонемент на бесплатное обслуживание на год вперед. Это для того, чтобы они, упаси боже, кому-нибудь не рассказали о том, что здесь сегодня произошло. Чтобы не отбивать клиентов от вашего заведения,- Григорий замолчал. Наконец он успокоился и чувствовал себя нормально.- А вы, красавицы, зачем сюда пришли?- Спросил он у обоих.
- Да зашли кофе попить, а здесь эти козлы,- ответила одна из потерпевших.- Мы тут недалеко работаем, но сюда зашли впервые. И сразу попали по полной программе. Спасибо вам за вмешательство и наше спасение. Век вас будем благодарить. Ужас как перепугались,- она переглянулась с подругой и продолжила.- Меня Таней зовут, а её - Катюха.
         Как бы продолжая разговор, она сказала:
- Совсем обнаглела шпана. Средь бела дня, в самом центре родного города, на столике в ресторане. Такое и в страшном сне не приснится. В голову не придет, что это возможно.
- Да, девочки, времена наступили, хотя есть версия, что не времена, а нравы людей изменились в отрицательную сторону.
         Таня повернулась к Кате и сказала:
- Ну что, пошли восвояси, подруга?
         Но тут Юра вспомнил о своих обязанностях хозяина, посадил всех троих за столик и уже через пару минут, у всех в руках дымились чашки с горячим кофе, на столе стояла початая бутылка коньяка, а на блюдечке лежали аппетитные бутерброды с московской колбасой. Юра налил рюмки и пригласил всех выпить  за знакомство и снятие стресса, который они получили только что. Компания принялась дружно угощаться. Немного успокоившись, девушки засобирались уходить, и Таня на салфетке написала номера телефонов обеих со словами:
- Гриша, вот наши координаты. Звоните в любое время. Встретимся и пообщаемся. Может, помощь какая-нибудь потребуется, всегда - пожалуйста.
          Она даже не могла и представить себе, как скоро Грише потребуется её помощь. Когда они ушли, Юра посмотрел на Григория, как бы оценивающим и, одновременно, одобрительным взглядом. Затем достал из кармана пачку денег, оставленную братками и, сказал:
- Сколько лет здесь работаю, такое впервые случилось. Наверное, какие-то залетные, не наши. Я думаю, Григорий, за то, что здесь все обошлось без разгрома и стрельбы, с нашего заведения тебе полагается гонорар. Поэтому эта пачка твоя, бери, ты её честно заработал. А к нам можешь приходить в любое время дня и ночи. Здесь у тебя теперь полный абонемент. Я думаю, что после моего рассказа, мой компаньон по бизнесу, фактический хозяин
нашего заведения, тоже с этим согласится. Моя доля в деле всего десять процентов,- немного помолчав и глядя на Григория, он продолжил:
- Ну, ты, братан, специалист. Развел этих мордоворотов, как последних лохов. А они «крутые» штучки, можешь мне поверить. Я тут всяких повидал. Такое способны завернуть только те, кто знает свою силу и безнаказанность. Придумали же, фраера, девок потрахать прямо в моем кабаке. Сволочи.
- Ничего, Юра, они теперь долго не смогут трахать, особенно те, что получили по яйцам. Сильно сбивает сексуальность. Да и тем троим тоже, каждому долго придется кое-что подремонтировать. Пусть благодарят бога за то, что в последний момент пожалел их, а вернее твоё заведение. Чтобы не ославить криминалом. А так, все шито-крыто. А «крутость» их оттого, что сдачи никогда не получали, как сегодня. Теперь и сынкам своим закажут дорогу в наш город. А деньги, Юрок, возьми себе. Я хоть и не богат, но своими навыками пока что не приторговывал. Не приходилось. Родине служил верой и правдой.
         Неожиданно даже для себя самого, всегда сдержанный, осторожный и где-то даже скрытный, он вдруг разговорился с малознакомым парнем. Ему вдруг захотелось с кем-нибудь поделиться, просто поговорить и он продолжил:
- Только вот с сего дня – свободен, как птица. Хватит, наслужился выше крыши. В напарники не возьмешь, Юра?- Грустно пошутил Григорий, на душе у которого стало уютнее и теплее от этого разговора.
- В напарники тебя взять можно,- весело ответил Юра, глядя на него восхищенным взглядом.- Такому напарнику можно платить вместо десятка секъюрити и спать спокойно. Только у меня для тебя есть заветный номерок телефона. Его оставил уважаемый бизнесмен, как-то у нас отобедавший вместе с моим хозяином. Наш, местный. Из числа отцов нашего города. Да ты наверняка о нем слышал, фамилия его постоянно на слуху, Гриша.
         Юра наклонился, достал из-под стойки и протянул Григорию визитную карточку со словами:
- Велено было вручить самому крепкому парню, какой сыщется в моем окружении в ближайшие месяц или два. Сегодня как раз последний день второго месяца. Если не опоздал, то завтра с утра позвони, может что толковое предложат. Фирмач этот - то, что надо, отвечаю. Я лично не в курсе, что и кто им нужен. А вдруг, Гриша, это то, что тебе лично сегодня, до зарезу, нужно, а? Служба-то твоя закончилась.
- Закончилась, Юрок, это точно. Вербов Александр Анисифорович. Президент корпорации,- прочитал Григорий на визитке.-  Действительно, имя это мне знакомо, очень влиятельный и богатый человек у нас в городе.
         Юра, молча, налил две рюмки водки, также молча, одну пододвинул  Григорию и проговорил:
- Спасибо тебе за сегодняшнее, Гриша, по гроб жизни обязан. Меня найти просто. Всегда буду рад, братан. Заходи, не стесняйся.
         Они выпили, не закусывая. Григорий пожал протянутую Юрой руку, поднялся и, молча, вышел из ресторана на улицу. Народ спешил мимо ресторана в обе стороны, не подозревая о недавней нешуточной баталии, разыгравшейся внутри этого кабачка всего полчаса тому назад. Иномарка с покалеченными бандитами исчезла бесследно, оставив Григорию спокойствие и уверенность в завтрашнем дне: «Нет худа, без добра. Люди уходят  со службы и как-то же живут, авось и мы не умрем. Как-нибудь устроимся в этой новой собачьей жизни. Может же и мне когда-то повезти, в конце концов».
         С такими размышлениями он и вернулся на работу. Отнес и сдал пистолет дежурному, при этом незаметно содрал бирку со своей фамилией над гнездом, где стоял, теперь уже не его, пистолет. Молча, попрощался и вышел из дежурки, понимая, что не скоро здесь появится, если вообще когда-нибудь такое случится. Забрав личные вещи, покинул кабинет, оставив печать внутри, ключ в замке пустого сейфа, а ключ от кабинета в двери. Молча же, прошел по коридору, спустился в подъезд и вышел на улицу с двумя пакетами в руках. Имущества для службы требуется не так уж и много, оно и находилось сейчас в этих двух пакетах.
         Он уходил навсегда от, до боли знакомого, ставшего сразу чужим, подъезда. Уходил по улице и без всякой конкретной цели и направления. Чтобы поскорее уйти подальше от Конторы. Никогда не думал, что это будет так обыденно и просто. Даже с тенью обиды, промелькнувшей в сознании и где-то в глубине погасшей навсегда. Он был не злопамятным и уже приучил себя выбрасывать прочь все, что, так или иначе, возбуждало злобность, а особенно, если это касалось не конкретной личности, а целого государства, под возвышенным наименованием Родина, которой он честно отслужил и отдал этой службе лучшие годы своей жизни. За то и награда в виде жалкой подачки под названием пенсия и безжалостный пинок в «пятую точку», за ненадобностью. Но это было почти вчера. Сегодня же уже вечер, скоро конец этому последнему боевому дню состояния на службе. Завтра приказ, отпуск за последние два года, так как не смог отгулять в положенное время, а по истечении этого времени - заслуженный отдых. Гражданка. Но это еще через девяносто дней законного отпуска, когда будущий пенсионер считается еще на службе, но уже - не при исполнении. А сегодня, полковник Григорий Андреевич Орлов, среди подчиненных просто «шеф» или  «Граф», покинул свое  место службы. Не на несколько месяцев или год, отправляясь в очередное «пекло» в служебную командировку, а  н а в с е г д а. Только вот куда идти с этими пакетами, куда второпях побросал самое ценное, что у него было к этому времени? Идти домой, где бывшая жена в трехкомнатной квартире, живет с любовником-сожителем, с которым  у него сложились неплохие отношения, не охота. Его комната заперта на замок. Без него туда никто не войдет, но именно сегодня идти туда ему и не хотелось.
         Григорий достал из кармана скомканную салфетку, развернул её и внимательно прочитал номера телефонов, написанные Таней. Скомкав  бумажку, выбросил в ближайшую мусорную урну. Записывать уже не надо. Все надежно записано в памяти. Григорий остановился у ближайшего телефона-автомата и набрал номер Тани. Трубка ожила и, незнакомый приятный голос ответил:
- Алло. Слушаю, говорите.
- Попросите к телефону Таню, пожалуйста,- сказал Гриша напряженно и замолчал.
- Я слушаю,- повторил приятный голос,- говорите. Кто это?
         Голос звучал для Гриши,  как любимая мелодия, давно забытая, но вновь услышанная через долгие годы. Сердце его дрогнуло в предчувствии чего-то необычного и большого.
- Да это я, Григорий!- Воскликнул он.- Ещё не забыли меня, Танюша?
         В трубке помолчали, затем уже знакомый Танин голос тихо сказал:
- Да такое разве можно забыть, Гриша? Да ещё вот так, сразу. В чем нужда сегодня, наш спаситель?
- Я тут прогуливаюсь, иду по улице. Вдруг вспомнил о сегодняшнем эпизоде в ресторане. Нашел в кармане смятую салфетку с вашим и Катиным телефонами и решил позвонить. Вдруг, думаю, пригласят на чашечку кофе.
- О чем речь, Гриша, немедленно приезжайте. Мы с Катькой как раз сидим вдвоем и обмываем наше сегодняшнее приключение, да вас добрым словом поминаем.
- Плохие люди легки на помине, так?- Он грустно вздохнул прямо в трубку.
- Да что вы такое говорите, Гриша, немедленно приезжайте!- Повторила она.- Пишите адрес.
         Таня продиктовала адрес, и Григорий понял, что это самый центр, ехать долго не придется, всего пару остановок. Немного подумав, он вообще решил не ехать, а пройтись пешком: он вспомнил, что как раз там есть супермаркет, где можно купить все необходимое. Зайдя в магазин, он набил два пакета едой, напитками и гостинцами, с благодарностью вспомнив своего нового знакомого Юру бармена, который при расставании все-таки всунул ему в карман полпачки бандитских денег со словами:
- Возьми, Гриша, а то, на какие шиши будешь жить, пока Родина, в лице твоей Конторы, выдаст тебе выходное пособие. Слово то выбрали, какое поганое:   по-со-би-е,- по складам, презрительно произнес он.
- Ты прав, старина, слово, действительно, паскудное.
         Григорий не стал больше церемониться, тем более что Юрок был прав на все сто процентов. Сейчас эти деньги ему и пригодились. А Контора пусть теперь его поищет, чтобы оформить полный расчет. Кичливости их организации не занимать. Самые лучшие следователи - у них, самая лучшая бухгалтерия - тоже у них. Вот и посмотрим, какая она лучшая.
         Пройдя пару или тройку проходных дворов, он оказался в безлюдном и, оттого, тихом дворике, подошел к среднему подъезду, вошел и нажал кнопку лифта. Дверь со скрипом открылась, и он поехал на пятый этаж. Двери лифта открылись почти одновременно с дверью квартиры напротив. На вышедшего из лифта Григория  набросилась молодая красивая женщина в спортивном костюме, в которой он без труда узнал Таню. Она неистово обнимала его и целовала куда попало: в щеки, в губы, в бороду, одновременно смеясь и плача. Рядом с нею стояла более спокойная и сдержанная Катя и тоже пыталась обнять его, но это ей не удавалось из-за неистовства подруги. Наконец, немного успокоившись, Таня и Катя повели растерянного таким приёмом Григория в квартиру, оказавшуюся  «однушкой», с просторной прихожей и столь же большой кухней, не характерных для наших сегодняшних однокомнатных квартир. Наверное, современный проект для малосемейных и холостяков, подумал Гриша, увлекаемый девушками на кухню к накрытому столу. Он достал из своих пакетов купленное, а Таня и Катя принялись готовить. На столе у девчонок стояла початая бутылка водки. Судя по её содержимому, девочки успели выпить не более, как по одной маленькой рюмочке, стоявших тут же, возле бутылки. Подняв наполненные рюмки, Таня с Катей переглянулись, затем Таня, очевидный лидер в этой красивой паре, сказала:
- Дорогой Гришенька. Спасибо тебе за сегодняшнее спасение от позора и за то, что пришел в гости поддержать нас в трудную минуту. Мы только дома с Катюхой осознали все, что с нами случилось и могло случиться. Перед твоим приходом, целый час, как две дуры, ревели в голос. Выплакались, а тут ты. За тебя, Гриша, за нашего избавителя, здоровья тебе и любви.
           Зажмурив глаза, она с ходу выпила рюмку и, Григорий понял, что они с Катей действительно распереживались, раз решили залить свой испуг столь не типичным для нас, россиян, способом. Неумехи. Он, не спеша, выпил свой глоток водки, не стал закусывать и, молча, смотрел на Таню, немного хмельную от непривычного напитка, несмотря на приличную калорийную закуску на столе. Эта девушка, скорее даже молодая женщина, нравилась ему все больше и больше. Копна каштановых волос рассыпалась по плечам и лицу. Большие голубые глаза, казавшиеся бездонными, лучились чистотой и открытостью, огромным доверием к нему. Его сердце захлестнула волна нежности и ответного доверия к ней. Они, не отрываясь, смотрели в глаза друг другу, в пол уха слушая то, что им говорила Катюша. Они не услышали и не заметили того, как она испарилась из квартиры, увидев, как эти двое впились взглядами друг в друга. Гриша медленно протянул свои руки и взял Танины руки в свои, нежно поглаживая и целуя их. Не сговариваясь, они потянулись через стол навстречу  друг другу, пытаясь поцеловаться в губы. Но, тут же оба резко вскочили из-за стола, кинулись навстречу и, крепко обнявшись, слились в долгом и страстном поцелуе, закрыв глаза и трепеща телами, забывшись в нереальном полусне…
         …Как долго это состояние у них продолжалось, они потом не могли вспомнить, как оба ни старались. Смеясь, они вспоминали первый поцелуй, после которого у обоих в памяти образовался провал, а когда глубокой ночью очнулись, то обнаружили себя в комнате на диване, абсолютно голыми и столь же счастливыми. Телевизор работал во всю, передавая новости. Они снова набросились друг на друга с ласками и поцелуями, а затем тут же занялись любовью. Два изголодавшихся по ласкам тела сплетались в одно единое, теряя рассудок от экстаза и исступления, обуявших каждого из них. Насытившись в очередной раз и расслабленно лежа рядом, Таня тихо сказала:
- Как же я тебя хотела, Гриня, как тебя ждала, даже не зная, что ты где-то есть. Но я была уверена, что ты меня найдешь. Спроси у Катьки, если мне не веришь. Только не знала, как тебя звать. Но знала, что необычно и не очень современно. Так и оказалось. Веришь, да?
- Конечно, верю. Я сам испытал шок какой-то, когда увидел тебя здесь, такой домашней и беззащитной, такой моей.
         И они снова, ласкаясь, вцепились друг в друга, будто боялись, что какая-то неведомая сила может их разлучить.
         Когда и эта страсть была удовлетворена, оба, не сговариваясь, вскочили с дивана, набросили на себя что попало под руку, понеслись на кухню, где стоял никем не тронутый стол. Подняв рюмку с водкой, Гриша сказал:
- Давай, Танюша, отметим наше с тобой бракосочетание, такое случайное, но от этого не менее удивительное и такое желанное. А сочетание у нас с тобой, как оказалось, до полной потери памяти. За тебя, моя половинка.
- За тебя, мой дорогой, за мою половинку, которую я, наконец-то, дождалась. Спасибо боженьке нашему за то, что услышал меня.- Их отношения, с обоюдного согласия, в один миг стали супружескими, хотя эти двое знали друг друга пока только по именам. Таня первая исправила эту их оплошность и, продолжив свой тост, представилась.- Меня зовут, любимый, Татьяна Андреевна Голубева, родилась, выросла и живу в нашем городе вот уже тридцать лет. Замужем никогда не была. Кроме Катюшки, моей названной сестрицы, близких и родных – никого. Теперь вот ты появился у меня, спасибо боженьке ещё раз. За тебя,  радость моя.
         Оба торопливо выпили и, не спеша, стали закусывать. Часы показывали четыре часа ночи. Но от этого их ужин, а может быть уже и завтрак, не утратил своей новизны, а их лица говорили сами за себя. Неторопливо
 закусив, Григорий тоже представился:
- А меня, Танюша, кличут Орлов Григорий Андреевич, родом тоже здешний, мне сорок семь лет, так что я против тебя старый старик, с почти тремя десятками лет военной службы за плечами. Семьи нет, родственников тоже.
На том, их короткое знакомство и закончилось, так оба посчитали, что этих сведений для первого раза вполне достаточно…
        Наутро их разбудила Катя, влетевшая в квартиру и глядящая на них, полуголых, яростно любопытным и заинтересованным взглядом. Молчание затягивалось. Поняв это первой, она неожиданно мягким и ласковым голосом спросила:
- Ну что, подруга, это ОН?
         Танюшка, молча, кивнула и прижала своё лицо к его мощной груди, затем крепко обняла и поцеловала в губы. Катя радостно взвизгнула и вылетела на кухню, на ходу прокричав:
- Живо вставайте, уже десять часов, пора завтракать. Я была на работе и, подозревая нечто подобное, упросила директрису дать нам по отгулу. Пришлось коротко посвятить её в суть вчерашнего ЧП.
- Спасибо тебе, Катюха,- Таня обняла подругу и тихо продолжила,- я так счастлива, что вас у меня теперь двое - тех, кого люблю и готова умереть за любого из вас. Большего счастья человеку и не надо.
- Ладно, сестричка, не умирай пока, а живи нам на радость. Я побегу, кучу дел запланировала на сегодня.
          Выпив рюмку и закусив, Катя направилась к выходу, на ходу проговорив:
-Ну, ребята, вы тут знакомьтесь поближе, а я еще загляну.
         И тактично выпорхнула из квартиры, понимая, что им просто необходимо побыть наедине и разобраться в случившемся. Когда за нею захлопнулась дверь, они встали, оделись и вышли на кухню, где Катюха уже успела навести соответствующий порядок.


Глава третья.
Командировка в «никуда».

         Устроившись за накрытым столом, влюблённые продолжили общение и знакомство. Сидя на кухне, они наслаждались тем, что остались наедине и с горячим, обжигающим кофе. Помолчав, Григорий раздумчиво и тихо произнес:

- Ты знаешь, Танюшка, а я буквально вчера стал пенсионером, что и послужило причиной моего появления в ресторане. Хотелось посидеть и все спокойно обдумать, успокоиться. А тут вы и ваша проблема. Так что успокоиться  я сумел. Я всегда в работе успокаиваюсь и действую на автомате. А вот все обдумать и взвесить, как-то не получилось. Так стремительно все навалилось: выход на «пенсион», ресторанная встреча с вами, а особенно – наша с тобою ночь.
- Это все боженька и наши ангелы-хранители свели нас в одном месте и в одно время. А нам с Катюхой послали еще и испытание за наши грехи. Может, за гордыню. Мы тут с нею по молодости  грешили этим пороком, пока не избавились. А то, что ты не смог поразмышлять о своей жизни, понятно, после всего, что случилось. Зато теперь мы можем вместе все обсудить и подумать, что и как. Согласен, Гришенька?
- Конечно, согласен, Танюша, я же не могу после всего, что с нами случилось, не учитывать твоего присутствия в моей дальнейшей жизни. Я думаю, теперь мы вместе навсегда. Какие мысли на этот счет?
- Мысли аналогичные, мой дорогой. Я полностью согласна, что наша с тобой встреча - навсегда. О таком я читала только в романах, никогда не думала, что романы пишут из жизни. Мечтала о подобной встрече много и иступленно, даже Катьку пугала своей убежденностью в том, что встречу принца. И вот сбылось к тридцати.
- Ну, насчет принца ты, понятно, загнула, Танечка, но мне приятно. Я должен тебе сказать, что к моим сорока семи, тоже неплохой подарочек судьбы, которая послала мне тебя, после сегодняшней ночи, родного и любимого человека. У меня ведь никого нет близких и родных. Отец погиб на стройке, когда мне было три года, так что я его и не помню, а мама умерла двенадцать лет назад. Она была у меня главным бухгалтером на предприятии «Химмаш», знаешь, где эта фирма находится, Танюша?
- Конечно знаю, дорогой, это в северо-западном районе города, там у меня знакомая работает.
- Верно, Танечка. Так что, любимая, у меня кроме тебя, сегодня, ни дальних родственников, ни близких не наблюдается. Потерялся по жизни из-за своей службы на благо Родины.  Предыдущий брак распался давно и особого счастья не принес. Детей тоже. Работа моя, наверное, во всем виновата. Постоянные командировки, месяцами нет дома, а то и до двух лет. География тоже обширнейшая. От горячих точек внутри, до Африки, Южной Америки и других широт, где пришлось побывать по приказам «сверху». И все под грифом особой секретности. Отсюда и неплохая, по сравнению с сантехником, пенсия, в сорок семь годков - полковник на плечах, досрочно присвоенный за успешное выполнение ответственного спецзадания, семь орденов, да столько же медалей вкупе со звездочкой. Выходит, что послужил неплохо, да и государством отмечен за эту службу тоже на совесть, жаловаться грех. Только уволили обидно, очень неуважительно и без всяких церемоний. А с другой стороны, опять судьба. Если бы не уволили абы как, не пошел бы успокаиваться в ресторан, не встретил бы тебя.
- Да… Я теперь точно знаю, что от судьбы не уйдешь, как бы к этому ни стремился,- Таня в задумчивости смолкла и тут же продолжила.- Но наша судьба, Гришенька, принесла нам счастье. Нам грех жаловаться на неё. Все образуется. И работу ты найдешь с таким опытом и квалификацией, я уверена в этом.
- Да, Танюшка, наверное, ты права. Кстати, мне вчера Юра - бармен дал визитку какую-то, сказал, что это заказ президента какой-то крупной коммерческой корпорации на «крутого мэна», какой появится в поле зрения Юры. Это - друг его компаньона по ресторану. Сказал, что именно вчера истек двухмесячный срок этой заявки. Наверное, опоздали. Хотя Юрка настоятельно рекомендовал позвонить, сказал, что очень уж богатая структура.
         Григорий перевернул визитку и увидел на обороте дату и подпись.
- Президент корпорации Вербов Александр Анисифорович,- прочитал Гриша,- да, вчера истек срок, ровно два месяца.- Жаль, этот Вербов мне знаком, встречались однажды, да и его концерн с нашим ГОКом у всех в городе на слуху. Действительно, очень богатая фирма.
- А ты набери этот номерок и узнаешь, ушел поезд или стоит и тебя дожидается,- Таня улыбнулась и, ободряюще похлопав его по плечу, продолжила,- жизнь на увольнениях со службы, как я понимаю, товарищ полковник, не заканчивается. Хватит стараться на Родину, теперь поработай и на себя. А можно немного и на меня, если ты не возражаешь против такого иждивенца у тебя на шее. А я буду рядышком, тебе помогать по мере моих сил и возможностей.
- Ну, смотри, дорогая, сама обозначила программу нашей жизни на ближайшую перспективу и напросилась, не зная, под чем подписываешься. Ты готова, к примеру, бросить работу и уехать со мной в какую-нибудь тьму-таракань, а, леди?
         Григорий сграбастал Таню в объятия, поднял и закружил на руках по комнате. Она, радостно визжа, пискнула:
- С вами, сэр, я согласна хоть на край света, хоть и в тьму-таракань, да куда угодно.
         И, обняв Григория за шею, крепко поцеловала в губы. Тот в ответ, вспыхнул как спичка, и на ближайший час их беседа была прервана любовными утехами, чему они отдавались с большим желанием и неистовой страстью, на которую только были способны. Таня успевала шептать ему на ухо:
- Боже, как мне хорошо. Как долго я тебя ждала, мой любимый, как я тебя хотела и хочу сейчас.
         Гриша от этих слов пришел в полный экстаз, неистово целуя её, и любя, одновременно. Через время, опомнившись, отдохнув и успокоившись, оба занялись делом. Таня ушла приготовить кофе, а Григорий решил позвонить по телефону, указанному в загадочной визитке. Ответили не сразу. Затем спокойный и уверенный женский голос сообщил:
-Алло, здравствуйте. Вы позвонили в приемную президента корпорации Вербова Александра Анисифоровича. Пожалуйста, представьтесь, вас немедленно соединят.
- Здравствуйте. Передайте, пожалуйста, Александру Анисифоровичу, что звонит человек, которого он ждет.
- Хорошо, минуточку подождите.
         Через несколько секунд, в трубке раздался уверенный мужской голос:
- Алло, я вас слушаю. С кем я говорю?
- Мое имя вам ничего не скажет, Александр Анисифорович, а звоню я вам по вашей заявке, которую вы оставили бармену Юре из ресторана, который, якобы, принадлежит вашему другу и хозяину этого заведения. Вчера истек срок вашей заявки, ровно два месяца. Я не опоздал со своим звонком?
             В трубке многозначительно помолчали. Но Григорий понял, что её попросту прикрыли рукой. Затем, так же уверенно, мужчина сказал:
- Нет, ещё не поздно. Мы как раз обсуждаем тему с моими коллегами. Если вы поторопитесь, то успеете поучаствовать. Поговорим, обсудим. Знаете, где находится офис нашей организации?
- Конечно, я хорошо знаю свой город.
         Григорий специально сделал ударение на словах «свой город», чтобы на том конце провода знали, что имеют дело с местным по рождению человеком.
- Ну, тогда вам и карты в руки. Ждем.
         В телефоне раздались короткие гудки отбоя. Григорий медленно положил её на место и задумался. Из задумчивости его вывела Таня, принесшая на подносе две дымящиеся чашечки отличного кофе и бутерброды.
- Ну, дозвонился, Гриня?- Спросила она.
- Дозвонился, дорогая. Приглашают в офис прямо сейчас, хотят побеседовать. Тема ещё актуальна. Надо съездить, поговорить. Может что-то стоящее, тем более, Юрка настойчиво советовал, да и фирма богатенькая. Здесь не далеко. Быстро обернусь туда и обратно.
         Сжевав наскоро пару бутербродов и выпив кофе, Гриша быстро оделся и, уже на выходе из квартиры, спросил:
- Ну, что, Танюшка, если работа интересная и подойдет мне, ты и вправду готова ехать за мной, если потребуется?
- Да, Гриша, я теперь навсегда с тобой. Можешь на меня рассчитывать.
- Хорошо, я приму это к сведению при принятии решения там, в офисе. Пока. Я быстро, жди.
         Таня подошла к нему и чмокнула в чисто выбритую щеку со словами:
- А это - тебе на удачу. Лети, сокол мой.
         Григорий вошел в здание корпорации и спросил дежурного секъюрити, как пройти в кабинет президента. Тот показал глазами на лифт и сказал:
- Четвертый этаж, приёмная. Паспорт или иной документ, удостоверяющий личность, оставьте, пожалуйста.
         Григорий достал паспорт, вчера забранный из служебного сейфа, где он пролежал, невостребованным, долгие годы, и подал его охраннику. Пройдя к лифту, поднялся на четвертый этаж, вошел в приёмную и сказал:
- Меня ждет Александр Анисифорович.
- Как мне о вас доложить?- Немолодая секретарша смотрела на него вопросительно.
- Да так и доложите, что прибыл человек, которого он ждет.
         Секретарша, не моргнув, ни единым жестом или словом не выказав своих чувств, нажала на клавишу селектора:
- Александр Анисифорович, к вам посетитель, которого вы ожидаете.
- Пусть входит,- ответил президент.
         Секретарша, молча, встала из-за стола, распахнула пред Григорием дверь, на которой красовалась табличка: «Вербов Александр Анисифорович». Отчего-то Грише понравилось отсутствие на ней титула президента. «Скромняга какой»,- мелькнула мыслишка и тут же исчезла.
         За массивным письменным столом сидел мужчина, примерно Гришиного возраста, сухопарый, чисто выбритый, с приличной копной каштановых волос на голове. Идеально сшитый костюм, галстук в тон, всё, как полагается руководителю солидной организации. Глаза внимательно и заинтересованно, даже изучающе, смотрели на посетителя. За приставным столиком сидел второй мужчина, более старшего возраста, в таком же безукоризненном «прикиде», что и сам президент. Седоватая шевелюра аккуратно причесана на пробор, а костюм выдавал в нем обеспеченного человека. У обоих никаких излишеств ни в одежде, ни в украшениях. Президент произнес:
- Здравствуйте. Меня заочно вы уже знаете, а это мой заместитель, вице-президент нашей корпорации Иван Викторович Смолокуров. Он в курсе темы и будет вашим куратором, если мы договоримся. А вас как звать-величать?- Спросил Вербов, глядя на Григория. И тут же поспешно продолжил:
- Подождите, подождите. Мне очень знакомо ваше лицо. Где мы могли с вами встречаться? У меня отличная зрительная память… Постойте, постойте, я вспомнил. В приемной губернатора пару лет назад. Я уходил, а вы  ожидали приёма, я прав?
- Совершенно верно, Александр Анисифорович. И я тогда увидел вас впервые. Сегодня сразу узнал. Стало быть, у нас с вами вторая встреча, но уже личная. А я, со вчерашнего дня - полковник запаса и новоиспеченный военный пенсионер Орлов Григорий Андреевич. За плечами у меня спецподготовка, «горячие точки», дружественные страны и континенты. Знаю много, умею всё. Это - если коротко.
- Садитесь, Григорий Андреевич, разговор будет не простым и долгим. Вы боевой офицер, я подчеркиваю именно это. А этим все сказано, тем более что именно такой человек нам и нужен. Я так понимаю, что вы не подвержены особой сентиментальности ни в отношении собственной персоны, ни в отношении подчиненных вам людей. Та работа, которую мы хотим вам предложить, как раз и предполагает отсутствие каких-либо сантиментов. Очень жесткая работа на благо нашей коммерческой структуры.  Как её организовать, а тем более, успешно выполнить, решать вам. Коли договоримся, естественно. Оплата вашей работы - отдельная графа. И стоит она вот столько.
        Вербов написал на отрывном листочке цифру и придвинул лист поближе к Григорию со словами:
- Думаю, эта цифра вас вполне устроит. Нас устраивает и то, что никто из тех, с кем вас столкнет наша проблема, не знают вас ни в лицо, ни по установочным данным, как говорят у вас, правоохранников. Документы сделаем любые. Смету расходов составите с Иваном Викторовичем и мне на утверждение. Вашего гонорара эти расходы не касаются. Я уже сказал, что это отдельная статья. После успешного окончания всей операции, такая же сумма будет выплачена вам в наличной или иной форме повторно. Конфиденциальность вашей работы самая высокая. Работаете только лично со мной или с Иваном Викторовичем, без каких-либо посредников, как с нашей, так и с вашей стороны. Место действия - крупный город и целый Регион. Примерное время на всю операцию, на мой непрофессиональный взгляд, конечно, от полугода до года максимум. Это всё.
        За столом наступила напряженная тишина. Все молчали, как бы давая Григорию время на обдумывание услышанной вводной, в серьёзности которой он ни секунды не сомневался. Помолчав, Гриша сказал:
- Я не спрашиваю о сути проблемы, - он говорил медленно, тщательно подбирая каждое слово, - потому, что понимаю ситуацию. Это станет возможным только после моего согласия. Я отдаю себе отчет и в том, что проблема настолько сложна и опасна, что может быть выполнена только лицом, с моим уровнем специальной подготовки. Иначе, вы бы давно её решили. Если эта ваша работа – сплошной криминал, то заранее благодарю и отказываюсь.
         Григорий замолчал и посмотрел прямо в глаза Вербову. Оба смотрели друг на друга, не отводя взглядов в сторону.
- Ваше резюме по сути нашего разговора, Григорий Андреевич, говорит о вашем высоком профессионализме. Значит, вложенные большие деньги будут потрачены не зря. Дело того стоит. Что же касается криминала, то могу сказать следующее. Наш бизнес - абсолютно легален. Мы добросовестные налогоплательщики. Нас знают и в нашем городе, и в Центре, и за рубежом. Но,  к сожалению, именно это и не даёт покоя нашим конкурентам и некоторым бывшим партнерам. К тому же, многие из них неправильно понимают слово «легальный». И используют далеко не легальные, а зачастую, попросту криминальные методы борьбы за место под солнцем. Рейдерские захваты объектов, подделки учредительных документов, убийства наших компаньонов и доверенных людей. Вот что нам противостоит сегодня. И всё это безобразие в нашем бизнесе длится уже около двух лет. Вы правы, мы специально не спешили с реализацией программы нашего противодействия, так как сами не очень осведомлены о том, что и как необходимо сделать, в надежде, что появится человек вашего уровня, которому можно довериться и, у которого все задуманное получится однозначно. А свои действия вы будете планировать и выполнять лично, будете действовать, так сказать, самостоятельно. Что криминал, а что около, вам, как профессионалу, известно лучше, чем нам с Иваном Викторовичем. Вам и карты в руки, а мы вам доверимся. Убедил, надеюсь? По рукам?
- Убедили, Александр Анисифорович, по рукам,- сказал Григорий и, встав со стула, крепко пожал протянутую Вербовым руку.
- Что же, Григорий Андреевич, ваше решение правильное. Тем более, вы не привыкли, я вижу, сидеть без дела и сложа руки. Тогда вперёд. Завтра к десяти утра жду вас обоих с конкретными предложениями и сметой затрат. Нашу операцию условно поименуем «Регион-Сервис». В том смысле, что мы ожидаем ваших услуг в нашем регионе. Сойдет?
- Вполне.
- Тогда добро пожаловать в нашу корпорацию. Очень рад совместно поработать.
         Вербов вышел из-за стола, подошел к Григорию, протянул руку для пожатия, а второй рукой взял его за плечо, в знак особого доверия, которым проникся к Грише за время этой беседы. Он возвратился на своё место со словами:
- Иван Викторович введёт вас в курс дела и мельчайших подробностей нашей ситуации. А завтра ровно в десять жду у себя. До завтра, Григорий Андреевич,- и, обратившись к своему заму, продолжил,- а ты к концу работы зайди ко мне, пожалуйста.
- Хорошо, шеф, зайду.
           Смолокуров и Григорий встали и вышли из кабинета.
- Ну что же, Григорий Андреевич, поздравляю.
- С чем это, Иван Викторович?
- Да с тем, что вы у нас седьмой кандидат на эту работу. Мы со всеми беседовали, никому не отказывали, но и не обещали ничего. Шеф выжидал, да и кандидаты не нравились. А вчера позвонил Юра, доложил шефу о ваших подвигах, увольнении и прочем. Шеф, несмотря на свою обычную сдержанность, даже подпрыгнул в своём кресле и воскликнул: «Вот тот человек, что нам нужен и которого мы так долго ищем!».
А проблемы у нас давно начались, года полтора тому назад. Идемте, я вам все документы передам. Сами все и поймете, что к чему…
         Так Григорий и оказался в роли временно исполняющего обязанности президента в отдалённом Регионе обширных коммерческих интересов корпорации и единственным исполнителем в антикриминальной операции с кодовым наименованием «Регион-Сервис», рассчитанной на шесть – восемь месяцем, как они спланировали. Но то, что он оказался единственным исполнителем, а скорее даже «сам себе режисёром», не пугало «одинокого волка», именно в одиночестве и представлявшего наибольшую опасность для любого или для любых, сколько бы их ни было, кто встанет у него на пути. Горе им и, не меньшее, чем то, которое они уже успели принести своим невинным жертвам…
         В два дня Григорий провернул массу работы по подготовке своей «командировки в никуда», ибо отныне и до окончания операции
«Регион-Сервис», он уходил на нелегальное положение под документами прикрытия, которые ему организовал Вербов. Запасшись документами, деньгами на первое время, отработав с Таней порядок её действий и способы связи по новому месту назначения, Григорий исчез из города, словно призрак. Был только что и, не стало.  Так уж получилось с самого первого дня их необычной встречи с Таней, что об их бурном романе никто, кроме Кати, не знал, ни одна живая душа. А об исчезновении из города Григория, не знала даже и Катя. Поэтому, когда сотрудникам Конторы их начальник-генерал поручил разыскать и доставить к нему обиженного полковника, у них начались проблемы. Бывшая жена на все звонки отвечала, что Григорий ушел на работу неделю назад, но больше дома не появлялся, чего с ним никогда ранее не случалось. Даже из своих неожиданных поездок, находил возможность позвонить и предупредить об отлучке, даже тогда, когда их брак уже распался. Сотрудники настаивали, объясняя, что шеф рвет и мечет, так как не может не озадачиться исчезновением сотрудника такого уровня спецподготовки, да ещё с обидой от неожиданного увольнения, которое вступит в законную силу, только через девяносто дней, а до этого срока он числится действующим офицером. И где он будет «действовать» в это время, начальству не безразлично. Дров бы не наломал от обиды. В связи с чем, тревога с розыском и начались.
         А что заслуженного сотрудника обидели, понимали все: от его подчиненных, соратников по оружию, до прапорщика на пропусках в Контору. Но, как ни старались найти Григория, никому этого сделать не удалось, даже подключенным к этому профессионалам из оперативно-розыскного отдела. Григорий исчез, словно призрак в тени ночи. Бесследно, хотя профессионалы понимали, что так не бывает. Но, они имели дело с таким же профи, как и сами. Отдавали себе отчет в этом, о чем и доложили начальству, уверив его в том, что он обязательно объявится, но лишь тогда, когда посчитает нужным. Доложили так же, что последним, кто видел Орлова в Конторе, да и вообще, в городе, был дежурный прапорщик на подъезде, который сообщил, что полковник вышел на улицу с двумя пакетами в руках, в которых находились его личные вещи. Орлов пожал ему руку и сказал:
- Ну, прощай, Николай, уволили. Больше не приду, как обычно, на службу, не сыграем с тобой в футбол на физподготовке. Пока.
         И ушел. На том официальные поиски пропавшего сотрудника и закончились.
          Таня, также как и Григорий, в три дня закончила свои дела и исчезла из города, не сказав ни слова даже Кате. Потеряв подругу из виду, Катя названивала ей с работы, но на её звонки никто не отвечал. Еле досидев до конца рабочего дня, она ринулась на квартиру, где никого не оказалось: ни Тани, ни Григория. Оба испарились, даже не наведя порядка в квартире, что говорило о поспешности отъезда Тани, аккуратистки по характеру. Лишь в кухне на столе, лежал лист бумаги, на котором торопливым Таниным почерком было нацарапано: «Прости. Не обижайся, так надо. За квартирой присмотри по своему усмотрению. Позвоню, как смогу. Никому ни слова. Любим, целуем. Твоя Татьяна».   
         Катя растерянно пожала плечами, выбросила скомканную записку в мусорное ведро, тщательно убрала «однушку», заперла дверь и, выбросив в мусоропровод два пакета мусора, ушла к себе, несколько обиженная непривычным поведением лучшей подруги. Ушла ожидать звонка и объяснений. Ведь кроме этих двух сумасшедших, у неё никого в этом мире больше не было.
        Родители у неё были учителями в третьем поколении. Папа умер очень рано, когда ему было чуть за пятьдесят. Все мужчины у него в роду умирали рано и он не оказался исключением. Мама очень тосковала после его кончины. К тому же, будучи слабой и болезненной, заболела туберкулёзом и вскоре тоже ушла вслед за мужем. Так и осталась Катюшка в одиночестве в свои двадцать пять лет. Спасибо родителям, что хоть успели дать своей единственной доченьке образование, да устроить на работу. Так же ей осталась и их двухкомнатная квартира. Поэтому ещё в школе Катя и сдружилась с Таней, а особенно в последние семь лет их жизни, уже после окончания института, в который поступили по обоюдному согласию. А закончив обучение на факультете архитектуры и строительства, были обе приняты в проектную организацию, где добросовестно и трудились, пока Таня не встретила своего Григория, после чего Таня исчезла из города, а Катя продолжала трудиться у Галины, участвуя в проектировании объектов. Катя слегка завидовала подружке, у которой появился ОН, чего с нею пока не случилось.  Она и надеялась, что пока не было. Но, что когда-нибудь, как и у Татьяны, что-то подобное случится. И стала ждать до времени. Лишь через долгих пять месяцев, которые показались Кате целой вечностью, поздно вечером раздался долгожданный звонок:
- Алло, это я, не ожидала? Прости.
         Ответить Катя просто не смогла. Спазм перехватил ей горло, лишь только она услышала родной голос, как ей показалось, с другого конца света. Она зарыдала в трубку во весь голос, пытаясь что-то ответить. Но рыдания делали её речь нечленораздельной и абсолютно неразборчивой для далекого абонента.
- Что случилось, Катюшка, объясни, что произошло? У тебя все в порядке?
- В каком порядке, Танька?! Ты просто сволочь! Я вся извелась. Я думала, что вы оба где-то погибли, что вас убили те бандиты, которых так обидел Гриша, там, в ресторане у Юры. Я такого тут себе напридумывала про вас! Потом подумала, что вы меня бросили, так как я вам больше не нужна. У тебя теперь есть Гриша, а подругу можно и по боку, да?! Чего молчишь, Тань? Ты меня слышишь, Таня? Не молчи…
- Слышу сестрёнка, прости нас, но иначе нельзя. Я и сейчас очень рискую,- слышно было, что Таня тоже плачет на том конце провода,- Гриша разрешил всего пару минут. Мы не можем тобой рисковать. Если нас вычислят по этому звонку, у тебя могут быть крупные неприятности. Мы с Гришей очень тебя любим, никогда не бросим. Целую тебя, сестричка, ты у меня единственная в целом мире. Никому ни слова о моем звонке. Жди, я тебе ещё позвоню, как только будет возможность. Пока.
         В трубке пошли короткие гудки, на том конце положили трубку. Катя стояла с трубкой в руке, тихо плача и не понимая ничего из того, что узнала. А, фактически, ничего и не узнала. Просто они живы. И это главное. Но очевидно, что у них большие проблемы, иначе им незачем было бы скрываться и так долго не звонить и мучить её неизвестностью. Ведь раньше они и часа не могли побыть друг без друга, чтобы не позвонить и не узнать, как дела. При этом никогда не разбирались, кто должен был позвонить первым. Кто подумал, тут же и звонил, даже если одна в это время валялась с температурой, а другая названивала с работы каждый час:
- Как дела?
- Какие дела?- хрипела больная,- дела у тебя, да у прокурора, а у меня таблетки, да клизмы.
- Ну ладно, лечись, я ещё позвоню.
         И вдруг, долгих пять месяцев. Катя умом понимала, что встреча с Григорием перевернула всю жизнь Тани, и подруга сходу и безоговорочно подчинила все свои дела и помыслы ему, её судьбе, её Грине, познакомиться с которым Катюша толком и не успела. Лишь Танька шепнула на другой день после их встречи с Гришей, что он из Конторы и полковник, но как бы уже ушел в отставку или в запас. Она так и не поняла ничего, но по заведенному между ними порядку не «напрягать» друг друга вопросами, а ждать объяснений, Катя решила, что пусть Танька пару дней побудет с Гришей, а потом все уляжется и она объяснит Кате, что и к чему. Но через тройку дней, которые она дала подруге на знакомство с Гришей, Катя, обнаружив, что та не отвечает на её звонки, понеслась на квартиру, разыгрывая в лихорадочно работающем мозгу, одну сцену страшнее другой.
         То она врывается в Танину квартиру, а там Гриша и Таня лежат связанные по рукам и ногам, а она не может их освободить, так как нет ни лезвия, ни ножа, чтобы перерезать веревки. И тут хватают и её, а тот верзила, что хотел её потрахать в ресторане прямо на столе и которому Гриша отбил яйца, схватил её в охапку и рычал:
- Ага, а вот и вторая сучка тут. Думала «Гнус» сказал, что «трахну», так это на ветер слова?! Врёшь, сейчас и «трахну», как обещал и как захочу.
         То она врывается в квартиру, а там они, абсолютно голые и бездыханные, лежат рядышком на диване. Это, «обиженные» Гришей братки, нашли Танину квартиру и убили их обоих. А теперь настала и её очередь. Её тоже найдут и убьют.
         Додумалась даже до того, что Гриша оказался каким-то маньяком. Потрахал Таньку, а потом убил её, труп спрятал в лесу, а сам скрылся в неизвестном направлении. Сам-то, какой боевик оказался, вон, как браткам настучал по яйцам, да и по рогам тоже. А их-то пятеро против одного было. Но, тут же устыдилась третьей своей версии, так как на другое утро, придя их разбудить и сообщить, что с работы Таньку отпросила, Катя видела два этих светящихся счастьем лица, четыре блестящих глаза, пожиравших друг друга взглядами  ненасытных любовников. Ей стало все понятно без каких-либо объяснений. Радость за подругу и где-то в глубине души грустная мысль: «Вот бы и мне так». Но это уже было на грани ревности, и Катя тут же отогнала эту мысль. Радости за подругу было больше. «Это ОН»,- подумала Катя,- Танина половинка». Она ждала её последние годы, иногда пугая подругу какой-то сумасшедшей уверенностью, что это сбудется. И свершилось. Бог послал им счастье, сведя воедино. Третья версия отпала окончательно, да и Катя уже вставляла ключ в замок Таниной квартиры. Ключами они обменялись давно, несколько лет назад и заходили друг к другу запросто, не стесняясь интимных сцен и пикантных ситуаций, которые не раз случались с обеих сторон при подобном режиме допуска в личную жизнь каждой. Но это в прошлом, во всяком случае,  для Таньки. У неё теперь есть ОН, божий посланец.
         А тут какая-то записка, которая ничего не объясняет, хотя с другой стороны отпали и остальные две версии исчезновения её друзей. Они исчезли сами, добровольно, живые и здоровые. Остальное - образуется, философски подумала брошенная подруга. Но все оказалось намного сложнее, чем думала Катя. Долгих пять месяцев от них не было известий.  И вдруг - сегодняшний звонок: «Как дела?» Ничегошеньки себе! Отбой и снова полгода. И так все эти три года. И вот позавчера снова звонок, но уже совсем другой Таньки, её Таньки, подруги и болтушки, как и сама Катя:
- Здравствуйте! Это Екатерина Ивановна Андреева?- Голос Тани звучал строго-игриво, как бы приглашая и Катю включиться в игру. Но, очевидно, не выдержав выбранного тона, Таня закричала:
- Катюшка! Привет, сестричка! Как дела у тебя, как на беременном фронте?- Это у них между собой была такая шутка вместо вопроса, с кем трахаешься.- Как же я по тебе соскучилась. Как хочу немедленно тебя увидеть, обнять и говорить, говорить, без умолку, целую неделю, ты согласна?
- Согласна,- проблеяла ошарашенная словоохотливостью подруги, растерянная, окончательно и бесповоротно сбитая с толку, Катя,- согласна, конечно, а то я начала вас с Гришкой забывать в лицо. Встретимся на улице, так и не узнаю, кто вы есть такие. Но, что вы  с Гришкой подлецы и сволочи, я точно знаю. Приедете, обоих порву в клочья, потому, что за эти три года, вы довели меня до сумасшествия, а я стала борзой, овчаркой, волчицей. Ну, Танька, погоди!... Я из-за вас половину своего веса потеряла, превратилась в щуку какую-то или  в акулу. Вам все равно не поздоровиться. Ответите оба за мои слёзы и страдания от нехватки информации. Алло…
         Когда она остановилась и перевела дух, в трубке раздался спокойный, незнакомый мужской голос:
- Да, Катюша, понимаю, что нас с Танюшкой ожидает. И все же мы рискнем завтра утренним московским авиарейсом прибыть в родной город. Ты бы смогла нас встретить утром в аэропорту?  Там прямо и начнем рассчитываться за причиненные беспокойства, да раны на тебе зализывать. Ты прости нас, сестренка, что так получилось. Мы исправимся, и не далее, как завтра. До встречи.
         В трубке - короткие гудки. Катя почувствовала, что у неё с плеч свалилась какая-то гора, давившая целых три долгих года. А вот от добрых слов и, особенно, от слова «сестренка», на душе стало легко и радостно. По щекам дружно покатились слёзы: «Брат мне ещё нашелся. Вот приедете, сразу почувствуете мою любовь. Я вам скажу всё, что о вас думаю»,- притворно злобилась Катя, понимая, что счастлива от этого звонка безмерно.   
        Назавтра в аэропорту, Катя встретила одну Таню, которая неспешно сошла по трапу и подошла к толпе встречающих. Тщательно всех осмотрела изучающим взглядом, а, увидев Катю, сухо и официально кивнула ей и, одна пошла на выход. Катя сообразила, что так и надо, тоже пошла самостоятельно, подошла к своему такси, на котором приехала в аэропорт и села сзади. Через пару минут, противоположная дверь открылась и влезла Таня со словами:
- Подбросите по пути, ребята?
- Конечно, если клиент мой не возражает,- ответил водитель и, обращаясь к Кате, спросил.- Что, никто не прилетел?
         Катя утвердительно кивнула ему головой, подтверждая суть вопроса.
- Ну, тогда поехали,- повеселел водитель, понимая, что с двух клиентов, гонорар будет больше, хотя и в одну сторону.
- А что, багажа у вас нет, дама?- Спросил таксист у Тани.
- Нет, только это, что со мной. Так удобнее.
- Это точно, налегке всегда удобнее,- ответил водитель.
         И они понеслись в город. Таня, молча, смотрела в глаза подруги светящимся от радости и счастья взглядом, а её указательный, с красивым наманикюренным  ногтем, палец она незаметно и аккуратно, чтобы не размазать помаду, приложила к губам. Для Кати, сжавшейся в комочек  рядом с Таней на заднем сидении такси, подруга была какой-то чужой, непонятной и загадочной одновременно, чего раньше она никогда не испытывала. Это её и обижало, и настораживало одновременно, заставляя удерживать десятки вопросов при себе, хотя они были готовы сорваться с её губ.                               
          Но она терпеливо досидела до конечной точки своего пути, пока такси не остановилось возле супермаркета. Катя вышла, расплатившись с водителем.
- Я, пожалуй, тоже выйду. Здесь недалеко подружка живет, заскочу по случаю.
- Конечно, сударыня, без проблем.
         Таня, расплатившись, вышла из машины и обе неторопливо направились в супермаркет, слившись с толпой горожан, заполнявших и площадь перед магазином, и сам магазин. Перед входом в магазин Таня слегка замешкалась в двери, успев оглянуться и внимательно осмотреться. Но обстановка позади них её успокоила и она вошла внутрь магазина.
         Лишь отметила про себя, что справа какая-то потрёпанная иномарка стоит не так, как все остальные машины, не носом к тротуару, а носом вперёд, против движения. Это и привлекло её внимание. Не успела Таня войти в магазин следом за Катей, как на улице, словно на съемочной площадке киностудии, стал молниеносно разыгрываться боевик, со стрельбой и взрывами. Таня и Катя, вместе с другими посетителями, застыли у витрин магазина, как у экрана большого телевизора, не боясь случайной шальной пули, могущей в любую секунду влететь внутрь. Так и случилось когда иномарка, рванув с места, перекрыла улицу поперек в ту самую секунду, когда с торцевой улицы Ленина, на большой скорости и в крутом вираже, выскочил красавец «Мерседес-600», который резко затормозил, увидев перекрытую иномаркой улицу. Выскочившие из потрёпанной иномарки четверо мужчин с автоматами в руках, открыли бешеную стрельбу по «шестисотому». Тут все сразу и поняли, что стоять у витрин совершенно небезопасно, ибо с первыми же выстрелами все стекла окон мгновенно вылетели от ливня пуль, которые рикошетили от атакованного «Мерса». Все с криками и воем попадали на пол, прячась за простенками и высоким фундаментом здания. На площади перед магазином несколько человек упали на асфальт, остальные, кого судьба миловала от попадания пуль, исчезли с площади в доли секунды. Таня осторожно высунулась из-за простенка и в полглаза продолжала наблюдать за происходящим на улице.
        Она увидела, что в этот самый момент, прямо в эпицентр событий,  въехала ещё одна подержанная иномарка, а из неё, прямо на асфальт улицы, выкатился мужчина, в котором она с ужасом узнала своего любимого Гриню. Не успел Гриша откатиться от машины на несколько метров, как машину тут же расстрелял очередями один из братков, из тех, что стреляли назад, на улицу Ленина, где виднелсякакой-то блокированный джип. Таня и, появившаяся из-под неё,  Катя увидели, как Гриша резко взмахнул рукой и ближайший к нему бандит рухнул, схватившись руками за горло. Гриша, стремительно кинувшись к упавшему братку, успел схватить его автомат и выстрелить во второго, который уже направил свой автомат в сторону Григория. Но Гриша, на долю секунды опередил его, двумя очередями уложив громилу на месте. Катя невольно вскрикнула, увидев смертельную опасность, в которой оказался  Гриша. Пересилив страх и выглянув на улицу из-под Тани, она сразу же узнала Гришу и от ужаса и страха за него вскрикнула, но Таня быстро зажала ей рот своей ладошкой, судорожно прижав подругу к своей груди. Обезумевшие от страха молодые женщины, увидели и продолжение, пока Гриша не скрылся за углом магазина, утаскивая за собой тяжело раненного хозяина «шестисотого». Что хозяин «Мерседеса» ранен, кричали и другие наблюдатели. Как только Гриша скрылся за углом магазина, Таня потащила обессиленную от страха Катю к выходу во двор, через который в магазин выгружали привезенный товар. Во дворе она сильно встряхнула обезумевшую, от ужаса увиденного, Катю и резко проговорила:
- Катюха, немедленно дуй домой, сиди пока я тебе не позвоню. Иди на Тельмана, садись на автобус и к себе. Катенька, все вопросы потом, каждая секунда дорога. Я то же ещё ничего не понимаю. Все очень опасно. Сама видишь. Позвоню.
         Толкнув Катю в сторону её движения, Таня рванула проходными дворами к себе домой, понимая, куда Гриша притащит раненого. Вокруг неё мелькали люди, в панике и ужасе убегавшие с места перестрелки противоборствующих группировок, что уже стало не редкостью в наши дни. Из окон соседних домов выглядывали люди и громко спрашивали друг дружку о том, где и что случилось и почему стреляют. Но толком никто ничего не знал. Поэтому любопытные быстро попрятались обратно в свои квартиры, благоразумно полагая, что самое лучшее в случившейся «непонятке», это «моя хата с краю» и «бережёного бог бережёт».
         Когда Таня, трясущимися, от увиденного у магазина, руками, открыла квартиру и вошла внутрь, внизу загромыхал лифт, и она поняла, что это Гриша с раненым поднимаются к ней. Едва лифт остановился и звякнул звонок, как она открыла квартиру и помогла Грише втащить хозяина «шестисотого» в прихожую, после чего тут же захлопнула входную дверь.
         «Вот и возвратились в родные пенаты,- между делом, помогая Грише, подумала она,- бедная Катька сойдет с ума, если я ей не позвоню немедленно. Как только освобожусь, тут же наберу и успокою мою девочку. Вот втянули ребенка в историю».
         Она всегда относилась к Катюхе чуточку по-матерински, хотя обе были одного возраста. За время оказания помощи раненому, они с Гришей не обменялись между собой ни единым словом, будто накануне и не расставались на три дня. Все внимание раненому, кем бы он ни оказался.
        Закончив перевязку, Гриша проинструктировал Таню, а сам  вылетел из квартиры и направился к месту стычки непонятно каких, но явно враждебных, группировок. На чьей стороне оказался он сам? Не ясно. Но главное для него в этой ситуации оказалось то, что он помог обороняющимся, тем более, никто не просил тех двух болванов открывать огонь по его машине. А если бы он замешкался и не сработал автоматизм в действиях, реакция на обстановку, доведенная до уровня инстинкта, то тогда что, он бы стал банальным трупом? Вполне возможно. Но он четко ушел из авто на асфальт, навстречу надвигавшейся опасности, чем и спас себе жизнь, а заодно, получил фору во времени в несколько секунд, которые и решили в его пользу исход поединка с двумя гориллами. Так что у Григория просто не было выбора, на чью сторону встать в той ситуации, в которой он оказался. Судьба распорядилась сама и по своему, одной ей известному, сценарию. А выполнить судьбоносное предназначение для Григория оказалось, как обычно говорят в подобных ситуациях, делом техники.
        Вернувшись после разведки в квартиру, он уже знал, кто там лежит раненый. Местный «авторитет», «смотрящий», «вор в законе», Ивашов Григорий Андреевич, коронованный под кличкой «Гранд». Несколько раз Григорию, вместе с Грумовым, приходилось принимать участие в операциях по нейтрализации агрессивных устремлений этого «законника». В прошлом, весьма безжалостного к «провинившимся», блатного. Затем, вдруг, остепенившегося и ушедшего в легальный торговый бизнес. Сеть магазинов, автосервисов, несколько ресторанов и кафе дают приличный доход в «общак», которым он правит вот уже около пятнадцати лет бессменно. Сегодня это был богатый и уважаемый в городе бизнесмен, много и толково помогающий детским домам, садикам и прочим, в том числе, культурным заведениям, чем и снискал себе уважение горожан. И уж точно тех, кому попадала от него конкретная помощь. За ним никогда не замечали никаких кровавых разборок. Чем ещё он снискал уважение народа, так это тем, что жестко контролировал адресность своей помощи. Чтобы никто и ничего не мог бы украсть из того, что он передавал детям и организациям.
         Когда, в самом начале его меценатства, директор одного из детских домов разворовал всё, что предназначалось детям, «Гранд» приехал к нему на работу, посадил в свой «шестисотый», который сегодня взорвали братки, вывез его на центральную площадь города к памятнику Ленину, где тот стоит с вытянутой вперёд рукой. В присутствии массы народа, сказал:
- Сейчас мы тебя повесим на этой руке, а на грудь прикрепим табличку с надписью «ворюга». Будешь висеть на глазах у нашего губера, который не гонит таких, как ты, взашей с занимаемых должностей. Ты кого обидел, подлюга сучья, сирот обокрал?! Раздавлю как вонючку, как мразь размажу по асфальту, если не вернёшь все до копейки и останешься в детдоме на работе. Понял, фуфель продажный?!
         Во все время этой разборки на площади собралась огромная толпа, выскочило несколько посланцев от Белого дома, проверить, что происходит на глазах областных отцов-руководителей, подъехал наряд милиции. Но никто так и не рискнул прорвать кольцо охранников с оружием в руках и пресечь самосуд. Бросив, красного как рак, горе-директора на площади и на виду у собравшихся, он уехал, а милиции пришлось усмирять ещё и некоторых граждан, пожелавших лично разобраться с проворовавшимся руководителем детского дома. Директор, конечно, вернул все до копейки, уволился и уехал из города в неизвестном направлении, о чем никто особо не переживал. Эта история стала «притчей во языцех», обошла все местные газеты и телевидение, породила сотни анекдотов, в которых «Гранд»  рисовался чуть ли не Робин Гудом. После случившегося город и зауважал  этого уголовника, поверив в то, что честные воры действительно бывают и в реальной жизни, а не только в детективных романах. Вот такого неординарного, по своему честного и благородного человека, волею судеб, Григорий вытащил из обречённого авто, за несколько секунд до взрыва, а теперь еще и передал со всеми предосторожностями его команде, на всякий случай, запутав следы. Когда процессия из трех иномарок исчезла из их поля зрения, Таня и Володя разом взглянули на Гришу и, почти в один голос, спросили:
- И что это все значит, солнце ты наше ясное?!
         За все время этой спасательной операции у них не было ни одной свободной минуты, чтобы переброситься хотя бы парой слов. Оба восприняли появление Григория, да ещё с раненым на плечах, как нечто рядовое, обыденное. Будто он вышел в булочную и вернулся с авоськой, доверху набитой продуктами, что он, собственно, и собирался сделать, завернув к супермаркету. Но теперь оба ждали от него объяснений. Это он и решил сделать в квартире у Тани за рюмкой чая, как иногда говорит наш, всегда трезвый, не пьющий русский народ.
         Гриша обнял Таню за талию и, притянув к себе, вместо ответа, в свою очередь спросил:
- Ну, здравствуй, моя любимая, как долетела?
- Здравствуй, Гриня, долетела хорошо, главное дома вовремя оказалась. Только вбежала в квартиру, а тут ты уже на пороге. Ты что, специально все рассчитал там, в Москве, когда уезжали?
- Да нет, конечно, Танюшка. Опять, судьба подбрасывает испытания. В самый неурочный час. Пойдем домой, там все и обсудим. Вов, ты с нами или тебя отвезти?
- Да нет, Гриша, поеду домой, а то завтра на работу рано вставать, хоть немного отдохну. Рад, что ты вернулся. А хозяйка у нас кто? Мы так, на ходу познакомились, только по именам. Я,  как доктор, понимаю, что вы близкие люди, но не знаю, что и как. Уж больно давно мы с тобой, Гришка, не виделись. Ладно, соберёмся у меня на неделе, все обговорим, обсудим. Лады?
- Лады. А это моя Таня. Потом подробности. Поехали. Да. Стой. Мою же машину разгрохали у супермаркета, расстреляли в упор. Решето сплошное. Менты забрали как вещдок. Так что ты Вов, на тачке поезжай, с Тельмана.
         Он протянул приятелю деньги со словами:
- Выскочил, наверное, в чем мать родила, без копейки. Возьми, Володя.
- Есть, маленько. Ну, я потом верну, Гринь.
- Еще чего. Мой вызов я и плачу, еще и «магар» за мной, за срочность и сохранение конфиденциальности. Давай двигай, док. Привет Ларисочке и детям. Скажи, пусть ждут в гости через пару деньков. Прибудем с женой моей Танюшкой.
- Ага, вот теперь ваш статус мне, как доктору, ясен и понятен. Будем ждать. Пока.
         Обняв Григория и поцеловав ручку Тане, Володя устремился проходными дворами в сторону улицы Тельмана, а Гриша и Таня, обнявшись за талии, через соседний двор, пошли к себе домой.

