Апполон. Часть1

PS. "Аполлон (лат. Apollo), также Феб (лат. Phoebus), красивый юный греческий бог солнечного света, отождествлявшийся с богом солнца Гелиосом".
В рассказе Апполон, я не мог сравнивать простого смертного с богом Аполлоном. Поэтому мне пришлось изменить на имя Апполон. Естественно, что для читателя это будет ассоциироваться с великим, сильным, юным, красивым богом - таким как бог Аполлон.
 
Часть 1.
-Тебе что, делать нечего? Всё время сидишь за своим чтивом, - и  Дарья Евстафьевна  вырвала из рук мужа книгу.
- Так, и что тут пишут? Посмотрим,- она углубилась  в чтение, а потом  прочла вслух:

- "Дафна, прекраснейшая из прекрасных, я – бог света Аполлон. Выйди ко мне и раздели со мной мою любовь и царство, – предложил Аполлон нимфе.
Дафна тряхнула мокрой головой, и голова ее украсилась короной из сверкающих капель.
– Ты, рожденная повелительница, даже прекрасная Елена не может соперничать с тобой! – воскликнул в восторге Аполлон, протянув Дафне руки.
– Ты горяч, как твое солнце, – Нимфа опустилась в воду, только белое лицо ее покачивалось над потоком, словно водяная лилия.
– Дафна, если ты не выйдешь ко мне, я кинусь к тебе! – Воспылавший страстью Аполлон хотел броситься в реку".

- Вот где страсть! Любовь! Аполлон - вот это настоящий мужчина, а ты … так, зяблик. Смотреть на тебя тошно. Что-то не так сказала? Как всегда молчишь! Давай поднимайся и иди хозяйство управляй. Корову надо накормить, подоить, в сарае почистить. Хрюшки в сажу орут как резанные, а он за книгами время проводит,- от волнения у неё вздымалась грудь внушительных размеров. 
Григорий Петрович поднялся с дивана, ссутулившись, вышел из комнаты, что-то бурча про себя.
- Как же она  мне надоела! Сил больше нет никаких -  терпеть такую вздорную, глупую, склочную  бабу.  Всю жизнь с нею мучаюсь! Господи! Услышь, наконец, мои молитвы, дай мне силы покинуть эту бестию!
- И куда ты от неё пойдёшь? Позволь, любезный, полюбопытствовать?- сразу отреагировало его внутренние "я".
- Не знаю. Но так больше жить невозможно...
- Интересно получается - ходишь,  плачешь в платочек каждый день, а решения принять правильного не можешь.
- Не могу, сломала она меня ещё тогда, тридцать восемь лет назад. Вот все эти годы и живу под каблуком у своей жены Дарьи Евстафьевны.
- Раз живёшь, значит нравиться такая жизнь,- не унимался внутренний голос.- Поделом тебе. А если бы взял инициативу в свои руки, то, глядишь, и не мучился бы под старость лет. В общем смирись, смирись с ударами судьбы и будь стойким ко всем жизненным невзгодам.
- Мне шестьдесят три года, а кроме коров да хрюшек ничего в своей жизни и не видел. Как же хочется пожить по-человечески хотя бы год, чтобы тебя слышали, ценили, любили!
- Жди с моря перемен, глядишь и сбудутся мечты.  А сейчас бери ведро и садись доить корову и прекрати никому ненужные истерики. Тащить тебе эту ношу до гробовой доски.
- Согласен, нет у меня никакой силы воли,- и плюнув от досады, Григорий Петрович, проклиная свою судьбу, закатив рукава стал управлять хозяйство.

