Потерянный рай. Глава 5. Рассказ

Через неделю уже Новый год, а я до сих пор не купил Илье подарок. Честно говоря, я просто не мог придумать, что бы ему такого особенного подарить. На мой прямой вопрос он все время отшучивался, мол, мне от тебя ничего не нужно, только ты сам и прочие романтические трали-вали. Когда я спросил его в сотый раз, а он снова отшутился, я не сдержался.
– Слушай, мы уже не дети, чтобы ограничиваться милыми открыточками-цветуечками и прочими няшками. Скажи, чего ты хочешь на самом деле. Неужели так трудно?
Я еще договорить не успел, а уже пожалел, потому что понимал, я злюсь больше на себя из-за того, что не могу понять, что же нужно любимому, был невнимательным, ведь он наверняка говорил о чем-нибудь таком, чего не купишь вот так просто. Что мне нравилось в Илье, так это его адекватная реакция на мою вспыльчивость. Не то что бы я псих, понимаешь, но иногда я выхожу из себя… по пустякам. Так получилось и в этот раз: я вспылил, он спокойно выслушал. Сначала помолчал для приличия, подождал, пока я успокоюсь, потом повернулся и с очень серьезным видом сказал:
– Ты же знаешь, что мои работы многим нравятся. Так вот, на прошлой неделе звонили из одной студии, приглашают к себе. Зарплата, естественно, в разы больше и обещали, что если все пойдет хорошо, то через полгода организуют выставку.
– Так это же замечательно! Ты уже написал заявление об уходе?
– Нет. Саш, – он вздохнул, – приглашали из Москвы!
Мое сердце ухнуло куда-то вниз. Знаешь, иногда меня начинает трясти только от одного слова «Москва»! И зачем я тогда поехал в столицу?!! Я только-только начал приходить в себя, рядом был Илья, а теперь… теперь он хочет туда поехать! И я его не виню, я прекрасно понимаю, какие возможности открываются перед ним, не говоря уж о деньгах. Ну, а как же я? – подумалось мне. Но спросил совершенно другое:
– Илья, так какой ты подарок хочешь?
– Поедем в Москву? – он почти умолял меня. – Тебе понравится там. Я уверен, ты быстро найдешь работу по своей профессии…
Потом он говорил, что без меня не поедет туда ни за какие коврижки, что любит больше всего на свете, что все это ему не нужно, если рядом не будет меня… И что-то еще… Но я его уже почти не слышал. В тот момент я почувствовал, что… Илья уедет. Уедет, несмотря ни на что. И я останусь один. Я уже потерял его. Как бы ему самому не хотелось расставаться со мной… В общем, это был лишь вопрос времени.
Новогоднее настроение исчезло. Я старался не показывать ему своего уныния, но у меня выходило плохо. И тридцатого числа, за день до праздника, он не выдержал. За все месяцы, что мы вместе, он впервые сорвался. Сказал, что я из-за старых предрассудков и печального опыта разрушаю самое лучшее, что у меня есть. Разумом я соглашался с ним, но Москва… Мне было хорошо здесь, с ним, в нашей маленькой уютной квартирке, среди его фотографий и моих чертежей. Мне не нужно было большего. Это был мой собственный рай! Я спросил его тогда, в пылу ссоры:
– Чего тебе здесь не хватает? Хочешь новую машину? Завтра будет! Хочешь отдохнуть на самых дорогих курортах? Первого же числа полетим?
– Нет, – мотает он головой, – ты не понимаешь!
– Тогда объясни мне, потому что я действительно уже ничего не понимаю!
– Не хватает простора, размаха, ширины, если можно так выразиться. Там, в Москве, океан перспектив. Если не получится, я всегда могу податься куда-то еще, не теряя при этом в деньгах.
– А что, в миллионном городе ты уже всех отснял? – я был на взводе и начал опять нести чушь. – Ты подумай, Илья, еще не все парни позировали тебе обнаженными! Представь, сколько работы! До старости хватит.
Услышав это, он переменился в лице, словно я ударил его. Хотя так оно и было. Только ударил не по лицу, а в самое сердце. Он стоял передо мной и плакал. Но слов уже не вернешь… И я слишком поздно закрыл свой рот. Я упал на колени, обнял его за ноги... стал просить прощения, но в душе уже понимал, что… он уйдет.

