Глава первая

    «Я люблю Дашу Гореву…» — гласит яркая надпись на стене школы. Она расположилась на западной части здания, и особенно эффектно смотрится на закате, когда небо изрезано алыми полосами, и солнечные лучи в последний раз озаряют спортивную площадку.
    Площадка эта, к слову, уже поросла густым слоём травы, а краска с «черепах» и колёс совсем осыпалась, но ещё можно заметить, как ранней осенью и поздней весной здесь проводят уроки физкультуры.
    Напротив расположилась котельная; за забором виднеются золотистые поля и где-то совсем далеко — небольшой коттеджный посёлок. Зрелище, конечно, далеко не красочное, но есть в этом провинциальном пейзаже что-то своё, притягивающее своей неброской красотой.
Летом, когда темнеет, здесь можно увидеть пару-тройку ребят; они приходят сюда поиграть в футбол, но и это не получается без неожиданных зрителей. Приходит охранник, дядя Жора, и требует объяснить присутствие посторонних на территории учебного заведения. Его напарник дядя Ваня, стоит заметить, относится к этому со стойким равнодушием.
    — Играют, ну и пусть себе играют! — говорит он, когда они с дядей Жорой пьют чай в сторожке.
    Для них это место тоже особенное: невысокий потолок, нежно-розовые стены, шероховатый пол, односпальняя кровать в углу, а рядом — деревянный столик, выкрашенный белой краской. Из окна в теплое время года отсюда даже можно увидеть, как зацветают розы, но дядя Жора обычно погружен в какой-нибудь детектив и таких вещей попросту не замечает. «А жаль», — говорит ему техничка Зоя Михайловна; она любит цветы с детства. Почти так же, как Любовь Петровна, работающая поваром в столовой, но та, в принципе, любит всё живое, а для Зои эта любовь иная. Индивидуальная, что ли. Вот зацветут, бывает, лилии, так Зоя Михайловна буквально весь день к ним подходит, любуется.   «Пустая трата времени», — говорит об этом учительница химии, биологии, обществознания и иногда истории (ну, это смотря, кто из учителей выйдет на больничный).   А вообще, Наталья Николаевна свою профессию не любит. А особенно она не любит этих языкатых, как будто бы умных детей, для которых способ подловить учителя на ошибке — суть всего посещения занятий.
    Вот, Максимов, например, как раз такой! Наталья Николаевна его всегда терпеть не могла. Да и не только она, Татьяна Петровна, учительница математики, его тоже недолюбливала, и ясно почему. (Нет, не потому что они лучшие подруги, и они занижала оценки Никите Максимову из солидарности). «Он же абсолютно не хочет учиться!» — в избытке чувств восклицала классная руководительница и по совместительству учитель физкультуры Алевтина Николаевна. И все остальные учителя кивали в такт её словам в нужных местах. «Несносный (кивок), всё время огрызается (кивок), поедет на олимпиаду от школы (кивок)!»
    И Максимов ехал, а что поделаешь? Должен же кто-то был ехать, и не Смолина же было везти, в конце концов! Витя ведь совсем программу не тянул, парню уже вот-вот семнадцать должно было исполниться, а он всё девятый заканчивал. «Девять балов», — говорил про него учитель ОБЖ, Андрей Петрович. Но Смолина всё равно любили больше, чем Олега Левицкого. Олег хоть и тоже не хуже Смолина учился, но проблем с ним было значительно больше.   Драки, распитие спиртных напитков, даже воровство — вот только начало перечня его, так сказать, «внеклассной» деятельности. «Но меня хотя бы на второй год не оставляли», — хвалился Олег, и Виолетта закатывала глаза. Виолетта Темногорова ведь была почти отличница, почти красавица, почти умница и, короче говоря, она во всем была хороша на «почти»! Другое дело её подруга из старших классов, Кристина Архипова, вот та всегда была намного больше, чем простое «почти», но не для всех это такая уж удача! Для её подруги, Насти Колбаскиной, это был очень огромный и жирный минус. Правда, слово «жирный» Настя не любила. И это никак не было связано с её избыточным весом. «Просто слово это слишком грубое», — объясняла Настя.
У Насти, кстати, была сестра. Лиза. А та в свою очередь дружила с Аней Долгодовой, в фамилии которой все почему-то всегда ставили ударение не на тот слог. Лиза с Аней были очень похожи: обе низенькие, полноватые, вот только цвет волос у них был разный. Лиза была блондинка, а Аня шатенка, но сходство у двух подруг определённо присутствовало.
    В своё время Аня встречалась со Смолиным и влюбилась в него, как она сама потом говорила, без памяти! Но всем и так было понятно, что это полный бред, и Анечка говорила так про всех своих парней, начиная лет с двенадцати. Лёша Муратов, Саша Коровин, Лёша Грищенко, обо всех из них можно прочитать на её личной странице в «Одноклассниках», если, конечно, порыться в её статусах. Обычно там отмечалась ещё одна Анина с Лизой подруга — Диана Садовская. Она-то уж точно была не пай-девочка и не лучшая ученица школы. Более того, если бы Садовскую посадили вместе со Смолиным и Левицким и провели тест на уровень ай-кью, у них, вероятно, были бы одинаковые показатели. Но разве Диану волновало что-то, кроме парней и одежды? Да и к тому же она всегда разделяла мнение Аси Ермолаевой на этот счёт. «Сейчас все девочки такие, — говорила Ася в минуты своей откровенности. — Курят и бухают!  А я только матом ругаюсь». И, очевидно, этой философии придерживалась и Таня Грищенко, но с Лёшой Грищенко они далеко не родственники. Таня была девочка неглупая в плане учёбы, и в жизни такая тоже пробьется. Но вот моральные ценности и благородство умерли в ней ещё в зачаточном состоянии. Таня дружила… стоп, а Таня с кем-то дружила? Общалась — это да, но вот дружить-то с кем-то по-настоящему она никогда не дружила. Она общалась с Эвелиной Клочковой, Кристиной Галкиной, они были очень похожи, все жили только парнями и шмотками, но почему-то всё равно не ладили.
    Это было похоже на большое стадо (не стаю, нет!), в котором все жили по своим законам. И так проходили годы…

    … Прошло уже очень много лет, и надпись на стене стёрлась. Анна Долгодова родила уже второго ребенка, а Таня Грищенко развелась со своим вторым мужем. Теперь, наверное, никто из них и не помнит и того кто написал эту надпись, и ту, кому она посвящалась. Только следы от краски на красных кирпичах впитали в себя эту историю…