После окончания института по распределению его направили в глубинку Костромской области работать учителем географии. На него было любо посмотреть.   Стройный, высокий, умный, с хорошими манерами воспитания. Молодые девушки сразу обратили на него внимание. Красавец парень. Армию отслужил, институт окончил, работает учителем, не женат. Ну и естественно, что его сразу заметила Дарья Евстафьевна. Ей в ту пору шёл двадцать седьмой годок. Была она властной, самовлюблённой,  а тут такой кавалер подвернулся. Стаж у неё в амурных делах был богатым. Год назад как она развелась со вторым мужем, да и слава о ней гремела на всю волость Костромскую. Гриша даже опомниться  не успел, как в его паспорт поставили штамп о регистрации брака. Он не хотел жениться на ней, но ничего поделать с собой не смог, будто был заворожённый.  Как в старину говорили: "Слюбится,  стерпится". Гриша хотел сразу решить "Кто в доме хозяин", но жена  хватила его скалкой по затылку несколько раз и он упал.  От побоев Гриша потерял сознание, а когда очнулся то Дарья ему сказала:
- Если ещё раз, муженёк, пёрышки распустишь - до смерти забью. Скалка у меня всегда под рукой будет. Вот так они и жили "в любви, да согласии". Она правила балом, а муж выполнял всё, что она пожелает. Шли годы, у них родились две девочки и обе были похожи на мать, такие же властные и самовлюблённые. Две эгоистки. Когда они подросли,  то быстро поняли, что к чему и заняли позицию своей маменьки. Григорий Петрович был для них как раб - готовил, стирал, убирал, ублажал все их прихоти и капризы. Иногда он тайком открывал холодильник, в котором стоял графин с водкой, и выпивал рюмочку. Она ему придавала силы, но больше одной рюмки никогда не пил, боялся гнева Дарьи Евстафьевны. Они построили дом, большой и уютный, но жили в летней кухне.
- Дарья Евстафьевна, можно спросить Вас,- заикаясь сказал Григорий Петрович.
- Ну и чего тебе надо? Что за вопрос?
- Мы построили дом, а в нём не живём. Дочери вышли замуж,  живут в других городах, а мы с тобой ютимся в летней кухне.
- Дом говоришь, построили?  Это чтобы стыдно не было гостей встретить, да было где им переночевать. Тебе, что топчан твой не нравится? Или давно скалкой по затылку не получал?
- Нет, нет жёнушка, молчу.
- То-то, - и она захрапела сидя на стуле. 
Дарья Евстафьевна была старше на три года своего мужа, но выглядела безобразно. Чрезмерная полнота, в узкую дверь она проходила только боком и то с трудом. Крупные черты лица придавали ей мужеподобный вид, особенно мясистый нос. Она была неопрятная, не холила волос на голове, из-под мышек у неё торчали пучки волос и от них несло стойким запахом пота.  Дарья Евстафьевна всегда требовала от него, чтобы  он целовал её на ночь. От чего у Григорий Петровича кожа становилась гусиной, но он, зажмурив глаза и затаив дыхание, выполнял её просьбу.
На следующий день, дав указания мужу, она пошла поболтать с соседкой. Григорий Петрович посмотрев на холодильник, подумал:
- А, будь, что будет… Достав из холодильника графин с водкой, он налил полстакана зелья и выпил, - приятным теплом обожгло внутри,  голова слегка закружилась и, осмелев он налил ещё полстакана водки, выпил. Интересная мысль возникла в голове:
- Почему бы и нет. Я её проучу, а то поглянь…дом только для гостей,- и решительно встав, Григорий Петрович направился в сарай. Отвязал от привязи корову,  он завёл её в зал дома и привязал к спинке кровати. Принёс ведро с водой, потом принёс охапку сочной травы и положил её на пол.
- Если мне не разрешают  жить в доме, то бурёнка здесь будешь жить, - и очень довольный своей выходкой, зайдя на кухню, выпил ещё пол стакана водки. К вечеру пьяный в стельку он спал на кровати в зале, а рядом с ним стояла корова и, довольная такими апартаментами, жевала сочную траву. Григорий Петровичу снился сон, это была  красивая женщина, о которой он мечтал, когда оставался наедине с собой. Как же она была божественна, красива, женственна, сколько тепла и нежности было в её глазах. Он готов отдать всё на свете, хотя бы только раз взглянуть на неё наяву. Но это были всего лишь грёзы, его мечты. За столько лет Григорий Петрович принял такое неожиданное решение, несмотря на последствия, которые его ожидали. Дарья Евстафьевна пришла поздно вечером и была очень удивлена, что в зале горит свет. Зайдя в дом, она увидела картину, от которой ей стало дурно.
- Ах, ты старый пень, что натворил! Ну, завтра протрезвеешь, получишь скалки вволю. Совсем от рук отбился, рожки у него стали отрастать,- и, отвязав корову, она вывела её из дома в сарай.