Сашка замолчал, уставившись в одну точку на столе. Когда он поднял голову, в его глазах стояли слезы.
– Я сам все разрушил, понимаешь?
– Значит, новый год ты в очередной раз встретил в одиночестве?
– Ой, бл*ть, – полупьяным вздохом высказался он, – вот умеешь ты поддержать! Нет, не в одиночестве.

К вечеру мы помирились. Но трещины уже ползли по нашему дому. Мы оба сделали вид, что ничего особенного не произошло, вечера были такими же уютными, ночи – горячими. Но иногда наступали моменты, когда наше молчание тянулось дольше, чем нужно. Дольше, чем раньше. Потому что каждый из нас думал о своем, сожалел о сделанном или не сделанном.
В конце января Илья пришел домой позже, чем обычно. И он был пьян. Когда я спросил его, что случилось и где задержался, он начал смеяться. Но смеялся недолго, замолк, затем заплакал.
– Ты что, на цепь меня теперь посадишь? Мне теперь с друзьями оторваться нельзя?!
– Так ты расскажи нормально, где был и что делал. Я же не упрекнул тебя.
– Да я как про Москву тебе рассказал, ты только и делаешь, что держишь меня. А я свободный человек, – кричал он, – я художник, мать твою! А не твоя личная игрушка!
– Илья, ты пьян, и несешь какой-то бред.
– Я пьян, да, но я говорю тебе то, что думаю. И я думаю, что еще немного, и ты на работу меня на поводке провожать будешь.
– Перестань! Иди лучше отоспись.
– Нет… Пойду-ка я лучше пое*усь! – встал с дивана и направился уже прочь.
– Что?! – я схватил его за руку. – Ты никуда не пойдешь в таком состоянии!
– Саш, – вдруг тихо и серьезно сказал он, – внутри у меня все гораздо хуже…
Я выпустил его руку, он снова сел на диван.
– Отпусти меня, Саш.
– Куда? Трахаться?!
– Нет… В Москву.
Вот и все, подумал я. Вот и все… И так мне паршиво стало от того, что я и в самом деле держу его. Я понимал, что отношения зашли в тупик, что продолжения не может быть. Чтобы остаться вместе, кто-то из нас должен был пожертвовать серьезными вещами. Но сейчас выяснилось, что никто не хотел. И дело не в уступках или компромиссах. Просто мы оба поняли, что… состариться вместе нам не суждено.
В общем, Илья улетел в Москву через две недели. 14 февраля, блин! Я провожал его. Все вокруг целуются, сердечки-конфетки и прочее, а мы стояли в аэропорту и плакали друг другу в плечо.
– Илья, прости меня, – шептал я. – Прости за все.
– Саша… – он прижался ко мне, и я обнял его покрепче, пытаясь унять его беззвучные рыдания.
– Не теряйся... Как прилетишь, напиши или позвони. Если нужны будут деньги или что-то еще, сразу же звони, – он замотал головой. – Не вздумай отказываться! Ты ведь не знаешь, как все сложится. Илья… посмотри на меня…
Он взглянул на меня. Зеленые кошачьи глаза. И я поцеловал его. Плевать на полный зал. Целовал его мягкие губы и чувствовал соленую горечь слез.
И он улетел. Я взял отпуск на две недели, сказал, что поеду отдыхать, а сам заперся в квартире и…