Глава четвёртая.
Возвращение из командировки.

         День возвращения в родной город близился к обеду. Хотелось отдохнуть от навалившегося в одночасье на их плечи столь драматичного спасения раненого местного олигарха.
- А ты у меня молодец,- сказал Григорий, ласково обнимая и прижимая Таню к себе,- не растерялась, всё сделала блестяще, без единого намёка с моей стороны. Молодчина. Профи.
- Да уж, профи,- ответила она, теснее прижимаясь к его телу,- чья трёхлетняя школа за плечами. И не такого навидалась. Но в деле - видела тебя первый раз. Это по-настоящему работа профи, очень убедительно.
- Ну, это мы обсудим с тобой, как-нибудь, в другой раз, любимая, - сказал Григорий, входя в квартиру следом за Таней и закрывая новую, стальную входную дверь изнутри. Катюха всё сделала, как он и просил по телефону: заказала стальную дверь с современными запорами и совершенно старинным «засовом», решётки на окнах в лоджии и на кухне. Получилась однокомнатная крепость что надо. А деньги на всю эту красоту Таня послала ей переводом по почте.
- Как-нибудь в другой раз,- повторил Григорий в задумчивости.- Что день грядущий нам готовит? Надо обмозговать нашу позицию.
- Давай пообедаем, Гришенька, благо Катюха вчера затарила наш холодильник, по моей просьбе. Я как чувствовала, что не сможем купить всё, что надо к нашему возвращению. А потом полежим, отдохнём,- она многозначительно заглянула в глаза Грише,- на нашем диване, где мы с тобою впервые встретились. Помнишь, любимый?
- Ещё бы мне не помнить такое безумие. А я уже сейчас тебя хочу, вместо обеда, идёт?- Он надвинулся на Таню всем своим мощным телом, а руками недвусмысленно прошелся по всем местам, которые могли им понадобиться, буквально, через каких-нибудь пару минут после хорошего горячего душа. Таня не сопротивлялась, тоже загораясь желанием от воспоминаний трёхлетней давности. Память тела толкала её в его объятия. Опомнившись, оба одновременно бросились в ванную комнату. Там и свершилось таинство продолжения рода человеческого с жадностью двух особей, разлучённых, разными дорогами возвращением домой,  на целых трое суток. Приготовленный диван, так и не дождался их возвращения из душа. Где-то через час, удовлетворённые и водными процедурами тоже, с приложением неких эмоционально-физических нагрузок, парочка выпорхнула из ванной и кинулась к холодильнику, понимая остатками разума, что необходимо срочно подкрепиться, чем бог послал. В считанные минуты яства, которыми был набит холодильник, оказались на столе и любовнички с волчьим аппетитом принялись обедать, тем более что оба пропустили завтрак, а Григорий, так тот, вообще, не держал маковой росинки во рту со вчерашнего обеда - с тех пор, как перекусил в придорожном кафе перед длинной дорогой домой. Как только первые позывы голода были удовлетворены рюмочкой водки и разносолами, Таня взяла телефон и набрала Катюху:
- Алло, ты жива, сестричка? Чего грустная?
- Будешь тут грустной, после того, что увидели сегодня. До сих пор дрожат поджилки, не могу никак опомниться. А как вы?
- Мы, уже лучше, сидим и обедаем. Приглашаем тебя на обед, только быстро, а то не успеешь, всё съедим с Гришей.
- Ага, съедите, можно подумать. Я вчера, еле допёрла пакеты с продуктами, хватит на неделю. А как я проеду, там, наверное, менты всё перекрыли?
- А ты, так же, как уезжала, по Тельмана и приезжай. Ждём.
- Хорошо, сейчас буду.
- Расстроилась не на шутку подружка. Тут в аэропорту для неё загадка, что я не кинулась в объятия сразу, как это мы всегда делали сто лет. А тут шок от передряги, в которую мы с ней угодили, да ещё с твоим участием. Она, бедняжка, почти в обмороке была, когда мы выбежали из магазина. Я спешу, понимаю, что ты потащил его домой, а тут Катюха никакая.
- А я на автомате домой его поволок. Даже мысли не возникло, что тебя нет дома. Уверен был, что ты уже приехала, хотя сейчас понимаю, что времени у тебя было в обрез. Но всё хорошо, что хорошо кончается. У нас с тобой только что неплохо «кончилось», а?
- А у нас с тобой всегда хорошо «кончается». Мы с тобой очень подходим друг другу в этом отношении, любимый.
- Это классно, девочка моя, что у нас с тобой такая гармония в сексе. Это залог того, что мы долго и счастливо проживем и кучу Санек настрогаем, и мальчиков, и девочек. Кто там у нас на очереди?
- Девочка, сам знаешь.
- Да я так, контрольный вопрос, для точности. Хотя честно скажу, я люблю детей вообще, вне зависимости от их пола. Но, конечно, очень хорошо, когда поровну, то мальчик, то девочка. Теперь скоро можно будет всем рассказать, только здесь «зачистим» ситуацию и ладушки. Заработали-то мы с тобой уже неплохо,- Григорий помолчал немного и тут же продолжил.- Только не пойму, хорошо или плохо получилось. В том плане, что двоих «завалил», а одного вытащил, да ещё «пахана» местного по кличке «Гранд».
- Да ты что, Гриша? Он на самом деле блатной? А на вид, такой приличный, интеллигентный, модно одетый.
- А ты так понимаешь, что все блатные ходят, как бомжи?
- Ну, нет, я просто неправильно выразилась. Мне просто удивительно совпадение: ты с этой стороны баррикады, а он с другой, вроде бы. А судьба раз, и обоих в одну упряжку. Выкарабкивайтесь, мальчики, как сможете. Ты все сделал исключительно профессионально и молниеносно. Некоторые, внутри магазина, успевали комментировать твои действия и братков тоже. Особенно один мужик, все кричал, что он в горячих точках бывал и все видел. Он первым и про «Муху» заорал: «Сейчас из гранатомета ударит, из «Мухи», я из такого стрелял. Знаю».- А про тебя тоже орал: «Этот мужик из спецназа, точно, только там учат так ножи метать, глянь, как тот верзила согнулся и за горло схватился. Всё, братва, ему кранты. После такого броска уже не живут».
- Похоже, что не врал про горячие точки. Ладно, в отношении спасенного, не будем париться, как говорится. Сделанного, не вернёшь. Да и выбора у меня просто не было. Завтра доложусь Вербову, там и обсудим. Что и как получилось.
         Влетела Катюха, вся ещё растерянная и растрёпанная. Со слезами кинулась к ним, по очереди обнимая то одного, то другого. Здесь присутствовали и слёзы радости от долгожданной встречи и одновременно слёзы от сильнейшего стресса, который был вызван её личным участием в передряге. Обласканная Таней и Гришей, Катюша успокоилась, привела себя в относительный порядок, после чего, её заставили выпить пару рюмок водки, что привело её в отличное расположение духа. Григорий оставил подружек одних на кухне, а сам вышел в комнату, улёгся на диван и мгновенно «вырубился», забывшись тяжелым сном, граничащим с беспамятством. Через пару часов Таня проводила частично посвященную в суть событий, и оттого успокоенную, Катюшку домой. А Гришу нашла лежащим на диване в глубоком сне. Она пристроилась рядышком и, уже через пару минут, так же крепко спала. Оба «дрыхли, без задних ног», как говорят в народе, вроде можно подумать, что у нас, у людей, есть ещё и передние.
         Так и закончился для них этот драматичный, трудный, полный неожиданностей и опасностей день. День их возвращения из длительной совместной «командировки в никуда». Возвращения в родной город, из которого им, столь неожиданно и конспиративно, пришлось исчезнуть чуть больше трёх лет тому назад. Много чего произошло в их жизни за это время, но об этом потом, в другой раз, как сказал Григорий. Пусть поспят и восстановятся в собственном гнёздышке, где зародилась и расцвела их запоздавшая любовь…
         После столь драматичного возвращения Тани и Григория в родной город прошла неделя. Они спокойно жили в Таниной «однушке», вполне довольные своей жизнью вдвоём. Только Гриша лишь дважды отвлекся на рабочие моменты.
         Во-первых, позвонил из автомата в корпорацию и передал Вербову кодовое слово «Берлин». Президент корпорации знает его расшифровку, а также знает теперь, что Григорий находится в городе, успешно завершив все дела в Регионе. У Вербова есть несколько способов связи, чтобы найти Гришу в случае крайней необходимости. Но, он так же и в курсе того, что Григорий взял таймаут, небольшой отпуск на пару недель, с тем, чтобы отдохнуть после длительной и трудной командировки. Но Вербов так же знал в подробностях ещё и то, чего не знал Григорий: «работа» его ещё не закончена, так как финал их операции переместился из Региона сюда, в город, где и развернутся решающие сражения этой необъявленной войны с беспределом.
         А во-вторых, согласно договорённости на месте разборки, Григорий потратил полдня на визит к Вити Грумову, во время которого генерал посвятил его в мельчайшие подробности оперативной обстановки.
- Понимаешь, Гриня, в этой борьбе с беспределом, мы оказались в глухом тупике, а наша работа абсолютно не результативна и не имеет никакой положительной динамики и перспективы. Город буквально наводнён бандгруппами, но мы ничего им предъявить не можем. Нет улик ни по одному эпизоду, хотя предполагать мы можем, что угодно. Но как только мы шевельнулись и предъявили претензию по какому-либо конкретному
кровавому событию этому «Лешему» или любому его отморозку, их адвокаты тут же вяжут нас по рукам и ногам: что конкретно предъявляете моему клиенту, давайте улики, давайте экспертизы, давайте конкретные эпизоды их участия и свидетелей. А у нас ничего, кроме предположений и версий нет. Чисто работают, подонки.  И уголовный крупняк молчит. В последние годы, беспредельщики стали «мочить» их авторитетов, чего раньше не делали, боясь мести сообщества. Сегодня не боятся ничего и никого. У нас на «Гранда» организовали нападение, чудом уцелел, у недальних наших соседей года полтора назад его коллегу по кличке «Артист» замочили, а весь «общак» растащили. Очевидно, что тоже самое, хотели сделать и у нас, да осечка вышла, ты им все карты спутал, оказавшись в эпицентре нападения.
- Ты же понял, Витюша, что у меня просто не было времени выбирать, как действовать. Меня в упор пытались расстрелять только за то, что я не вовремя подкатил к магазину, чтобы купить продукты. Ведь только въехал в родной город, где отсутствовал целых три года, душа поёт, как тогда, после Афгана, помнишь?
- Конечно, помню, этого чувства забыть нельзя.
- Ну вот. А в мою сторону разворачивается беспорядочно стреляющий автомат в руках какого-то оборзевшего отморозка. Когда мне было думать, если жить оставалось пару секунд. Понятно, что я ушёл из-под обстрела, выпрыгнув из машины, одновременно, сам контратаковал напавшего на меня бандита. Потом второго, тоже попытавшегося меня расстрелять. Но, ты же знаешь не со слов, что в меня попасть не просто даже спецу, а не каким-то громилам, привыкшим нападать на более слабых и безответных. А дальше ты уже всё знаешь, Витёк. «Зачистив» этих двоих, выволок, тяжело раненного объекта из атакованного «Мерса». Даже, не имея ни малейшего понятия, кто он, унёс его проходными дворами во двор аптеки, там недалеко, ты знаешь. У раненого в кармане был мобильник, а он, как только очнулся, сразу назвал позывной, ну такое кодовое слово, «Камарилья». Сразу прибыла «Скорая» и два джипа охраны, они его и забрали. Потом я вернулся на место на разведку, встретил тебя и узнал, что вытащил с того света самого «Гранда», по которому с тобой вместе несколько раз работали, но лично я его не знал. Вот такое стечение обстоятельств, мой генерал. Ни сном, как говорится, ни духом, а родной город, за длительную разлуку, приготовил мне сюрприз со смертельным риском.
- Иномарка расстрелянная, выходит, твоя, Гриша?
- Моя, но оформлена на другое имя, я на ней по доверенности катаюсь. Я целых три года был в отъезде по работе. Год был за границей, остальные два года в Москве, работал на крупную коммерческую структуру, но, понятно, Витя, под документами прикрытия. Сам понимаешь, коммерческая тайна, больше ничего сказать не могу. Мой контракт закончился, вернулся домой, здесь буду работать, наверное. Ещё точно не договорились, но думаю на господина Вербова Александра Анисифоровича поработаю, если мне подойдут его условия. Я с ним в Москве познакомился, он и сделал мне предложение поработать на него, когда узнал, что мы земляки и, что я остался без работы.
- Гриня, а к событиям последних трёх лет у нас в Регионе, как раз на объектах Вербова, ты не имеешь никакого отношения, случайно?
- Так меня же здесь не было, Витя. Моя деятельность всё это время проходила, в основном, в северо-западном регионе. Псков, Санкт-Петербург и Калининград - это зона экономических интересов моего работодателя, там и дёргался последнее время. Без отпуска и выходных. Въезжаю в родной город и радуюсь, что смогу наконец-то отдохнуть от работы, а тут тебе сюрприз по полной программе.
- По «Клещу» в Москве ты, конечно, тоже не в курсе, если я правильно тебя понял?
- А это кто такой, авторитет уголовный?
- Это - самый главный беспредельщик в масштабах всей страны. По моим данным, это настоящий инициатор всех проблем, что сегодня есть у Вербова и «Гранда» в бизнесе, а наш беспредельщик по кличке «Леший» - его шестёрка, не больше того. Они, эти двое и пытались убрать здешнего хранителя «общака», а все материальные активы у блатных отнять и под себя, тем более что вся коммерческая система «Гранда» отлажена и работает как часы, принося немалые доходы.
- Ясно, Витя, расклад мне понятен, поэтому меня и хотят взять на работу, чтобы подчистить все проблемы, что ещё остались не решёнными у Вербова. Посмотрим, что он предложит взамен.
- Я думаю, что у тебя в этом случае, ну, если ты пойдёшь к Вербову, будет очень много опасной работы, но тебе опыта не занимать. Кроме того, скажу тебе откровенно, что эта твоя работа будет на наше общее благо, я это чувствую и, как твой старый боевой друг, благословляю тебя на принятие единственно правильного решения. Больше сказать ничего не могу. Думай.
         На том и расстались старые боевые друзья по Афгану, понявшие друг друга не только по тексту разговора, но и, что было более важно для обоих, они великолепно поняли весь подтекст их беседы. Григорий получил молчаливое негласное добро на свою предстоящую «работу» уже здесь, в родном городе.
         В один из дней Катя пробыла у них почти сутки, в течение которых её и посвятили в те детали их командировки, о которых она должна была знать, как их подруга, внезапно брошенная ими на столь длительный срок на произвол судьбы, без четкой и понятной мотивировки их поступка. Они не боялись посвятить Катю в эти подробности ещё и потому, что она была не болтлива и умела хранить секреты. Тем более, предупреждённая друзьями о возможных последствиях несдержанности на язык для них троих, так как работу Григорий ещё не завершил. Подтверждением тому служат и те события, участниками которых они случайно оказались.
        Во время всего разговора ни Таня, ни, тем более, Гриша, ни разу не обмолвились о названии фирмы, от имени которой они работали в этой командировке. Они так же сказали Кате, что в первый момент подумали о том, что эта перестрелка не что иное, как продолжение их командировки, так сказать, некий отзвук той работы, но уже здесь, дома. Но уже через время Гриша понял, что это просто не возможно, по той простой причине, что его никто и никогда, за эти три года работы в Регионе, не отождествил с их родным городом. 
       Уже через полтора года пребывания в Регионе Григорий свалил на Танины хрупкие, по-женски, красивые плечи, все проблемы по обеспечению его работы. Она стала его тайным тылом, его помощником, о наличии которого никто даже не догадывался. Гриша соблюдал строжайшую конспирацию при необходимости посетить одну из баз, которые организовала ему Таня, оформив куплю трёх квартир на свои документы прикрытия. Пока Григорий отдыхал на одной из баз, Таня снимала деньги со счетов на предъявителя, приобретала новое необходимое оборудование и снаряжение по заявке Гриши для предстоящей следующей акции, покупала на черном рынке бесшумное оружие, которое после конкретной работы Григорий попросту уничтожал, надёжно утапливая его в водоёмах.
         Таня научилась отлично стрелять из любого вида оружия, стала разбираться во взрывопиротехнических средствах, а так же в средствах связи. Последний год их командировки стал наиболее результативным, так как Григорий отдавал свои силы только конкретной работе на объектах, лично не отвлекаясь на поиски необходимого снаряжения для очередной акции. Отдохнув на базе, перевооружившись в соответствии с предстоящими действиями, исчезал на неопределённое время. Иногда на несколько дней, а иногда и на две или три недели, в зависимости от сложности поставленной, им же самим, себе задачи, после чего появлялся на одной из баз. Уставший, грязный, зачастую с парой ножевых ранений, ушибов и гематом от пуль, попавших в бронежилет, которые сам же и врачевал. Но, каждый раз неизменной в нём была удовлетворённость от проделанной работы. А затем полная «отключка» от недавних событий.
         Ни разу Таня не была посвящена в суть проводимых им операций, а она не задавала никаких вопросов, понимая, что если бы было возможным, то Гриша сам бы рассказал ей обо всём. Значит, так надо. А потом она попросту привыкла ко всему и никогда больше не проявляла инициативы в этом вопросе, за что Григорий был ей безмерно благодарен. У Тани за эти годы, выработалась способность понимать Гришу с одного взгляда, с одного намёка или жеста. Она полностью отдалась своей судьбе, которая уготовила ей такие испытания, о которых она не имела ни малейшего понятия ещё недавно, а тем более, не могла даже подумать, что сможет принимать в них самое активное участие.
         И лишь однажды, перед самым завершением их командировки в рамках плана «Регион-Сервис», Григорий привлёк Таню к участию в акции, в которой, вроде бы, не ожидалось никаких осложнений. Чувство самосохранения подсказало, вероятно, подключить её для страховки. Неожиданно для Григория, простая по замыслу разборка, обернулась схваткой с тремя подготовленными громилами, которые неожиданно набросились на него одновременно. Пока Гриша вырубил одного и боролся с другим, третий молодчик хотел  нанести удар ножом сзади в шею Григорию. И только присутствие Тани спасло его от неминуемой смерти. Точно и хладнокровно прицелившись, как на тренировке, Танюшка положила пулю в лоб мордовороту, нападавшему сзади с ножом. Гриша, даже не заметив этого, добил второго, а увидев третьего с пулей во лбу, всё понял и дал знак на отход. Лишь на базе, обрабатывая две раны на теле, Гриша спокойно сказал:
- Поздравляю, любимая, с посвящением в бойцы спецназа. Из начальника тыла я, наконец-то, вырастил себе надежное боевое прикрытие, без которого иногда, как к примеру, сегодня, просто не обойтись. У нас не принято благодарить за спасение жизни, потому, что точно такое  может произойти и наоборот. Это считается как само собой разумеющимся, рядовым событием. И, тем не менее, любовь моя, спасибо тебе за сегодняшнее спасение. За то, что не дрогнула рука, не сморгнула глазом. Как в тире на тренировке. Ты у меня - талантище.
         Ну, чем закончился его монолог, догадаться не трудно. Он сгрёб в охапку своего спасителя и, оттащив в спальню, тут же «потрахал», не обращая внимания на то, что само слово «спаситель» - мужского рода. Сексуальной ориентации Григория это соитие со «спасителем» не изменило. Так и стала Танюшка женой супербоевика, «призрака», «машины для убийств», «Одинокого волка», а одновременно по совместительству, еще и начальником тыла и медчасти, и боевым прикрытием при острой необходимости. Так случилось и в операции по спасению раненого «Гранда».
         Им повезло, как всегда везёт высокопрофессиональным работникам, что в череде разборок, которые планировал и исполнял Григорий, он ни разу не прокололся, не засветил своих баз и дорогого своего помощника. В результате чего, они возвратились домой живыми и здоровыми, а Грише не пришлось привлекать для помощи постороннего человека, которому необходимо было бы доверить ни много, ни мало, а свою собственную жизнь.
         Через неделю их прибытия в родной город, поздно вечером, в их квартирке раздался телефонный звонок. Григорий, оказавшийся к телефону ближе, снял трубку и ответил:
- Алло, вас слушают.
- Григорий Андреевич, здравствуйте, это Вербов говорит. Не забыли такого?
- Да, нет, шеф, вы что. Так быстро хороших людей порядочные люди не забывают. Тем более тех, кто умеет держать своё слово. Здравствуйте, Александр Анисифорович.
- Григорий Андреевич, я думаю, неделя не такой уж и большой срок для отдыха, а вот для всяких событий, так за иной спокойный год сойдет. Поговорить бы, прямо сейчас сможете приехать? Машина у подъезда соседнего дома стоит, ждет вас. Водителя вы знаете.
- Ну, шеф. Кто же в подобной ситуации и при подобном уважительном приглашении, сможет отказаться от визита, хотя и столь позднего?
- Вот и отлично, приезжайте. Жду у себя.
         Григорий положил трубку, молча и сосредоточенно думая, посидел минуту, другую. Затем поднялся и начал одеваться. За Таню он не боялся. Ибо знал, что теперь она может постоять не только за себя. Тем более что в квартире есть вполне легальный ствол, зарегистрированный на неё. Таня, не задавая никаких вопросов, принесла ему стакан минералки и сказала:
- Выпей на дорожку. Надолго, как думаешь?
- Не думаю, что надолго, а вечером почему, понятно. В офисе только трое: сам шеф, Иван Викторович, да Юрий Иванович. Самое время пообщаться с Вербовым лично, да и с Юрием Ивановичем тоже, хотя лично с ним я не знаком, только по телефону. А шефа, за три года телефонных переговоров стал забывать в лицо. Да и тем для обсуждения поднакопилось немало. Ну, ладно, я быстро. Если что-то изменится, позвоню.
         Спустившись в освещенный подъезд, он открыл выходную дверь и двумя шагами без подозрительной спешки ушел из освещенной зоны и скрылся в темноте под окнами первого этажа, благо, цоколь в доме, был выше человеческого роста, и Гришу не было видно. Осмотревшись и разобравшись в обстановке во дворе, он отметил про себя, что чуть дальше их подъезда стоят две машины с погашенными фарами, но работающими двигателями, две иномарки черного цвета. Машину Вербова Григорий сразу узнал, другая стояла впритык к первой. Он сообразил, что прибыло почему-то две машины, но об этом его никто не предупредил. Григорий подошел к первой машине, открыл заднюю левую дверцу и, садясь на заднее сидение, сказал:
- Здорово, Петрович. Ты почему не один?
- Так…, Григорий Андреевич, я получил указание, взять бригаду и к этому дому. А что вы будете, я даже и не знал. А вы откуда появились? Я и не заметил.
- А для чего бригада, Петрович?
- Так шеф приказал. Старший задачу знает, а вас я отвезу на работу. Я ведь тоже всего пять дней, как вернулся домой. Но я не знал там, что вы мой земляк, вот вы конспиратор, Григорий Андреевич.
         Петрович восхищенно смотрел на Гришу. Самому водителю было около сорока, но все и всегда звали его Петровичем. Григорий познакомился с ним там, в Регионе, где Петрович находился при нём, вплоть до самого успешного завершения всей операции «Регион-Сервис».
- Ну, что, Григорий Андреевич, опять вместе, повоюем, да?
- Пока не знаю, но скоро узнаю. Тогда и поговорим. Вызывай «бугра» по рации сюда.
         Петрович включил рацию и назвал позывной, вызывая старшего наряда в первую машину. Когда тот, не торопливо подошел и сел на переднее сидение рядом с водителем, Григорий спросил:
- Привет. Какова задача и как будем её решать?
- Двое с вами, я и ещё один. Двое в машине останутся здесь до нашего возвращения. Таков приказ.
- Ну, что же. Приказы, как известно, не обсуждают. Давай второго и поехали.
         Коротко бросив в рацию пару слов, старший молча замер, ожидая подчиненного. Когда тот, так же молча, влез в машину и замер рядом с Григорием, Петрович сразу же тронул машину с места и поехал в офис. За всю дорогу, никто, из сидевших в машине, не проронил ни единого слова. Петровича Григорий знал, как молчуна ещё по Региону, а двое из охранников были, видимо, профессионалами, знавшими своё дело и место.
         Подъехав к воротам во двор корпорации, Петрович коротко посигналил, дверь тут же медленно раскрылась, пропуская машину во двор, окруженный с трёх сторон высоченным забором. Когда Петрович остановил машину, обе правые дверцы одновременно распахнулись, и оба охранника оказались снаружи. Не торопясь, Григорий вылез из машины также направо. Старший негромко проговорил:
- Третий этаж, шеф ждет вас в своём кабинете. Миша проводит. Извините, приказ.
- Ничего, все в порядке,- ответил Григорий и направился ко входу в здание, вслед за сопровождающим его охранником. Все эти меры предосторожности он воспринимал спокойно, понимая, что они обусловлены лишь некоторыми обстоятельствами, которые ему пока что не ведомы. Когда они проходили по коридору второго этажа, из одного из кабинетов, в неожиданно открывшуюся дверь попытался выглянуть мужчина, но сопровождавший Григория охранник молниеносно запихнул того обратно и плотно прикрыл дверь, жестом показав Грише, куда ему следовать дальше. Когда Григорий скрылся за углом поворота коридора, он услышал голос сопровождающего:
-Предупреждал же всех, чтоб шли по домам, чего тут ошиваешься?
- Так перед самым уходом, Миша, центральный забарахлил, пока разобрался, записал все в журнал, вот и задержался.
- Ладно. Уходи по-быстрому.
         И Григорий услышал торопливые шаги убегавшего вниз на выход сотрудника. Догнав остановившегося Григория, Миша коротко доложил:
- Всё нормально, это наш главный компъютерный бог, программист. Срочный ремонт какой-то. Я проверю по журналу и через дежурных. Проходите.
         Они двинулись дальше, на третий этаж, вошли в приёмную, где никого не было и далее в кабинет Вербова. Тот ждал их и, тут же поднявшись из своего рабочего массивного кресла, пошел Григорию навстречу. Радостно и доброжелательно, по-дружески, он крепко обнял Гришу за плечи, долго тряс его руку, одновременно приговаривая:
- Ну, здравствуйте, дорогой вы мой! Как мы вас заждались здесь. Рад безмерно вашему возвращению. И «со щитом», что самое главное, а не «на щите»!
         Возбужденно приговаривая таким образом и, не отпуская руки Григория, Вербов увлёк его к гостевому столику, по дороге похлопывая свободной левой рукой по спине Гриши. Охранник испарился и они остались одни. Президент кампании усадил гостя в большое и просторное кожаное кресло, сам сел в такое же напротив. Столик был сервирован всевозможными закусками, бутылками с коньяком, водкой и вином, газировкой всех наименований. Видно было, что хозяин ожидал желанного гостя, хотел ему угодить своим угощением, но ещё не знал предпочтений и пристрастий  будущего посетителя. Поэтому и накрыли столик на все и любые вкусы. Григорий чувствовал себя немного не в своей тарелке, от чрезмерного внимания хозяина кабинета, сидевшего напротив и не скрывавшего своей радости от этой встречи. Немного успокоившись и сделав многозначительную паузу, Вербов сказал:
- Ну, что же, дорогой Григорий Андреевич, рад вас видеть в живом, так сказать, виде и добром здравии. Извините, что инкогнито, что без шума, почестей и фанфар, которых вы воистину заслуживаете. Но это не моя вина, а издержки вашей сложной профессии. Да и предстоящие нам с вами дела в ближайшем будущем не терпят шума и суеты. Уж не обессудьте, но я хороший ученик в части постижения принципов конспирации. За три года общения с вами, кое-чему научился. Считаю и в простом, обычном, но крупном бизнесе, как наш, к примеру, эта самая конспирация и секретность во многом не помешали бы. А иногда, так наоборот, просто избавила бы от многих хлопот, типа вашей командировки. Я теперь многое понял. Из того, что с нами случилось, по мере поступления от вас информации о разрешении одной проблемы за другой, многого можно было избежать. Но, увы и ах, как говорят в подобных ситуациях. Надо было пройти через все это, да в течение столь длительного времени, чтобы все это понять. Но, слава богу, что это случилось и мы с вами познакомились. Давайте выпьем за встречу, закусим как следует, а заодно и поговорим. Поверьте мне, нам с вами есть, что обсудить. За вас, дорогой.
          Во время этого, горячего и страстного монолога, но стройного и логичного ввиду очевидности его заготовки, они держали в руках рюмки, наполненные каждым себе по вкусу: Вербов налил коньяк, Григорий водку. Чокнувшись, они выпили и тут же наполнили заново. А Вербов сказал:
- Между первой и второй промежуток небольшой, Григорий Андреевич.
          Выпили по второй, потом по третьей, четвертой… Теперь уже президент кампании, на правах хозяина, сам наполнял стопки, зная пристрастие своего гостя к исконно русскому напитку. На душе у Григория было радостно и спокойно. Приятно ощущать на себе благодарные взгляды хозяина кабинета, богатого и уважаемого, не только в их городе, бизнесмена. Великолепное угощение, хорошие слова - всё это благоприятствовало рождению в душе у Григория чувства удовлетворенности от совместно проделанной огромной и опасной работы. Между ними нет никаких недомолвок и нерешённых проблем. Обе стороны со всем тщанием, на какое были способны, выполнили все условия их договора и от этого оба чувствовали себя в стенах этого кабинета уютно и спокойно. Никто не отводил и не прятал глаза.
         После того, как оба расслабились и почувствовали легкое опьянение, а от этого, еще больший комфорт и свободу, Григорий сказал:
- Александр Анисифорович, я понимаю характер наших взаимоотношений, их конфиденциальность. Поэтому такой способ приглашения меня на беседу, думаю, означает одно из двух: либо вы рассчитываете на меня в решении ещё какой-то вашей проблемы, либо вы получили информацию, которая касается лично меня, и вы не хотите «светить» наши взаимоотношения. Я прав?
- Отчасти, правы, дорогой Григорий Андреевич, а отчасти - очень правы. Мы получили информацию, она касается, в том числе, и вас. Но об этом чуть позже. А сейчас я хочу выпить рюмку лично за вас и сообщить вам приятную новость.
         Они выпили, и Вербов тихо и спокойно, но, блестя глазами от явного удовольствия предстоящего сообщения, продолжил:
- Во-первых, Совет директоров нашего концерна, принял решение по объекту «Регион-7», согласно кодификации и известному вам условному наименованию, которое этот объект имеет в плане общей операции «Регион-Сервис». Не скрою, что это решение принято с моей подачи, но абсолютно единогласно всеми членами Совета. То, что вам удалось сделать в интересах корпорации, не может быть оценено в обычном измерении и в рамках нашего делового соглашения, хотя мы его и корректировали ежегодно, в связи с тем, что ранее спланированные сроки оказались не реальными, а затянулись на долгие три года. Ваша работа стоит намного больше того, что мы вам заплатили. Так вот. По решению Совета, мы приняли вас в наш бизнес в рамках объекта «Регион-7» на правах соучредителя и компаньона, с пакетом акций в размере тридцати двух процентов в уставном капитале. Как вы понимаете, это блокирующая доля, другими словами, ни одно, более или менее значимое решение, не может быть принято без вашего согласия. Этим мы убиваем сразу двух зайцев, как обычно говорят в подобных случаях: достойно оплачиваем вашу трёхлетнюю и строго секретную работу на благо корпорации, а так же, мы приобретаем в вашем лице партнёра, великолепно изучившего все тонкости тамошней обстановки, все слабые места. То есть, вы знаете то, что даже нам с Иваном Викторовичем не всё известно. Более того, вы великолепно ориентируетесь в рамках всего Региона и всех его двенадцати объектов, имеющих для нас немаловажное суммарное значение, практически равное нашему здешнему бизнесу. А узнали мы об этом только после вашей работы, когда были восстановлены все финансовые потоки. Раньше почему-то они обходили нас стороной.
        Вот мы и решили сделать вас вторым моим заместителем, вице-президентом концерна, курирующим всю нашу региональную политику и долгосрочный план «Регион-Сервис». На постоянной основе. Это - во-вторых. Тем более, Григорий, мы же знаем, что вас ничто не связывает, у вас нет сейчас никакого дела, чем бы вы могли всерьёз заняться после возвращения из командировки и окончания наших договорных отношений. Так почему бы и не заняться очень солидным и серьёзным делом? А самое главное, весьма прибыльным, и для вас лично, и для всех нас причастных. Ведь вами уже проделана огромная и плодотворная работа по его очистке от хапуг, «вредителей» и прямых беспредельщиков, рейдерски захвативших там нашу собственность. А теперь, остаётся лишь немного доделать дело уже здесь, в нашем городе, примерно в объёме работы, что вы провернули на объекте «Регион-4». А дальше - только контроль и наслаждение результатами сделанного дела. Не можем же мы позволить, чтобы результаты достались кому-то другому, кроме вас, затратившему титанические усилия на возрождение нами утраченного. Было бы не справедливо. Согласитесь?
         Во все время этой, пламенной по эмоциям и сногсшибательной для Григория по сути речи, он сидел, не шелохнувшись, не сводя с говорившего Вербова  внимательного и сосредоточенного взгляда. Тот продолжил:
- Сегодня, после завершения вашей командировки, задача постоянного и глубокого, действенного контроля всего бизнеса Региона в целом, встала еще более значимо. Повторюсь, Григорий Андреевич, что только сегодня мы поняли, а главное увидели, сколько у нас отнимали и сколько мы теряли в совокупности. Это огромные деньги, даже по нашим понятиям, людей, далеко не бедных. А деньги - это влияние и позиция в обществе, многое и многое другое, не менее приятное. А то, что вы получаете лично, будет продолжать работать на всех, это вам понятно, надеюсь. Как понятно и то, что это ещё не предел. Вы станете весьма состоятельным, богатым человеком с широчайшими амбициями и возможностями, в том числе личного плана. К тому же, мой друг, весьма влиятельным человеком и в нашей структуре в целом. Это в-третьих. Мы, с моим компаньоном Иваном Викторовичем, не боимся вашего, столь стремительного взлета и вхождения в наш, довольно узкий и корпоративный круг избранных. По той причине, что за эти три года сотрудничества мы узнали вас достаточно глубоко для того, чтобы сделать единственный и правильный вывод: вы тот человек, который нам нужен на долгие годы. В силу специфики нашего регионального бизнеса и вашей честности и порядочности, что сегодня весьма редко встречается среди деловых людей. Мы вам доверяем, Григорий.
         Последнюю фразу Вербов произнес тихо и проникновенно, глядя в глаза Гриши и покручивая в пальцах, во все время своей речи, рюмку с коньяком, которую не выпускал из рук. Он замолчал, продолжая упорно и неотрывно смотреть прямо в глаза Григория, но тот то же ни разу не отвел своего взгляда, ни разу не шелохнулся, не издал ни единого звука. Когда пауза достигла своего наибольшего значения, Вербов тихо добавил:
- Я уверен в вашем ответе, Григорий Андреевич. Ибо, в противном случае, мне бы пришлось признать тот факт, что, достигнув вершины в нашем не простом бизнесе, я не научился разбираться в людях и использовать в интересах нашего концерна любую полезную ситуацию. Но это не так. Я отлично понимаю людей, особенно таких честных и открытых, как вы, хотя вы, достаточно скрытный и не ординарный человек.
        Мне тем более легко прогнозировать ваш ответ ещё и потому, что за истекшее время вы уже практически срослись с этим бизнесом, вжились в него, как того и требовала обстановка вокруг операции «Регион-Сервис». А это была одна из главных наших стратегических задач: вырастить человека, достойного стать руководителем всего регионального бизнеса. Сегодня мы имеем единодушное мнение всех до единого собственников наших объектов Региона о том, что такой человек есть. Опрошенные по отдельности, независимо друг от друга, все назвали ваше имя, Гриша.
         Возникла новая, не менее затяжная, чем предыдущая, пауза. Но Вербов не прерывал её, а, молча, смотрел на Григория, так же, не отводя взгляда от его лица.   Наконец, Григорий пошевелился в своём кресле, поменял позу, опершись локтями на расставленные колени, а подбородком на ладони рук и несколько наклонившись вперёд, тихо и проникновенно сказал:
- Да-а-а… Вот это вы меня вербонули, Александр Анисифорович, говоря нашим профессиональным языком. О такой вербовке я не слыхивал и в Конторе за всю свою почти тридцатилетнюю службу. А у нас там есть ассы среди агентуристов. Но в бизнесе… Такое… Теперь мне очевидно, что эта работа процветает и у вас, при этом, на достаточно высоком уровне, если не сказать, на высочайшем. Правда, сила вашей вербовки не в идейно-патриотической платформе, а в материальной заинтересованности. Но от этого, блеск вашего привлечения меня в качестве партнёра, не уменьшается. Единственное, что меня беспокоит, так это слабое знание экономики и технологических вопросов регионального бизнеса. Я как-то больше решал вопросы организационного плана. Смогу ли в полной мере справиться?
- Сможете,- уверенно заявил Вербов, вставая с места и пройдясь несколько раз туда и сюда по кабинету.- Сможете, Григорий, а мы поможем, где будет нужно. Мы же команда. А что до вербовки, то можно, конечно, посмотреть на это и с вашей точки зрения. Но у нас это называется, сделать нужному…
- …человеку предложение, от которого он не сможет отказаться, так?- Подхватил Григорий, и оба от души расхохотались.
- Именно так, Григорий Андреевич. Именно так. И я думаю, что вы не пожалеете о том, что вас «ушли» из Конторы, а вы, волею случая, оказались у меня в кабинете три года тому назад.
            Вербов, взмахнув рюмкой как для тоста, молча, выпил. Григорий последовал его примеру. Закусили. Помолчали, после чего хозяин кабинета тихо продолжил:
- Ну, с первым вопросом повестки дня мы, я думаю, закончили, к обоюдному удовольствию, как считаете, Григорий?
- Да уж, Александр Анисифорович, надо быть полностью каким-нибудь отставным полковником, чтобы отказаться от такого предложения. Умеете вы, шеф, предложить.
- Ну, извините, как умеем, так и предлагаем.
         Он оглянулся на настенные часы и промолвил:
- Всего и работаем-то полтора часа,- затем, повернувшись опять к собеседнику лицом, произнёс.- Я не случайно напомнил вам ваш визит в этот кабинет три года назад. Тогда вы разрулили ситуацию в ресторане моего давнего приятеля. А Юра, бармен, по моей просьбе, подыскивал подходящего кандидата для предстоящей работы. Вы, как раз, были седьмым по счету кандидатом, божье число, кстати. Четверых мы сами отмели, двоих даже забрасывали в Регион. Но они и близко не подобрались к решению проблем, оба испарились, прихватив некоторые суммы казённых денег, в качестве гонорара. А вы, воистину божье число, оказались тем, кто нам был нужен.
         Немного помолчав, он продолжил:
- Так вот. Те братки, в ресторане, были залётные. Испарились, как в воду канули, наверное, от позора. Но не о них разговор. Этот ресторан принадлежит, как я уже сказал, моему приятелю, нашему земляку и уважаемому сегодня в городе меценату, вашему полному тёзке по имени и отчеству…
- Ивашову Григорию Андреевичу,- подхватил Григорий, владельцу сети супермаркетов, ресторанов, кафешек и баров. В народе его называют Робин Гудом, а в определённых кругах, он более известен, как…- Григорий посмотрел на Вербова.
- Именно так. Видите, как нам легко понимать друг друга. Именно он, «законник» или по иному - «вор в законе» «Гранд». И именно его, по случаю, Григорий, вам  удалось вытащить из смертельной ловушки, в которую он угодил, отчасти по невезению, а отчасти по вине, головотяпству и непрофессионализму своей охраны. Хотя, я не однажды предупреждал его о том, что преданные зэки - это не профессионалы, знающие своё дело от и до. Отнюдь. Вот и пострадал. Может теперь сделает нужные выводы. А пока, мои бойцы помогают охранять его покой и способствуют скорейшему выздоровлению. Чувствует себя уже не плохо, но очень слаб. Большая кровопотеря, но уверенно идёт на поправку. Вам низко кланяется и благодарит за своевременную и эффективную, если не сказать, эффектную помощь. А свидетели из супермаркета все в один голос утверждают, что появился какой-то супермен на старой иномарке, метал ножи, стрелял из отнятого автомата, а затем умыкнул пассажира из «шестисотого» и скрылся с ним в неизвестном направлении. Описывают его по-разному, как обычно и бывает, в подобных ситуациях.  Толком его никто не разглядел. Но нам удалось это сделать. Одна очень наблюдательная особа из штата магазина запомнила мужчину, а затем опознала его, когда он разговаривал с генералом Грумовым, уже после разборки, минут через двадцать. Но, умница, никому ничего не сказала, так как увидела, что напали на машину шефа.
         Заметив удивленно поднятые брови Григория, он подчеркнул:
- Да, да, Григорий, этот магазин принадлежит «Гранду»,- он наполнил рюмки, поднял свою и, неожиданно, продолжил.- Нравишься ты мне, «Граф», давай «на ты», мы же с тобой, похоже,  ровесники. Согласен?
- Давай, какие церемонии, Саня,- сказал Григорий и протянул руку для пожатия.
               