 - Завтра, муженёк, все комнаты в доме языком вылизывать будешь. Идиот старый, совсем из ума выжил,- возмущению её не было предела и только под утро, выпив успокоительных капель, она уснула.
Григорий Петрович проснулся рано от  головной боли. Первые лучики солнца зайчиками прыгали  по комнате. Ему было плохо, очень плохо. Ведь он практически непьющий человек, а тут столько выпил спиртного. Когда он увидел, что творится в комнате, после того как в ней побывала корова, ему стало ещё хуже. Мысль стучала в голове:
- Что же будет? Дарья Евстафьевна этого так не оставит.  Как говорится - от проблем уходить нельзя, а надо идти им навстречу,- с трудом поднявшись с кровати, Григорий Петрович вышел из комнаты. Во дворе он подошёл к колодцу, на котором стояло ведро с водой. Выпитая живительная влага стала приводить его в норму.
- Что, осмелел вчера после выпитого?- услышал сзади он голос жены. От неожиданности  Григорий Петрович вздрогнул, холодный пот капельками стал выступать на лбу, а потом он повернулся и виновато  взглянул ей в глаза.  Дарья Евстафьевна держала в руках увесистую скалку. Она была настроена решительно,  в её глазах пылал  огонь ненависти.
- Успокойся, моя дорогая, бес попутал. Я сейчас всё приберу в доме.
- Да уж нет! - и деревянная скалка обрушилась на голову бедолаге.  Он попытался бежать, но от следующего удара  по спине упал на землю. В этот день ему досталось славно, весь свой гнев Дарья Евстафьевна выплеснула на своего мужа.  До обеда Георгий Петрович навёл идеальный порядок в доме и, только сел передохнуть…
- А сейчас бери лопату и иди в огород копать картошку,- грозно сказала жена.
- Зачем нам всё это?  Для чего мы держим такое большое хозяйство, коровы, поросята, огород тридцать соток. Мне уже тяжело одному  за всем этим управляться. Мы с тобой получаем пенсию, разве нам этого мало?
- Я что тебе сказала? Иди и копай картошку!
- Так ведь на улице жара какая стоит. Может, вечером пойду, по холодку?
- Нет, сейчас! - и её глаза снова сверкнули гневом. Григорию Петровичу ничего не оставалось делать, как взять мешок, ведро, лопату и идти на огород копать картошку.
У него болело всё тело, трещала голова, хотелось лечь поспать, но ничего не поделаешь…
- Тряпка ты, а не мужик! Взял бы её в оборот, да, что там говорить - мог бы и поколотить!- услышал он себя.
- Как же, позвольте! Разве можно поднимать руку на прекрасный пол?
- Можно, если этого требуют обстоятельства.
- Нет. Никогда этого сделать не смогу!
- Тогда копай картошку, - и лопата вонзилась в рыхлый грунт. Прошло несколько дней после проливного дождя  и,  поэтому копать было легко, земля мягкая. Картофель в этом году уродился на славу, с пяти шести кустов набиралось ведро. Через час работы  спина у него была мокрой от пота.
- Накопаю ещё ведро и сделаю перерыв,- подумал  Григорий Петрович. – А то уж слишком жарко, да и влажность воздуха большая. Вон как взопрел, рубаху от пота хоть выжимай,- выкопав очередной куст с картофелем,  он заметил в ямке какую-то чёрную точку, которая на его глазах стала быстро увеличиваться.
- Что это?- вскрикнул от удивления Григорий Петрович и зажмурил глаза, а когда открыл их то - попятился назад, падая на землю. Перед ним был огромный чёрный круг, желеобразная  его масса слегка дрожала, пульсируя тёмными полосками, которые были темнее тёмного. Неведомая сила притягивала его к этому кругу. Страха не было перед  необъяснимым, загадочным феноменом.
- Может быть, это у меня галлюцинации?- и он ущипнул себя.- Да нет,  это реальное видение и всё происходит именно со мною,- встав с земли  Григорий Петрович подошёл вплотную к чёрной массе и прикоснулся к ней рукой. Лёгкой рябью поплыли круги, как небольшие волны на воде по окружности круга. 