– Ну, ты понимаешь…
– Да, – кивнул я, – напивался до усрачки, жег фотографии, удалял все с компа, ломал и выбрасывал подарки. Потом снова напивался и так все две недели.
– Да, все-то ты знаешь, – вздохнул он. – Наверное, все так делают. Илюха не звонил и не писал больше, кроме как одной-единственной смс-ки: «Приземлился нормально, заселился в гостиницу. Со мной все хорошо, не переживай». Когда он прислал сообщение, я уже успел напиться в хлам. Телефон познал всю прелесть полета об стену. Я разбил его. И орал, как придурок, на пластиковые осколки «Все хорошо?!! Не переживай?!! Ну, конечно, дорогой Сашенька, не переживай, просто подохни от тоски и все…»
– Ничего, Саш, – успокаиваю его я. – Я тоже иногда с предметами ругаюсь. Это нормально. Ты лучше расскажи, что дальше было.
– Надо в туалет сначала сходить.
Мы вместе отправились в уборную. И там он продолжил.

Февраль и март прошли как в тумане. Я просто тупо ходил на работу, как робот выполнял свои обязанности, ни с кем не общался, никуда не ходил. Приезжал домой и либо пил, либо зависал в скайпе с каким-нибудь очередным незнакомцем. Ничего не хотел, и мне ничего не нужно было. Пару раз по пьяни писал Илье на и-мэйл, но письма так и не отправлял.
В апреле началось массовое сексосумасхождение, все кругом искали себе кого-то. Весна, яркое солнце, растаявший снег. И я вылез из своей норы. Я подумал, а не пойти ли мне в андеграунд? Вдруг мне тоже что-нибудь обломится.
В субботу вечером я уже был там. Народу было полно, я еле себе место нашел у бара. Сначала реально хотел найти кого-нибудь, но потом сел и просто стал снова напиваться. Уже собрался домой, как чья-то ладонь легла мне на плечо:
– Привет, – знакомый голос. – Ты опять напиваешься один? Я присяду?
Когда я посмотрел, кто же это, я просто остолбенел! Парнишка, который год назад в этом же клубе целовал меня, не дожидаясь моего ответа, уселся рядом и попросил выпивку.
– Любопытно, – улыбается он. – Мы опять встретились. Год спустя.
– Чего тебе? – я был уже пьян. – Целовать меня пришел?
– Ну, – он засмеялся, – если хочешь, могу и поцеловать.
– Ишь ты, какой смелый! А если я соглашусь, ты же убежишь, поди?
– Нет, не убегу. Единственное, что меня смущает, так это запах алкоголя.
– Значит, не поцелуешь? – с сарказмом усмехнулся я.
– Ну, почему же, – он опрокинул рюмку текилы, – вот сейчас тоже напьюсь, и можно будет спокойно целоваться.
– Ты же понимаешь, что я в таком состоянии могу и не сдержаться? Особенно, вспоминая те снимки.
Он выпил еще одну рюмку и засмеялся:
– А ты все помнишь, да? Где твой фотограф, кстати?
Теперь пришла моя очередь пить.
– Нет никакого фотографа больше. Мы расстались пару месяцев назад.
– Жаль, – сказал он, но в его голосе не чувствовалось ни капли сочувствия.
– Жаль будет, если ты меня не поцелуешь.
– А ты упертый.
– А ты дерзкий и наглый мальчишка. И лгун к тому же, обещал, обещал, а сам…
Он наклонился и поцеловал меня, не дав договорить до конца. Я притянул его ближе к себе и ответил.
Как там это описывается во всех романах? Секунды стали вечностью. И за эту вечность я успел вспомнить все мгновения, связанные с ним. Поцелуй на спор. То странное ощущение, когда я встретился с ним в первый раз в кафе. Снимки, от которых сносило крышу. Разговор чуть позже, где я чуть не выдал себя… Или выдал? Черт, неважно. И вот сейчас я чувствовал то же самое. Мой! Мой милый мальчик, как же я тебя хочу!..

Глава 6 - http://www.proza.ru/2013/10/06/705