Троллейбус и посланник рая

Спорили в троллейбусе. Кондукторша была права, но тот, кто не хотел платить за проезд, даже оскорбил ее. Женщина, конечно, очень обиделась. Она понимала, что человеку не хочется отдавать четыре рубля. Он лучше притворится невменяемым или просто-напросто нахамит, потреплет нервы ей, себе и окружающим, но проедет бесплатно. Неужели эти четыре рубля важнее хороших отношений с людьми?...
Он что-то кричал, отвечал целой тирадой на одно ее недовольное, исподлобья брошенное слово. Окружающие смотрели на него осуждающе. Я даже обернулась. Он выглядел неряшливо, был стар и прятал глаза. Его можно понять, но ведь она на работе! Это ее работа, и у нее это каждый день! Такое повторяется с ней каждый Божий день! Как же ей тяжело.
-Да вы не кричите на нее, - вкрадчиво, но довольно четко и ясно произнесла одна из пассажирок, женщина, лет сорока. Это была, по-видимому,  добротная хозяйка в своем маленьком семейном гнездышке, вечно ездящая с огромными сумками, набитыми продуктами, и вечно не хватающей суммой бумажных знаков в кошельке.
-Да что я – кричу?! Я не кричу! Я тут зашел, а на меня тут напирает…
-Это вы ее толкнули! Она же на работе. Вы поймите ее.
-И не хамите, пожалуйста, - недовольно пробурчала кондукторша, не глядя на мужчину. – Что на проезд?
Мой взгляд внезапно выхватил из тьмы лиц одно светлое лицо: юноша внимательно глядел на спорящих. Его взгляд не был ни язвителен, ни безразличен. Он был открыт, он был сочувственен, он был печален…
Они вновь стали спорить, когда мужчина сказал, что забыл проездной. Задняя площадка троллейбуса вся переполошилась. Высокий юноша со светлым лицом и золотисто-белыми кудрями стоял у окна и спокойно наблюдал. Шум не утихал. Казалось, буря разыгралась в океане. Сторонники кондукторши уже спорили на отвлеченные темы реальности и бытия с внезапно нашедшимися защитниками безбилетника.
-Что ты пялишься? – вдруг рявкнул нарушитель покоя, увидев человека, со вниманием изучавшего его лицо. Кажется, ему стало не по себе. – Отвернись! Нашел себе забаву…
Юноша опустил взгляд.
-Он же ангел! – вдруг вырвалось у меня. – Зачем вы кричите на него?
Кажется, весь мир стал проваливаться под ногами, лицо мое залило румянцем, такой жар подступил к горлу, щекам и ушам, что мне стало страшно дышать. Стоявшие рядом молодые люди, переглянувшись, захихикали и, отвернувшись, засунули в уши по наушнику.
Тотчас троллейбус остановился, и в потоке выходящих светлый юноша метнулся прочь. Забыв обо всем, я поспешила за ним. Сбивая с ног многочисленных прохожих, спешивших на рынок, что находится в десяти метрах впереди, я побежала к нему и схватила за рукав.
-Подожди! Подожди! Ангел!
Он остановился. Взглянул на меня печально. Какая бездна чувств была в его глазах! Сколько муки и сочувствия было в этих больших светлых глазах.
Меня пробила дрожь. Я смотрела в эти глаза и ничего больше не видела.
-Мне больно за них, - сказал он тихо, и я замерла. Сильные красивые руки слегка коснулись моих плеч. Он заглянул мне в глаза, я в жизни не забуду этот взгляд. – Никогда не будь такой.
Казалось, это был сон, я ничего не могла говорить. Он вздохнул слегка…  и исчез.
Я пыталась отдышаться, как после быстрого бега, пыталась придти в себя. А когда огляделась, его уже не было. Я испугалась, что потеряла его. Но как ни хотелось мне найти его, все равно я не нашла бы его. Он исчез. Растворился. Навсегда.
…реален ли он был вообще?
Мне вдруг стало тяжело дышать, к горлу подступили слезы. Я стала посреди улицы, не видя никого. Я просто плакала. Это были слезы светлой печали. Хотелось бы мне верить, что так ангелы плачут, когда сочувствуют человеку – и тогда идет дождь в жаркий летний вечер, оживляя влагой зеленые листья и охлаждая жар распаленных за день крыш. Я не знаю, из-за чего катились слезы: из-за этой встречи или, может, из-за чего печален был и он?...
08.12.05