Можно, пожалуйста, потише

Нелегко было готовиться к экзамену. Преподаватели были требовательлными, строго наказывали за малейшую ошибку, а произведение Эдварда Грига было не из легких. Но делать было нечего, поэтому студент консерватории подошел сел возле пианино и начал репетировать.
По худенькому телу пианиста, по его тонким рукам и почти прозрачным кистям нельзя было сказать, что он может извлекать звуки такой силы. Играя на клавишах. он из голодного, заспанного, худого парня превратился в норвежского богатыря, гнев которого способен обрушить скалы. Его девичьи пальцы буквально лупили по клавишам, При этом, мощь исполнения никсколько не заглушала гармонию.
Все эти детали заметил бы профессионал - соседка же нашего пианиста услышала только "Бум-бум-бум". После напряженного рабочего дня ей хотелось тишины. Она озлобленно постучалась в дверь к соседу, будто таран, обрушившийся на защитные стены замка.
Ее стук сбил всю гармонию. Пианист уже знал, что на него будут жаловаться. Стыкался с этим он не в первый раз, но сейчас был экзамен, и это было совершенно некстати.
Александр
- Можно пожалуйста ,потише, - выпалила женщина, -когда он открыл.
Пианист долго объяснял ей, что это Григ, что у него такая манера, но ничего этого она не восприняла. Женщина в ответ загрузила его рассказом об утомительной судьбе бухгалтера, об их завалах и квартальных отчетах. Она так завелась, что, возможно, разболтала несколько коммерческих тайн и семейных секретов своих сотрудников. Спорить с женщиной было бесполезно. Пианист решил на репетиции играть тихо, а на экзамене уже в полную силу.
Но получилось не так, как хотелось. Его руки так привыкли к игре пиано, что и перед комиссией у парня не получилось выдать всю экспрессию.
- Вы что, молодой человек, мало каши сегодня ели? Это же Григ, а Вы будто умирающего лебедя играете, - возмущался глава экзамкенационной комиссии.
От обиды музыкант хотел свалить всю вину на соседку, но это бы в любом случае не подейсвовало бы, поэтому он соврал, что так воспринимает.
- Молодой человек, не доросли Вы еще до собственного восприятия классики.
"Молодого человека" отправили на пересдачу.
Некоторое время он был в ступоре, а затем все-таки сел за инструмент. Грига играть было невозможно, поэтому он начал играть свою мелодию, которую никому не показывал. Мелодия звучала плавно, нежно, лирично, печально. Будто морские волны ласкали песчаный берег. Парень упивался свомим талантом и своим одиночеством.
Мнова раздался стук в дверь.
"Ну уж нет, теперь я не буду себя сдерживать", - подумал он.
- Можно, пожалуста...-начала женщина, но он ее прервал
- Нельзя, пожалуйста. Из-за Вас я завалил экзамен. А это мелодия разве громкая? Нет ,у Вас же бухгалтерские учеты, нужно сосредоточиться, а то что классическая музыка умирает - все равно.
Парень говорил бессвязно; его речь была такой же расстрепанной, как волосы и одежда.
- Я хотела сказать, можно, пожалуста, погромче. Вы так красиво играете.
Пианист взглотнул, поправил волосы, взглянул на женщину. Только сейчас оказалось, что она - не злая мегера, а вполне привлекательна женщина. Волосы вились не как змеи, а спиралевидно, глаза блестели не злобой, а живым огоньком.
Парень сел за пианино и сыграл так, как ни играл никогда в жизни. Всю свою боль, все свои надежды и переживания он выплеснул в эти четыре минуты. Во взгляде женщины читалось "В этом что-то есть".
После этого случая парень понял две вещи: во-первых, у него выросло мастерства, если уже и не знакомые с классикой люди хотят его слушать. Во-вторых, нужно играть свою музыку.
Ведь хорошая музыка должна звучать громко!