Глава пятая.
Смертельная схватка с «Лешим».


Крепко пожав протянутую руку, Вербов продолжил:
- Мне нравится твоя манера. В нужном месте сделать паузу, промолчать, чтобы подчеркнуть значимость сделанного. А не размахивать руками и бахвалиться своими подвигами, даже и успешными. Основательный ты человек. Уважаю.
- И я тя уважаю,- в шутку изображая пьяного, картавя, проговорил Григорий и оба рассмеялись.
        Успокоившись, Вербов продолжил.
- Так вот. Девочка прибежала в офис и всё рассказала раненому один на один. Тот сразу за мной. Сотрудницу предупредили, да она и сама была на высоте. Никому, ни словом не обмолвилась. Но о том, что именно ты вытащил бизнесмена из обречённого авто, стало известно и нападавшей стороне. А браток, выстреливший из «Мухи», вообще был уверен, что подорвал жертву. Но, когда ему все рассказали, то поклялся найти тебя и «замочить» персонально. Какой-то приближенный того, кто их послал.
        Среди команды Ивашова погибших трое: охранник и водитель из «Мерседеса» и боец из джипа сопровождения, паритетно с потерями братков.
Материальные потери оказались тоже значительными. Со стороны Ивашова полностью уничтоженными оказались обе машины: и «шестисотый», и джип сопровождения, в то время как нападавшие потеряли всего одну машину, да и та оказалась угнанной еще неделю тому назад.
         Расследовать этот беспредел в  ГУВД приехала группа из Центра, вот оттуда и утечка о тебе. Хотя ты официально и отказался от участия, но менты думают на тебя. И братки тоже. Не верят в случайное совпадение. Хотя им сказали, что расстрелянная машина не твоя.
        Как я уже сказал, кроме случайных прохожих, погибло и трое нападавших. Одного сразу опознали и установили. Теперь, кто напал на «Гранда» и начал войну в городе, точно известно. Это некий беспредельщик из «новых русских», погоняло «Леший», с огромной тучей таких же беспредельщиков, как и сам. Не почитают ни уголовного кодекса, ни права и морали нормального общества, ни принципов и устоев отношений «по-понятиям». Только силу и признают. Сильных не трогают, а задирают только тех, кто послабее. Даже «законника» не побоялись тронуть, хотя не могут не знать, что за него может встать весь криминал. Всё нипочем, всё трын-трава. Беспредельщики, одним словом. У них в милицейской опергруппе оказался какой-то информатор. Он и «сдал» тебя, так как видел с Грумовым, да и давно тебя знает, в смысле твои возможности и почерк работы.  А ещё, один из тех, что остался жив, напарник тех двоих, что ты «положил», видел тебя и описал. Совпало с тем, что видели другие.
        Короче, тебя опознали и теперь ищут по всему городу. Были и в Конторе, там тоже нашлись какие-то «каны». Там сообщили, что есть. Три года назад исчез, ничего не знаем о нём, даже пенсию бросил, не могут тебе выдать, как полагается. Поэтому у тебя на счете в сбербанке за три года собралась приличная сумма, дары от Родины за верность долгу и безупречную службу. Сумма огромная, примерно, даже раза в два больше той, что ты получаешь у нас за один месяц работы. Так что, Гриша, установили тебя мордовороты «Лешего» и прочесывают город, пытаясь обнаружить, где тебя можно подловить для расправы. Каким-то боком разнюхали, что я и «Гранд» приятели, так были уже и в наших офисах, какие-то представители, искали, как бы по делу. Хорошо, что ни у «Гранда», ни у нас, никто о тебе ни сном, ни духом, как говорится.
         Вербов помолчал, повертел вновь оказавшуюся у него в руках рюмку с напитком, затем продолжил.
- Дело серьёзное. Необходимо подумать и решить, как избавить город от этих головорезов, стреляющих без разбора и по малейшему поводу, а зачастую - и без такового.
         По мере того, как он говорил, лицо Григория хмурилось всё более и более. Глаза засверкали нехорошим огнём, он весь подобрался как для прыжка. Заметивший это Вербов, как то насторожился и замолчал. Глядя на него, он не узнавал в нём человека, только что сидевшего напротив, мило шутившего и смеявшегося вместе с ним. Григорий, поняв, что ненароком испугал будущего шефа своей несдержанностью, мягко сказал:
- Прости, Саня, не сдержался, включилась автоматика. Это потому, что выпили с тобой. Задело за живое, во-первых то, что вычислили, а во-вторых, что какая-то мразь клятвы даёт меня «замочить». Посмотрим, кто успеет раньше. Еще никто про меня такого не выкидывал. Некому, как понимаешь. Кого уж нет, а те далече. Разберусь…
- Давай, Гриша, по маленькой. Расстроил я тебя. Но это объективная информация, и ты должен о ней знать.
- Да, успокойся, Сашок, я сам еле сдержался, чтобы прямо сейчас не рвануть к этим отморозкам  на их базу, благо точно знаю, где этот «Леший» и его «черти» ошиваются. Но повременю малость. Надо кое-что уточнить.
         Когда оба несколько успокоились, Вербов продолжил:
- Ситуация не новая, во многих городах подобное случается. И везде решают проблему по-разному. А у «Лешего» сегодня около пятисот стволов. Правда, исключительно все приезжие, наёмники, приехали на заработки. Этот главарь неплохо браткам приплачивает, правда, пока не ясно, из чьего кармана денежки идут на содержание этой «армии». Вполне возможно, что это наши деньги, те что утекли из Региона. Есть у него и костяк, местные урки, да бывшие спортсмены, человек двадцать или тридцать.
- Хорошо ты осведомлён об этом «Лешем»,- сказал Григорий, в задумчивости глядя на собеседника.- Есть источники? Надёжные?
- Да какие там источники. По пьяни болтают по барам, да ресторанам. А «Гранду» сразу всё докладывают. Но у него, и правда, есть один, должен ему по гроб жизни, но он шестёрка, на самый верх не допущен.
- Ладно, Саня, я тоже подработаю проблему. Не может быть, чтобы такую ораву и не «пасли» наши силы и средства. А если нет хороших источников, то сами завербуем, запоют, как пташки весной.
- Это точно. Как ты умеешь вербовать, наслышан. Давай, Гриша, я тебя познакомлю с нашим безопасником, а вы с ним и обговорите все варианты, дадите свои соображения. Не думаю, что здесь будет, повторюсь, сложнее, чем на объекте «Регион-4». Но недооценивать этого «Лешего» нельзя, естественно. Злобный, решительный, беспощадный не только к жертвам атаки, но и к своим браткам, если кто провинился. Абсолютно непредсказуемый по своим действиям тип. Может, в пару минут, поднять сотню и навалиться в любое место в городе. Надо надёжно и без проколов все подготовить, как ты всегда и делаешь. Согласен?
- Конечно, согласен. Все подработаем, обдумаем и доложим, шеф.
- Хорошо,- Вербов повернулся в кресле, опустил руку вниз и,  в кабинете тут же появился старший бригады охранников, приезжавший за Григорием и сопровождавший его в офис, с которым они за всю дорогу, так и не познакомились. Гриша сообразил, так же, что у президента на рабочем месте есть потайные сигнальные кнопки для вызова охраны. За что он, про себя, похвалил его предусмотрительность.
- Знакомьтесь, Григорий Андреевич,- он официально обратился к Грише.- Это начальник всей охраны нашего концерна, твой коллега и по Конторе, и по званию, Юрий Иванович Ивановский. Вы всё это время работали рука об руку, но не под своими именами, естественно. Здесь «Поляк». Он поможет тебе в сборе информации, доложит то, что уже есть по теме и разработке противодействия. Но, приоритет, естественно, у тебя, так как ты в этом профессионал, а его конёк только охрана. Я, думаю, разберётесь без мелочных обид. Главное для всех нас, это результат.
         Юрий Иванович, молча, согласно кивнул головой и вышел в приёмную.
- Немногословный товарищ,- усмехнулся Григорий.- Но, по почерку знаю, что профи. Разберёмся, Александр Анисифорович, без проблем и обид. Не пацаны, ведь. Амбиции остались на службе. Хотя и бывают люди с болезненным самомнением, переживающие малейшее ущемление их руководящего статуса. Встречал таких. Но этот не из них, знаю, хоть и общались эти три года лишь заочно, по телефону.
- Вот и отлично. Вы оба профессионалы, быстро разберётесь, у кого и какие сильные стороны. Вам и карты в руки. Да и нашу всех общую судьбу тоже. И ещё, сейчас пообщаешься с Юрием Ивановичем, тебя отвезут, но мой совет, сразу уходите, от греха подальше. Где-нибудь осядьте до времени, а способы связи с Юрием отработай. Если хочешь, то могу дать тебе на время квартиру, «чистую».
- Да нет, шеф. Я уж сам, не обижайся. А вот «чистую», не «засвеченную» нигде тачку, я бы взял, ускорит процессы общения.
- Мы приготовили такую, что попроще, я знаю твоё пристрастие к подержанным иномаркам. Сейчас Юрий Иванович тебе её передаст. Кстати, привет хозяйке вашей квартиры передаёт и «Гранд». Всё увидел, всё запомнил. Таней зовут, да?
- Я понял, что вы давно в курсе этой квартиры, Александр Анисифорович, ещё с тех времён, когда я опрометчиво позвонил вам в офис, под негативом вчерашнего увольнения. И, понятно, прокололся, засветив свою «хату».
- Да, это так, только куда ты дел хозяйку, когда исчез из города, мы так и не поняли. Так же испарилась «в никуда», как и ты. Осталась одна Катюша, но она ничего не знала, мои ребята проверяли и беседовали с ней. Извини, Григорий, сам понимаешь, что мы должны были подработать тебя и твои связи. Такое дело тебе, практически человеку с улицы, для нас, во всяком случае, доверили. Доверяй, но проверяй. Верно?
- Это точно. Теперь ты точно знаешь, что у меня от вас никаких секретов нет. Все эти три года Таня была со мною рядом. Правая рука, левая нога, глаза и уши, тыловое обеспечение, медсестра и всё, всё остальное. Мой незаменимый и не видимый помощник.
- Ну, ты даёшь, Григорий. Даже наши асы, которые пытались тебе помогать, но и контролировать, конечно, только разводили руками и качали головами. Ты, будто испарялся из их поля зрения и так же внезапно появлялся. Они даже стали тебя побаиваться по-тихому. А сегодня я сам лично увидел, почему. Тебя, Гриша, лучше иметь в друзьях, чем во врагах. Недаром мои мужики говорили про тебя, что ты - «призрак».
- Призраку всё видно, а его самого никто не видит. В этом и секрет успеха, шеф. Плюс, конечно, эффект неожиданности для врага. Не раз в этом убеждался. А, насчёт, от греха подальше, я приму необходимые меры. Тебе, кстати, тоже советую поостеречься. Тем более что этот отморозок в курсе твоей дружбы с «Грандом». И, последнее, Саня. У тебя здесь утечки не будет насчет моих девчонок?
- Да ты что, Гриша. Это исключительно Юрия Ивановича наработка. Он с Катей и контачил несколько раз. Но безрезультатно. А потом престали её дергать, когда поняли, что вы и её кинули, как и всех нас. Никто и никогда не сможет связать их и тебя, если сами не проколетесь.
- У нас тоже железно. Катюха проинструктирована о линии поведения, особенно на работе, где знают и Таню. Для всех – мы пока что  в отъезде, а знает об этом только Галина, их директриса.
- Тогда всё отлично, а Галину я очень хорошо знаю,  умеет держать язык за зубами. Со мной у тебя связь отработана. Договорись с Ивановским и завтра, на нашей квартире в городе,- при этих словах Григорий слегка дернулся.- Да не волнуйся, Григорий, он её вчера прикупил, под тебя планировали. Но если ты работаешь самостоятельно, то её можно использовать в случае необходимости. Только по твоей инициативе и под твоим контролем.
- Договорились. Кажется, всё обговорили?
- Да вроде бы все, ничего не упустили. Только действовать нам нужно быстро, пока нас «Леший» не опередил.
- Об этом можешь не беспокоиться, шеф, «…усё будить у порядке», как говаривал известный киногерой. А вот с людьми «Гранда» связаться необходимо. Они нам могут пригодиться.
- Это я сделаю лично.
- И, самое последнее, Саня. Любую информацию по теме, пожалуйста, передавайте мне незамедлительно. Ты сам знаешь, бывает так, что минуты решают исход дела. Канал отработан, пароли тоже.
- Как всегда, Гриша. Здесь проблем не будет. А с «Грандом» я договорюсь, да и режим охраны и ему, и мне надо будет ужесточить.
         Григорий поднялся из кресла, взял давно налитую рюмку и со словами: «За нас, шеф, профессионалов», - выпил её, усмехнулся и вышел в приёмную, где его поджидал Ивановский. По дороге в кабинет Юрия Ивановича они обговорили все возможные способы связи друг с другом и договорились на завтра о встрече на новой квартире. Одновременно, Юрий Иванович передал Григорию документы и связку ключей от машины, а также ключи от квартиры, где они проведут рабочую встречу завтра. Напоследок сказал:
- С виду авто не ахти как выглядит, но фору даст иной иномарке. Катайся спокойно, машина абсолютно «чистая», стоит возле кафе, в квартале отсюда, сам ставил. Аккуратно уходи и езжай спокойно. До встречи.
         Они обменялись рукопожатием и Гриша вышел с территории в специальную калитку, прямо в какой-то тёмный переулок. Сориентировавшись, он спокойно пошагал в направлении кафе, которое находилось в пяти-десяти минутах ходьбы от офиса и которое Григорий приметил, когда подъезжали сюда с Петровичем. Машина стояла припаркованная чуть в стороне от центрального входа в кафе, но находилась на видном месте. Она тут же охотно откликнулась на пульт, которым Григорий по-хозяйски щёлкнул. Внутри чисто, чехлы, магнитола, а в бардачке Григорий обнаружил новёхонький ствол с насадкой для бесшумной стрельбы. Он переложил «глушак» на своё сидение, рядом с правым бедром. «Берета» всегда ему нравилась, а Юрий как будто знал об этом. «Наверное, положил то, что сам любит»,- подумал Григорий, отъезжая от кафе и направляясь к Тане. Этот немногословный мужик нравился ему все больше и больше. «Хороший штат у Вербова, под стать себе понабрал профессионалов»,- подумал он, переключаясь на мысли о предстоящей работе.
         Таня ждала его за накрытым для чаепития столом. Будто знала, что Гриша явится сытым и довольным. О том, что он слегка «под шофе», со стороны заметно не было. Но Таня сразу это заметила. Молча, налила чашку кофе, добавила сливки и сахар, так, как он любит, и присела рядом, отхлёбывая из своей чашечки, горький и без молока. Григорий выпил свою чашку и, медленно привлекая Таню к себе, сказал:
- У нас с тобой есть некоторые проблемы. По типу, как на объекте
«Регион-4», помнишь?
- Конечно, помню, милый. Серьёзная ситуация. Что будем делать?
- Для начала приготовь наши сумки, собери всё, как всегда. Твои и мои – раздельно. Хорошо, что мы с тобой сильно не расслабились за эту недельку отпуска. Всё на боевом взводе. Поэтому прямо сейчас уходим опять на нелегалку. Документы и деньги есть. А сейчас позвони Кате и скажи, пусть не беспокоится, сюда ни ногой. Не охота снова её кидать, как в прошлый раз. Таня тут же позвонила подруге и коротко сообщила о том, что их пока не будет дома, ходить сюда не надо. Что она ей перезвонит, при первой же возможности.
         Григорий достал из кармана крохотную рацию и дважды нажал на ней кнопку. Снизу тут же  коротко дважды просигналили. Это ответ бригады, дежурившей в машине у их подъезда. Забрали сумки, вытащенные Таней с антресолей, и двинулись на выход, предварительно проверив воду, газ, электричество. Спустившись вниз, как и Григорий прошлый раз, тут же растворились в темноте. Было три часа ночи. Через пять минут мимо притаившихся Тани и Гриши стремительно пронеслась черная, даже в ночи, иномарка. Это уехали люди Юрия Ивановича, которые несли вахту по охране Татьяны и её квартиры, пока Григорий общался с шефом. Всё обошлось. Пока никто не проявил явного интереса к их жилищу, но бережёного бог бережёт. Они пошли дворами и в третьем дворе сели в припаркованную под окнами, несколько потрёпанную, иномарку.
- Понятно, опять конспирация,- проговорила Таня и, обняв Гришу за шею, притянула его к себе и крепко поцеловала в губы со словами:
- Вот тебе за нелегалку.
- Девушка, вы напрашиваетесь на секс  прямо в автомобиле, что не очень удобно, а тем более, не эстетично.
- Подождёте до квартиры, эстет вы мой.
         Григорий медленно отъехал от места парковки, чтобы не вспугнуть чуткую тишину окружающей ночи резкой перегазовкой двигателя, что его всегда раздражало, когда он слышал это у себя под окнами.
         Ровно через полчаса они уже располагались в своей двухкомнатной квартире, которую Таня приобрела, через местную риэлторскую фирму ещё полтора года тому назад. Тогда, Григорий не очень удачно провел концовку одной из акций, в результате чего,  им могла понадобиться конспиративная квартира в их родном городе с тем, чтобы довести дело до логического завершения уже здесь. Однако квартира не понадобилась, так как Григорий сумел своевременно «подчистить» срыв и успешно довел операцию до конца, не выезжая с места событий. Так квартира осталась не использованной и не «засвеченной», куда они благополучно и прибыли, имитируя очередное их «испарение из города в никуда».
         Таня выложила во включённый холодильник привезенные с собой продукты, которые она выгребла из холодильника в «однушке», разложила, и развесила «боезапас» своей и Гришиной одежды. Набор одежды всегда хранился на всякий пожарный случай в двух одинаковых спортивных сумках, которые она периодически перетряхивала и проветривала. Сегодня «боезапас» сработал. Наступил как раз тот самый пожарный случай, к которому, умные, да специально обученные люди, готовятся тогда, когда «жареным» ещё и не пахнет. Закончив дела, она отправилась в душ, а Григорий тщательно осматривал квартиру. Проверил телефон, входную дверь, окна. Квартира была отремонтирована, чистенькая и ухоженная, что создавало уют и настраивало на лирический лад. А тут, вдобавок, ещё и подруга, с многообещающей улыбкой вышла из душа, абсолютно без косметики, а также без всего остального, что обычно, напяливают на себя наши спутницы, пытаясь создать иллюзию целомудрия и свежести.
         Быстро нырнув под горячую струю душа, наскоро вымывшись, Григорий выскочил из ванной и, в чём мама родила, метнулся в спальню вслед за Таней, которая уже успела лечь в постель в той же «одежде», в которой находился и её муж и, притворилась спящей. Но бравого полковника не проведёшь. Мокрым, рухнув на голую Танюшку сверху,  он яростно поцеловал её в губы и приступил к делу, ощущая, как «спящая» под ним женщина, начинает подавать некоторые признаки заинтересованности в происходящем процессе. Ибо в самом начале его, создавалось впечатление, что происходящее касается кого угодно, только не её.
         Сначала «спящая» слегка погладила мощную, влажную спину. Затем проверила, на месте ли ягодицы, ритмично сокращающиеся, непонятно отчего, затем всё это тело было немедленно сброшено на кровать, а продолжавшая спать, тут же оказалась сверху в позе «наездницы». После этого  процесс пошел более активно, а сама наездница, начала постанывать и смешно всхлипывать от охватившего её возбуждения. Когда она, вдоволь потрудившись, вдруг содрогнулась всем телом от вспыхнувшего в ней оргазма, а затем, перестав двигаться, замерла на нём, прильнув к нему всем своим трепещущим существом, он перевернул её обратно на спину. После чего продолжил своё занятие, временно без её участия,  и только в своих, сугубо эгоистичных целях, которых и достиг, после того, как Таня вздрогнула под ним ещё дважды. Необычность ситуации, нелегалка, новизна места и страстное желание друг друга, дополнили процесс такими подробностями, которые мы, из скромности, опустим.
         Заниматься этим опасным, с точки зрения возможной беременности, делом, они закончили, когда за окном уже начинался рассвет. Темнота отступала, постепенно уступая место свету, пока ещё не яркому и льющемуся из-за горизонта, но неумолимо приближающему момент, когда и само солнце брызнет ярким светом и покажется из-за линии, соединяющей небо с землёй. Спать было практически некогда. Но пара или тройка часов, у них все же найдется, чтобы отдаться ещё и Морфею, да всласть поспать столь короткое время.
         На следующий день, ровно в десять тридцать, оба нелегала сидели на кухне, где только что закончили не то завтрак, не то ланч, как сказали бы англичане. Тут же, согласно вчерашней договорённости, коротко и еле слышно, пискнула рация. Григорий нажал на приём:
- Алло, Григорий Андреевич, это Юрий Иванович говорит. Здравствуйте.
- Привет, Юрий Иванович.
- Григорий Андреевич, наша встреча состоится, как вчера и договорились?
- Конечно, как условились. Я буду точно, не переживайте.
- Хорошо, я жду.
         Рация замолчала, а Григорий стал неспешно собираться на рандеву, намеченное через час. Собравшись, он спустился в подъезд, оставив Таню дома. Она знала, что и как делать, связь была надёжно отработана. Месторасположения их конспиративной квартиры никто не знал, даже надёжная подруга Катюха. Выйдя из подъезда и, профессионально проверившись, Гриша понял, что вокруг всё спокойно. Пока их никто не вычислил, а это давало огромное преимущество в том деле, которое уже спланировал Григорий. Осталось согласовать с Ивановским кое-какие детали. Да отработать кодовые слова и звуковые сигналы, которыми он всегда пользуется во время акций, чтобы  повысить организованность и порядок, так необходимые   во время боевых действий. А что и здесь придется воевать, после вчерашней информации Вербова, сомнений не оставалось. Его ищут по всему городу и рано или поздно, но найдут. Тем более, не может же он прятаться всю жизнь по конспиративным квартирам.   
        Он как мальчишка, а не боевой офицер с огромным опытом, обиделся вчера на самого себя, на Грумова и его болтливых сотрудников, сдавших всю информацию браткам. Но это всё теперь его уже не остановит. «Машина для убийств» включилась, заработала на полную, ежеминутно, даже во сне, отрабатывая тактику и стратегию предстоящих действий, готовя сюрпризы браткам, не имеющим понятия о военном искусстве одиночки и посмевшим давать клятвы о его ликвидации. Наглые и самовлюбленные щенки. Он очистит свой город от этой швали, раковой опухолью поразившей не только их город, но и всю огромную страну.
         С такими мыслями он прошел в соседний двор и подошел к припаркованной, старенькой на вид, иномарке. Под видом утреннего осмотра своего авто он тщательно проверил машину специальным прибором, который выявлял не только взрывчатку, но и радиозакладки, для контроля места нахождения автомобиля. Проникнув внутрь через правую дверь, он снял специальную растяжку, установленную вчера. Эта маленькая машинка, независимо от работы пульта снятия сигнализации, срабатывала при несанкционированном проникновении внутрь и включала даже отключённую сигнализацию. Но все было на месте и нетронутым. Он сел в машину и выехал со двора, по дороге тщательно проверяясь. Но «хвоста» не было, иначе он бы его сразу засёк. Принятые им меры предосторожности позволяли быть уверенным в том, что его пока не обнаружили. Он добрался до квартиры, адрес и ключ от которой вчера получил от Юрия Ивановича. Открыв квартиру и войдя в прихожую, Григорий запер входную дверь. На несколько минут замер, вслушиваясь в окружающую тишину. Никакие посторонние звуки не нарушали её. Всё было тихо и спокойно. Глянув на часы, понял, что пришёл первым. Не раздеваясь, прошел в комнату и присел на стул в ожидании напарника.
        Долгие годы опасной работы выработали в нём полный набор проверочных действий, которые он выполнял подсознательно. Это не зависело даже от того, доверял ли он тем людям, с которыми в настоящее время сотрудничал. Это была привычка, отработанная до уровня инстинкта самосохранения. Очень часто, в былые годы спецкомандировок, эта привычка везде и всегда проверяться, спасала ему жизнь, да и тем, с кем судьба сводила его вместе для решения конкретной задачи. А сколько его сослуживцев «сгорело»  на игнорировании науки осторожности и выживания? Сгорело в прямом и переносном смысле этого слова. А ему удалось выжить в жесточайшем мире, в который его кинули для выполнения заданий Родины. А потом Родина снова его «кинула», но уже за ненадобностью.
        Но навык постоянного контроля обстановки вокруг себя остался. Особенно в периоды повышенной опасности, как сегодня. Эти же инстинкты помогли ему выжить и неделю назад, когда он, счастливый и довольный, возвращался в город, смакуя итоги успешно выполненного договора с корпорацией. Если бы не эти инстинкты, всегда в дежурном режиме живущие в нём, он был бы расстрелян в упор громилами «Лешего».  Но проезжий оказался «в дежурном режиме», да ещё и с дежурным ножичком для метания в рукаве. Результат работы дежурных инстинктов сидел сейчас на стуле и ожидал своего напарника. А где самозваные вершители судеб случайных прохожих и проезжих? Ну, пока не все, а только те, кто рискнул принять решение на расстрел его машины, там, у супермаркета? Теперь ещё один объявился, поклявшийся лично «завалить» его вместе с неведомыми бахвалу инстинктами. Посмотрим, как это у него получится.
         Раздался лёгкий щелчёк замка. Входная дверь открылась, впуская в прихожую напарника и какого-то незнакомого мужчину крепкого телосложения и примерно одного с ними возраста. Григорий проконтролировал их появление в комнате, стоя встречая вошедших. Войдя в комнату, Юрий Иванович произнёс:
- Знакомься, Григорий Андреевич, это Эдуард Петрович, мой зам по боевой подготовке. Держит наших бойцов в необходимой физической кондиции, тренирует в стрельбе, да и по другим видам спецподготовки. Кстати, он твой коллега даже больше чем я. Вы – боевики, а я - чистый охранник.
         Эдуард Петрович, протягивая свою руку и пожимая руку Григория, сказал:
- Здравствуйте. Я, действительно, бывший начальник подразделения спецгруппы «Альфа», подполковник Гончаров. Совсем недавно списался со службы. Спасибо Юрию Ивановичу, узнал и сразу пригласил. Мы с ним встречались пару раз по необходимости. Правда, пришлось уехать из Москвы, но сделал это без малейшего сожаления. Тем более, разница не большая. Чем занимался, тем и занимаюсь, только в частной конторе.
- Знакомо, Эдуард Петрович, тоже проходили в полном объёме. Да и сейчас проходим…
         Юрий Иванович на полуслове перебил их диалог:
- Григорий Андреевич, я ввёл Эдуарда Петровича в курс дела относительно вас, так что, не мешкая, приступим. Поскольку, вы оба профи, я посижу, а вы прикиньте, что к чему, планчик или ещё какой-то документ набросайте. Ну, сколько чего нужно, сколько людей и т.д., и т.п. Тем более, Григорий Андреевич, шеф отдал тебе в этом деле определённый приоритет.
- Ты что, обиделся!?
- Ни в коем случае. Просто, вы с Эдиком спецы, а я охранник. Вы занимайтесь, а я буду подсказывать, что касается оперативной обстановки, которую я лучше вас обоих знаю. Согласны?
- Конечно,- почти в один голос подтвердили оба.
         Не прошло и пары часов, как все основные вопросы взаимодействия были отработаны. Обговорили экипировку и вооружение людей, которых будет необходимо привлечь в качестве поддержки, в том числе со стороны «Гранда». Рассчитали примерную смету расходов. За все время их работы Юрий Иванович ни разу не вмешался в разговор, молча, слушал и курил рядом. Когда они закончили, он сказал:
- Ну, что же, орлы, воистину, когда беседуют два профи, слушать их одно удовольствие. Не могу ничего добавить к разработанному вами, лишь скажу, что в том месте, где вы используете людей в кевларовых бронежилетах, советую одеть их более надёжно, в тяжёлые бронежилеты. Немного неудобно, но зато парни смелее пойдут вперёд. Да и защита в них стопроцентная. А в остальном, вроде бы всё учтено, хотя вы не хуже меня знаете, что всё учесть просто невозможно. Обязательно выскочит «непредвиденное обстоятельство». Что же, может прямо сейчас и доложим шефу, ведь всё готово?
- Нет, доложим шефу завтра, в девять тридцать утра, он сам мне назначил это время. Менять нет необходимости.
- Хорошо, давайте завтра, в этом же составе и доложим,- охотно согласился Юрий Иванович.
- Договорились,- сказал Григорий и поднялся, чтобы уйти.
- Григорий Андреевич, - задержал его вопросом полковник,- тебе дать пару ребят для охраны? Надежные спецы своего дела.
- Не сомневаюсь ни минуты в мастерстве твоих людей, командир, но пока не надо. Как только потребуется, я сам тебя попрошу.
- Понятно. Включается режим под условным названием «Призрак». Я угадал?
-  Можно и так сказать. Но проблема в том, что лишний человек рядом, за него нужно отвечать, его нужно охранять, да и не успеет он за мной, где-нибудь отстанет. Не обижайся, Юрий, но охрана может обеспечить далеко не всё, что может «Одинокий волк». Слышал о таких?
- Слышал, Григорий, а теперь и увидел живьём.
- Да ничего особенного, Юра. Обычная подготовка спецназа, доведенная до совершенства изнурительной работой над собой. Вон Эдику это хорошо известно. И главный козырь - внезапность. Ты как охранник не можешь не знать важности этого элемента тактики и стратегии войны. Опять же Эдик знает это не из теории, а из практики работы нашей легендарной группы «Альфа», где этот принцип возведен в ранг основного оружия, парализующего противника внезапностью и непредсказуемостью атаки, которую невозможно предусмотреть и к ней подготовиться. А при равенстве сил между противоборствующими сторонами это приобретает решающее значение, обеспечивающее победу. Я прав, Эдуард Петрович?
- Абсолютно, Григорий Андреевич, единственно, что это все превращается в грозное оружие, когда всем этим арсеналом владеют в совершенстве, как этого добилось моё родное подразделение и наш уважаемый лектор, только что прочитавший нам краткий курс тактики и стратегии борьбы со злом. Но у нас всё это коллективное, так сказать групповое. А вот одиночек такого уровня мне встречать не приходилось, живьём не видел, хотя, наслышан от ребят. Теперь вот увидел живьём. А уж увидеть на практике…
- Увидишь, Эдуард Петрович, увидишь уже в ближайшее время. Да и сам продемонстрируешь то, что умеешь. Ты же предложил несколько толковых вариантов вылазок, которые мы тут же включили в общий план. Вот и продемонстрируешь на практике свои наработки и навыки. Ну, всё, мужики, до завтра.
            Неслышными шагами, он вышел из квартиры и исчез из их поля зрения, как они ни пытались увидеть его из окна. Не раздалось ни единого звука, не заработал лифт, не стукнула выходная дверь подъезда. Человек просто испарился, растворился средь бела дня.
- Да… Ты знаешь, Юра, даже в нашей группе «Альфа» таких нет. Силён, как одиночка, волчара. Группа сразу лишает его этого преимущества, а когда сам, один, точно, как «призрак» становится. Только был, а уже и нет, исчез,- задумчиво проговорил Эдуард Петрович.- Какую чистку провёл в Регионе! Уму не постижимо, что такую работу провёл всего один человек, пусть даже супермен. Наших ребят ведь использовал только для отвлекающих манёвров и ложных ударов. А сам бил точно по цели, в самое выгодное время, по самому удобному и уязвимому месту. Для одиночки, конечно.
- Да, Эдик, ты прав. Во всей нашей огромной Конторе таких ребят раз, два и обчёлся. Недаром их собирают со всей страны в одну группу. Да и среди таких же, он - исключение, гений-одиночка. Но сам он тоже не может. Вернее, его эффективность намного ниже. Нужен тыл, нужна поддержка. Хотя может обойтись и без этого.
- Мы в группе обучались и практиковались. Кто хотел, тот и постиг науку. А сколько ушло и от нас, проколовшись на мелочах. Недаром говорят, что вся наша жизнь состоит сплошь из мелочей. Кто умеет учитывать их и на работе, и в жизни, тот и на высоте. Правда, не всегда получается. А вот у полковника, думаю, это принцип всей жизни. Заметил, Юра?
- Да уж, Эдик, не заметить просто невозможно. Даже зависть какая-то шевелится в душе. Белая, конечно. Там, где побывал, выживали только такие, учитывавшие все мелочи. Знаешь, сколько полегло их по всему миру за стратегические интересы Родины?
- Догадываюсь. Ну, что шеф, по маленькой? Я тут кое-что бросил заранее в холодильник.
- Чёрт! Что же ты молчал? Можно было бы и Григория угостить. Нравится мне этот мужик. Простой, не гонористый, какими обычно бывают бойцы. Наверное, отличный друг, если с ним подружишься. Но уж во врагах его иметь не пожелаешь никому. А на вид – вроде бы обычный, даже не подумаешь, что силища, одинокий волчара,- немного помолчав, добавил.- Ну, давай по одной и по домам.
         Назавтра, ровно в девять тридцать, вся троица входила в кабинет президента концерна, а сам хозяин, сидя в своём кресле, торопливо что-то дописывал в рабочую тетрадь. Закончив, и взглянув на вошедших, он сказал:
- Садитесь, господа офицеры. Ну, как ваша вчерашняя рабочая встреча? Оказалась плодотворной или вам необходимо дополнительное время?
- Да нет, шеф. Всё отработали, продумали и вчерне набросали. Я думаю, в таком деле нам чистовики и ни к чему. Здесь всё, что надо из материально-технического обеспечения, а так же всё то, для чего это обеспечение понадобится. Ну, всё как обычно,- Григорий несильно хлопнул ладонью по лежащим перед ним бумагам.- Единственно, необходимо уточнить количество и местонахождение  тайных баз «Лешего», если можно, то очень срочно.
- Я, Гриша, только что, при вас, закончил записывать как раз эти сведения. Думаю, информация точная, хотя можно иметь в резерве пару или тройку наших групп, на тот случай, если объявится какая-то неустановленная база братков.
          С этими словами, Вербов передал Григорию лист бумаги.
- Почерк разбираешь?- Спросил он, уткнувшегося в бумагу Гришу.
- Вполне,- ответил тот и передал список Юрию Ивановичу, а тот, коротко взглянув, передал его Эдуарду Петровичу. А Григорий, тем временем, продолжил:
- Шеф, есть предложение следующего характера. Мы оставляем вам своё творение, вы его читаете, составляете своё мнение. Тем более что операция ничуть не объёмнее, чем по «Региону-4», вы вчера были правы, когда это подчеркнули. Тем временем, мы готовим первую акцию и информационное прикрытие всей операции, которой мы хотим присвоить условное наименование «Регион-Гранд», с вашего согласия. И сегодня же приступим, не откладывая в долгий ящик. Тем более, нам неожиданности больше не нужны, да они и в принципе уже не возможны. Мы всё подготовили. Требуется ваша санкция на прекращение официальной деятельности на пару или тройку дней нашего Центрального офиса, а людей, кто не особо нужен для работы, отпустить, временно дать отгулы. Тех же, кто необходим для процесса, отправить на три конспиративные квартиры, куда мы уже перетащили всё самое необходимое и телефоны для работы с партнёрами. Не будем же мы всех оповещать, что собираемся воевать с кучкой отморозков, втянувших нас в необъявленную войну? Наше участие в подобном мероприятии может распугать всех наших клиентов. За три дня мы успеем многое, а после посмотрим расклад сил. И что с людьми дальше делать, в первую очередь. Согласны с таким планом, шеф?
         Вербов, сидевший несколько в напряженной позе во всё время доклада Григория и не проронивший ни одного слова, проговорил:
- Согласен, конечно. Чувствую, что поработали неплохо и результативно в переводе корпорации на военное положение без объявления войны. Давайте по плану, а я посмотрю всё и поразмышляю. Но к девятнадцати часам надо всё закончить и быть в офисе у «Гранда» Нас пригласили всех четверых. Я буду ждать вас у него, а вы подтягивайтесь, желательно без опоздания. Куда ехать, вы оба знаете,- кивнул он на  Юрия Ивановича и Эдика,- постарайтесь приехать без «хвоста», хотя думаю, после вашей первой акции «Предупреждение», «Лешему» будет уже не до «хвостов». Давайте, начинайте. А у «Гранда» обменяемся мнениями обо всей операции. Думаю, и по названию он не будет возражать. Ну, всё, до встречи. Докладывайте по ходу.
         Они вышли в приёмную и, не сговариваясь, пошли за Юрием Ивановичем в его кабинет, где обсудили все тонкости первой акции под грозным условным наименованием «Предупреждение».
         Ровно в четырнадцать часов Григорий уже находился возле ресторана «Золото Маккены», принадлежавшего одному из местных авторитетов второго круга. Но истинным хозяином этого заведения был «Леший». Поэтому вся его приближённая команда, бесплатно обедала по пять человек, по очереди, с тем, чтобы не ослаблять охрану офиса и самого «хозяина». Хотя самого кормили прямо в офисе, куда все доставляли прямо из ресторана. Вместе с ним обедали и трое самых приближенных громил, в том числе «Зубр», не менее влиятельный среди беспредельщиков, чем сам «Леший». Григорий знал, что ровно в четырнадцать часов, одна группа сменит предыдущую. А во вновь прибывшей группе будут самые отпетые головорезы «Лешего». Его правая и левая руки по кровавым делам, которым доверяет, как самому себе. Без них он и шагу не делает из своего офиса, в котором сидит безвылазно.
         К ресторану подъехал шикарный чёрный джип и припарковался рядом с таким же джипом, стоявшим здесь ранее. Из вновь прибывшего авто вышли пятеро, вальяжного вида, верзил и лениво, вразвалочку, с написанным на их рожах самодовольством, вошли в парадный вход ресторана. Из своего укрытия Григорий хорошо рассмотрел молодчиков и их вооружение. У каждого за поясом сзади находилось по стволу. А вылезший из джипа последним, держал в руках короткоствольный пистолет-пулемёт иностранного производства, который тут же спрятал под пиджаком. Когда компания вошла в ресторан, в дверях она столкнулась с четвёркой первой группы, уже покидавшей заведение. Они вышли, сели в джип и убыли в сторону своего офиса. Григорий отметил про себя,  что уехало только четверо, тогда как должны были уехать пятеро. А где же пятый? Значит надо считать, что братков там, в кабаке, шестеро.
         Григорий по рации дал команду к началу акции. Вообще-то, всю акцию исполнял он один, в одиночку, но два джипа с бойцами группы поддержки и сам Эдуард Петрович, страховали его работу и обеспечивали отход с места событий, страхуя ещё и от всяких неожиданностей, типа внеочередного джипа с командой братков, не предусмотренных сценарием их акции. Григорий собрался, как для прыжка с высокого обрыва, шагнул в вестибюль, стремительно его пересёк и вошел в ресторан.
         Группа, раскованно и непринужденно, сидела вокруг одного стола, все шесть, как он и вычислил.  Оставшийся от предыдущей группы, стоял перед вновь прибывшими и что-то им оживленно рассказывал, жестикулируя руками. Это вызывало у сидящих улыбки на лицах и даже смех. Внимание всех было приковано к говорившему. Окинув быстрым взглядом зал, он не обнаружил никого, кроме обедающих братков. Отыскав взглядом того, что был с автоматом, Григорий, не целясь, вскинул руку с «глушаком» и выстрелил ему прямо в правое плечо. Коротко ойкнув, тот свалился на пол, схватившись за раненое место рукой. Остальные, удивлённо на него уставились, не понимая, что же с ним произошло. В азарте слушая громко орущего рассказчика, они не услышали негромкого  характерного хлопка «глушака».
         Григорий перевёл ствол на верзилу, перед которым все остальные чуточку «шестерили». Прицелившись точно в тоже место, куда ранили «Гранда», он нажал на спуск. Мордоворот молча дёрнулся, схватился рукой за грудь и грузно осел, откинувшись на спинку стула. Толпа головорезов ошалело смотрела теперь на него, снова ничего не понимая. Ведь они находились в своей крепости, куда никто не смел, не только войти с оружием в руках, но даже просто прохожий, выпить чашечку кофе. Здесь они чувствовали себя, как «у бога за пазухой». И вдруг за эту «пазуху» кто-то посмел не только залезть, но и начал их отстреливать одного за другим. Пока компания сориентировалась и, громилы начали вскакивать со своих мест, пытаясь выхватить стволы из-за спины, прозвучало ещё два негромких хлопка, а следом ещё очередная пара гладиаторов рухнула на пол как подкошенная.
         Один из вскочивших все же  успел выхватить ствол из-за спины и попытался снять его с предохранителя, но, получив пулю в правую грудину, свалился на пол, уронив туда же свой ствол. С высоко поднятыми руками и полураскрытым ртом, остался стоять лишь рассказчик, настолько оцепенев от ужаса, что Григорий, не очень громко ему приказал:
- Челюсть придержи рукой, а то отвалится. Пасть закрой и отвечай. Это вы меня искали? Так я вот, чего хотели?
         Тот заикаясь, пытался ответить:
- Я…Это…Э… Я не знаю, кто ты и кто тебя искал. Зачем тебя искал?- Лихорадочно лепетал он, поглядывая то на лежащих, на полу,  собратьев по столь опасному, как оказывается, бизнесу, то на стрелка, появившегося нивесть откуда и угробившего самый цвет банды «Лешего» за считанные секунды.
- Я тот, кто увел у вас из-под носа «Гранда». Кто базарил, что «замочит» меня, быстро говори, а то и тебя отправлю туда же!?
         Он небрежно кивнул на лежащих и медленно поднял пистолет на уровень груди окончательно «утухшего» рассказчика, ещё минуту назад столь красноречивого, но вмиг утратившего это великолепное качество. Вскинув руки и прикрывшись ими от Григория, тот быстро показал глазами на того, перед кем все слегка «шестерили». Гриша, почему то, сразу подумал, что это и есть неудачник-гранатометчик, не выполнивший поставленной «Лешим» задачи и побожившийся его «замочить».
- То-то же,- ледяным тоном проговорил Григорий и краем глаза заметил какое-то движение у себя за спиной справа, а также остро ощутив смертельную опасность. Не поворачивая головы, он сделал неожиданный кувырок на пол и в сторону возникшей суеты. В ту же секунду грохнул выстрел, а стоявший перед ним рассказчик замертво свалился на пол. В него угодила пуля, предназначенная Григорию. Двумя выстрелами, он уложил бармена, выхватившего пистолет из-под стойки и выстрелившего ему в спину. Он бы наверняка погиб, если бы не манёвр, спасший ему жизнь. В проеме входной двери, бесшумно и неожиданно, возникла фигура Эдуарда Петровича, с «глушаком» на перевес. Григорий уже поднялся и смотрел на своё прикрытие, когда тот, подняв молниеносно пистолет, выстрелил за спину Гриши. Обернувшись, Григорий увидел, что Эдуард добил старшего в группе, который сумел достать пистолет из-за пояса и пытался выстрелить в Гришу, пока тот отвлёкся на официанта.
«Ну, что же, и этот клятвы не сдержал, хотя был очень близок к цели»,- подумал Григорий. Оглядевшись, он увидел официантку, забившуюся за буфет справа от барной стойки. Понял, что она все видела и все слышала. Подойдя к двери, вышел на улицу впереди Эдуарда, стоявшего в боевой стойке, страхуя отход главного исполнителя. Когда они сели в машину и отъехали от ресторана, Григорий протянул руку Эдику со словами:
- Спасибо, дружище, вовремя подстраховал. Я и забыл нажать кнопку, как договаривались. С боевым крещением тебя, дорогой.
- Спасибо, шеф, а я чувствую по времени, вроде бы пора, а сигнала нет, я поближе подтянулся, а тут как грохнет, я внутрь, а там этот верзила в тебя целится. Ну а дальше, как Родина обучила.
- Неплохо тебя обучила матушка, с меня причитается.
- Да ладно, какие счёты между нами, одно дело делаем. Для всех нас дело.
- И всё же. Ещё раз спасибо.
- У нас, Григорий Андреевич, не принято благодарить за взаимовыручку, так же как и у вас.
- Понял, Эдик, проехали. Юрий Иванович,- сказал он в рацию,- все чисто.
- Окей. Принято.
         Когда они приехали на квартиру, где организовали свой штаб, второй джип они отпустили, а сами поднялись в квартиру. По дороге они сняли с себя маски и попрятали оружие и, выглядели совсем цивильно.
         В квартире они посвятили Юрия Ивановича в подробности акции, рассказали о трёх трупах, которые не планировались с их стороны, но в силу сложившейся ситуации, появились.
- Вот это и есть «непредвиденные обстоятельства». То, о чём мы говорили перед акцией. А ты, Эдуард, молодец. Вовремя подстраховал нашего напарника.
- Ну и одна мелочь, пустячок, но приятно, как говорится в старом анекдоте. Тех, кто остался в живых, я обидел в точности, как они обидели «Гранда». В правую грудину, с повреждением лёгкого. Это мой личный подарок нашему компаньону в этой необъявленной войне. Баланс уже в нашу пользу. Девять к трём. Если не считать бармена. А сегодня ночью, как наметили, мы им сыграем другую акцию, под названием «Опережение», но с более жесткими аккордами, говоря музыкальным языком, хотя я в музыке не разбираюсь совершенно. Но одно знаю точно, к завтрашнему утру, штат этой кодлы не досчитается десятка полтора мордоворотов, отъявленных головорезов, самых приближенных «Лешего» и его подельников во всех тёмных и кровавых делишках. Практика показала, что после таких ощутимых потерь, в стане врага начинаются разброд и смятение, а к вечеру завтрашнего дня и прямое бегство некоторой части наёмников, не очень стремящихся кинуть свою жизнь под ноги работодателю и «деньгоплательщику». Пусть даже такому авторитетному, как этот «Леший».
         Выговорившись, Григорий замолчал. Через пару минут Эдуард Петрович повернулся к нему и спросил:
- Почему не убил отморозков, пожалел, да?
- Да нет, ты что! Просто после подобных ранений они уже не бойцы, не только завтра, что нам нужно, но и вообще, вряд ли возьмут в руки оружие. Смоются отсюда, а там, где осядут, будут говорить, что ранены в «Афгане». Во всяком случае, так гласит наука, хотя в каждом правиле, есть свои исключения.
         Эдуард Петрович, молча, выслушал ответ Григория, потом сказал:
- Ты прав. Мы ведь не ставили себе задачи всех ликвидировать. Нам главное добраться до «Лешего» и трёх его главарей-пособников. Этих нужно «мочить» однозначно.
