Америка по Стейнбеку

Русские не очень любят американцев, это факт. Во-первых, потому что они живут лучше нас. Во-вторых, потому что бомбили Югославию, Афганистан и Африку. В-третьих, потому что индейцев перестреляли и споили. В моем понимании, американцы бандюги, которые думают только о том, как бы денег по-легкому срубить. Это, правда, у меня вывод из кинофильмов. Ну, возьмите любое американское кино. Что мы видим? Главный герой бьется со злом, теряя в борьбе лучшего друга негра, иногда жену и детей, но потом побеждает, получая в подарок очаровательную блондинку и... Правильно, миллион, несколько миллионов, а то и миллиард долларов. Как же? Без миллиона долларов американец не американец.
И вот в книжном шкафу я нахожу аж несколько томов Джона Стейнбека. Когда-то, в студенческие годы мы «проходили» его в университете, но что изучали, как его оценивали, за прошедшие тридцать лет из памяти улетучилось. Начинаю читать роман «Зима тревог наших» или «Зима тревоги нашей». Раз  пять читал название, и так и не отложилось оно у меня. Но дело не в этом. Читаю и вижу, что главный герой Итен, который пишет от первого лица, потомственный американец. Отец, дед и прадед жили и умерли в Америке. Правда, мимоходом Итен рассказал, что дед и прадед были пиратами и «заработали» когда-то свой «миллион», но отец этот миллион не смог сохранить, и остался у Итена  только один дом в наследство от бандитов-предков. Тут все укладывается в мое представление об американцах. Но вот ведет рассказ Итен, работающий продавцом в бакалейной лавке, и вижу я любящего отца, трудолюбивого работника, любящего свою Америку. Впрочем, тут тоже все в рамках моего представления об Америке. Но я вдруг понимаю, что 200 с лишним лет для страны немного, а для рода человеческого — вполне достаточно. Это ведь несколько поколений, которые установили традиции, соблюдают их и уважают. Итен уважает традиции, уважает своих предков, при случае делает замечание итальянцу, который живет в их городе «всего» сорок лет. В общем, у меня начинает меняться представление об американцах. Они мне уже не кажутся англичанами, вчера приплывшими на индийскую землю. Я вижу целый род Хоули, коренных американцев. Мне становится стыдно за свою нелюбовь к этим замечательным людям. И я рад, что нахожу, наконец, в своем сердце любовь в героям Стейнбека. Даже успеваю рассказать дочери о том, что мы имеем, скорее всего, неправильное представление об американцах.
И тут события в романе начинают развиваться по-американски. Итен находит в ящике кассы револьвер с позеленевшими патронами. Совсем иначе уже выглядит, на первый взгляд, вполне приличный банкир. Хозяин Итена, итальянец, тоже уже не так хорош. Но главное, наш герой уже начинает подумывать о миллионе и неожиданно начинает замечать, как скрупулезно точно открывается и закрывается банк.
Книга не дочитана, но уже понятно, что финал будет снова американским. Револьвер, гибель плохих людей, и миллион долларов, который обязан иметь каждый хороший американец. А трупы... Ну, кто о них в Америке думает? Главное, миллион долларов. Американская мечта.
Но читаю дальше. Теперь это уже роман «Гроздья гнева», где индустриализация сельского хозяйства сняла с насиженным мест и погнала тысячи фермеров с востока на запад. Из Оклахомы они держат путь в Калифорнию. Не легок этот путь на разбитых грузовиках и не близок. В дороге умирает дед, которого хоронят на обочине и притаптывают землю ногами, чтобы никто не нашел труп. Правда, на всякий случай, с дедом оставляют записку, в которой сказано, что он умер своей «от старости», а не был убит. Потом умирает старуха, и мать семейства спит всю ночь с мертвой матерью, чтобы полицейские за заметили труп.
Неблагодарное дело — пересказывать чужой роман. К тому же, чего проще, взять и прочитать? Но читаю Стейнбека дальше и вижу, что мы радикально отличаемся. Вижу, что русский и американцы не братья. Мы скорее, братья истребленным ими индейцам. Почему? Да потому что русский лучше сам погибнет, чем убьет. В романе описывается сцена, когда индеец вышел на скалу в чем мама родила и развел руки в стороны. Стреляйте, гады. Что вы думаете? Выстрелили. Поскромничали-поскромничали и выстрелили залпом, превратив хозяина земли Америки в кусок мяса.
И наши могут сделать подлость. Делали не раз. Но у наших никогда не было в свободном пользовании оружия. А американцы сплошь с винтовками.  Злые, и с винтовками. Даже женщины у них злые.
Как наша мать семейства отнесется к юродивому? Даст кусок хлеба. А мать американского семейства, увидев верующую женщину, пошла на нее всей мощью, а когда та упала в припадке, сказала другим, что если она еще придет, то она ей непременно задаст перцу. Это юродивой-то.
Понятно, конечно, что ситуация, в которую попали переселенцы, не простая, и именно из-за нее люди стали злее. Но видно невооруженным глазом, что они и были злыми, а стали еще злее. Наверное, потому что начали свою историю с завоевания чужой земли, и так и продолжают воевать. Сначала с индейцами, а потом со всем миром. А мир молчит. Более того, еще и в блок с Америкой объединился.  Это мы такие глупые, что не понимаем доброты США, или Европа такая злая, что видит звериный оскал и становится рядом, приняв такое же выражение?
Непонятно мне, почему мы все время стараемся наладить с Америкой добрые отношения. Может, лучше признать их врагами и ждать от них действий, как от врагов? А то мы перезагрузились, а они нет. Мы растеряли своих друзей на Востоке, а на Западе не приобрели. Но ведь им, американцам, только этого и надо. Им не нужна сильная Россия. Это знают даже младенцы. Так зачем же они будут строить с нами совместную оборону и делать нас сильнее? Ясен перец, никогда не будут. И если они и сделают какие-то шаги навстречу, то только тогда, когда увидят нашу силу, а не доброту. Ну, не понимают американцы дружбы. И не хотят понимать. Они понимают только силу. Сильного уважают и боятся. А слабого затопчут или застрелят залпом из сотни ружей. Или разбомбят. У них нет сострадания. И никогда не было.
...В детстве мы мечтали догнать и перегнать Америку. Когда-нибудь мы обязательно ее догоним и обгоним. Я только не хочу, чтобы мы потом стали такими же, как они.  Неужели все же станем?

11. 11.