- Что же там, и почему такое  неудержимое желание зайти за его черту?  Будь что будет! - и он решительно шагнул в тёмную пустоту необъяснимого…

Неведомая сила с лёгкостью  подхватила его тело и понесла навстречу неизвестности. Лёгкий  тёплый ветерок теребил его седые волосы и сказочные картины всплывали по разные стороны от него. Впереди вспыхивали яркими разноцветными  всполохам вспышки  всех цветов радуги. Он понимал, что его ждут необъяснимые волнения души, которые изменят его жизнь, но что именно?  Послышалась лёгкая музыка, она лилась отовсюду красивыми переливами.
- Как  же здесь завораживающе прекрасно, какое блаженство слушать чарующие звуки переливов музыки! Какой ласковый ветер, и таинственная,  полных тайн темнота. На горизонте забрезжил тонкой полоской рассвет, и уже через несколько мгновений  было светло, как днём. Григорий Петрович стоял на поляне, которая была усыпана разноцветными цветами. Стройные берёзки слегка качал озорной ветер, заигрывая с их листьями. Голубое небо было чистым, без единой тучки на небосводе. И вдруг… он увидел её, ту женщину, о которой мечтал всю свою жизнь, которая приходила к нему в его мечтах и грёзах. Это была она, самая прекрасная из прекраснейших  женщин на свете. В легком, воздушно розовом платье  женщина шла к нему на встречу. От ослепительной её улыбки и ласкового, нежного взгляда, в котором плясали изумрудными искорками таинства,  у него закружилась голова. От неожиданно нахлынувших чувств  у него взволнованно задрожало сердце.
- Неужели это происходит со мною, и я вижу наяву свою богиню! Какое счастье созерцать её. Как Вас зовут?- спросил незнакомку Григорий Петрович, которую знает всю жизнь.
- Любовь, - ответила она и протянула ему белоснежную свою руку. Он посмотрел на свои грязные, мозолистые руки и ему захотелось спрятать их. Она сразу всё поняла и, улыбнувшись, взяла его за руку и сказала:
- Пойдём со мною, мой суженый, - они шли лесной аллей,  и  Григорий Петрович говорил ей о своей любви, читал стихи и впервые в своей жизни был счастлив. Минут через десять они вышли на берег озера, в которое падал с каменистого обрыва небольшой водопад. Брызги разлетались в разные стороны, искрясь на солнце.
- Если, Григорий Петрович, искупаешься в этой воде, то снова молодым и красивым станешь.
- И насколько я молодым стану?
- Лет на тридцать помолодеешь. Веришь мне?
- Верю,- и он,  не стесняясь себя,  сбросив  грязную, пропахшую потом  одежду, вошёл в прохладную воду. Минут десять  плавал, нырял, плескался, поднимая столб брызг на воде. Когда Григорий  Петрович  вышел на берег, то Любовь подала ему полотенце и белоснежную одежду. Одевшись, он подошёл к воде и увидел в ней своё отражение, где был снова молодым, стройным и  красивым. Настоящий "Апполон", а не зяблик…
- Даже и не знаю, как мне Вас благодарить, моя добрая фея? Вы вернули мне молодость, вдохнули в меня новую жизнь. Я даже и мечтать не мог, что смогу начать всё  заново,- и Григорий Петрович нежно поцеловал Любовь. Она обняла его за плечи, и он подхватив её на руки, закружил, громко крикнув,- Любовь, я люблю тебя!  Скажи, мы всегда будем вместе?
- Если возьмешь меня в жёны, то всегда.
- Конечно, конечно возьму! Я самый счастливый человек на земле, - и он стал осыпать её лицо, шею, грудь - поцелуями.
Григорий Петровичу хотелось большего, но она томным голосом ему сказала:
- Не торопись милый, ты ещё не сказал, да!- и Любовь загадочно улыбнулась.
- Да, да, да, согласен! Согласен, с  тобою моя богиня! Всё, что скажешь, сделаю для тебя.
- Это не то, здесь другое согласие нужно.
- Какое?
- Всему своё время, а сейчас пойдём ужинать,- они прошли опушку леса и вышли на большую поляну, где стоял  красивый дом.
- Вот здесь я и живу. Проходи,- и, открыв двери, она пропустила вперёд Григория.
Он сидел за столом и любовался ею, а она накрывала на стол.
- Любовь, давай я тебе помогу.
-Спасибо, милый. Открой бутылку с шампанским,- в комнате горели свечи, играла легкая музыка. Они пили шампанское, танцевали, и  Григорий Петрович был несказанно счастлив. За всё это время, он даже ни разу не вспомнил о своей жене, но она всплыла из-под сознания, оставляя неприятный осадок.