- Ладно, Эдуард, не парься. Как получится. Одно дело  в перестрелке. Там, кто первый. Некогда выпендриваться, как сегодня, когда мы использовали приём, о котором вели дискуссию, внезапностью называется. Я уверен, что если бы на моём месте оказался кто-нибудь из них, то «мочил» бы без разбору и демагогии всех подряд и насмерть.
         Григорий замолчал. Эдик и Юрий тоже молчали, очевидно, в душе соглашаясь с Гришиным доводом относительно братков. Через несколько минут тишины Эдик произнёс, как бы продолжая беседу:
- Да уж, такие - никого не пожалеют.
-Ладно, мы их сегодня ещё разок потревожим, в том же составе, утречком. Есть тут у них одна базёнка, где они оттягиваются после своих набегов на честных граждан,- Григорий сделал паузу.- Не штаб, конечно, но самая злобная банда «Лешего», человек двенадцать-пятнадцать. Весьма ощутимая потеря будет для главаря и сильнейший психологический удар под самый дых всей этой шарашкиной кампании. Лучшая бригада этого подонка.
         …Ровно в девятнадцать часов, все трое входили в вестибюль большого, четырёхэтажного коттеджа, в котором  располагался офис «Гранда». Перед воротами их машину встретил охранник, который проводил их до подъезда. Когда все три гостя вышли из машины, охранник сел в неё и отогнал к гаражам, видневшимся невдалеке. Далее, уже в дом, их повела миловидная, молоденькая медсестра, в белом халате, встретившая их на крыльце. На третьем этаже они вошли в большое помещение, обставленное как гостиная, но с кроватью, посередине которой, на куче белоснежных подушек, полулежал Григорий Андреевич Ивашов, собственной персоной, известный ещё и как «Гранд». Здесь же находился и Вербов, сидевший на стуле, у кровати своего приятеля.
         Увидев входящего Григория, Ивашов, протягивая к нему приветственно здоровую левую руку, проговорил:
- Ну, наконец-то, я имею возможность пожать вам руку, мой дорогой спаситель! Проходите, проходите поближе и садитесь, вот здесь, рядом.   
          Девушка в халате услужливо придвинула стул, на который и усадили Гришу напротив раненого. Осторожно пожимая протянутую левую руку своими двумя руками, Григорий посмотрел на правую, безжизненно висевшую, на перевязи из бинтов. Заметив его взгляд,  «Гранд» сказал:
- Нельзя ещё шевелить правой, очень сильно болит, потому и ношу на перевязи. Так вроде полегче,- немного помолчав, он продолжил.- Мне Саша уже рассказал о вас кое-что, ну, точнее, то, что счёл нужным. Получается так, что вас, тёзка, в то время и в то место, послал мой ангел-спаситель или сам Господь Бог. Хотя я перед ним очень виноват. Но, так или иначе, вы вытащили меня с того света, можно сказать. Поэтому я ваш должник. А я долгов не люблю. Всё, что скажете или попросите, выполню, даю своё слово.
- Да мне, Григорий Андреевич, ничего особо и не надо. Вроде, всё есть.
- А вы не спешите отказываться. Во-первых, я, на правах больного, это право у вас изымаю. Больные, ведь, имеют право на капризы. Вот это и есть мой каприз. А во-вторых, согласившись, вы сделаете мне приятное, а это очень полезно для восстановления моего, очень ещё слабого на сегодня, здоровья,- он слегка задохнулся, помолчал, часто дыша и прикрыв глаза, затем продолжил.- Простите, это от радости, что вижу вас рядом, силы ушли куда-то. Давайте, сегодня разберёмся  с нашим делом, а потом вернёмся к этому вопросу, хорошо?
- Хорошо, тёзка, как скажете, так и сделаем. Вы абсолютно правы в том, что больные имеют право на капризы. Одновременно, Григорий Андреевич, докладываю вам о том, что начало в нашей борьбе уже положено. Счёт открыт не нами, но он уже в нашу пользу. Шесть к трём по потерям, четыре к одному по раненым. При этом я тоже проявил каприз; все четверо – ближайшие помощники нашего визави, выведены из строя, а ранения у всех четверых в точности, как у вас. Все они участвовали в нападении на вас у магазина. Кое-кто  может не выжить. Мы-то вас очень быстро эвакуировали с вашими людьми, понимая, что при таком ранении, дорога каждая минута. А у них может не получиться. Это, мой подарок вам для скорейшего выздоровления.
         Григорий замолчал, увидев, что сказанное потрясло раненого до глубины души, хотя он сказал всё это с долей шутки. Но шутки не получилось.
-  Убивать не стали потому, что акция называлась…
- «Предупреждение»,- перебил «Гранд».- Вы специально, тёзка, это не случайно вышло?
- Нет, не случайно. Мы их настолько ошарашили, что у меня было время и я их намеренно обидел в точности, как они вас - случайно. Думаю, там не дураки, сообразят и «Лешему» доложат, откуда ветер дует. Поймут, что это большой привет ему от вас. Ну, а сегодня ночью мы ему ещё один привет организуем, только в деревянной упаковке…
- «Опережение» называется,- опять перебил «Гранд».
- Точно, тёзка, именно опережением и называется наша стратегия, применённая в этой необъявленной войне.
- Ну, Григорий Андреевич, вы мне и удружили. Такой услуги в моей жизни мне ещё никто и никогда не оказывал, да ещё дважды. И жизнь спасли, и за меня поквитались сполна. Спасибо, тёзка, огромное спасибо.
         Он попытался встать с подушек, но девушка в халате настойчиво его удержала со словами:
- Нельзя, Григорий Андреевич, нельзя. Ещё очень рано нагружаться, надо лежать.
         Покорно оставшись в лежачем положении, он протянул левую руку Григорию и проговорил:
- Ладно, тёзка, повременим немного, как советует эта милая девушка. Но потом мы с тобой побратаемся. Точно, по обряду, как положено, если ты не будешь против, конечно. Я всё организую. Обещаю, долги верну сполна, оба.
         Голос его стих до шепота, глаза закрылись. Вербов посмотрел на всех, поднялся со стула и подошел к раненому. Взяв его за здоровую руку, негромко сказал:
- Ладно, Гриша, лежи пока под присмотром этой сестрички, а мы пойдём, наладим взаимодействие с твоими, договоримся на сегодня на ночь. Выздоравливай, всё остальное потом. Договорились?
- Договорились, Саня, договорились. Размажь этого подонка по асфальту, за беспредел и жадность. Всё и вся поровну. Ты меня знаешь.
        Все, кроме Вербова, вышли из комнаты. Начальник охраны «Гранда», во время разговора не проронивший ни слова, сказал:
- Идёмте ко мне, там всё и обсудим.- Он повернулся и пошел впереди, по коридору, а Юрий Иванович сказал:
- Это, Николай Васильевич. Он тоже военный, офицер спецназа. Но не профессиональный охранник, иначе не лопухнулись бы с этим нападением. Но ведь и подобного никогда не было. Расслабились все, вот и получили войну в городе.
         Все трое, прошли за сопровождающим в его кабинет на первом этаже, где и решили все вопросы предстоящей ночью акции. Закончив официальную часть, Николай Васильевич повёл всех на второй этаж, где в одной из комнат был накрыт великолепный стол для ужина. Когда ужин подходил к своему завершению, все встали, поблагодарили хозяев за угощение и отправились в свой офис, собравшись в полном составе в кабинете Вербова.
- Ну, что же, господа офицеры, начало положено. Мне сообщили, что в стане врага смятение, идёт разборка, ищут того, кто мог навести «призрака» на их главную точку общепита, где обретались его приближенные. Угрожают завтра начать кровавые налёты на наши объекты. «Леший» рвёт и мечет от того, что посмели обидеть его приближенных, нанесли удар по его самолюбию, а скорее всего, по себялюбию, так как, на высокие чувства, этот болван, попросту, не способен. Хотят завтра показать, «кто в доме хозяин». Срочно нужен «холодный душ» для него, чтобы стало не до поспешных кровавых налётов, чтобы чуть поостыл, да осмотрелся. Тогда и поймёт, кто в НАШЕМ городе истинный ХОЗЯИН. Вводите акцию «Опережение».
- Хорошо, шеф, у нас абсолютно всё готово. Необходимо кое-что уточнить, но это много времени не займёт. Я думаю, это станет очень освежающим «холодным душем» для нашего визави. Очень даже холодным, в прямом и переносном смысле. Я только прошу всех быть готовыми выступить в любую минуту по моему сигналу. Это очень важно. При этом отработанные по минутам действия остаются в силе, с учетом возможного сдвига по времени, в ту или иную сторону.
         И Юрий Иванович, и Эдуард Петрович понимающе и согласно кивнули в ответ. Все встали и вышли без лишних слов. Всё, действительно, было отработано до мельчайших деталей. В коридоре, не сговариваясь, все разошлись по своим делам.
         Григорий, как всегда, соблюдая меры предосторожности, дошёл до своего авто, проверив всё, по установившейся привычке, поехал в сторону квартиры. Облюбовав исправный телефон-автомат, набрал квартиру, где его терпеливо ожидала Таня, которая мгновенно ответила, будто сидела возле телефона:
- Алло, слушаю.
- Это я, как ты, любимая?
- Жду, приезжай скорее, очень соскучилась.
- Буду через десять минут. Что-нибудь купить по дороге?
- Ничего не надо, всё есть,- в голосе Тани слышались знакомые игривые нотки, которые всегда и сразу его заводили, моментально настраивая на любовный лад. Танюшка знала это и очень умело этим пользовалась, раз от раза, особенно, когда чувствовала, что у него предстоит тяжёлая и опасная работа.
- Да я уже хочу и еду быстро, готовься милая, сейчас получишь по полной программе.
- Одну бабусю пугали одним местом, а потом оказалось, что она и всё хозяйство видела в полном объёме,- и рассмеялась в трубку своим бархатистым и призывно звучащим, смехом.- Жду, любимый, приезжай, всё спокойно.
         Войдя в квартиру, Гриша оказался в страстных объятиях, поджидавшей его у входной двери Танюшки. Крепко обняв такое желанное тело молодой жены, он быстро разделся и юркнул в ванную, где с наслаждением вымылся под душем, шумно фыркая и напевая себе под нос неведомый мотив, рождённый исключительно получаемым от душа удовольствием, а не знанием мелодий, если не считать строевых песен, столь необходимых на воинской службе. Выждав некоторое время, в ванную заглянула жёнушка и игриво проворковала:
- Некоторый хвастливый телефонный абонент грозился напугать приличную девушку неприличным местом. Девушка ему поверила. А где же исполнение угрозы? Сколько можно мыться, будто после упряжки в угольной шахте. Кончай уже…
- Да я ещё и не начинал, чтобы кончать, приличная девушка. В последнее время ты у меня становишься всё более извращённой, требуя для любви совершенно голого и мокрого мужа.
- Просто, мне нравится, как ты соскальзываешь с меня, на самом интересном месте, милый.
- Ну, всё, приличная девушка, сейчас вы во мне разбудили кролика и получите десять-двенадцать миллионов, уж не обессудьте.
- Ого,  и сумма приличная, не только я. Согласна, на эту огромную кучу.
- Куча, как раз, не очень огромная. Всего каких-то пятнадцать-двадцать грамм чистейшей спермы, содержащей названное количество хорошо обученных и знающих своё дело, сперматозоидов. Пора бы нам уже подумать и о маленьком ребятёнке, любого пола,- полушутя, полусерьёзно сказал он, выпрыгнув из-под душа, не вытираясь, сгрёб изнывающую от ожидания Танюшку в охапку и понёс в спальню, осыпая по пути поцелуями её смеющееся лицо, шею, обнажившиеся из-под халатика, пышные, не по возрасту упругие, груди. Достигнув кровати, Гриша бережно уложил приличную девушку на чистое бельё и навалился на неё. Страстно овладев ею, в чём она ему активно помогала всем своим, жаждущим его ласки, телом. Любили неистово, будто познакомились только вчера и ещё не насладились друг другом досыта. Так бывает лишь между теми парами людей, которых связывает вместе только крепкая любовь. Ведь не виделись они всего сутки, но им показалось, будто прошла вечность, в течение которой они не ощущали рядом друг друга, не видели глаз, не слышали дыхания и голоса. Таня стонала, вздрагивала и замирала в оргазме, затем снова напрягалась, возбуждалась и активно включалась в процесс. Вдруг и Григорий, в самый пик Танюшкиного очередного экстаза, резко напрягся и издал рычащий протяжный стон. Его тело начало импульсивно вздрагивать в такт эякуляции, а Таня, крепко обхватив его тело руками и сплетёнными на его талии ногами, слилась с ним в едином и всепоглощающем порыве, как бы пытаясь раствориться в нём всем своим, извивающемся в наслаждении, существом. При этом, было похоже, что она не переставала считать миллионы, извергающиеся в неё из партнёра, в этом сладостном забытье совокупления.
         По окончании этого, столь страстного акта, оба одновременно чуть-чуть расслабились, не разжимая объятий, замерли. Таня, постепенно приходя в себя, первая очнулась от короткого забытья, но продолжала крепко удерживать на себе и в себе некоего телефонного абонента. Затем стала гладить его по волосам, спине, ягодицам, как бы в благодарность за полученное наслаждение, плавно перешедшее в желание ласкать, обладать этим крепким и ловким телом, которое в последние три года, стало всем смыслом её существования. А только что закончившийся акт был столь страстным ещё и от намёка на желание обоих иметь маленького любого пола, которого, не исключено, только что и отковали, кто  знает. Так они полежали несколько минут, слившись воедино телами и теми местами, кои участвуют в получении этих самых ребятёнков любого пола. То ли от ласковых прикосновений Танюшки, то ли от неудовлетворённого до конца желания обладать ею, а может быть от того и другого одновременно, Гриша, не выходя из неё, стал проявлять признаки жизни.  Крепко удерживаемый Таниными ногами, он сделал несколько неуверенных движений своим тазом, туда-сюда, а когда почувствовал активную помощь снизу, уверенно и азартно снова задвигался вверх-вниз, стимулируемый ногами и руками приличной девушки под ним. Повторный акт был более длительным, монотонным, спокойным и уверенным, что дало обоим неописуемое чувство обладания друг другом, без кратковременной потери сознания и полной «отключки». Кончили оба одновременно, что особенно характеризовало их как идеальных секспартнёров, поскольку подобное происходило у них всегда. В обоюдном оргазме, они замирали в конце любого совокупления. Вот теперь, после «дуплета», как они его, по охотничьи, называли, они распустили свои объятия и Григорий, в изнеможении, свалился с приличной девушки. А та быстро свела свои красивые ножки вместе, подняла повыше, в позу йоговской «берёзки» и скороговоркой заговорила:
- Ловись рыбка, большая и маленькая. Прицепись нам хоть сыночек, хоть доченька, любить будем одинаково сильно. А то, мамочка скоро и старушкой станет. Ишь, вон, какие телефонные абоненты позванивают и, так и норовят напомнить ей о возрасте, угрожая, как той бабусе, неприличным местом.
         Григорий тоже стал ей помогать, придерживая ноги повыше и приговаривая:
- Ну-ка, давайте, ребята, вперёд. Вон вас, сколько собралось там за две ходки. Неужели среди вас не найдётся одного самого шустренького? Работайте, мальчики!- Засмеявшись, Григорий, продолжил:
- Ну, ладно, любимая. Я сейчас отрублюсь на пару часиков, а ты тоже отдохни. Ночью уйду. Надо одно дельце провернуть. Срочное и безотлагательное. Буду завтра утром к десяти...
         Ровно в два часа ночи, все причастные к предстоящей операции собрались на базе корпорации, в ближайшем пригороде. База представляла собой большой трёхэтажный особняк, имевший на каждом этаже просторный холл, ванные и туалетные комнаты, а так же по шесть жилых комнат. В полуподвале здания, в пол окна выступавшем над уровнем земли, находились подсобные помещения, в том числе, хорошо оборудованная кухня, столовая и бильярдная.
         Вокруг территории, составлявшей не менее полутора гектаров, высоченный забор с охранной сигнализацией по всему периметру. Здесь никто не жил постоянно, кроме охранников, круглосуточно охранявших объект. По сигналу начальника безопасности Ивановского, на объекте, в определённое время, собирался строго определённый состав той или иной боевой группы для инструктажа, получения оружия и снаряжения, необходимого именно для предстоящей конкретной операции. К дому пристроен и огромный гараж, в котором, всегда в боевой готовности, стоят пять совершенно одинаковых чёрных джипа, используемых для сопровождения и охраны руководства концерна, а также для доставки боевых групп  на любой объект, в связи с возникшей необходимостью.
         Сегодня в предстоящей операции было задействовано всего два джипа и восемь человек бойцов, в том числе Юрий Иванович и Эдуард Петрович, каждый в разных машинах в качестве старшего в экипаже. Обе группы имеют свою собственную задачу, предусмотренную общим планом. Третья группа от «Гранда», во главе с Николаем Васильевичем, также из четырёх человек, должна подключиться за час до атаки, на пути следования к намеченному для нападения объекту. Начало атаки назначили на четыре часа утра, самое подходящее время с точки зрения бдительности охраны и, с точки зрения, того самого элемента неожиданности.
         Ровно в три часа сорок пять минут, за пятнадцать минут до назначенного времени атаки, от небольшой рощицы в полутора – двух километрах от задней стены периметра объекта, в воздух взмыл крохотный мотодельтаплан. Работы двигателя почти не было слышно за ровным шумом несильного ветра в кронах близ лежащих деревьев, в том числе и на территории самого объекта. Дельтаплан Григория, набрав необходимую высоту, направился в сторону объекта. Уже вблизи задней стенки, Григорий выключил движок и, в режиме планирования, прошел вдоль задней стены. Затем, резко развернувшись, оказался под таким углом, что несильный ветерок потянул его внутрь территории. Перед ним показалась небольшая лужайка, но уже в самом центре охраняемой зоны. Планируя и сбивая скорость, Григорий чётко отфиксировал момент пересечения линии охранной сигнализации с помощью прибора у него на запястье в виде часов или маленького компаса.
         Несмотря на близкий уже рассвет, вся территория вокруг была погружена в предрассветные сумерки, но просматривалась как на ладони. В прибор ночного видения, в который Григорий наблюдал за местом будущего приземления, не было видно ни одного передвижного поста охраны. Он был в этом уверен, ибо прибор фиксировал малейшие движущиеся объекты, типа полевой мыши, не говоря уже о более крупных объектах. Он резко отдал от себя рамку управления углом атаки летающего крыла так, что, почти зависнув на месте, коснулся ногами мягкой травы лужайки.
         В мгновение ока он отстегнулся от аппарата, сориентировал его в ту сторону, откуда он только что прибыл. Одновременно включил таймер на приборной доске и поставил специальный тумблер на режим дистанционного управления, пульт от которого находился у него в руках. Этот аппарат он берёг как зеницу ока, как память о событиях в одной удалённой точке мира, где ему пришлось особенно туго и где он потерял двоих асов-сослуживцев и подчинённых, выполняя задание Родины. После завершения событий, президент той дружественной страны и подарил Григорию какой-то довольно объёмистый чемодан со словами:
- Дома сам разберёшься, но это последняя разработка наших спецслужб.
         Его бойцам достались другие подарки. Поначалу он думал, что ему подарили обыкновенную игрушку, но когда разобрался, то оказалось, что это миниатюрное летающее крыло, имеющее радиоуправляемый режим полёта и самостоятельного взлёта для эвакуации самого крыла с места посадки, где не должно быть густого леса и кустарника, до места базирования центрального пульта управления, остающегося на месте старта. Григорий выпрямился, поправил оружие и снаряжение, хотя всё сидело штатно, как и положено при проведении любой спецоперации.
         Ещё ранее он изучил план дома и всей территории. Дом стоял несколько в глубине участка, ближе к задней стене забора, где приземлился Григорий. А на переднем плане, сразу на въезде, по обе стороны дороги, стояли огромные гаражи, каждый на пять боксов, в которых, наверняка, стояло множество импортной автотехники, ибо владелец этого огромного особняка предпочитал ездить сам, и возить своих братков, исключительно на шикарных иномарках, денег на которые не жалел. Как раз здесь, на территории этой, солидно укреплённой и круглосуточно охраняемой базы, находился «отстойник» самых доверенных и наиболее беспощадных боевиков «Лешего». Тех, которым он доверял самые опасные, кровавые и ответственные акции, типа ликвидации «Гранда», последнего на сегодня  в городе солидного «авторитета», противостоящего беспредельщику, прибравшему к рукам солидную часть процветающего торгового бизнеса и которому «Гранд» стал, как бельмо на глазу.
         Вот «Леший» и решил одним махом убрать его, оставшись один на один с Вербовым и его концерном. А, сконцентрировав все имеющиеся силы, он становился сильнее солидной и сильной корпорации, которая, без поддержки «Гранда», становилась несоизмеримо слабее организации «Лешего». Такова, в двух словах, была стратегия этого отморозка, у которого руки были по самые локти в крови его безвинных жертв, местных предпринимателей, имевших несчастье разбогатеть. Но волею судьбы и усилиями Григория, «Гранд» остался в живых. Обе структуры объединились и приняли брошенный им вызов. Тут же, уже через какую-то неделю, продемонстрировав бандитам, что их ожидает в ближайшем будущем.
         Команда Григория  знала, сколько головорезов базируется на данном объекте. Их было всего двенадцать, не поворачивается язык сказать человек, до зубов вооруженных бандюг, из которых шестеро наёмников, а шестеро - субчики местного разлива, да два личных телохранителя и сам хозяин. Пятнадцать, абсолютно обезбашенных и обнаглевших  от своей стадной силы, безнаказанности и вседозволенности, мордоворотов. Эдакие «хозяева» жизни, не имеющие понятия о слове «нет». Возглавлял эту бригаду друг и подельник «Лешего», не один срок мотавший вместе с ним на «зонах», тоже местный браток по кличке «Зубр». Он же и притащил «Лешего» в эти благодатные и тихие края, где они за короткий срок всерьёз развернулись, занимаясь рейдерством, разбоем и беспредельничая на полную катушку. Пока разобщенные между собой, крупные и средние бизнесмены, спокойно смотрели на начатый «Лешим» беспредел, группировка резко набрала силу, выросла численно, и для неё не стало никаких авторитетов.
         «Гранд» до поры тоже не вмешивался в события, стремясь избежать конфронтации, а, следовательно, и прямой войны. Это всегда вызывает резкую активизацию силовых структур, в первую очередь милицейских, что всегда заканчивается многочисленными арестами и посадками, как с одной, так и с другой стороны. Однако долго, подобное двоевластие не существует. Сторона, посчитавшая себя более сильной, всегда попытается установить единоначалие. Так и случилось. «Леший» решил, как и должен был решить бывший «зэк» без тормозов, возомнивший себя местным правителем. А что? Есть такое право сильного. Вот, по этому самому праву, вчера, в ресторане  «Золото Маккены», Григорий со своей командой и преподал первый урок. Урок, который должен был, по замыслу акции «Предупреждение», показать беспредельщикам, что может вдруг появиться и большая сила, чем они рассчитывали и размазать их по асфальту, как это делали они не однажды со своими беззащитными жертвами.
         А сегодня, прямо сейчас, через каких-нибудь несколько минут, этот скороспелый атаман, получит и вторую пощёчину под названием «Опережение». Эта пощёчина будет более ощутимой, так как лишит его самой сильной, грозной и манёвренной силы, на которую он всегда рассчитывает, которую тщательно оберегает, посылая на такие дела, где риск гибели был минимальным, а эффект от акции наоборот, максимальным. Поэтому за два с лишним года творимого беспредела, «Леший» своими «спецпоручениями» сохранил эту бригаду в целости и сохранности, но подложил ей, что называется, «свинью». По той причине, что банда отвыкла от военных действий с равным или даже более сильным противником, а привыкла выступать в роли охотников, нападающих, нагло и смело, только при явном численном перевесе, на слабо вооруженных или вообще безоружных людей. Успех им всегда гарантировался. А это очень сильно подрывает боевую подготовку и способность противостоять достойному сопернику.
         Поэтому самоуверенные  молодчики крепко спали, с вечера позволив себе некоторые излишества в возлияниях спиртного, для общей расслабухи в преддверии предстоящей акции возмездия за позор, коему был подвергнут «Леший» в собственном ресторане, вчера пополудни. Такого позора, второго за полторы недели, не вынести экспансивному вожаку. Бригаде дано указание;  завтра к вечеру разнести в щепки офис «Гранда», а также несколько объектов поменьше. Всего к делу подключено до семидесяти человек. Плюс эта группа «Зубра», спокойно досматривавшая бредовые, от выпитого с вечера, сны. Они не привыкли чувствовать себя настороже, ожидая справедливой мести ими обиженных.  База казалась им неприступной крепостью, неуязвимой и безопасной. Отнюдь. Судьба уже распорядилась по-иному.
         Григорий прокрался вдоль стены дома и залёг так, чтобы видеть центральный вход в здание. Ровно в четыре ноль-ноль, двое охранников начинают обход периметра по, специально для этого сооруженной, асфальтовой дорожке, идущей параллельно забору. Григорий знал, что они разойдутся в разные стороны и через десять минут встретятся на середине маршрута, то есть, на середине стороны забора, через которую он недавно перелетел на дельтаплане.  После встречи, отправятся в дежурку досыпать. В этом и состояла их бдительность. Поделив примерно пополам правый от дома маршрут, Григорий метнулся в кусты и короткими перебежками быстро добрался до намеченной точки, опередив охранника на несколько минут. Замаскировавшись за ближайшим к тропинке деревом, он замер в ожидании. Стояла предутренняя тишина. Ни одна птица не подавала ещё признаков жизни, оповещая природу о наступившем рассвете грядущего дня. Лишь изредка, в высоких кронах деревьев, проносился лёгкий ветерок, вызывая волну в неподвижной листве.
         Вот появился и первый кандидат в покойники. Григорий возник перед уверенно шагавшим верзилой с автоматом наизготовку, словно призрак из ниоткуда. Он резко взмахнул левой рукой и ударил ребром ладони в горло, отпрянувшего от неожиданности братка, вскинувшего вверх подбородок. На это и рассчитан данный приём, чтобы противник вскинул непроизвольно голову вверх, обнажая самое уязвимое у человека место. Раздался характерный хруст ломающихся хрящей и верзила, не издав ни звука, подогнув колени, рухнул навзничь. Григорий, наклонившись, проверил. Этот готов. Скольких людей этот отморозок отправил на тот свет, зарезав, открутив голову или попросту застрелив, одному богу известно. Но Григорий точно знал, что о подобной смерти покойник даже не помышлял, уверовав в свою безнаказанность. Гриша исчез так же неожиданно, как и появился, направляясь к точке встречи  дежурных.   
        Не прошло и трёх минут, после его бесшумного перемещения в эту точку, как появился второй, спешивший к месту рандеву, не менее внушительной комплекции, браток. Автомат небрежно наброшен на плечо, самоуверенная стремительная походка. Всё повторилось до мельчайших нюансов. Резкий выход навстречу на боевой дистанции, снова тот в испуге от неожиданности вскидывает голову и, получив удар ребром ладони по горлу, падает замертво. Проверка это подтвердила. Сверившись с часами, он увидел, что прошло ровно десять минут. Всё пока идёт по графику. Если, не спеша двигаться в дежурку, потребуется минут семь-восемь, а если с перекуром, то и все пятнадцать. Поэтому, не торопясь, он направился к центральному входу, но не по освещённой светильниками специальной тропинке, а мимо неё, прикрываясь кустами и деревьями, тут и там росшими на всей территории.   
        Подкравшись к окну, выходившему прямо на крыльцо, он заглянул в дежурку и обнаружил ещё пару охранников. Один сидел за пультом охранной сигнализации, второй - возле специального столика готовил четыре чашки кофе. Они о чём-то негромко беседовали, не глядя друг на друга. Григорий молниеносно и бесшумно проскользнул в вестибюль, засёк при этом, что дверь в дежурку открыта настежь. Он изготовился, так же бесшумно и неожиданно появился в проёме двери дежурной комнаты и, резко взмахнув правой рукой, послал нож точно под ухо готовившему кофе отморозку. Тот, не издав ни единого звука, рухнул на пол, опрокинув на себя чайник с кипятком. Но больно ему уже не было. Сидевший за пультом браток, оглянулся на звук упавшего тела и тут же получил пулю между глаз, успев, однако, вцепиться рукою в рядом стоявший автомат, прежде чем рухнул головой прямо на пульт. Григорий послал ему пулю из своего «глушака», который уже оказался у него в руке. Дежурная смена была нейтрализована.
         Он отметил, что с момента начала его атаки прошло всего восемнадцать минут. Переместившись из дежурной комнаты в рядом расположенную комнату для отдыха охранников, он обнаружил двух бодрствующих бойцов, сидящих напротив погасшего камина с остатками съеденных шашлыков. В расслабленных позах, полусонные, они даже не поняли перед смертью, что с ними произошло, как и еще двое из отдыхающей смены, спавшие на диванах. Теперь, весь караул, все его четыре смены, были ликвидированы. Проверив ствол и поменяв обойму на полную, Григорий бесшумно двинулся дальше. Путь наверх, к самому «Зубру» был открыт. Но уже через секунду он понял, что это было не совсем так, вернее, совсем не так.
         Поднявшись по лестнице на второй этаж, он увидел полутёмный коридор, вдоль которого располагалось несколько закрытых дверей, ведущих в жилые комнаты. Лишь только он двинулся к первой комнате, намереваясь открыть дверь и проверить наличие в комнате живой силы противника, как дверь третьей слева комнаты внезапно открылась, и из неё вышел боец, со стволом в руке. Увидев Григория, он не целясь, нажал на курок. Грохнул выстрел, который, кроме шума, особого вреда никому не принёс. Гриша мгновенно повернулся к громиле. Оба почти одновременно подняли пистолеты и выстрелили друг в друга. Но Григорий оказался на долю секунды быстрее противника. И этого оказалось достаточно. Пуля отшвырнула братка на стену коридора, однако выстрелить он успел.   
        Григорий почувствовал сильнейший удар в грудь, в правую сторону, чуть ниже соска и, пошатнувшись, схватился свободной рукой за правый бок в том месте, куда получил удар. Взглянув на куртку, он увидел, что она порвана там, где вышла пуля, вскользь угодившая в бронежилет и срикошетившая от него. Не мешкая, он открыл дверь первой комнаты и увидел, что она была пуста. «Повезло как»,- подумал он, нажимая одну за другой все три кнопки у себя на пульте, одновременно нажимая на спуск «глушака», выстрелив в опрометчиво выскочившего в коридор братка с автоматом в руках. Получив пулю в правый бок, примерно в область аппендицита, тот вскрикнул, дав веером очередь в направлении Григория, который успел укрыться в пустой комнате. Сам, раненый, свалился обратно в комнату, из которой так неудачно и опрометчиво выскочил секунду назад.
         Нажав кнопки, он дал команду на атаку трём группам поддержки, шум движения которых к дому он уже отчётливо слышал. Он достал маленький пульт и дал команду дельтоплану на эвакуацию в точку старта, туда, где остался блок управления, куда крыло и «отпрыгнет» с места посадки.  В ту же секунду раздались два глухих взрыва с разных сторон территории. Первый от центральных ворот, а второй со стороны левых от въезда на базу гаражей. В образовавшиеся проломы, молча, метнулись люди в черной униформе и с оружием в руках.
         Первая группа рванула к центральному крыльцу здания, а вторая к заднему запасному выходу, затем, веером обтекая само здание слева и справа, окружили дом, блокировав и основной вход в здание, и  выход из него. Чёрный вход оказался запертым изнутри. С основного входа, по четыре человека от каждой группы, вбежали в вестибюль и замерли по сторонам лестницы, ведущей на верхние этажи. Григорий по радио сообщил Юрию Ивановичу о сложившейся ситуации, о том, что на втором этаже ему удалось блокировать четверых братков, а на третьем есть ещё несколько человек, лично прикрывающих «Зубра». Из короткого обмена репликами Гриша понял, что осаждённых беспокоит то, почему снизу, из дежурки, их никто не поддерживает огнём автоматов. Передав управление боем здесь, на втором этаже Юрию Ивановичу, Григорий бросился к окну, распахнул его и негромко свистнул. Снизу тут же прозвучал ответ. Он тихо спросил бойца:
- Не пытались уйти?
- Пытались, с третьего. Мы загнали их обратно. Сидят и пока не высовываются.
         Григорий снял с пояса моток крепкой веревки, с миниатюрной, складной «кошкой» на одном конце. Метнув своё лассо на крышу, услышал характерный, понятный лишь ему звук впившихся в ограждение лапок якоря. Махнув своему бойцу, он подождал, пока тот из «глушака» обстреляет оба окна по сторонам от простенка, по которому Григорий собирался подняться на третий этаж. Встав на подоконник, легко подтянулся и полез вверх, изредка прикрываемый выстрелами бойца по окнам второго и третьего этажей. Взобравшись на уровень окон третьего этажа, Гриша зафиксировался на верёвке, выхватил две ручных гранаты и, выдернув из них чеки, метнул в оба окна, по сторонам от простенка. В этих комнатах, по его предположению, находился «Зубр» и его личные телохранители. Через положенное число секунд, в обоих комнатах раздались взрывы, полыхнуло пламя, а затем раздался вскрик. Григорий бросился в окно справа, так как по его данным, именно в этой комнате должен находиться «Зубр». Следом за оседающим дымом и осколками, словно призрак, из дыма вырос Григорий, с «глушаком»в одной руке и десантным ножом огромных размеров в другой. В этой же руке, прикреплённый к запястью, находился мощный миниатюрный фонарик, от которого в комнату поступал слепящий столб света.
         Григорий специально отставил руку с фонариком далеко в сторону. Как только он влетел в комнату и ещё в прыжке включил фонарик, справа, со стороны дивана, грохнул выстрел, направленный прямо в, слепящий глаза братка, столб света. Гриша тут же уложил бандита точным выстрелом в голову. Фонарь погас, разлетевшись на мелкие кусочки, руку Григория сильно ударило и мотнуло в сторону. Но он краешком глаза в последнее мгновение, перед тем, как свет погас, успел заметить какое-то шевеление возле убитого на диване. Не целясь конкретно, он несколько раз выстрелил «по месту».  В это же время снизу, со второго этажа, раздались автоматные очереди, пальба, крики и шум потасовки, но через секунду всё стихло. Григорий замер, слившись с темнотой, чутко прислушиваясь к обстановке, готовый мгновенно среагировать на любой шорох парой метких выстрелов «на звук». Ибо в его арсенале навыков, имелся и такой способ стрельбы, натренированный годами практики. Но всё было тихо. Он осторожно достал из кармана куртки микрофонарик, дающий яркий неонового цвета свет, и тщательно осмотрел комнату. Убедившись, что живых здесь не осталось, осторожно открыл изрешеченную осколками дверь в коридор. Осмотревшись в едва освещённом дежурным светом коридоре, он никого не обнаружил. Выйдя в коридор, открыл дверь в соседнюю комнату и осмотрел её. Он уже привык к полутьме. В полуосвещённой комнате, он нашёл тело лишь одного из телохранителей, убитого наповал осколками взорвавшейся за его спиной гранаты. Гриша понял, что на третьем этаже больше никого нет. Выйдя из комнаты, тихонько свистнул. Снизу тут же раздался голос Ивановского:
- Порядок, Первый, все чисто.
- У меня тоже чисто,- ответил Григорий.
           Попытавшись включить свет хоть в одной из атакованных им комнат, он потерпел неудачу, так как все светильники были разбиты. Тогда он нашёл и включил свет в коридоре, после чего крикнул:
- Второй, поднимайтесь сюда.
            Через несколько секунд, появилось несколько бойцов во главе с Юрием Ивановичем. Осмотрев  весь этаж, бойцы доложили, что всё чисто. Вся база «Зубра» была «зачищена» всего за каких-то двадцать восемь минут. Войдя в комнату вожака, они услышали слабый стон, а Гриша, проверив пульс, обнаружил, что «Зубр» ещё жив. Он лежал на диване, придавленный мертвым телохранителем. Все пули, выпущенные Гришей наугад, попали «Зубру» в грудь и в живот. Шансов выжить у отморозка не оставалось. Но вдруг, он открыл глаза, а увидев Григория, взгляд его озверел. Тем же уничтожающим взглядом он обвёл и Юрия Ивановича, и Эдуарда Петровича, и Николая Васильевича, всех членов штаба, разработавших, под руководством Гриши, столь блестящую операцию «Опережение», жертва которой, в свои последние секунды жизни смотрела на них всех испепеляющим взглядом. Однако, этот, некогда грозный взгляд, сейчас уже никого не пугал. Пытаясь приподняться и что-то сказать в лицо врагам, он вдруг обмяк и сник, голова упала на лежащего рядом телохранителя, тело которого было всё изрешечено осколками от разорвавшейся гранаты. Он-таки успел  исполнить своё профессиональное предназначение и закрыть своим телом тело «хозяина» в момент взрыва гранаты. Он заслужил за это уважение у своих победителей, которые, молча, постояли у его трупа. Гримаса злобы и ярости ушла с лица поверженного бригадира «Лешего». Оно стало на удивление спокойным, даже добрым, если бы,  стоявшие возле него, не знали, что за зверь только что покинул это тело. Жалости к поверженным врагам не было. Все участники этой акции знали, что в этом доме не было ни одного человека, которого можно было бы назвать этим достойным словом и, кто заслуживал бы жалости по поводу безвременного ухода в мир иной.
- Всех быстро проверить, живые нам не нужны, всех «зачистить»,- дал команду Григорий, и бойцы быстро разбежались по комнатам. Григорий ещё раз проверил пульс у «Зубра» и его охранника. Оба были мертвы. Удовлетворённо кивнув головой своим, Гриша направился вниз, откуда раздался одинокий, не громкий хлопок, контрольный выстрел из «глушака». По очереди все бойцы доложили, что все «чисто». Операция, с кодовым наименованием «Опережение», успешно завершилась. Григорий, вернувшись в комнату «Зубра», высунулся в окно, поймал верёвку, по которой поднялся на третий этаж, заученным рывком сдернул её с крыши, смотал в моток и повесил на своё место в его экипировке.
         Затем, дав команду на отход, последним вышел из дома. Осмотревшись и прислушавшись, не уловил ничего, что могло бы его насторожить. Ещё на полтора десятка мразей, третировавших граждан города, стало меньше. Они казнены сегодня не по существующему в этом обществе и не работающему Закону, а по Справедливости и в условиях «крайней необходимости», в беспощадной и кровавой войне, которую сами же и начали, не объявляя её. Потерь нападавшие не понесли, кроме двоих, легко раненых срикошетившими пулями.
         Всего в доме оказалось пятнадцать бандитов. Но главный успех заключался в том, что среди них лежал, самый кровожадный и отпетый пособник «Лешего», который вёл всю его кровавую политику, поскольку сам главарь редко выезжал на кровавые разборки. Зато «Зубр» всегда впереди… Теперь успокоили навсегда, за те жизни, которые он отнял за свои неполные сорок  лет, из которых, десять последних беспредельничал по всей стране, пока не осел здесь, в своём родном городе, где и нашёл себе могилу. Главная задача всей акции была выполнена. «Лешему» нанесен сильнейший удар под самый дых, почти нокаут. Григорий нажал кнопку рации и тихо сказал:
- Первый – центральному. Всё чисто, пятнадцать, уходим,- доложил он, затем сказал, обращаясь уже к своему окружению:
- Пошли, соколики, дело сделано. Встретимся на базе через сорок минут.
         Пока Юрий Иванович, Эдуард Петрович и Николай Васильевич, отвернувшись от него, отдавали команды на отход, Григорий растворился в предутреннем сумраке наступающего дня словно призрак, будто его и не было с ними рядом ещё пару секунд назад. Оглянувшиеся его помощники, растерянно разведя руки в стороны, двинулись к своим машинам, все расселись и уехали, оставив на месте событий только стреляные гильзы от патронов, которые были тщательно протёрты перед снаряжением магазинов, как пистолетных, так и автоматных, да кучи пуль от оружия, которое будет уничтожено уже через пару часов. Останется лишь то, которое сегодня не выстрелило ни одного раза. Таков закон необъявленных войн. Других следов здесь не обнаружат даже с ищейками, ибо обувь всех участников была обработана специальным средством, исключающим применение розыскных собак.
         Все три джипа рванули в город. Но они объедут его по объездной, и въедут в город совсем с противоположной стороны. С той стороны, где находился объект корпорации, сотрудники которого подтвердят, что все три джипа находились у них в командировке до шести утра: сауна, ужин с завтраком, девочки.  Ни один человек не сможет указать на причастность к случившемуся ни на людей «Гранда»,  ни, тем более, на людей Вербова, официально стоявшего в стороне от войны двух криминальных группировок. Весь город притих в ожидании. Сегодня все горожане  встанут на уши от информации о том, что убита сразу целая бригада «Лешего», во главе с самим «Зубром», местным «кровавым авторитетом». Многие из жителей города, наверняка, с облегчением скажут: «Ну, слава богу, началась чистка отморозков. Скоро и самого этого чёрта достанут», намекая на «Лешего». А в городе, уже во всю, гуляет слух о том, что «Леший» очень сильно обидел кого-то. Обиженный же, прислал бригаду. Никто не знает, где находится эта бригада мстителей, но налетает на город по ночам. Деза ещё никому не мешала. Но люди верят всему. Уж больно все устали от беспредела.
         Уже через тридцать минут люди Вербова находились на базе. Переодевшись, собрались в небольшом зале,  где был накрыт фуршетный стол. Завтрак прошел с выпивкой, но быстро. Никто ни разу не обмолвился о недавних событиях, участниками которых они оказались. Сидя в креслах, на диванах, периодически вставали и подходили к столу, чтобы наполнить рюмки спиртным, а тарелки - закусками.
        Десятью минутами позже, как и договорились, вся четвёрка исполнителей, точно так же, сидела за столом в офисе «Гранда», прилично сервированным и накрытым к завтраку, но со спиртным. За столом, кроме них, ещё находился Вербов и полулежащий на специальной кровати «Гранд». Такая встреча была предусмотрена их планом «Опережение».
         Григорий коротко доложил о результатах вылазки, сообщил число ликвидированных бандитов на базе «Зубра», о судьбе самого обидчика «Гранда», что потерь среди их людей нет. И закончил словами:
- Думается, Григорий Андреевич, что у наших врагов возникнут серьёзные проблемы, да такие, что они не скоро вспомнят о своём намерении разнести в щепки ваши объекты уже сегодня с утра.
         «Гранд», несколько взволнованно, сказал:
- Спасибо тебе, тёзка. Чисто сработано, ювелирно. Вот и снова я у тебя в долгу. Что-то я слишком много тебе задолжал, дорогой. Даже в какую-то обидную привычку входит. Но я думаю, что это результат моей болезни. У тебя, Гриша, фора, в сравнении со мной. Ты абсолютно здоров, слава богу. Но вот поднимусь, сразу рассчитаюсь со всеми долгами.
- Да хватит тебе, Григорий Андреевич. Это потом, как получится. А то так выходит, что я ставлю тебя на счётчик после каждого мероприятия. Стечением обстоятельств это называется, только и всего. А твои слова мне, конечно, приятны, спасибо. Рад, что пока всё складывается удачно. Не сглазить бы, тьфу-тьфу,- Гриша суеверно сплюнул через левое плечо и продолжил.- Давайте, ребята, выпьем за здоровье хозяина этого стола. Пожелаем ему скорейшего выздоровления. А то, работы полно, а он тут, среди подушек отлёживается, а?
         Все улыбнулись, а Вербов сказал:
- Он прав, Гриня, поднимайся скорее, а то мы все дела без тебя переделаем.
- Спасибо Саша, спасибо Гриша, спасибо друзья. Я думаю, что скоро начну работать вместе с вами. Есть кое-что уже и сейчас. Мне, за очень большие деньги, сообщили, что операцию по моей ликвидации, готовил лично «Зубр», получивший поручение «Лешего». Сказали, что последний, в ярости, чуть не убил гранатомётчика, доложившего ему о выполнении задания. Но через два часа «Зубру» сообщили, что объект ловко улизнул, а подорвали «Мерс» с водилой и охранником. Что вытащил меня из авто, перед самым взрывом, какой-то придурок, положивший ещё и двоих братков. Что, эвакуация прошла так стремительно и незаметно, что нападавшие посчитали, будто «дело в шляпе». В лагере «Лешего» действительно началась паника. Такого с ними ещё никогда не было, ты прав, Гриша, очухаются не скоро. Выпейте, друзья, за успешное начало нашей борьбы. Будьте здоровы.
         Все выпили и стали закусывать всем, чем в изобилии был сервирован стол. «Гранд», глядя на Григория, проговорил:
- Да, тёзка, крепкий ты орешек и тёртый калач. Смотрю на тебя и удивляюсь. Ни один мускул не дрогнет, никакого волнения или иных чувств. Спокоен, аки слон.
- Работа у меня такая, Григорий Андреевич, сам понимаешь, мне нельзя раскисать или нюни распускать. А остальное, это дело опыта и привычки. Сделал работу и забыл. Вычеркнул из памяти. Иначе нельзя, можно «крышу» потерять. В нашей профессии подобные факты имеют место быть. Очень печальный конец бывает.
- Ты прав, наверное. Профессионализм требуется во всём, а особенно в подобном деле. Давайте, Саня, за него выпьем?
- Поддерживаю. За тебя, Григорий Андреевич, по кличке «Граф».
         Выпив ещё по паре рюмок, Вербов подал знак головой и все дружно встали из-за стола.
