Сто рублей

               

            Как-то поехал Хаим на ярмарку в Касриловку. Почему поехал - ну, конечно же, не развлекаться и рассказывать майсы знакомым евреям из соседних местечек. Цель у него была нешуточная  - купить сапоги на свадьбу  среднего сына Фроима.  Штреймел Хаим ему подарил свой.  Штреймел был почти новый, хороший штреймел… Он Хаиму достался от отца, а отцу от его отца, и был все, как новый… Вещь дорогая, берегли его, перекладывали нафталином.  Хаим надевал штреймел только на Новый год и на Пейсах. Сам же он решил на свадьбу надеть почти новый картуз. С этим был порядок… Китл, в качестве подарка к свадьбе, сшил Мендель: родня все-таки. Конечно, приданое за Фейгой дали неплохое, но не станешь  ведь  просить, чтобы дали в приданое еще  и башмаки для жениха. Конечно, в местечке был сапожник -  Залман, но Хаим ни за что не пошел бы к нему делать заказ. Залман посмеивался над Хаимом и его майсами. Кому это понравится?  Никому!
            Раввин Соломон Палатник попытался их помирить. Но куда там… Залман сказал, что они вообще никогда не ругались, и это было правдой. Он так же добавил, что  даже любит Хаима, очень его уважает и не понимает, почему это рав так озабочен его отношениями с Хаимом. Хаим не отстал от своего визави. Он стал так хвалить Залмана, что того от злости аж перекосило. Раввин беспомощно махнул рукой. Уходя, Залман сказал: "Чтобы ты был здоров, Хаим!"  Хаим с довольным видом его поблагодарил…
            У Рувима Мучника, папаши Фейги, было пять лошадей и шесть подвод. Человек он был в местечке заметный и уважаемый.  Хаим же на хлеб зарабатывал , добывая глину для печника  Аврума…
            Евреи никак не могли взять в толк, почему Рувим еще несколько лет назад договорился с бедняком Хаимом, по прозвищу "чтоб я так жил", о свадьбе его сына и своей дочери. И никому не приходило в голову, что Рувим Мучник, который целыми днями разговаривал только со своими лошадьми, мечтал, чтобы у него был  свояк, начиненный веселыми историями.  Рувим,  да и все в местечке, удивлялись, откуда Хаим берет свои майсы. Он, конечно, многое придумывал, но и затейливое течение жизни иногда являлось источником его веселых историй…
            Да, так вот, значит, поехал Хаим на ярмарку в Касриловку.  До станции его довез будущий свояк, Рувим.  Слез Хаим с телеги, попрощался с Рувимом и видит: поезда ждет, кто бы вы думали?! …  Сапожник Залман…
            - Ну вот, - подумал Хаим, - сейчас он подойдет и спросит: "Куда это ты, Хаим, едешь?"  И если я ему скажу, что еду в Егупец, он сразу поймет, что я еду в Касриловку, увяжется и испортит мне всю поездку.
Тут подходит Залман и спрашивает: "Куда это ты, Хаим, едешь?"
           - Таки я еду в Касриловку.
            - Послушай, Хаим! Ты говоришь, что едешь в Касриловку для того, чтобы я подумал, что ты едешь в Егупец. Но я-то точно знаю, что ты едешь в Касриловку…
            Залман хитро посмотрел на собеседника.
            - Так зачем ты меня обманываешь?
Что сказать? Хаим рассмеялся шутке Залмана. Он бил себя по бокам и не мог остановить смех. Залман сам хохотал, как сумасшедший. И они, наконец-то,  отсмеявшись, пожали друг другу руки. Увещевания раввина ничего не могли сделать… Юмор же победил!  Хаим и Залман в один момент стали друзьями…
            Как известно, Касриловская ярмарка славилась не только на всю округу.  Сюда приезжали евреи и крестьяне не только из ближних деревень и местечек, но и из Егупца, и даже из Варшавы. Хорошая была ярмарка. Все, что хочешь, можно было купить -  были бы деньги. По поводу денег - у Хаима было 5 рублей. По его мнению, этой суммы должно было хватить на сапоги для  Фроима.  Залман, узнав о цели поездки своего, теперь уже, друга Хаима, вытаращил глаза:
            - Ты хочешь купить сапоги за пятерку?
            - Хочу. А что?
            - Ну, может, один сапог и купишь…
            Поезд постукивал колесами на стыках рельсов. Сердце Хаима в ответ отзывалось слабыми ударами через один. Залман смотрел на своего нового друга и перебирал в голове варианты  - что можно для него сделать. Если он отдаст ему свои деньги, то сам останется ни с чем,  обоим даже на обратный билет  не хватит. Вернуться к себе  в штетл и взять в долг? Но так они проездят кучу денег и не факт, что найдут там всю сумму. Эх, раньше бы! Залман сдвинул картуз на лоб и стал чесать затылок.  В вагоне с ними ехал какой-то неясный тип. О чем думает еврей, встречая в поезде попутчика? Еврей, встречая в поезде попутчика, думает -  еврей  он или нет! Этот вроде был похож, но глаза…. Глаза его бегали туда -сюда, туда -сюда. Хаим и Залман, на всякий случай, застегнули сюртуки на все пуговицы.
            Внезапно, этот тип обратился к Хаиму.