- Нам пора, пойдём.
- С тобой хоть на край света, любимая! - с жарким пылом сказал Григорий. Они подошли к озеру, в котором он купался. Неожиданно перед ними появился из  ниоткуда чёрный круг и он приблизился к ним. Взявшись за руки, они зашли в манящую, притягивающую своей неизвестностью темноту. Ветер подхватил, закружил их, и понёс навстречу  к  загадочным тайнам.  Сказочные картины всплывали по разные стороны от них. Впереди вспыхивали яркими, разноцветными  всполохами вспышки  всех цветов радуги. Отовсюду лилась лёгкая музыка, прекрасными переливами. На горизонте забрезжил тонкой полоской света рассвет,  и уже через несколько мгновений  было светло как днём.
Григорий Петрович и Любовь стояли на огороде с картофельными грядками.
- Мы у тебя дома, - сказала Любовь.
- Зачем мы здесь? Я не хочу возвращаться домой.
- А придётся,- услышал он голос Дарьи Евстафьевны. – Смотрю, помолодел рядом с молодой, да красивой. Полюбовницу завёл?! И  зачем её к нам домой притащил? Ну, так обоих сейчас скалкой лечить буду,- и она, переваливаясь как утка, с поднятой скалкой бросилась на них, но не доходя метр натолкнулась на невидимую преграду. Как будто перед ней была прозрачная стена. Дарья Евстафьевна ничего не понимала,  стучась головою во что-то твёрдое. От гнева у неё перекосило лицо, голос её срывался на крик.  Григорий Петрович смотрел на эту обезумевшую, истерично-глупую женщину и думал:
«Как же я смог с нею прожить столько лет, ему хотелось высказать всё наболевшее за эти годы, но почему-то ему вдруг стало  её жаль. Старая, больная эгоистка, и никому ненужная...»
- Григорий, пришло время сказать, да. Если ты против, то ещё можешь вернуться назад к ней, к своей жене?- и Любовь отошла от него на небольшое расстояние, оставляя выбор за ним. – Твой лимит жизни ещё десять лет.
- Какой лимит? О чём ты? – как раскат грома, страшная мысль промелькнула у него в голове. Он посмотрел в правую сторону и увидел себя лежащего на картофельной грядке с перекошенным  лицом.
- Этого не может быть! Значит, я умер? И моё тело лежит всё это время здесь?
А кто же тогда я? - и он потрогал себя руками.- Да нет, жив и здоров. Так значит Любовь, женщина из грёз моей мечты, она и есть моя смерть?!
- Да, Григорий. Я, пришла за тобой, увести тебя в жизнь любви, счастья и вечности.
Времени у нас осталось мало,- жду твоего ответа.
- Гришенька! Не оставляй меня, кому я буду нужна? Мне никто кроме тебя не подаст стакан воды. Обещаю тебе, что стану другой, буду с тебя пылинки сдувать. Мы с тобой будем жить в доме, а не на кухне. Я буду выполнять все твои прихоти, только не уходи, - голосила в голос Дарья Евстафьевна.  Григорий Петрович, посмотрел на неё и сказал:
- Все эти годы я жил для семьи. Заботился о тебе, о дочерях, жил для Вас, не получая взамен ничего. Мне жаль тебя, не знаю, какая ждёт тебя старость? Сейчас я понимаю, что Боги зорко следят за нами и за все поступки при жизни с нас спросят, отмерив каждому в другой жизни кусочек счастья. Прожив с тобой столько лет,  мне приходилось только мечтать о любви, о счастье, о той женщине, которая меня будет любить так же, как я её.  Мне повезло, она рядом со мною, моя Любовь,- и он подошёл в своей ненаглядной Любови, обнял её, нежно целуя.
- Мной принято решение, говорю да! Согласен!- к ним подлетело небольшое облачко и опустилось на землю. Григорий и Любовь взошли на него. Оно медленно поплыло вверх, на небеса.
- Не пущу, вернись, не уходи-и-и!
- Прощай, Дарья Евстафьевна, и будь счастлива! Меня ждёт новая счастливая жизнь с королевой вечности. И с нею я буду не зябликом, а Апполоном!
Продолжение. Часть 2.