- Ну, ладно, Гриша, ты пока болей не сильно, а мы поедем к себе. Нужно обговорить план работы на сегодня. Ты нам разреши Николая Васильевича захватить с собой для отработки взаимодействия, а?
- Конечно, забирайте. Смотрите, ребята, уже и ночь прошла. Утро-то какое прекрасное.
         Все повернулись к окнам. Утро действительно, было чудесным. Яркое солнце всё кругом заливало своим светом. Будто и не было этой кошмарной бойни всего, каких-нибудь, два часа тому назад.
         Ровно в девять, как всегда, Вербов и его боевая троица, сидели у него в кабинете. Он говорил им:
- Ну, молодцы. Чётко и очень чисто всё сделали.
- Да не очень чисто, шеф. Можно было бы и без взрывов и стрельбы обойтись. Но, его величество Случай. Неожиданность в лице братка со стволом в руках. То ли что-то услышал, то ли просто бдительный оказался. И поехало. Хорошо, что стационарную связь вовремя вырубили. А по рации или мобильнику не слышно было, чтобы говорили. Думаю, часам к десяти «Лешему» доложат. Нужно бы проконтролировать, отследить его реакцию, Александр Анисифорович?
- Как получится. Источник очень не надёжный. Если не испугается, то позвонит. Расскажет, что и как в лагере нашего врага.
- Хорошо. Тогда я пойду, с вашего разрешения. У меня в городе встреча в десять утра,- сказал Григорий, поднимаясь со своего места.
- Да, конечно, иди Гриша. Часов в семнадцать жду у себя.
         Григорий вышел, оставив троицу руководителей  концерна в кабинете президента. Когда он ушел, Вербов спросил:
- Ну и каков наш компаньон в деле? Хорош?
         Оба коллеги Григория по Конторе, молча, переглянулись, после чего Юрий Иванович сказал:
- Мне, шеф, приходилось слышать об этих ребятах во время службы. Но никогда не пересекался с ними по роду своей деятельности. О них у нас даже легенды ходили. А теперь, после сегодняшнего выступления, я вдруг понял, что это не легенды вовсе были. Просто для нас они выглядели как легенды. Сегодня в работе воочию увидел. Даже не в работе, а увидел уже результат его работы. Это и есть легенда чистой воды. Кому расскажи, так и примет за легенду. Восемь охранников внизу, на первом этаже, всю дежурную смену уложил. Они же все и бойцы «Зубра», самые «крутые», как принято говорить сегодня у молодых. Двоих, ребром ладони по горлу одним ударом уложил, в одного нож метнул, прямо под ухо, даже не пикнул, остальных пятерых из «глушака» уложил. И на третьем, самого «Зубра» и двоих личных телохранителей. Нам на всех остались только четверо бандюков на втором этаже, да и из тех двое оказались ранеными. Но двое отбивались до последнего, пришлось их вышибать из комнатки, где засели. Вот таковы объективные итоги нашей операции, а не те, о которых сообщил сам «Граф»: «Всех «зачистили», в том числе и «Зубра», всего оказалось пятнадцать человек». Он так же, наверное, доложил бы, если бы братков оказалось и тридцать, скромняга, блин. Это у них жаргон такой, собственный, «чистильщики».
        Он помолчал немного, потом в гробовой тишине, наступившей в кабинете, ни к кому конкретно не обращаясь, тихо произнёс:
- Да… Такого парня, лучше всего, в друзьях иметь. Не дай бог, случайно, окажется по другую сторону твоей баррикады.
          Все трое помолчали, а Вербов сказал:
- Что же, нам пока везёт. Эта «машина для убийств»  на нашей стороне. Надёжно на нашей. Григорий напрочь связан с нами после всего, что сделал для нас и ещё сделает. Этот человек нам нужен и он с нами, слава богу.
- Ладно, шеф, мы с Эдиком ещё не «Гришки». Поэтому, нам надо отдохнуть немного  и разобраться в себе.
- Идите, конечно, в таком побывать, нужно отвлечься. Отдыхайте пока. А в семнадцать жду. Надо работать, ребята, раскисать нельзя. Не мы их, то через пару дней или неделю, они с нами это же  сделают, но уже без наших переживаний.
- Это, Александр Анисифорович, мы четко понимаем с Эдиком. Но нервы  не выдерживают. Надо немного привыкнуть. Хотя бы пару раз в такое окунуться. Ладно, мы пошли. Всё будет в порядке. С ребятами тоже поработаем вечером перед акцией.
- Вот и отлично. Жду в семнадцать часов. До вечера.
         Ровно в десять, как и обещал, Гриша входил в квартиру. Таня, одетая совсем по-домашнему, встретила его поцелуем и крепкими объятиями:
- А я заждалась тебя, Гришенька. Знаю, что не опоздаешь, а беспокоилась. Как там у тебя дела складываются.
- Да, всё в порядке, любимая. Устал чуть-чуть, а в остальном, прекрасная маркиза…, ну и далее по тексту,- он крепко обнял жену и, лукаво щурясь, спросил:
- Ты, случайно, конечно, в одном месте, не чувствуешь шевелений моих мальчиков, засланных туда со спецзаданием по зачатию сынка или доченьки? «Дуплет», знаете ли, приличная девушка, очень результативный приём в этом деле.
- Да и ноги повыше кверху, сразу после «дуплета», тоже известный и довольно эффективный способ, помогающий забеременеть.
         Так, обнявшись и балагуря, они вошли в комнату. Григорий, быстро разделся и нырнул в ванную. Таня, посмотрев ему вслед, пошла на кухню, где приготовила для уставшего мужа чашку любимого кофе, а также всё необходимое для компресса. Она мельком заметила, что на груди у Гриши, чуть ниже правого соска, большая ссадина и гематома от удара пули в бронежилет…
         Ровно в семнадцать часов вся тройка силовиков концерна собралась в приёмной. Президент был занят с посетителем, весьма перспективным поставщиком сырья на один из объектов корпорации. Около года до этой встречи он не решался сотрудничать с концерном, зная об их трудностях. Сегодня он сам пришёл к Вербову и предложил подготовить договор, выгодный обеим сторонам. Что и происходило в эти минуты в кабинете шефа. Долгих пятнадцать минут прошло, прежде чем довольный Вербов вышел из кабинета, провожая гостя через всю приёмную и пожимая ему руку на прощание:
- Всего доброго, Василий Васильевич. Очень рад принятому вами решению и тому, о чём мы с вами договорились. Уверен, наше сотрудничество будет взаимовыгодным. Все технические вопросы решат наши специалисты. После чего мы ещё раз встретимся, но уже на вашем поле и всё подпишем.
- Добро, Александр Анисифорович, взаимно рад итогам наших переговоров. До встречи у нас, в Воронеже.
- Эдуард Петрович, проводи, пожалуйста, нашего гостя до машины.
        Эдик пропустил того вперёд и, выйдя следом, прикрыл дверь приёмной.
- Входите, господа офицеры, и прошу, без особых церемоний. Одно дело делаем.
          Он жестом предложил своим силовикам войти в кабинет впереди него. Что они и сделали, несколько смущенные нарушением существующего этикета и субординации. Военная выучка давала о себе знать. Нынешние молодые специалисты, по таким мелочам, действительно, особо не церемонятся.
- Пить что-нибудь будем, для душевности нашей беседы?
         Оба, молча, кивнули, и Вербов наполнил рюмки, одну водкой - для Григория и три – коньяком, для остальных. Вернулся Эдуард Петрович, проводив гостя. Они выпили по рюмочке, все дружно закусили тонко нарезанным лимоном и одновременно посмотрели на шефа.
- Ну, что же, братцы, не буду вас больше томить ожиданием. В стане нашего врага просто шок. Как мы и предполагали, удар оказался настолько неожиданным, точно рассчитанным и сильным, что «Леший» сначала не поверил докладу о случившемся. Сам помчался на базу  лично убедиться. А когда приехал обратно, заперся у себя в кабинете и три часа не выходил из него, ни с кем из своих приближенных не общался. А когда вышел, то был слегка под хмельком, но как всегда наглый и самоуверенный.
- Чего носы повесили?! Думаете «Лешему» кранты?! Да?! Думаете?!- Он немного помолчал, гоняя желваки на скулах, затем продолжил с угрозой в голосе:
- Кто так думает, глубоко ошибается. За «Зубра» я поквитаюсь. Узнаю, кто это сотворил, поймаю его и нарежу из него ремней. Клянусь, так и будет.
         Все угрюмо молчали, зная буйный, взрывной характер этого сорокалетнего «авторитета». Одна неудачная фраза могла оказаться роковой для любого, кто попадался ему под «горячую руку», когда он был «вне себя». А сегодня именно такой случай. Подобного удара этот главарь не получал ни разу за всю свою бытность в криминале. Сам подобное вытворял и не однажды. Но чтобы с ним такое… Это было впервые и неожиданно. При его силе, известности своими беспредельными акциями, при упоминании о которых трепетали все его потенциальные жертвы, и такое?  Приближенные видели, что «Леший» в растерянности, в полной прострации от нанесенного удара, хотя внешне продолжает играть роль «крутого парня». Все окружающие понимали, что у их хозяина выбиты из рук все козыри, а на руках остались одни «шестёрки», в прямом и переносном смысле этого слова. А это значит, что поднимать всех в «ружьё» и вести в бой придется ему самому. А он за последние пару лет уже привык только отдавать приказы, кому жить, а кому сегодня умереть. А самому на «амбразуру»? Отвык постепенно. Из кабинета было проще. Послал «Зубра», и нет конкурента вместе с его разгромленным бизнесом, а то и самого не стало, если попадался какой-нибудь упёртый. Но сегодня «Зубра» не стало, как того самого конкурента. А пятеро бригадиров «пообедали», и теперь одного сразу не стало, четверо кровью харкают, а двое, из них, так вообще не жильцы, не светит выкарабкаться. С кем идти на «амбразуру»? 
         Вот такую обстановку в банде нарисовал мне мой «источник», за бабки, конечно. Пока, ни о каких планах мести речи не идёт, наша «деза» сработала и, на первых порах, сбила «Лешего» с толку. За бригадиров он поклялся изловить Григория, а теперь ещё и какая-то бригада ему мстит. Вот он и впал в растерянность. Что он надумает к утру, неизвестно. Но то, что  он что-нибудь придумает, то это точно. Талантливый, сволочь.
         Вербов замолчал и обвёл всех внимательным взглядом. Потом сказал:
- Я, конечно, не специалист, но понимаю ситуацию так, что темпа терять нельзя. Нужно добивать врага, пока он не очухался, не опомнился от шока и не начал крушить всех и вся, как бывает в агонии, не разбираясь, кто прав, а кто виноват. К тому же, силёнок у него ещё предостаточно, хотя мои наблюдатели отмечают сильное снижение «патриотизма» у наёмников. И сильное желание некоторых срочно покинуть «хлебное место» и убраться восвояси. Кстати, вновь прибывшая всего пару недель назад бригада из одиннадцати человек, толком не распаковав чемоданов и сумок, после сегодняшних событий, срочно убыла в неизвестном направлении, оставив, «честно заработанную» двухнедельную зарплату работодателю на гробы, которых ему необходимо купить сегодня уже немало. Не дожидаясь, а что же будет дальше, залётные братки поняли, что здесь «пахнет жареным» и «слиняли», не уведомив об этом нанимателей. «Леший» обозвал их крысами. Есть данные, что подобные настроения появились и у тех, кто служил ему верой и правдой последние два-три года. Но в этот период они делали, что хотели, беспредельничали и убивали, зная о своей безнаказанности перед законом. Не пойманный - не вор. Но когда, в течение одних суток, их стали «мочить» так же, как это делали они в недавнем прошлом, не ища каких-либо доказательств их «подвигов», а просто убирая, одного за другим, это совсем другой табачок. Когда, даже самые тупые из них, поняли, что за помощью бежать некуда, а враг неведом, тогда все разом задумались: «Ради чего они положат жизни здесь, вдали от их родных мест? Ради денег, которые им здесь платили, хоть и не плохих, но всё равно не стоивших жизни, которую можно, оказывается, здесь легко потерять. Мы так не договаривались. Если «завалили» «Зубра», этого местного монстра, пугало, то кто их-то пожалеет? Сунут в самое пекло, и поминай как звали».
         Вот такие, примерно, брожения начались в группах банды «Лешего», на что и рассчитывали разработчики плана «Регион-Гранд». То бишь, вы, все трое. Ваши расчёты оказались точными.
         Вербов помолчал, побарабанил в задумчивости пальцами по столу, как бы обдумывая сложившуюся ситуацию, затем проговорил:
- Может, подождать до утра, ещё раз информационно подработать вопрос и посмотреть, что к утру придумает противоположная сторона. Темп не потеряем, если отложим до утра третью акцию под кодовым наименованием «Опережение-Фенита»? Как думаете?
         Григорий спокойно посмотрел  на всех троих, сохранявших молчание, как бы отдавая ему приоритет в решении столь важного, если не сказать, решающего вопроса всей задуманной операции. Он, для пущей важности, помолчал немного, а затем в наступившей тишине изрёк:
- Я так думаю, господа. Если отложить решающий удар ещё, хотя бы на сутки, противник может очухаться, что-то придумать стоящее или выкинуть какую-нибудь беспредельщину, от которой могут пострадать невинные люди. От них сегодня, как от смертельно раненого зверя, можно и должно опытному охотнику, ожидать любого предсмертного броска. Дать им такой шанс, мы не имеем права. С точки зрения общественной безопасности, о которой мы не можем не думать, как обычные громилы или иные «лешие с зубрами». Инициатива полностью на нашей стороне. Прямо сегодня мы можем их добить. А уж потом можно выжидать и разводить политику. Это моё мнение. Оно может не совпадать с мнением членов нашего штаба. Как у нас принято, перед решающей схваткой своё мнение должны высказать все, после чего надо будет принять единственно правильное решение.
- Я поддерживаю предложение «Гра…»,- Юрий Иванович сконфуженно смолк на секунду, посмотрев на Григория, затем справился с неловкостью и продолжил,- Григория Андреевича, так как он абсолютно прав. Наш противник деморализован. Имеют место факты прямого дезертирства его «прославленного» войска. А это, как вы знаете, процесс лавинообразный. Григорий прав, надо ударить сегодня ночью.
- Я за… Но, полагаю, что именно сегодня «Леший» будет на стороже, ожидая очередного нападения,- начал Эдуард и, после небольшой паузы, добавил как бы отвечая сам себе.- Хотя это обстоятельство может сыграть нам на руку. Психологически. Так как, ожидая нападения, он не сможет ничего придумать нового до самого утра. А утром, без риска, мы перестреляем их из снайперских винтовок как куропаток. Обложим со всех сторон и потребуем выдачи «Лешего». А «шестёрок» отпустим, пусть бегут, кто куда хочет. Они ведь уверены, что он уже не жилец, так как за него основательно взялись серьёзные люди. Все понимают, что в кабаке - это предупреждение, а на базе - «показуха» для всех остальных. «Лешего» нужно брать завтра в полдень, когда нас меньше всего будут ждать.
         Наступила недолгая пауза, после которой Вербов сказал:
- Ну, что же. Точки зрения всех мы выслушали. Мнение  единое, что инициативу, полученную в самом начале этой необъявленной войны, упускать не стоит. Нужен завершающий удар. Не позже полудня завтрашнего дня. Решение, в принципе, мы принимаем, а время и детали – прерогатива нашего стратега и тактика, господина «Графа». Согласны?
         И Юрий Иванович, и Эдуард Петрович не возражали, о чём сообщили энергичными кивками голов.
- Если нужна будет помощь людей «Гранда», то вызовите столько, сколько нужно. А то сам хозяин сильно переживает, что фактически мы делаем всё за него. А он, действительно, не любит долгов. Хочет, даже жаждет, чтобы его люди сделали для общего дела хоть малую толику, для поддержания его авторитета.
- Но его один экипаж уже ведь принял участие в нашей второй операции,- Григорий смотрел на Вербова несколько удивлённо.- Тем более, шеф, мы планируем привлечь целых три экипажа от него сегодня. Да поговорите вы с ним об этих его долгах. Мне даже неудобно, что он постоянно об этом говорит. Ну, в первый раз, согласен. Тогда да… А, в остальном, пусть не парится зря. Это наша работа, общая, а я – член команды и работаю на общий результат. И, если эта работа совпадает с его личными интересами, то это лишь совпадения, а не долги перед нами.
- У него, Гриша, свои «понятия» в жизни. Он мальчик уже взрослый, за полтинник перевалило. Ну, и специфика его квалификации тоже сказывается. Ты только не обижай его резкими отказами. Я думаю, он делает это от чистого сердца, как чувствует, а не от блатного гонора. А ты будь немного снисходительней, Гриша. Тем более, какой-нибудь джип или «Мерин» тебе не помешает, а ему будет приятно, и не будет чувствовать себя должником. Ну, что поделать, «Граф», если мы живём сегодня в мире, где все исповедуют принцип «ты мне, а я тебе».
         Вербов умышленно неоднократно назвал Григория его боевым псевдонимом, под которым он работал долгие годы. Это как бы уменьшало дистанцию между «Грандом» и ним, уравнивало личные амбиции.
- Хорошо, шеф. Не беспокойтесь. Я не сделаю ничего такого, что могло бы омрачить ваши с ним отношения. А тем более, обидеть Григория Андреевича. Обещаю вам.
- Вот и отлично, Гриша. Все свободны.
         Они вышли из приёмной и, по уже сложившейся привычке, молча, направились в кабинет Юрия Ивановича.
- Так какой вариант выбираем окончательно и готовим, Гриша? Утром или завтра в полдень? Сейчас девятнадцать часов.
         Григорий, молча, смотрел то на одного собеседника, то на другого. Было видно, что он принимает какое-то очень важное решение. Через пару минут он, вдруг до странности неузнаваемым, с металлическим оттенком, голосом, сказал:
- Давай Юра, готовьте людей прямо сейчас. Всё по плану. Три группы наших, три группы «Гранда». Полсотни стволов вполне достаточно для атаки этой базёнки. Автобус и четыре джипа. На этот раз проникаем сразу с шести направлений, предварительно обесточив подстанцию, от которой питается участок «Лешего». Готовность в двадцать три часа тридцать минут. Все на местах и ждёте моего сигнала, как обычно. Без него - ни шагу.
- А если опять стрельба, как в прошлый раз?- спросил Эдуард Петрович.
- Ждать сигнала. Мне же там виднее будет, когда для вас наступит самый подходящий момент. За меня не волнуйтесь, случайности исключены. Сегодня работа на полную «зачистку». Хотя в прошлый раз выковырял из жилета одну пульку,- он приподнял подол рубашки на выпуск и показал собеседникам правую сторону груди, где красовался приличный кровоподтёк.-  Успел отвернуться вовремя, удар пришёлся чуть по касательной, что его сильно ослабило. Один раз у моего бойца после боя обнаружили четыре пули в жилете и столько же гематом. Полмесяца отлёживался, ни кашлянуть, ни чихнуть не мог. Но главное не это, главное - живой. В этом и предназначение «бронника». Да вы это знаете не хуже меня, братцы.
- Знать то, знаем, Гриша. Мы много чего знаем,- сказал Юрий Иванович.- Но практика - совсем другое дело.
- Согласен, практика вещь великолепная. Без неё, как известно, теория мертва,- помолчав секунду, продолжил.- Ну, господа офицеры, жду вас на вечеринке у «Лешего».- Молча, повернулся и вышел из кабинета.
         В кабинете установилась мёртвая тишина. Оба сидели, задумавшись, будто обдумывая всё предстоящее и услышанное от своего неординарного руководителя их военных действий. Прерывая затянувшуюся паузу, Ивановский сказал:
- И всё же, Эдик, он намного сильнее нас с тобой. Я всё пытаюсь как-то сравнивать его и нас. Ведь и возраст, примерно, одинаков, и отслужили тоже, и эполеты, и прочее. Но, надо признать, что он военный, а мы рядом с ним, гражданские салаги, не видевшие и десятой доли того, что видел Григорий. Я на утро отложил бы акцию, ты ещё дальше, на завтра. А он – сейчас, быка за рога и немедленно ударить. И ведь прав он, мы оба это понимаем. Нужно на плечах убегающего в панике врага достигать его порядков и там добить, уничтожить всех и вся. В назидание будущим беспредельщикам.
- Да, Юра, ты прав на все сто процентов. Хотя, с другой стороны, беспредельщики были, есть и, наверное, будут. Несмотря, ни на какие негативные примеры. Они потому так и называются, что в обществе с устоявшимися понятиями человеческих отношений не могут себя адекватно оценивать и думают, что им всё позволено, во-первых, и что им за это никогда и ничего не будет, во-вторых. И никакие отрицательные примеры обратного, даже со смертельным исходом для этой категории, не смогут их убедить в том, что они – как все. Они-то думают как раз наоборот. Вот со всеми так, а я ведь не такой, как все, я намного «круче» и сильнее, мне «чёрт не брат и море по колено»,- Эдуард немного помолчал, потом тихо добавил.- «Мочить» их всех надо, Юрик, только «мочить», чтобы спасти тех безвинных, кого они могут закатать в асфальт уже завтра. Что мы и наблюдаем уже два с половиной года здесь, в нашем городе, на примере банды «Лешего». А по области, а у соседей с Волги? И, это только то, что мы точно о нём знаем. А я думаю, что это только видимая часть этого айсберга. И я абсолютно уверен в том, что изобретённое «Графом» лекарство, которому он нас обучил за эти три года, единственно правильный выход из этого беспредела. Надо кончать нам с тобой распускать нюни и своих мужиков обработать в этом же духе. «Мочить» их всех надо однозначно,- повторил он уверенно.
- Да, умеешь ты убеждать, Эдик, когда того требует момент. Я так понимаю, что в душе тебе стало жалко тех отморозков, которых «Граф» собственноручно положил сегодня утром. Тех четверых мы убили, так сказать, в честном бою. Они отстреливались, мы нападали. Здесь у тебя сомнений нет. Так?
- Наверное, Юра, именно так. Чего-то я не допонимаю в необъявленных войнах, в которых приходиться участвовать. Какой-то червь сомнений грызёт в душе. Больно уж много положили, хоть и дерьмовых, но всё же людей.
- А ты, Эдик, думаешь, что «Зубр» и те, кого мы ликвидировали вместе с ним, тебя, меня или кого-нибудь из наших ребят пожалели бы, опереди они нас, а не мы их?
- Думаю, Юра, ответ очевиден. Без всяких колебаний положили бы всех, до единого. Потому, что никогда не оставляют живых свидетелей. У них, у покойников, принцип был такой, видите ли, вечно гореть им в адовом огне.
- А вспомни, Эдик, как в прошлом году вся эта, теперь уже мёртвая, кодла, «разобралась» с семьёй Степанова, одного из первых кооператоров нашего региона? Никого не пожалели, положили всю семью. Все в городе прекрасно знали, что это дело кровавых рук «Зубра». Но, не пойман – не вор.
- Так и есть, Юра, так и есть. Но на душе всё равно гадко и муторно. Что нам приходится этим заниматься, хотя умом и понимаю, что другой силы в регионе нет: только мы и «Гранд». И войну начали не мы. А кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет. Тоже великий полководец сказал, после того, как шведам рыло начистил. Пока нас не трогали, мы ведь не лезли. А затронули, получите и распишитесь. Они наверняка думали, что «сделают» нас легко. Больно уж распоясались за последнее время. Но не просчитали, что в это же последнее время расклад получился не в их пользу, особенно в Регионе. А должны были подумать, почему мы смогли всех их из Региона выдавить. Что и там такие же акции имели место. Что три года тому назад у нас появилась некая сила, способная действовать их же методами. Но нет, мы «круче». Там с их коллегами могло такое случиться, а здесь нет. Здесь же мы: «Леший» с «Зубром». В этом они и их кредо – сначала сила, потом мозги. Поэтому и говорю тебе, что «Граф» абсолютно прав. Если законными методами сегодня не получается, нужно действовать их же, беспредельщиков, методами. О-о-ч-ч-ень помогает, судя по начавшемуся «драпу» «бесстрашных» наёмников «Лешего».
- Правильно мыслишь, дорогой. И ещё, Эдик, чтобы покончить с этими нашими сантиментами навсегда. Думаешь «Графу» и таким как он, легко это делать? Вспомни, как он ответил «Гранду», когда тот примерно о твоём заговорил. Мол, спокоен как слон, после того, как отправил к праотцам полтора десятка бандюков. А Григорий сказал ему тогда, что  это его работа. Сделал и забыл, иначе и «крышу» снести может. Среди них, кстати, подобное бывает, с теми, у кого нервишки по слабее, да не отработан Гришкин подход: сделал и забыл. Мы с тобой себя, как бы, оправдали. В честном бою побили тех четверых. А если вдуматься, то и Григорий ведь, тоже в честном бою, один против полутора десятка пошёл, вооруженных до зубов. А пули в его бронежилете и огромный кровоподтёк на груди справа, что сейчас только что он нам с тобой показал? Выходит, что именно в честном бою, но с элементом внезапности и на высочайшем уровне профессионализма. Вспомни хотя бы историю. Всегда была разведка, которая проникала в стан врага и вырезала всех поголовно. А первыми всегда страдают караульные. Так что и Григорий так же думает, да оно так и есть. Весь секрет в том, что он на несколько порядков выше и лучше подготовлен профессионально, физически и морально.
         Поэтому создаётся видимость лёгкости этой победы, а также возникает чувство некоторой жалости к тем, кто проиграл. Но, повторюсь, эти сегодняшние жмурики нас бы не пожалели, как не пожалели и «Гранда», приговорив его к смерти. Потому давай забудем и выбросим из головы всё, что может мешать жить, как жили раньше, до этой необъявленной войны. Помнишь, Суворов говаривал своим офицерам? «Воевать надобно не числом, а умением, господа». Вот Гришка его слова и принял, как руководство к действию. Получается, как видишь, прав был генералиссимус. Хотя он-то имел в виду коллективные действия, а не «работу» одиночки. Но и здесь эта формула работает. А для нас сейчас идёт война, не мы её начали, нам её навязали, по-тихому и по подлому, но умереть можно без разговоров. Хотим выжить - надо работать, как это делает «Граф», наш напарник, слава богу, а не наоборот. В этом его сила и профессионализм. Хотя зарплату получали мы с ним из одних рук. Но он –автомат, машина, натренированная, обученная на основе теории и огромного боевого опыта. У него один принцип – если я не успею, то он успеет раньше. А это конец. Слышал, как он сегодня доложил шефу: «Всё в порядке, Александр Анисифорович, всех «зачистили», их всего пятнадцать оказалось. В том числе «убрали» и «Зубра». Коротко и ясно, без слюней и ненужных подробностей для тех, кто там не был и не видел этой бойни. Он их уже вычеркнул из головы, а оставил только результат, для доклада. А как этот результат достигнут, у-же не ва-а-жно.
         Ивановский немного помолчал, затем  продолжил с некоторыми нотками осуждения и себя, и Эдика за проявление слабости:
- Ладно, Эдик, что-то мы с тобой расфилософствовались по поводу. Видимо задела нас за живое и сама эта необъявленная война, а в особенности, «работа» «Графа», на которую мы с тобой не очень годимся. Надо не раскисать. Давай соберёмся ещё разок, всадим этому «нечистому» заряд дроби в задницу и забудем потом, как это делает наш с тобой приятель. Всё равно, он настоящий мужик, настоящий профи, и мне лично очень нравится. А после нашей с тобой дискуссии у меня на душе стало очень спокойно. Всё встало на свои места.
- Однозначно, Юрий Иванович, у меня тоже в душе всё как бы «устаканилось», как «бухарики» говорят. Разобрались и ладушки, полегчало внутри. Просто у нас с тобой не было кровавого опыта до сего дня. Теперь спокойно пойду на дело сегодня ночью. Не мы их, так они нас, это точно.
         Оба поднялись и вышли из кабинета, по пути договариваясь, где и во сколько встречаются перед акцией.
         Ровно в двадцать три часа Григорий, в полном боевом снаряжении, находился у правой стороны забора усадьбы «Лешего» в Лесном. По всему периметру она была оборудована, как и дача «Зубра», охранной сигнализацией, выведенной на пульт в дежурную комнату. Сам главарь, как и вся его бригада, понятия не имели, как погибла группа «Зубра». Никто не остался в живых из тех, кто мог бы рассказать хоть что-то. Нападение было организовано настолько профессионально и неожиданно, что вряд ли кто-нибудь из погибших, в первые минуты акции, понимал, что они имеют дело с одиночкой-профи, для которого подобная «работа» привычна так же, как для них - убивать безоружных или для повара - приготовить обед.
         Григорий решил, не мудрствуя лукаво, действовать здесь, на базе «Лешего», по той же схеме, что и утром у «Зубра». Лишь необходимо было учитывать тот момент, что сегодня здесь приняты серьёзные меры по усилению охраны базы, да и бдительности самой охраны. В меру, конечно, понимания братков о бдительности и о степени надёжности охраны. Ведь они на полном серьёзе полагали, что если перед входной дверью дома стоит пара головорезов в камуфляже, да с автоматами на груди, то это уже беспрецедентная мера усиления бдительности.
        Ну, кто из тех, кого они обидели за эти годы, смеет сунуться на территорию, оборудованную по периметру охранной сигнализацией, где бодрствует смена из восьми громил готовых ко всяким неожиданностям и, только своим видом наводивших ужас  на горожан? Они, беспредельщики, даже не могли и предположить, что одиннадцать из пятнадцати погибших их сотоварищей, погибли от руки лишь одного человека. Поэтому, на всякий пожарный случай, «Леший» выставил парный пост по обе стороны от центрального входа в само здание, да изнутри двора, по периметру всего забора, навстречу друг другу ходили две пары охранников с автоматами и с пистолетами за поясами. В остальном, было решено оставить так, как и на базе «Зубра». Когда с той, внутренней стороны забора, Григорий услышал приближающиеся шаги охранника, он весь подобрался как для прыжка, но остался на месте, настороженно прислушиваясь  к удаляющимся вправо от него шагам.
         Периодичность появления охранников в одном и том же месте он уже отфиксировал. Она составляла всего восемь минут. Выждав три минуты, Григорий нажал кнопку на небольшом черном прямоугольном пульте, напоминавшем часы, одетом на запястье правой руки. В тот же миг свет в доме погас, электроснабжение всего посёлка было отключено. Это сработали люди Юрия Ивановича, обесточившие местную подстанцию. На территории базы зашумели голоса, замелькали лучи фонариков, выдавая места нахождения «бдительных» охранников. Григорий отметил, что рассчитал всё верно. И слева, и справа, ближайшие к нему пары охранников, находились метрах в семидесяти. В одну секунду Григорий набросил на забор специальную лестницу с загнутыми концами и, в мгновение ока, оказался на самом верху стены.
         Выхватив лестницу и перекинув её на внутреннюю сторону, он перешагнул через витки проволоки, уложенной вдоль всей стены и подключённой к сигнализации. Он молниеносно повторил теперь уже обратную операцию и оказался внутри территории. Так же сноровисто, он снял лестницу с забора, сложил её втрое и спрятал тут же в густых зарослях кустарников. Вся операция заняла у него не более двух десятков секунд. Оказавшись по ту сторону забора, Григорий тут же снова нажал ту же кнопку, но дважды. Одновременно он отметил, что охранники, патрулирующие периметр территории, собрались парами слева и справа от него и стояли, размахивая фонарями. Их лучи лихорадочно метались в темноте, выхватывая то кусок кроны дерева, то близь лежащий куст, то уходили вертикально вверх, в небо. Весь посёлок, охраняемая территория и ранее ярко освещённый дом, неожиданно вспыхнули снова. Лучи фонариков тут же померкли, а затем и совсем погасли. Суматоха стихла так же быстро, как и возникла пару минут тому назад.
        Григорий позволил охранникам сойтись парами, но уже в другом составе, громко обменяться мнениями о том, что энергетики козлы и часто позволяют себе подобные вещи, ничуть не смущаясь тем, что нормальным людям это мешает и вызывает массу неудобств. Затем они разошлись и направились навстречу другим напарникам. Гриша повторно пропустил мимо себя охранника и переместился к той точке, из которой эта пара только что ушла. Он точно всё рассчитал так, чтобы будущие жертвы сами пришли к нему в руки в наиболее затемнённых местах их маршрута. Восемь минут - это очень много времени. Для легкоатлета это почти три километра. Но здесь, самое большое плечо составляло не более трёхсот метров. Поэтому он дал возможность охранникам попарно сойтись у центральных ворот, на виду у пары, охранявшей вход в сам дом. Затем Гриша метнулся навстречу идущему влево и, подпустив на нужную дистанцию, нажал на спуск «глушака». Он не боялся быть услышанным.
         Лёгкий ветерок непрерывно шумел листвой и раскачивал деревья и большие кусты, да и охранники на входе в дом громко обменивались мнениями по поводу недавнего отключения электричества. Поражённый точно в голову, охранник упал, не издав ни единого звука. Григорий  метнулся на полсотни шагов влево и почти в упор расстрелял того, что шёл ему навстречу. Легко обежав дом с тыла, он увидел идущих по тропинке навстречу друг другу двух других охранников. Переместившись поближе к точке их встречи, Гриша замер. Сойдясь, один из охранников обратился к другому:
- Колян, дай сигаретку, а то у меня закончились.
- Да нельзя же курить, предупреждали ведь.
- Да ладно, что за дела, вокруг сигнализация. Это, по моему, «Леший» «перебдел» малость.
- Тут «перебдишь», когда с «Зубряком» такое получилось. Главное, кто посмел напасть-то на него?
         Это были последние слова в их жизни. Григорий тихо свистнул. Оба испуганно оглянулись на свист в его сторону и, тут же получили каждый своё: один - нож в горло, тот, что справа от нападавшего, а другой, слева – пулю, точно между глаз. Оба одновременно, как бы переломившись пополам, рухнули на землю. Григорий замер, вслушиваясь в звуки, доносившиеся от дома и в голоса разговаривавших на входе постовых. Всё было спокойно. Он неслышно переместился ближе ко входу в дом и замер в кустах сирени, буйно разросшихся на клумбе, где он спрятался. Дистанция до ближайшего часового была не более пяти метров, до второго - около десяти. То, что нужно для надёжной «зачистки». Два негромких хлопка, и оба, пораженные точно в голову, свалились на землю, не издав ни звука. Григорий, на ходу заменив полупустой магазин в пистолете на полный, ворвался в вестибюль. 
        Справа, как и в доме «Зубра», находилась дежурка, где он увидел троих братков. Один сидел за пультом сигнализации, а двое, развалясь, сидели на диване. Ему хватило и пары секунд, чтобы поразить всех троих, столь беспечно нёсших охрану вверенного им объекта. Григорию было очевидно, что эти головорезы очень привыкли к своей силе, вызывавшей ужас у всех окружающих, знавших об их кровавых проделках. Но, не встречая отпора своему беспределу, они так привыкли к тому, что им ничто не угрожает в их крепости, что даже и мысли не допускали о возможном нападении. Даже после гибели «Зубра» и его бригады, эта самоуверенность оказалась выше обыкновенной осторожности и чувства самосохранения, обычного страха за свою жизнь. Эти чувства, под влиянием вседозволенности и безнаказанности, полностью атрофировались в них. Воистину, гром не грянет, мужик не перекрестится.
         Убедившись, что ликвидация дежурной смены в караулке прошла тихо и никем не замеченной, Григорий бесшумно двинулся по широкой центральной лестнице на второй этаж и, учтя опыт операции в доме «Зубра», замер на площадке второго этажа, прислушиваясь к шуму голосов, выкрикам и стуку шаров, доносившихся из бильярдной комнаты. Из открытой двери ярко освещённой бильярдной в полутёмный коридор валил дым от сигарет. В результате, свет из комнаты падал в коридор какими-то лучами, как в зале старого кинематографа, когда сидящие зрители, нещадно дымили папиросами.
         Григорий вырвал из-за пояса две гранаты, привёл их в боевое положение и, низко нагнувшись, метнул обе под ноги игрокам, по разным сторонам столов. Никто из игравших не среагировал на звук упавших гранат, так как шары часто вылетали со столов и с грохотом падали на пол. Через положенные секунды, раздались два взрыва. За несколько секунд до того, как он метнул гранаты под ноги бандитам, он нажал на пульте кнопку, сигнал для всех шести групп поддержки к общей атаке. Поэтому почти одновременно с разрывом гранат, раздались шесть взрывов, пробивающих дыры в стенах забора, окружавшего всю территорию усадьбы. Гриша бросился в комнату и несколько раз нажал на спуск «глушака», стреляя во всё шевелящееся.
        Через несколько секунд на полу, усеянном разнообразным оружием, от простых стволов, до помповушек и автоматов, лежали девять трупов. Он остался в комнате по той причине, что из неё отлично просматривался лестничный марш, ведущий на третий этаж. Натренированным ухом он уловил в наступившей после взрывов тишине звук шагов множества бегущих людей групп поддержки, которым он обеспечил в качестве плацдарма два первых этажа. В это же время, на площадке третьего этажа, с автоматами наперевес, показались трое братков. Гриша выстрелил в первого, который тут же и упал на подогнувшихся ногах и прямо под ноги сзади идущих. Те, почти одновременно, ударили из двух стволов по мелькнувшему в бильярдной Григорию, а затем быстро скрылись, отступив  назад, на третий этаж, оставив своего подельника лежать на виду у неведомого пока для них врага. Рванувшие в атаку группы скрытно окружили дом, не вступая в огневой контакт с засевшими на третьем и четвертом этажах бандитами. Те, очевидно, в полной панике от внезапности нападения, проводили аналогии с убитыми ранее бандитами «Зубра», но слишком поздно это осознали. А потому и сидели в ужасе на двух этажах, не смея выглянуть из окон наружу, во двор и в сад с тем, чтобы увидеть врага и определить степень опасности этой атаки.
        Однако, ни во дворе, ни в саду, на открытых местах никого не было видно, а неосторожно высунувшийся из окна бандит, так и остался на подоконнике, свесившись головой вниз наружу, сражённый наповал снайпером. При этом все участники услышали лишь негромкий хлопок, характерный для снайперской «бесшумки» с оптическим прицелом и прибором ночного видения. Юрий Иванович, Эдуард Петрович и Николай Васильевич уже расположились на втором этаже, каждую из комнат которого тщательно проверили. Вдруг, из-за ближайшего к дому дерева, в сторону дома и окон четвёртого этажа метнулся огненный столб, вслед за которым в одной из комнат раздался взрыв. Это гранатомётчик из бригады «Гранда», заметив активное шевеление в этой комнате, запустил туда гранату из «Мухи», точно так же как и бандиты «Лешего», взорвавшие «Мерина» «Гранда» полторы недели тому назад. Паритет был восстановлен. Пока происходили описываемые события, на втором этаже готовились к броску на третий этаж. Григорий мелкими шажками пробирался вдоль стены под прикрытием выстрелов из «глушаков», которые по очереди делали Юрий Иванович и Эдуард. Вот он добрался до промежуточной площадки третьего этажа и лежащего на ней убитого бандита. Григорий нагнулся, двумя пальцами дотронулся до шеи и, не найдя пульса, показал жестом своим прикрывающим, что этот готов. К нему подобрались ещё три человека из группы «Гранда» и изготовились, по его команде, рвануть наверх, на третий этаж.
        Как по команде, прикрывающие поменяли свои «глушаки» на обычные «Макаровы» и стали стрелять по потолку третьего этажа, а два бойца, точно так же, открыли огонь из автоматов, что создало шумовую завесу и пулевое прикрытие рикошетившими от потолка пулями. Григорий дал резкую отмашку рукой вниз. Стрельба мгновенно прекратилась, а все четверо, во главе с Гришей, стремительно рванули на третий этаж. Там, в корридоре, прижатые огнём поддержки к полу, прикрывая головы от рикошетивших от потолка пуль автоматами и магазинами от них, лежали бандиты. Группа Григория, дружно накрыла их огнём из автоматов. В ответ, так же раздалось несколько очередей. Двое Гришиных бойцов упали на пол. Сам же Григорий, прицельно выстрелив по стрелявшему в них бандиту, одновременно толкнул на пол оставшегося стоять напарника, сам тоже отпрыгнул в сторону и замер у стены.
          Наступила тишина, в которой лишь слышны были стоны упавших бойцов. Осмотревшись, Григорий хотел было дать команду остальным подниматься, когда увидел, как лежащий на боку бандит, наводит на него свой автомат. Выстрелы бандита грянули почти одновременно с броском Гриши в сторону, с линии прицела стрелявшего. И уже в полёте он всадил в него три пули, а приземлившись на тела убитых боевиков - замер. Но всё было тихо. Григорий осторожно поднялся и в сопровождении двух своих напарников, контролируя обстановку и каждый труп, обошел весь коридор, все восемь комнат этажа.
        Везде всё было «чисто», как говорят на языке спецназов всего мира. Насчитали одиннадцать трупов. Очевидно, когда раздались взрывы, все в панике выскочили в коридор, где и были застигнуты шквальным огнём из автоматов по бетонным перекрытиям. Срикошетившие пули сразу нанесли большой урон противнику. А затем, штурмовая группа Григория уже добила оставшихся в живых. Гришин напарник из группы «Гранда» оказался без сознания. Он был тяжело ранен в шею. Быстро перевязав его, Гриша приказал отнести его вниз и отвезти в офис «Гранда», где был организован медпункт из нанятых медиков, во главе с Володей, куда раненого срочно и повезли.
         В это время Юрий Иванович и Эдуард предприняли отчаянную попытку захватить четвёртый этаж. Под аналогичным прикрытием огнём из автоматов по бетонным перекрытиям, они рванулись на этаж и были встречены редкими пистолетными выстрелами, которые вскоре стихли. Стрельба прекратилась. Сопротивление было сломлено, а все обороняющиеся ликвидированы. Но тут, с четвёртого этажа, донеслись громкие матюки и Григорий услышал глухие удары. Быстро поднявшись на этаж, он увидел, как Николай Васильевич и его заместитель держат за руки верзилу под два метра ростом и по очереди лупят того в солнечное сплетение. В захваченном бандюке Гриша без труда опознал «Лешего». Удары не слишком донимали его, так как было видно, что он отлично «держит удар», вовремя напрягая брюшной пресс. Григорий удержал бойцов от очередного удара со словами:
- Не надо мараться, Николай Васильевич, он своё получит. Свяжите его и быстро к вашему шефу на свидание. Лучшего подарка и не придумать для раненого самолюбия Григория Андреевича.
- Точно, Григорий Андреевич, мы поехали.- Они крепко связали верзилу и, поставив на ноги, потащили к выходу. Тот, в последнюю секунду повернув голову в сторону Григория, прорычал:
- Так это ты, падла, за всем этим стоял?! А мои идиоты не смогли разобраться, что и к чему.
- Не успели, Алёшик, разобраться. Я же тебе ещё три года тому назад сказал, чтобы ты «дёргал» из этого Региона, поскорее и подальше от меня. Ты не послушал меня. Думал, что просто угрожаю?
- Григорий Андреевич, вы что, знаете этого подонка?
- Да, встречались однажды, там в Регионе. Он убил моего друга и его компаньона, а их бизнес захватил. При общей «зачистке» мы «зачистили» и его бригаду. Но сам он, прикинулся овечкой, я его и отпустил. Только потом узнал, что он лично убил Бориса и его друга, и что этот Алёшик и есть громила «Леший». Когда отпускал его, пообещал, что если ещё раз встретимся, несмотря, на рост, вес и боксёрские навыки, выверну его наизнанку. Мог бы прямо сейчас это сделать, но не хочу лишать этого удовольствия моего тёзку, у которого к этому головорезу больший счёт, чем у меня.
         Во время рассказа Григория «Леший» стоял и в бешенстве сверлил его яростным взглядом.
- Прощай Алёшик. Никакой-то ты не «Леший», а так, дерьмо собачье, только беззащитных да слабых обижать. Уж лучше выбрал бы себе погоняло, типа «Шакал» или «Вонючка», что тебе больше подходит по твоей шакальей натуре. Пойдешь на «правилку», там с тебя и спросят за весь беспредел, что натворил.
         Григорий не удержался, подошёл к отморозку и сделал ему «шмась», мазнув растопыренной пятернёй правой руки по лицу противника сверху вниз, на блатном жаргоне – самое позорное оскорбление. Тот дёрнулся в бессильной злобе, пытаясь озверевшим взглядом  испепелить обидчика. Но Григорий сказал:
- Ладно. Как ни сладка месть, но я уступаю её своему тёзке. Везите его скорее к «Гранду», да по дороге «упакуйте» надёжнее, чтобы без неожиданностей. Вон бугаище какой.
         «Лешего» вытащили в коридор и поволокли на улицу. Гриша посчитал трупы. Пятеро убитых здесь, на четвёртом, на третьем этаже оказалось одиннадцать и по девять на втором и первом этажах. В итоге получалось тридцать три уничтоженных бандита, а сам «хозяин» беспредельщиков захвачен в плен. Григорий нажал кнопку на своём пульте и он погас. Всё, работа завершена. Поднеся ко рту миниатюрную рацию, Гриша коротко сообщил:
- Центральная. Всё чисто. Тридцать три. «Хозяина» повезли к вам. Встречайте. Будем на точке ровно через час. Отбой.
         В ответ рация не издала ни одного звука или писка. Связь была абсолютно безадресной. Григорий повернулся к Ивановскому и Эдуарду и сказал:
- Ну что, коллеги, с боевым крещеньицем вас. Я имею в виду успешное окончание операции «Регион-Гранд» и полный разгром врага, по подлому объявившего нам свою войну. Вот и получил в ответ сполна нашей войны, о которой, видимо, никогда и не слышал. Каждому - своё, как говорится,- он подошёл к своим напарникам и, крепко пожав каждому руку, продолжил:
- Вперёд, друзья, нас ждут с отчётом и наградным коньяком. Здесь нам делать больше нечего.
         Все участники операции по сигналу Юрия Ивановича дружно  покинули здание, затем пересекли территорию, расселись по своим машинам и исчезли. Каждая бригада по своему, заранее спланированному, маршруту. Разгромленный дом «Лешего» оставили в мрачной темноте. Словно он стал огромным склепом всем тем, кто думал, что этот мир создан и предназначен только для них, а сакми они присланы свыше решать, кому жить, а кому умереть уже сегодня. Очевидное заблуждение, господа.

