История одной жизни - повесть, часть 12

Анастасия окончательно подружилась с соседкой. Оказалось, что Лидия Ермолаевна неплохо шила на швейной машинке. Но сына наряжала постоянно в шаровары. Во-первых, это произведение сшить было быстро, а во-вторых, настоящие брюки Лидия была сшить не способна.
-А что, Лидия Ермолаевна, ваш сын рисует? - как-то поинтересовалась Анастасия Пантелеевна.
-Так, пейзажи малюет! - охотно отозвалась мать Вовки.
-А давайте обменяемся! Мы Вове брюки сошьём, а он нам пусть пейзаж напишет!
Вовка или уже Володя активно написал пейзаж. Из материала, который Лидия купила, Ферапонт и Анастасия сшили брюки. Произошло неприятное недоразумение. Брюки оказались просто огромными.
Было такое ощущение, что или семья портных совсем не умеет шить по заказу или Ферапонт Ипполитович поленился снять мерку с Володи.
-Чёрт знает что! Я им картину писал неделю, всю душу вложил! А они что сшили-то? - орал Владимир на своей половине дома. Ферапонт Ипполитович и Анастасия Пантелеевна слушали.
-Вова, что шуметь-то? Снесём завтра обратно. Пусть исправят.
-Тут же не исправлять надо, а ушивать! Я что, такой же огромный, как этот геракл?

На другой день брюки были снесены за стенку дома. Анастасия поколдовала немного над ними.
Брюки уменьшились, но Володя всё-равно был их мельче. Расстроенный парень взял в руки нож и ножницы, где-то брюки распорол, на швейной машинке с грехом пополам прошил, после чего на себя напялил.
Брюки стали выглядеть прилично.
-Вот как надо было сразу сшить! - с гордостью сообщил он матери.
Лидия Ермолаевна, увидев результат действий сына, не преминула сообщить:
-Да они всем шьют как попало! Все на их труды жалуются!

В отношениях соседей вновь образовалась трещина. Мастерство швейных дел мастеров попало под сомнение.
Теперь уже Володя смотрел на соседей, как на никчемных работников. Возможность познакомить Володю с дочерью Венедикта и страшненькой Иннессы Борисовны откладывалась на неопределённое время.
Однако сам Володя однажды заметил мальчика вполне симпатичного, который вышел из ворот дома Венедикта Ипполитовича. Вслед за ним вышла и женщина. Разница между симпатичным лицом мальчика и страшненьким лицом женщины Володе, как художнику, врезалось в память болезненно.
-Надо же, как уродлива дочь у Венедикта Ипполитовича! - не преминул он сообщить матери.
-Что делать, зато Юлия Венедиктовна не бедная, - ответила Лидия Ермолаевна.
-Что-то у тебя, мама, вся жизнь делится на бедных и богатых! - возмутился Володя. - Стоит тебя позвать этим бездарным портным помочь в чём-нибудь, ты уже бегом мчишься!
А они и шить-то не умеют!
-И то, удивляюсь! Ведь столько желающих приходит что-нибудь заказать! - согласилась мать.
Однажды, когда Ферапонта Ипполитовича не было дома, Лидия Ермолаевна копалась на своём участке. В свой огород вышла и Анастасия Пантелеевна.
-Здравствуй, Лида! - поздоровалась Анастасия.
-Здравствуйте, Анастасия Пантелеевна! Что-то редко вы выходите из дома-то? - отозвалась Лидия Ермолаевна.
-Так, всё шью! Устала до крайности! А мой-то всё требует шить, заказчиков собирает много.
-Мой-то сын брюки ваши перешил. Носит. - с гордостью сообщила Лидия.
-Так, Ферапонт, ведь, не профессиональный закройщик. В плен к немцам мы попали, там он и выдал себя за портного. Кто из женщин шил плохо, живыми остаться не удалось. Сам-то Ферапонт был из кулаков. Советская Власть всё отобрала, отца в Сибирь загнала. Там и помер. А Ферапонт, вот, закрепился на должности закройщика. Что делать, жить-то как-то надо! Ну, пойду дальше шить!
Володя сидел в туалете, слушал  это повествование, поэтому лишнего задержался.

продолжение - http://www.proza.ru/2013/10/05/1884