            - А что, без сапог никак?
            - Никак! - убито отозвался Хаим.
            - Что вдруг?
            - Он женит сына. И что, тот пойдет под  хупу босиком?  Охен вей! – отозвался Залман.
            - Я слышал, у тебя есть пять рублей.
            - Всего пять, можно спокойно ехать обратно. Может быть, Залман успеет сшить сапоги к свадьбе. Что скажешь, Залман?
            - Извини, Хаим, но опять получится только один сапог.
            - Жить по средствам не сложно, сложно найти средства, на  которые можно жить! - сказал попутчик.-  Ваше дело поправить можно…
            - Покажи-ка  свои деньги, - вежливо попросил незнакомец Хаима.
            - Извини, - спросил Залман, - ты кто и откуда?
            - Вы случайно не из Винницы? - на вопрос ответил вопросом незнакомец.
            - Если ты отвечаешь  вопросом на вопрос, значит ты еврей, - задумчиво ответил Хаим, - мы не из Винницы.
            - Так мы земляки! Я тоже не из Винницы. Я, дорогие евреи, вор, и зовут меня Илиягу-фокусник.
Хаим и Залман только ахнули. Человек без тени смущения заявляет, что он вор. Где это видано?!
            - Ты, наверное, шутишь, - хрипло заметил Хаим.
Илиягу усмехнулся, полез в карман и вытащил кошелек. У Хаима глаза полезли на лоб: это был его кошелек… Илиягу покрутил его в руках и отдал ему.
            - Как, как же это ты…сделал?
            - Мы с тобой, Хаим, в дверях столкнулись, может, помнишь?
            - Да, вроде… Слушай, ты, действительно, фокусник! - с оттенком восхищения произнес Хаим. -  И что, ты, правда, можешь помочь?
            - Думаю, да! - Илиягу подмигнул Залману.
            - Какой у тебя в этом интерес?  - спросил Залман недоверчиво.  И добавил на смеси русского и идиш - Вус фаре за интерес торгует на убыток?
            - Эх, Залман, Залман, ты думаешь, если я вор, так и не человек… У меня же есть сердце.  Хаим женит своего сына и не может купить ему сапоги. Я тоже, слава Б - гу, имею детей. Илиягу-фокусник тебе, Хаим, поможет. Чтоб ты был здоров, а сын твой счастлив и имел много детей! Бли айнра! (Чтобы не сглазить!)
            - Но нужны деньги! - Хаим сокрушенно взмахнул руками.
            - Тебе, мой друг, хватит пятерки, может, еще и останется!
Хаим испуганно посмотрел на Илиягу.
            - Да не бойся ты! Тебе не надо беспокоиться! Если Илиягу имеет добрые намерения, сапоги будут со знаком кошрута Касриловского раввина Моисея Штерна, чтоб он был здоров…
Залман и Хаим привычно сказали: Омейн! Сэла!
            В этой части нашего правдивого рассказа у автора появилось сомнение: рассказать самому, как Илиягу-фокусник провернул покупку сапог, или вложить эту историю в уста Хаима, по прозвищу “Чтоб я так жил".  Хаим, конечно, еврей положительный, зла никому никогда не делал, но он человек искусства, в некотором роде, артист… Выдумщик!  Может и приврать, а задачей автора является доносить до читателя только одну чистую правду. Так что раздумывал автор не долго, минут пять -  не больше…
            И так! Илиягу, действительно, не собирался воровать сапоги. В Касриловке, у  одного заводчика были две обувные фабрики. Что заводчик не делал, на этих фабриках процветало воровство. Он, хотя и не был  евреем, посетил местного раввина.  Раввин Штерн долго думал над этой проблемой. И, наконец, дал ему чисто еврейский совет… Он посоветовал делать на одной фабрике левый сапог, а на другой -  правый. Все было логично - кому нужен  только  правый или левый сапог или ботинок…. И, действительно, воровство прекратилось.  Совсем прекратилось. Ну…почти прекратилось.
            Приехав в Касриловку, друзья сразу же отправились на ярмарку. Залман пошел присмотреть кожу для работы.  Илиягу же  повел Хаима в арбузный ряд. Хаим уже перестал удивляться.  Арбузы, так арбузы… Илиягу виднее. Они подошли к одному украинцу.  Илиягу поздоровался и спросил:
            - Мыкола, у тебя арбуз сорок первого размера есть?
            - Илиягу, для себя держал, - он вытащил из-под прилавка, завернутый в тряпку, новый левый сапог. -  Но раз ты просишь…
            - Сколько?
            - Для тебя только три!
            - Не морочь мне голову, Мыкола! Ты говоришь три, а думаешь -  два. Я согласен на полтора. На тебе -  рубль... И можешь выпить за мое здоровье!  - Илиягу сунул ему в руку рублевку, - пошли, пошли, Хаим…
            Правый сапог они купили в рыбном ряду, за два рубля… Залман только вытаращил глаза, когда увидел довольного Хаима с новыми сапогами. Илиягу рядом не было.
            - У меня еще два рубля осталось, - Хаим раскрыл кошелек, и.. вытащил оттуда сторублевую ассигнацию… Можете этому верить или не верить…
       - Чтоб я так жил! -  прошептал Хаим, с испугом озираясь по сторонам…






-