Глава шестая.
Бегство братков-наёмников.

        Банда «Лешего» перестала существовать, а он сам, наверняка, предстанет перед судом. Правда, судом несколько иным, чем наш, обычный гражданский суд, продажный и конъюнктурный. Там будут говорить «по-понятиям», которые нарушил этот беспредельщик. А этого честные воры не прощают никому во имя будущего порядка. Суд будет коротким, а приговор - единогласно жестоким: «Смерть беспредельщику». И, как эхо, подхватят все остальные участники «сходняка»: «Смерть! Смерть! Смерть!».
         На другой день после схватки с бригадой «Лешего», в который главарь готовил кровавые сюрпризы для городского бизнеса и лично «Гранду», все трое членов штаба, подготовивших и реализовавших операцию «Регион-Гранд», рано поутру сидели в кабинете Вербова. По предложению Григория, пальму первенства в докладе результатов о проделанной работе, отдали более эмоциональному Ивановскому.
- Шеф, операция «Регион-Гранд», в общем плане, нами успешно завершена. Ликвидировано полсотни самых отпетых и кровожадных отморозков, среди которых и самая одиозная фигура, даже среди беспредельщиков, это «Зубр», правая и очень кровавая рука «Лешего» и его подельник. Сам главарь, как вам известно, находится в плену, надежно содержится под замком нашим партнёром. В городе осталось несколько разрозненных и не объединённых общей целью бригад братков, общим количеством около трёхсот человек. Все они наёмники. А мы, как оказалось, очень удачно выбрали сам момент ликвидации банды «Лешего», потому что буквально пару дней назад он рассчитался со всеми по обещанной зарплате. Так что наёмников здесь больше ничто не задерживает. Тем более что и сам работодатель, исчез из их поля зрения. Эти обстоятельства целесообразно довести до сведения всех бригадиров приезжих групп, а также сообщить, что они все находятся «под колпаком» у ГУВД. Не сегодня, так завтра оно займется всеми вплотную, выясняя подробности разборок между ними, жертвами которых и стали местные авторитеты, сначала «Зубр», а сегодня ещё и «Лешего» закатали в асфальт. Мотивы самые разные: от задержки зарплаты, до пьяных дележей «добычи».
         Довести эти обстоятельства до их ушей, можем и мы, и люди «Гранда», и само ГУВД, в лице УБОПа, сотрудники которого должны контролировать обстановку в городе и области, но этого не делают, к сожалению, по «неизвестным» для нас причинам. Но довести нашу легенду до ушей оставшихся бригад они в состоянии. Эти варианты - на ваше с «Грандом» усмотрение. В остальном, обстановка нормализована. Беспредела в нашем городе, да и в регионе в целом, больше не будет. Сожаление, Александр Анисифорович, у нас троих вызывает только тот факт, что «зачистке» подверглось полсотни боевиков. Правда, самых отъявленных головорезов, руки которых по локти в крови невинных наших земляков, во главе с известным «мокрушником» «Зубром».
         Но нашу кровожадность оправдывает то, что почти за три года их существования в нашем городе и Регионе они уничтожили более сотни человек, среди которых были женщины и даже дети. Многие их жертвы просто не могли дать им адекватный отпор, потому что не имели надёжной вооруженной защиты. Тем более что эти два «пахана», «Леший» и «Зубр», заявили во всеуслышание о том, что скоро добьют «Гранда», после чего нас всех тоже «замочат», а бизнес, и его, и наш, возьмут под себя. Ну, шеф, эта информация получена лично вами, вы в курсе. И ещё,- он обвёл всех взглядом и, после небольшой паузы, продолжил.- Особую благодарность, хочу выразить нашему коллеге и руководителю наших боевых действий, Григорию Андреевичу, благодаря стратегии, тактике и личным профессиональным качествам которого, мы, в столь короткие сроки, успешно завершили реализацию нашего плана «Регион-Гранд», не понеся существенных потерь личного состава, несчитая нескольких раненых бойцов. Это - мнение о роли «Графа» в проделанной «работе» всех руководителей групп, участвовавших в наших акциях. Да и рядовых участников тоже.
         Он замолчал, удовлетворённо расслабился и сел, облокотившись о спинку кресла. С минуту помолчав, Вербов сказал:
- Ну, что же, друзья. Вы проделали огромную и не обычную для вас работу. Ну, кроме уважаемого «Графа», конечно. Поговорим с нашим компаньоном, обсудим завершающий этап всей операции, проведём его организованно, совместными усилиями и с привлечением официальных властей. Они тоже, даже в большей степени, чем мы, заинтересованы в том, чтобы эта масса стрелков, численностью около трёх сотен, исчезла из нашего города. Чтобы, наконец, наступил покой и тишина на улицах. Мы пообщаемся с руководством силовиков, выделим им необходимую материальную поддержку для наведения должного порядка. А ты, Григорий, можешь пообщаться со своим другом, генералом Грумовым, так?
- Конечно, смогу. Только у меня, шеф, есть несколько поправок к докладу Юрия Ивановича, можно?
- Конечно.
- Во-первых, оставшиеся бригады не так уж и безобидны, как может показаться на первый взгляд. Они участвовали в акциях «Лешего». Им ведь платили немалые деньги не за красивые глаза, а за конкретную работу. Таких групп всего две. Это, примерно, тридцать-сорок боевиков. Остальные, как в докладе. Во-вторых, я не думаю, что за «Лешим» не стоял кто-то, повыше и побогаче, может даже из Москвы, с тем, чтобы держать город и область в страхе. Поэтому, не исключено, что в ближайшие дни к нам сюда прибудут «проверяющие», а ещё хуже, если полезут с разборками. Думаю, расслабляться нам рановато. Необходимо срочно подработать тему и, может быть, нам повезёт, мы заранее узнаем, кто за всем этим стоит. А там подумаем о наших мерах на ближайшее будущее.
- Да, весьма ценное дополнение, Григорий Андреевич, в самую точку. Думаю, что к обеду подтянемся в офис «Гранда», не очень кучно, там и обсудим все нюансы. Давайте к двум часам. С «Грандом» я договорюсь,- он сделал небольшую паузу, затем сказал.- И ещё. Мы с «Грандом» считаем, что ваша работа заслуживает соответствующего вознаграждения. Вопрос будет решён сразу по окончании и полном завершении всей военной части операции «Регион-Сервис», поскольку промежуточные задачи, предусмотренные планом «Регион-Гранд», мы успешно решили. А работу по Москве и поиски того, кто стоял за нашим местным отморозком, мы начинаем немедленно. Все, кто только  сможет найти  хоть какую-нибудь зацепку. Ну, всё. Жду всех в четырнадцать  у «Гранда».
         Неспешно, все трое покинули кабинет президента и собрались в кабинете Ивановского. Тот посмотрел на обоих и сказал:
- Что же, друзья. Нужно подналечь и финишировать быстрее, как просит шеф. Я думаю, что уже сегодня на пару-тройку бригад в нашем городе станет меньше, уверен, братцы, побегут наёмнички, как кролики или зайцы. Как только услышат о налёте на базу самого работодателя. Нужно добавить им решительности тем, что, якобы, менты собираются повесить все эти разборки на приезжих. На них списать весь беспредел, имевший место в городе за последнее время. Давайте, каждый по своим связям и поработаем, а в час, у меня в кабинете соберёмся.
         Оба его собеседника согласно покивали головами и, не прощаясь, вышли...
         В четырнадцать часов все собрались у «Гранда» в офисе. Уже как-то так сложилось, что у него организовался некий штаб по общему руководству планом «Регион-Гранд». В большом зале был накрыт обеденный стол с разнообразными закусками и напитками. Во главе стола, в его торце, сидел хозяин, а второй торец он предложил Вербову. Справа и слева, попарно сидели Григорий с Юрием Ивановичем и Эдуард Петрович с Николаем Васильевичем. Хозяин стола медленно обвёл всех присутствующих взглядом и тихо сказал:
- Господа офицеры, Александр Анисифорович. Добро пожаловать ко мне в гости. Я рад видеть вас живыми и здоровыми, после столь сложных событий последних трёх суток. Правда, у Григория Андреевича, насколько мне известно, имеется контузия правой стороны груди, но он остался жив, слава богу. А это главное. На правах хозяина хочу подвести краткие итоги нашей совместной работы. Беспредельщики лишились всей верхушки управления. Начался разброд и неразбериха. Три группы, раньше всех узнавшие о судьбе базы «Лешего», убыли из города рано утром. Этот пример сыграет нам на руку. Думаю, что особых проблем с оставшимися бригадами тоже не будет. Только, пожалуй, две группы вызывают опасения. Это порядка трёх десятков бандитов, активно участвовавших во всех акциях «Лешего». Захотят отомстить за своего работодателя. Потерять такую работу для них - это удар. Они способны перед бегством на любые акты. Могут что-нибудь выкинуть. Какие есть соображения на этот счёт?
         В наступившей паузе все посмотрели на Вербова. Тот ответил за всех:
- Я думаю, Гриша, мы в первую очередь выслушаем твоего тёзку, нашего военачальника «Графа». Так как с утра, у себя в офисе, мы уже касались этой темы и он высказывал некоторые свои соображения по существу. Думается, что он успел продумать вопрос и, наверняка, имеет готовый вариант его решения, а также завершения всей операции в целом.
- Да, шеф, вы правы. Я тут кое-что уже прикинул и, на основании данных об этих двух группах, думаю, что было бы актуальным сегодня ночью посетить самую одиозную из двух, возглавляемую подельником «Лешего» по многим давним делам. Они вместе сидели по «зонам», срок «мотали», кличка его «Ординарец». «Гранд» неожиданно встрепенулся и проговорил:
- Знаю я эту «шестёрку». Весьма гнусный тип. Ему на «зоне» поручали самые грязные делишки обтяпывать. Обладает неким талантом группировать вокруг себя таких же отморозков, как и сам. Этот точно не уедет к себе на Волгу, откуда он родом, без прощального фейерверка здесь, у нас. Этого нужно «мочить» однозначно, иначе могут погибнуть невинные люди, как это случилось у супермаркета, когда атаковали меня. Короче, друзья, это конченый отморозок, даже в нашей среде и «по-понятиям».
- Правильно, Григорий Андреевич,- «Граф» поднял голову и посмотрел на говорившего.- У меня точно такая же информация. Скажу даже больше. Сегодня утром он заявил своим бойцам, что завтра с утра, они совершают налёты на несколько точек в городе, «мочат» всех и вся, кто только попадётся под руку и, «сваливают» из города. Пока власти разберутся кто, что и как, их уже и след простынет, как говорится.
         Вербов поднял глаза от стола, внимательно посмотрел на каждого. Затем твердо сказал:
- Ну, вот и решение, господа. Сейчас перекусим и с богом на работу. Все данные у нашего стратега и разработчика есть. «Граф», как обычно, и возглавит эту акцию. Назовём её условно «Антивендетта-Ординарец». В узком нашем кругу, естественно. Очень уж люблю я придумывать эти кодовые слова в последнее время.
- Вот и ладушки, Саня, придумывай себе на здоровье. Главное, чтобы по быстрому всё это закончить. Надоела кровь, не радуют смерти. Хоть и отпетых бандитов. Менты начинают свирепствовать, их тоже можно понять. Сразу несколько комиссий прибыло из Центра с намерением на месте разобраться, что здесь творится. Бизнесменов «мочили» по одиночке. Никто особо не переживал. Одним убийством больше, одним меньше. Не беда. А вот, когда «жмурики» повалили десятками, хоть это и бандюги отпетые, сразу усиленный контроль Центра.
         Но у ментов уже есть основная версия всего случившегося. Она заключается в том, что масса убитых бандитов, является результатом стычки интересов местной группировки с нанятыми бригадами, которые и разобрались со своими работодателями, после чего испарились из города. Версия очень жизненно правдоподобная и, подтверждается показаниями отдельных участников из числа местных, оставшихся в живых в этой кровавой разборке. Правда, нам это обошлось дороговато, но дело того стоит. Сработала легенда прикрытия, предусмотренная нашим планом,- «Гранд» устало замолчал.
         На этом «разбор полётов» завершился. Закончив обедать, все дружно встали, поблагодарили хозяина за хлеб и соль и направились на выход. У самой двери «Гранд» неожиданно остановил Вербова:
- Саня, можно вас с «Графом» на пару слов?
- Конечно, Гриша, о чём речь,- ответил тот и, вернувшись за стол, вновь сел на своё место. Григорий тоже возвратился на своё. В наступившей тишине «Гранд», тщательно подбирая слова, сказал:
- Сашок! Мы с тобой знаем друг друга много лет. У нас почти нет секретов друг от друга. Ну, кроме чисто профессиональных, куда мы обоюдно не лезем. Тебе посчатливилось найти нашего нового друга, моего тёзку, оказавшего нам с тобой неоценимую помощь в решении наших проблем. Я хочу, Саня, в разрезе нашего недавнего с тобой разговора высказать Григорию Андреевичу свою личную величайшую благодарность за то, что он, выполнил то, что я должен был сделать сам со своими обидчиками. Но, у меня есть слабая отговорка тем, что оказался физически не пригодным для этой миссии в силу своего ранения. В этой связи, прошу поднять рюмки и выпить за моего друга, спасителя моей жизни и чести.
- Присоединяюсь, Гриша. Более того, подписываюсь под каждым твоим словом, ибо они - слова благородного и благодарного человека. А это дорогого стоит. За тебя «Граф», за твоё не меньшее благородство и умение держать данное слово.
         Чокнувшись, все дружно опрокинули спиртное в рот, закусив ломтиками лимона. «Гранд», прожевав лимон, тихо продолжил:
- Григорий Андреевич, так уж сложилось, что мы с тобою полные тёзки. Редчайшее совпадение, тем более что и имя наше не очень широко распространено. В стародавние времена имела место практика, когда по знаменательным событиям и поводам люди братались, кровью скрепляя это родство. У меня нет кровных родственников, никогда и не было ни брата, ни сестры. Мне бы очень хотелось заиметь братца в твоём лице, Гриша, породнившись с тобой по старинному обычаю. Заранее предупреждаю, что если ты против, то никакой обиды с моей стороны не будет. Наши отношения так и останутся дружескими. Это моя маленькая прихоть, каприз раненого человека, только и всего.
         Было видно, что «Гранду» ещё очень тяжело говорить, а столь страстная речь отняла у него последние силы. Григорий помолчал и, в напряженной тишине, наступившей в комнате, неспешно и тихо проговорил:
- Дорогой Григорий Андреевич. Я очень высоко ценю в людях такие качества, как благородство, честность и умение быть благодарным другим. Эти качества встречаются сегодня не очень часто, но у вас они есть. Мне нравится ваша идея, тем паче, что и у меня нет никого из кровных родственников на этом свете. Я знаю, как это плохо быть одному. Если Александр Анисифорович, согласится стать нашим крёстным отцом, то я готов, как только вы встанете и окрепнете физически. А сам ритуал я знаю, как, уверен, знаете его и вы оба.
         «Гранд» и Вербов переглянулись между собой и согласно кивнули головами, а «Гранд» сказал:
- Вот и отлично, Гриша, как только закончим все наши дела, так и проведём церемонию. Я хочу, чтобы всё моё окружение знало об этом событии.
- Ну, что же, Гриша, мы, пожалуй, пойдём. Тебе ещё нужно поостеречься от нагрузок. Если раны затянулись, то это ещё не значит, что они не могут открыться, дорогой.
- Ты прав, Санёк, тяжеловато что-то. Но то, что Гриша согласился, для меня станет бальзамом на мои раны. Давайте, ребята, добейте подонков, потом разберёмся.
         Вошедшая сестричка и охранник, молча, подняли его под руки и повели в комнату, где и уложили на кровать. Он тут же, в изнеможении, прикрыл веки и откинулся на подушки. Вербов и Григорий пожали ему руку и, также, молча, вышли в коридор. По дороге к машине, Вербов сказал:
- Молодец, Гриша, что не обидел моего друга. Он хоть и заявил, что без обид, но на самом деле, весьма ранимый и сентиментальный  человек. А ты, став его кровным названным братом, своего авторитета не потеряешь.
- Сань, а как он угодил в законники? Такой нормальный мужик, с нормальной жизненной философией, справедливый и честный, человек слова. Я знаю не понаслышке, что настоящие воры «в законе» именно таковыми и являются. Недаром забрали  у нас «Лешего». Они не терпят беспредела и жестоко за него карают при каждом удобном случае.
- Да, как, так и стал. По молодости и глупости, стал рецидивистом и сам не заметил как. Сначала, по малолетству, с кем-то в паре, киоск с пивом и лимонадом «ломанули». И угодили в колонию для несовершеннолетних на полтора года. Там и получил начальное уголовное образование. От тех, кто сидел не «по-первой». Не успел выйти на свободу, как тут же попал по второму разу. Выпили с дружками, не хватило, ограбили таксиста, чтобы добавить, а он запомнил одного из них. Когда его взяли, тот сдал всех, кто с ним был. При этом и в первом случае, и во втором, наш «Гранд» играл роль пассивного участника. А дали всем одинаково. Через два месяца снова оказался «на зоне». Наша одноглазая и «позвоночная» российская Фемида, печально известная своей способностью «стрелять из пушки по воробьям», всем четверым и «вкрутила» без всякого разбора, но на полную катушку. Теперь уже восемь лет колонии строгого режима. А взрослая колония, это уже путь к «высшему уголовному образованию». Третья судимость за драку. Избил козла, который на его глазах мутузил жену. Он заступился. А те заявление. Но, уже всё наоборот. «На зоне» он уже авторитет, третья ходка. Потом от обиды за испорченную жизнь - четвёртая и пятая. Официально признанный ООР, особо опасный рецидивист. Всегда и везде под особым контролем системы, которая сама же его и выпестовала. Из тридцати восьми лет от роду за пять судимостей, набралось почти тридцать лет срока, из которых отсидел около двадцати. Ни разу не сидел «от звонка, до звонка». Даже надзиратели в тюрьмах ему сочувствовали, говоря: «Как же тебя-то угораздило докатиться до ООР? Ты же не уголовник, ты - явная жертва правоохранительной системы. По нашим тюрьмам, таких как ты - до тридцати процентов. Мы, таких сразу видим. Вы резко отличаетесь от настоящих уголовников и урок всех мастей». Ну, отличались такие от истинных урок или не очень, но сидели, как и все остальные. И перстень с короной надеть предложили тоже, как порядочному и честному человеку, которых везде не хватает. Среди «законников» тоже. А когда вышел на свободу после пятой «отсидки», ему и доверили «общак» с весьма крупной суммой. Одновременно, запретили любые действия и поступки, за которые его могли бы «упечь» за решётку, тем более со статусом ООР. Гришка подчинился и с тех пор, вот уже около пятнадцати лет - на свободе, стережёт «общак», умело приумножая тем, что выгодно вкладывает деньги. За это время приобрёл целую сеть магазинов, кафе, ресторанов и столовых. Блатные его ценят и очень уважают за его личные качества и то, что так поднял «общаковый» бизнес. Из получаемой прибыли поддерживает тех, кого присылают к нему уполномоченные на то люди. Так получилось, что два брата и родители, когда были ещё живы, от него отказались и он остался один на всём белом свете. Потому и ко мне потянулся душой, когда поближе познакомились. Вот и стали как братья, тем более, что и у меня никого из родных тоже нет. А сегодня «Гранд» весьма уважаемый в городе человек. Да ты об этом прекрасно знаешь не хуже меня. Воры в законе тоже ведь разные бывают. Я бы с ним не дружил, если бы он не был  таким, каков он есть. Никогда!
- Да ладно, шеф, ничего такого я не думаю. Просто мне нравится этот мужик, сразу пришёлся мне по сердцу чисто внешне. Ещё когда не знал, кого тащу из под гранатомета. Я тоже ведь один, как и ты, и он. Ну, кроме Танюшки, конечно.
- А ты, Григорий Андреевич, настоящий жмот. Сколько мы с тобой знакомы, сколько уже всего наворочали за это время, а ты даже не представил мне свою супругу, не то, чтобы обмыть ваш брак.
- Да так получилось, шеф, дела не дают осмотреться, не то, чтобы встречи организовывать. Оно, знаешь ли, у нас с тобой обоюдно вышло. Ты ведь тоже не познакомил меня со своей семьёй. Думаю, разберёмся с проблемами, тогда и соберёмся со вторыми членами семей, как говаривали у нас в Конторе. Да Гришу пригласим. Подождём чуть-чуть, пока окрепнет и проведём сходняк, где заодно можно провести и братание, как смотришь, Александр Анисифорович?
         Незаметно для обоих, их отношения переходили в дружеские. Вербов, с молчаливого согласия Григория, в близком кругу всё чаще стал называть его «Графом». Как бы сокращая дистанцию между ними и показывая другим их близкие отношения. Григорий не возражал, хотя сам соблюдал субординацию, особенно в присутствии остальных подчинённых. Работа есть работа. А дружба где-то рядом. Путать не обязательно.
- Идея великолепная, Гриша. А то, за годы беспредела, мы и отдыхать разучились. Постоянная повышенная готовность, ожидание подлянки в любую минуту. Не до отдыха было. Пора возрождать былые традиции, с шашлычками и иными деликатесами. Гришка чуть окрепнет, так и проведём мероприятие, либо у меня на даче, либо у него. Они у нас рядом почти, в Заозёрске находятся.
- Отличное место, мы там часто семьями собирались на озере. С жёнами и детьми.
- Ну, тем более, будет приятно вспомнить былое.
- Ладно, шеф, разъезжаемся. Связь, как обычно, сразу после акции.
- Хорошо, Гриша, постарайтесь никого не потерять из наших. Уж очень подлюшный народец подобрался у этого гадёныша. Поосторожней, но безжалостно давите всех. Жалеть там просто некого. Такие, как там собрались, никого не жалеют. Это они, полтора года назад, уничтожили семью Петровского Ивана Ивановича, уважаемого нашего предпринимателя. Никого не пожалели, всех вырезали. Самого Ивана, жену, двоих детей и тёщу. Ножами по горлу, подонки грязные. Жуть, сколько крови было в доме. Даже менты, без слёз, не могли там работать.  Но доказать ничего не смогли. Ни следов, ни свидетелей, ни мотивов. Но мы с «Грандом» раскопали. За очень большие бабки, что это их рук дело, именно «Ординарца» и его «кодлы». Ладно, Гриша, езжай. А то получается, что я тебя науськиваю на этих отморозков.
- Да нет, Саня, меня невозможно науськать на кого-либо, как ты выразился. Я всегда действую в соответствии со складывающейся в бою обстановкой, согласно которой принимаю адекватные меры. Помнить чьи-либо установки и наказы времени не остаётся. Всё лишнее, могущее отвлечь от дела, забывается. Остаются только активированные инстинкты и навыки. Превращаешься в машину, иначе нельзя. Только в этом залог собственной безопасности и успеха всего дела. Извини, что-то я сегодня разболтался.
- Да нет, Гриша, мне сугубо гражданскому человеку, всё это очень интересно, потому что недоступно моему пониманию. Завидую вам, троим, белой завистью, что вы настоящие мужики.
- За то, шеф, ты гениальный управленец и организатор. Такой концерн создать по силам только гению, человеку с характером. Так что, кому и что дано, тот тем и должен заниматься.
         Во время этого их не долгого разговора они стояли во дворе конторы «Гранда», возле своих машин.
- Ну, что же, «Граф». Пожалуй ты прав. Если заметил, я не лезу к вам с просьбами взять меня «на дело»  хоть один разок, хотя признаюсь, подобные мыслишки зудят и возникают в мозгу. Человек так создан, что жаждет всегда того, чем не владеет или не располагает.
- Не спеши, Санёк, жизнь длинная штука. А проявить свои мужские качества можно в любую минуту, в зависимости от возникшей ситуации. И не обязательно это должно быть боевое столкновение, хотя известно, что в бою, на краю жизни и смерти, люди и проявляют свои истинные бойцовские качества. Либо они есть, либо их нет. И тогда человек пасует. Кому и что дано от природы. Но готовым к подобному испытанию должен быть каждый мужчина, это закон нашей жизни.
          Когда они разъехались в разные стороны, Вербов в свой офис, а Григорий на личную конспиративную квартиру, где у него хранилось не хитрое имущество, но столь необходимое для ведения войны одиночкой. Об этой его базе не знал ни один человек, даже его обожаемая жёнушка. Есть вещи, в которые «призрак» не должен посвящать никого, чтобы не спугнуть удачу, эту, весьма капризную и суеверную даму, которой он безоговорочно поклонялся.
         База эта представляла собой двухкомнатную квартирку на первом этаже, с окнами на обе стороны дома, на лицевую и тыльную. Это позволяло Григорию покидать её скрытно в любое время суток не через парадный подъезд, а через окно на тыльную сторону дома, специально оборудованное для этой цели. Далее, дворами, он проходил до гаража, находящегося в кооперативе в полуквартале от Гришиного дома. Дверь в кватиру была стальная, со спецзамками, которые нельзя было открыть никакими отмычками, кроме родного ключа. Окна и лоджия, были забраны металлическими решётками. Окно, выходившее на тыльную сторону, было с секретом. Оно тоже было защищено решеткой, а также оборудовано спецустройством, позволявшим открывать его с любой стороны, при условии знания шифра и наличии спецключа. Эта мера была предпринята Григорием не только с точки зрения конспирации, но и с позиции собственной безопасности, на случай возникновения нештатной экстремальной ситуации.
         Квартира была оформлена на документы прикрытия Григория, с надёжной легендой, исключающей выход на него при любой проверке. Квартиру он приобрёл год назад и, тогда же её отремонтировал, предварительно оборудовав стальной дверью, решётками и спецзамками. Все работы выполнила московская фирма, специализирующаяся на подобных конфиденциальных заказах, стоящих, кстати сказать, приличных денег. Войдя в квартиру с парадного входа, Григорий не спеша разделся, принял горячий душ и лёг на диван, полностью расслабившись. Перед акцией он всегда проводил медитацию, необходимые расслабухи, позволявшие организму подготовиться к предстоящим действиям с тем, чтобы отрешиться от всего, что могло помешать его инстинктам выполнить предстоящую работу на высшем уровне ответственности. Эта группа инстинктов отвечала у него за собственную безопасность, помогала ему на время акции стать «призраком». Как всегда, Григорий был спокоен, так как все тонкости предстоящего дела были тщательно обдуманы и спланированы. Способы связи с группами, пароли и время начала операции определены. За полчаса до начала он, как всегда, должен быть у объекта. Тщательно провести техническую и визуальную разведку, а по её итогам принять единственно приемлемое решение о способе проникновения на объект и о времени подключения групп поддержки к активной фазе акции. Закончив психологическую подготовку, Григорий оделся и, подхватив большую спортивную сумку со всем необходимым, покинул квартиру через запасной тайный выход, не замеченным окружающими.
         В машине он переоделся, несколько минут посидел неподвижно, затем, собравшись, запустил двигатель, двинулся в сторону дачных коттеджей, в одном из которых и базировалась банда «Ординарца», отличавшаяся особой жестокостью по отношению к своим жертвам. Слухи о кровавых расправах, чинимых громилами этой бригады, наполняли ужасом сердца и души горожан при полной беспомощности местных силовиков, на протяжении  последних двух лет, лихорадочно искавших законные возможности разоблачения неуловимых упырей, не оставлявших после себя на месте преступления ни живых свидетелей, ни каких-либо следов, могущих прямо указать на эту банду.
         Получалось так, что в условиях необъявленной войны, между крупным местным  бизнесом и беспредельщиками «Лешего», «Зубра» и «Ординарца», замахнувшихся на этот бизнес с целью его захвата, «Гранду» и Вербову, олицетворявших этот бизнес в городе, приходилось рассчитывать только на собственные силы. Они понимали, что если не успеют первыми довести эту войну до победного конца, то это сделают бандиты, совесть которых не отягощена какими-нибудь переживаниями по поводу того, стоит ли убивать при нанесении неожиданных превентивных ударов. Как это делает вся команда Вербова, постоянно ища оправдательные мотивы в этой жестокой, но не их, войне. К примеру, даже Григорий на совещании у «Гранда», когда разговор пошёл об этом, тихо сказал:
- Братцы, мы ведём войну не на жизнь, а на смерть. Либо они нас, либо мы их. Другого не дано. Это состояние, предусмотрено в Уголовном кодексе любой страны. Есть оно и у нас в уголовном праве. Называется «состоянием необходимой обороны», более жесткая стадия этого состояния, называется «состоянием крайней необходимости». Это ситуация, как у нас сегодня. Нам угрожает смертельная опасность. Что намерения враждебной стороны смертельно опасны, мы знаем, так как они уже убили троих наших бойцов, а нашего уважаемого компаньона от неминуемой смерти спасло только чудо. Нам не приходится сомневаться и в том, что если сюда, прямо сейчас, ворвутся эти «мокрушники», нас всех до единого перебьют. Мы вынуждены и обязаны, если хотим жить, противопоставить свои контраргументы, не менее жестокие и, по своему разумению.
         Закон далёк от совершенства, и спасти нас в этой ситуации не способен. Мы должны сами. Но при этом ищем оправдательные мотивы для собственной совести. Куда уж больший мотив, если на карте стоят наши и всех наших близких жизни, в случае нашего проигрыша. Поэтому, проиграть мы не имеем права. Нужно использовать всё, что сможем, в том числе и их методы, несколько незаконные, но приобретающие оттенок законности на фоне грозящей нам опасности и в условиях этой самой «крайней необходимости». Или тебе, Григорий Андреевич, после того, как ты чудом остался жив, потеряв при этом троих своих сотрудников, надо было бежать в милицию и сообщать о своих подозрениях, кто напал и требовать, чтобы его арестовали? Да нет, люди. Никто и никого не арестует. Ведь у тех, кого мы положили во время нападения, кроме отпечатков пальцев, нет ничего, что доказывало бы их принадлежность к банде «Лешего». А тот сразу откажется. Ведь в таких организациях ведомости на зарплату не ведут, не то, что у нас. Вот и получается, что законных позиций, чтобы бороться с этим явлением, просто нет. Я имею в виду необъявленные войны, как в нашем случае. Нет законодательной базы.
         Силовики добросовестно подбирают трупы на местах разборок, заводят безымянные уголовные дела «по фактам» и ждут дальнейшего развития ситуации. Так как активно повлиять, а тем более, их предотвратить, они не в состоянии. Они даже не в состоянии вообще объективно разобраться по фактам, когда жертвы разбойных нападений, оказав достойное сопротивление и, действуя в этих самых рамках «необходимой обороны» и «крайней необходимости», одержали победу. Начинаются нудные, тягомотные и долговременные допросы, что и как было, потерпевший тут же оказывается в роли подозреваемого, а три обормота, напавшие на него, становятся жертвами, потому, что «ошиблись» с объектом нападения. Не рассчитывали, что могут получить сдачи. Как в нашем с вами случае, примерно.
         А уж если победитель ещё и труп организовал, не дай бог, то ему просто крышка. Наша одноглазая российская Фемида забывает начисто эти статьи в Кодексе и комментарии к ним. Труп нужно списать на убийцу, даже если тот защищал свою жизнь или жизнь иной жертвы нападения. Выйти чистым из этой ситуации у нас можно только теоретически. А если ещё среди негодяев окажется чей-либо «сынок», что сплошь и рядом процветает в нашей многострадальной «правовой» стране, то шансов у обороняющегося не быть осужденным, просто не остаётся.
         Поэтому у нас зачастую и происходят самосуды. Вспомните фильм «Ворошиловский стрелок». Полностью подтверждает мои слова. Никто и никогда не остаётся на месте подобной схватки, особенно победитель. Ноги в руки и ходу. Подальше от тех, кто, начав разбираться, превратит твою жизнь в настоящий ад. А нашим судам важно только то, кто и с кем судится, а не истина, которая зачастую лежит на поверхности. Решение тут же и будет принято, только не по Совести и Правде, а по «звонку другу», как в известной телеигре. Вот вам и демократия, и права человека. Обстановка, как в двадцатые годы. Даже не катит «по-понятиям», потому что там есть определённые моральные рамки, за нарушение которых жестко спрашивают. В голливудских фильмах эта тема тоже постоянно читается. Главный герой, перед тем, как «замочить» главного «плохиша», даёт ему шанс схватиться за оружие. И тут же его убивает, потому что сильней его, а тот, схватившись за «ствол», создал ситуацию «крайней необходимости» для главного героя. У нас сегодня ситуация аналогичная. Они уже схватились за гранатомет и атаковали нашего компаньона. Осталось их ликвидировать. О чём «паримся», мужики. Простите, что очень длинно и пространно. Сам болел подобной болезнью, давно, правда. Этот правовой экскурс, только для всех присутствующих.
          Очень убедительно прозвучало для всех участников совещания, притихших во время Гришиного монолога.
         Григорий вспомнил эту свою лекцию для коллег и усмехнулся. Нашли, о чём переживать. Он находился вблизи усадьбы, в которой разместились отморозки банды «Ординарца». Вот уж они точно «не парятся», убивать или нет. Ходят как у себя дома, обвешанные оружием, на которое у них никто даже не спрашивает разрешение. Ибо на такое оружие частным лицам разрешения не выдают. Тот же гранатомет, к примеру. Законопослушный гражданин его и в руки не возьмет, не то, что использовать по прямому назначению. Григорий внимательно рассмотрел дом, всю усадьбу, соток тридцать, не меньше.
        Дом представлял собою двухэтажный особнячок с тремя окнами на обоих этажах на каждую сторону дома. С тыльной и лицевой сторон, на втором этаже, имелись лоджии, расположенные как раз над средними окнами первого этажа. Входная, на вид тяжёлая, металлическая дверь была закрыта, а над входом, с каждой стороны двери, горели два светильника, ярко освещая двор до самых ворот. Участок компактный, с небольшим садом и рядами кустарников: то ли смородины, то ли крыжовника, то ли и то, и другое вместе. Все окна в доме ярко освещены, а на обоих балконах, периодически, появлялись братки. Яростно подымив сигаретами, они щелчками отправляли окурки далеко в сад, после чего возвращались обратно в комнаты. Никакого точного временного интервала между этими появлениями курящих, Гриша не установил. Выходили, когда кому вздумается, по одному, по два, а то и по три человека одновременно.   
        Посчитав разведку оконченной, он нажал кнопку на маленьком пульте, пристёгнутом у него на спецовке спереди. Это был сигнал готовности для групп поддержки. По этому сигналу сейчас проделываются проходы в обыкновенном проволочно-сеточном ограждении периметра участка. Затем все группы сосредоточатся для броска с главного входа, металлическая дверь которого будет взорвана специальным фугасом по сигналу Григория. Сегодня на операцию взяли бойцов «Гранда», во главе с Николаем Васильевичем, но командует живой силой не он, а Юрий Иванович, ставший добровольно правой рукой Григория во всех проводимых акциях. Всего нападавших было тридцать человек, в том числе Ивановский, Эдуард и два их бойца. Улучив момент, когда очередная пара курильщиков ушла с лоджии в комнату, Григорий черной тенью метнулся из кустов к дому и затаился под широким балконом, чутко прислушиваясь к гомону внутри дома. Заглянув в одно из окон первого этажа, он увидел нескольких бандитов, лежащих на двух диванах, сидящих в креслах и на стульях. Все были с оружием, либо в руках, либо лежащим рядом. По их понятию, это были чрезвычайные меры бдительности и их готовности к возможному отпору в условиях отстрела практически всей банды «Лешего», включая бригаду «Зубра». Ну что же, тем хуже для них. Тем лучше для атакующих из групп поддержки. Григорий отследил у себя на пульте сигнал готовности к атаке. Красная лампочка дважды мигнула. Понятно. Входная дверь заминирована. Он достал из-за спины смотанную верёвочную лестницу, заранее срезанной палкой осторожно зацепил её за край лоджии, одновременно чутко прислушиваясь к громким голосам, доносившимся из приоткрытой балконной двери. В секунды поднявшись по лестнице на балкон, он замер у двери, в тени от простенка, ожидая очередных курильщиков. Вся остальная часть лоджии была тускло освещена светом, падавшим из комнаты через слегка раздвинутые шторы.
         Пара бандитов не заставила себя долго ждать. Приоткрыв сравнительно широкую дверь, они вышли на балкон, прикрыв за собою дверь. Смена яркого света комнаты на полусумрак лоджии, да ослепление друг друга вспышками газовых зажигалок, сделали своё дело. Гриша остался незамеченным практически у них за спиной. Спокойно раскурив сигареты, они навалились на перила балкона, сплёвывая вниз слюну и стряхивая пепел сигарет. Григорий стоял, изготовившись для атаки. Эти двое даже не посчитали нужным захватить с собой личное оружие. Тем хуже для них. К их несчастью, они оказались впереди всей банды и могли нарушить принцип внезапности всей акции, тщательно спланированной их четвёркой.
         И этим двоим, волею судьбы, надлежало умереть первыми. Никаких чувств, раздумий или сомнений Григорий не испытывал. Сама обстановка управляла его инстинктами и диктовала те или иные действия. Он нажал на пульте кнопку атаки. Согласно его же установке, ровно через пятнадцать секунд, грохнет взрыв, который оглушит всех и повергнет их противника в кратковременный шок, которого вполне достаточно для молниеносного броска внутрь дома и уничтожения всех и вся без разбора. Ибо такова основная первоначальная задача атакующих, исходя из особой опасности банды.
         За пять секунд до взрыва он негромко свистнул. Оба бандита испуганно обернулись на свист. Они тут же застыли в неестественных позах, будто наткнувшись лбами на невидимое препятствие. Последнее, что они увидели в своей жизни, был «призрак» в чёрном, шагнувший из угла в их сторону, и ещё две злобные вспышки из ствола, направленного им в лицо. Пули легли точно между глаз каждому. Звук падения тел убитых был заглушен грохотом мощного взрыва от входной двери, да несколькими, более мелкими взрывами внутри дома. Это бойцы группы блокирования дома снаружи забросали комнаты первого этажа гранатами, расчищая путь основным силам, атакующим с парадного входа. Григорий ворвался в комнату и успел «положить» ещё двоих, в то время как ещё трое  выскочили в коридор, в сторону прогремевшего взрыва. Он метнулся обратно на балкон, осторожно заглянул в окно левой комнаты, затем правой. Обе оказались пустыми. Бандиты выбежали в коридор навстречу взрыву. Вернувшись в комнату, Гриша услышал крики, автоматные очереди, которые неслись и сверху, и снизу. Шла активная перестрелка, которая не давала атакующим возможности преодолеть широкую лестницу и вскочить на второй этаж.
         Григорий, изготовившись и приоткрыв дверь, кувырком выкатился в коридор и оказался в тылу обороняющихся, поливающих огнём из автоматов  его атакующих бойцов. Точными выстрелами он «положил» троих, ответный огонь бандитов сразу ослабел. Чем тут же воспользовались атакующие и, ворвавшись на второй этаж, в короткой рукопашной, добили оставшихся в живых. Все убитые, лежавшие на полу, были обвешаны оружием, как отечественного, так и импортного производства. Но это им не помогло. Элемент внезапности, грамотно построенная атака, чёткое взаимодействие обеспечили успех операции. Да и банда «Ординарца», надо признать, привыкла иметь дело лишь с беззащитными жертвами, а не с хорошо подготовившимся и умело руководимым отрядом.
          Неожиданно, в первой справа от лестницы, комнате раздались какие-то звуки. А затем в ней раздался взрыв гранаты. Когда всё стихло, Юрий Иванович, медленно открыл дверь и обнаружил в ней, за диваном, троих оглушенных взрывом, но живых бандитов. При этом ни один из них не был ранен. Осколки гранаты иссекли спинку дивана, за которым они лежали, превратив её обивку в причудливой формы рвань. Когда их вывели в коридор, в тусклом свете оставшейся целой лампы Гриша сразу узнал бригадира, которого так же хорошо знал в лицо, как и «Лешего». Увидев Григория, «Ординарец» дёрнулся, затем, продолжая стоять с поднятыми руками, злобно проговорил:
- Это опять ты, сука?! Жаль, мы с «Лешим» тогда тебя не «завалили». Пожалели.
- Да нет, «шестёрка», это я вас тогда пожалел. Сейчас понимаю, что напрасно, скольким бы хорошим людям жизни спас. Но отпустил обоих, предупредив, чтобы никогда, ваши пути-дорожки не пересекались с моими. А вы не поняли. Продолжали беспредельничать, будто вы бессмертные. Увы. Скоро встретишься со своим подельничком и дружком Алёшиком. А там и «сходняк», и «правилка» не за горами. Ответите «по-понятиям», за  беспредел. Вот вы оба и встретитесь с моим другом Борей, но уже там, в мире ином, где нет стволов и все равны. Привет от меня передашь. Я свой долг перед его памятью честно выполнил.
        Пленников связали, увели к машинам и увезли на базу «Гранда», где уже ожидал своей участи главный местный беспредельщик по кличке «Леший».  Григорий спустился вниз, вышел во двор. Бойцы неспешно, но и не слишком затягивая время, садились по машинам. Он нажал тангенту миниатюрной рации и сказал раздельно:
- Здесь «Регион-Гранд». Всё «чисто». Тринадцать, вам три.
         Отключившись, Григорий понаблюдал за отправкой бойцов. Потерь, среди атаковавших, не было. Трое раненых, у одного прострелено левое плечо, у другого задело правую руку и у третьего - правое бедро, но все ранения лёгкие, одно средней тяжести. Трупы тринадцати бандитов, остались лежать там, где их застала смерть. Ни один из бойцов, ни к чему не прикасался, как и было приказано на вводном инструктаже. А оружие, участвовавшее в акции, уже к утру будет переплавлено в печи медеплавильного цеха на местном ГОКе. Все бойцы и у Вербова, и у «Гранда», получат своё личное, вполне легальное оружие. Перед акцией оно было сдано участниками в оружейные комнаты, имеющиеся в офисах у обоих компаньонов. Оружие возмездия попросту испарится.
         Поздно ночью, а скорее рано утром, после всех вышеописанных событий, бойцы, принимавшие участие в акции, сидели в большом зале в здании, на служебной территории «Гранда». Руководители операции вместе с Вербовым собрались в кабинете хозяина этого приёма. «Гранд» выглядел вполне бодрым и отдохнувшим. Посреди кабинета стоял накрытый стол для всех членов штаба, уже по традиции собиравшихся здесь после очередной акции. Все шестеро расселись по уже знакомым каждому, своим местам. По знаку Вербова, Юрий Иванович начал негромко и неспешно докладывать о ходе боевых действий и об итогах сегодняшней акции.
- Внезапность и сегодня принесла неизменный успех, ибо трое раненых, не идут ни в какое сравнение с общим итогом атаки на банду. Основной вклад в успех внёс и сегодня наш «призрак», он же «Граф», он же Григорий Андреевич,- Юрий Иванович с улыбкой посмотрел на Гришу и продолжил.- На его счету, «Гранд», семь бандюков, которых он победил в единоборстве профессионализма с отпетым, кровожадным беспределом. Группой поддержки ликвидировано шесть бандитов,- он замолчал, давая понять, что доклад окончен.
         Встрепенувшийся Вербов тоже подвёл короткий итог, сказав:
- Да, господа, должен сказать, что проделанная вами за последние трое суток работа, просто впечатляет даже такого, сугубо гражданского человека, как я. Ликвидировано, в хронологической последовательности, пятнадцать, тридцать три и тринадцать бандитов, четверо захвачены в плен и в скором времени предстанут перед судом чести, поскольку на суд державный нет никакой надежды. Я уверен, что уже завтра последний наёмник «Лешего» покинет пределы нашего города и больше здесь никогда не появится. А среди благодарных горожан, уже во всю, ходят легенды о «призраках», раздавивших беспредельщиков, как тараканов. На этом, я полагаю, операцию «Регион-Гранд» можно считать завершённой. Проконтролировать же обстановку с остальными бригадами, вернее, отследить их бегство, мы с хозяином этого замечательного стола возложим на себя, поскольку остальным, просто необходимо немного отдохнуть,- Вербов замолчал и посмотрел на «Гранда».
          Тот, не спеша, взял в руку рюмку с коньяком, внимательно посмотрел на каждого из присутствующих и, подняв рюмку высоко, как бы приветствуя сидящих за столом, произнёс неожиданно твёрдым, для его состояния здоровья, голосом:
- У меня давно нет и, не было семьи. Теперь она у меня есть. Спасибо всем вам, что львиную долю моих забот в этой необъявленной войне, вы взвалили на свои плечи, дав мне тем самым, возможность залечить раны и укрепить здоровье. Без вашей помощи, в одиночку, осилить всё это я был бы не в состоянии. За ваше здоровье, друзья. Дай бог вам здоровья, удачи и счастья в жизни. За вас.
         Он одним махом опрокинул коньяк в рот, аккуратно откусил кусочек лимона и бессильно опустился в кресло, в изнеможении откинувшись на спинку. Слабость после ранения ещё сказывалась, давала знать о себе в этом, хотя ещё и крепком организме. Все дружно выпили, закусили лимоном. А затем так же дружно приступили к трапезе, обильно накладывая себе на тарелки деликатесы, щедро представленные на этом столе.
         Застолье продолжалось уже два часа. «Гранд» с улыбкой наблюдал, как его гости с аппетитом уничтожали закуски, изредка выпивая по рюмочке. Сам почти не пьющий, он не любил гостей, излишне увлекающихся спиртным. Поэтому сразу отмечал про себя тех, кто склонен к злоупотреблению и тех, кто знает свою норму и не усердствует, раз от раза увеличивая дозу и частоту её приёма. Сегодняшние его гости, все, до единого, относились к тем, для кого спиртное - лишь повод хорошо закусить. И это страшно радовало его. Таким компаньонам можно доверять. А после недавних событий это доверие выросло до безграничности, ибо было проверено в деле, где любой из этих симпатичных мужиков, в силу малейшей ошибки или случайности, мог лишиться своей жизни, которой мог и не рисковать ради их, с Саней, интересов. «Гранд» подождал, пока гости насытятся, после чего негромко проговорил:
- Саня, я думаю, мы сделаем так. Сегодня всех, кто участвовал в деле, отпустим на двое суток. За это время мы с тобой отработаем оставшиеся проблемы, где потребуется, слегка подтолкнём самых нерешительных. Хотя, думаю, после «зачистки» банды «Ординарца», таких просто не будет. Побегут, как крысы с корабля. Тем более что корабль-то уже утонул. Через двое суток соберёмся в этом же составе и обговорим итоги. Что мы будем иметь в плане чистоты в нашем городе. Тогда и решим, как нам взаимодействовать дальше, чего ждать и откуда. Я считаю, что этот краткий отдых все они честно заслужили,- он кивнул на четверку их военачальников, уже переставших жевать.- А для отдыха, я приготовил им небольшие подарки.
         «Гранд» позвал своего помощника, ожидавшего его команды в соседней комнате. Тот, молча, вошёл в зал, где проходило застолье, подошёл к каждому из четырёх участников боевых действий и перед каждым поставил блюдечко с голубой каёмочкой, на каждом из которых лежал довольно пухлый конверт.
- Это - мой скромный экспромт в духе Остапа Бендера,- проговорил «Гранд».- Небольшая материальная поддержка на предстоящие сорок восемь часов отпуска. Как только поднимусь окончательно, решим с Александром Анисифоровичем, по вашим наградным в более существенном исполнении. А сейчас у всех прошу прощения, очень устал, хочу лечь и отдохнуть. Столько всего навалилось за последние дни. Хоть и приятные новости, но отняли последние силы,- он немного помолчал, как бы собираясь с силами, затем продолжил.- И ещё одно. В отношении задержанных. Мне позвонили и сообщили, что мои коллеги хотят на нашем примере сделать показательный суд над беспределом. Место будет определено, как обычно, в последний момент, а примерные сроки уже назвали. Через неделю их будут судить. Мои люди всё подготовят. От тебя, Саня, прошу выделить Эдуарда Петровича, после отпуска, конечно. Всё, ещё раз прошу прощения, друзья. Пойду.
         Он оперся на руку своего молчаливого помощника и подоспевшей медсестры и, тяжело переставляя ноги, вышел в соседнюю комнату. Все, молча, поднялись со своих мест и вышли в коридор, а затем, провожаемые Николаем Васильевичем, покинули здание офиса, вышли во двор и уехали каждый на своём транспорте. Последним со двора  вырулил Григорий. Он тщательно осмотрел прилегающие улочки и переулки, окна близко стоящих напротив зданий. Но всё было чисто. Никаких признаков наблюдения он не обнаружил, чем остался очень доволен. Заскочив на базу тем же путём, что и уходил, он проверил и сложил дорогое ему, как память, радиооборудование, оружие, из которого не пришлось стрелять в последней акции. Всё оружие, спецобмундирование, обувь всех участников, всё было безжалостно сожжено в медеплавильной печи. Никаких пятен крови, грязи, иных следов, не должно остаться ничего, что могло бы связать их с участием в этом деле. Всё превратилось в пыль, которую тягой вынесло наружу и развеяло по ветру на всю необозримую территорию их Региона.
         Уже наступило утро, когда Григорий тихонько вошёл в квартиру. Но, как он ни осторожничал, был услышан, о чём свидетельствовал громкий клич воинов каманчей, вышедших на тропу войны. А также, нападение на некоего телефонного абонента, вопящего голого существа, на котором из одежды и было то всего ничего: небольшой треугольничек тряпочки на лобке, да тоненький шнурок, пролегавший между двумя, весьма аппетитно выглядевшими, ягодицами. Приличная девушка, потряхивая, не менее аппетитными голыми грудями, тормошила Гришу, стаскивала с него одежду, а когда он остался в одних плавках, жадно впилась губами в его губы долгим и страстным поцелуем. Он знал заранее, какой будет их встреча, поэтому был готов к ней, приняв на своей базе и душ, и переодевшись в чистое. Приличная девушка, между тем, не выпускала его из своих объятий и висела на нём, со сплетёнными у него за спиной ногами. Он, всей своей, сразу разгорячившейся кожей, ощутил её дрожащее от желания тело и вошел в неё, висящую на нём, лишь отведя чуть в сторону узенькую полоску ткани, проходящую  через место, которого он так жаждал последние часы. Соитие было бурным с обеих сторон. Они так и остались в прихожей, на том месте, где Танюшка запрыгнула на Гришу. Здесь же одновременно и закончили мероприятие, не выпуская друг друга из объятий. Тем более что приличная девушка, обнимая любимого ногами, продолжала его активно ласкать, не выпуская из себя. Гриша бережно отнёс жёнушку в комнату, осторожно опустился на диван и навалился на неё сверху. Они продолжали целоваться в губы, тискали и ласкали разгорячённые тела, пока новая волна желания не захлестнула их сознание. Они отдались занятию любовью с неистовством молодожёнов. Каждый пытался внести свою лепту в общее дело. Тела их ритмично и неистово двигались навстречу друг другу. Лишь изредка Таня сбивалась с ритма, судорожно замерев на мгновение от очередного экстаза, а затем снова начинала участвовать в процессе. Через время Григорий вздрогнул своим крепким телом, застонал и сжался как пружина, затем замер на дрожащей и стонущей от оргазма подруге.
         «Дуплет» свершился, их знаменитый дуплет, который почти всегда сопутствовал  им при каждой встрече после относительно долгой разлуки, а особенно, после опасной отлучки Григория, о степени опасности которой, знали оба. И чем опасней были командировки, тем яростней они любили друг друга, после его возвращения. Так у них сложилось за всю их недолгую совместную жизнь и это обоих вполне устраивало. После подобного «дуплета», они всегда вместе мылись в душе, продолжая ухаживать друг за другом. А затем садились за стол и пили шампанское по поводу встречи, закусывая тем, что находили в холодильнике. Так и сегодня, они, полуголые, уселись за стол на кухне и начали пиршество, разлив по бокалам шампанское, припасённое на этот случай Танюшкой, и закусывали его конфетами. Неожиданно что-то вспомнив, Григорий проговорил:
- Танюшка, а я немного денег заработал и небольшой отпуск. На сорок восемь часов. «Гранд» выдал премию за помощь. Можем отдохнуть. Возьмём Катюху и махнём, куда захотите. Можно по магазинам.
         Гриша поднялся из-за стола, прошёл в прихожую, поднял,  в спешке сброшенный на пол, пиджак, достал из внутреннего кармана несколько смятый пухлый конверт и, вернувшись с ним на кухню, передал его жене. Таня, не спеша, открыла конверт, достала деньги. В конверте оказалась приличная по толщине пачка стодолларовых купюр. Так же неторопливо, Таня начала пересчитывать деньги. Григорий обожал в своей супруге это равнодушие к деньгам. Даже к очень солидным суммам, которыми ей пришлось распоряжаться в их трёхлетней командировке в рамках операции «Регион-Сервис». Она спокойно смотрела на кучи денег, без дрожи в голосе и лихорадочного блеска в глазах от мысли, сколько всего можно накупить на эти деньги. У неё всегда имелся полный комплект всего самого необходимого для красивой женщины. Тем более что она практически не пользовалась косметикой, а одевалась со вкусом и в одежды, по большей части, спортивного стиля, что ей шло необычайно. В свои тридцать с небольшим, Таня выглядела безупречно. Свежая, пышущая здоровьем кожа лица, да и всего тела тоже, обладание которым приводило Григория в полный экстаз, порождая в нём, ранее ему неизвестную ненасытность этим телом, настолько сексапильно она выглядела без одежды.
- Ровно десять штук, милый. Приличная сумма для двухдневного отпуска… А давай никуда не пойдём, никому ничего не скажем, а сходим в супермаркет, на рынок, накупим свежих овощей, фруктов, деликатесов. А потом закроемся в квартире на сорок восемь часов и будем заниматься только любовью. Не плохая мысль пришла в голову приличной девушке, а?
- Мысль очень не плохая, при том, абсолютно свежая и блещет оригинальностью и новизной. Некий телефонный абонент не прочь побаловаться с приличной девушкой до полной потери пульса и ориентации. Не половой, естественно, если вы, мадам, в силу своей извращенности, именно так и восприняли мои слова.
         Балагуря подобным образом, они быстро оделись и выскочили на улицу, направляясь к супермаркету. Каждый раз, когда они оказывались на месте недавних трагических событий, вспоминали их, как в калейдоскопе, прокручивая от самого начала до конца: Григорий, как непосредственный участник, а Таня, как зритель в кино, со стороны, через стекло витрины впервые наблюдавшая за «работой» своего мужа. Только здесь, увидев Гришу в действии, она поняла, насколько он опасен для любого, кто посмеет стать у него на пути против его воли. Только теперь, после увиденного у супермаркета, сопоставив разрозненные сведения об их командировке, она осознала весь объём работы, проделанной Григорием за эти три года на всех двенадцати объектах, принадлежащих корпорации. Неудивительными стали теперь и те огромные деньги, которые заплатили Грише за всё время его работы на эту коммерческую структуру. Эти деньги буквально шокировали Таню, привыкшую жить на свою скромную зарплату, своей огромностью, даже какой-то непостижимостью и не реальностью. Только к концу командировки, подобные суммы перестали её удивлять. Человек очень быстро ко всему привыкает, а особенно к деньгам. Тем более, к большим деньгам. Поэтому сегодняшняя сумма премии выглядела для Тани именно приличной, только и всего. Никакого трепета она в ней не вызывала. Так же, как и большие суммы, лежащие на их счетах в различных банках.
         Продавец-консультант Леночка, давно работающая в этом магазине и хорошо знавшая Таню как постоянного покупателя, подошла к ним и, поздоровавшись, предложила свою помощь. Таня стала называть ей продукты, которые хотела бы купить. Лена записывала заказ в свой блокнот. Когда Таня закончила диктовать, Лена, посмотрев в сторону отошедшего Григория, спросила:
- Скажите, Таня, это ваш муж?
- Да.
- Я раньше вас с ним не видела, да и вообще, вы куда-то пропали, давненько у нас не были.
- Да так получилось, что пришлось уехать работать за границу на целых три года. Вот недавно вернулась. Там и с мужем встретились, поженились год назад.
         Лена внимательно посмотрела на Таню, затем, понизив голос почти до шёпота, спросила:
- Таня, ваш муж ужасно похож на того человека, что две недели назад в случившейся здесь на площади перед нашим магазином перестрелке, спас местного олигарха Ивашова, на которого напали братки. Кстати, Григорий Андреевич - наш хозяин, ему принадлежит этот магазин.
         Таня внимательно посмотрела на Лену, но промолчала. Лена продолжила:
- Когда вы вошли в магазин, мы стояли у кассы. Наши девочки сразу его узнали. Это он, и его машину расстреляли на нашей стоянке. Её менты потом погрузили на эвакуатор и увезли.
         Таня взяла Лену под ручку и тихо позвала:
- Гриня, подойди к нам, пожалуйста.
         Григорий подошёл к девушкам и Таня вкратце пересказала ему суть разговора со смутившейся Леной.
- Ой, простите, пожалуйста, за моё любопытство. Не надо было говорить это. Но, нам здесь всем жутко интересно, так это или нет.
         Григорий взглянул на девушку, обвёл взглядом кассиров и продавцов, внимательно и с интересом наблюдавших за ними и, понял, что узнан. Конспирацию разводить поздно, а шансов поверить в любую, даже самую правдоподобную легенду, нет никаких. Возможности пресечь поток слухов, домыслов и смакование подробностей, тоже не было. Тем более что городские слухи упорно связывали события возле супермаркета двухнедельной давности с той резнёй, которая разгорелась почти сразу после них в стане обидчиков Ивашова, хотя сам бизнесмен находится на больничной койке по поводу серьёзного ранения в грудь. Источники Григория сообщили даже больше. Что горожане упорно связывают кровавые события последних дней, развернувшиеся в стане беспредельщиков, с тем человеком, который не только спас олигарха на глазах у десятков людей, но и жестоко отомстил обидчикам за ранение своего друга, убив почти двести головорезов за одну ночь. Человек-призрак всего за одну ночь, навёл порядок, да так, что оставшиеся в живых бандиты в панике разбежались кто куда, побросав оружие. Огромный город облегчённо вздохнул. Наконец, в нём наступит долгожданные тишина и покой, без стрельбы, резни и взрывов, сопровождавших годы беспредела. Вся эта информация вихрем пронеслась в голове Григория, который, подхватив обеих девушек под руки, увлёк их подальше от касс, вдоль полок с продуктами, на ходу говоря:
- Извиняться, Леночка, не за что. Похожих людей в нашем мире немало. Я встретил своего двойника в институте, так нам обоим стало не по себе от нашего сходства. Хорошо, что он уже заканчивал последний курс, после чего я с ним больше никогда в жизни не встречался. Так, может, это он и был, кто его знает. Тем более, кругом стреляли, взрывали, убивали. А всё произошло очень быстро, насколько я знаю. Ошибочка вышла, Ленчик, ошибочка. Так и передай своим «кумушкам» на кассах.
- Хорошо, хорошо, конечно, передам. Вы только не обижайтесь. Народ так устал от этой необъявленной войны, что была в нашем городе, когда люди даже днём, боялись выходить на улицу, что всем хочется, чтобы появился герой-одиночка, борец за людей. Ну, как раньше был Зорро и другие, конечно. А его всё нет и нет. И вдруг такое, да ещё на глазах у людей! Не выдумка, не легенда, а живой человек крошит бандюков средь бела дня. Люди и хотят узнать, кто он. А наши «кумушки», как вы их назвали, всё равно всем будут говорить, что тот человек - это вы, что вас они видят каждый день, что вы берёте у нас продукты и, ещё кучу сведений выдадут, в том числе и про Таню наговорят. Так, что ждите. Хорошо то, что вся информация будет очень  положительная. Ещё раз прошу прощения, ребята, за излишнее любопытство.
- Да не парься ты зря, Леночка. С кем не бывает, просто скажи, что ошиблись и всё. Хорошо?
- Да, да, конечно, скажу,- и она побежала со списком выполнять Танин заказ.
- Вот уж воистину, земля слухами полнится,- Гриша приобнял Таню за плечи и повёл её к кассам, куда Лена уже прикатила полную тележку с их заказом. Расплатившись, они вышли на улицу и дворами прошли к своему дому. Когда они подошли к своему подъезду, навстречу им вышла расстроенная Катя, но увидев их, с радостным воплем кинулась к ним, сначала к Тане, а потом, с таким же азартом расцеловала в обе щеки и Гришу.
- Вот так вам. Хотела сюрприз преподнести, да чуть сама не пролетела. Прихожу, а дома никого. Расстроилась, а тут вы. Вот удача, чуть-чуть не разошлись. Идёмте скорее наверх, хоть поговорим как люди.
- А «поговорим как люди», это сколько часов, Кать?- Шутливо спросил Гриша.
- Да ладно, Гриня, не жмись. Хватит и тебе Танюшкиных часов и минут. Я ведь тоже член семьи и имею право на свидание без ограничения времени с этим объектом женского пола.
- Ну, тогда, Катюха, мне придётся жениться и на тебе, чтобы вы не теряли времени даже в постели. Будете всё время говорить. До, во время и после занятий любовью. И будет у нас образцовая шведская семья. Хотя, подождите, у них, кажется, двое мужиков и одна дама в семье, так?
- Так-то так, Гриша, а двоих-то прокормишь? Я уже не говорю об интимной стороне дела. Здесь, после первой же брачной ночи Танька меня просто убьёт, а может и раньше. Ты ещё не знаешь её полностью. Она - страшная ревнивица. Даже меня ревновала, когда я начинала теснее дружить ещё с кем-нибудь из подруг, кроме неё.
- А ну-ка замолчите, развратники. Шведской семьи им захотелось. А тебя ревновала потому, что узнала о разговоре, в котором Ирка заявила девчатам в отделе, что разобьёт нашу с тобой дружбу запросто. А ты начала с ней интенсивно встречаться, чуть не бросив меня на произвол судьбы.
- Ты правда думала, что я могу променять тебя на какую-то Ирку?! Или ещё на кого-нибудь?! Да ты точно ненормальная, Танюха. Уже только потому, что могла такую возможность просто допустить в принципе. Ты же знаешь, сестричка, нас с тобой может разлучить только… Гришка, с его суперсексуальной внешностью. И то, если не будет тебя отпускать от себя ни на шаг. Хорошо ещё, что у него хоть командировки бывают. Успеваем наговориться и наобщаться вволю. Вот выйду и я замуж, тогда вообще перестанем общаться.
- Нет, сестрица Катюха,- Гриша приобнял её за плечи.- Мы тебе такого жениха найдём, чтобы могли жить все вместе, одной семьёй. Дома рядышком, дачи тоже, дети вместе. Вот возьму, да как отдам тебя своему шефу, Вербову Александру Анисифоровичу. Говорят, что он тоже в разводе, как и я был. Первый опыт оказался неудачным.
- А он не старый, Гриня, твой шеф?
- Да ты чего, Катенька, он моего возраста, в самом расцвете сил, очень симпатичный мужик. Сколько у него работаю, а ни разу не слышал о его романах с кем-нибудь. Опасается, наверное, после первого «ожога». Может где-то на стороне. А так тихо. История очень похожа на мою. Во многом, во всяком случае.
         Так весело переговариваясь и балагуря, они поднялись в квартиру, где и уселись за, почти по- праздничному, накрытый стол. Гриша открыл и разлил по бокалам полусладкое шампанское, а себе налил рюмку водки, после чего, все трое шумно и весело выпили. Деликатесы, принесенные из печально известного магазина, были великолепны. Только к вечеру Катюша засобиралась домой. За это время Гриша отменно выспался, а подруги, без умолку, обсуждали одну тему за другой, уютно устроившись за столом на кухне, прикрыв дверь в комнату, чтобы не мешать отдыху Григория.
         Для Кати вызвали такси и, она уехала к себе, удовлетворённая обстоятельной беседой с подругой, своей названной сестричкой. Где-то в глубине души, совсем немного, она завидовала Таниному счастью, конечно, белой завистью. И молила бога послать и ей мужчину. Только тоже, как и у Тани, это должен быть ОН. Такой, как рисовалось в воображении и девичьих грёзах. Она верила, что так и будет.
         Оставшись одни, прекрасно отдохнувшие за истекший день, они начали выполнять намеченную Таней двухсуточную программу любви, активно совокупившись после отъезда подруги. На следующий день, около десяти часов утра, во время их необычно позднего завтрака, зазвонил телефон. Григорий снял трубку и услышал бодрый и довольный голос Вербова:
- Привет, Гриша. Как отдыхается, за работой ещё не соскучился?- Он рассмеялся своей собственной шутке и продолжил.- Шучу, шучу, конечно. А мы с Григорием Андреевичем, твоим тёзкой, решили тебя побеспокоить. Тем более что наша информация твоему отдыху не помеха, а скорее, наоборот, позволит тебе лучше отдохнуть и расслабиться. Он рвёт у меня трубку из рук, «Граф».
         Григорий услышал в трубке весёлый голос «Гранда».
- Привет, тёзка! Мы тут с Саней проработали тему, как договаривались. Получили достоверную информацию о том, что в городе больше не осталось ни одной бригады, работавшей на «Лешего». Сегодня рано утром убыли две последние. А всего таких групп оказалось целых семнадцать, почти триста наёмников. Некоторые смылись со своих баз, побросав оружие, полученное у «Лешего». Мы тщательно проверили через наши личные контакты во всех силовых структурах и уверены, что ни одной группировки не осталось. Проверили по местам базирования. Оказывается, даже все адреса имелись, но работы никакой не проводилось. Это на тему твоей позавчерашней лекции о «крайней необходимости», если помнишь. Этой информацией мы с Саней и решили с тобой поделиться, а заодно и поздравить, добавив положительных эмоций в твой отдых.
- Ну, мужики, вы мне и удружили! Спасибо, конечно. Надо бы ребят обзвонить, тоже порадовать.
- Да уже все знают, не парься, как ты говоришь.
- Хорошо, что правильно поняли наши намёки и слиняли от нас. Можно с уверенностью констатировать, что война ненадолго, на несколько дней, поутихнет, а наш известный план, твоего имени, полностью выполнен, «Гранд».
- Ты всё-таки думаешь, «Граф», что гостей нужно ждать в ближайшем будущем?- Спросил тот, сразу посерьёзневшим голосом.
- Уверен, Григорий Андреевич. Ты спроси у шефа, мы с ним обговаривали этот вариант. Вам обоим надо через Москву подработать эту проблему и очень быстро. А то мы, кроме погоняла «Клещ», практически ничего не знаем про этого отморозка. Я тоже сейчас позвоню своим в Москву, попрошу хорошенько подсветить тему. Есть у меня и в МВД друзья, и в других структурах. Но точно знаю, что такие «клещи», получившие по своей хамской роже здесь, у нас, подобные зуботычины не прощают. Вы с шефом знаете это не хуже меня. Будет, мразь, посылать сюда своих гонцов и пытаться достать нас не завтра, так послезавтра, через полгода, год. Не легче ли нам, прокрутить снова план «Опережение» и на том всё и закончить. Не думали с шефом об этом?
- Думали и сейчас думаем, что ты на все сто прав. Я лично знаю этого, гнусного отморозка и многие его кровавые дела. По масштабам беспредела, нашему пленнику подобное и не снилось. Можно об этом судить по твоей командировке в Регион. Санька мне кое-что поведал на досуге. Так что, отдыхай пока, ну денька…- в трубке было слышно, как «Гранд» совещается с Вербовым,- три-четыре, мы думаем, до конца недели, а с понедельника займемся. Пока, тёзка.
         Григорий положил трубку на аппарат и, посмотрев на Таню, молча ожидавшую конца разговора, проговорил:
- Ну вот, женулька, у нас с тобой есть ещё четыре дня для отдыха. Давай соберём Катюху, Володьку с семьёй, да и махнём на дачу до конца недели. Оттянемся по-полной, ибо чувствую, что нам с тобой предстоит повторить нашу командировку,- он замолчал, а Таня тихо спросила:
- В Москву, Гриня, да?
- Да, в неё родимую.
- А это очень опасно, любимый? Одно дело, работать в своём Регионе, и совсем другое – Москва.
- Танюшка, любимая моя, о чём ты беспокоишься? Большой разницы в нашей с тобой работе не бывает, только местные особенности изучить и вперёд, на баррикады. Предстоящая работа ничуть не опасней той, что мы с тобой уже выполнили. Тем более, опыта нам с тобой ни у кого не надо занимать, своего хоть отбавляй. А на дачу пригласим и шефа, и «Гранда». Он уже сможет, по голосу слышу. Да и нам с тобой отказать не сможет, когда мы их обоих на выходные позовём. Согласна?
- Конечно, согласна, план просто великолепный.
- Тогда давай прикинем состав участников, напишем, что купить. А потом всех обзвоним и пригласим, а сами уедем прямо сегодня.
         Григорий загорелся идеей, схватил лист чистой бумаги и приготовился писать.
- Так…,- протянул он задумчиво,- сколько же будет людей, если и Юрку с Эдиком позовём, да Николая Васильевича, да пару экипажей охраны. Будет человек двадцать, не меньше. На это количество народа и будем с тобой рассчитывать наш стол.
         Через полтора часа жарких споров меню было составлено, список продуктов тоже. Григорий взял телефон и набрал кабинет Вербова. Тот ответил  мгновенно, будто сидел и ждал этого звонка:
- Да. Слушаю вас.
- Это я, шеф. Хочу попроситься к тебе на дачу на эти дни. Дашь ключики, Александр Анисифорович?
- Да без проблем, Гриша, бери без разговоров и пользуйся. Я там сто лет не был. Не до отдыха было, сам знаешь. Там, правда, народ есть, следят за порядком, сторож тоже есть, старый солдат, вояка. Я позвоню и предупрежу.
- Спасибо, шеф. А насчёт твоего отдыха скажу словами одного президента и его друга, нашего раненого компаньона, услышанные мною, буквально, пару часов назад. Звучат они так: «ты отдохни до понедельника, ты ЭТО заслужил, а там разберёмся, куда ехать дальше». Как насчёт того, шеф, чтобы эти слова отнести и на ваш с Гришкой счёт, а? Вы тоже оба вполне заслужили пару дней. Особенно это будет полезно нашему раненому другу.
- Ты, Гриня, выходит, приглашаешь нас с «Грандом» к себе на отдых, на мою дачу. Так я понял?
- Абсолютно правильно понял, шеф. Своей-то дачи у меня пока ещё нет. Приезжайте в субботу с утра. Возьмите ребят, семьи и отдохнём по полной программе. С шашлыками и прочими деликатесами. Тем более, все без исключения отдыхали по-людски чёрте когда. Пару экипажей охраны. Всех накормим, пусть расслабятся после порки, которую мы учинили беспредельщикам. Только я ставлю одно непременное условие. Во время отдыха о работе ни единого слова. Только после окончания пикника можно будет немного пообсуждать тему. Согласен?
- Конечно, согласен, Гриша. Все с радостью согласятся на такую расслабуху. Тем более что ранее, в лучшие времена, мы такие вылазки практиковали по два и три раза в месяц. Вне зависимости от времени года.
- Ну, вот и отлично, Александр Анисифорович. А мы, с моей Танюшкой, отбудем прямо сегодня, если ты не возражаешь. Ключи оставь, если куда будешь уезжать, хорошо?
- Договорились, Гриша. До связи.
- До связи, шеф. Но ещё одна мелочь. Зная твои организаторские способности, возьми на себя руководство делом, пожалуйста. Тогда я буду спокоен за результат.
- Хорошо, «Граф», вы и мёртвого уговорите. Поруковожу мероприятием. Пока.
        Гриша отсоединился и, положив трубку на её законное место, посмотрел на Таню.
- Ну, что, жёнушка моя, мы с тобой на пару дней - владельцы шикарной дачи, на берегу отличного чистого озера и лесного массива по берегам. Кутнём, Танюшка?!
- Кутнём, Гришенька, кутнём, милый,- завопила Таня, бросаясь в объятия своего возлюбленного, заранее зная, чем эта радость для них обоих закончится. Так и случилось. Выполняя программу выходного дня, Григорий завалил её на диван и с хохотом стал тормошить, тискать  и ласкать пока, эта шутливая возня не закончилась совокуплением. Они страстно занялись любовью, разбросав повсюду по полу листки с их планами на поездку на дачу,   не воздерживаясь от громкого сопровождения процесса, пока и не кончили с этим занятием. Гриша свалился в изнеможении и замер рядом с женой, а Танюшка так и осталась лежать  на спине с раздвинутыми в стороны красивыми ножками, поскольку для того, чтобы свести их вместе, у неё просто не осталось сил.
         
