Дорога и мы

Нет людей, которые б не испытали прелестей путешествий и тягот дорог, по которым они совершались. В воспоминаниях остается первое и забывается второе.
Но, нельзя забывать и о том, что многие, отправившись в путешествие, так и не вернулись из нее. Это происходит и там, где дороги прекрасны, совершенны, машины не только красивы, но и надежны, где правила строги, где автоинспекторы справедливы и где сами водители дисциплинированнее наших. Это мы, отправляясь в путь, долго изучаем атлас дорог, зная заранее, что начертанные дороги на карте не соответствует действительности. Что широкая желтая полоса, которая на карте соответствует республиканской трассе, может практически оказаться непроходимой. Вы, отправляясь, в поездку от Казани до Перьми, полагаете, что между городами- миллионниками должна быть дорога. О, как Вы наивны! Когда в пути застанут многодневные дожди, Вы убедитесь в ее непроходимости, и будете благословлять водителя гусеничного  трактора, который вытянет Вас на грунтовую, но все же достаточно сухую часть дороги. Если подсчитать тот материальны ущерб, который наши дороги причинили государству, то, использовав ту сумму, можно было бы автобан до Луны построить. А если, посчитать те жизни, которые она уносит за один год, то это – население небольшого городка, тысяч на 15 – 20.
Предопределены ли беды, которые нам предстоит испытать в дороге?  Если все тщательно проанализировать, то приходится дать положительный ответ. Как мы потом укоряем сами себя, что не послушали веления сердца своего или разума, диктовавших нам не выезжать сегодня. Я полагаю, что каждый из вас, прочитав эти строки, и вспомнив те неприятные случаи, происшедшие в дороге, согласятся со мною. А начинаю я с тех, кто ушел из мира сего, отдав жизнь служению дороге,
Я их лично знал. В ту пору служили в милиции иные люди, пришли они с войны, опаленные горем и утратами. Не великие деньги платили в милиции, но крохоборами те, кого я знал, не стали. Был один автоинспектор, о котором говорили, что сидит в засаде, как рыболов, поджидая «добычу», но не пойман был он за руку, не стану потому и называть его имя.
Как упрашивала жена автоинспектора гор, Керчи Котелевца: «Ваня, ну, посиди сегодня дома! Ну, побудь хоть один вечер с семьей! Ведь ты сегодня не дежурный»
Не послушался жены Иван, и зова сердца своего не послушал, выехал на мотоцикле. До поворота на Ленино доехал, постоял там на ветру. Трасса спокойна,
Едущие по ней редкие автомобили правил движения не нарушают. Пора возвращаться. Вот уже и семнадцатый километр, до Керчи рукой подать…И вдруг откуда ни возьмись « Жигули» выскочили, идут на встречу, свет яркий, дальний, галогеновые ламы резкий пучок света прямо в глаза инспектору направили. Ослеп он, мотоцикл налетел на оградительные столбики, стоящие справа вдоль дороги, три сбил. Долго, вечность летел и улетел в вечность. Вскрывал я его, видел останки прежде веселого, красивого, здорового мужика и думал: «Ну, почему не прислушался? Жив был бы, и не осталось бы двух крошек сирот. Как их теперь поднимать горем убитой женщине?
Василий Щекотихин, гроза всех пьяных водителей, невероятно веселый и обаятельный человек. Не было ни одного в городе водителя, который бы не знал его, и не было ни одного водителя, которого б не знал Щекотихин. Пора бы и на пенсию, так бедность заставляет еще поработать. Квартиры не было, дом построил на горке, от улицы Чкалова наверх. А подъезд к дому не благоустроил, все денег не хватало, да и времени тоже. Вот и приходилось ему буквально влетать на мотоцикле своем с поворота, да на подьем в 60 градусов. Мотоцикл тяжелый, сил у него много, легко брал все подъемы.
Щекотихин повздыхал, глядя на скобу мотоцикла, за которую должен держаться пассажир сидящий за его спиной. Поизносилась, еле держится. Сменил одежду и долго трудился за тисками, создавая замену скобе. Заводская была мягкая, эластичная, гнется легко, пружинит. А ту, которую он создал, тяжелая, жесткая, неподвижная. Выкатил мотоцикл из гаража Василий, пошел форму надевать. Жена вышла, посмотрела на его работу, сказала небрежно: «Топорная работа!»
«Зато, надежная!»- ответил ей муж.
Дежурство закончено, первый час ночи, пора возвращаться. Устал, намерзся, пора  поесть, да под теплый бочок к жене. Вот и дом впереди, и подъем к нему, Рывок,
мотоцикл почти одолел подъем, да вдруг двигатель заглох. Впервые заглох, мотоцикл покатился назад. Колесо Василий не успел вывернуть. Перевернулся мотоцикл, скобой придавило грудь. Будь она помягче, да поэластичнее, можно бы из-под нее и вывернуться. А так, сил не хватило поднять, оттолкнуть его. Тяжко, дышать нечем, смерть пришла!
Да, вскрывая его тело, я, кроме небольших ссадин, не нашел повреждений. Причина смерти – асфиксия (удушье) от сдавления грудной клетки тяжестью. Не могла грудная клетка двигаться вверх – вниз, остановились ее движения, конец!