Глава седьмая.
Кровавый пикник.

           Уже к трём часам дня они подъезжали к посёлку в Заозёрске, где у Вербова имелся в собственности приличный дачный участок  с большим и красивым трёхэтажным коттеджем, размером двадцать на пятнадцать метров. Первый этаж начинался большим холлом и залом для гостей с красивым и массивным камином. Вторую половину этажа занимала столовая, рядом с которой помещалась кухня, оборудованная по последнему слову техники: современной газовой плитой, тремя большими холодильниками, большим количеством электробытовой техники, необходимой для приготовления пищи. Второй и третий этажи были жилыми. На втором – располагались апартаменты хозяев, состоящие из большой двухкомнатной спальни с ванной, душем и санузлом, а также из пяти комнат для потенциальных членов семьи. Третий этаж состоял из восьми комнат для гостей и бильярдной с двумя большими новыми столами. Как учтивые, благодарные и тактичные гости, которым хозяин доверил ключи без всяких условий и оговорок, они заняли две смежные комнаты на третьем этаже, соединяющиеся между собой дверью, где и расположились со всем комфортом, на который у них хватило фантазии. Таня захватила с собой постельное бельё, но всё это здесь оказалось ненужным. В каждой комнате имелось по большому платяному шкафу, в котором лежали комплекты белья, банные принадлежности и прочие, необходимые для комфортного проживания, вещи.
         Пока Таня придавала их спальне жилой вид, Григорий разложил по холодильникам привезенные продукты. Сложил в специальное отделение напитки на все вкусы, забил морозильные камеры свежим мясом  и осетриной для шашлыков, семью большущими судаками и пятью, не менее крупными щуками для тройной ухи, которую его научили варить друзья – рыбаки из  Астрахани, где он, по случаю, подбирал будущих бойцов в свою спецгруппу. Отнёс в кухню овощи и все остальные полуфабрикаты.
         Через час они уже сидели за накрытым лёгкой закуской столом. Перед ними стояли бутылка отличной водки и бутылка красного полусладкого вина, которое обожала Таня. Супруги подняли свои бокалы и влюблёнными глазами посмотрели друг на друга. После небольшой паузы, Гриша, тихо и проникновенно, сказал:
- Ну вот, любовь моя, мы с тобой, наконец-то, вдали от всех, в тишине и красоте, наедине и можем заниматься всем, чем захотим, в том числе и любовью, хоть до потери пульса. Насколько хватит наших сил, дорогая. Я тебя люблю, Танюшка, и пью за твоё здоровье.
- А я пью за твоё,- эхом отозвалась Таня.
         Выпив и слегка перекусив тем, что было на столе, Григорий встал со своего места и присел рядом с женой, обняв её за плечи. Она тут же положила свою голову ему на плечо, а Гриша тихо заговорил, поглаживая её плечи, спину, руки:
- Наконец, мы с тобою имеем двое суток чистого времени для того, чтобы побыть вдвоём, у нас нет никаких срочных дел, не надо ни к чему готовиться, куда-то бежать, сломя голову, попутно снимая деньги со счетов. Я давно хотел именно такого отдыха, без суеты и особых хлопот. Кроме того, мы имеем возможность, прямо сейчас, выполнить то, что намечали сделать по приезде домой из командировки, но так и не сделали, в силу известных обстоятельств. Я имею в виду то, что мы собирались подвести итог пребывания в командировке, что она нам дала. А это немалый срок, чуть больше трёх лет.
- Три года, один месяц и семнадцать дней,- тихонько сказала Таня и крепко поцеловала мужа в губы. Тот шуточно рассердился, отстранился от неё и сказал:
- Я прошу некую порядочную девушку не провоцировать меня на агрессию.
- А что есть понятие «агрессия», Гриня?
- Ну, это легко объяснить, вспомнив старый анекдот. Вот если бы я, к примеру, перебравшись через забор этой дачи на соседний участок, к той яркой блондинке, мимо которой мы с тобой проехали сегодня и, потрахал бы её на её же территории, это и была бы агрессия. Примерно так.
- А…, понятно. Ну, а если бы я, любимый, перелезла через забор, да и отдалась бы её мужику? Чернявенький такой, прямо красавчик. Тогда как на это смотреть, профессор?
- Вы, дорогая, не путайте вульгарное бл…во с большой политикой.
         Посмеявшись, он снова обнял Таню за плечи и, уже серьёзно, продолжил:
- Так вот, милая. Мы с тобой можем сейчас подвести некую черту под первым этапом нашей с тобой жизни.
         Во-первых. По, безусловно, моей вине твоя жизнь со мной в этот период получилась суматошной, дёрганной, а главное, очень  конспиративной и опасной. Я невольно втянул тебя в свою работу, хотя и в качестве тыла. Заметь, очень надёжного тыла.
- Меня всё устраивает, Гриня, я всем довольна.
- Не перебивай меня, женщина. Джигит говорит,- он, с нарочитым кавказским акцентом, произнёс эти слова, закатив под лоб глаза и, предостерегающе подняв кверху указательный палец свободной от объятий левой руки. Таня, притворно испугавшись, прижалась к нему ещё крепче. Не отстраняясь, он уже серьёзно продолжил:
- На основе подготовки, которую ты получила за эти три года и в области конспирации, и в области вождения авто различных марок, и в области единоборств со стрельбой, ты превратилась в полноправного члена моего кружка. Нет, лучше звучит «в кружка моего члена». Извини за вольность, любимая. Но, так или иначе, а на твоём счету уже есть одна моя жизнь, спасённая перед самым окончанием нашей командировке, которой ты можешь распоряжаться по своему усмотрению.
- Я дарю её тебе, любимый, но себе на счастье.
- Вы, приличная девушка, большой эгоист. Но я вас прощаю, потому что ваше счастье стало и моим тоже. А это - первое обстоятельство, о котором я сказал, стало весьма существенным в нашей совместной жизни.
- Ты прав, Гриша. Всё это очень сблизило нас, мы стали понимать друг друга с одного взгляда, с полуслова, жеста. Кроме того, что всё это мне страшно нравится, это ещё стало и нашим семейным бизнесом. Хотя я понимаю, что ты держишь меня на некотором расстоянии от настоящей работы, которую выполняешь сам.
-Ты не права, Танюшка. Я повторюсь, так как мы с тобой об этом уже однажды говорили. Та роль, которую ты играешь в нашем семейном бизнесе, как ты это назвала, очень важна в моей работе. И, если бы не ты, то мне пришлось бы привлечь на эту роль другого, постороннего человека, посвятив его в мою «тайну призрака», о которой никто на свете не знает, кроме тебя. А посторонний человек может и сдать, при определённых условиях и обстоятельствах, все мои базы, явки, пароли и счета - всё то, что обеспечивает успех моей работы и мою собственную безопасность. Это понятно, милая?
- Конечно, любимый. Я уже сказала, что понимаю всю важность для тебя моей роли в твоей работе. Мне также нравится моя роль в твоей секспрограмме, а особенно мне нравится, когда я сверху или ты сзади, или я где-нибудь ещё…
- Тебе не удастся меня спровоцировать, дорогая, раньше, чем я кончу… Тьфу ты господи. Пока я не закончу то, что мы не сделали до сих пор по объективным причинам.
- Хорошо, прости, я молчу, Гришенька,- затараторила Таня, лукаво поглядывая на него и, замолкая. Григорий чмокнул её в щёчку со словами:
- Хорошо. Согласен, помолчи,- затем, уже серьёзно продолжил.- Теперь, во-вторых, Танюшка. Мы с тобой за этот период времени прилично заработали. Наши работодатели оказались честными партнёрами в деле, а также в оплате наших услуг, особенно когда стало понятно, что, то время, которое они отводили для проведения всей операции, оказалось не реальным, а более чем в три раза большим. Соответственно, они тут же увеличили и наш гонорар, который ещё и увеличивался по мере того, как мы, один за другим, возвращали им потерянные ранее объекты. В результате, в Цюрихе, на мой счёт, от компаньона Вербова господина Шульца, поступила огромная, по нашим с тобой понятиям, сумма в триста пятьдесят тысяч долларов накопительно, за каждый год работы. Номер счёта и пароль, знает только банк, ну и мы с тобой, естественно. Всё без обмана, я проверял. Это наш с тобой «золотой запас», так сказать,  «НЗ на чёрный день».
           В-третьих, любовь моя, это то, что итоги нашей длительной командировки неожиданно оказались весьма эффективными и высокорезультативными для нашего работодателя в лице совместной российско-немецкой кампании ОАО «Сильвер анд Голд корпорейшн». По инициативе президента этой кампании господина Вербова Александра Анисифоровича, мне выделена приличная по величине доля в уставном капитале самой большой фирмы, входящей в состав корпорации и принадлежащей лично ему. Условное наименование её ты слышала. Это фирма «Регион-7». Сам Вербов вышел с предложением на Совет директоров ввести меня в состав её учредителей, в знак благодарности за проделанную работу в Регионе вообще, а также за спасение именно этой фирмы от рейдерского захвата беспредельщиками за два года до нашей с тобой командировки. На сегодня - это пять лет тому назад. А это самая продуктивная шахта из всех десяти, действующих в Регионе и принадлежащих корпорации Вербова и ему лично. Я их, с Иваном Викторовичем, вполне понимаю. Потерять такое предприятие на три с половиной года, а сейчас уже полтора года, как оно снова работает на своих законных хозяев, которые не перестают говорить о том, что их дела сразу после этого резко пошли в гору. Это предприятие даёт им почти четверть их прибыли. Поэтому, малыш, моя доля в прибыли выделена Вербовым из его общей доли. Я так понимаю, что он хочет этим самым надёжно связать меня по рукам и ногам, как говорится и, заставить работать на корпорацию на постоянной основе. Именно так. Как материально заинтересованного компаньона, а не наёмного, даже хорошо оплачиваемого сотрудника. Он понимал, что как Юрка или Эдуард, я работать не буду.
        Совсем другая песня сейчас, когда я получил на руки весь пакет учредительных документов, подтверждающих моё участие в составе учредителей. А это, любовь моя, годовой доход в несколько миллионов долларов. Собственно, Вербов и не скрывал желания видеть меня в компаньонах. Они это имели в виду, ещё тогда, когда только посылали меня в Регион. Хотели вырастить из меня вице-президента по этому самому Региону. Что и произошло. Некоторые вопросы я знаю лучше, чем они с Иваном знают. И Вербов сделал мне предложение, от которого я не смог отказаться.
         Следующее, четвёртое, заключается в том, что сейчас, леди, вы разговариваете не с каким-то отставным полковником с пенсией, равной прожиточному минимуму одного гражданина нашей необъятной и богатейшей страны во всём мире. Нет, леди. Перед вами -утверждённый приказом вице-президент концерна «Сибпромрегион-12» с месячным окладом, равным нашим с вами доходам за пять лет. Это позволит нам жить, если и не на широкую ногу, как говорят в народе, то жить вполне прилично. Даже можно будет купить хорошую квартиру, примерно такую или чуть поменьше, дачку, тебе и мне новые авто. Мне шеф сказал, в разговоре, что я буду в его бизнесе, теперь уже в нашем, конечно, очень влиятельным человеком. Так как региональная политика приносит концерну около трёх четвертей от общей прибыли. Так что, Танюшка, за твою и мою скромность, трудолюбие и долготерпение в нашей предыдущей жизни, бог вознаградил нас встречей с такими людьми, как Вербов и «Гранд». А остальное, оказалось делом техники, как у нас говорили.
- Да нет, муж мой дорогой и горячо любимый, ты не прав. Всё остальное, как ты выразился, оказалось возможным благодаря твоим личным качествам: исключительно высокому профессионализму, грамотности и выучке, оказавшимися востребованными крупным бизнесом и щедро им оплаченными. Не в пример нашей великой Родине, платящей гроши тем, кто готов за неё и в огонь, и в воду, и на тот свет.
- Ты права, Тань, конечно. Держава наша так устроена, что сидящие вверху, не понимают свой собственный народ. Так как их доходы не идут ни в какое сравнение с доходами рядовых граждан.  Верхушка эта почему-то считает, что она вправе «беситься с жиру», вместе с рядом шагающими олигархами, в то время как у «свободного» народа одна свобода, это свобода от приличного материального достатка и свобода выбора средств выживания. Ладно, это уже политика. А сегодня, слава богу, мы от неё далече,- сделав небольшую паузу, Гриша продолжил.- И, последнее, пятое. На всех наших рублёвых счетах, скопилось почти тринадцать миллионов рублей. Это, наши с тобой, бывшие расходные деньги, что нам давались для работы. Работу мы завершили, квартиры, технику, вооружение, оборудование продали, а деньги легли на наши счета.
         Руководство оставляет и эти деньги на наших счетах, в порядке исключения, нам разрешено их тратить, в разумных пределах, естественно. И самое последнее, Танюшка, это то, что в лице Вербова и «Гранда» мы приобрели не только работодателей, но и настоящих друзей. А в ближайшем будущем, один из них станет нам ещё и родственником, моим названным братом. Это «Гранд». Ну, ещё не считая Юрия Ивановича, Эдуарда Петровича и Николая Васильевича, с которыми я тоже очень близко сошелся за время этой войны.   
        Думаю, что женскую бригаду нашей корпорации, ты возьмёшь под свой контроль. Я так понимаю, что здесь не всё так хорошо, как на материальном фронте. Вопрос подзапущен, как было и у меня до нашей с тобой встречи. Но это чуть позже. Согласна?
- Конечно, я согласна, Гриша. Меня прямо шокировала твоя информация. Получается, что мы с тобой, всего за каких-то три года с небольшим трудной и опасной жизни, стали состоятельными людьми, обладателями трёх четвертей миллиона долларов! Это же просто фантастика! Настоящая удача! Разве мы с тобой могли об этом подумать, начиная дело три года назад?!
         Таню, при всей её сдержанности вообще и, к деньгам, в частности, просто трясло и лихорадило. Она возбуждённо вскакивала со стула, бегала по столовой и бестолково переставляла с места на место стулья, посуду, снова садилась и лихорадочно блестящими влюблёнными глазами смотрела на Гришу.
- Да успокойся ты, Танюшка. Всё это нам с тобой не упало с неба за красивые глаза. Достаточно вспомнить, как всё было. Сколько дырок на моём теле ты сама штопала и латала, зная, что обратиться к официальной медицине нельзя, так как сразу бы вычислили и добили бы обоих. А к Вовке обращаться было не резон: или ему к нам ехать, или нам к нему; в обоих случаях, я или сдох бы по дороге, или там, на месте, ожидая его приезда. Сами обошлись, как ты ни боялась браться за это. Ты и вытащила меня, фактически, с того света.
- Ну, ещё и твоё железное здоровье, конечно, любимый,- Таня поднялась со стула, подошла к Грише и стащила с него рубашку вместе с майкой. Ласково погладила огромный лиловый рубец на правом боку. Потом поперечный шрам от ножа на левом предплечье. Затем шрам от касательного ранения левого бока на уровне сердца. Это срикошетившая пуля, летевшая хаотично, буквально порвала кожу и, ударившись о ребро, сломала его и ушла в сторону, что и спасло ему жизнь. Ибо, проникающее ранение в этой области неизбежно закончилось бы поражением сердца. Таня перешла на поглаживание груди, приговаривая:
- Шрамы и следы… Но это не все твои травмы, дорогой. А сколько тяжелейших гематом и более лёгких синяков ты сносил на своей груди?!- Она склонилась над ним и стала целовать его, прилично волосатую, грудь.- Сколько повреждений косточек было под бронежилетом, после твоих «спокойных», как ты меня всегда убеждал, командировок «в никуда»?
         Григорий встал во весь рост, сгрёб в охапку свою возбуждённую и ласково бормотавшую жёнушку и, со словами:
- Ну, всё! Это выше моих сил! Девушка, вы что, действительно изо всех сил стараетесь сорвать очень важное совещание?! Так радуйтесь, вам это удалось!
         Он поднёс её к удобной оттоманке и, здесь же в столовой, они стали заниматься любовью, без боязни проявляя испытываемые чувства в звуковых вариациях. От лёгких постанываний и повизгиваний «приличной девушки» до громоподобных изрыганий «некоего телефонного абонента» в конченной фазе их очередной любовной утехи. Сексуальная разборка пошла обоим на пользу. Таня успокоилась, привела себя в порядок и снова уселась на свой стул, сохраняя на лице счастливую полуулыбку, которая всегда появлялась на её лице после акта и которую страстно обожал Гриша. Он подошёл к жене сзади, склонившись, обнял её за плечи, благодарно целуя лицо, шею, обнаженные красивые груди. Таня, с такой же благодарностью отвечала ему, удовлетворённо жмурясь и ласково мурлыча. Так они, почти всегда, благодарили за страсть и любовь, которые щедро дарили друг другу. Григорий возвратился на свой стул и сел напротив Тани. С нежностью глядя на неё, он сказал:
-  Спасибо тебе, любовь моя, что ты есть у меня. Как я благодарен богу за то, что в тот злополучный вечер позвонил тебе, а не пошёл в постылую квартиру. Вместо этого я попал в рай, где обрёл сразу и любовь, и покой, и обожаемую жену, и весьма прибыльную работу. Видно, судьба решила вознаградить раба божия Григория, одного из немногих уцелевших профи, пытавшихся влиять на политические режимы неких «дружественных» стран, к которым нам бы не было никакого дела, потому что свой народ существовал на жалкие гроши, на сто двадцать «рэ» или сто восемьдесят долларов в месяц. Спасибо богу и судьбе за то, чем они одарили меня в последнее, не лёгкое для нас с тобой, время.
- Получилась молитва, Гришенька. Настоящая, хорошая, благодарственная молитва и боженьке, и судьбе. Я полностью присоединяюсь к ней, подписываюсь под каждым словом. Спасибо богу и судьбе за то, чем они одарили меня в последнее, не лёгкое для нас с тобой, время,- как эхо повторила Таня, истово трижды перекрестившись на восток. Ибо ни одной иконы в этом доме не имелось.
- Так что, Танюшка, при нашем сегодняшнем финансовом положении ты пока можешь не спешить на работу. Осмотрись, отдохни, подготовься к рождению нашего ребёнка, которого мы уже с тобой страшно захотели. Хоть мальчика, хоть девочку.
- Хорошо, Гришенька, я согласна с этой программой. Тем более что сама страстно желаю сыночка или доченьку.
- Вот и отлично. А за это время успеем смотаться в столицу нашей Родины и поставить жирную точку на всей проблеме, теперь уже и нашей, корпорации. Слишком всё затянулось. Целых пять лет Вербов и его команда не знают покоя и не могут воспользоваться результатами своего труда, добытым богатством для себя лично, для отдыха и своего удовольствия.
- Я знаю тебя, Гриша, уже достаточно хорошо, чтобы утверждать, что ты уже принял необходимое решение, поскольку, оно наверняка - единственно правильный выход из создавшейся ситуации. Как скажешь, милый. Я всегда готова следовать за тобой, лишь бы быть рядом, а не дожидаться тебя здесь, дома.
- Отлично, любимая. Приедут наши, мы их и проинформируем о принятом решении, тем более, в таком мегаполисе, как Москва, я чувствую себя как рыба в воде или как в не проходимых тропиках, где шансы у всех равны, а выигрывает тот, кто лучше подготовлен, выносливее, хитрее и безжалостнее к врагу. Кто не филонил во время тренировок, считая себя умнее и сильнее всех прочих на этой матушке земле. Здесь - кто кого опередит. Пожалел в Регионе двух недоумков, а они перебежали в мой родной город. Пока я там «зачищал» ситуацию, они здесь два с половиной года убивали, насиловали, грабили. А если бы «замочил» их там сразу, многие порядочные люди остались бы живы.
- Не кори себя, Гришенька. Там была ситуация, когда ты переходил из военных в гражданские. Ты думал, что на гражданке другие правила игры. А оказалось – те же самые. Но твоей вины в том нет. Тем более что ты исправил ситуацию уже здесь и эти отморозки своё получили сполна.
- Ты, Танюшка, конечно, права. Давай о грустном больше ни единого слова. Отдохнём, поспим, а потом начнём обживаться здесь, чтобы встретить наших старых и новых друзей в наилучшей форме.
         Он подошел к жене, поднял её на руки, перекинул на плечи и за спину и понёс её на третий этаж в занятые ими двухкомнатные апартаменты. Таня визжала, колотила Гришу кулачками по спине, делая вид, что она страшно против подобного способа передвижения. Потом притихла, обхватила мужа обеими руками за шею, а ногами обвила его талию и замерла у него на спине, наслаждаясь любимым, его запахом и голым телом.
         Так и пролетели для них эти два дня, как одно мгновение, в ласках, беседах по душам, о будущем ребёнке, обо всём, что подворачивалось к разговору. Они обсудили и завтрашнее меню. Когда и что приготовить уже сегодня, чтобы завтра было чем встретить желанных гостей.
Ещё раз, проведя полную ревизию продуктов и спиртного, он сказал Тане:
- Ну, что же, хозяюшка, докладываю, что мы с тобой обеспечены продуктами на целую неделю вперёд, на весь состав приглашённых. Думаю, что мы с тобой не опозоримся, как хозяева приёма, ни перед хозяином этой чудесной дачи, ни перед всеми приглашёнными.
- Не переживай ты попусту, Гришенька. Продуктов столько, что можно накормить целый взвод, а не двадцать человек. Тем более что у тебя будут помощники, в лице Юрия Ивановича и Эдика. Справитесь, не переживай. А все закуски я обеспечу, не подведу тебя. Всё будет хорошо, вот увидишь.
- Да я особенно и не переживаю. Разве что, самую малость, чуть-чуть. Просто очень давно, вот так, по-человечески не отдыхал. Всё дела, да дела, одна командировка за другой. Об отдыхе некогда было и подумать, не то, чтобы куда-то выскочить на пару дней. А сегодня у меня просто душа поёт от счастья, что мы двое суток, что хотели, то и делали. Спасибо богу и судьбе за всё.
- Спасибо богу и судьбе за всё,- как эхо повторила Таня.- А давай, Гриша, эти слова благодарности, сделаем своим семейным девизом на всю оставшуюся жизнь?
- Давай, милая, я согласен на всё, что ты предложишь. Будем постоянно благодарить их за всё, что уже имеем и всё, что будем иметь.
         В этот момент коротко и призывно пискнула миниатюрная переносная рация Григория, с которой он не расставался ни на минуту с тех пор, как стал работать на корпорацию Вербова. В кабинете шефа стояла базовая рация, обеспечивающая ему связь с Гришей, а также с любым иным абонентом, кому он передавал подобные переносные рации, которых в комплекте было двенадцать штук. Постоянно на связи у него находились все три военных специалиста: Григорий, Юрий и Эдуард. Кроме раций, у всех была прекрасная мобильная связь. Но радиосвязь давала надёжную конфиденциальность переговоров, которая обеспечивалась специальным шифратором, шифр которого знал только Вербов. Он же, сменял шифр на новый, по своему, одному ему,   известному графику. Поэтому, никто не мог воспользоваться этой связью для получения информации о перемещении руководителей концерна. Несмотря на то, что здесь, в городе, необъявленная война была выиграна, они считали необходимым соблюдать определённую осторожность. До тех пор, пока во всей этой передряге не будет поставлена последняя точка, которая позволит снять режим военного положения и перейти на нормальную «гражданскую» жизнь, не ожидая очередной «подлянки», по типу той, которая совсем недавно произошла с их другом и компаньоном «Грандом».
Рация снова тихонько запищала. Григорий взял рацию в руки:
- Алло, слушаю.
- Привет, Гриша, как отдыхается?
- Привет, шеф, великолепно отдохнул, готов к новой работе.
- Не спеши, «Граф», твой отпуск ещё не закончился. Тем более что ты обещал всех нас угостить шашлыками. Или уже передумал и отказываешься?
- Да нет, Саня, не передумал, обязательно угощу. Всё готово, приезжайте хоть сегодня. Целых полдня ещё впереди.

- Нет, Григорий, как договорились, завтра всей командой мы у тебя. А сегодня посылаем тебе два джипа с охраной и кое-что из продуктов. Разберись, что к чему, а мы завтра к тебе присоединимся.
- Хорошо, Саня, разберусь, хотя, у меня здесь, всё есть и всё готово.
- Ладно, Гриша. Еды много не бывает. Принимай караван.
- Хорошо, договорились. Пусть меня старший наберёт, когда подъедут. Встречу.
- Договорились. До встречи.- Вербов отключился. Вечером, около половины десятого, раздался вызов рации. Григорий ответил:
- Алло, слушаю.
- «Граф», это я,- голос Юрия Ивановича звучал бодро и радостно.- Мы подъезжаем, открывай ворота. Будем через пару минут.
- Жду, Юра,- Гриша отключился и пошёл открывать ворота, зная, что прибудет пара джипов с охраной. Каково же было его удивление, когда вдали из-за поворота, показался один джип, затем вынырнул другой, потом третий… Когда во двор въезжал первый автомобиль, на прямой показался последний. Через минуту, весь двор был заполнен машинами, из которых выходили люди. На «автомате», Гриша закрыл за всеми ворота, чем вызвал дружный смех у прибывших:
- Ты что, «Граф», стал кого-то бояться? Почему закрываешься, а?- Юрий Иванович крепко обнял Григория за плечи и, не отпуская его, открыл дверь машины шефа. Тот вышел и тоже обнял Гришу за плечи, подвёл его к машине, у которой столпились охранники «Гранда». Открывая дверцу и подавая руку внутрь авто, Вербов проговорил:
- Давай руку, Гриня, мы с «Графом» поможем тебе выйти,- из машины, им навстречу, протянулись обе руки, а Гриша и Вербов, осторожно поддерживая протянутые руки, помогли «Гранду» спуститься на землю. Он радостно улыбался им обоим и торопливо говорил:
- Ну, слава богу, выдержал это путешествие. Рад видеть тебя, тёзка, несказанно. Спасибо тебе, по первой, за это счастье, что снова могу посидеть у костра с друзьями. Кто побывал почти на том свете, как я, меня поймёт. Да ты же, Гриша, первый и знаешь цену подобному возвращению. Сам рассказывал, что не однажды испытывал подобное. И тебе, Санёк, спасибо, что вытащил меня сюда, почти насильно. Боязно было.
         Все вокруг, молча, слушали излияния раненого, с улыбкой протягивая ему навстречу руки для поддержки и помощи. «Гранд» выбрал руку Григория и, опершись на неё здоровой рукой, не торопясь, направился к дому. Вербов шёл рядом, готовый, в любую секунду, оказать помощь другу. На пороге дома, напряжённо улыбаясь, стояла хозяйка этого праздника, Танюшка. Свет от фонарей, висевших над входом, освещал её красивое лицо, фигурку, обтянутую спортивным костюмом. Протягивая навстречу «Гранду» руки, она бережно, но сильно, подхватила его и вдвоём с мужем провела к удобному креслу, установленному специально для него. Тот осторожно сел, не выпуская руки Тани и, смотря ей в лицо, воскликнул:
- Так вот какую красоту Гришка от нас прятал так долго! Видно побаивался, что непременно отобьём. Ну, здравствуй, Танечка, рад знакомству и встрече. Спасибо за помощь. Извини, что в таком состоянии. Скоро окончательно поднимусь.
- Спасибо, Григорий Андреевич, за комплимент. Я тоже очень рада знакомству и встрече. Хотя, заочно, мы с вами и Александром Анисифоровичем знакомы давно.
         Таня выпустила руку «Гранда» из своей и подала её Вербову со словами:
- Здравствуйте, Александр Анисифорович, очень рада видеть вас вживую. Заочно, правда, знаю вас уже сто лет,- тот, взял руку Тани в свои и, поднеся к губам, поцеловал её со словами:
- Я тоже рад личному знакомству, Танечка. Много слышал о вас от вашего супруга. Только хорошее, учтите,- добавил он шутя, в то время, как «Гранд», поймал другую руку Тани и тоже поцеловал со словами:
- Это ты, Санёк, перещеголял меня в галантности и первым поцеловал ручку у хозяйки потому, что меня выбило из привычного состояния это чёртово ранение. А так, я тоже весьма галантный кавалер.
- А никто, Гриша, этого и не оспаривает. Ты всегда был галантным и воспитанным.
- То-то же, Санёк, признаёшь этот факт?
- А как же, больные, что дети, нуждаются в уступках и заботе.
         Так шутя и балагуря, вся толпа оказалась в доме. Григорий возвратился на крыльцо и встретил двух дам. Подавая обеим руки и, проводя в холл, на ходу говорил:
- Проходите, пожалуйста, сударыни, располагайтесь. Меня зовут Григорий, а это моя супруга Таня.
- Очень приятно. Меня зовут Людмила Евгеньевна, я жена Юрия Ивановича. А это моя подруга и жена Эдуарда Петровича – Дарья Викторовна.
         Гриша галантно поцеловал ручки обеим дамам и усадил их в кресла, стоящие по обеим сторонам от кресла «Гранда», чуть-чуть полукругом. Оглянувшись, он спросил Николая Васильевича:
- А твоя супруга где?
- Да в машине с ребятами осталась, сейчас приведу,- через минуту в холл вернулся Николай Васильевич в сопровождении своей супруги, которую и представил:
- Знакомьтесь, это моя жена Евгения Игоревна.
           Гриша с Таней подошли и к ней. Таня обменялась с ней рукопожатием, а Гриша поцеловал руку, как и первым двум. Когда процедура знакомства всех была завершена, все, не сговариваясь, посмотрели на Григория. Тот проговорил:
- Ну, что же, друзья, на правах хозяина пикника, как меня окрестил шеф, приветствую вас и приглашаю располагаться как дома. Комнаты, с разрешения Александра Анисифоровича, конечно, я вам всем покажу.
- Командуй, Гриша, какие церемонии. Ты у нас, действительно, сегодня хозяин положения. Мы об этом ещё поговорим.
         Когда все были размещены по комнатам, Григорий вернулся в холл, однако ни Вербова, ни «Гранда» там уже не оказалось. Они поднялись на второй этаж, в апартаменты истинного хозяина дома и расположились в кабинете, где Гриша их и нашёл. Когда он вошёл и прикрыл за собою дверь, Вербов сказал:
- Ты, «Граф», наверное, слегка удивлён нашему внезапному появлению? Хотя, тебя, по-моему, мало чем, в этом мире, можно удивить.
- Да нет, шеф, вам сегодня как раз удалось меня удивить. Так классно разыграли и удивили своим неожиданным визитом. Мне понравилось.
- Старались, как могли, Гриша. Это заслуга нашего друга и твоего тёзки. Сначала вообще не хотел ехать, боялся, что не выдержит. А потом экспромт. Это он придумал нагрянуть толпой, а предупредить только о двух джипах. Уверен был, что ты не станешь отстреливаться от остальных,- все трое дружно посмеялись, а «Гранд» сказал:
- Хотелось тебя, всё же удивить, тёзка. Я понимаю так, что любая неожиданная гадость в этой жизни, для тебя ожидаема. В силу специфики твоей специальности и подготовки. А вот когда много и неожиданно хорошего, да друзей, то этому, полагаю, вас там не обучали. А, Гриня?
- Это точно, «Гранд», в самую десятку. Учили ожидать чего угодно, только не радости и человеческого тепла. Так что и расчёт, и эффект оказались стопроцентными. Спасибо за сюрприз. Я в долгу не останусь.
- Мы в этом уверены, «Граф», а благодарить не стоит. Настоящие друзья должны думать друг о друге и заботиться о положительных эмоциях.
- Тем более что ранее ты принёс мне столько положительных эмоций, тёзка,- «Гранд» устало вздохнул и осторожно присел на диван. Затем продолжил.- Я пока чуть полежу, отдохну. Немного устал за дорогу, не возражаете, друзья?-
- Нет, Гриня, не возражаем. Пока отдохни, а мы всё организуем, хотя, я уверен, у твоего тёзки уже все готово.
- Точно, отдохни чуть-чуть, а мы тебя позовём. Тебе что-нибудь прислать? Попить или ещё что-то?
- Да нет, подожду до начала застолья.
- Ладно, мы пошли, а ты все равно скоро станешь прежним «Грандом», сильным и напористым, каким я тебя и знал всегда, все эти годы нашей с тобой дружбы,- Вербов хотел хлопнуть «Гранда» по плечу, но вовремя остановился, вспомнив о его ранении.
- Скорей бы, Санёк, сил моих больше нет быть сторонним наблюдателем. Хочется лично «замочить» этого отморозка, по вине которого мы, здесь, барахтаемся в крови, уже четвёртый год. Гриша, тёзка! Уберёшь этого ублюдка с нашего пути, мы с Санькой тебя озолотим. Слово вора.
- Ладно, ребята, сильно не напрягайтесь. Сделаю всё, что необходимо, чтобы об этих головорезах больше никто и никогда не вспоминал. А заработал я у вас и так уже столько, сколько наша Родина не выделяла на всю мою спецгруппу на десять лет мероприятий. Так что, друзья, я обязан завершить то, что начал. Тем более, ненавижу бросать начатое дело на полдороги. Он ответит за всё, обещаю,- глаза Григория нехорошо блеснули, что говорило о серьёзности его слов.
- Вот и договорились. Пошли, а Гриша пусть отдохнёт немного перед ужином. Я надеюсь, ты нас хоть ужином накормишь, хозяин?- Шутливо обратился Вербов к Григорию и, обняв его за плечи, увлёк из кабинета, оставив «Гранда» одного.
         Выйдя из дома во двор, Григорий сказал:
- Саня, Танюшкина подруга Катька, ну, ты о ней слышал от Юрия Ивановича, ждёт меня у себя дома в городе. Хочет приехать сегодня, когда услышала что вы все прибыли. Я должен за нею смотаться в город. Это недолго, не более часа в оба конца. Тем более что женщины, во главе с Людмилой Евгеньевной, отлично справляются с подготовкой ужина. Заметил, Санёк?
- Конечно, заметил. Завидую вам, женатым, по-хорошему. У меня всё рухнуло три года назад, в аккурат, когда ты появился в моём кабинете. А за полчаса до тебя, в этом же кресле сидела моя законная, с ультиматумом. Мол, для тебя главное бизнес, а на меня тебе наплевать. Она нашла другого, который любит её и ценит. Поэтому, она требует развода и раздела бизнеса. Я прямо одурел от подобной наглости. Никогда не думал, что она способна на такое. Хорошо, что когда женился, один хороший друг, Гришка «Гранд», надоумил оформить брачный контракт. Развёлся, а грусть осталась от ошибки. Я поэтому, теперь очень осторожен в отношениях с женщинами. Ну, ты меня понимаешь, Гриша?
- Конечно, Санёк. Я сам, ты знаешь, я с тобой делился, прямо в день моей отставки, ушел из квартиры своей бывшей и попал прямо в рай. Тебе ещё повезёт, шеф. Да и искать далеко не надо. Наша Катюшка - просто чудо. Вот увидишь. И красавица, и холостая, и молодая…
- И комсомолка, и спортсменка,- хохотнул Вербов,- ну, блин, Гриня-сват, ты даёшь!- Оба расхохотались и, обнявшись за плечи, подошли к джипу шефа, из которого уже успели выгрузить все продукты, купленные им самолично. Эту процедуру он не доверял никому.
- Санёк, я вообще страшно удивлён, что тебя не потянуло лично поговорить с Катькой три года назад, потеряли столько времени.
- Говорю же тебе, Гриша, всё осторожничал.
         Слова и настрой Григория передались и Вербову. Он наклонился и, что-то шепнув Юрию Ивановичу, уселся в джип рядом с водителем. Ивановский отдал распоряжение, и за ними пристроился ещё один, с экипажем охранников.
- Ладно, Гриша, давай телефон и адресок, смотаемся за вашей Катюшкой,- проговорил Вербов из машины.- Не годится тебе бросать двор, набитый гостями.
- Вот спасибо, шеф, выручишь меня очень. Только не за нашей, а за твоей Катюшкой, попомни моё слово, дорогой. У меня на такие дела нюх как у собаки, интуиция. Она меня спасала и тебя сегодня выручит. А телефон и адресок Юрик знает.
- Точно, шеф, всё в порядке, поехали, я знаю куда ехать.
         Джипы рванули в ночь, пробивая себе дорогу ярким светом фар. Казалось, что уже через секунду они скрылись за поворотом улицы. Григорий набрал Катю по мобильнику и предупредил, что за нею уже выехали. Сам он занялся помогать готовить ужин, так как понимал, что сегодня ночью спать им не придётся. Уж больно давно, вот так, по-человечески, не собирались все на природе, чтобы отдохнуть. Сказались годы беспредела, царившие в городе и во всём Регионе, не гарантировавшие безопасности даже охраняемым персонам, к коим относились и команды Вербова и «Гранда».
Они подъехали к дому, в котором жила Катя, уже через двадцать минут. Вербов набрал Катин телефон и услышал приятный бархатистый женский голос:
- Алло, слушаю вас.
- Вы Катя? Мы у подъезда, выходите.
- Хорошо, я готова.
         В это время Юрий Иванович, которого Катя знала и помнила по их прежней встрече три года назад, уже спешил к подъезду, затем поднялся на третий этаж, где и встретил выходившую из квартиры девушку. В сопровождении Юрия Ивановича она спустилась по лестнице и вышла из подъезда на улицу. Катя, испуганно озираясь, спросила:
- Юрий Иванович, а где же машина?
- Да вот же, перед вами. Эти два джипа прибыли за вами, Екатерина… Э-э, не помню вашего отчества.
- Можно просто Катя. Так мне можно садиться?
         Задняя дверь переднего джипа открылась и, из неё легко выпрыгнул Вербов. Он подошёл к ним со словами:
- Насколько я понимаю, вы Катюша?
- Да, а вы Александр Анисифорович? Мне Гриша только что звонил.
- Да, я Вербов. С удовольствием согласился съездить за вами,- он взял Катину руку и поцеловал её. Продолжая удерживать её руку в своей, он жадно и неотрывно смотрел на Катю, не скрывая своего восхищения.
- Мы раньше с вами никогда не встречались,- сказал он утвердительно,- иначе, я бы вас запомнил. Такую красоту не запомнить просто нельзя.
- Да, не встречались, точно, я вас тоже никогда не видела,- она смущенно отвела в сторону свой взгляд.- Я бы тоже запомнила,- тихо продолжила она.
- Вот и познакомились. Садитесь в машину и поедем. Нас уже ждут, все собрались и только мы с вами ещё здесь.
         Он помог ей сесть в машину, сел с ней рядом. Юрий Иванович сел рядом с водителем. Джипы выехали со двора и, набирая скорость, понеслись в сторону дачного посёлка, где их с нетерпением ожидала вся кампания. Когда они въехали во двор дачи, было уже около полуночи. Стол был накрыт и буквально ломился от изобилия закусок и деликатесов. Это сноровисто и быстро организовала женская половина компании, в то время как мужская половина увлеклась игрой на бильярде. Под бильярдную у Вербова была отведена большая комната на третьем этаже, где стояло два больших стола. Поэтому, могли играть сразу четверо или даже восемь человек. Игра и накал страстей были в самом разгаре, когда приехали Катя и Вербов. Игроки сразу же побросали кии и собрались вокруг прибывших. Но, вбежавшая Таня, обняла подругу за талию и потащила за собой в столовую знакомиться с женщинами, со словами:
- Извините, ребята, сначала познакомлю с девушками, а потом с остальными.
         Вербов не отставал от них ни на шаг, пошел с ними в столовую, где Таня и познакомила Катю с остальными представительницами прекрасного пола. Затем Вербов, взяв Катю под локоть, увлёк её в комнату, где лежал «Гранд», приговаривая:
- А сейчас, я вас познакомлю с нашим раненым другом. Его зовут Григорий.
- Ой, как нашего Гриню!?
- Более того, Катюша. Его зовут Григорием Андреевичем, точно так же, как и нашего другого друга.
         «Гранд» встал с кровати и протянул ей навстречу руку со словами:
- Очень приятно познакомиться, Катюша. Наслышан о вас от Григория. Рад знакомству. Извините, я немного не в форме сегодня,- говорил он, целуя Кате руку.
- Да я в курсе, Григорий Андреевич. Я видела всё из супермаркета, как раз была там. Испугалась, просто жуть. Особенно, когда по вам  с Гришей открыли стрельбу бандиты из автоматов. А потом взрыв. Ужас!- Катя разволновалась от воспоминаний, а вошедший следом Григорий, приобняв Катю за талию, сказал:
- Ладно, Катенька, вспоминать прошлое. Успокойся. Больше Григорию Андреевичу ничто не угрожает.
         Вербов, неожиданно для всех, и в первую очередь для себя, подошёл к Кате с другой стороны, осторожно снял руку Гриши с её талии, положил свою и увлёк её обратно в столовую. Удивлённый «Гранд» и Григорий, молча и многозначительно, переглянулись. А «Гранд» сказал:
- По-моему, Гриша, ваша подруга поразила нашего друга в самое сердце. Я его таким ещё ни разу не видел. Очевидна влюблённость с первого взгляда, хотя он не романтик, а скорее прагматик. Но здесь явно сгорел «…аки мотылёк в пламени свечи».
- Я его предупреждал, когда он собрался ехать за нею, что девочка хороша. А он меня обозвал Гриней-сватом. Не поверил сначала. А оно видишь, как всё повернулось. Ну, да ладно, сами разберутся, не маленькие. А мы только рады будем за них. Они оба достойны счастья.
- Это уж точно. Пошли к столу, тёзка. Помоги мне, пожалуйста, а то ещё трудновато ходить.
- Какие вопросы, Гриша, опирайся на меня и вперёд. Я тебе приготовил удобное кресло во главе стола. Будешь почётным гостем, а по нечётным - мы с тобой ещё не раз «тайга ходить будем». Согласен?
- Конечно, согласен, тёзка. Скорее бы уже.
- А ты не спеши очень, дорогой. Оно само собой и пройдёт. Я тоже очень нетерпеливый по характеру. Часто тороплю события. Но горький опыт научил вести себя после ранения спокойно и терпеливо. В этом залог скорого успеха в выздоровлении.
         Так, не спеша, переговариваясь, они дошли до столовой, и Гриша осторожно усадил раненого в удобное кресло в торце стола. Остальные уже сидели на своих местах за столом. Вербов и Катя справа от «Гранда», а Гриша и Таня слева от него. Далее сидели Юрий Иванович и его жена Людмила Евгеньевна, напротив них Эдуард Петрович со своей супругой Дарьей Викторовной, а на другом торце стола посадили Николая Васильевича с женой Евгенией Игоревной. Вся компания, разработавшая и реализовавшая план «Регион-Гранд», была за столом, в окружении пяти прекрасных дам, четыре из которых были жёны. Лишь двое мужчин за столом оказались не женаты. Вербов, потому что давно развёлся  с женой после первого неудачного брака, да «Гранд», которому его закон не разрешает иметь семью. «Гранд» поднял рюмку с коньяком, окинул всех собравшихся взглядом и тихо произнёс:
- Друзья, я хочу поднять этот тост, за хозяина этого шикарного стола, за моего друга и полного тёзку, за Григория Андреевича Орлова, моего спасителя. Я благодарен судьбе и своему другу Александру Анисифоровичу за то, что он познакомил меня с этим человеком, хотя уже и после того, как счастливый случай свёл нас вместе в этой жизни. При этом Гриша выступил в роли моего спасителя. Будь здоров всегда и везде. Будь всегда таким, как вчера и сегодня. Счастья тебе и удачи в твоих благородных делах. За тебя, дорогой.
         Все выпили и стали закусывать. Когда немного перекусили, «Гранд» снова поднял рюмку и сказал:
- А сейчас, друзья, я хочу выпить за своего друга, немало сделавшего для того, чтобы я остался тем, кем был до начала этой необъявленной войны и последующего покушения на меня. Я пью эту рюмку за Александра Анисифоровича Вербова, дорогого моего человека, ближе которого у меня нет никого в этой жизни.
         Вербов встал со своего места, подошёл к «Гранду» и они крепко обнялись, после чего  выпили, а Вербов возвратился на своё место. Через несколько минут «Гранд» в третий раз поднял свою рюмку:
- А сейчас, господа, я предлагаю выпить за милых дам, присутствующих за нашим столом. Троих из них я знаю уже давно, а вот с двумя познакомился только сегодня. Все они великолепны, прекрасны и очаровательны. Счастья вам, дорогие дамы, удачи и много любви. За вас,- он по-гусарски, одним махом, опрокинул рюмку в рот, слегка закусил и проговорил:
- Дорогие мои, отпустите меня, пожалуйста, пойду прилягу. Мне пока тяжело долго сидеть, даже за таким шикарным столом и в столь прекрасной и дорогой для меня компании.
         Григорий поднялся со своего места и сказал:
- Дорогой Григорий Андреевич, мы тебя отпустим, но только после того, как все дружно выпьем за твоё здоровье. Тебе это наше пожелание будет очень кстати, выздоравливай поскорее и в строй.
         Все выпили, а «Гранда» отвели в его комнату, где за ним присматривала  медсестра, приехавшая вместе с ним. Застолье продолжалось почти до утра. Закуски сменялись шашлыками, затем подали горячий шулюм из баранины, а на подносах разложили горячую отварную баранину. Когда и этим блюдом гости насытились, было около пяти часов утра.

Глава восьмая. 
Набег «Тереха».

         Внезапно, у Вербова в кармане, зазвонил мобильный телефон. Он неторопливо вытащил его из кармана и ответил:
- Алло, слушаю.
         По мере того, как говорил собеседник, лицо его становилось всё более и более серьёзным. Затем он прокричал в трубку:
- Алло, Миша, говори, я тебя слушаю, алло?
         Но в трубке лишь что-то глухо стукнуло и раздались короткие отбойные гудки. Все замерли, ожидая разъяснений Вербова. Тот обвёл всех суровым взглядом и глухим напряженным голосом сказал:
- Какая-то банда напала на офис корпорации. Охрана погибла, остался один Михаил, успел позвонить, но и он, наверное, умер.
         В это же время, из комнаты «Гранда» раздался его взволнованный крик:
- Саша, Гриша, идите сюда! У меня ЧП, группа бандитов напала на мой офис. Погибла смена охранников, шесть человек. Случайно спасся лишь один. Он и сообщил о ЧП.
         Все застыли в напряженных позах, не понимая, что же всем делать после этого происшествия. Первым опомнился Григорий:
- Ну, что же, друзья. Я чувствовал, что наш отпуск несколько рановато начался, преждевременный какой-то. Но чтобы до такой степени, не предполагал. Кто напал пока не понятно, но очень похоже на «отрыжку» от прошлых наших акций. Разберёмся. А сейчас надо по тревоге собрать людей на городских базах. Женщины останутся здесь, до выяснения обстановки и подробностей. Под охраной двух бригад. Хотя я понимаю, что о том, что мы все здесь, не знает ни одна живая душа, там в городе. Кроме нас, здесь сидящих, так?
- Это так, Гриша,- Вербов уверенно продолжил,- никто не знал. Мы всё провернули тихо и незаметно. Просочились к месту сбора, соблюдая все меры конспирации. Даже «Гранд» потом при встрече это подчеркнул.
- Точно, я помню его фразу о конспирации всю жизнь. Значит, вы ушли тихо, поэтому вас и искали в офисах, пользуясь старой информацией о том, что вы там и ночуете. А это означает, что утечка происходит где-то на следующем, от нашего круга,УП уровне или ещё ниже, так как вы особо не таились и о том, что вы оба практически живёте в офисах знали все. Разбираться будем после. Сейчас необходимо найти подонков и уничтожить. Давайте перейдём в кабинет шефа и там подумаем, что и как нам сделать.
- Правильно, «Граф», идёмте в кабинет там и обсудим ситуацию. Приглашаю, конечно, членов нашего кризисного штаба.
        Все приглашённые без спешки поднялись и направились на второй этаж. Когда все участники штаба расселись, Вербов сказал:
- Друзья, давайте сначала почтим память наших погибших бойцов минутой молчания,- все встали и, молча, стояли, вытянув руки по швам, отдавая дань уважения погибшим. Когда все снова сели, Вербов продолжил.- Сейчас нужно всем срочно подработать один единственный вопрос и отыскать этих бандитов в нашем городе. У кого какие возможности, несмотря на раннее время, нужно поднять любого, кто может помочь найти их. Нужно собрать максимум информации. Только после этого отсюда можно будет выехать. Юрий Иванович и Эдуард Петрович, совместно с Николаем Васильевичем, организуют охрану дачи и постоянное дежурство. В городе надо поднять всех, кто окажется дома, и собрать их на базе. Готовность через тридцать минут, пусть доложат, сколько успеют собрать бойцов. Это пока всё, остальное, по мере поступления дополнительной информации.
- Ещё одно, Александр Анисифорович,- торопливо добавил Григорий, опасаясь, что все встанут и уйдут выполнять указания.- Все вопросы охраны, а особенно, возможной обороны дачи, прошу согласовывать со мной. Дело в том, что я тут, на досуге, набросал схему наиболее эффективной расстановки бойцов, а в соответствии с ней дооборудовал подступы к нашему участку некими техническими средствами и взрывными сюрпризами. Я думал, что делаю на всякий случай, не пригодится. Но видимо, ошибался. Придётся отбивать атаку и  здесь. В городе было бы гораздо хуже. Возможность есть, что не рискнут, но думаю, всё же полезут. Не знать о даче они не могли. Но «лопухнулись», шеф,  на вашей системе ночевать в офисах. Сейчас постараются наверстать прокол, хотя темп уже и потеряли. Но они уверены, что пока инициатива в их руках. И опять ошибутся. Если полезут сюда, то мы сможем отбить их атаку очень успешно и без потерь с нашей стороны. Я думаю, шеф, мы пойдём вниз, во двор, чтобы вам не забивать головы военной терминологией, а вы с «Грандом» поработайте по поиску банды, хорошо?
- Конечно, «Граф», идите, работайте.
         Все дружно и, также молча, вышли из кабинета, пошли вниз во двор, где Григорий и провёл со всеми ликбез по обороне дачи, с привлечением конкретных бойцов, назначенных на тот или иной пост. Оставив Юрия Ивановича и других  руководить, Григорий возвратился в кабинет.
- Шеф, необходимо срочно собрать десятка полтора или два экипажей и послать прочесать все бывшие базы «Лешего». Я думаю, где-то там и найдём наших гостей. Больше им базироваться просто негде. Ну, не попрутся же они в гостиницу с оружием, бойцами в форме, кучей машин. Очень заметно и нагло получится. Да и понимают, что сразу окажутся под колпаком силовиков. А наши экипажи пусть так организуют прочёсывание, чтобы к концу их маршрутов, все оказались на путях следования сюда, к нашему участку. На всякий случай, опять же. А это вам обоим, тоже на всякий пожарный,- проговорил Григорий, передавая обоим в руки по компактному автомату с откидным прикладом и по паре пистолетов, в том числе по одному «глушаку».- Это вам для самообороны и защиты наших женщин. Танюха и Катька великолепно стреляют из любого оружия. Думаю, и другие наши дамы, тоже знают, что и к чему. Вам придется остаться здесь, дорогие отцы-руководители. Это сегодня самое надёжное для вас место в нашем городе. И последнее. Кто вам обоим доложил о нападении.
- Мне Михаил, старший по бригаде охранников,- Вербов подумал немного и добавил.- Странный голос у него был, думаю ранен. Или показалось, но узнал я его сразу.
- А мне доложил рядовой боец. Он чудом уцелел, потому что его отправили в круглосуточный супермаркет за продуктами. Думаю, выпить хотели, но не успели, бедняги. Боец сидит там, спрятался, ждёт моих указаний.
- Вы уже послали кого-нибудь в офисы, чтобы разобрались, что произошло? Я  думаю, что там засада или иная опасность.    Но напавшие из офисов не ушли, однозначно. Поняли, что сорвалась акция и решили спровоцировать вас на приезд в офисы этими подозрительно дружными докладами подчинённых, да ещё напрямую, с явными нарушениями субординации.  Расчёт прост. От такой информации вы не будете разбираться в том кто и кому должен звонить, а сразу рванёте на работу, где вас ждут. Для страховки, нужно предупредить всех, чтобы осторожно, на всякий случай, со страховкой за квартал от офисов, всё проверили. Если обнаружат что-то подозрительное, пусть доложат, но сами не суются. Они надеются, что всех по одному положат, каждого в своём офисе. Нужна особая осторожность. А звонок Михаила необычный, в той части, что не ответил на твой вопрос. Аналогично и у Гриши, так?
- Да. Мой тоже отключился. Я подумал, может, напуган или ранен. Непонятно и подозрительно. «Граф» прав, надо провести разведку.
- Мы сейчас сами всё организуем, ребята. Вы пока здесь посидите, кому надо позвоните. Но объектами мы займемся сами. Договорились?
- Да, нормально, договорились,- оба дружно закивали головами. Затем «Гранд» проговорил:
- Видишь, Саня, Гришка снова спас нам с тобой жизни, своим пикником. Экспромт родился после его приглашения на дачу.
- Это очередное совпадение, «Гранд», не более того.
- Да нет, тёзка. Мы все осведомлены о том, что один раз – это случай, два раза – это совпадение, а вот три – это уже закономерность. Получается, что твоя интуиция, твой опыт и судьба ведут нас по жизни последнее время. Мы этого не забудем, Гриша.
- Ладно, господа начальники, вы тут пока выводы делайте, а я помчусь. Дел много. Хорошо?
- Давай, Гриша, дуй туда, куда зовёт твой опыт. Мы полностью подчиняемся тебе во всём, что ты надумаешь, прикажешь и организуешь.
- Договорились, братцы, я думаю, мы их обыграем. Уверен. После моего ухода, старшим на объекте остаётся Ивановский. Он отвечает за оборону всего участка. Вам разрешено стрелять из окон этого кабинета, но осторожно, у них может быть в бригаде снайпер. У Танюшки, кстати, имеется в наличии подобный агрегат. Она вас здесь и прикроет. Указание ей я уже отдал. Пока.
         Выйдя из кабинета, Григорий спустился во двор, направился к поджидавшим его коллегам. Развернув ещё раз от руки нарисованную схему обороны, он уточнил некоторые моменты, распределил обязанности, отдав всё руководство обороной в руки Юрия Ивановича. Гриша зашёл в столовую, где сидели притихшие женщины, ожидая дальнейшего развития событий. Гриша бодрым голосом обратился ко всем со словами:
- Дорогие мои. Ситуация серьёзная, всем необходимо остаться здесь, пока мы не разберёмся, что на самом деле произошло. Не бойтесь, дача и весь участок, хорошо охраняются. Через час здесь будет очень много бойцов. Всё обойдётся. Танюшка, возьмёшь в нашей комнате два «глушака», да в кабинете Вербова полно всего. Ещё прихватишь снайперку и из кабинета прикроешь всю оборону с фронта. Смотри, у них тоже может оказаться снайпер, осторожнее.
- Хорошо, Гриня, я всё сделаю как надо, не переживай.
- Я на тебя надеюсь. Прикроешь и шефов обоих заодно,- Таня согласно кивнула головой,- если станет очень «жарко», всех спустишь в подвал, там и переждёте. Я думаю, долго вам обороняться не придётся. Мобильники включите на приём. Выполнять только мои, Вербова или Юрия Ивановича команды, переданные лично.
         Он стремительно вышел из столовой и, через пару мгновений, его не стало видно ни в доме, ни на участке.
         Покинув пределы участка, Григорий быстро направился к соседнему участку на параллельной улице, где он спрятал свою «девятку», полностью снаряженную для «работы». Внешне она выглядела разбитой и неухоженной, вмятины и царапины, ржавчина на крыльях и дверцах. Абсолютно не привлекательная для постороннего наблюдателя в этом элитном дачном посёлке. Но бегала она исправно и надёжно. Уже через десяток минут, он ехал по одной из просёлочных дорог, ведущих на асфальтовую дорогу без постов ГИБДД, ведущую в город, а ещё через пятнадцать, припарковался в одном из проходных дворов, на противоположной стороне квартала, в котором располагался их офис, метрах в трёхстах от центрального входа. Всё пока было спокойно. Но это только лишний раз подсказывало его обострённому чувству опасности, что здесь не так уж и спокойно. Инстинкт подсказывал, что ожидают внутри, как он и предполагал, надеясь на то, что шефы рванут в офис по одиночке. Только рванул он и, рванул в одиночку. Но от этого, участникам засады легче сегодня не станет. Скорее, всё наоборот. Если здесь ещё нет ментов, значит «мочили» бойцов охраны из «глушаков», а это значит, что ждут внутри. Он скрытно пробрался к потайному чёрному ходу, которым его водили на тайную встречу с шефом, перед командировкой в Регион и которым он уже сам уходил от него после встречи. Пройдя коридором и через потайную лестницу, он оказался в комнате отдыха Вербова, где никого не оказалось. Дверь в кабинет была наполовину открыта и Григорий видел часть кабинета, примыкающую к рабочему столу президента. Были видны два кресла у приставного стола, в которых, в вальяжных позах, сидели друг против друга два бандита с автоматами в руках.
        Другую часть кабинета Гриша рассмотреть не мог, но было понятно, что там тоже кто-то есть, потому что сидящие смотрели в ту сторону и что-то тихо говорили, не видимому Григорию, собеседнику или собеседникам. Гриша изготовился для броска и, рывком распахнув дверь, оказался в кабинете. Прямо перед ним, оказался верзила с автоматом в руках, который и получил пулю первым, даже не успев испугаться от неожиданного появления Григория. Тут же вторым пулю получил тот бандит, что сидел к Грише лицом и оторопело смотрел на то, как он застрелил невидимого ранее бандита. Его удивление было прервано точным выстрелом в голову. Он тяжело обмяк в кресле на глазах сидящего к Григорию спиной отморозка.  Третий попытался встать и развернуться, чтобы дать по нападавшему очередь из автомата. Но такого времени у него просто не было, как и рассчитал Григорий, мгновенно оценивший ситуацию, ворвавшись в кабинет. 
        Когда верзила уже почти встал и развернулся к Грише боком, он хладнокровно, как на тренировке, ударом рукоятки пистолета в подбородок, свалил того обратно в кресло. На шум от упавшего на пол первого отморозка и автомата второго, в кабинет заспешил ещё один, страховавший их в коридоре. Когда дверь открылась, и в неё влетел запыхавшийся детина с автоматом на перевес, Григорий выстрелил ему точно в лоб ещё до того, как он увидел опасность. Тот споткнулся, будто ногами зацепился за какое-то препятствие, и рухнул вперёд лицом вниз.
         В тот же миг Гриша услышал слабый стон у стола. Это пришёл в себя вырубленный им бандит. Григорий переместился к столу, рывком поднял и усадил в кресло ничего не соображающего бандита, одновременно не выпуская из поля зрения открытую дверь кабинета, где в любую секунду мог появиться ещё кто-нибудь из засады. Уперев ствол пистолета в подбородок пришедшего в себя братка, Григорий тихо, но угрожающе произнёс:
- Сколько вас всего? Быстро говори, иначе пристрелю как пса бешеного. Даю три секунды: раз, два…
- Всего семеро. Четверо здесь и трое в вестибюле.
- Кого ждёте?
- Вербова и «Призрака». Примет нет. Должен быть рядом. «Мочить» приказано всех.
- Сколько всего человек прибыло и откуда? Быстро.
- Приехали из Москвы. Мы все люди «Клеща», сорок восемь человек, старший у нас «Терех». Он какой-то родственник и подельник «Клеща».
- Где остановились?
- Не знаю. Какая-то огромная дача за городом. Сегодня дело кончаем и ночью уходим домой. Больше ничего не знаю.
         Григорий, резко взмахнув рукой, ударил верзилу ребром ладони по шее, у основания черепа. Тот дёрнулся, и сполз с кресла на пол, где и остался лежать, не подавая признаков жизни. В себя он придёт не скоро. Григорий бесшумно двинулся на выход из кабинета. Миновал пустую приёмную и выглянул в коридор. Но там никого не было. Крадучись, он преодолел весь коридор, не издавая ни единого демаскирующего его звука, спустился по лестнице и замер, увидев в холле бандита, спрятавшегося за колонну и следившего за всем, что происходило на улице у центрального входа.
         Браток держал в руках автомат, а рядом, к колонне был приставлен гранатомет «Муха». Гриша, собравшись для очередной атаки, метнул нож и увидел, что попал точно в шею, куда и целился при броске. Пораженный насмерть бандит, подогнул обе ноги и медленно и мягко опустился на пол, на колени. Затем, завалившись назад и схватившись руками за нож, торчащий из шеи, так и замер на полу в скрюченной позе. Автомат выпал из рук и с грохотом покатился по паркету. К нему метнулся ничего не понявший напарник из той части холла, которую Григорий не видел из своей засады.
         Не мешкая, он выстрелил и увидел, как за то время, пока падал убитый, к двери на выход рванула тень. Выскочивший бросился бежать по улице, а затем вскочил в один из двух джипов, стоявших между двумя высотками и, не замеченные ранее Гришей. Джип сорвался с места и понёсся в сторону дачного посёлка, в котором находилась дача «Лешего». Григорий пожалел, что в спешке, не очень тщательно обследовал прилегающие к офису территории и не выявил эти джипы. Тогда все семеро были бы обречены. Теперь же беглец предупредит этого «Тереха» и, как тот поступит, неизвестно. Гриша нажал тангенту на своей рации и услышал ответ шефа:
- Алло, как у тебя, «Граф»?
- Чисто, шесть, один ушел. Они на базе «Лешего», на его даче.
- Да нет, Гриня, они здесь и атакуют нас. Но ребята пока отбиваются от них. Наши уже на подъезде, да «Гранд» своих вызвал. Надерём им задницу, вот увидишь.
         Григорий слышал в рации характерные для автоматных очередей звуки, ухали гранаты. Он выключил рацию и бросился к оставшемуся джипу. Гриша рванул с места, направляя машину в сторону обороняющейся дачи, где он оставил самых дорогих и близких для него людей. А особенно, свою Танюшку, без которой не мыслил своего существования в этом грязном и кровавом мире.
         Когда он приблизился к месту боевых действий достаточно близко, то услышал, что бой еще продолжался. Он подъехал ещё ближе и увидел, что находится возле трёх авто с такими же номерами, как и на его джипе. Один из бандитов, увидев подъехавшую машину, крикнул:
- Давай, Костя, выходите скорее помогать, а то не получается пока. Напоролись на засаду.
         Григорий открыл дверь, вышел из машины и, увидев округлившиеся от страха глаза отморозка с автоматом, выстрелил. Бандит медленно завалился между двумя автомобилями. Оказавшись под обстрелом, «Граф» был вынужден метнуться в ближайшие кусты. А затем, короткими перебежками, переместиться за соседний дачный домик, пожалев, что не использовал автомат, обнаруженный в трофейном джипе. Сейчас он бы очень пригодился.
         Но вдруг стрельба прекратилась. Послышались звуки закрывающихся дверей, взревели моторы и кавалькада машин рванула в сторону, противоположную той, откуда прибыл Григорий. Через пару минут всё стихло. Лишь вдали слышался гул мощных моторов, уносивших нападавших с места неудачной атаки. Григорий пробрался по саду до забора и осторожно выглянул на улицу, всего несколько минут назад заполненную машинами и стреляющими людьми. Улица была пустынна, лишь возле самых ворот атакованной дачи лежало два трупа, да ещё труп того, что застрелил Гриша. Он нажал кнопку на рации:
- Это я. Всё чисто, выходите.
         На пороге дома появились обороняющиеся, затем выскочили женщины. Вдалеке послышались милицейские сирены. Это кто-то из соседей позвонил в милицию и сообщил о перестрелке. И сюда спешат подвижные наряды. Но приедут они как всегда, к «шапочному разбору», как говорят у нас в народе. Григорий вошел во двор и, подойдя к высыпавшим из дома участникам пикника, спокойно проговорил:
- Внимание. Сейчас сюда приедут представители закона. Всем говорить только правду, кто и что видел.
        К нему бросилась Таня и, обняв его за шею, замерла у него на груди. Он в ответ, тоже крепко её обнял со словами:
- Ну, ну, девочка моя, ты же у меня боец. Отставить слёзы и панику. Всё пока не очень плохо. Но и не очень хорошо. В офисах погибли наши ребята. А здесь без потерь обошлось? - Спросил Гриша, обращаясь к Вербову?
- Да, все целы. Есть раненые, но все живы, слава богу,- ответил тот, сжимая руку подбежавшей к нему Кати.- Не получилась у «Тереха» внезапность ни здесь, ни в городе. Люди «Гранда», посланные в офис, тоже обнаружили там засаду. В перестрелке убили троих бандитов, а четверо скрылись. Сами тоже двоих потеряли и трое раненых.
- Шеф, надо послать людей в офис. Там должен быть один живой, если ещё не очухался и не смылся, куда подальше. Его надо спрятать, он нам ещё очень пригодится.
- Да я уже распорядился, когда тебя в окно увидел. Понял, что ты уже ушёл из офиса и приехал нам на подмогу. Бойцы обнаружили одного полуживого бандита и три трупа в моём кабинете, два тела в холле центрального входа в здание и пять наших погибших охранников, которых бандиты спрятали в каморку уборщиц под лестницей. Засада перекрыла основной вход и чёрный ход со двора, не зная о наличии потайного хода в мой кабинет, иначе тебе, Гриша, не удалось бы незаметно зайти им в тыл и разобраться с незадачливыми вояками. Но здесь, на даче, ребята сами справились великолепно. Отбили атаку, потому что выставили подвижные посты на подступах к нашему участку, с обоих направлений, и вовремя увидели приближение банды, сообщив об этом по рации сюда, нам. Да сработала и твоя заготовка в обороне дачи, тоже приличный сюрприз для нападавших. Сколько там трупов на улице?
- Всего три, двоих вы «завалили», а одного я снял,- ответил Григорий.
- Я думаю, трупов больше, а может раненых. Я видел, с третьего этажа, как грузили людей в джипы. То ли раненых, то ли убитых. Покидали в машины и ходу, когда поняли, что здесь ждали нападения и отлично организовали оборону. Так что налёт оказался неудачным по всем направлениям. Не считая, конечно, безвинно погибших охранников.
         Вербов был в крайней степени возбуждения. И его возбуждение было понятным. Он впервые оказался непосредственным участником в переделке, в какие обычно, посылал своих людей, не задумываясь о том, что там и как происходит в реальности. И вот сегодня, он оказался сам в центре событий, даже стрелял в кого-то из нападавших из пистолета, оставленного в кабинете Гришей.
         Постфактум всем участникам, всё случившееся представлялось более комичным, нежели трагичным, что вызывало взрывы нервного хохота. Это с неопытными людьми шутили шутку  взвинченные до предела нервы и понимание того, что, возможно, каждый из них избежал смертельной опасности. Ибо от тех, кого сюда послали для акции возмездия и устрашения, пощады ждать не приходилось.
         В это время, к месту перестрелки, подъехало несколько «канареек» с мигающими проблесковыми маяками на крышах и ревущими сиренами, хотя здесь, за городом, где на дорогах редко встретишь кого-нибудь, вся эта суматоха выглядела бутафорски и не имела никакого реального смысла.
         Началась нудная и долгая процедура оформления осмотра места происшествия…
         Григорий, Вербов и «Гранд», вместе с руководителями охраны обеих структур, собрались в кабинете. Милиция и прокуратура уехали, закончив свои дела и предупредив участников обороны о возможном вызове для допроса. Постоянно раздавались звонки.
         Группы докладывали о результатах поиска банды. Можно было предположить, что банды не окажется и на бывшей даче «Лешего». Бригада «сделала ноги», потеряв двенадцать человек своего состава, один из которых оказался живым. Но об этом знает всего несколько человек, в том числе сказали и «Гранду».
- На сегодня, целесообразно всем здесь остаться до утра,- Григорий посмотрел на Вербова.- Сюда, наверняка, больше никто не сунется, даже если в городе осталась какая-нибудь группа. Что маловероятно. Охрану участка усилим до максимума. Надо дать команду, чтобы в городе объехали все ваши квартиры, проверили и посмотрели, что и как. Как моё предложение, шеф?
- Как ты Гриша?- Обратился Вербов к «Гранду».
- А что, предложение дельное, а самое главное, профессиональное, с точки зрения нашей всех безопасности. Отдохнём после всех треволнений, подумаем, позвоним. А завтра с утра за дело. Принимаем предложение «Графа».
- Ладно, тогда пошли,- обратился «Граф» к остаьным членам штаба.
         Все встали и вышли из кабинета, оставив президентов одних…





                ЭПИЛОГ.

Так и закончился этот пикник на природе  «с напитками и шашлыками», первая и столь неудачная попытка отдыха после пятилетней необъявленной войны, навязанной им по беспределу. Эту войну их бизнессообщество вело с рейдерами и беспредельщиками, захватившими их процветающий бизнес, организованный и «раскрученный» лично Вербовым и его компаньонами. Кто им навязал эту войну, сам оставаясь в тени, кто посылал к ним в Регион всё новые и новые бригады для кровавых разборок достоверно они пока не знали. Хотя по отрывочным сведениям, полученным за это время, им удалось установить только его «погоняло». Организатором этой кровавой бойни в их Регионе и их родном городе оказался беспредельщик российского масштаба по кличке «Клещ». Проживая в Москве, он организовывал рейдерские налёты на процветающие и прибыльные объекты производственного назначения, по наглому захватывал их и, в условиях правового вакуума в стране, годами контролировал чужую собственность, присваивая себе всю прибыль с захваченных объектов. Это он и прислал бригаду «Тереха» с единственной целью, ликвидировать и Вербова, и Ивашова, этих двух президентов крупных корпораций, объединившихся на борьбу с ним. Но очередная попытка оказалась не удачной, а вся бригада, потеряв больше десятка бандитов, «сделала ноги», что стало очевидным после прочёсывания всех баз, где эта бригада могла остановиться. Однако и бизнес, подвергшийся нападению, тоже потерял одиннадцать бойцов охраны, да двое пропали без вести. Правда, оба офиса не пострадали, хотя это было слабым утешением на фоне гибели более десятка людей. И Вербов, и «Гранд», и Григорий поняли, что необъявленная война ещё не закончена, а спокойно отдыхать на природе им не дадут  до тех пор, пока они не поставят в этой необъявленной войне жирную точку. Но не здесь, у себя, куда раз за разом присылает своих головорезов этот «Клещ», а там в Москве, прямо в его логове, где он не ждёт удара, привыкнув наносить их чужими руками и в далёких от столицы Регионах. Но скоро, уже в ближайшем будущем, их военноначальник  «Граф» и его компаньоны исправят свою ошибку и организуют ответный удар по самому организатору лично, используя принцип «убери зачинщика беспредела, а шавки и сами разбегутся». Но это будет не сегодня…





О Г Л А В Л Е Н И Е .

От автора.                -   2
Пролог .                -   3
Глава первая.    Кровавая разборка у супермаркета.                -   4
Глава вторая.  На изломе жизни.                -   14
Глава третья.   Командировка «в никуда».                -   26
Глава четвёртая.  Возвращение из командировки.                -   40
Глава пятая.   Смертельная схватка с «Лешим».                -   54
Глава шестая.  Бегство братков-наёмников.                -   100
Глава седьмая.  Кровавый пикник.                -   123
Глава восьмая.  Набег «Тереха».                -   139
Эпилог.                -   147